Здесь больше нет рекламы. Но могла бы быть, могла.

Автор Тема: Сказание о Непожелавших  (Прочитано 109481 раз)

0 Пользователей и 2 Гостей просматривают эту тему.

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #220 : 02/05/2022, 20:44:56 »
Стражи Эсгалдора

Глава 27

Пепел и кровь

3 часть

В эти тревожные мгновения время словно замедлило свой бег, и Пако с друзьями с ужасом смотрели, как враг неумолимо приближается к тесным рядам эсгалдорцев. На самом же деле всё происходило очень быстро. Головные ряды противника, подталкиваемые следом бегущими, со страшным грохотом и истошными воплями навалились на передовые позиции эльфийских когорт. В этот миг на каждое из направленных вперёд копий впереди стоящих эхтиаров нанизалось по два, три, а то и по четыре гоблина – таким мощным был натиск напирающих сзади. И в это же короткое мгновение все копья стали бесполезными, так как освободить их от мёртвых и полуживых тел врага уже не было никакой возможности.
– Мечи к бою! Охтармакилы – вперёд! – громогласно прокричал Тинвэрос, и его приказ тут же поддержали протяжные звуки эльфийских горнов.
В сей же миг, застрявшие во вражеских телах, копья были оставлены, и эхтиары разомкнули строй, пропуская во фронт охтармакилов-мечников. Завязалась кровавая сеча. Воспользовавшись неистовым натиском своих, давно застоявшихся товарищей, эхтиары отошли назад, и чуть поодаль от места завязавшейся схватки подняли с земли запасные копья, заранее заготовленные позади развернувшихся в боевой порядок когорт. Ещё мгновение и копейщики вновь сомкнули тесные ряды, ощетинившись смертоносным частоколом.
Неистовая сеча разгоралась. Устрашающие оскалы гоблинов мелькали перед воинами Нимлонда на расстоянии длинны их мечей, и жар схватки лишь опьянял бьющихся насмерть. Поднялся такой звон и грохот, что он заглушил даже крики умирающих. Облако пепельной пыли поднялось над местом развернувшегося сражения и уже спустя несколько минут было совершенно невозможно разобрать, что творится в гуще схватки.
Вскоре Пако начало казаться, что облако пыли и звон мечей придвинулись к стенам Нимлонда. Хоббит беспокойно обернулся и с надеждой взглянул на Алатара, словно тот мог хоть чем-то помочь сражающимся эсгалдорцам. Маг же продолжал невозмутимо всматриваться в гущу сражения, и было похоже, что всё происходящее на поле боя для него вовсе не было новостью.
– Они что, отходят? – испуганно спросил Пако.
– Нет, Пакмелоний, это не совсем так, – ответил Алатар, не отрывая взгляда от поля боя. – Во всяком случае, это не имеет ничего общего с тем, о чём ты уже успел подумать в своих наихудших опасениях. Если ты обратишь внимание на фланговые когорты, то заметишь, что они слегка разошлись в стороны, пропуская свои отступающие силы назад. Кроме того, они ещё больше развернулись к прорывающемуся вперёд авангарду врага, устроив ему нечто вроде готовой захлопнуться западни. Всё это происходит не просто так, и похоже на то, что враг поддался на нашу уловку. Теперь воины ожидают, чтобы противник увяз в этой ловушке как можно глубже и тогда начнётся завершающая стадия разгрома. Когорты, связанные боем, продолжают медленно вытягивать силы врага на себя, отступая под прикрытие стен города. Когда настанет решающий момент и охваченный предвкушением победы противник ослабит бдительность, когорты Вилварин, которой, кстати сказать, ныне командует наш друг Эвингил, и Майвэ ударят по нему с обеих сторон одновременно, словно сжимая его в тиски. А застав врага врасплох, его намного легче ввергнуть в панику и затем обратить в бегство.
– Ну тогда для нас всё складывается не так уж и плохо? – с надеждой спросил Пако.
– Об этом пока ещё говорить рано, – осторожно ответил Алатар. – Меня очень беспокоит туман, который по-прежнему не желает рассеиваться. Никогда не стоит недооценивать своего врага, а Атармарт очень непростой противник, и своего последнего слова он ещё не сказал. Так что, дружок, давай пока подождём с выводами.
Такой ответ мага не добавил покоя всем тем, кто его слышал, а Пако замолчал и вновь приник к бойнице, пытаясь лучше разглядеть поле боя. Тем временем сражение ещё больше прижалось к городским стенам. Хоббит сразу приметил Владыку Нимлонда на белом коне, и у него немного отлегло на сердце. Вместе с небольшой группой других всадников Тинвэрос стоял на левом фланге выстроившихся в неприступную стену эхтиаров и обеспокоено поглядывал по сторонам, выжидая решающего момента, когда, наконец, можно будет бросить в бой резервные силы. Наконец он приподнялся в стременах и Пако понял, что вот-вот будет дан сигнал к атаке с флангов. Всё ещё отходящие к своим стенам нимлондцы вытянули вошедшего в раж врага настолько, что он оказался прямо посреди развернувшихся к нему фланговых когорт эсгалдорцев.
И вот Тинвэрос сделал решительную отмашку рукой, и над полем прозвучал призывный сигнал горна. По этой команде охтармакилы сражавшихся когорт стали поспешно выходить из боя, скрываясь за спинами расступающихся перед ними копейщиков, и в считанные мгновения захваченный врасплох противник вновь оказался перед стройными рядами ощетинившихся копьями эхтиаров. На мгновение враг застыл в нерешительности, совершенно не зная, что предпринять дальше. Ещё миг и вновь затрубили эсгалдорские горны, а вслед за этим раздался боевой клич бросившихся в атаку когорт Вилварин и Майвэ. Неожиданный поворот событий нагнал на совсем растерявшихся гоблинов такого страху, что они в панике бросились бежать. Пако ожидал, что нмлондцы вот-вот все разом бросятся вдогонку, чтобы довершить разгром беспорядочно отступающего вражеского войска, однако к его немалому удивлению этого не случилось. По знаку Тинвэроса командиры когорт удержали своих воинов от преследования отступающего врага и вновь выстроили их в боевой порядок.
Пыль, поднятая над полем боя, понемногу рассеивалась и вскоре глазам тех, кто следили за всем происходящим со стен города, открылась ужасная картина кровавого побоища. Всё поле перед вновь выстроившимися нимлондцами было сплошь завалено трупами и раненными. Стоны несчастных во внезапно наступившей тишине холодили кровь. Со стен Нимлонда послышались стенания и плач женщин. Из рядов эсгалдорцев вперёд выдвинулись несколько сотен воинов, чтобы подобрать своих убитых и раненных товарищей. И хотя мёртвых гоблинов на поле боя оказалось куда больше, но всех тех, кто отдали свои жизни, защищая Нимлонд и весь Эсгалдор, было уже не вернуть.
Наблюдая место недавнего побоища, Пако застыл от ужаса. Он стал так бледен, что казалось, что лишь от одного вида окрасившей землю крови вот-вот упадёт в обморок. Откуда простому хоббиту с Отпорного Перевала было знать, что такое война? Ничуть не лучше Пако выглядели и его друзья.
Плач и стенания не прекращались. Вскоре открылись городские ворота и женщины увели под прикрытие крепостных стен своих раненных мужей, братьев и отцов. Некоторых из несчастных уносили на носилках. Мёртвых пока оставили лежать под серым небом, затянутым свинцовыми тучами, ведь сражение ещё было далеко не окончено, и это чувствовали все вокруг. Едва в город внесли последние носилки, ворота с металлическим скрежетом затворились, и вновь настало тревожное затишье. Лишь раз тягостное безмолвие потревожил косяк улетающих к югу журавлей. Они покидали эти края, оглашая небеса прощальными криками. 
Ожидание затягивалось. Когда все вокруг уже начали подумывать о том, что враг окончательно рассеян и более не решится атаковать, из тумана вновь выехал Атармарт. Совершенно один, верхом на угольно-чёрном коне, он без сомнения был самым тёмным пятном на лике заповедных земель Эсгалдора. С его появлением надежда на то, что кровопролитию положен конец, окончательно рассеялась. Казалось, что огромные потери и недавнее бегство войска совершенно не волнуют тёмного повелителя. Сейчас его беспокоило нечто совершенно другое: он словно знал, что в эти минуты Ромэнсильмэ находится в пределах досягаемости его взора, и жадно рыскал пустыми глазницами чёрной маски по парапету цитадели Нимлонда, пытаясь угадать, в чьих руках находится предмет его вожделения. Наконец он безошибочно отыскал хрупкую фигурку Тэльтинвэ и вперился в неё тяжёлым сверлящим взглядом. Это не ускользнуло от внимания Пако, который сразу заметил, как под недобрым взглядом врага девушка побледнела и тут же отошла от внешнего края стены. Она обессилено осела прямо на каменную кладку под ногами и прикрыла глаза рукой.
– Что с вами, сударыня! – испугался Пако.
– Что-то мне нехорошо, – пожаловалась Тэльтинвэ.
К принцессе тут же подбежали несколько воинов, с явным намерением унести её подальше от всех ужасов войны, однако она ясным жестом решительно отстранила их. – Я должна находиться здесь, ибо такой была воля моего отца, – пояснила она своим подданным.
Потеряв принцессу из виду, Атармарт без всякого страха приблизился к когортам Нимлонда на длину полёта стрелы и даже чуть ближе, словно провоцируя предводителей воинства Эсгалдора на опрометчивый шаг. Однако, несмотря на то, что каждый из витязей Нимлонда мечтал поскорее покончить с тёмным повелителем, все они стояли как вкопанные, ощущая в действиях повелителя тёмного воинства явный подвох. Наконец эта игра надоела Атармарту и он медленно поднял вверх руку в чёрной облегающей перчатке. Ещё несколько мгновений он стоял так без движения, а затем сделал резкую отмашку. Из тумана тут же, со всех сторон, раздался барабанный бой, и нимлондцы, все как один, замерли в тревожном предчувствии. Тёмный повелитель пришпорил своего коня и с быстротой несущегося вихря помчался вдоль кромки клубящегося тумана. Его огромный чёрный плащ развевался на ветру, словно крылья гигантской летучей мыши.
Внезапно с юга налетел порыв ветра и туман начало быстро сносить к северу, открывая взглядам то, что так долго было сокрыто непроглядной молочной пеленой. Мало помалу обнажались смутные тени, за которые всё ещё пытались зацепиться последние завитки тумана. 
– Вот теперь действительно началось, – встревожено пробормотал Алатар, стоя прямо за спиной Пако.
– Что началось?! Ведь сражение уже закончилось, не так ли? – перепугано спросил Пако.
– Боюсь, что это далеко не так, мой маленький друг, – сурово ответил маг.
В следующий миг пространство разорвал ужасный вопль, но кто или что этот вопль могло издавать, пока оставалось лишь гадать. Этот жуткий звук резанул уши дыханием самого предвечного хаоса, и эсгалдорцы подспудно отступили ближе, под прикрытие стен Нимлонда. Воины словно желали ощутить поддержку родного города перед тем ужасным мгновением, когда им лицом к лицу придётся встретиться с ужасающей силой, которую Атармарт вот-вот готов был пустить в бой.
Пако вновь приник к бойнице, с ужасом всматриваясь туда, где медленно проступали очертания несметных вражеских полчищ. Когда туман окончательно отогнало к северу, взглядам нимлондцев открылась ужасная картина: среди щуплых низкорослых гоблинов и более крупных широкоплечих орков они увидели огромных троллей. До сих пор о подобных монстрах Пако слышал лишь в застольных байках, которые рассказывали друг другу посетители «Привратника Эсгалдора» и, по правде сказать, всегда считал, что всё это выдуманные небылицы. Но теперь перепуганный хоббит понял, как сильно он ошибался. Тролли показались ему ещё более ужасными, чем он мог себе вообразить. Огромные ручищи этих жутких тварей были окованы металлическими браслетами, а на шеях у них красовались шипованные ошейники, от которых во все стороны тянулись толстые ржавые цепи. Именно с помощью этих стальных пут сотни орков и гоблинов удерживали троллей на поле боя. Было похоже, что всех этих гигантов-уродцев пригнали сюда насильно, а истории о том, что они боятся солнечного света, далеко не выдумки. До тех пор, пока троллей окутывал густой туман, они чувствовали себя нормально, однако когда воздух очистился, их пупырчатая зеленоватая кожа начала покрываться волдырями. Теперь лишь свинцовые тучи заслоняли их тела от губительного для них солнечного света, но даже это не могло избавить монстров от невыносимой пытки, а потому ужасный рёв не стихал ни на мгновение. Гиганты яростно рвались из цепей, пытаясь освободиться от бессчётной мелюзги под их ногами. И всё же орков и гоблинов было вокруг так много, что, несмотря на чудовищную силу, троллям никак не удавалось вырваться на свободу. Однако муки монстров постепенно становились просто нестерпимыми. Вскоре один из них схватил своими огромными ручищами тянущиеся от своего ошейника цепи и сделал отчаянный рывок. Сразу не менее десятка гоблинов с истошными воплями подлетели в воздух, а несколько из них пролетели почти через всё, разделяющее оба воинства, пространство и шмякнулись о землю в нескольких ярдах от передовых рядов эльфийских когорт. Истошный визг бедолаг мгновенно стих, а в глазах нимлондцев застыл немой ужас. Тем временем тролль вырвался из рук удерживавших его гоблинов и напролом через ряды Атармартова войска побежал в сторону видневшихся вдалеке гор. Цепи на ошейнике беглеца звенели и метались по сторонам, сея в рядах тёмного воинства настоящий хаос, а гоблины разлетались из-под его ног словно осенние листья. Пако уже было решил, что примеру своего сородича последуют и остальные тролли, а растерявшиеся гоблины вот-вот бросятся врассыпную, и действительно, казалось уж очень странным, что пугливой мелюзге удаётся удерживать в повиновении огромных гигантов, обладающих ужасающей силой. Дивиться такой странности пришлось недолго…
Неожиданно за бесчисленными рядами вражеского войска, уже готового пуститься врассыпную, в небо взвились четыре смерча, поднявших в воздух столбы пыли и пепла. Один из них тут же догнал спасающегося бегством тролля, оторвал его от земли, словно пушинку, и у всех на глазах с большой высоты шмякнул о землю между двумя выстроившимися воинствами. Распластавшись на земле во весь свой рост, изувеченное тело гиганта затихло навеки.
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #221 : 02/05/2022, 20:46:06 »
Стражи Эсгалдора

Глава 27

Пепел и кровь

4 часть

Над выстроившимися воинствами повисла тишина безграничного ужаса, а смерчи приблизились к поверженному троллю и на мгновение застыли у бездыханного тела. И вновь над полем битвы раздался зловещий хохот Атармарта. Казалось, сражение проиграно, ведь стоило чудовищным смерчам налететь на воинство Нимлонда и всё было бы потеряно, однако что-то незримое сдерживало безымянные создания предвечного ужаса. Повинуясь интуитивному порыву, эльфийские когорты ещё больше придвинулись к белокаменным стенам родного города, словно именно от них исходила некая сила, которая незримой стеной стала на пути ужасных порождений тьмы. 
Едва Пако увидел разбушевавшиеся смерчи, как в его памяти тут же восстали образы чудовищных теней, от которых он каким-то чудом спасся всего несколько дней назад на заставе у реки Скарнен. Той жуткой тёмной силы забыть было просто невозможно, и именно она исходила сейчас от ужасных смерчей. – Стало быть, они остались невредимы! – содрогнувшись подумал хоббит, обливаясь холодным потом лишь от одного воспоминания о пережитом ужасе.       
– Силы небесные! – ужаснулся Алатар, придя в себя от потрясения. – Я уж надеялся, что этих тварей давно не существует на просторах Средиземья!
Пако хотел было спросить мага о том, что это за существа и откуда они взялись, однако леденящее чувство сковывало его волю, а язык упрямо не желал повиноваться. В конце концов старец опередил хоббита: 
– Эти жуткие создания были сотворены ещё задолго до того, как в пространстве времён появилась твердь Арды. Их имён по сей день не знает никто, и со времён древности их называют просто – тени. Больше о них ничего не ведомо даже мне.
– Они ведь запросто могут уничтожить всё живое и неживое, что есть в городе! – пробормотал Нобби дрожащим голосом.
– К счастью, не всё так просто, мой юный друг, – сказал Алатар. – Если бы они могли, то уже давно бы это сделали. Ведь именно потому Атармарту и нужна вся эта бесчисленная орда, что перед Нимлондом, на котором навеки отпечаталась десница Владык Запада, его тени бессильны. Они не выносят всё светлое и самое страшное в Эсгалдоре для них это Нимлонд. Они творят свои бесчинства во тьме, а здесь, в пределах Белого Города, мы в безопасности, по крайней мере, от зла, исходящего от этих порождений безвременья. Ни одна из теней не приблизится к стенам города, пока в башне Тир-Этиль сияет клинок Нарандуниэ.
– Ну это уже лучше, – облегчённо вздохнул Пако, не отрывая взгляда от поля боя.   
В эти тяжкие мгновения ужаса мужество эсгалдорцев держалось на волоске, ведь после явления невиданной мощи исчадий вечной тьмы, думы о возможной победе почти оставили воинов Белого Города. Тинвэросу надо было срочно что-то предпринимать, а потому он выехал на коне перед ровными рядами своих когорт и, остудив пыл ретивого коня, заговорил:
– Братья мои! Сегодня я обращаюсь к вам не как государь, но хочу, чтобы вы выслушали меня как брата, которому выпала судьба вести вас в этот неравный бой. Нынешнее сражение может оказаться для всех нас последним, и в этот трудный час некоторые из вас могут усомниться в правильности нашего общего решения. Но я хочу спросить вас, где были все мы, когда тьма набирала свои силы у наших северных границ? И правильно ли сделали мы, отгородившись от всего остального мира, для того чтобы самим довольствоваться блаженством покоя и незапятнанной красотой наших земель? Я ещё раз повторю то, что все мы знаем от самого прихода в этот мир. Когда-то тот, кто ныне стоит со своими ордами у стен нашего города, был одним из нас. В те далёкие времена я ещё не был рождён в этом мире, однако сегодня не собираюсь слагать с себя ответственности за то, что все мы не досмотрели, упустили нечто важное, что долгие годы втайне делалось у самых границ Эсгалдора. Это из-за нашего попустительства зло всё ещё продолжает уродовать лик Средиземья, а ныне вторглось и в наши заповедные земли. К несчастью, упущенного во времени не вернуть, но сегодня всё ещё в наших силах воспротивиться тьме, расползающейся по земле. Ведь мы не можем оставить младших детей Отца Нашего, Илуватара, один на один со злом, которого они не в силах одолеть без нас! Это есть наш священный долг, братья мои, и если сегодня мы не заступимся за братьев наших, то больше никто не сделает этого за нас! Пусть теперь каждый из вас спросит себя, хочет ли он покинуть эти многострадальные земли и вечность жить на Заокраинном Западе в полном осознании того, что он мог избавить этот мир от древнего проклятия, но малодушно бежал от тягот судьбы, нажитой не только нашими предками, но и нами самими? Не мы ли вправе вступиться за честь отцов, и искупить наши общие промахи?
Тинвэрос замолчал и окинул взглядом поредевшие после длительного боя ряды своего войска. На мгновение его мысли унеслись куда-то далеко, во времена его беззаботной юности. Должно быть, он вспоминал теперь своих отца и мать и пытался вобрать в себя всё мужество, которое могли вдохнуть в него такие родные, светлые образы любящих родителей. Внезапно он очнулся от воспоминаний и заговорил вновь:
– Я не могу решать за вас, как вам поступать и не стану винить никого из вас, в ком не достанет силы духа встретить наш общий рок. А потому решайте, братья, пока ещё не поздно, каким будет ваш выбор…
Неожиданно из рядов притихшего эсгалдорского войска отделился одинокий всадник. Он пришпорил коня, и тот мигом вынес своего наездника вперёд. Взвившись на дыбы, скакун беспокойно забарабанил копытами по выжженной и покрытой пеплом земле.
– Говори Сандахтар, если тебе есть что сказать всем нам, и не медли, – громко окликнул Тинвэрос всадника, чтобы его все слышали, – ибо в любой миг могут зазвучать трубы, и мы уже не сможем выслушать твоих слов.
Воин почтительно склонил голову перед своим владыкой, а затем привстал в стременах и, развернувшись к войску Нимлонда, заговорил:
– Братья мои! Оставим ли мы в этот трудный час нашего государя наедине со смертельной опасностью?! Не будет ли потом проявленное малодушие вечность немилосердно жечь наши сердца? Что толку тогда нам оказаться в Благословенных Землях, если внутри будет вечно пылать неумолимый огонь стыда и раскаяния?! Я задал этот вопрос и отвечу вам на него так, как думаю сам, а ваше право выбирать, согласны вы со мной или нет. Мы многие тысячелетия делили наши общие радости и печали, растили наших детей и возводили прекрасные сады. Теперь посмотрите вокруг! Этот ли мир вы хотите оставить тем, кто придёт в него после нас?! Что скажут они тогда о нас – тех, кто допустили его до такого опустошения и разрухи. Правильно сказал наш владыка, что каждый из нас сейчас сам должен дать себе ответ на этот трудный вопрос. Я же скажу вам за себя. Я не стану смотреть, как эти орды разрушат всё то, что мы с вами создавали тысячелетиями! Я не стану ждать, когда они закуют весь остальной мир в кандалы рабства и заставят его работать на себя! Не возьму я на сердце такой тяжести перед Отцом нашим Илуватаром!
Сказав это, Сандахтар пришпорил коня и направил его к Тинвэросу. Резко осадив скакуна перед государем, он громко произнёс:
– Прими, владыка, меч мой под знамя своё и благослови на ратный подвиг, дабы тем, кто придёт после нас, не было стыдно за наш сегодняшний выбор.
Сандахтар соскочил с коня, вонзил свой меч в землю и, в покорности опустившись на колено, склонил голову перед Тинвэросом. Глаза Владыки Нимлонда увлажнились, а сам он тут же спешился, поднял храброго воина с земли, и они вместе по-братски обнялись. В этот самый миг тучи вокруг башни Тир-Этиль расступились, и хотя солнце так и не пробилось сквозь серую пелену, тонкий луч дивного света осенил обнявшихся витязей. В сей же миг раздался ужасный вой – это взвыли от невыносимых мук окутанные смерчами жуткие тени Атармарта. Столбы пыли и мусора, поднятые в воздух порождениями тьмы тут же осыпались на землю, а сами тени метнулись на север и в мгновение ока скрылись в клубящемся тумане.
Лишь теперь эсгалдорцы осознали, что луч света, который они видели всего несколько коротких мгновений, послало им вовсе не солнце. То был свет дивного цветка, украшавшего рукоять легендарного меча, хранящегося в башне Тир-Этиль. И это был тот самый свет, который Пако разглядел маленькой звёздочкой на вершине древней башни ещё во время своего первого путешествия в Эсгалдор.
Видевшие явленное чудо воины Белого Города все как один преклонили колена перед своим владыкой и государем и в один голос принесли ему клятву верности до самого конца, каким бы он ни оказался.
Взглядом, исполненным благодарности, Тинвэрос медленно обвёл застывшее в ожидании войско, и в уголках его глаз вновь блеснули непрошенные слёзы. Сейчас Владыка Нимлонда был горд за свой народ и искренне благодарен воинам за отвагу и преданность. Вскочив на коня и поднявшись в стременах как можно выше, он громко сказал:
– По правде сказать, братья мои, другого и не ожидал я от вас. Стало быть, сегодня мы ещё раз вступим в бой несмотря ни на что! И пусть трясутся поджилки у врагов, ибо им не сломить силы нашего духа!
– Охтарэ борун тару Дорталион!!! Охтарэ борун тару Дорталион!!! Охтарэ борун тару Дорталион!!! – трижды прокатилось над когортами Нимлонда и раздался звон ударов о щиты тысяч мечей и копий.
– Сомкните щиты, братья, – вновь прокричал Тинвэрос, – и мы вместе встретим врага у врат нашего великого города! Станьте твёрже, плечом к плечу, и да не пройдёт тьма вовек через врата Нимлонда!
Всё это время Атармарт наблюдал за нимлондцами с надменным любопытством. Было очевидно, что его уж точно вовсе не смущает их отчаянный боевой настрой. И это было вполне понятно, ведь что могло убить его – «Не Живого»? Что же насчёт войска, то ему было совершенно безразлично, сколько из орков и гоблинов поплатятся своими жизнями при штурме Нимлонда, ведь их в его войске были многие десятки тысяч. Самодовольно ухмыльнувшись, тёмный повелитель вновь воздел руку вверх и резкой отмашкой подал сигнал к новой атаке.
И вновь бесчисленная орда ринулась вперёд, и пространство наполнилось гулом топота тысяч бегущих. Сплошной волной покатилось тёмное воинство на стройные ряды эльфийских когорт. Барабанный бой сотрясал пространство, а лязг железа с каждым мгновением становился всё ближе и ближе. В ответ со стороны эсгалдорского войска послышался лишь протяжный звук одинокого горна, и смертоносные копья вновь угрожающе опустились навстречу врагу. И каждый из защитников Белого Города ясно осознавал, что этот бой может оказаться для него последним.
И вот раздался оглушительный грохот – это передовые отряды противника столкнулись с головными шеренгами эсгалдорцев и возобновилась кровавая сеча. С треском ломались копья, звенели щиты, а пространство над полем боя вновь наполнилось яростными воплями сражающихся и криками умирающих. Тёмное воинство было столь многочисленно, что когда его первая волна накатилась на щиты и копья эсгалдорцев, задних рядов всё ещё не было видно. И хотя многие гоблины сразу распрощались со своими жизнями, бегущие следом, преодолев груду корчащихся в предсмертной агонии собратьев, тут же набрасывались на эсгалдорцев с кривыми зазубренными мечами. Вслед за первой волной в бой были пущены гиганты-тролли, которых подталкивали вперёд пиками идущие следом орки. В руках троллей были огромные шипованные дубины, размахивая которыми они частенько цепляли шагавших рядом орков и гоблинов. В самом центре своего бессчётного войска верхом на коне ехал сам Атармарт.
Завязался такой ожесточённый бой, что находившиеся на парапете цитадели, не могли разобрать криков рядом стоящих товарищей. Пако уже давно снял с плеча лук и одну за другой пускал стрелы в сторону скоплений врага, а Гиль, едва возобновилось сражение, забралась в карман его плаща и изо всех сил зажала руками свои чуткие ушки. Нобби и Лимпи могли лишь следить за ожесточённой битвой, ведь метать камни пращами через узкие бойницы было неудобно, а добросить их до скоплений врага рукой не получалось. Что до Тэльтинвэ, то она не в силах выдержать зрелища ужасной схватки, закрыла лицо руками и тихонько плакала.
Храбро сражались эсгалдорцы, однако численность врага превосходила их самые худшие ожидания. Понеся большие потери, эльфийские когорты прижимались к городским воротам всё ближе и ближе, а линия окружившего их со всех сторон врага всё теснее сжималась вокруг оставшихся в живых. Своих павших товарищей нимлондцы, по возможности, пытались оттащить назад, за линию боя, а вот орки и гоблины напирали, не разбирая ни своих, ни чужих, ни мёртвых, ни всё ещё живых. Они как саранча наседали со всех сторон, тут же заполоняя любой клочок свободного места. И хотя они падали замертво сотнями, однако идущих следом было так много, что даже огромные потери казались несущественными.
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #222 : 02/05/2022, 20:47:21 »
Стражи Эсгалдора

