Здесь больше нет рекламы. Но могла бы быть, могла.

Автор Тема: Недофентези  (Прочитано 2045 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн Силавалар

  • ВУмчестсовествалар
  • Ветеран
  • *****
  • Пол: Мужской
  • Цветущих вишен...
    • Просмотр профиля
Недофентези
« : 30/04/2009, 21:57:14 »
Намучал кое-что на досуге, прошу критики:
Эндес, очередная маленькая деревушка, полная злых, голодных и покорных всему крестьян. Урожай не удался, что было забрали разбойники, дома пожгли, пол крестьян подохла зимой. Но это не преграда для Фахлара Соорна - обыкновенного жадного, пузатого, наглого, трусливого сборщика податей. Погоняя тощую клячу он въезжал в "Золотые ручьи", непонятно в честь чего кем названны. Фахлар осмотрелся - здесь он был впервые, но вряд ли "ручьи" можно было бы отличить от других таких же деревень, десяток которых сборщик уже проехал. Десять дворов, встречает его вой собак - которые уже и не собаки, а куски шерсти на костях, тощие грязные детские лица выглядывают из-за ворот, неприветливые взгляды чумазых женщин, некоторые кормят детей. Здесь так же... Фахлар, как всегда, смотрит на них вздернув нос, с надменно-презрительным взглядом. Перед ним уже собиралась толпа. Как и везде от нее несло лютой, жуткой ненавистью к этому ожиревшему гаду, но в то же время псовой покорностью, покорностью некормленного пса, больше всего желающего укусить хозяина, но боящегося палки. Вперед толпы вышел старик - тощий, весь сморщенный седой пень, опирающийся на кривую палку.
-Привет тебе, добрый господин - отвесил до земли поклон старик. Видно, сборщиков крестьяне уже чуяли.
-Привет-привет - хохотнув, махнул рукой Фахлар - вижу, знаешь зачем я приехал. Собрали уже деньги? - по толпе пронесся вздох
-Милсдарь, пойми нас, все разворовали проклятые разбойники, урожай не удался в этом году...
-Слышал я ваши сказни раз сто, а то и больше. Деньги, старик - сборщик повысил голос, в другом окружении над его фальцетиком бы посмеялись, но здесь все вжали головы, исподлобья смотря на Соорна. - А не будет денег придет к вам отряд и сам заберет. И деньги, и детей ваших вне очереди на рекрутскую повинность. - еще сильнее прикрикнул сборщик.
Крестьяне потупились, староста повернулся, махнул, что-то сказал. Все разбрелись по домам. Жара, Фахлар остался один. Хлопают двери, вьются оводы, перетявкиваются собаки. Пять минут - и вновь перед ним собрались крестьяне, по одному вручающие старосте кто мешочек, кто просто высыпал горсть монет. Староста подошел к Фахлару, протянул мешок. Он не смел смотреть в глаза, но вид его выказывал его ненависть к Фахлару и ему подобным. Фахлар усмехнулся, взял мешок, прикрепил к поясу и поехал, напевая какую-то песенку, не оборачиваясь, а крестьяне ненавидящим взглядом пронзали его спину.

***
Вот, наконец, и врата Афлергарда. Жара, мухи, грязные вонючие крестьяне и рабочие. Фахлар был не многим лучше их - одежда пыльная, грязная, после трактира, в который по дороге заглянул сборщик еще и заляпанная пятнами жира. Лошадь он оставил в стойлах за городом, где подешевле, и теперь пытался протолкнуться к городским воротам - сегодня выходной, народу из ближайших деревень привалило - продать товар, выпить кружку пива в таверне, сходить в Собор.
