ГОТЫ.
Однако, нельзя не отметить, что и готы (второй очевидный источник Толкина при описании Рохана) издавна и заслуженно славились хорошей конницей. Исидор Севильский в “Истории готов” (625/626 г.) говорит: “Более того, в искусстве войны они довольно сведущи [буквально “замечательны”], и сражаются верхом не только с копьями (hastis), но и с дротами (iaculis). В бой они вступают не только конными, но и пешими, хотя больше доверяют быстрому бегу коней, отчего и говорит поэт: «Гет [= гот], что несется на коне»”. Готские законы всегда оценивают коня как благородное животное, незаменимое для войны, знатные люди могли содержать десятки лошадей – вестготская формула № 20 упоминает о 10 конях (и оружии, equorum ... et arma) в приданом невесты, morgengabe, а Хиндасвинт и Эрвиг (LV III.1.5) запретили придворным отдавать в приданое больше 20 коней, caballos.
Арабские авторы даже пытаются убедить нас, что будто бы все войско вестготов при Гвадалете состояло именно из всадников. В любом случае, традиции конного боя, о которых писал Исидор, сохранялись еще два века спустя, в первой половине IX века среди готов Испанской марки на службе у Каролингов. Яркое тому свидетельство – события, случившиеся в январе 820 г. в Аахене. Тогда граф Барселоны Бера (гот, ранее, вероятно, граф Руссильона; в 802-803 гг. он командовал готским отрядом из Септимании во время осады Барселоны) был вызван на поединок неким Санилой, тоже готом (“оба готы”). Граф просил у Людовика Благочестивого дозволения “сесть на коня, по нашему обычаю, и облачиться в оружие”, пишет придворный поэт Эрмольд Нигелл. Анонимный биограф Людовика (“Астроном”) подтверждает, что поединок был конным. “Сразился там с ним согласно собственному [т. е. готскому] закону – ибо ведь оба гота вступили в бой верхом (equestri proelio)”. Наконец, третий источник, “Анналы королевства франков” (или “Большие Лоршские анналы”) сообщает: “На том собрании Бера, граф Барселоны, что давно уже своими соседями в измене и неверности обвинялся, с обвинителем своим попытавшись сразиться в конной схватке (equestri pugna), был побежден”. “Фульдские анналы” практически дословно передают это свидетельство.
У остготов в Италии ко второй трети VI в. конница вышла на первую роль, а пехота оказалось вспомогательным родом войск. Всадниками они были превосходными (Procop. Bel. Goth., IV,31,19-20): «И он [Тотила], едущий на необыкновенной коне, искусно забавлялся посреди войск игрой с оружием. Ибо он и кружил по кругу конем, и, поворачивая на другую сторону, опять производил бег по круг. И, скача, он подбрасывал на воздух копье и, ловя там еще трясущееся, затем часто передавал его из одной руки в другую; и опытно меняя упражнение, он гордился таким упражнением, закидывая голову, широко расставляя ноги и наклоняясь в стороны, словно с детства тщательно был обучен таким упражнениям на арене».
Атаковали остготы двумя способами:
1. Фронтальная атака на построение врага, как при Тагине (Procop. Bel. Goth., IV,32,7). Причем при такой атаке иногда для придания ей особой мощности и скорейшего переходя врукопашную с целью уничтожить противника первым натиском, приказывалось не пользоваться метательным оружием.
Suddenly the king cried to Snowmane and the horse sprang away. Behind him his banner blew in the wind, white horse upon a field of green, but he outpaced it. After him thundered the knights of his house, but he was ever before them. Éomer rode there, the white horsetail on his helm floating in his speed, and the front of the first éored roared like a breaker foaming to the shore, but Théoden could not be overtaken. ... For morning came, morning and a wind from the sea; and the darkness was removed, and the hosts of Mordor wailed, and terror took them, and they fled, and died, and the hoofs of wrath rode over them. And then all the host of Rohan burst into song, and they sang as they slew, for the joy of battle was on them, and the sound of their singing that was fair and terrible came even to the City (LR).
2. (обычно) первая атака сменялась второй – преимущественно с метательным оружием, сами прикрываясь щитами. Подобным же образом, готские всадники атаковали пехоту врага. Так, перед битвой при Тагине (552 г.) конница готов, производя периодические атаки, пыталась разбить пешую черепаху византийцев, стоящую на возвышенности, и выбить врага оттуда. Однако многочисленные атаки всадников не приводили к успеху. После того, как всадники первого отряда устали и понесли потери, был послан второй, третий и последующие отряды, но все безуспешно, поскольку пехотинцы стояли сплоченно и отбивали выставленными копьями атаки всадников (Procop. Bel. Goth., IV,29,15-21).
Готские всадники могли спешиваться, как это сделали остготы в последней битве с византийцами при Везувии (553 г.; Procop. Bel. Goth., IV,35,19). Спешивание всадников было древней германской традицией и применялось в тех случаях, когда их конница не могла противостоять вражеской (Caes. B.G., IV,2; 12). Ведь на конях легче было убежать от противника, тогда как пехотинцу скрыться от преследующих его врагов намного труднее. Именно стремлением сражаться пешими и испытать судьбу последних объясняется схождение с коней предводителей алеманов в битве при Аргенторате (357 г.; Amm., XVI,12,34-35). Маврикий отмечал, что белокурые народы спешиваются именно для того, чтобы противостоять более многочисленным всадникам врага (Mauric. Strat., XI,3,1).
Сравним: Stern now was Éomer’s mood, and his mind clear again. He let blow the horns to rally all men to his banner that could come thither; for he thought to make a great shield-wall at the last, and stand, and fight there on foot till all fell, and do deeds of song on the fields of Pelennor, though no man should be left in the West to remember the last King of the Mark. So he rode to a green hillock and there set his banner, and the White Horse ran rippling in the wind (LR).
Упоминаются конные лучники и у вестготов – во времена Фритигерна (Орозий о битве при Адрианополе) и Феодосия (“История” Зосима о многочисленных готских всадниках с луками в авангарде его армии). Даже раннесредневековый западноевропейский всадник мог иметь лук, не считая обычного комплекса – “щит и копье и спата и полуспата, лук и колчаны со стрелами”, как говорится в послании Карла Великого аббату Фульраду (806 г.), но это не означает, что он вел стрельбу с коня.
Сравним: It is said that Eorl led forth some seven thousand fully-armed riders and some hundreds of horsed archers (UT). Или – Leaving three companies of Riders, together with horse-herds and spare mounts, on the east bank, he himself passed over with the main strength of his cavalry: eight companies and a company of archers, intending to overthrow Saruman's army before it was fully prepared (UT о Теодреде в 1-й битве на Изене).
ВЫВОД.
Отсюда первичный вывод: терминология (включая, кстати, и образ “стены щитов”) для конницы Рохана была заимствована у англосаксов. Тактика (судя по описаниям битв за броды Изена и на Пеленнорских полях, например), похоже, была позаимствована и у англов, и у готов. Последние, кажется, чаще англосаксов практиковали копейный удар (судя по описаниям битвы при Стэмфорд-Бридже 25 сентября 1066 г., всадники Гарольда II нападали и тут же отступали, применяя метательное оружие – 2-й метод тактики готов). Спешиваться же, при исключительных обстоятельствах, могли и те, и другие.