Глава 27

Пепел и кровь

5 часть

И вот настал момент, когда всем, кто наблюдали за боем со стороны, стало ясно, что оставшиеся в живых нимлондцы долго не продержатся.
– Госпожа! Скоро мы всех их потеряем, если сейчас же не откроем ворота! – внезапно раздался крик бегущего вверх по ступеням воина. – Вы должны отсюда немедленно уходить!
Тэльтинвэ отняла ладони от заплаканных глаз и увидела перед собой раскрасневшееся от бега, взволнованное лицо Гилгаэра.
– Я говорю, что мы потеряем их, если немедленно не поднимем решётку! – повторил воин, решив, что из-за шума боя снаружи принцесса его не расслышала. – Уходите к гавани, ибо мы не можем сделать этого, пока вы находитесь здесь! Вместе с нашими отступающими братьями внутрь цитадели могут прорваться и враги!
– Моя госпожа! – тут же закричал оказавшийся рядом Даэрон. – Он прав. Вам надо немедленно уходить отсюда! Теперь самое время вспомнить о данном вами обещании и исполнить свой долг перед всем нашим народом. Сейчас же бегите в гавань, ибо если наши воины не смогут удержать пытающегося прорваться внутрь противника, всё будет потеряно! Не забывайте повеления, данного вам вашим отцом! Все мы надеемся на вас! Если враг прорвётся через наши заслоны, вы должны будете немедленно взойти на корабли и взять курс на юг!
Лишь теперь Тэльтинвэ поймала себя на том, что совсем позабыла о данном отцу обещании. Она покорно кивнула учителю головой, отёрла со щёк слёзы и поднялась со скамьи. 
– Пакмелоний! – подозвал хоббита Даэрон. – Ты с друзьями проследишь, чтобы принцесса непременно попала на пристань!
– Можете на нас положиться, она непременно там будет, – с готовностью отозвался Пако, польщённый доверием.
– Я верю тебе, мой юный друг, – улыбнулся советник Тинвэроса, дружески похлопав Пако по плечу, – но теперь поторопитесь, ибо сейчас ворота будут открыты и никто не может предугадать, к чему может привести эта рискованная затея.
Едва Даэрон договорил, как тут же раздался скрип подъёмных механизмов – это стронулась с места тяжёлая металлическая решётка северных ворот.
– Теперь бегите немедленно! – взволнованно закричал Даэрон.
Пако настойчиво схватил принцессу за руку и потянул за собой.
Тэльтинвэ всё ещё была словно во сне. Её сердце разрывали изнутри дурные предчувствия, и создавалось такое впечатление, что она до сих пор не может поверить, что всё происходящее вокруг не кошмарный сон, а ужасная действительность. Но Пако упорно тянул девушку за собой, повинуясь велению Даэрона. Пока под ногами мелькали ступени, Тэльтинвэ беспокойно поглядывала на шкатулку, которую прижимала к груди изо всех сил, боясь её выронить. Нобби и Лимпи бежали впереди, время от времени останавливаясь, чтобы подождать своих отставших товарищей. Наконец ступени окончились, и друзья побежали по усыпанной мелким гравием дорожке. Вначале шум боя за их спинами начал стихать, но неожиданно лязг стальных доспехов усилился, и встревоженные крики прорвались уже внутрь цитадели – это через настежь открытые ворота отступали под прикрытие родных стен остатки нимлондских когорт.
Внезапно Тэльтинвэ выдернула свою руку из ладошки Пако и остановилась как вкопанная. Она растерянно повернулась к разверстому настежь проёму ворот и, терзаясь внутренними сомнениями, поднесла к глазам заветную шкатулку. Ещё несколько мгновений она не могла оторвать от ларца тревожного взгляда, а потом решительно выпалила:
– Нет! Не теперь!
Пако подёргал девушку за локоть, однако Тэльтинвэ будто никого и ничего вокруг не видела и не слышала. Она перевела полный боли взгляд к настежь открытым воротам, и, не в силах оторвать глаз от ужасной картины, молча смотрела на смертельно уставших воинов, с ног до головы измазанных пеплом и кровью. Едва держась на ногах от усталости, эсгалдорцы медленно отходили под прикрытие цитадели. Самые стойкие и крепкие воины выносили на руках своих раненных друзей и прикрывали отход более измотанных битвой собратьев. Тэльтинвэ отчаянно искала взглядом отца, однако ни один всадник так и не попался ей на глаза, а в воротах творилось что-то невообразимое.
– Отец!!! – внезапно крикнула принцесса и ринулась к воротам.
– Вам туда нельзя! – закричал Пако вдогонку, но Тэльтинвэ уже его не слышала.
Тем временем бой с внешней стороны северных ворот не утихал. Сражение уже рассыпалось на несколько жарких очагов, и теперь трудно было разобрать, что творится вокруг. Всё смешалось. На ближних подступах к воротам эхтиары выстроились в неприступную заградительную стену полукругом и через небольшие проходы между ростовыми щитами пропускали оттягивающихся назад, измученных длительным боем охтармакилов. А враг продолжал наседать бесчисленными ратями, стремясь во что бы то ни стало отрезать нимлондцам путь к отступлению. Со стен на головы противника непрерывно сыпался град стрел, но, то ли опьянённые близкой победой, то ли в страхе перед гневом своего беспощадного повелителя, гоблины продолжали атаковать, не обращая на смертоносный ливень никакого внимания.
Эсгалдорцы продолжали отступать к воротам, однако многим из них так и не посчастливилось укрыться за спинами своих товарищей, замкнувших всё ещё открытый проход стеной щитов и устрашающим частоколом копий. Когда с внешней стороны заградительного строя более не осталось сражающихся эсгалдорцев, орки и гоблины остановились в нерешительности, ибо никто из них не спешил расставаться с жизнью на остриях эльфийских копий.
Воспользовавшись затишьем, нимлондцы начали осторожно, чтобы не разорвать строй, без особой спешки втягиваться в проём открытых Северных ворот. Всё уже шло к тому, что им без каких либо затруднений удастся уйти под защиту стен родного города, но это никоим образом не устраивало Атармарта.
Внезапно над полем битвы прокатился вопль, исполненный бешенства и безудержной ярости, и гоблины в ужасе начали тесниться в стороны – это ринулся вперёд сам разъярённый тёмный повелитель и тех, кто попадались ему под руку, он безжалостно хватал за что придётся и с ужасающей силой швырял на неподатливые ряды закрывшихся щитами нимлондцев. С истошным визгом, гоблины пролетали по воздуху и либо шмякались о землю, так и не долетев до заградительного строя эхтиаров, либо натыкались на их выставленные вперёд копья. Однако даже взбешённый Атармарт был не в силах поколебать решительность эсгалдорских воинов, не дрогнувших при виде его ярости.
Обуреваемый бешенством тёмный повелитель схватил рог, висевший у него на поясе, и дважды протяжно затрубил над полем боя, после чего за спинами перепуганных гоблинов вновь взвились ужасные смерчи. И снова в небо поднялись столбы пепла и пыли, а истошный визг теней разрывал барабанные перепонки. Огромные коряги и обгоревшие стволы деревьев метались в воздухе, словно пушинки и многие из них падали прямо на головы нападавших. В этот миг орды тёмного воинства вновь ринулись на копья эсгалдорцев, ибо ужас перед неизбежным жестоким наказанием хозяина перевесил страх смерти на остриях эльфийских копий. Эта атака, более похожая на паническое бегство, в считанные мгновения смешала стройные ряды обороняющихся. Теперь нимлондцы были вынуждены отступать в полном беспорядке, а массивная решётка ворот сначала медленно, а потом всё быстрее поползла вниз. Так как эхтиары теперь уже смешались с прорвавшими строй отрядами противника, то вместе с ними в проход Северных ворот прорвались и несколько десятков подгоняемых орками гоблинов, а когда решётка коснулась земли, сотни нападавших оказались раздавлены о стальные прутья напирающими сзади соратниками.
Уже у закрытых ворот, внутри крепости вновь завязалась жаркая схватка. Прорвавшиеся внутрь гоблины оказались первыми в пределах Нимлонда за всю историю этого славного города, однако это вряд ли бы обрадовало их, если бы они успели узнать об этом перед своей скорой смертью. Обуянные яростью защитники цитадели как коршуны набросились на противников и за несколько быстротечных мгновений перебили их всех.
Тэльтинвэ невольно стала свидетельницей беспощадной резни, и теперь от пережитого ужаса у неё подгибались ноги. Лица стоящих вокруг эсгалдорцев были заляпаны чёрной кровью врага, а под ногами на земле всюду валялись отсечённые конечности и головы искрошенных на куски гоблинов. Девушка была бы и рада закрыть глаза, чтобы не видеть всего окружающего ужаса, однако упорно продолжала искать отца, желая поскорей убедиться, что он вышел из боя живым и невредимым. Почти все мужчины вокруг были измазаны сажей и кровью, сочащейся из полученных в бою ран, и Тэльтинвэ было очень трудно узнать среди них своих старых друзей. Воины почтительно расступались, склоняясь перед своей принцессой, а она безмолвно брела меж ними, блуждая встревоженным взглядом по лицам убитых и раненных. Заметив, что всех пострадавших сносят к расположенной неподалёку поляне, Тэльтинвэ направилась туда. Она долго бродила между стонущими воинами и взглядом, исполненным надежды, искала отца, но вместо этого набрела на раненного Эвингила. Красивые длинные волосы юноши были беспорядочно спутаны, а в них всюду виднелись комки запёкшейся крови. Тэльтинвэ передала драгоценную шкатулку Пако и поспешно опустилась на колени подле несчастного брата. Увидев над собой испуганное лицо принцессы, Эвингил печально улыбнулся и, пытаясь её успокоить, сказал:
– Всё хорошо, моя милая сестра, я лишь немного устал, но скоро вновь возьму в руки меч. К счастью у нас всё ещё много воинов и мы сможем дать врагу достойный отпор.
Тэльтинвэ молча кивнула головой, будто соглашаясь с братом, но по её щекам покатились слёзы, с которыми она была не в силах совладать. В глазах девушки читалось отчаяние, а руки дрожали от сильного волнения.
Внезапно Эвингил обратил свой взор на кого-то за спиной принцессы и попытался приподняться на локтях. Заметив это, Тэльтинвэ обернулась и, к своей великой радости, увидела отца. Тинвэрос был совершенно невредим и лишь едва заметно пошатывался от усталости. Плащ Владыки Нимлонда был разорван и почти почернел от пепла и пыли. На его доспехах в нескольких местах виднелись глубокие вмятины, а лицо было сплошь измазано кровью и сажей.
– Ты не выполнила моей просьбы, дочь моя, – строго сказал Тинвэрос, скользнув взглядом по шкатулке в руках Пако, – но я не сержусь на тебя, ведь мы всё ещё не окончили эту битву и наши знамёна по-прежнему развеваются на стенах Нимлонда.
В следующее мгновение Тэльтинвэ не удержалась и бросилась в объятия к отцу. Она была безмерно счастлива, что он по-прежнему жив и невредим.
– Ну, полно тебе, дорогая, – ласково сказал Тинвэрос, поглаживая дочь по голове, – ведь мы ещё не спели своей последней песни отваги и уверен, сможем немало удивить наших врагов. – А ты, мой храбрый Эвингил, отдыхай, пока для этого есть время, – обратился владыка к безуспешно пытающемуся подняться Эвингилу. – В такие тяжкие времена дворцовые условности излишни.
Так отец и дочь стояли в объятиях несколько минут, не проронив более ни единого слова, но когда вокруг начали собираться воины, Тинвэрос повернулся к ним и сказал:
– Уносите раненных в Палаты Покоя, и пусть женщины займутся их врачеванием. Те, кто избежали серьёзных ранений, отыщите своих сотников. Пусть они распределят вас на стенах цитадели по всему её периметру, ведь мы не можем быть уверены, что враг не попытается штурмовать город этой же ночью.
Получив приказ своего владыки, воины стали расходиться. Никто не знал, планов Атармарта и лишь по стихшему за стенами шуму можно было предположить, что он тоже решил сделать передышку, чтобы после неё с ещё большим остервенением броситься на штурм города.
Вечерело. Над стройными башнями Нимлонда со всех сторон разносились скорбные песнопения. На фасадах зданий и парапетах стен постепенно загорались факела и масляные лампы. Всюду суетились женщины, присматривающие за раненными. Эвингила положили на носилки и понесли в сторону королевских покоев. Не желая оставлять брата одного, Тэльтинвэ простилась со своими маленькими друзьями и, приняв шкатулку из рук Пако, последовала за раненным. Так малыши вновь остались одни. Теперь на них уже никто не обращал внимания, а потому, понурив головы, они молча побрели к дому.
Добравшись до своего уютного жилища, друзья не раздеваясь попадали на широкую роскошную кровать. Они долго лежали с открытыми глазами и отрешённо смотрели на потолок, который был сплошь разрисован живописными видами ясного эсгалдорского утра. Пако грустно рассматривал идиллию, которую так удачно изобразил неизвестный ему художник, и у него защемило сердце. После ужасного зрелища кровавого сражения эта картина казалась совсем нереальной, однако настолько желанной, что в глазах хоббита проступили слёзы. – Будет ли ещё когда-нибудь так же, как было раньше? – спрашивал он себя и боялся дать себе ответ.
– Пако, ты как думаешь, они выстоят? – неожиданно спросил Нобби.
– Не знаю, – отозвался Пако в расстроенных чувствах.
– Слушай, а зачем мы сюда так торопились, если это всё равно ничего не изменило? – снова спросил Нобби.
– Ты думаешь, что мы пришли сюда напрасно? – вопросом на вопрос ответил Пако. – А, по-моему, то, что мы донесли Ромэнсильмэ до Нимлонда, кое-что меняет. Похоже что Тэльтинвэ полна решимости идти на запад и отец её в этом поддерживает. Я по-прежнему верю, что диадема поможет принцессе убедить многих пойти вслед за ней и это спасёт многих наших друзей от гибели.
– А мне кажется, что эльфы Эсгалдора свой выбор уже давно сделали, – печально вздохнул Нобби, – и диадема им вовсе не поможет. 
– А я думаю, что мы ещё многого не знаем, – вновь возразил Пако. – Мельхеор ведь не просто так всё это затеял. Да и мастер Алатар, похоже, ещё не сказал своего последнего слова. Им, магам, ведомо многое, и нам с тобой их не понять. Если уж они что-то делают, то уж будь уверен – своего непременно добьются. Самое главное сейчас состоит в том, что выбор у эсгалдорцев всё ещё остаётся, ведь корабли по-прежнему ждут на пристанях.   
– А что будет с нами? – беспокойно спросил Нобби. – Дорога домой для нас уже давно отрезана. Что мы будем делать там, куда поплывут эльфы, если, конечно, они всё же на это решатся?
– Это меня сейчас беспокоит меньше всего, – сказал Пако. – Главное убраться бы подальше от этого ужасного Атармарта, а там вместе что-нибудь да придумаем.
– Убраться? – переспросил Нобби. – Значит, ты не веришь в то, что им удастся отстоять Нимлонд?
Пако сел и растерянно заёрзал на кровати. – Ты меня не так понял, – поспешил исправиться он.
– А как же тебя тогда понимать? – удивился Нобби.
– Мы поможем им отстоять свой город, а там как-нибудь доберёмся до дома, – пояснил Пако.
– Но ведь они не смогут одолеть этого чёрного демона! – вспылил Нобби. – Ты сам видел тот поединок! Он вытащил кинжал из своей груди, словно зубочистку!
– Ладно, хватит уже! И так тошно! – расстроился Пако. – А тут ты ещё со своей сообразительностью!
– А я от мастера Мельхеора слышал, что Атармарта очень даже можно одолеть, – неожиданно сказал Лимпи. – Только для этого надобно уничтожить то, что даёт ему волю к существованию.
Хоббиты разом смолкли и удивлённо повернулись к лепрекону.
– И как же нам узнать, что именно поддерживает в нём существование? – спросил Нобби.
– Это не так уж и сложно, – отозвался Лимпи. – Спросите себя, чего он добивается, и сделайте так, чтобы его цель стала неосуществимой.
– Ну ты и завернул, приятель, – расстроено отозвался Нобби. – Строишь из себя умника. Нет, чтобы прямо сказать. Так нет же, даже словеса заковыристые придумал!
– Тихо ты! – одёрнул друга Пако. – Парень дело говорит, а ты опять поругаться норовишь!
– Что же это за дело такое, коли совсем ничего не понятно? – обиделся Нобби.
– Да погоди ты! – перебил его Пако. – Ведь каждый в нашем мире для чего-то живёт. Вот я, например, люблю эту землю и Дивный Народ. Ещё люблю родных и даже… своего ворчливого деда. А не станет этого всего, даже и не знаю, что тогда будет. Ведь для чего тогда жить, когда всё, что ты любишь, будет потеряно? Да ты погляди хотя бы на Лесную Хозяйку! Помнишь, какова она в гневе? А позавчера мы с трудом привели её в чувство! И это всё из-за того, что у неё на глазах рушится всё, во имя чего она жила. Какой бы он там ни был этот Атармарт, а должно же быть что-то, что и в нём поддерживает волю к своему жалкому существованию?
– Может быть, всё это и на самом деле так, как ты говоришь, – безрадостно вздохнул Нобби, – да только как мы об этом узнаем? Да и успеем ли теперь?
– Если рассуждать как ты сейчас, то лучше ни за что и вовсе не браться, – недовольно буркнул Пако. – А я верю, что придумать кое-что всё-таки можно! И вот ради этого я и собираюсь выжить во всей этой кутерьме!
– Ну ладно, дружище, ты на меня не обижайся, – виновато сказал Нобби. – Я ведь тоже переживаю не меньше твоего.
– Да я и не обиделся вовсе, – отозвался Пако. – А всё же Лимпи нам дело подсказал. Но на сегодня хватит разговоров. Давайте-ка, перекусим чего-нибудь и спать, а там, как говаривал Мельхеор, утро подскажет, что делать дальше.
Друзья выбрались на веранду и присели за столом, где их уже ожидал приготовленный ужин. Кто и когда накрывал на стол, они совсем не видели, но для них это было и не важно. Знаменитый эльфийский чай уже давно остыл, однако ничуть не потерял своего чудесного вкуса. Недостатка в пирогах и других удивительных яствах не было, и это немного приободрило дух всей компании. После ужина сразу улеглись отдыхать и проспали почти до самого утра.
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #223 : 04/05/2022, 10:19:15 »
Стражи Эсгалдора