-Ах ты ж сволочь эдакая, ах ты ж змеюка! - ругалась какая-то баба на рассыпавшего ее капусту парня
-Да чтоб этих Дворян перекорежило, чтоб ихие задницы-то поотбивало - орал поддакивающим старикам бородатый мужик
Фахлар вздрогнул, но вспомнил слова своего начальника - "В Толпе не боятся, ведь Толпу не победит ни один царь, каким бы сильным, властным и жестоким он не был"
Но кроме дородных баб с огромными корзинами, на каждом шагу клянущих Дом Дворян, кроме бородатых мужиков, с телегами, здесь из толпы выделялись одиночки - молчаливые, одетые по моде, бывшей в столице лет двадцать назад, зачастую с синяками, кое-где заплатанной одеждой - это приезжие из провинций, Фахлар знал. Когда-то и он, с лучшими побуждениями и стремлениями пришел в этот город. Бравый юноша, сын провинциального дворянина - уже давно обедневшего, владеющий мечом не хуже любого аристократа, он хотел "выйти в свет" и поразить в этом "свете" всех. Но - не судьба. Устроился, проиграв все деньги, на должность мелкого чиновника в налоговой ведомости при доме дворян, переписывал бумаги, начал продвигаться по службе, толстеть и забывать обо всем. Все его мысли были - угодить начальнику, выбиться на очередную должность, путем подлизывания... Купил приличный дом, женился, нет, не по любви - да и какая у такого, как он могла быть любовь? Женился он на дочери одного купца, худощавой, некрасивой, однако дети были далеко не в родителей - сын - храбрый, честный юноша, подписывал стихи, ходил во всякие тайные кружки, даже увлекался магией, получил образование, благодаря материным заботам, но родителей он ненавидел, впрочем и они его не любили - поскорее сбыть его с рук, вот было мечтой Фахлара, и ему повезло - сын добровольцем отправился в северные земли, даже не попрощавшись с отцом. Дочь же была очень красивой, достаточно для двадцатидвухлетней девушки умной - то есть основной перспективой для семейного дохода - отец планировал ей выгодную женитьбу, на каком-нибудь молодом дворянине, обеспечащем его достатком до конца дней.
Вот и ворота, первым делом Фахлар отправился в контору.
***
Дверь начальника. Фахлар поплевал на руки, пригладил жирные, грязные волосы. Постучался, дождался "войдите". Сначала из-за двери высунулась его голова, ставшие кроличьими, глаза и улыбка смотрели на седого чиновника, развалившегося в кресле.
-Фахла-ар - лениво протянул тот, глядя, как за головой подтягиваются и остальные части тела, а сборщик, как болванчик, начал смешно и неуклюже раскланиваться. Лемтар - так звали начальника, ухмыльнулся, повел рукой. - И как урожай?
-Немало, господин - продолжал, чуть ли не высунув язык, кланяться Соорн. Подсеменил мелкими шажками к столу, поставил один за другими мешки, звеня монетами.
-Ну что ж, поди теперь. Отдыхай денька два, потом придешь.
-Господин, разрешите сказать - пропищал Фахлар
-Ну что там еще? - поморщился чиновник
-Я, преданный слуга его величества, святой матери церкви и ваш подчиненный вынужден доложить. Четвертого дня я был на обеде у семьи Исарин. Кроме меня там так же был ваш заместитель - Аргорат. - сборщик начал приводить в действие давний план, по смещению Аргората Эллорна - уже пожилого бумагомарателя. Фахлар знал, что у Аргората жена, дети, которых нужно поставить на ноги, но сборщик давным-давно забыл, что такое совесть. - Так вот, он, чуть выпив, начал оскорблять вас, короля! - многозначительно выпучив глаза, Фахлар поднял палец и перешел чуть ли не на шепот - и даже епископа! Свидетелями тому могут быть Исарины, они докажут.
Чиновник закурил.
-Это о-очень интересно... - смотря в одну точку сказал он - Я доложу кому надо, и ваша преданность не будет забыта.
Фахлар, пятясь и кланяясь, вышел за дверь...


***
Через месяц после прошлых событий
-Сволочь, а ну говори, что тебе известно об этом? - хриплый полукрик, пинок, юноша, лежащий на полу одного из Асфгардских казематов, скорчился, рыкнул, но продолжал смотреть в стену и молчать. В углу, за столом сидел Фахлар - теперь работник "пыточной" канцелярии. Зарплата была больше, а все его дело - спрашивать. Стражник бил, а он задавал вопросы. Все по написанному, своего ума у бывшего сборщика податей вряд ли было много. Кроме того, если ему были безразличны моления крестьян, то уж точно не тронули бы крики "государственных преступников". Многих сломали орудия палача, а он задавал вопросы и записывал... Теперь немного изменилось, хоть и лежал перед ним не абсолютно чужой человек, а его собственный сын - Лорнар.
-Отец, ты... - он привстал, сплюнул кровью. Тут же палач ударил его в живот рукой, сын загнулся, упал на колени, схватился руками за живот, часто задышал и упал на бок. Палач пнул в районе грудной клетки, Лорнар издал стон.