Глава 28

У последней черты

1 часть

Незадолго до рассвета со всех сторон раздался страшный грохот. Впечатление было такое, будто сразу несколько десятков великанов решили наколоть мешок гигантских орехов. Потом отовсюду послышались встревоженные крики. 
В холодном поту друзья подскочили на кровати и сразу начали одеваться.
– Что это такое?! – едва не закричал перепуганный Нобби.
– Сейчас мы это узнаем, – буркнул Пако, соскакивая с кровати и машинально хватая лук и пустой колчан (все свои стрелы он выстрелял ещё во время вчерашнего сражения).
Спустя несколько мгновений друзья уже стремглав неслись к Северным Воротам, продолжая затягивать на ходу ремни и застёгивать непослушные пуговицы. Вокруг ещё было совсем темно, но над крепостными стенами то и дело появлялись багровые сполохи.
– Неужели снова пожар?! – на ходу выкрикнул Нобби, жадно глотая воздух от быстрого бега.
– Не думаю, – прокричал Пако в ответ. – Гореть там, за стенами, уже просто нечему.
– Но что-то там всё-таки горит?! – не сдавался Нобби.
Что на это сказать, Пако совсем не знал, однако если бы даже и догадался, то всё равно не успел бы ответить – внезапно впереди над стеной появился огненный шар и стремительно метнулся вниз. Огромный снаряд залетел во внутренний двор цитадели и покатился по земле, оставляя за собой огненный след. Вскоре над стеной появились ещё несколько пылающих шаров и устремились к городу, а один из них полетел прямо в до-смерти перепуганных малышей. Лишь в последний миг друзья спохватились и бросились врассыпную, а снаряд упал в нескольких шагах от них, подняв в воздух клочья земли и дёрна. 
– Скорее под прикрытие стен! – закричал Пако, отряхиваясь на ходу. – Сейчас прилетят другие!
Ни Нобби, ни Лимпи не могли представить себе, кто или что может так далеко бросать огромные, объятые пламенем камни, и лишь Пако решил, что на такое способны лишь огненные великаны, ибо кто ещё мог невредимо для себя метать политые зажжённой смолой снаряды?
Не теряя ни единого мгновения, друзья стремглав ринулись к спасительным стенам. Они неслись словно ветер и вздохнули с облегчением лишь оказавшись в укрытии. Однако и тут сверху на головы им сыпались осколки разбивающихся о стены снарядов, а вокруг горели сотни, тысячи огоньков разбрызганной по земле смолы. Переведя дух и немного отдышавшись, стали взбираться по ступеням взбегающей к парапету стены лестницы. Каждому не терпелось увидеть, что же происходит снаружи на самом деле. А огненные снаряды продолжали сотрясать стены, рассыпаясь сотнями осколков и мириадами огненных брызг. Внутри крепости уже кое-где занялись пламенем небольшие постройки и эсгалдорцы, рискуя попасть под непрестанно падающие с неба камни, отчаянно пытались потушить огонь, чтобы не допустить возгорания соседних сооружений. С каждым мгновением очагов огня становилось всё больше и больше, и вскоре над Нимлондом заплясали багровые отсветы пожарищ.
Взбегая по лестнице, Пако заметил, что воины подтаскивают к воротам огромные брёвна. Один конец бревен они упирали в створки закрытых ворот, а другой закапывали глубоко в землю. Нимлонд готовился к долгой изнурительной осаде.
Вскоре хоббиты оказались на самом верху, а Лимпи немного поотстал. Убедившись, что с лепреконом всё в полном порядке, и он лишь сделал на полпути небольшую передышку, хоббиты прильнули к одной из бойниц и стали пожирать глазами открывшееся их взорам зрелище. Там, на расстоянии полёта стрелы, вдоль всей крепостной стены горели огромные костры, вокруг которых кишели несметные полчища тёмной рати. Гоблины суетились вокруг каких-то странных машин с запрокинутыми назад гигантскими ложками, а тролли, находящиеся рядом, помещали в эти ложки огромные камни, которые тут же поливали сверху горящей смолой. Потом следовал ужасающий выстрел, и пылающий снаряд улетал к стенам осаждённого города. Сталкиваясь с укреплениями цитадели, камни разбивались на сотни мелких осколков, поливая всё вокруг  дождём огненных брызг.
– Ты только погляди! – возбуждённо выпалил Нобби. – Ты видел когда-нибудь что-то подобное?!
– Мы с тобой ещё много чего в этом мире не видели, – ответил Пако дрожащим голосом.
– Но, несмотря на это, многое уже знаете, – внезапно раздался за спинами друзей знакомый голос.
Пако и Нобби вздрогнули от неожиданности и, повернувшись, увидели перед собой Эвингила. Лицо эльфа было очень бледным, но, несмотря на то, что всего несколько часов назад он даже не мог подняться на ноги, сейчас держался молодцом. Теперь его голова была перевязана чистой холстиной, сквозь которую проступало пятно запекшейся крови.
– Что вы тут делаете? – обеспокоено воскликнул он. – Вам тут не место! Вы бы лучше отыскали Тэльтинвэ и постарались уберечь её от опрометчивых решений.
– Но мы-то думали, что она где-то здесь, – соврал Пако, перекрикивая ужасный грохот.
– Нет, это вовсе не так! Я уже давно её не видел! – прокричал Эвингил в ответ. – Я, конечно, не могу указывать Стражу Эсгалдора, что ему делать, – скользнул эльф взглядом по сверкающему на груди Пако значку, – но было бы гораздо лучше, если бы ты увёл отсюда своих друзей! Для нас сейчас важна каждая бойница, из которой могут стрелять лучники! Вы всё равно ничем нам не поможете! Немедленно уходите отсюда!
Прокричав это, Эвингил развернулся, что-то крикнул по-эльфийски стоящим рядом воинам и тут же скрылся в озаряемом багровыми сполохами мраке.
Пако совсем не хотелось покидать парапета, так как сам он считал, что, как стражу Эсгалдора, именно здесь ему место, а не где-нибудь в компании до смерти перепуганных женщин. Однако, глянув вниз, он увидел сотни эльфов, взбегающих по ступеням на стену с длиннющими луками в руках. Потом он вспомнил о Ромэнсильмэ, а вслед за этим и о той важной просьбе, которую просил выполнить свою дочь Тинвэрос.
– А ведь ей то будет совсем непросто, – внезапно подумал хоббит, решив прислушаться к совету Эвингила. Пропустив пробегавших мимо него стрелков, он окликнул Нобби и Лимпи, и они вместе стали спускаться вниз.
– Нам нужно немедленно найти Тэльтинвэ, – крикнул Пако друзьям через плечо.   
– Ну и где же мы будем её искать? – прокричал Нобби, перепрыгивая через ступени.
– Полагаю, нам надо посетить причал, – на ходу ответил Пако.
– А с чего ты решил, что она там? – переспросил Нобби.
– Пока что давай просто проверим, – отозвался Пако. – Ведь всё равно с чего-то надо начать наши поиски. Пусть это будет гавань. Мы ведь даже не можем представить, где принцесса может находиться сейчас.
Против такого довода Нобби возражать не стал и больше никаких вопросов уже не задавал. Друзья быстро сбежали по лестнице со стены и, от укрытия к укрытию, короткими перебежками, направились к гавани. Пылающие снаряды непрестанно падали то тут, то там, а один раз на спину Лимпи брызнула горящая смола. Хоббиты повалили перепуганного лепрекона на землю и с трудом загасили пламя. Плащ погорельца пришлось снять и оставить, так как в нём была прожжена большая дыра, а всё, что осталось, измазано вязкой горячей смолой. Когда достигли относительно безопасного места, то, чтобы дать пострадавшему немного отдохнуть, усадили его под деревом. И хотя огонь на спине несчастного Лимпи горел совсем недолго, его лицо ещё и теперь искажала гримаса боли. После непродолжительной передышки Пако обеспокоено взглянул в глаза товарища и спросил:
– Сам идти сможешь?
Лимпи молча кивнул головой и стал подниматься на ноги.
– Тогда вперёд, ребята, мы должны как можно скорее отыскать принцессу, – подбодрил Пако друзей, и они продолжили свой путь к пристани. Ближе к центру города стало спокойнее. Сюда уже не долетали полыхающие огнём камни, да и шум тоже заметно поубавился. Вокруг не было видно ни души, так как мужчины заняли боевые посты на крепостных стенах, а почти все женщины собрались у городского пруда. На опустевшей набережной тоже было тихо. Светало. Приготовленный к плаванию флот слегка покачивался на волнах, и лишь несколько моряков прохаживались по палубам своих кораблей, тревожно всматриваясь в линию горизонта на западе.
Пако быстро пробежал глазами по опустевшим пирсам, врезающимся далеко в водную гладь озера и на самом дальнем конце одного из них сразу заметил одинокую фигурку Тэльтинвэ. Принцесса сидела на самом краю, свесив ноги в воду, и задумчиво поглаживала одного из собравшихся вокруг неё дельфинов.
Обрадовавшись, друзья побежали вдоль пирса и, спустя несколько мгновений, остановились подле Тэльтинвэ. Казалось, принцесса ушла в глубокие размышления и вокруг совсем ничего не замечала. Рядом с ней стояла знакомая шкатулка. Внезапно Пако захотелось схватить ларец и бросить его в озеро так далеко, как только это было возможно. – Это, ведь, из-за Ромэнсильмэ Атармарт вторгся в Эсгалдор! – подумал про себя хоббит. Однако, в воображении Пако тут же возник образ Мельхеора, с укором заглядывающего ему в глаза, а потому всего через мгновение ему уже стало стыдно за свой опрометчивый порыв.
– Моя госпожа, – тихонько позвал Пако принцессу, прогнав из головы дурные мысли.
Тэльтинвэ в сей же миг, повернула голову но, ещё не вполне оправившись от глубоких раздумий, растерянно заморгала своими длинными ресницами.
– Почему вы здесь совсем одна, моя госпожа? – спросил Пако, заглянув в поблескивающие от слёз глаза принцессы, однако та, отведя взгляд в сторону, ничего ему не ответила. Спрашивать Тэльтинвэ о чём либо ещё показалось Пако неуместным и он молча присел рядом, свесив свои мохнатые стопы с пирса. Примеру друга последовали и Нобби с Лимпи. Так они сидели вместе и долго молчали, слушая, как плещутся о причал волны, да посвистывают в воде, отчего-то казавшиеся сегодня грустными, дельфины. Этим утром древние друзья эсгалдорских эльфов совсем не выглядели игривыми и жизнерадостными, как это всегда бывало до сих пор и, было похоже, что читая думы принцессы, они разделяли её грусть.
Внезапно Пако осознал, что не слышит над водой криков чаек, хотя над гаванью их всегда было – пруд пруди. Он стал беспокойно оглядываться по сторонам, но так и не смог отыскать взглядом хотя бы одной, реющей в небе птицы. Вместо этого хоббит заметил у самого горизонта выпрыгивающую высоко над водой, одинокую фигурку дельфина, спешащего к гавани.
– Смотрите! – взволнованно закричал Пако, указывая рукой вдаль.
Очнувшись от раздумий, друзья вскочили на ноги и обратили взоры в указанном направлении. Все как один сразу заметили, что дельфин очень спешит, а, выпрыгивая высоко над водой, скорее всего, изо всех сил пытается привлечь к себе внимание. Будто что-то почувствовав, собравшиеся у причала дельфины тоже засуетились и начали возбуждённо стрекотать.
– Что это с ними? – удивлённо спросил Нобби.
– Похоже они обеспокоены известием, которое несёт вам Тиуви, – неожиданно раздался в ответ тоненький голосок неизвестно откуда появившейся Гиль. Друзья до сих пор ещё никак не могли привыкнуть к внезапным исчезновениям и появлениям цветочной феи, ведь никогда нельзя было с точностью сказать, находится ли Гиль у Пако в кармане, или, как это частенько случалось, отправилась по одной ей известным делам.
Удобно расположившись на плече у своего друга, Гиль затараторила:
– Они говорят, что это спешит Тиуви и у него срочное сообщение для принцессы.
– Кто это «они»? – удивился Пако.
– Как это кто? Дельфины конечно, – отозвалась Гиль.
– Ты что, понимаешь, о чём они говорят?! – искренне удивился Пако.
– Конечно, – непринуждённо улыбнулась Гиль.
– Значит ты сможешь перевести для нас послание Тиуви? – кивнул Пако в сторону спешащего дельфина. – Ведь это его зовут таким странным именем, не так ли?
Гиль молча кивнула головкой. С личика летуньи ни на мгновение не сходила улыбка, и от этого у Пако даже немного поднялось настроение. Тем временем Тиуви приблизился к причалу, а его сородичи у пирса заволновались ещё больше, чем прежде. Все с нетерпением ожидали, что же последует дальше.
Наконец, высоко выпрыгнув над водной гладью в последний раз, Тиуви скрылся в синеве волн, а затем вынырнул под самым причалом и призывно застрекотал, явно подзывая к себе принцессу. Девушка подошла к краю пирса и присев на корточки, удивлённо уставилась на дельфина. Убедившись, что его внимательно слушают, Тиуви начал звонко стрекотать и посвистывать.
– Что он говорит? – спросил Пако свою миниатюрную подружку, и все в нетерпении повернулись к цветочной фее.
– Он говорит, что всего в одном дне пути на север отсюда, келварья валят деревья и связывают их в плоты.
– А это ещё кто такие? – одновременно выпалили оба хоббита.
– Так жители Дорталиона называют тех, кого вы знаете как гоблинов, – пояснила Тэльтинвэ. – Плотов так много, – продолжила фея, – что Тиуви даже не смог их пересчитать. Ещё он уверен, что они попытаются напасть на город со стороны озера.
– Но если это так, то вскоре водный путь будет для нас отрезан! – тут же не на шутку встревожился Пако. – Нужно сообщить об этом Владыке Тинвэросу!
– И делать это надо немедленно! – поддержала Пако Тэльтинвэ, – Возможно враг уже в пути!
Принцесса вновь повернулась к дельфину и, ласково погладив его по голове, сказала:
– Спасибо тебе, Тиуви, друг Нимлонда.
Затем Тэльтинвэ поднялась и быстрым шагом направилась к берегу, а следом за ней заторопились и все остальные.
Осознав, что важное послание передано, дельфины немного успокоились, но, тем не менее, остались у пирса и ещё долго обсуждали между собой тревожную новость на своём чудном языке посвистываний и забавного стрекотания.
Отыскать Тинвэроса среди хаоса огня и разрушений, причинённых метательными машинами врага, оказалось не так уж и просто. Где бы друзья ни справлялись о Владыке Нимлонда, им отвечали, что он совсем недавно здесь был, однако куда отправился дальше, никто точно не знал. Было похоже, что Тинвэрос нигде не задерживался надолго, торопясь везде дать полезные указания по обороне своего города.
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #224 : 04/05/2022, 10:20:19 »
Стражи Эсгалдора

Глава 28

У последней черты

2 часть

Тем временем новый день неотвратимо вступал в свои права. Нынешним утром цитадель Нимлонда уже не выглядела безупречной, какой её помнили друзья с момента прибытия в столицу Потаённых Земель. Грохот от столкновения каменных снарядов с крепостными стенами по-прежнему не утихал. Сверху на головы сыпались каменные осколки, а здания внутри города были обезображены трещинами и глубокими воронками. Повсюду суетились женщины, подбиравшие тела убитых и раненных, и казалось, что сам воздух вокруг был пропитан смертью.
Тэльтинвэ быстро шагала по парапету цитадели и расспрашивала всех попадавшихся на пути о своём отце. Зачастую ей приходилось переступать прямо через тела погибших воинов, которых не успели подобрать женщины. Пако попытался было уговорить её спуститься вниз, где она не подвергалась бы такому большому риску, однако Тэльтинвэ упрямо шла дальше, и никто не в силах был ей в этом воспрепятствовать. Так обошли по внешней крепостной стене весь Нимлонд, в результате чего стало ясно, что этим утром орды гоблинов уже окружили город со всех сторон, и лишь береговая линия всё ещё оставалась свободна.
Отыскать Тинвэроса друзьям так и не удалось, но у южных ворот им повстречался Кингарвэ, который сообщил, что Владыка Нимлонда вместе с Даэроном и Аргалом уединились в Гостином Зале, чтобы держать совет. Не теряя времени, Тэльтинвэ со всех ног бросилась к дворцу, а её маленькая свита, едва поспевая за ней, тут же увязалась следом.
В сердце Нимлонда было совсем безлюдно. Лишь у входа в дворцовые палаты по-прежнему несли свою службу караульные. Заметив принцессу ещё издали, воины покорно расступились. Тэльтинвэ взбежала по ступенькам и, без промедления толкнув от себя входную дверь, решительно шагнула в Гостиный Зал.
Владыка Нимлонда задумчиво сидел на своём беломраморном троне, а напротив него, на роскошных стульях с высокими спинками разместились Даэрон и Аргал. Едва увидев на пороге Тэльтинвэ, Тинвэрос сурово свёл брови над переносицей и произнёс:
– Дочь моя, сейчас я не могу уделить тебе внимания. Мы здесь принимаем важное решение, которое решит дальнейшую судьбу всего нашего народа, а потому я прошу тебя оставить нас.
– Но, отец! – взволнованно воскликнула Тэльтинвэ, продолжая уверенно шагать вперёд. – Я принесла тебе весть, которая поставит под угрозу провала любые ваши решения!
Услышав решительность в голосе дочери, Владыка Нимлонда на мгновение растерялся, а затем, произнёс:
– Тогда не тяни, дочь моя, расскажи нам всё, о чём знаешь.
– Нам стало известно, – на ходу заговорила Тэльтинвэ, не в силах сдержать сильного волнения, – что враг готовит плоты, чтобы замкнуть блокаду города со стороны озера. 
– Но откуда пришла эта весть? – удивился Тинвэрос. – Все подступы к городу полностью перекрыты ещё со вчерашнего дня и ни один из гонцов не мог проникнуть к нам извне, если, конечно, он не умеет летать по воздуху подобно птицам.
– Эту весть принесли нам наши давние друзья – дельфины, – пояснила принцесса.
– Пусть так, но, насколько я знаю, у нас не осталось никого, кто мог бы понимать их язык, – недоверчиво заметил Тинвэрос.
– Да, отец, это так, – согласилась Тэльтинвэ. – Но Гиль, цветочная фея, подруга Пако, хорошо понимает их. И именно благодаря ей мы и получили это важное сообщение.
Услышав слова дочери, Тинвэрос будто о чём-то вспомнил, погрузившись в воспоминаниях в давние дни своей беззаботной юности. Пока перед его воображением проходили памятные мгновения былых времён, его лицо смягчилось и даже несколько раз озарилось улыбкой. Лишь несколько минут спустя он заговорил вновь:
– Давным-давно моя мать и твоя бабушка Эсгаэрвен водила дружбу с этими удивительными созданиями. Впервые о них стало известно во времена, когда мы, Перворожденные, были ещё молоды. Некоторые поговаривали, что их привела в наши края сама Владычица Йаванна, и сам я тоже чаще всего склоняюсь именно к этому мнению, однако сегодня многие считают, что эти дивные создания появились на свет от великой любви Эсгаэрвен к цветам. Так это или нет, навсегда останется тайной, ведь на мои робкие расспросы мать отвечала лишь молчаливой загадочной улыбкой. Как же давно всё это было…
Наконец Тинвэрос выпрямился, его взгляд вновь обрёл суровые черты, а в голосе почувствовались нотки строгости: – Но вернёмся к нашим делам, – вновь заговорил он. – Я хотел бы услышать эту цветочную фею.
– Конечно, отец, – согласилась Тэльтинвэ. Она повернулась к своему небольшому эскорту и скакзала:
– Пако, попроси Гиль показаться моему отцу.
Пако немного растерялся, и неспроста. Он уже привык к тому, что никогда нельзя было быть уверенным в том, на месте ли Гиль, или нет. Лишь аккуратно отвернув клапан кармана, он вздохнул с облегчением. В этот раз его крохотная подружка была рядом и, не дожидаясь просьбы хоббита, тут же молнией юркнула к Тинвэросу. Она зависла в воздухе перед восхищённым государем и стала ждать, когда тот о чём-нибудь её спросит.
– Стало быть, благословение Владык Запада по-прежнему с нами, – улыбнувшись произнёс Тинвэрос и в его глазах блеснули слёзы радости. – Наши Старшие Братья и сегодня говорят с нами устами своих детей, и мы должны принимать их помощь с благодарностью, храня верность в своих сердцах. Это ли не чудо – видеть перед собой дочерь Йаванны, передающую послание наших давних друзей – дельфинов.
Владыка Нимлонда в почтении склонил голову перед крошечной «посланницей» и сказал:
– А теперь расскажи нам, благословенное создание, что именно тебе поведали дельфины?
– Тиуви сказал, что всего в одном дне пути на север отсюда, келварья валят деревья и связывают их в плоты, – скороговоркой выговорила Гиль.
– И это всё? – несколько разочарованно переспросил Тинвэрос, ведь ожидал получить прямое обращение самого Ульмо, как это не раз бывало в древние времена.
– Да, мой государь, – кивнула головкой летунья и, не дожидаясь разрешения Тинвэроса, юркнула назад, в карман Пако.
Не обратив совсем никакого внимания на простоватую выходку крошечного существа, Владыка Нимлонда немного подумал, а затем поднялся с трона и сказал:
– Воистину тревожную весть получили мы. Однако, несмотря на то, что впереди нас ожидают ещё более тяжкие испытания, чем все те, что уже свалились на наши головы, надежда по-прежнему остаётся. На заре нашей истории зачастую именно дельфины были посланниками Владыки Ульмо. Вот и сегодня случилось так же, как и в те давние, добрые времена. А это значит, что Владыки Запада не забывают о нас, как давно уже считают многие!
Тинвэрос окинул гордым взглядом изображённые на стенах зала барельефы эпических сражений древности и, вновь усаживаясь на трон, сказал:
– Теперь к делу, мои друзья! Раз уж оно приняло такой оборот, то это значит, что у нас осталось совсем немного времени. Возможно, завтра у нас уже не будет возможности отплыть на кораблях и теперь, дочерь моя, пришёл твой черёд! Воистину настал тот час, когда ты должна исполнить свой долг перед нашим древним народом!
Тэльтинвэ внезапно побледнела, а в её глазах появились испуг и нерешительность. Этого момента принцесса боялась более всего, хотя уже давно понимала, что он неизбежен.
– Готова ли ты исполнить предначертанное, дочь моя? – сурово и торжественно произнёс Тинвэрос.
– Да, отец. Я сделаю всё, что ты мне велишь, – ответила Тэльтинвэ дрогнувшим голосом и покорно опустила взгляд под ноги.
– Время пришло, – громогласно провозгласил Владыка Нимлонда, вновь поднимаясь с трона и эхо, отразившись от высоких сводов, вторило его властному голосу. Он медленно спустился по ступеням, ласково приподнял голову Тэльтинвэ и, заглянув ей в глаза, сказал:
– Теперь твой долг надеть Ромэнсильмэ, возлюбленная дочь моя, ведь это последний шанс исправить нашу давнюю ошибку и принять волю Владык Заокраинного Запада.
Затем он повернулся к своим мудрым советникам Даэрону и Алатару, и добавил:
– Друзья мои, не хотите ли вы ещё что-нибудь добавить к тому, что я уже сказал?
– Сегодня мы во всём с тобой согласны, владыка, – ответил Алатар, молчаливо переглянувшись с Даэроном. – И всё же ты хорошо понимаешь, что многим отплыть не удастся, даже если бы корабли в гавани и могли вместить всех желающих. Кто-то должен оставаться на городских стенах, чтобы прикрывать отход остальных. Хочу так же добавить, что мы по сей день не знаем всей силы влияния Ромэнсильмэ, а потому и использовать эту древнюю реликвию нужно обдуманно.
Маг повернулся к первому советнику Тинвэроса и продолжил:
– Полагаю, что из всех нас лишь ты, мой друг Даэрон, ведаешь всю силу воздействия диадемы, а потому нам очень важно выслушать твоё мнение.
Даэрон задумался, видимо воскрешая в памяти те далёкие времена ушедших эпох, когда хозяином Ромэнсильмэ ещё был его старый господин, Тингол Серый Плащ, а затем заговорил:
– Воздействие чар диадемы на Перворожденных очень сильно. Она наделяет своего хозяина неимоверным красноречием и убедительностью. Всё, сказанное обладателем Ромэнсильмэ, принимается на веру без всяких сомнений, и если дочь твоя, мой господин, позовёт за собой, не исключено, что даже воины оставят свои боевые посты и последуют за ней. Однако мы слишком хорошо понимаем, что это погубит всех, ведь город по-прежнему в осаде. Стало быть, принцессу должны услышать лишь те, кто с самого начала пожелали последовать на Заокраинный Запад. Те же, кто решили с оружием в руках встретить врага и встать на защиту нашей земли, должны остаться на своих боевых постах. В противном случае у тех, кто уходит, даже не будет времени взойти на корабли, поджидающие у пристани. Исходя из этого всего, становится ясно, что среди тех, кто отплывут на кораблях, большей частью окажутся женщины. Однако для того, чтобы добраться до западного побережья Средиземья ушедшим придётся преодолеть огромное расстояние по неизведанным нами землям. На пути могут встретиться враждебные племена степных кочевников. Стало быть, мы должны отобрать воинов, которые смогут защитить наших женщин во время длительного и непростого перехода. Лишь в Хаэрасте нам могут помочь братья, всё ещё тайно обитающие в прибрежных лесах южного побережья Священного Озера. Дальше, по большей части, следуют пустынные земли и равнину трудно пересечь незамеченному путнику, я уж не говорю о том, что вереница бредущих по степи эльфов сразу привлечёт внимание кочевников. Могу лишь добавить, что среди степняков у нас никогда не было союзников ни в давние времена, ни в нынешние. Стало быть, нашим братьям и сёстрам понадобится пламенный дух, который сможет возглавить воинов и защитить наших сестёр от набегов кочевников. А так как ты, мой повелитель, остаёшься на страже наших святынь, то мы должны избрать того, кто во время долгого перехода сможет достойно тебя заменить.
– Ты как всегда прав, мой друг, – задумчиво отозвался Тинвэрос. – И, кажется, я знаю, кто сможет справиться с этой непростой задачей. Как ты смотришь на то, что этим предводителем станет мой племянник Эвингил?
– У меня ещё никогда не было причин сомневаться в твоей мудрости, владыка, – ответил Даэрон, не задумываясь, – а потому я уверен в несомненной правильности твоего выбора.
– Что ж, тогда самое время нам послать за ним, – произнёс Тинвэрос. Он трижды стукнул о пол своим жезлом, который всё это время не выпускал из рук, и звук гулко прокатился по огромному залу. Ещё не успело стихнуть эхо под высокими сводами, как входная дверь отворилась, и на пороге показался один из стражников караула.
– Отыщите моего племянника Эвингила и приведите его сюда, – громко повелел Тинвэрос.
Воин поклонился и тут же скрылся за массивной, богато расписанной чудесной резьбой, дверью.
– Итак, дочь моя, ты слышала, кого избрал я тебе в защитники, – сказал Тинвэрос, поворачиваясь к Тэльтинвэ. – Эвингил опытный воин и многие считают его одним из лучших наших военачальников. Кому, как не ему, могу я поручить эту важную миссию. В его распоряжении будет отряд испытанных воинов, на каждого из которых я могу положиться как на себя самого. А теперь нам надо решить, что делать с Ромэнсильмэ, и сейчас я хотел бы послушать тебя, почтенный Алатар, – сказал Тинвэрос, поворачиваясь к магу.
– Раз уж тебе, государь, интересно моё мнение, – заговорил Алатар, немного подумав, – то считаю нужным сказать, что дочь твоя должна надеть Ромэнсильмэ лишь на причале гавани. Там мы соберём всех тех, кого она поведёт за собой к западным берегам Средиземья. И ни один из воинов, остающихся защищать город, не должен слышать её речей, когда она наденет прославленный венец. Только таким образом мы сможем удержать врага вне города и не дать ему разрушить наши планы. Теперь же мы как можно скорее должны собрать всех тех, во имя кого мы всё ещё удерживаем защитные рубежи Нимлонда, потому как в свете последних неутешительных новостей, каждый потерянный час может стать роковым для осуществления нашего плана. 
– И с тобой, мудрейший Алатар, я полностью согласен, – кивнул головой Тинвэрос. – Стало быть, мы всё именно так и сделаем, и время не ждёт. Теперь, мои старые друзья, – обратился владыка к Алатару и Даэрону, – вы пройдёте повсюду, где наши сёстры и братья доблестно отражают яростный натиск врага, и возвестите им мою волю. Моим именем вы должны собрать всех женщин на берегу гавани. Там же будут собраны те воины, на плечи которых ляжет задача защищать в длительном путешествии наших матерей, сестёр и дочерей. И вы не станете говорить о цели этого сбора, так как тогда многие из наших прекрасных сестёр откажутся оставить своих мужей и братьев.
Тинвэрос замолчал, пристально вгляделся в грустные глаза дочери, а потом властно добавил:
– Да свершится воля дважды Позвавшего! Да будет так!
Тэльтинвэ смиренно склонила голову и развернулась к выходу, собираясь уходить, но её остановил голос отца:
– Не торопись, дочь моя. На твои хрупкие плечи ляжет ответственность за успех нашего общего дела, и мне ещё многое нужно тебе сказать.
Тинвэрос подошёл к дочери, ласково взял её за руку, и они вместе, не спеша, направились к выходу.
Едва за правителями Нимлонда затворилась дверь, как Пако почувствовал, что его плеча коснулась чья-то рука. Обернувшись, хоббит увидел перед собой Алатара (как он уже давно успел привыкнуть называть мага в Белом Городе). Мудрец окинул малышей почти отеческим взором и сказал:
– Пойдёмте со мной, ребятки. У каждого из нас свой долг, и сегодня мы все должны выполнить его с честью. Сейчас Вам лучше будет держаться рядом со мной, а я уж прослежу, чтобы вы не угодили в какую-нибудь переделку и к моменту отплытия кораблей оказались на пристани.
Друзья переглянулись и молча последовали за магом. Уже во дворе они поняли, что Алатар направляется к северной части города, в то время как Даэрон зашагал к южной.
По мере приближения к рубежу обороны города, шум осады усиливался. Вокруг вновь появились очаги пожарищ, а на ярко-зелёных лужайках уродливыми кляксами повсюду была разбрызгана чёрная смола. Многие деревья были охвачены пламенем, а некоторые из них, прогорев насквозь, с треском валились на землю, разбрасывая вокруг мириады подхватываемых ветром искр.
Время едва ли перевалило за полдень, а казалось, что вокруг уже сгущаются вечерние сумерки. Тучи над головами, смешавшись с поднимающимся к небу чёрным дымом, стали ещё более мрачными, а багровые отсветы пожарищ придавали им ещё более зловещий вид. Внезапно Пако поймал себя на мысли о том, что вскоре ему будет трудно припомнить, как выглядит обыкновенный солнечный день, однако в следующее мгновение эта безрадостная мысль была вытеснена треском валящегося на землю дерева, сломленного точным попаданием огромного камня.
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #225 : 04/05/2022, 10:21:14 »
Стражи Эсгалдора

Глава 28

У последней черты

3 часть

Добравшись до крепостной стены, Алатар начал быстро взбираться наверх, и друзьям пришлось поторопиться, чтобы угнаться за столь энергичным старцем. Никто не знал, что собирается предпринять маг, однако ломать над этим голову друзьям пришлось недолго. Оказавшись на парапете цитадели, Алатар воздел вверх свой чудный резной посох и, запрокинув голову к небу, начал читать по-эльфийски какое-то заклинание. Хоббиты ожидали, что вот-вот случится что-то невероятное, однако их чаяниям не суждено было свершиться. С неба не начали падать звёзды, и даже не выглянуло из-за облаков солнце, но… шум продолжающейся осады внезапно ослаб. Казалось, что теперь истерические крики озлобленного вражеского войска и какофония непрекращающегося обстрела долетают откуда-то издалека, и тут-то маг и заговорил во весь свой голос, чтобы его все вокруг могли слышать. Хоббиты совершенно ничего не понимали, однако это им было и не очень-то нужно: прильнув к бойницам, они во все глаза глядели на то, что делалось за городскими стенами. А там творилось что-то невообразимое. Всё вокруг, сколько видел глаз, было усеяно копошащимся вражеским войском, а вдоль городских стен были повсюду расставлены метательные машины. Тролли непрестанно подносили огромные камни, которые складывали в кучу возле катапульт. Всякий раз, когда снаряд в виде специально отёсанного валуна был готов к запуску, один из гоблинов залезал наверх и поливал его смолой. Затем смолу поджигали факелом, и огненный шар запускался по осаждённому городу. Однако, несмотря на то, что такой обстрел причинял немалый вред внутренним постройкам Нимлонда и его парковым аллеям, укрепления цитадели оставались почти невредимыми.
Тем временем Алатар двинулся к восточной части цитадели. Голос мага не смолкал ни на мгновение и многие женщины, а так же некоторые из мужчин, услышав его слова, спускались со стен и неторопливо направлялись в сторону гавани. Алатар всё пробирался вперёд, нигде не задерживаясь, и вскоре удалился от своих зазевавшихся компаньонов настолько, что его голос совсем затерялся среди монотонного гула продолжавшейся осады. Шум боя вокруг хоббитов постепенно вернулся к прежнему уровню, а защитники цитадели вновь сосредоточились на действиях врага. Было похоже что Атармарт пока что не собирался идти на штурм городских укреплений, ибо всё ещё рассчитывал на мощь своих осадных машин.

 

– Мы что, так и будем тут стоять и пялиться на весь этот сброд? – спросил Нобби, беспокойно оглядываясь по сторонам.
– А куда нам теперь торопиться, – отозвался Пако.
– Но ведь… – начал было Нобби и замолчал. Было похоже что он чем-то очень взволнован.
– Ты что, боишься? – спросил Пако.
– Нет, но… Алатара то уже совсем не видать, а нам было бы лучше держаться к нему поближе.
– Боишься не успеть на корабль. Да? – повернулся Пако к другу и смерил его пристальным взглядом.
– Но ведь принцессу тоже кому-то надо охранять, – начал было оправдываться Нобби. – Ты ведь помнишь, что сказал нам владыка Тинвэрос.
– Помню, – хмуро ответил Пако и тут же, внезапно вскричал. – Но ты ведь понимаешь, что все эти эсгалдорцы остаются, чтобы погибнуть?!
Нобби виновато опустил голову.
– Но я сам не лучше тебя, дружище, – уже спокойней, расстроено сказал Пако – потому что тоже боюсь не менее твоего. Ты, конечно же, прав, только мне очень трудно убедить себя в том, что защита Тэльтинвэ не является всего лишь моим оправданием, чтобы поскорей отсюда удрать.
Друзья замолчали и, словно сговорившись, устремили взгляды вдаль, туда, где за серой пеленой непогоды находился родной Отпорный Перевал.
– Смотрите! – внезапно закричал Лимпи, указывая пальцем во вражеский стан. – Там! Видите?!
Друзья вновь сосредоточили своё внимание на вражеском войске. Вдалеке они увидели странную штуковину, которую катили вперёд никак не менее двух десятков здоровенных троллей. То, что гиганты подкатывали к осаждённой крепости, было столь огромно, что даже сами они казались рядом совсем небольшими, словно снующие возле катапульт гоблины.
– Что это? – встревожено спросил Нобби.
– Похоже на таран, – неуверенно ответил Пако.
Странная штуковина на нескольких парах огромных колёс и впрямь походила на стенобитное орудие, однако что-то подсказывало друзьям, что это не так, или, по крайней мере, не совсем так.
– Как по мне, то на таран это мало похоже, – задумчиво заметил Лимпи, – К тому же, прямо посреди этой штуковины зияет глубокая чёрная дыра.
Хоббиты немного подождали, пока тролли подкатят странное орудие ближе и действительно разглядели в нём чернеющее посередине глубокое жерло, о котором говорил Лимпи. На огромной повозке возлежало нечто, что выглядело как диковинный зверь, более всего походивший на ужасную гигантскую ящерицу с широко разверстой пастью. С боков чудища просматривались поджатые коротенькие лапы, упирающиеся в платформу на колёсах. Спину монстра венчал зазубренный гребень.
– Что же это за штуковина такая?! – разволновался Пако, ведь ничего подобного ни он, ни его друзья, в жизни не видывали.
– Это Громобой, – неожиданно послышался рядом голос Алатара. Маг уже успел выполнить свою первостепенную задачу и, обеспокоенный появлением ужасного орудия, вернулся назад, к Северным Воротам. Теперь он стоял у соседней бойницы и, опираясь на свой посох, обеспокоено следил за железным монстром. Его седые кустистые брови почти сошлись над переносицей, а во взгляде, впрочем, как и в голосе, чувствовалась сильная тревога. – Они всё-таки переправили сюда эту ужасную штуковину, – вновь сказал он. – Мельхеор давно предупреждал меня о существовании Громобоя, однако я не придавал его словам особого значения. Впрочем, я и теперь могу лишь догадываться, какова разрушающая сила этого диковинного приспособления и опасаюсь, что против его мощи нам не устоять. Ведь неспроста же враг тащил сюда эту громадину.
– И что же эта штуковина делает? – боязливо поинтересовался Нобби, видя крайнее беспокойство мага.
– Она метает огромные камни на большое расстояние, – мрачно ответил Аргал. – Мельхеор как-то рассказывал мне, что он своими глазами видел, как эта машина одним своим выстрелом проделала в скале глубокую дыру, в которую мы все могли бы войти не пригибаясь.
– Но Эмон-Ку-Белег они уже и так разрушили, – заметил Нобби, – а тут поблизости нет никаких скал. Тогда зачем им здесь эта странная машина?
Возмущённый недогадливостью Нобби, Алатар раздражённо покачал головой, однако промолчал.
– Ну ты и болван, Нобби! – не удержался Пако. – Ты что не понимаешь, что они прикатили сюда эту штуковину для того, чтобы разрушать стены! 
– Это правда, господин Алатар? – забеспокоился Нобби.
Маг лишь ещё раз возмущённо покачал головой, не сказав в ответ перепуганному хоббиту ни единого слова.
Повозка с железным чудищем на ней медленно, но неумолимо приближалась. Тролли подкатили её к стенам осаждённого Нимлонда на расстояние немного превышающее полёт эльфийской стрелы и установили прямо напротив северных ворот Нимлонда. Защитники Белого Города предчувствовали, что вскоре случится нечто ужасное, однако никто не бросил своего боевого поста, готовясь к неравному бою.
Нацелив железного монстра прямо на Северные Ворота города, взмокшие от пота тролли начали подносить и подкладывать под задние колёса его повозки огромные валуны. Когда позади выросла целая гора камней, орки приставили к пасти чудища лестницу, а гоблины начали затаскивать в его глотку какие-то мешки. Разверстая пасть монстра была до того большой, что гоблины входили в неё не пригибаясь.
– Что они делают? – вновь спросил Нобби.
– Полагаю, сейчас мы это увидим, – отозвался Пако дрожащим от волнения голосом.
– Лучше бы нам никогда этого не видеть, – хмуро пробормотал Аргал. – К сожалению, сейчас от нас уже ничего не зависит. А вам, мои маленькие друзья, пора отсюда уходить, потому что совсем скоро будет уже поздно.
Несмотря на это замечание никто из малышей не мог оторвать загипнотизированного взора от ужасного орудия. Все продолжали наблюдать за тем, что последует дальше.
Когда гоблины сделали своё дело, тролли подтащили огромный округлый камень и, с трудом оторвав его от земли, закатили в глотку чудища.
– Я что, что-то неясно сказал?! – закричал Алатар, заметив, что ни один из малышей не последовал его велению. – Ну-ка немедленно убирайтесь отсюда и дуйте к гавани!
Маг был крайне рассержен и явно не шутил, а потому друзьям пришлось подчиниться его требованию. Они быстро сбежали вниз и, то и дело оглядываясь назад, припустили к причалу. Теперь они уже не могли видеть, что делается за стеной, и от этого им стало ещё тревожней.
Тем временем орки вручили одному из гоблинов горящий факел и грубо подтолкнули к лестнице, прислонённой к орудию. Гоблин явно не горел желанием взбираться наверх, а потому его начали подгонять плетьми. Сопровождаемый непрерывными ударами, он медленно взобрался на спину железного монстра и боязливо уставился на торчавший в задней части длинного туловища коротенький фитиль. Орки у орудия подбадривали «избранного» грубыми окриками, понуждая поторопиться, но сам он был явно не рад оказанной ему «честью». На подгибающихся от страха ногах несчастный медленно приблизился к фитилю и трясущейся рукой приставил к нему горящий факел. Подпаленный и пропитанный легковоспламеняющимся составом шнур оказался настолько коротким, что спустя несколько коротких мгновений раздался оглушительный грохот, и из пасти чудища вырвался сноп искр и пламени. Камни, сложенные за чудовищным орудием, вмиг разлетелись во все стороны не хуже выпущенного из пасти чудища снаряда, раздавив не одну сотню вражеских воинов, а гоблин с факелом наверху подлетел высоко над землёй. Пролетев не одну сотню ярдов, беспомощно махая ногами и руками, несчастный с истошными воплями рухнул на головы своих товарищей. Выпущенный Громобоем снаряд с ужасающей силой вырвался из пасти монстра и угодил прямёхонько в створки Северных Ворот Нимлонда. Тут же во все стороны полетели деревянные щепки и мелкие камешки из кладки стен, а ворота окутало облако пыли. Некоторое время ещё было не совсем ясно, что именно произошло, но когда пыль немного осела, все увидели, что от Северных Ворот осталось лишь несколько покосившихся балок. Путь к сердцу Нимлонда был открыт!
Враг первым опомнился от ужасного грохота. Увидев, что на месте ворот зияет огромная дыра, гоблины беспорядочным скопом бросились к образовавшейся бреши. А эсгалдорцы оказались совсем не готовыми к подобному повороту событий и выглядели совершенно растерянными. На какое-то мгновение сердцами защитников города овладела настоящая паника. Волна несущейся к пролому орды неумолимо приближалась. И вот уже считанные ярды оставались до разверстой дыры, когда над Нимлондом прокатился исполненный безудержной ярости крик Лесной Хозяйки. В несколько гигантских шагов Эралдвен приблизилась к ничем не защищённому проёму и остановилась на месте разрушенных ворот. Она подняла с земли огромную балку, которая ещё несколько мгновений назад была мощным засовом на створках Северных Ворот, и стала неистово размахивать ей во все стороны. Первая волна набегающих гоблинов разом подлетела в воздух, словно горсть опавших листьев, поднятых налетевшим ветерком. Получив неожиданный отпор, теперь уже в растерянности приостановились нападавшие, что, однако, не спасло их от града сокрушительных ударов онтицы, ведь бегущие сзади продолжали подталкивать находящихся в передних рядах. Враги дождём разлетались во все стороны, падая на головы своих соратников. Пронзительный визг и вопли агонии не утихали, а Эралдвен, исполненная безудержного гнева, ни на шаг не сходила с места.
Тем временем нимлондцы успели опомниться и неприступной стеной выстроились за спиной разъярённой онтицы. Щиты плотно сомкнулись в единый непроницаемый панцирь, а частокол смертоносных копий угрожающе направился в сторону врага. Проход Северных Ворот был неширок (в шеренгах могло разместиться не более двадцати эхтиаров в ряд) и теперь глубина строя нимлондцев оказалась значительно большей, чем при построении когорты на открытой местности. Лес копий, направленных на врага, был настолько тесен, что, казалось, что сквозь них теперь не проскочит и полевая мышь. Командование обороной Северных Ворот принял на себя Сандахтар. Верхом на гарцующем вороном коне он держался позади выстроенных копьеносцев и внимательно следил за малейшим изменением в действиях врага.
А Эралдвен всё не унималась. Горы орочьих и гоблиновских трупов усеяли пятачок свободного пространства вокруг Лесной Хозяйки, но натиск врага не ослабевал. Казалось, что вражеским полчищам нет числа, и новые шеренги шагали вперёд прямо по трупам своих товарищей, чтобы уже в следующее мгновение пасть под сокрушительными ударами разъярённой онтицы.
 
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #226 : 04/05/2022, 10:21:59 »
Стражи Эсгалдора

Глава 28

У последней черты

4 часть

Несмотря на то, что друзья находились далеко от чудовищного орудия, но даже на таком большом расстоянии им всем заложило уши. Пако хорошо видел, что Северные Ворота полностью разрушены, но от сильного шока совершенно растерялся и не представлял, что делать дальше. Нобби сидел рядом на земле и держался за голову, а Лимпи пошатывался, словно его спросонья поставили на ноги. Немного придя в себя, Пако увидел бегущего к нему Алатара. Маг что-то кричал, но что именно, из-за звона в ушах хоббит никак не мог разобрать.
Волшебник на ходу схватил обеих хоббитов за руки и, не пытаясь хоть что-то объяснить, потащил за собой. Пако успел ухватить за рукав Лимпи и теперь все трое едва успевали перебирать ногами, чтобы не растянуться на земле.
Гавань встретила друзей тревожной тишиной, и лишь издалека по-прежнему доносились звуки яростного боя. Вся пристань была заполнена нимлондцами, избравшими путь на запад. Большей частью это были женщины, и лишь небольшой отряд, численностью не более трёх сотен, был призван защищать их в пути.
Эльфы собрались вокруг небольшой, хрупкой фигурки в бирюзовом одеянии, в которой Пако без труда узнал Тэльтинвэ. Рядом с принцессой молчаливо стоял её давний друг и наставник Даэрон. Тэльтинвэ молчаливо возвышалась над толпой, а её тревожный взгляд был устремлён не на запад, куда ей предстояло вести свой народ, а к родному городу, где в эти минуты насмерть стояли многие её братья и сёстры. В дрожащих руках девушка держала небольшой, мерцающий дивным светом, ободок и в том, что это была Ромэнсильмэ, у Пако не было никаких сомнений. Тэльтинвэ нерешительно поглядывала то на диадему, то на ещё и теперь прекрасный в своём величии Нимлонд. Её сердце разрывалось на части при мысли о том, что в городе всё ещё остаются многие её братья и сёстры, но не могла она нарушить и клятвы, данной своему отцу. Рядом с принцессой стоял Даэрон, и что-то непрестанно ей говорил, однако казалось, что Тэльтинвэ совсем его не слышит.
У пирсов, врезающихся далеко в водную гладь, плавно покачивались на волнах четырнадцать кораблей. Матросы спешно делали последние приготовления, готовясь к скорому отплытию. Внезапно почва под ногами затряслась, а с севера донёсся ужасный, режущий слух, вой. Все вокруг зажали уши и инстинктивно присели, чтобы не повалиться на мостовую. Земля как будто пустилась в пляс, то плавно двигаясь из стороны в сторону, то подскакивая вверх, сотрясая всё, что на ней находилось. Сверху посыпались пыль и каменная крошка, а всегда безупречные стены Нимлонда покрылись трещинами. Это продолжалось несколько минут, а затем прекратилось так же внезапно, как и началось. Немного придя в себя, Пако поднялся с четверенек и, ловко пробираясь через толпу эльфиек, бросился к Тэльтинвэ. Лица девушек были бледны от ужаса и многие из них испуганно вздрагивали, когда хоббиту невольно приходилось их расталкивать в стороны. Пако всё искал и искал, но вскоре понял, что совсем заблудился. Из-за своего маленького роста теперь он совсем ничего не видел, и его шансы отыскать принцессу посреди толпы казались ему совсем ничтожными. Когда он уже совсем отчаялся, то внезапно почувствовал на своём плече чью-то руку. Задрав голову вверх, он увидел перед собой Эвингила. В этот раз эльф не улыбался, как это ранее всегда бывало при встречах с друзьями. Суровое лицо воина словно скрывало под собой скорбь и отчаяние. Эвингил протянул хоббиту руку и быстро провёл его к Тэльтинвэ.
Убитая горем принцесса стояла на коленях и, сложив руки перед собой, не выпуская из них диадему, беззвучно шевелила губами. Глаза её были закрыты, а по щекам одна за другой скатывались слёзы.
Пако подошёл к девушке, сочувственно взял её за руки, и лишь только после этого она обратила на него свой растерянный взор.
– Госпожа, – мягко сказал Пако, – вы должны сдержать слово, данное вами вашему отцу. Наденьте Ромэнсильмэ и исполните свой долг, а иначе все жертвы вашего народа останутся напрасными.
Тэльтинвэ нерешительно уставилась на диадему, словно совсем про неё позабыла, и еле слышно выдохнула:
– Но… я не могу.
– Тогда позвольте это сделать мне, – тихо сказал Пако. – Я тоже обещал Мельхеору, что выполню его просьбу и доведу это дело до конца.
Тэльтинвэ без возражений протянула Ромэнсильмэ в руки своему маленькому другу, словно это была какая-то, мало значимая для неё, безделушка. Она по-прежнему стояла на коленях, и Пако не составляло теперь особого труда надеть диадему на голову принцессы. Однако хоббит не спешил. В этот миг он внезапно ощутил огромную ответственность, казалось бы, такого простого и незначительного действа, отчего у него даже перехватило дух. Сколь немногим великим королям и отважным воинам довелось примерить это удивительное, исполненное скрытой внутренней силы, украшение! А ведь среди них теперь был и он – маленький хоббит с Отпорного Перевала! Он навсегда запомнил то мгновение безумного счастья, безраздельно овладевшее всем его существом, едва Ромэнсильмэ коснулась его чела, и на какой-то миг ему вновь страстно захотелось испытать это неповторимое чувство… однако внутренний голос тихо, но настойчиво прошептал:
– Не смей!
Пако судорожно сглотнул и с трудом перевёл взгляд на Тэльтинвэ. Девушка доверчиво смотрела хоббиту в глаза и безропотно ждала свершения неведомого ей таинства. Она доверяла ему, доверяла так, как только дочь может доверять своему любимому отцу. Словно во сне Пако протянул руки вперёд, и Ромэнсильмэ коснулась шелковистых, русых волос Тэльтинвэ. С этим касанием от диадемы во все стороны заструился совсем иной свет, чем тот, которым она всегда лучилась до этого. От яркого золотистого сияния Пако невольно прищурился, а все вокруг увидели, что на чело принцессы сверху опустился тонкий луч. И когда все подняли головы вверх, то увидели, что этот свет струится из башни Тир-Этиль, где на самой её вершине хранился меч королей Нимлонда – легендарный Нарандуниэ. Так нимлондцы восприняли явленное чудо как благоволение Владык Запада, и многие с радостью вспомнили о том, что днём ранее таким же образом у стен Нимлонда были благословлены на подвиг и те, кто остались защищать родной город от полчищ тьмы.
В этот удивительный миг эсгалдорцев, собравшихся на пристани, объял безудержный порыв благоговейного трепета, и они дружно опустились на колени перед своей новой владычицей. Даэрон не мог сдержать слёз, а Тэльтинвэ устремила взор к башне и, встретившись взглядом с лучом дивного света, улыбнулась, словно увидела там образ своей матери. В эти недолгие мгновения свинцовые тучи над гаванью разошлись, и сквозь них проглянуло солнце, а у берега тут же послышались плеск и радостное посвистывание дельфинов. Но торжество света длилось недолго, ибо вскоре луч с башни начал медленно угасать, и небо над головами вновь затянуло тучами. Однако свет, которым зажглась Ромэнсильмэ, не исчез, но словно факел во тьме и теперь продолжал светить всем вокруг. И в этом дивном сиянии Тэльтинвэ словно преобразилась. Она медленно обвела взглядом своих собравшихся братьев и сестёр и, набрав грудью воздуха, заговорила:
– Благословенны вы, мои братья и сёстры, ибо десница Отца Нашего, Эру Единого, осенила нас в сей грозный час. Сегодня все мы прощены за ослушание Старших Братьев наших, ведь отныне одарены благодатью самого Владыки Предвечного. И Его Немеркнущий Свет проведёт нас через пустыни и горы, равнины и леса, ибо судьба наша – путь на Заокраинный Запад. Там уже давно ждут нашего прихода и теперь мы не должны отвергнуть тихий, но настойчивый Зов Владык Амана. Но если столь сильно благословлены мы, то сколь сильнее благословение на челах тех, кто своими жизнями оплачивает наше будущее счастье. Они те, кто ныне открывают нам путь на запад, и мы не можем отринуть их жертвенный дар. Взойдём же, братья и сёстры на корабли, ибо время наше пришло!
Окончив речь, Тэльтинвэ величаво повернулась и, не спеша, грациозно шагнула к пирсу, у которого ждали наготове прекрасные светлые корабли, а следом за ней неторопливо потянулись и все остальные.
В этот миг Пако вспомнил о друзьях, но не успел он ещё разволноваться, как увидел всех их рядом. Улыбаясь, Алатар слегка подтолкнул Нобби и Лимпи вперёд и сказал:
– Теперь, мои дорогие друзья, нам предстоит расстаться.
– Как, вы не пойдёте с нами? – испугался Пако.
– У каждого в этом мире своя дорога, – ответил маг, грустно улыбнувшись. – Не нам выбирать пути провидения, но они сами изберут нас, когда к тому приходит срок. Мы лишь можем достойно, с благодарностью принять на свои плечи всё, что будет возложено на нас Властителями Эпох. Ступайте, друзья, ведь Тэльтинвэ ещё не раз понадобится ваша помощь и поддержка. Не забывайте старого Аргала, а так же непревзойдённого песнопевца и учителя Даэрона.
– Как, вы тоже остаётесь? – совсем расстроился Пако, повернувшись к старому мастеру слова.
– Да, друзья, такова уж моя судьба, – грустно сказал Даэрон. – Той, ради которой долгие годы теплилась лампада моей жизни, давно уж нет в этом мире, и мне никогда её не вернуть. Долгие годы я надеялся, что мои чувства притупятся, и боль оставит меня, но всё было тщетно. Я давно уже подумываю о том, чтобы с честью завершить свой жизненный путь и сегодня настал тот час, которого я долго ждал.
Слёзы безудержно покатились по щекам хоббитов и маленького Лимпи.
Аргал с Даэроном присели и по очереди обнялись с малышами так, будто те всегда были их лучшими друзьями, а, может быть, так оно и было на самом деле? Как бы то ни было, маг и песнопевец поднялись, улыбнулись на прощанье и, развернувшись, зашагали к проёму высокой стрельчатой арки, ведущей в город. Расстроенным друзьям более ничего не оставалось, как последовать за длинной вереницей эльфов, восходящих на прекрасные корабли.
Когда последний из эльфов оставил за спиной опустевший причал, над гаванью прозвучал протяжный сигнал горна. Вслед за этим с бортов в воду погрузились длинные вёсла, и корабли начали медленно отходить от пирсов. Над огромным озером стоял полный штиль. Лоцманы отвели корабли подальше от берега, а матросы развернули на стройных мачтах белоснежные паруса. Однако ветер, не спешил разлучать тех, кто уплывали на запад с отважными защитниками Нимлонда. Слыша неутихающие звуки сражения, эсгалдорцы на кораблях плакали, не стесняясь своих слёз. Они скорбели о гибнущих братьях, ценой жизней которых они были избавлены от рабства и смерти.
Бой продолжался до вечера и не прекращался всю ночь. Лишь к рассвету следующего дня паруса наполнились свежим восточным ветром, и, плавно набирая ход, корабли устремились на запад, к неизвестности.
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #227 : 04/05/2022, 10:23:21 »
Стражи Эсгалдора