-Изменник мне не сын - сморщился Фахлар, посмотрел в бумажку и провозгласил - Итак, Лорнар Соорн, вы не собираетесь говорить - кто же был соучастником вашего заговора против короля, света, и дома дворян? Что ж, в таком случае мы поможем вам. Итак, такая личность как... - Фахлар приблизил бумагу к глазам, поводил и наконец, крякнув, прочитал - Инлем Асарт, вот, помогала вам?
-Я его не знаю - сын предпринял попытки отползти к стене, но тут же его настиг очередной удар, теперь в спину, мятежник перевернулся и заметался по полу. Еще удар - в лицо сапогом, что-то хрустнуло, из носа обильно пошла кровь, Соорн-младший дико завыл и закрыл лицо руками. - Нет, я его не знаю - выкрикнул он. Палач приподнял его, ударил коленом в живот, Лорнар отлетел к стенке, крикнул, сполз на пол.
-Дыбу. - коротко кивнул Фахлар, палач положил жертву на странный стол, с несколькими креплениями, под крышкой были какие-то механизмы. Руки, ноги он прикрепил к колодкам, покопался под столом, на что-то нажал, пленник взвыл, конечности его начали растягиваться. Палач вопросительно посмотрел на Фахлара, тот кивнул, пленник растянулся еще сильнее. Соорн остановил мучителя рукой, тот привел рычаг в изначальное положение. - Ну так что? Да или нет?
Лицо сына скривилось в подобии презрительной ухмылки, он замотал головой, не в силах сказать ни слова.
-Гаррота. - махнул Соорн-старший, палач взял из угла странное приспособление - длинную трубку и подобие ошейника. Подозвал помощника, тот раздвинул челюсти жертвы, первый палач засунул трубку в рот Лорнара, крепко нацепил ошейник. Затем они вдвоем отнесли "предателя" к стулу в углу. Прислонили голову к спинке, закрепили обручем. Руки и ноги тоже были обездвижены. Главный палач взял болт, вставил его в отверстие у лба, стал закручивать. Жертва забилась, но, благодаря "кляпу", не издала не звука. Фахлар, скрестив на груди руки, молча наблюдал до последнего мгновения - до того, как тело его сына с болтом во лбу не обвисло на стуле...


***
Дождь, грязные дороги, постоянно вязнущая телега - путешествие по Эндесу до Колючего Холма - главного поселения этой провинции, заставило Фахлара хмуриться, рычать на окружающих, орать на повозчиков, тупо пожимающих плечами и что-то бурчащими. Впрочем, дело того стоило. Фахлару было поручено проследить за казнью восставших дворян. Дело необычное - редко землевладельцы поднимают свои глаза так высоко.
-Сэр, мы вас заждались! У нас уже все готово. - сбоку от лошади внезапно, заставив Фахлара вздрогнуть плечами, появился плешивый старик, неумело улыбаясь беззубым ртом. Фахлар поморщился, кивнул, не говоря ни слова, сполз с коня.
-Ну показывай, если готово - лениво протянул он, протерев глаза.
Дождь усилился, одежда на чиновнике полностью промокла, волосы мокрыми паклями сползали на лоб. Старик-провожатый очевидно замерз, стучал зубами, потирал плечи. Стражники попрятались под навесами, козырьками, народ стоял на площади - перед огромным помостом с виселицами. Бабы, мужики, дети всех возрастов - разве грудничков не было. Все шумели, переговаривались, кое-кто даже умудрялся распродавать в толпе товары. Фахлар прошел к предназначенному ему столу, полностью мокрому. Брезгливо глянул на стул, фыркнул и растекся по нему своим жирным задом. Увидев, что чиновник сел, старик махнул кому-то рукой. Резко, прерывая звуки дождя и шум толпы раздался звук трубы. На помост вышел глашатай, видно из местных - простая рубаха, штаны, нечесаная копна чуть ли не золотых волос. Развернул свиток, до этого бывший у него за пазухой, и, надрываясь, юношеским тонким голосом заорал:
-Именем его величества, короля Аселатского, дворяне Эндеса, совершившие преступление против короны и Света, приговариваются к смертной казни через повешение! Лидеры - через отсечение головы!
Юноша спешно убежал с помоста, куда вошел здоровенный мужик в кожаном фартуке - стандартный палач. Стражники вывели троих - двое старых, седых дворянина, гордо сжавших губы и каким-то странным отцовским понимающим взглядом оглядывающие толпу, когда один из них перевел взгляд на Фахлара тот вздрогнул - не ненависть, не злость... Какое-то странное презрение, но в то же время гнева Фахлар не видел... Он поспешно отвел взгляд, устремив его куда-то в толпу. Третий был совсем молодым - лет двадцать пять. Этот боялся. Глаза навыкат, тяжело дышал, злобно глядел на толпу и стражников. Неожиданно один из стариков споткнулся, схватился за сердце. Второй припал на колено рядом с ним, глянул на стражника, заставив того почтительно отойти, прикрыл глаза, что-то прошептал, с пальцев сорвался светлый луч. Толпа ахнула - это был паладин. Затем оба бунтаря встали и уверенно прошли к виселицам. Палач надел петли, закрепил, отошел к рычагу.
-Свете... - были последние слова паладина, после которых его тело безвольно повисло в петле. Солдаты подошли к ним, чтобы снять и сбросить куда-то, но вдруг из толпы вышло несколько здоровых мужиков, они подошли к телам, сняли их и бережно понесли куда-то. Топа почтительно расступилась, все склонили головы, сняли шапки... И никто даже не мешал! Дождь усилился, вновь грянула труба, ввели еще троих. Двое мужчин - в полном расцвете сил - сколько еще бы они могли сделать? Третьей вышла... женщина - Лет двадцать пять-тридцать ей можно было дать. Она была прекрасна - золотистые распущенные волосы распадались по плечам, стройная фигура... Она была странной - в глазах играли веселые огоньки, шла она бодро, даже улыбалась - всем, даже когда глянула на Фахлара, лишь только глаза ее глядели с истинно материнской скорбью. Палач надел на их шеи петли. Женщина задорно выкрикнула:
-Помните нас!
Из толпы раздался крик, поддержанный остальными голосами:
-Вечно будем, госпожа!
Фахлар вздрогнул - вновь палач нажал на рычаг, вновь тела повисли в петлях... Теперь сами солдаты бережно сняли тела и передали подошедшим мужикам.
-Руководитель восстания - Индар Соорн! - раздался возглас. Фахлар вздрогнул. На помост вывели его отца - единственного человека, которого он когда-либо любил.
Палач неуверенно подошел к Индару, отводя глаза. Тот добро улыбнулся:
-Делай работу, Джереми, делай. И, кстати, скажи матери, чтобы она пила настойку бессмертника, тогда ее болезнь через неделю как рукой снимет. И скажи Майклу... А, вот ты Майкл - он перевел взгляд на высокого мужика в толпе - Майкл, береги Яшму, смажь ее рану мазью, что я тебе давал для суставов, два раза в день на протяжении недели... Ну еще многое надо сказать, но нет времени... - он осмотрел толпу и вдруг увидел Фахлара - Сын... Сын... - проговорил он, и по щеке скатилась слеза. Он моргнул, припал на одно колено, положил голову. Палач занес топор, сщурил глаза, но тут же его опустил. Отбросил оружие, сорвал фартук и спрыгнул с помоста, вытирая проступившие слезы. Начальник стражи подталкивал то одного, то другого солдата, но все лишь пожимали плечами. Тогда вышел он сам.
-Прости, Индар, прости... - проговорил он - Но я отдам тебе последнюю честь. - Он откинул топор и вытащил из ножен меч. - Нет чести такому человеку принять смерть от топора палаческого, но от этого меча...
-Да, Аргот, я почту за честь принять смерть от такой руки и от этого меча.
Начальник стражи занес меч, но вдруг толпа зашумела - все как один встали на колени. Кое-кто плакал, бабы рыдали. Аргот что-то рыкнул и рубанул... Голова отделилась от тела и покатилась по помосту. Фахлар остекленевшим взглядом смотрел на это, но ни одна слезинка не вытекла из его глаза. Люди бережно приняли тело, куда-то унесли... Гром раздался в последний раз, но так громко, и так сверкнула молния, что некоторые бабы даже вскрикнули...


« Последнее редактирование: 02/05/2009, 08:48:18 от Силавалар »
Темная ночь залита вином, все что не завтра - всегда потом... (С)