Послесловие

Сквозь бессчётные века до нас дошёл древний манускрипт, в котором так описываются последние часы осады Нимлонда:

И было так, что на третий день силы защитников города подошли к концу. И уже мало кто мог тогда держать в усталых руках меч, а бессчётные орды армий Атармарта продолжали накатываться на стены Белого Города. И тогда Тинвэрос Мудрый вспомнил давнее завещание своего отца – Владыки Тарэдэла:
– В последний день, когда всё придёт к концу, поднимись по ступеням башни Тир-Этиль на самый верх, и прими из ножен мой старый добрый меч Нарандуниэ. Тогда с друзьями, или без них, воздень его к западу и призови Трёх, кто в начальные времена создали его во имя будущего величия Нимлонда – владык Ульмо, Варду и Ауле.
И когда ты сделаешь это, то небеса над тобою разверзнутся, и немеркнущий свет Владык Запада снизойдёт на чело твоё. В то время падут все те, кто дерзнул пойти против воли Илуватара Единого, а ты поймёшь, что отныне слава Нимлонда нетленна.
И тогда Владыка Тинвэрос вместе с Алатаром Синим и Даэроном Песнопевцем из последних сил взбежали на самую вершину башни Тир-Этиль, и Тинвэрос взялся за рукоять Нарандуниэ. Воздев обнажённый клинок над головою, он выполнил волю отца своего и, обратившись к западу, призвал владык Ульмо, Варду и Ауле. Тогда Алатар поднял к небесам свой посох, а Даэрон запел песнь. Так в последний миг скрестились над головами трёх меч победы, жезл мудрости и бессмертная песнь, соединив в себе отвагу, молитву и терпение.
И свершилось то, что было сказано в древнем пророчестве. Свинцовые тучи над белокаменной башней Тир-Этиль разошлись, а с неба грянул чудный золотистый свет. На мгновение всё погрузилось в звенящую тишину, а затем земля сотряслась и почва ушла из-под ног темных ратей, взявших в кольцо Белый Город. И тогда воды озера Рилнен хлынули на берег и смыли большую часть вражеского войска. Затем с небес грянул гром, и те из врагов, кто ещё оставались на подступах к Нимлонду, были сбиты с ног. Порыв шквального ветра сорвал паруса с многих кораблей, на которых отплыли те, кто уходили на запад, но все смотрели на башню Тир-Этиль, а по их щекам катились слёзы. Прямо на глазах отплывающих Белая Башня сначала стала прозрачной, словно утренняя дымка, а затем медленно исчезла из виду.
Однако же, никто не видел падения Нимлонда, а потому с тех самых пор поговаривают, что Белая Башня Нимлонда и поныне стоит на страже света в затерянных в пространстве времени лесах Эсгалдора, древо Эр-Айналдар всё так же охраняет туда вход, а путники, что устали от суеты жизни, терпеливо ищут ту башню, чтобы присоединить свои сердца к трём, кто и по сей день так и остались стоять на страже грядущего мира. Теперь все те, кто не забыли эту легенду седых времён, хранят в своих сердцах искру, что досталась им от света Белой Башни, и искра та время от времени вспыхивает в их груди, отражая боль мира.



В древних свитках сохранились ещё многие сказания старины, но о них пойдёт речь в последующих книгах.




                                                                                                           03.07.2008 г.
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #228 : 04/05/2022, 19:13:26 »
Так заканчивается вторая книга о приключениях Пакмелония Прыгинса и его друзей. Текст подан в таком виде, ка он был написан с самого начала, поэтому в нём встречаются некоторые оплошности. Разумеется, здесь необходимы качественная редакция и корректура, но путешествовать со своими героями, признаюсь честно, мне было очень интересно. Надеюсь, положительные эмоции и впечатления посетили и тех, кто этот текст прочли. Если здесь найдутся те, кто хотели бы продолжить приключения на просторах Средиземья, могу сообщить, что у меня есть для таких читателей весьма содержательное продолжение...
« Последнее редактирование: 04/05/2022, 19:47:08 от Tinweros »
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #229 : 05/05/2022, 07:02:01 »
Кое-что о Пончероме Прыгинсе

1 часть

В этом предисловии читатель получит некоторые сведения о Пончероме Прыгинсе – отчаянном авантюристе и баловне судьбы, кто первым из представителей Босоногого Народца оказался на Отпорном Перевале Окружных Гор Эсгалдора. История эта не лишена интереса главным образом для тех, кто хочет знать больше об этом достойном хоббите, которому в своей жизни удалось подняться от батрака, долго гнувшего спину на своего господина, до всеми уважаемого хозяина знаменитого на весь северный край трактира «Привратник Эсгалдора».
Итак, начнём, пожалуй. Пончером Прыгинс родился ещё до Войны Кольца в небольшом поселении под названием Бри или Бригор, что разместилось к востоку от всем известного края под названием Шир. Норка его семейства была вырыта ещё его прадедом в западном склоне большого холма, к которому и лепилась вышеупомянутая деревушка. Расположенная на Великом Западном Тракте, прямо посередине между Серебристой Гаванью и Мглистыми Горами, эта деревенька служила своеобразным перевалочным пунктом для купцов и торговцев всех мастей и рангов. Тут нередко останавливались караваны гномов, курсирующих между Голубыми Горами и Железным Взгорьем. Здесь же можно было легко найти проводника, который за умеренную плату мог провести желающих как к руинам некогда славных городов Аннуминас и Форност, так и до самого Минас Тирита на юге. Население сей деревеньки состояло примерно поровну из людей и хоббитов. Жили бригоряне дружно, промышляя в основном торговлей и фермерством, причём земледелием, по большей части занималась хоббитовская половина населения Бри. 
Отца Пончо, Топпи Прыгинса, судьба не особо жаловала своей милостью. Этот трудолюбивый и во всех отношениях достойный хоббит был обедневшим фермером, едва сводившим концы с концами, чтобы прокормить свою небольшую семью, состоящую из престарелого отца, супруги и трёх детишек, старшим из которых и был наш Пончо. Именно поэтому с самых ранних лет Пончо пришлось наниматься на работу к одному из самых удачливых из числа бригорянских фермеров – Бодо Туку. Читатель наверняка услышал в этом имени нечто до боли знакомое, и потому отметим сразу, что мысль, посетившая его голову, верна. Этот Бодо Тук приходился родственником одному из самых известных семейств Хоббитании – знаменитых Туков, особо прославившихся немного позднее описываемых событий – по окончании Войны Кольца.
Пончо оказался прилежным работником и на удивление хорошо справлялся с возложенными на него обязанностями в хозяйстве Бодо Тука. Он то и стал приносить в семью Прыгинсов значительную часть дохода, позднее перевесившую те гроши, что получал от своего хозяйства его отец. Жизнь Пончо шла своей чередой, однако вскоре случилось то, что круто изменило судьбу нашего хоббита. Всё дело в том, что у Бодо Тука была красавица-дочка, и это, конечно же, не укрылось от внимания Пончо. Евлантия, как звали хозяйскую дочку, была миловидна и умна, и Бодо не чаял в ней души. Некоторое время Пончо пытался бороться со своей симпатией к красавице, но, в конце концов, таки не смог совладать со своими чувствами и по уши, безнадёжно в неё втрескался. В результате он стал рассеянным и забывчивым, и это быстро отразилось на его заработке не в лучшую сторону. Однако наш влюблённый не переставал стараться угодить хозяину, так как боялся, что Бодо и вовсе выгонит его, и тогда он больше не сможет видеть прекрасную Евлантию Тук. Вскоре его и без того непростое положение ещё более усложнилось, так как он заметил, что и Евлантия к нему вовсе не равнодушна. Тут-то всё и началось. Не то чтобы Пончо стал безалаберным и ленивым, да только в голове его жила любовь к красавице Евлантии, но никак не работа, которую поручал ему Бодо Тук. С тех пор нашего хоббита словно подменили – работа не ладилась, а зачастую он с ней попросту не справлялся. Дальше так продолжаться уже не могло, и вскоре Бодо уволил непутёвого работника. Несмотря на эту неприятность, Пончо вовсе не отчаялся. Ему в голову пришла идея, услышав о которой, друзья тут же подняли его на смех – он решил свататься к самому Бодо Туку! Но насмешки друзей лишь раззадорили Пончо, и уже на следующий день он явился к Тукам. Стоит ли рассказывать о том, как Бодо отнёсся к этому неожиданному визиту? В нашем случае, пожалуй, стоит: разъярённый Бодо приказал прислуге вышвырнуть Пончо из дома. Однако наш хоббит был не из тех, кто просто так отказывается от своих намерений, а потому, выждав несколько дней, явился снова. На этот раз Бодо уже спокойнее воспринял просьбу Пончо выдать за него свою дочку и отнёсся к нему более сдержанно – указал ему на дверь, не забыв, впрочем, натравить на назойливого жениха своих собак. Спасшись бегством, расстроенный Пончо вернулся домой. В тот день весь вечер моросил дождь, и настроение Пончо было – хуже некуда. Он хорошо усвоил урок, что во всех отношениях уважаемый и зажиточный Бодо Тук ни за что не выдаст свою дочку за него – нищего шалопая.
На следующее утро из-за туч вновь выглянуло солнышко и угасший было оптимизм с новой силой зажёгся в груди Пончо. Он зашёл в трактир, принял для храбрости стаканчик эля и направился к Бодо в третий раз…
Настырность Пончо наделала в Бри много шуму, и о новоявленном женихе заговорили повсюду. Вот и тогда все, кто присутствовал в трактире, после того как за спиной Пончо захлопнулась дверь, стали заключать пари – выкинет его Бодо из дома на этот раз, или же обойдётся собаками, однако в тот день не оказалось ни проигравших, ни выигравших.
В третий визит настырного жениха Бодо уже не ругался и не махал руками (было похоже, что в этот раз на него повлияла сама Евлантия, которой, как уже было сказано выше, Пончо был вовсе не безразличен). Разумеется, Бодо и не думал уступать дочери и менять своего отношения к Пончо, однако не хотел он и расстраивать Евлантию, а потому решил схитрить. В этот раз Бодо даже предложил присесть Пончо за стол, и они вместе какое-то время негромко разговаривали. Всё это время сама Евлантия наблюдала за беседой из своей комнатки через щёлку приоткрытой двери. Однако её растревоженному сердечку в этот день так и не суждено было возликовать от радости – Бодо потребовал невозможного: чтобы получить его согласие, Пончо должен был доказать, что достоин руки Евлантии. Для этого ему надо было принести Бодо целый сундук золота весом никак не менее пятидесяти фунтов! И несмотря на то, что в этот раз Пончо покинул дом Туков без помощи собак и рукоприкладства, настроение у него было – хоть в петлю лезь. С одной стороны Бодо вроде бы ему и не отказал, однако с другой выдвинул такое требование, что дело казалось теперь ещё более безнадёжным, чем если бы Тук вновь выбросил настырного жениха за ворота, а потому, в расстроенных чувствах, Пончо решил утопить своё горе в бутылке, в местном трактире под вывеской «Гарцующий Пони». Тем вечером домой Пончо так и не вернулся. Не вернулся он и на следующий день, а те, кто видели его в последний раз, перед тем как он пропал, говорили, что в «Гарцующем Пони» к нему за столик подсел странный старик в островерхой шляпе. Одни рассказывали, что узнали в том старике некоего Гэндальфа, другие совсем ничего не могли сказать о странном незнакомце, а для читателя будет сказано, что тем стариком был Мельхеор – синий маг, которого частенько принимали за Гэндальфа во многом по причине его выгоревшего на солнце плаща, который теперь уже казался серым, а не синим, как было ранее. Эти двое и вправду были столь схожи, что подобная ошибка была и вовсе не удивительна.
Так Пончо пропал всерьёз и надолго. В Бри его никто не видел больше года. Первые две недели в «Гарцующем Пони» чуть не каждый день заключали пари о том, куда делся незадачливый жених и как скоро он объявится, но уже через месяц о возмутителе спокойствия забыли. Лишь год спустя, когда о нём уже давно никто даже и не вспоминал, он неожиданно объявился, да и как объявился! Увидав Пончо на пороге трактира, старые приятели сперва даже приняли его за одного из удачливых купцов, в коих недостатка в Бри никогда не было. Но когда в «Гарцующем Пони» таки поняли, кто перед ними стоит, в зале на несколько минут повисла гробовая тишина, так что даже было слыхать, как жужжат над столами докучливые мухи. Пончо загорел, поправился и заметно окреп. Перед завсегдатаями трактира стоял состоявшийся завидный жених, которым теперь не побрезговали бы самые зажиточные семьи Бри. Да что там Бри! Теперь даже в Шире любое семейство было бы радо принять нашего Пончо как родного сына! Пончо выглядел, как состоятельный деловой хоббит из самых зажиточных семей Хоббитании и даже более того – был одет по последнему велению моды тех давних дней. В то памятное утро все, кому посчастливилось стать свидетелями того знаменательного явления, гуляли и веселились за счёт разбогатевшего Пончо. Уже на следующее утро блудный сын купил для своей обрадованной семьи замечательный дом в самом центре Бри, вмиг наполнившегося невероятными домыслами и небылицами. Новый дом Прыгинсов был построен из брёвен, по обычаю людей, однако круглые окошки и двери в нём позволяли счастливому семейству не слишком тосковать по уюту своей старой норки, передававшейся по наследству от одного поколения Прыгинсов другому. Слух о невиданном приобретении быстро разлетелся по всему посёлку, и бригоряне надолго получили новую пищу для сплетен и пересудов.
Итак, все с нетерпением ждали, что последует дальше, и Пончо не заставил себя долго ждать. Когда он явился свататься к Тукам в четвёртый раз, там уже были наслышаны о чудесном возвращении удачливого хоббита и встретили его с почестями, соответствующими его новому положению. Туки долго следили из окон – не направляется ли к ним Пончо, и более всех в этом усердствовала будущая невеста. Когда неотразимый Пончо, выряженный по последнему слову моды, появился у калитки Туков с роскошной шкатулкой и великолепным букетом цветов, Бодо сам выбежал ему навстречу и с подобающими знаками внимания и вежливости впустил во двор. В домах напротив не было ни одного свободного окна, где бы ни маячили, подглядывая за происходящим, любопытные соседи.
Не успел ещё Пончо войти во двор, как следом за ним к калитке Туков подъехала повозка, с которой соскочили два грузчика и спросили:
– Куда сгрузить, хозяин Прыгинс?
– Несите в дом, – коротко ответил Пончо и шагнул в открытую перед ним калитку.
Бодо уже слышал о Пончо многое, но такого всё равно не ожидал:
– Неужели этот шалопай таки раздобыл сундук золота?! – сгорал он от любопытства.
В этот раз лучшего приёма Пончо и ожидать не мог, однако праздновать успех было ещё ой как рано! Впустив Пончо в дом и увидев перед собой затребованный сундук золота, который вслед за женихом внесли грузчики, Бодо вдруг решил, что может позволить себе и поторговаться. Хотя Пончо и разбогател чудесным образом, однако он по-прежнему оставался в глазах Бодо простаком и шалопаем, вот Бодо и решил, что раз уж Пончо ухитрился раздобыть сундук золота, то сможет раздобыть и второй. Такой поворот дела был для Пончо словно ушат холодной воды на голову. После помпезного приёма Бодо он и в мыслях не допускал, что этой истории до конца ещё ой как далеко. Услышав заявление отца, невеста демонстративно надула губы перед всеми домашними и вышла, обиженно хлопнув за собой дверью. Пончо тоже завёлся и покинул дом не солоно хлебавши. Его возмущению не было предела. Он целый год скитался по миру, терпел лишения, не раз рисковал жизнью, и всё это для того, чтобы жадный Бодо вновь заставил его быть мальчиком на побегушках?! – Не бывать этому! – решил Пончо и стал смекать, как бы ему проучить жадного тестя. Он вновь направился в «Гарцующий Пони» и надолго засел там со своими приятелями. Никто не мог сказать, о чём они шептались, однако вскоре в Бри произошло то, чего не случалось в нём от самого его основания…
В один прекрасный день Пончо вновь пропал, однако, на этот раз не один! Вместе с ним исчезла и красавица Евлантия! Бодо был в ярости. Он решил, что прохвост и мошенник Пончо силой увёз его дочку, однако всё было не так – Евлантия уехала с ним по своей воле. В тот же день в погоню были посланы поисковые патрули, однако они поскакали в сторону Шира, на запад, ведь никто не мог и предположить, что Пончо с Евлантией направятся в места, в которые не рисковали соваться даже отчаянные сорвиголовы!
Пончо же со своей невестой, верхом на пони, поехал к друзьям – гномам с Железного Взгорья, с которыми он успел подружиться во время своих странствий в течение долгого года. Для этого ему с Евлантией пришлось преодолеть Мглистые Горы и даже Лихолесье! Там, на Железном Взгорье, Пончо вновь встретился с Мельхеором, который и направил его с караваном гномов к Отпорному Перевалу.
– Там живёт один мой старый друг, – сказал Мельхеор перед расставанием. – Поезжайте к нему и передайте от меня вот это письмо. Он во всём вам поможет и в нужде не оставит.
Так Пончо с Евлантией и поступили.
– Уж там-то твои до нас точно не доберутся, – сказал Пончо Евлантии, и она с ним согласилась.
И надо сказать, что была у наших беглецов настоящая любовь, ради которой Евлантия согласилась бы уйти с Пончо хоть на край света. Собственно говоря, так оно впоследствии и получилось.
Первых хоббитов северный край встретил сурово. В тот год выдалась морозная зима, и снег падал с небес, не переставая. Гномам, с караваном которых шли хоббиты, было не привыкать, но для теплолюбивых Пончо и Евлантии переход дался непросто. Но любовь – на то она и любовь, чтобы вытерпеть ради неё всё, что может встретиться на пути, и даже более того. Так на Отпорный Перевал, где к тому времени уже проживало несколько людских семей и полдюжины следопытов и охотников, попало первое семейство хоббитов. В то время поселенцев на перевале было не более сотни, и верховодил среди них старец Аргал – друг Мельхеора. Тот старец, как и Мельхеор, был синим магом и поселяне его побаивались, но Отпорный Перевал не покидали, так как зимы там были более мягкие, чем на заснеженных Северных Пустошах – так влияла на климат перевала благодатная таинственная земля, лежащая к востоку от него. 
Беглецы облюбовали удобное место в корнях Хозяина Перевала – удивительного гигантского дерева, подобных которому хоббиты ещё не видывали. Пончо по дедовским обычаям вырыл уютную норку, где они с Евлантией и поселились. Этой-то норе впоследствии и суждено было стать сердцем поселения и единственным на перевале трактиром «Привратник Эсгалдора». Она же была и первой хоббитовской норой в этих отдалённых от мест проживания Босоногого Народца местах, так как люди, жившие там, строили дома из брёвен. Избы следопытов были полуземлянками, но всё равно не норами, как у Пончо.
Пончо и Евлантия всем сердцем полюбили этот суровый, но неотразимый своей особенной красотой край. И хотя на заснеженных равнинах Северных Пустошей большую часть года гуляли студёные ветра, однако восточный склон перевала был надёжно защищён от их неистовства. Именно поэтому на восточном склоне и расположилась большая часть жилищ местных поселенцев. Вскоре Пончо заметил, что перевал посещают много охотников и следопытов, но что было особенно удивительно – с востока на перевал время от времени приходили эльфы! Тогда-то Пончо и смекнул, что, построив небольшой трактир, он сможет неплохо подзаработать, давая приют отчаянным путешественникам севера и дивным гостям восточной долины. Так наш сметливый хоббит и поступил. Читатель уже хорошо знает, что это было верным решением, благодаря которому Пончо удалось обрести среди своих соседей вес, а затем и стать душой местной общины. С тех пор, как в корнях гигантского дерева появился самый настоящий трактир, посёлок понемногу начал расширяться. Дела молодой четы Прыгинсов пошли на лад, и вскоре у них родился сынишка Отто.
И всё же, хотя Пончо и был доволен своей новой жизнью, однако временами на него наползала тоска по родным краям и покинутому далёкому дому. Он часто вспоминал свою матушку и отца, младших братишку и сестрёнку. И однажды он решил отослать домой весточку своим родным, чтобы знали они, что он жив-здоров и всё у них с Евлантией хорошо. Пончо дождался первого весеннего каравана с Железного Взгорья, и когда гномы возвращались обратно, передал с ними письмо и подарки в небольшом сундучке, который, как и сами подарки, выменял у эсгалдорских эльфов. Не забыл Пончо и о двух своих друзьях, передав для них просто замечательные сувениры, изготовленные руками искусных эсгалдорских мастеров. Внутрь сундучка Пончо вложил записку с указанием, чтобы его отец сам раздал всем, что кому положено.
Гномы – народ обязательный, и уж если им кто чего поручил, и они за это взялись, то вывернутся наизнанку, но поручение непременно выполнят. Так и получилось, что сундучок Пончо попал на Железное Взгорье, а уже оттуда гномы с оказией доставили его в Бри. Так уж вышло, что посыльный отыскал Топпи Прыгинса в «Гарцующем Пони». Когда почтенный гном Фамбур из Торговой Гильдии Севера и родом с Железного Взгорья вошёл в трактир, он отыскал взглядом слегка захмелевшего Топпи Прыгинса и уверенным шагом направился к нему. Приметив шагающего к нему бородача, Топпи сразу что-то заподозрил. В тревожном предчувствии рука хоббита безвольно разжалась, и кружка пива, что он держал, опрокинулась на стол. Гном с серьёзным видом подошёл к столу, за которым сидела компания отдыхающих бригорян и спросил, глядя на Топпи:
– Топпи Прыгинс, если не ошибаюсь?
– Точно так, почтенный… не имею чести знать вашего имени, – растерялся Топпи.
– В таком случае мне велено передать вам вот это, – и Фамбур с важным видом поставил на середину стола сундучок, который держал под рукой. Задерживаться гном не стал, а сразу же развернулся и направился к выходу.
– Но… от кого? – очнулся от неимоверного удивления Топпи, однако дверь за гномом уже затворилась.
Так в Бри узнали о том, что Пончо жив-здоров и всё у него в полном порядке, однако откуда прибыла дивная посылка никто не мог и предположить. Подарки рассматривали с неимоверным восторгом, так как все они были сделаны руками эсгалдорских умельцев, и нигде более ничего подобного никто в округе делать не умел. Друзья Пончо, Понни Бульбер и Филло Пудингс, получив подарки с далёкого перевала, сразу призадумались: – Раз уж у Пончо там всё так хорошо, то почему бы тогда не отправится к нему?
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #230 : 05/05/2022, 07:02:56 »
Кое-что о Пончероме Прыгинсе

2 часть

Понни и Филло не везло в жизни так же, как ранее их закадычному приятелю Пончо, и именно поэтому терять им в Бри было особо нечего. Недолго думая, эти хоббиты, забрав с собой своих молодых жён, отправились с очередным караваном гномов к далёкому Железному Взгорью, ибо сами много раз слышали рассказы Пончо о его похождениях в течение долгого года странствий. В твердыне гномов хоббитов перенаправили к Отпорному Перевалу, и так с тех пор на перевале появилась настоящая община Босоногого Народца. Однако на этом дело не окончилось. Слухи о диковинных чудесных подарках из далёких сказочных земель очень быстро расползлись по всему Бри и то, что вскоре два семейства хоббитов пропали вслед за Пончо и Евлантией, заставило некоторые другие семейства серьёзно призадуматься. Так не прошло ещё и года с тех пор, как на перевал прибыли Пудингсы и Бульберы, как там же объявились Сметунсы, Меняйлы и Смекайлы. Читатель наверняка заметил некую схожесть в фамилиях новоприбывших семейств, и в этом нет ничего удивительного – испокон веков свои фамилии хоббиты получали исходя из особенных черт их характера и наклонностей. Все эти сметливые семейства из Бри, едва оказавшись на перевале, тут же взялись налаживать оживлённую торговлю с таинственной страной, лежащей по восточную от него сторону. С того времени Отпорный Перевал перестал быть глухой охотничьей деревушкой и начал разрастаться, как тесто на дрожжах. Разумеется, этими-то дрожжами и оказался босоногий малорослый народец под названием хоббиты. Справедливости ради стоит заметить, что в сильные холода в этих краях хоббитам пришлось таки привыкать к обуви. Однако едва на Отпорном Перевале сходил снег, как они вновь забывали о своих башмаках и чунях до следующей долгой зимы.   
Вот именно таким замысловатым образом дело докатилось до событий, о которых и пойдёт рассказ в последующих главах книги.           
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #231 : 25/05/2022, 10:45:21 »
Думаете эта история закончилась? Ан-нет... Впереди ещё третья книга - "На Запад"! Думаю вскоре вы сможете с ней ознакомиться...
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #232 : 27/05/2022, 07:04:39 »
На самом деле размещённое выше приложение "Кое-что о Пончероме Прыгинсе" задумывалось как предисловие ко 2-й книге, поэтому не нужно рассматривать его, как преддверие к третьей...
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #233 : 01/06/2022, 14:33:36 »
Книга 3. На Запад.

Глава 1

Припозднившиеся гости

1 часть

Рози! – Раздался из дальнего угла зала добродушный голос кузнеца Торгвалда. – Принеси-ка к нашему столику ещё две кружечки Пончера.
– Как пожелаете, мастер Торгвалд, – тут же отозвалась девчушка и проворно юркнула к прилавку. – Опять эти лесорубы оставили стулья прямо в проходе, – недовольно буркнула она, зацепившись на ходу за один из табуретов.
Поставив на прилавок пустой поднос, Рози вытерла о фартук руки и, подойдя к отцу, прощебетала тоненьким голоском: – Пап, наполни ещё две. Мастер Торгвалд с господином Фамбуром пока ещё не собираются уходить.
Отто глянул в зал поверх своих круглых очков и, заметив, что гости смотрят на него, улыбнулся.
– Если ты не возражаешь, старина, то, пожалуй, мы с приятелем сегодня немного у вас задержимся, – прогремел басистым голосом кузнец.
– Что ты, дружище, оставайтесь хоть до самого утра!
– Спасибо, друг, за твоё гостеприимство, – широко улыбнулся Торгвалд.
– Всегда к вашим услугам, друзья, – радушно улыбнулся Отто и тут же принялся выполнять заказ. Наполнив кружки доверху, он тщательно отёр полотенцем пену с их пузатых боков и придвинул к Рози. Девочка шустро подхватила кружки, разместила их на подносе и убежала к столику, за которым негромко беседовали местный кузнец и странного вида гном с рыжей косматой бородой. Нельзя сказать, что колоритного приятеля Торгвалда видели здесь впервые, но и утверждать, что кто-то на Отпорном Перевале хорошо его знал, тоже было неверно.
Оставив Пончер на столе гостей, Рози развернулась, собираясь уходить, но Торгвалд остановил девочку, легонько придержав её за локоть.
– Обожди, стрекоза, – негромко сказал кузнец. – Это тебе, – шепнул он и быстро сунул медную монетку в ладошку девчушки, чтобы не заметил Отто. – Что-нибудь купишь себе у наших харбадских гостей.
Рози растерянно улыбнулась, быстро сунула монетку в карман фартука и, забыв от радости поблагодарить Торгвалда, вприпрыжку убежала в кухню, где матушка мыла посуду. 
– Спасибо, дорогая, – ласково сказала Велисвета, принимая поднос из рук дочери, – теперь можешь идти отдыхать, ведь я тут и так уже почти управилась.
– Спокойной ночи, мамочка, – обрадовано прощебетала Рози и довольная, что оказалась свободной, побежала в детскую. Пробегая мимо зала, где за неторопливой беседой потягивали душистое пиво припозднившиеся посетители, Рози заметила, что к ним присоединился и Пончо. Заинтригованная очевидным знакомством деда с гномом из Харбада, девочка замешкалась на лестнице, ведущей к комнатам наверху и, встретившись взглядом с кузнецом Торгвалдом, ещё раз одарила своего благодетеля лучезарной улыбкой.
– А ты чего тут уши развесила? – недовольно буркнул Пончо, заметив зазевавшуюся внучку. – А ну марш спать! 
Девчушка быстро взбежала по лестнице и в тёмном коридоре едва не столкнулась с бабушкой Евлантией.
– Ты что же это до сих пор не спишь, дорогая? – нарочито строго возмутилась бабушка.
– Уже бегу, бабуля, – пискнула Рози и юркнула к детской. Она чувствовала, что бабушка стоит за спиной и пристально провожает её глазами, а потому немедля отворила дверь и шагнула через порог в тёмную комнату. Прикрыв дверь, она прислонилась к ней спиной и притаилась. Внутри было совсем тихо. Младшие братишки Рози уже давно спали, и она хорошо слышала, как они сопят во сне своими курносыми носиками. Девочка немного постояла у двери и вскоре услышала, как заскрипели деревянные ступени под бабушкиными ногами.
– Ушла, – подумала Рози. Спать совсем не хотелось. В голове всё крутились тревожные мысли о пропавшем брате. Вот уже более недели миновало со дня его исчезновения, и по-прежнему никто не мог сказать, куда он вновь запропастился. По правде сказать, Рози была убеждена в том, что Пако опять подался в Эсгалдор, к своим друзьям эльфам. Такого же мнения были и большинство посетителей, захаживающих по вечерам на кружечку янтарного Пончера в «Привратник Эсгалдора», однако никто не мог объяснить, куда делся лучший друг Пако, Нобби, а то обстоятельство, что в тот же самый день исчез и подозрительный Тэльвег, наталкивало всех на тревожные размышления. Именно поэтому семьи Прыгинсов и Пудингсов по сей день не находили себе места.
Рози затаила дыхание и прислушалась. В коридоре было совсем тихо. Теперь до ушей девочки доносился лишь низкий басистый голос мастера Торгвалда, изредка прерываемый репликами его рыжебородого компаньона. Сунув руку в кармашек фартука, Рози нащупала в нём медную монетку, подаренную ей кузнецом, и тут же размечталась о том, что именно купит себе завтра у заезжих гномов. За несколько месяцев работы в трактире она уже успела научиться различать монетки по их достоинству и хорошо знала, что запросто сможет приобрести на свою денежку красивую стеклянную брошку или несколько вкусных конфет, привезённых гномами из далёких краёв.
– А всё-таки удивительный народ эти гномы, – подумала Рози, – все бородатые, как на подбор. Немного ворчливые, но, впрочем, довольно добродушные. А этот важный господин с мастером Торгвалдом… как он его назвал? По-моему Фамбур, если мне не изменяет память. И о чём это они там  так долго беседуют?
Тут Рози вспомнила про деда, и её мысли потекли в ином направлении: – В это время дедушка обычно уже спит, но почему ему не спится этим вечером? – задумалась она. Путного объяснения по поводу бессонницы деда у Рози не нашлось и в её воображении разыгралось жгучее девичье любопытство. Она вновь осторожно приоткрыла дверь и выскользнула в тёмный коридор. Со стороны зала в длинный узкий проход проникала тусклая полоска света, отбрасываемая горящим камином, да несколькими масляными лампами у входной двери трактира. Девчушка тихонько подкралась к ступенькам, сбегающим вниз и, чтобы её никто не заметил, притаилась, почти распластавшись на дощатом полу. Теперь с этого места ей было видно, а главным образом хорошо слышно, что делается там, внизу. А за столом уже давно велась оживлённая беседа. У каждого из собеседников в руке была кружка пива и, судя по всему, с момента ухода Рози уже далеко не первая. Языки компаньонов развязались и они разговаривали достаточно громко, чтобы девочка могла хорошо их слышать…
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #234 : 01/06/2022, 14:34:42 »
Книга 3. На Запад.

Глава 1

Припозднившиеся гости

2 часть

– Пончо, дружище, да не переживай ты так, – по-приятельски похлопал Торгвалд по плечу старого Прыгинса. – Отыщется твой малый. Так ведь однажды уже было – помнишь ту памятную бочку из Нимлонда? То-то мы все тогда повеселились. Посмотришь, на этот раз твой мальчуган ещё чего похлеще учудит. Того и гляди, придётся новое название трактиру давать.
Пончо задумчиво потянул глоток пива и тяжело вздохнул: – Хотел бы я, приятель, верить твоим словам, да только чует моё сердце, что на этот раз не всё так просто. Согласен, раньше не раз и не два бывало так, что Пакмелоний чудил, да только такого, чтобы он ещё кого-то в это вмешивал, никогда ещё не случалось. Теперь Пудингсы из-за этого неприятного случая волком в нашу сторону глядят, а я было Белинду ихнюю за своего оболтуса сватать хотел…
Пончо вновь тяжело вздохнул и уставился на кружку.
– Да ладно тебе, Пончо. Ты ведь с Филло как давно знаком? – не терял надежд успокоить своего приятеля Торгвалд. – Я слыхал, что вы ещё с детства дружили, когда оба про Отпорный Перевал и не знали вовсе. Поверь мне, не бывает так, чтобы всю жизнь не разлей вода, а потом вот так – горшки вдребезги. Отыщутся ваши сорванцы, и взаимным обидам конец настанет. А тогда смотришь, и громкую свадьбу сыграем.
– Да, – снова сокрушённо вздохнул Пончо, – может быть, так оно потом и будет, но мне бы сейчас хоть знать, где они.
– Как где? В Эсгалдоре конечно! – уверенно заявил Торгвалд, – Об этом уже все у нас на перевале толкуют, да только ты один никак поверить не можешь.
– Тебе то это откуда ведомо? – спросил Пончо.
– Как это откуда? – удивился Торгвалд. – Ты сам, Пончо, посуди, ведь ни в Нижних Бродах, ни в Заречье их никто не видел, а уж твоего малого там все теперь знают, и не только там. Чего уж говорить, если даже в Харбаде о нём легенды слагают. Вот и Фамбур мне соврать не даст.
Гном многозначительно закивал головой.
– Ты чего молчишь-то, приятель, – повернулся Торгвалд к своему рыжебородому компаньону. – Скажи что-нибудь, а то видишь, Пончо то совсем извёлся.
Гном покряхтел, прочищая горло, затем отёр с бороды пивную пену и заговорил:
– Ты бы и правда, Пончо… того, не изводил бы себя так. Отыщется твой малец. Да ты бы хоть себя вспомнил, что ли. О тебе ведь в Бри по сей день небылицы рассказывают, да ещё похлеще, чем про твоего Пако. В тебя сорванец твой пошёл, не иначе. Я тоже так считаю, ежели никто его с приятелем в Нижних Бродах и Заречье не видел, стало быть, один лишь путь им остался – к остроухим.
– Ты бы Фамбур хоть при мне попридержал свой язык, – недовольно проворчал Пончо. – Забыл что ли, что я в дружеских отношениях с Тинвэросом Мудрым? (эту легенду Пончо по сей день не давал забывать никому в округе).
– Прости, приятель, как-то само вырвалось, – сконфузился гном.
– А… забудь, – махнул Пончо рукой. – Пусть даже они и попали в Эсгалдор, но как мне оставаться спокойным, когда в последние дни такое творится?! Ты только погляди! В той стороне и сейчас непрестанно молнии мигают!
– Да уж… тут ты конечно прав, приятель, – озадаченно почесал Торгвалд затылок. – Что да, то да.
Собеседники замолчали, и в зале стало тихо. Лишь потрескивали в камине дрова, да жалобно поскрипывала на ветру вывеска над входом в трактир. За окошками было темно и лишь где-то вдали небо озарялось зарницами молний.
– Странные у вас здесь эти молнии, – задумчиво произнёс Фамбур, доставая трубку и кисет с трубочным зельем. – Там, на востоке, уж второй день непрестанно мигает, а над перевалом ни облачка. Вот и сейчас, выйдешь во двор, а над головой всё небо в звёздах…
Фамбур вновь замолчал и начал попыхивать своей трубкой, выпуская в воздух аккуратные, как на подбор колечки сизого дымка. В трактире было тепло и уютно. У камина, свернувшись клубком, примостился домашний кот, и в тишине зала стало отчётливо слышно его довольное урчание. А за окном неистовствовал порывистый ветер, налетавший с обширных равнин запада. Иными словами на перевал пришла поздняя осень и не за горами уже была зима.     
– Сказывают, Пончо, – неожиданно вновь заговорил гном, устремив на хоббита пристальный взгляд, – будто недавно у тебя тут странный гость объявился.
Пончо лишь молча переглянулся с кузнецом, и Фамбур заметил в глазах трактирщика тревожный огонёк.
– Правду говорят, – нехотя отозвался Пончо. – И было это совсем недавно, как раз незадолго до исчезновения моего оболтуса и Нобби Пудингса.
– Похоже, что ваши местные сильно напуганы, – продолжал допытываться гном, – а ведь народ то тут отчаянный и его мало чем проймёшь. А сам то ты видал того проходимца?
Пончо молча кивнул головой, а потом добавил: – В первый его визит за прилавком стоял Пако. Рози тоже его видела. А в другой раз он заявился на встречу с тем мерзавцем, что поселился у нас немного позже. Ежели бы я знал, что чёрный демон вновь сюда сунется, то ни за что бы не согласился на предложение его дружка сдать им трактир на целый вечер. В том то всё и дело, что мы даже не могли предположить, для чего этому проходимцу Тэльвегу нужен был полностью свободный зал.
– Судя по тому, сколько страху нагнал на всех вас этот странный гость, птица это совсем не простая, – задумчиво сказал Фамбур. – Поверь, Пончо, я знаю, о чём говорю. Я уж и не припомню, когда слышал что-либо более зловещее. В последний раз что-то подобное было лишь лет двадцать, а то и все тридцать тому назад, когда по просторам наших земель ещё бродили приспешники проклятого Саурона. И знаете, друзья, страшные мысли вертятся у меня в голове… никак он самый вновь заявился!
– Что ты такое говоришь, Фамбур, – испугался Торгвалд. – Поостерёгся бы ты поминать это чёрное имя, чтобы ненароком беду на нас не накликать!
– Кликай её, не кликай, а беда она на то и беда, что не станет спрашивать, когда ей заявляться, – возразил гном. – И как по мне, так всегда лучше готовить себя к худшему, а уж дальше как кости судьбы лягут. Мы, гномы, помним многое и тревожных лет на нашей памяти гораздо больше, чем мирных.
– Что ж это вы, друзья, успокаивали меня, успокаивали, а теперь уж я точно ночь напролёт глаз не сомкну, – нервно заёрзал на стуле Пончо.
– Прости меня, дружище, старого дурака, – извинился Фамбур. – Будем считать, что это просто твоё чудесное пиво мне в голову ударило, – сказал гном и опрокинул свою кружку, одним махом осушив её до самого дна. Смачно крякнув, он стукнул ей по столу и отёр рукавом усы и бороду.
– Думаю, что пора нам, друзья, расходиться, – сказал Торгвалд, поднимаясь из-за стола, – а то что-то всем нам ближе к полуночи дурные мысли в голову полезли. Наговорим тут друг другу всяких страстей, а потом до утра глаз сомкнуть не сможем, а у меня ведь завтра работы – невпроворот. Лучше давайте встретимся поутру и тогда, при свете солнца, всё, что произошло, не будет мниться таким зловещим.
– Пожалуй, ты прав, приятель, – буркнул Фамбур и тоже поднялся, собираясь уходить.
Пончо молчал, уставившись на свою полупустую кружку. Его мысли витали где-то далеко. Внезапно старый трактирщик встрепенулся и, заметив, что его компаньоны замолчали, раздосадовано спросил:
– Вы что, собрались уходить? Может, ещё немного посидите, или же хоть на ночь останетесь? Сегодня у нас как раз есть свободная комната, и кровати там тоже две имеются.
Ответить Пончо никто не успел, так как внезапно со двора послышался лай собак.
– Это ещё что такое? – проворчал старый трактирщик. – Никак медведь в гости забрёл.
Гадать пришлось недолго, так как в следующее мгновение под окнами послышались шаги, затем скрипнула входная дверь, и на пороге появился не кто иной, как сам Мельхеор!
Засидевшиеся полуночники застыли в изумлении.
– Ты? – удивлённо спросил Пончо.
– Да, Пончо, это я, – ответил маг и решительно шагнул через порог, а следом за ним в тусклом свете масляных ламп появились ещё две фигуры в плащах.
– Кажись, к нам эльфы пожаловали, – буркнул Фамбур, обратив внимание на стройную горделивую осанку спутников Мельхеора.
– Это мои друзья, Гилгаэр и Тинур, – представил Мельхеор прибывших с ним эсгалдорцев. – Надеюсь, тут найдётся комната для припозднившихся путников?
– Так э-э… – растерялся Пончо в первое мгновение, смекнув, что только что уже предложил единственную свободную комнату Торгвалду и Фамбуру.
– Что-то я тебя не пойму, Пончо, – сдвинул брови маг. – Так ты приютишь старого друга, или нет? 
– Конечно, дружище! – наконец прорвало Пончо, и он с распростёртыми объятиями бросился навстречу волшебнику.
Старые приятели крепко обнялись, а маг заулыбался и сказал:
– Ну вот, теперь совсем другое дело. Таким, Пончо, ты мне нравишься гораздо больше.
– У меня всегда найдётся место для старых друзей и друзей моих друзей тоже! – обрадовано выпалил Пончо, повернувшись к эсгалдорцам. 
– Вот и хорошо, – облегчённо вздохнул маг и шагнул к расположенной у входной двери вешалке. Повесив на крючок дорожную сумку и свою островерхую шляпу, он присел за одним из столиков и осмотрелся. – Ну а вы чего стоите? Проходите и располагайтесь, друзья, – подсказал он замявшимся на пороге эльфам.
Эсгалдорцы учтиво поклонились хозяину трактира и молча присели рядом с Мельхеором. Кот, который весь вечер пролежал у камина, потянулся, подошёл к магу и, громко урча, стал тереться боком о его ногу.
– Да что же ты стоишь как истукан? – возмутился Мельхеор, глядя на всё ещё не вполне пришедшего в себя Пончо. – Разве так принимают гостей в приличных заведениях? Налей нам, что ли, по кружечке своего Пончера, а то мы так спешили, что в горле совсем пересохло.
– Одну минутку, друзья, – пробормотал Пончо и как в свои лучшие годы метнулся к прилавку. Он скрылся за стойкой и принялся шарить по нижним полкам. Тут же загремела какая-то посуда и несколько мгновений спустя над прилавком вновь показалась голова хоббита.
– Вот беда, – расстроено пробормотал Пончо, – ни одной чистой кружки не осталось. Вы маленько обождите, я только в кухню сбегаю, – сказал он своим полуночным гостям и скрылся в тёмном проходе.
Мельхеор облокотился на спинку стула и закурил трубку.
– А вы чего стоите, уважаемые? – спросил маг скромно топчущихся у стола Торгвалда и Фамбура. – Присаживайтесь, друзья. Неужто мы такие подозрительные? Тебя, Торгвалд, я давно знаю, да и ты, полагаю, обо мне много всякого слыхивал. Так что ничто не может помешать нам выпить вместе по кружечке замечательного Пончера.
Робко поглядывая на Мельхеора, Торгвалд сразу припомнил все пугающие рассказы старого Прыгинса о своём приятеле-маге. Если читатель не позабыл, Пончо любил постращать своих посетителей историями о таинственном волшебнике, ведь полагал, что таким образом обретёт в глазах своих постояльцев гораздо большие почёт и уважение, и в чём-то он определённо оказался прав.
– Ну а ты, Фамбур? Неужели забыл меня? – перевёл Мельхеор взгляд на гнома.
– Вовсе нет, почтенный, как же такое позабудешь, – буркнул гном в бороду.
– Ну тогда в чём же дело? – не отвязывался от молчуна маг.
– Да, собственно, ни в чём, – ответил Фамбур и присел за столик с противоположного края. Вслед за гномом его примеру опасливо последовал Торгвалд.
Внезапно из кухни послышался грохот посуды – очевидно Пончо ненароком зацепил впотьмах что-то лишнее.
– Да что там у него творится, – недовольно буркнул Мельхеор. – Эдак он весь дом на ноги поднимет, а лишние уши нам сейчас совсем ни к чему. Скажу вам прямо, друзья, дело очень серьёзное и потому не терпит отлагательств.
Услышав туманные слова мага, Торгвалд забеспокоился, и стало очевидно, что подозрительная загадочность позднего гостя не очень-то его радует.
Вскоре в зале появился Пончо с шестью чистыми кружками в руках. Все тут же уставились на хоббита, словно от него сейчас зависел весь успех таинственного дела, о котором толковал Мельхеор. Пончо выставил кружки на прилавке и не спеша стал наполнять их душистым янтарным Пончером. После этого он на всякий случай пересчитал полные кружки и сам поднёс их к столу, где его терпеливо поджидали пятеро полуночных компаньонов.
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #235 : 01/06/2022, 14:35:33 »
Книга 3. На Запад.

Глава 1

Припозднившиеся гости

3 часть

Передав пиво по кругу, Пончо занял пустующий табурет, затем поднял свой бокал и несколько устало сказал:
– Ваше здоровье, друзья.
Все дружно приложились к знаменитому на весь северный край напитку, и несколько минут никто не проронил ни единого слова.
Первым осушил свою кружку Мельхеор и, глядя на сидящих напротив него Пончо, Торгвалда и Фамбура, произнёс:
– Ну что ж, друзья, пора начинать. То, что я сегодня поведаю вам, вскоре затронет всех вокруг. Никому не удастся остаться в стороне, ибо надвигаются грозные времена.
– К чему он клонит? Неужто решил за старое взяться? – подумал про себя Пончо. А коли уж такие тревожные мысли закрались в сметливую голову старого, испытанного путешественника, каким в молодости был хозяин знаменитого на весь северный край трактира «Привратник Эсгалдора», то, полагаю, читатель может представить себе, какого страха нагнали слова Мельхеора на никогда не покидавшего окрестностей Отпорного Перевала кузнеца Торгвалда. Лишь Фамбур воспринял тревожные новости с невозмутимым спокойствием и, словно ни в чём не бывало, продолжал молчаливо покуривать трубку. А Мельхеор говорить не спешил. Пытаясь оценить впечатление своих застольных компаньонов от услышанного, он нарочно сделал продолжительную паузу и решил набить свою трубку новой порцией трубочного зелья. Наконец маг вновь затянулся и одно за другим выпустил в воздух с десяток аккуратных колечек дыма, которые начали медленно подниматься под потолок.
Тут Пончо не выдержал и чихнул.
– Даже и не знаю, дружище, где ты берёшь такое едкое зелье, – недовольно заворчал хоббит. – Так ведь и шпыгает в нос.
– Сейчас это не главное, – недовольно одёрнул маг хоббита. – Ты что, не слышал, о чём я только что толковал?
– А ты, вроде как ещё совсем ничего и не говорил, – вполне справедливо заметил хоббит.
– Если будешь меня перебивать, то так ничего и не скажу, – проворчал Мельхеор, недовольно покачивая головой.
Нельзя сказать, что Пончо было безынтересно, что собирается рассказать маг, поэтому он притих и стал ждать, что тот скажет дальше.
– Сожалею, друзья, что сегодня не могу порадовать вас хорошими вестями, – наконец тяжело вздохнул Мельхеор.
– Постой, друг, о чём это ты? – испугался Пончо. – Только не говори мне, что Пако попал в какую-то неприятную переделку…
– Нет, дружище, как раз с твоим парнишкой сейчас всё в полном порядке. По-крайней мере именно так и было, когда мы расстались с ним всего два дня назад, – поспешил успокоить хоббита Мельхеор.
– А! Так он, всё-таки, был там с тобой! – то ли обрадовано, то ли сердито воскликнул Пончо.
– Да, мой друг, – подтвердил волшебник, – И поверь мне, что я сделал всё от меня зависящее, чтобы он со своими друзьями оставался в безопасности.
– Так он был не один? – возбуждённо переспросил Пончо.
– А я то полагал, что ты всё знаешь, – растерялся Мельхеор.
– Знаю?! – на этот раз уже не на шутку завёлся Пончо. – Да я этому шалопаю всю шкуру на одном интересном месте спущу! Не погляжу, что не малец уже! Пусть только попадётся мне под руку!
Неожиданно, непонятно откуда раздался приглушённый, но отчётливый чих.
– Будь здоров, – сказал Мельхеор, полагая, что чихнул Пончо.
– Это не я, – возразил хоббит, удивлённо осматриваясь через плечо. – Кто-то чихнул у меня за спиной, кажись сверху… или мне показалось? Пойду, посмотрю, кому это там не спится.
Пончо проворно взбежал по лестнице на второй этаж, а затем не спеша вернулся за стол. – Никого, – тихо сказал он – просто показалось.
– Хорошо, – удовлетворённо кивнул головой Мельхеор, – тогда продолжим. Итак, друзья, у нас есть неоспоримые сведения, что вскоре в этих краях разразится настоящая война…
– Но кто будет воевать? И против кого? – теперь уже заволновался и Фамбур. – Саурон то вроде как сгинул, или я ошибаюсь?
– Саурон то сгинул, – согласился Мельхеор, тяжело вздохнув, – да остался один его выкормыш, который с древних времён известен под именем Атармарт.
– Атармарт?! – неожиданно вскричал Фамбур, и из уст бородача понеслась сплошная околесица непонятных слов древнего гномьего языка.
– Тише ты, – прицыкнул Пончо, – а то весь дом на ноги поднимешь.
– А тебе, старина Фамбур, как я вижу, это имя хорошо известно, – произнёс Мельхеор, задумчиво глядя на гнома. – Так позволь же узнать, откуда ты знаешь о Древнем Предателе?
– Откуда я о нём знаю?! – едва сдерживался гном, чтобы вновь не сорваться на крик. – Да от рук его прихвостней почти три столетия назад погиб мой дед – Флоин! То было время, когда Восточный Торговый Путь ещё лишь зарождался, чтобы соединить воедино Хелегонд с Харбадом и Железным Взгорьем. Тогда, будучи ещё совсем молодым гномом, мой дед был участником поисковой экспедиции, которая разведывала кратчайший путь, которым можно было с наименьшим риском добраться до Ледяного Города. Стервятники Атармарта вероломно напали на харбадский караван уже на самом подходе к Хелегонду, и мой дед героически пал в том неравном бою!
– Надо же, а твой отец никогда мне об этом не рассказывал, – искренне удивился Мельхеор. – Тогда прости меня, дружище, что я ненароком растревожил твою старую душевную рану.
Фамбур насупился и, вероятно, чтобы успокоиться, стал значительно чаще затягиваться из своей трубки.
– Ну так что там с этим душегубом? – наконец спросил гном после затянувшейся паузы.
– Надеюсь, приятель, ты уже достаточно овладел собой, чтобы я мог продолжить свой рассказ? – справился Мельхеор.
– Думаю, у меня хватит выдержки, чтобы впредь держать себя в руках, – отозвался Фамбур.
– Ну тогда слушайте дальше, – вздохнул Мельхеор. – Нам, с моими друзьями из Эсгалдора доподлинно известно, что Древний Предатель уже собрал достаточно сил, чтобы двинуться на Хелегонд, и вскоре пробьёт тот страшный час, когда его армия вторгнется в земли Северной Торговой Гильдии. Атармарт всегда считал земли, что лежат севернее Серых Гор своими и ныне он полон решимости наказать всех тех, кто унизили его непомерную гордыню, ограничив его власть в Северных Пустошах.
– Постой, Мельхеор, – внезапно вмешался Пончо. – Ты говоришь, что Атармарту, нужен Хелегонд. Тогда каким образом всё это касается нас?
– Вот уж не ожидал, Пончо, что ты окажешься так близорук, что не сможешь разглядеть прямой связи грядущих перемен с судьбой Отпорного Перевала, – искренне возмутился маг.
– И всё же, ты не ответил на мой вопрос, – настоял Пончо.
– Неужели ты думаешь, что, разрушив Хелегонд, Атармарт вновь вернётся в свои Вольчьи Холмы? – разгорячился волшебник. – Да ты хотя бы на восток взгляни! Знаешь ли ты, что это за молнии мелькают там, на горизонте?
– Ты уж прости, дружище, но мне сейчас не до этих молний, – расстроено махнул рукой Пончо. – Всё что мне сейчас нужно, это вернуть домой моего пропавшего шалопая, а для таких страстей, о которых ты тут толкуешь, стар я уже.
– Если хочешь знать, – сказал Мельхеор, – то в отличие от тебя твой «шалопай», как ты его называешь, где-то там далеко делает сейчас всё, чтобы не допустить того, до чего тебе здесь нет совсем никакого дела. И знаешь, именно сейчас он здорово напоминает мне тебя в молодости.
– Мельхеор дело говорит, – вмешался Фамбур, поддержав мага. – Так что если не возражаешь, дружище, давай его послушаем.
После этого замечания Пончо ничего более не оставалось, как смириться и слушать, что Мельхеор скажет дальше.
– Так вот, мой дорогой друг, – продолжил Мельхеор, глядя пристыженному хоббиту в глаза, – ежели Хелегонд не устоит, то вскоре после его падения Атармарт со своими ратями окажется здесь, на перевале. Я бы ещё понял твой оптимизм, если бы тебя отделяла от врага Отпорная Завеса, однако, если ты ещё не забыл, она по-прежнему находится с восточной стороны перевала и лишь преграждает тебе путь к бегству.
Смекнув, о чём говорит маг, Пончо беспокойно заёрзал на стуле.
– Так что, мой старый друг, – продолжал Мельхеор, – сейчас я бы посоветовал всем вам собирать свои пожитки и уходить в Харбад. Только там, под прикрытием стен гномьих чертогов, вы можете находиться в относительной безопасности. И всё же, в случае, если Атармарта никто не остановит, со временем он доберётся и туда, да и не только. Именно поэтому я и мои друзья отправляемся отсюда прямо к Ледяной Крепости, для того чтобы предупредить Владыку Торма о нависшей над Хелегондом угрозе.
– Но откуда тебе известно обо всём, что ты нам тут только что поведал? – уже не на шутку заволновался Пончо, и на этот раз по его глазам было заметно, что до него, наконец, таки дошла вся серьёзность создавшегося положения.
– Верь мне, Пончо. Разве я хоть когда-нибудь давал тебе повод усомниться в своих словах? – спросил Мельхеор.
Пончо промолчал, ибо слова мага были чистой правдой. Он хорошо понимал, что если бы не Мельхеор, то всего, чем он дорожил в своей счастливой жизни, у него бы сейчас просто не было.
– Я и мои друзья из Эсгалдора, – продолжал Мельхеор, – сделаем всё возможное, чтобы того, о чём я сейчас вам рассказал, не случилось, но для этого нам нужна ваша помощь.
– Ну хорошо, – наконец окончательно сдался Пончо, – что ты предлагаешь?
– Сперва должен заметить, что нам необычайно повезло, что здесь оказался караван из Харбада, и несколько десятков боевых топоров нам отнюдь не помешают. Тебе, мой друг, – повернулся Мельхеор к Фамбуру, – сейчас надобно немедленно известить об опасности своих компаньонов. Но главное, ты должен поведать это так, чтобы всё сказанное тобой они восприняли всерьёз. Если ты будешь убедителен, и они тебе поверят, то полагаю, что даже этого будет достаточно, чтобы всё пошло так, как нам нужно.
– Но что означает это твоё «так, как нам нужно»? – прищурился гном.
– Не задавай лишних вопросов, мой друг, – оборвал волшебник Фамбура на полуслове. – Сейчас уже очень поздно и утро не за горами. Если я буду рассказывать обо всём подробно, то не управлюсь и к завтрашнему вечеру. Пока что просто доверься мне. Думается мне, что ты достаточно меня знаешь, чтобы отбросить ненужные подозрения и сделать то, о чём я тебя прошу. А ваша задача, друзья, – повернулся Мельхеор к Пончо и Торгвалду, – будет состоять в том, чтобы завтрашним утром собрать перед трактиром всех ваших односельчан. Там уж я сам расскажу о том, что сейчас необходимо знать всем.
– Но постой, Мельхеор, – как нам убедится в том, что события, о которых ты говоришь, близки? – вновь засомневался Пончо. – Ты ведь просишь нас убедить всех остальных, а как мы можем это сделать, если не уверены сами.
– Ну вот, опять двадцать пять, – в гневе стукнул Мельхеор о пол своим посохом. – Ежели хочешь, то жди знамений, и должен тебе сказать, что они в скором времени не замедлят проявиться. Но не было бы тогда всем нам поздно что-либо предпринимать. Просто расскажите всем о том, что слышали от меня, а всё остальное я сделаю сам. То, о чём этой ночью услышали лишь вы трое, завтра утром я поведаю всем при свете дня. Вот пока и всё, что вам следует знать. Дальше что-либо планировать пока рановато, ведь очень даже может статься, что уже к утру многое переменится. Так что сейчас мне и моим друзьям было бы неплохо отдохнуть с дороги, да и вам троим отоспаться не помешает.
Первым из-за стола поднялся Торгвалд.
– Ну что ж, спасибо всем за тёплую компанию, я, пожалуй, пойду, – раскланялся кузнец и, опасливо поглядывая на Мельхеора, попятился к двери. 
Не успел Торгвалд перешагнуть через порог, как вслед за ним поднялся и Фамбур. Они пожелали всем спокойной ночи и удалились.
– Было бы неплохо, Пончо, если бы ты выделил нам какой-то угол, – подсказал Мельхеор задумавшемуся хоббиту.
– Ах да, друзья! Дырявая моя голова! – воскликнул Пончо, стукнув себя ладонью в лоб, словно это могло улучшить его память, – Милости просим! – Он вскочил из-за стола и поманил гостей за собой. Вместе они поднялись на второй этаж, где Пончо отворил дверь в свободную комнату и первым шагнул через порог. Внутри было темно, и лишь через небольшое круглое окошко внутрь проникал серебристый луч лунного света.
– К сожалению, это единственная пустующая в данный момент комната и здесь лишь две кровати, – пробормотал Пончо извиняющимся тоном. – Так что кому-то из вас придётся спать прямо на полу, на соломенном матраце.
– Ладно, дружище, не переживай, – успокоил хоббита Мельхеор. – Уж кто-кто, а ты хорошо знаешь, что мне не раз случалось ночевать и под открытым небом. Так что уж в этом случае, смею тебя заверить, соломенный матрац будет мне как королевское ложе.
– Ну, раз так, тогда желаю вам покойной ночи, – успокоился Пончо. – Матрацы и одеяла найдёте в комоде, – добавил он и вышел, затворив за собой круглую зелёную дверь.
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #236 : 04/06/2022, 13:11:20 »
На Запад

Глава 2

Чрезвычайные обстоятельства

1 часть

Вставай, милая, – раздался прямо над ухом Рози ласковый голос матушки. – Сегодня мне никак не обойтись без твоей помощи. Эти бородачи из Харбада много едят, а ещё больше пьют, так что денёк предстоит жаркий.
Рози с трудом оторвала голову от подушки и стала тереть плохо открывающиеся глаза. Она пробормотала матери что-то невнятное и, увидев, что та уже почти вышла из комнаты, вновь беспомощно повалилась на подушку...
– Да что с тобой сегодня творится? – вновь привёл Рози в чувство обеспокоенный голос матери. – Неужто заболела? – взволнованно спросила она, приложив свою тёплую ладонь ко лбу дочери. – Жара вроде бы нет, – успокоилась она. – Ну ладно, раз такое дело, тогда как-нибудь обойдусь сегодня без тебя, а ты отдыхай. Может, переутомилась после хлопот вчерашнего дня?
Рози услышала, как заскрипели доски под ногами уходящей матери, и дверь за ней со скрипом затворилась. Рози действительно чувствовала себя просто ужасно, однако не от работы, как решила её матушка, а оттого, что легла спать уже далеко за полночь.
Девочка снова закрыла глаза, но на этот раз её сознание воспротивилось сладким нашептываниям чар сна. Вместо этого она принялась прокручивать в голове всё, что услышала прошедшей ночью.
– Стало быть Пако с самого момента своего исчезновения был вместе с волшебником, – припомнила Рози подслушанный разговор. – И этот хитроватый старик уж наверняка знает, где он находится сейчас, – смекнула она. Потом в памяти девочки всплыли неприятные воспоминания о том, как Пако отвешивал ей обидные затрещины, а она тут же бежала жаловаться к матушке. – Ну и поделом ему, – решила Рози, обиженно надув губы. Затем она припомнила, что почти всегда получала подзатыльники по делу, ведь редко когда могла удержаться, чтобы не показать Пако язык или, убегая от справедливого возмездия, не выкрикнуть ему напоследок что-нибудь обидное. Немного подумав, Рози пришлось признать, что она сама ещё та штучка, и после этого мысли девочки потекли в совсем другом направлении. Теперь в её воспоминаниях ожили приятные мгновения, как зимними вечерами она частенько прибегала к брату, и просила его рассказать об Эсгалдоре и его тамошних друзьях. И надо сказать, что Пако никогда не отказывал своей сестрёнке, ведь и сам любил оживить в памяти воспоминания о своём удивительном путешествии. И тогда Рози усаживалась в мягкое кресло, заворачивалась в тёплый плед и под звуки потрескивающих в камине сухих поленьев с упоением слушала замечательные истории, которыми больше не мог похвастать ни один из жителей Отпорного Перевала. Да что там Отпорного Перевала! Такого не могли порассказать даже бывалые путешественники из дальних краёв!
В те памятные зимние вечера за окошком тихо кружились снежинки, а Рози, затаив дыхание от восторга, слушала рассказы об удивительной стране, где никогда не бывает зимы, о тамошних дивных лесах, где за порядком бдительно следит добрая Лесная Хозяйка. Но больше всего девочке нравилось, когда Пако рассказывал о принцессе Тэльтинвэ. В такие моменты она замечала столько трогательного тепла в голосе брата, что любовь к прекрасной эльфийке быстро передалась и ей.
Внезапно Рози вспомнила про удивительный подарок эсгалдорской принцессы – душистый, невянущий венок, который с самого дня возвращения брата всегда висел у изголовья его кровати. Пако запрещал ей даже прикасаться к прекрасному украшению из полевых цветов, из-за чего желание девочки примерить это чудо со временем стало навязчивым. Венок каждое утро покрывался бриллиантовыми капельками росы и было похоже, что его благоухающие цветы черпали свою жизненную силу из каких-то, никому неведомых источников, словно он невидимыми нитями всё ещё был связан с самим Эсгалдором.
– А ведь он по-прежнему в комнате Пако! – смекнула Рози. – И сейчас никто не сможет помешать мне его примерить! Как же я раньше об этом не подумала?!
На самом деле Рози очень хотелось спать, однако последняя мысль настолько взбодрила её, что она тут же открыла глаза и поднялась. Сев на краю кровати, она свесила вниз босые мохнатые ножки и осмотрелась. Трое её младших братишек всё ещё спали, тихо посапывая курносыми носиками. За окнами быстро занимался рассвет и, о чудо! В безветренном воздухе утра медленно кружились пушистые хлопья снега!
– Вот и снова зима пришла, – подумала про себя Рози. Она отвернула тёплый шерстяной плед и соскочила на холодный пол. Пошарив ногами под краешком кровати, девочка быстро нащупала свои тапочки и обулась. Затем она накинула на плечи пуховый платок и прямо в ночной рубашке юркнула к двери. Осторожно выглянув в коридор и убедившись, что там никого нет, она бесшумно выскользнула из детской. В доме было тихо, и лишь откуда-то снизу доносились звуки хлопочущей по хозяйству матушки. Внезапно в зале трактира скрипнула входная дверь, и до ушей Рози донёсся голос отца:
– Милости просим, гости дорогие! Проходите и располагайтесь, где пожелаете.
По дощатому полу зашаркали ноги прибывших посетителей, и в трактире началось обыденное рабочее утро.
– Опять гномы, – подумала Рози. – Шаркают ногами как стадо мумакилов.
Кто такие мумакилы, Рози не знала, но эта поговорка на Отпорном Перевале была в ходу, когда нужно было подчеркнуть чью-то неуклюжесть. Убедившись, что её никто не видит, девочка бесшумно пробежала в конец длинного, изогнутого дугой, коридора и замерла у двери в комнату пропавшего брата. Обнаружив ключ под ковриком (Пако частенько оставлял его под половиком), она вставила его в замочную скважину и провернула два раза. Раздался сухой щелчок, и дверь со скрипом приотворилась. Не очень-то мучаясь угрызениями совести, Рози скользнула в комнату и, стараясь не шуметь, прикрыла за собой дверь.
В комнате было холодно, так как камин в ней не топился с того самого дня, как пропал Пако. Венок был на месте и выглядел именно так, как и в тот день, когда впервые оказался на Отпорном Перевале. От него словно исходил какой-то, невидимый взгляду, внутренний свет, и всякий, кто находился рядом, мог отчётливо ощутить тепло неведомой чудесной силы. Кроме того, он всегда наполнял комнату пряными запахами луговых трав и цветов. Рози проворно забралась на кровать и трясущимися от волнения руками бережно сняла венок со стены. Девочка повертела дивное украшение перед собой, наслаждаясь чудесными запахами и дивясь свежести и благоуханию нежных цветочных лепестков, а затем решительно надела его на голову. Сгорая от нетерпения увидеть, как смотрится на ней эсгалдорское чудо, она соскочила с кровати и, схватив с комода небольшое зеркальце, с нетерпением заглянула в него. То, что Рози увидела, заставило её ахнуть от восторга. Сперва она даже не узнала себя, но потом поняла, что, хотя и не совсем обычное, но отражение в зеркале, всё же, принадлежало ей. И всё же что-то в этом отражении было не так.
Личико Рози было словно озарено неким, едва уловимым, сиянием, которое до этого было свойственно лишь венку. Теперь же таинственный свет венка словно проник в естество девочки и полностью преобразил её изнутри. В эти мгновения Рози была столь обворожительна, что долго не могла отвести глаз от своего отражения в зеркальце. Такой красивой она ещё никогда себя не видела. Она всё глядела и глядела, то и дело поправляя на голове чудесный венок, пока не заметила, что постепенно её отражение стало тускнеть, а на его месте начало проступать что-то уж совсем невероятное! Вместо своего миловидного личика Рози увидела древний лиственный лес. Сумрак окутывал могучие стволы деревьев, тянущихся ветвями к низко плывущим в небе облакам, а меж ними шагало нечто совсем уж невообразимое!
– Что это?! – недоумевала Рози. – Неужели это та самая Лесная Хозяйка, о которой столько раз рассказывал Пако?! 
В следующее мгновение девочка разглядела небольшую повозку, которую тащила за собой спокойная покладистая лошадка.  Внутри повозки сидели три маленьких человечка.
– Пако! – внезапно вскрикнула Рози от радости и, испугавшись своего звонкого крика, зажала рот рукой. Она совершенно не представляла себе, как такое может быть, но то, что в отражении перед собой она видит именно своего пропавшего брата, не могло быть никаких сомнений. Фигурок в повозке было три, и девочка вновь растерялась. – Ну хорошо, двое из них – Пако и Нобби, но кто тогда третий?
Внезапно за дверью послышались чьи-то шаги, и Рози поняла, что кто-то всё же услышал её крик и решил проверить комнату Пако. Девочка быстро положила зеркальце на комод и, не снимая венка, проворно юркнула под кровать. Лишь только её пятки скрылись под свешивающимся с края кровати покрывалом, как дверь отворилась и на пороге появилась бабушка Евлантия.
– Кто здесь? – испуганно спросила старушка.
Рози совсем не хотелось, чтобы бабушка обнаружила её, так как в этом случае мама могла заподозрить, что она притворялась больной только лишь для того, чтобы увильнуть от работы.
Евлантия подошла к кровати, заботливо поправила на ней покрывало и внезапно расплакалась. Она обессилено опустилась в кресло у окна и ещё долго не могла успокоиться. Погоревав вволю, она надрывно всхлипнула, достала платок из своих просторных юбок и, отерев заплаканные глаза, поднялась, собираясь уходить.
– Что-то я сегодня совсем расклеилась, – пробормотала старая женщина и вышла в коридор, заперев за собой дверь тем самым ключом, который Рози по неосмотрительности оставила в дверях.   
Подождав, пока шаги бабушки удалятся, Рози тихонько выбралась из-под кровати, вернула чудесный венок на место и, подбежав к двери, дёрнула за дверную ручку, однако та не поддавалась.
– Ну вот, влипла как муха в липучку, – расстроилась девочка. – Теперь придётся лезть в окно, пробираться по скользкому карнизу, а затем, вцепившись руками и ногами в водосточную трубу, съезжать по ней до самой земли.
Рози не раз доводилось видеть, как этот, весьма небезопасный, трюк проделывал Пако, но самой ей прибегать к такому рискованному шагу ещё никогда не доводилось. Теперь у неё не оставалось иного выхода, как последовать примеру своего шаловливого братца. Тяжело вздохнув, она подошла к круглому окошку и, не раздумывая, распахнула его настежь. Перегнувшись через подоконник, она опасливо поглядела вниз с высоты второго этажа и при мысли о том, что спустя несколько мгновений ей придётся выбраться за окно, опасливо поёжилась. Теперь, как ни крути, другого пути незаметно пробраться к себе в комнату больше не оставалось. Из окна веяло холодом зимнего утра и снежинки, плавно кружась в воздухе, щекотали разрумянившиеся щёки девочки. Рози уже собиралась забраться на подоконник, как услышала под окном голоса:
– Не уговаривай меня, Фамбур, – раздался незнакомый голос, – я своим караваном рисковать не стану. И хотя я не очень-то верю в то, что наговорил тебе этот старик, но осторожность в большом деле никогда не бывает лишней. Нет ничего страшного в том, что мы просто подождём в Харбаде до весны и посмотрим, что будет. Что до Хелегонда, то у них там свои головы на плечах есть.
– Эх, Хилбур, слышал бы тебя сейчас твой отец, он бы от стыда по волосине выщипал бы всю свою бороду, – раздосадовано вздохнул Фамбур.
– Да ладно, приятель, ты меня не стыди, я ведь не вояка, как ты, а всего лишь обычный купец, – сказал тот, кого Фамбур назвал Хилбуром.
– Не купец ты, Хилбур, а обычный торгаш, – сердито заявил Фамбур. – Купцы дорожат своими старыми партнёрами, а тебе всё одно с кем торговать.
– Ладно, пусть так, – охотно согласился Хилбур, – но объясни мне, пожалуйста, у тебя-то какие дела с этим стариком? Ты ведь даже не уверен в том, что всё сказанное им – правда.
– У меня нет причин не доверять старине Мельхеору. Я скорей обрею себе бороду, чем заподозрю его во лжи.
– Ну как знаешь, Фамбур, – отозвался Хилбур. – Что бы ты мне тут не говорил, а мы сегодня же выступаем в Харбад, и на этом мой разговор с тобой закончен.
– Эх, приятель, я то думал ты меня слушаешь, а ты слышишь лишь себя самого, – раздосадовано проворчал Фамбур. – Мельхеор в отличие от тебя всегда спешит на помощь друзьям и сделает всё, чтобы помочь им выкрутиться из неприятностей. И я рад, что есть ещё кто-то, кто дорожит старой дружбой и завсегда придёт на выручку. Ты лично как знаешь, а я намерен ему помочь. Да и за деда своего я очень даже не прочь с гворхами и гоблинами поквитаться.
– Поступай, как хочешь, приятель, – с угрозой в голосе ответил Хилбур, – но ты хорошо знаешь наш закон, и тебе ведомо, что с тобой будет, если ты самовольно покинешь караван. Но что бы ты не решил, вряд ли тебя послушает кто-то из наших. Кто захочет рискнуть всем, что имеет, ради бредней какого-то, выжившего из ума, мага? В любом случае мы сегодня же сворачиваемся и выступаем в Харбад, – закончил Хилбур и, развернувшись, зашагал от трактира к месту разбитого харбадцами лагеря.
Фамбур что-то сердито процедил сквозь зубы вдогонку уходящему товарищу, рванул на себя дверную ручку и, войдя внутрь трактира, в сердцах захлопнул за собой дверь.
Когда за окном всё стихло, Рози вновь осторожно выглянула во двор и, убедившись, что на улице никого больше нет, забралась на подоконник…
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #237 : 04/06/2022, 13:12:12 »
На Запад

Глава 2

Чрезвычайные обстоятельства

2 часть

– Доброго тебе утра, дружище Фамбур, если конечно оно может быть добрым в такие смутные времена, – раздался голос Мельхеора из-за столика в дальнем углу. – Подсаживайся к нам, потолкуем.
Фамбур глянул на мага из-под сведённых от досады кустистых бровей и шагнул навстречу. Вместе с Мельхеором за щедро уставленным яствами столиком сидели и оба вчерашних эльфа. Один из эсгалдорцев отодвинулся в сторону, освобождая место новоприбывшему, а Мельхеор придвинул ещё одну табуретку. Недолго думая, Фамбур присел за стол и, чтобы хоть как-то отвлечься от неприятной беседы со своим приятелем, достал трубку и принялся сосредоточенно набивать её душистым зельем.
К столику тотчас подошёл Отто Прыгинс и справился, не подать ли новому гостю чего-нибудь бодрящего. Фамбур сходу заказал всем четверым по кружке общепринятого в таких случаях Пончера и закурил.
– Ну, с чем пожаловал, дружище? – спросил Мельхеор гнома. – И почему сегодня утром у тебя такой мрачный вид? Ещё немного и над твоей головой засверкают молнии, – пошутил маг.
– Даже и не спрашивай, – расстроено буркнул Фамбур, нервозно попыхивая своей трубкой. – Хилбур, глава каравана, сегодня же уводит наших обратно в Харбад.
– Полагаю, что в нынешней ситуации это вполне разумное решение, – невозмутимо заметил Мельхеор. – Но что-то я не пойму, чем ты так недоволен? Как по мне, то этот Хилбур весьма сообразительный малый и хорошо знает своё дело. Именно этого я и хотел, когда просил тебя поговорить со своими.
– Но я то как раз надеялся что мы, как и было намечено, продолжим свой путь в Хелегонд, – сокрушённо вздохнул Фамбур. – Так бы мы сопроводили вас в Ледяную Крепость под хорошей охраной. А мне бы наконец выпал шанс сполна расквитаться с мерзкими гоблинами за своего погибшего деда. А теперь этого не будет, потому что трусливый Хилбур удирает в Харбад. Эх! Зря я ему всё рассказал! – расстроено стукнул гном кулаком по столу. – Как бы я хотел отправиться в Хелегонд вместе с вами, но ты, Мельхеор, хорошо знаешь, как у нас с этим строго, а Хилбур наотрез отказывается меня отпускать. Этот скряга за каждую вложенную монету с любого все жилы вытянет. Если я пойду с вами, то в Харбаде меня будут считать дезертиром, а мой отец не переживёт такого позора. Эй, хозяин! Подай-ка чего-нибудь покрепче! – в сердцах выкрикнул Фамбур.
– Да не переживай ты так, – попытался успокоить Мельхеор расстроенного гнома. – Я и мои друзья сделаем всё как надо, и можешь не сомневаться, эти мерзавцы ещё поломают свои зубы о ледяные стены Хелегонда.
– Но что вы сами можете сделать? – засомневался Фамбур.
– Ну, для начала мы предупредим Хелегонд о нависшей угрозе, и, если повезёт, то из Гродбара на западе успеют прислать подмогу, – ответил Мельхеор, немного поразмыслив.
– Ну а что если они не успеют? – не сдавался Фамбур.
– Об этом мне думать не хотелось бы, – нахмурился маг.
– А если, всё же, так и получится? – упрямо настаивал Фамбур.
На этот раз Мельхеор не ответил, а лишь глубоко затянулся из трубки.
– Ваш эль, господин Фамбур, – сказал подошедший Отто Прыгинс, ставя на стол перед гномом наполненную кружку.
– Благодарю, хозяин, – ответил Фамбур, схватил кружку и одним махом опрокинул её себе в глотку.
– Напрасно ты так убиваешься, – вновь сказал Мельхеор расстроенному гному. – Мы ведь всё равно соберём этим утром весь Отпорный Перевал, и я буду настоятельно рекомендовать всем жителям покинуть поселение. А уходить то как раз лучше всего на юг, к Харбаду, и желательно вместе с вашим караваном. Таким образом, и вы сделаете полезное дело, ведь под охраной ваших топоров дорога для поселенцев будет более безопасной.
– Всё это так, мой старый друг, однако же, я всё равно предпочёл бы быть вместе с вами, – сказал Фамбур, стукнув пустой кружкой по столу. 
В этот миг дверь отворилась, и в трактир вбежал запыхавшийся Пончо.
– А вот и наш знаменитый пивовар, – громко сказал Мельхеор. – Теперь расскажи нам, Пончо, как продвигаются дела? Всех ли ты пригласил на всеобщий сбор, как мы с тобой вчера договаривались?
– Дай хоть отдышаться, – выдохнул Пончо, едва переведя дух. Он с трудом доковылял до свободного стула и, тяжело дыша, осел на него. – Скоро все соберутся во дворе. Кажись, я никого не позабыл.
– Это хорошо, – заметил Мельхеор. – Что ж, тогда подождём.
Чтобы как-то скоротать время, друзья вернулись к своему завтраку. Пока они ели, за окошками трактира послышался гомон собирающейся толпы.
– Говорят опять вернулся этот странный старик, как там его величают… Мельхеор, во! – раздался под окном недовольный женский голос.
– Правду говорят, – послышался в ответ басистый голос Торгвалда, – я сам его вчера видел в трактире у Пончо.
– А что ему от нас надо то? – поинтересовался кто-то третий.
– Да потерпите вы! Вскоре всё сами услышите, – снова ответил кузнец.
– Ладно, друзья, похоже, нам пора, – сказал Мельхеор, вставая из-за стола. Он подобрал свой посох и шагнул к выходу, а следом потянулись и его товарищи.
Лишь только маг показался в дверях трактира, разговоры во дворе разом стихли, а все взгляды тут же устремились к нему. Маг медленно обвёл взглядом собравшихся и задумчиво поглядел вверх. С неба по-прежнему сыпались пушистые хлопья снега, и вся земля вокруг уже была укрыта белым покрывалом. Вдохнув полной грудью, волшебник выступил на середину двора, и все собравшиеся опасливо раздались в стороны, окружив его широким полукругом. Фамбур с эльфами скромно присели на лавочке прямо под знаменитой на весь край вывеской, на которой аккуратными жёлтыми буквами значилось – «Привратник Эсгалдора».
– Друзья, – начал Мельхеор прочистив горло, – я собрал всех вас затем, чтобы предупредить о надвигающейся беде. Сегодня у меня есть веские причины, чтобы смело заявить вам об этом и я прошу отнестись к моим словам с полной серьёзностью, отбросив недоверие и ненужные предубеждения. Дело в том, что вскоре оставаться в этих землях будет очень небезопасно. Огромная армия Атармарта с Волчьих Холмов лишь ждёт приказа своего тёмного повелителя, чтобы предать хаосу спокойный уклад вашей мирной жизни.
Все окружающие земли будут погружены в пожар кровопролитной войны, и тогда никому не будет пощады. Сперва бесчисленные орды двинутся на Хелегонд, но в дальнейшем власть Атармарта распространится по всему северу.
– Но мы здесь живём под покровительством Владыки Эсгалдора, – выкрикнул кто-то из толпы, – и он не даст нас в обиду.
– Хотел бы я, чтобы это было так, – хмуро сказал Мельхеор, – однако сомневаюсь, что после того, что очень скоро произойдёт, Владыка Эсгалдора сможет вас защитить. К великому сожалению Нимлонд не сможет вам помочь, мои друзья, а потому я призываю вас собрать с собой самые необходимые вещи и немедленно выступать на юг, к Харбаду. Там, под защитой твердыни гномов, ещё какое-то время будет безопасно, однако я не могу обещать вам того, что и эта твердыня сможет устоять от натиска, который вскоре обрушится на весь северный край.         
 – А с чего вдруг мы должны тебе верить? – закричал кто-то из толпы. – Мы живём здесь уже не один десяток лет, и ничего подобного здесь никогда не случалось.
– Всё самое страшное всегда случается неожиданно, – суровым голосом сказал Мельхеор, – и если такого не бывало ранее, то это не значит, что так будет всегда.
– Это правда, Даг, – неожиданно поддержал мага Торгвалд. – Вот ты, например, не всегда ведь был с плешью, хотя прожил без неё добрых три десятка лет, и в свои двадцать пять вполне мог утверждать, что никогда не полысеешь. А вот ведь незадача, голова теперь у тебя – что моя коленка.
В толпе тут же раздался дружный хохот.
– Хотел бы я сейчас смеяться вместе с вами, – задумчиво сказал Мельхеор, – но все вы слышали, что я вам сказал, и каждый вправе избрать свою судьбу самостоятельно.
Мельхеор вновь окинул поселенцев задумчивым взглядом, словно пытаясь проникнуть в сердце каждого и понять, о чём думают все эти люди, хоббиты, гномы. Затем маг развернулся и направился в трактир. – Ну что ж друзья, мы предупредили всех и пока ничего более сделать не в силах, – сказал он, проходя мимо поднявшихся со скамьи эльфов. – Остаётся лишь надеяться, что все здесь собравшиеся окажутся достаточно благоразумными, чтобы прислушаться к нашему совету.
Маг вновь переступил порог «Привратника Эсгалдора» и оказался внутри уютного заведения Прыгинсов. Здесь было тепло. Камин весело потрескивал разгоревшимися поленьями, а Рози прилежно протирала столики перед началом нового трудового дня (она уже успела пробраться в детскую, переодеться и, как ни в чём не бывало, приступить к своим повседневным обязанностям).
Мельхеор с эльфами вернулись за стол, на котором всё ещё оставалось вдоволь самой разнообразной снеди, но аппетита ни у кого не было. Вскоре в трактир заскочил Фамбур. Гном подошёл к столу, как-то неловко замялся, раздумывая, что сказать, а затем поникшим голосом произнёс:
– Ну я, пожалуй, пойду. Удачи вам всем, друзья.
– Да хранят тебя духи твоих великих предков, мой старый друг, – ответил Мельхеор.
Фамбур почтительно кивнул магу головой и зашагал к выходу, однако уже на пороге неожиданно застыл на месте и обернулся. Постояв так несколько мгновений, Фамбур в сердцах махнул рукой и вышел во двор, а сотрапезники за столом многозначительно переглянулись.
– Здаётся мне, друзья, что господин гном ещё не сказал нам своего последнего слова, – задумчиво сказал Мельхеор, вынув изо рта дымящуюся трубку. – Однако меня сейчас больше беспокоит, какое следствие произведёт на местных жителей последняя тревожная новость.
– Как-то не похоже, что их впечатлила твоя речь, – вдруг отозвался Гилгаэр.
– Да уж… по правде сказать, я надеялся, что мне удастся их расшевелить, – сказал Мельхеор. – Впрочем, ещё не всё потеряно, ведь мы не знаем, как они поведут себя, когда разойдутся по домам. Это друг перед другом они были смелы и уверены в своём неизменном благополучии, но что будет, когда они поразмыслят обо всём в тиши домашних покоев, наедине со своими близкими?
– Что ж, у нас ещё есть немного времени, – согласился Тинур. – Посмотрим, чем всё это закончится.
– Рози, милая, поди-ка сюда, – позвал Мельхеор украдкой поглядывавшую на него девчушку.
Рози оставила свой поднос на одном из свободных столиков и послушно подбежала к магу:
– Что вам угодно, сударь? – услужливо спросила она.
– Можешь сделать для меня одно доброе дело? – задумчиво спросил волшебник, что-то взвешивая в голове.
– Конечно, сударь, всё что попросите, – искренне обрадовалась девочка.
– Тогда слушай, – начал маг. – Сейчас ты оббежишь весь посёлок, и будешь внимательно смотреть и слушать, о чём говорят, и что делают ваши соседи. Постарайся сделать это как можно более незаметно для всех тех, за кем ты будешь наблюдать.
– Но кто тогда сделает за меня мою работу? – растерялась Рози.
– Полагаю, что теперь эту работу тебе уже не нужно делать, – уверенно ответил Мельхеор.
Подошедшие Пончо и Отто, услышав слова мага, застыли в изумлении.
– Да, мои друзья, я отнюдь не собираюсь с вами шутить, – заявил Мельхеор, переведя взгляд на старших Прыгинсов. – Я не могу заставить покинуть Отпорный Перевал всех, но настаиваю, чтобы, по крайней мере, вы немедленно собирались в дорогу, ибо мне вовсе небезразлично, что будет с вашим прославленным семейством. Неужели вы думаете, что мы с моими эсгалдорскими друзьями спешили сюда со всех ног, чтобы просто над всеми подшутить?
– Ты что и на самом деле думаешь, что всё настолько серьёзно? – обеспокоено переспросил Мельхеора Пончо.
Маг пропустил вопрос мимо ушей и, повернувшись к Рози, сказал:
– Поторапливайся, милая, время не ждёт.
Скинув фартук, Рози тут же выбежала на улицу, хлопнув за собой дверью.
– Да, мои друзья, другого выхода нет, – вновь повернулся Мельхеор к хоббитам, – если, конечно, вам всё ещё дороги ваши жизни, а так же жизни ваших близких.
– И что же нам теперь делать? – растерянно спросил Отто Прыгинс.
– Друзья, я прямо даже не знаю, что и добавить ко всему, уже изложенному мной ранее, – всерьёз удивился маг. – Вы что, совсем не слушали того, что я только что рассказывал вашим соседям? Собирайтесь немедленно, ибо лучше будет, если вы отправитесь в Харбад вместе с гномами – уж они то несомненно сделают правильные выводы. В ком в ком, а в этом торгаше Хилбуре сомневаться не приходится.
Ещё несколько мгновений до Пончо и Отто доходила вся серьёзность слов волшебника, а затем они сорвались с места и бросились разыскивать всех своих домочадцев. Не прошло и нескольких минут, как к ним подключились Велисвета с Евлантией. Когда всё семейство Прыгинсов было поднято на ноги, Отто выбежал во двор, готовить к скорому отъезду пару застоявшихся в амбаре пони.
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #238 : 04/06/2022, 13:12:44 »
На Запад

Глава 2

Чрезвычайные обстоятельства

3 часть

Рози выбежала во двор и вопреки настоятельному велению Мельхеора сразу же направилась к лагерю харбадцев. В отличие от отца и деда она сразу поняла, к чему клонит маг, и больше всего боялась, что теперь у неё не будет возможности потратить подаренную мастером Торгвалдом монетку. Пробежав мимо лепящихся к гигантским корням Хозяина Перевала домиков, она выбежала на открытое место и беглым взглядом окинула западный склон, где несколько дней назад расположился лагерем караван гномов. В глаза девочки сразу бросилось, что в отличие от вчерашнего вечера, когда повозки торговцев были расставлены в замкнутый круг, теперь они выстроились в длинную вереницу. Полсотни приземистых широкоплечих бородачей суетились вокруг своих фургонов, делая последние приготовления к отбытию. Сомнений не оставалось, гномы вот-вот готовы были тронуться в путь по дороге, ведущей в раскинувшуюся у западного склона горного хребта заснеженную равнину.
В расстроенных чувствах Рози побежала к дому своей подруги и сестры пропавшего Нобби, Белинды Пудингс, но тут, вопреки её ожиданиям, по-прежнему всё было спокойно. Все вокруг занимались своими повседневными заботами, будто никакого общего сбора сегодняшним утром и не было вовсе. В остальных соседских дворах тоже не было заметно подозрительной суеты. Лишь одно показалось Рози странным – этим утром не было слышно обычного постукивания по своей наковальне мастера Торгвалда. Во всём остальном стояло обычное утро ранней зимы, когда перевал ещё лишь слегка припорошило снегом, но студёные ветра с равнин запада уже настойчиво напоминали о приближении холодов.
Не заметив в посёлке никакой странной суеты, Рози побежала назад в трактир, где Мельхеор в нетерпении ждал её новостей. На ходу девочка с сожалением думала о том, что теперь, для того чтобы потратить свою монетку, ей придётся ждать до самой весны, когда вновь начнётся оживлённая торговля, и всевозможные караваны, да и просто отдельные торговцы, вновь начнут наведываться на перевал в поисках наживы.
Раскрасневшись от бега, Рози заскочила в трактир, подбежала к Мельхеору и, немного отдышавшись, поведала магу обо всём что видела.
– Как я и опасался, они нам не поверили, – заключил Мельхеор. – Ну что ж, несмотря на это каждый из них теперь предупреждён, а нам ещё предстоит известить многих, кого может захватить вихрь надвигающейся войны. А ты, мой друг, не медли, – обратил маг суровый взгляд на Пончо. – Ещё раз повторяю: будет лучше, если вы присоединитесь к гномам, пока они ещё здесь. В любом случае вам необходимо будет догнать их по дороге, ведь это ваш шанс на спасение, и я не шучу. Так что если вы уже готовы, то давайте выходить на двор. До Нижних Бродов мы пойдём вместе с вами, а дальше наши пути разойдутся.
Наконец Прыгинсы дружно высыпали из дома, где их уже поджидал вместительный фургон, запряжённый двумя крепышами-пони. Отто всё ещё продолжал загружать в повозку последние припасы в дорогу, и его семейству ещё какое-то время пришлось потоптаться во дворе. Увидев, как запыхался Отто, эльфы принялись ему помогать, чтобы ускорить отъезд знаменитого семейства хоббитов. Наконец эта суета привлекла внимание любопытных соседей, и некоторые из них застыли у изгороди с озадаченным видом, беззастенчиво наблюдая за тем, что последует дальше. Вскоре некоторые из зевак испуганно засуетились, резонно полагая, что все странные события нынешнего утра завертелись отнюдь неспроста: – А вдруг этот сумасбродный чародей и действительно прав, – раздумывали они. – Прыгинсы ведь всем семейством явно не на прогулку собрались!
Наконец среди зевак быстро разнёсся слух, что харбадские гномы снимаются с места и уходят домой, что лишь подлило масла в огонь разгорающейся паники, после чего все любопытствующие начали спешно разбегаться по домам.
Наметившиеся в настроении сельчан перемены не скрылись от внимания Мельхеора, чем он остался очень доволен.
– Да уж, Пончо, – заметил волшебник, заговорщически подмигнув хоббиту, – не могу не отметить, что личный пример твоего семейства оказался более действенным, чем все мои настоятельные увещевания.
– Похоже на то, что так оно и есть, – согласился Пончо, запирая опустевший трактир на внушительный навесной замок.
– Евлантия, вы куда это все собрались? – обеспокоено поинтересовалась миссис Хаарград, нервно теребя в руках выстиранную скатерть, которую пока ещё не успела повесить на бельевую верёвку. – Неужто вы поверили этому… – чародею, хотела сказать женщина, однако смущённо запнулась, приметив мага неподалёку.
– Пончо говорит, что всё, сказанное господином Мельхеором – правда, – отозвалась Евлантия, – а ты ведь знаешь, как с ним трудно спорить.
Спорить с Пончо было и на самом деле трудно, однако все хорошо знали, как он дорожит своим трактиром. За всю свою жизнь на Отпорном Перевале он ни разу не покидал его более чем на несколько часов, и теперь вот такое! Вот уж правда всем тем кто видели поспешный сбор Прыгинсов было о чём задуматься. Именно поэтому многие сразу последовали примеру этого знаменитого семейства и бросились собираться в дорогу, а намечавшийся уход гномов лишь ещё более подстегнул жителей Отпорного Перевала к решительным действиям.
Вскоре фургон был загружен, и семейство Прыгинсов быстро разместилось внутри, но в то мгновение, когда Отто уже был готов тронуть с места застоявшихся пони, раздался громкий, исполненный ужаса крик:
– Смотрите! Смотрите!
Вдалеке, у дальней гряды Окружных Гор, творилось что-то ужасное…
Все те, кто в этот миг находились под открытым небом, увидели как часть огромной горы, освещаемая отблесками мерцающих молний, на глазах у всех медленно ушла под землю, скрывшись в непроглядном, гигантском облаке пыли! Потом земля под ногами содрогнулась, из-за чего многие попадали на землю, а вслед за этим над землёй прокатилась волна ужасающего грохота. Пони Прыгинсов взвились на дыбы, и стоявший рядом Гилгаэр лишь с неимоверным трудом успел ухватить одного из них за уздечку, чтобы удержать повозку на месте. Словно по команде заплакали дети, со всех сторон послышались возгласы ужаса и причитания насмерть перепуганных домохозяек. В воздухе повсюду летали сухие листья и сорванное с бельевых верёвок бельё, а крики домашней птицы перемежались с раскатами доносящегося издалека грома. То, что творилось вокруг, не поддавалось никакому описанию – мир, который был известен жителям тихой деревушки, рухнул в одно мгновение, погрузив всех в объятия холодного липкого ужаса. Даже Мельхеор с эльфами, загодя знавшие о планах Атармарта, не могли себе представить сколь ужасными окажутся последствия его коварных деяний.
– Гилгаэр! Тинур! – громогласно закричал маг, перекрикивая неутихающий гвалт. – Оставайтесь пока здесь, а я немного задержу гномов! Надо чтобы все оставались вместе!
Мельхеор подобрал с земли сбитую порывом ветра шляпу и быстрым шагом направился к западному склону.
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...

Оффлайн Tinweros

  • Старожил
  • ****
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Сказание о Непожелавших
« Ответ #239 : 07/06/2022, 07:00:20 »
На Запад

Глава 3

Встреча в «Старом Мельнике»

1 часть

Мельхеор догнал гномов, когда те уже отъехали от деревушки на добрых три полёта стрелы, выпущенных из эльфийского лука. Он быстрым шагом обогнал головную повозку каравана и стал поперёк дороги.
– Тпр-рр – остановил своего пони гном с седой бородой. – Тебе чего надобно, почтенный? – недовольным тоном спросил он.
– Зови сюда хозяина каравана, – сходу потребовал Мельхеор.
Оценив настойчивость мага, гном явно понял, что в данном случае ему лучше будет не пререкаться со стариком, о котором ходит столько невероятных слухов и, соскочив с козел, зашагал по обочине грунтовой дороги к повозкам, застывшим на месте позади его фургона.   
В ожидании старшего, Мельхеор присел на замшелый  камень у дороги и закурил, пытаясь унять волнение.
Вскоре послышалось раздражённое ворчание Хилбура:
– Что у тебя тут ещё стряслось, Хили?
Вместо ответа седобородый молча кивнул в сторону мага.
– А, господин чародей, – заметил Хилбур волшебника с деланной улыбкой. – Спасибо, конечно, что предупредил о возможной опасности, но за это я тебе платить не собираюсь!
– Прикуси язык, Хилбур, – раздался голос вовремя подоспевшего Фамбура. – Тебе то уж должно быть хорошо известно, что Мельхеор друг нашего тана.
– А мне что с того? – огрызнулся Хилбур.
– Смотри приятель, чтобы тан, узнав, что ты обидел его друга, не лишил тебя торговой лицензии, – осадил Фамбур грубияна.
– Да ладно тебе, дружище. Что ты, в самом то деле? Я же просто пошутил, – испугался Хилбур при упоминании правителя подгорной твердыни гномов. – Ну так чего тебе надо, приятель? – спросил он Мельхеора с притворной вежливостью.
Вместо того, чтобы отвечать Хилбуру, Мельхеор поднялся, приблизился к Фамбуру и сказал:
– Случилась беда, дружище. Полагаю, все вы почувствовали, как сотрясалась под ногами земля всего несколько минут назад?
– И ты можешь сказать, что это было? – заинтересовался Фамбур.
– Конечно могу, – кивнул головой маг. – Если тебе не лень вернуться на перевал, то оттуда ты увидишь, что там, где до сегодняшнего дня всегда высилась могучая вершина Эмон-Ку-Белег, в восточной гряде Окружных Гор, ныне почти ничего не осталось.
– Ты что, серьёзно? – спросил гном с некоторым недоверием.
– Я же тебе сказал, что ты можешь вернуться и убедиться в этом воочию, – подтвердил Мельхеор, – много времени это у тебя не займёт.
– И ты знаешь, чьих рук это дело? – забеспокоился гном.
– Это сделал Атармарт со своими приспешниками, – хмуро сказал маг.
Фамбур замолчал, тщательно взвешивая в голове всё сказанное Мельхеором, а затем промолвил:
– Я не могу сомневаться в твоих словах, поэтому готов выслушать всё, что ты посоветуешь.
– Я прошу вас, властителей подгорных чертогов, только лишь о том, чтобы вы немного подождали жителей деревни, – взволнованно произнёс Мельхеор. – Среди них почти нет воинов, и ваши острые топоры им совсем не помешают. Ждать придётся совсем недолго, и ты, мой друг, не успеешь ещё выкурить и трёх трубок, как все они будут здесь.
– Старик, это я здесь главный, если ты всё ещё этого не понял – вновь довольно грубо вмешался Хилбур. – И мы не будем никого ждать. Ты предупредил всех и теперь это проблема тех, кто не прислушались к твоим словам.
– Ты бы Хилбур всё-таки попридержал свой язык, – вновь вмешался Фамбур, вызывающе уперев руки в бока и широко расставив ноги. – Если ты ещё не забыл, то у тебя в команде семнадцать моих ребят. Стоит мне только свистнуть… иными словами без них вас останется чуть более тридцати, да и настоящих воинов среди них почти нет. Как ты понимаешь, в нынешней ситуации наши топоры лишними для тебя не будут. Так что впредь хорошенько думай, прежде чем вновь дерзить моему другу.
Хилбур хотел было разразиться ругательствами, однако вместо этого лишь стиснул зубы. Сердито развернувшись, он молча зашагал к своему фургону.
– Ну что, дружище, – повернулся Фамбур к Мельхеору, – теперь собирай всех, мы отсюда никуда без тебя не уйдём.
Спасибо, друг, – поблагодарил маг гнома и заторопился обратно к деревеньке.
– Ну что, ребята, – подмигнул Фамбур собравшимся вокруг него товарищам. – Похоже, что теперь и для наших топоров найдётся подходящая работёнка.

 

Вернувшись в поселение, Мельхеор увидел, что все жители Отпорного Перевала спешно стягиваются к трактиру Прыгинсов. Некоторые катили с собой ручные тачки, другие несли за плечами туго набитые тюки и рюкзаки. Среди всех беженцев лишь несколько хоббитовских семейств владели старенькими повозками, на которых и прибыли на Отпорный Перевал много лет тому назад, но большинство собрались налегке, будто не верили, или не желали верить, что уходят надолго. Перед трактиром было довольно шумно, плакали дети и женщины, мужчины о чём-то громко спорили между собой, то тут, то там протяжно завывали собаки. Когда собравшиеся заметили шагавшего к ним Мельхеора, все сразу затихли. Даже плачущие дети, словно по какому-то неведомому волшебству, быстро успокоились.
Приметив в сторонке Гилгаэра и Тинура, маг без промедлений подошёл к эльфам и велел уводить беженцев к поджидавшим на восточном склоне гномам. Сам он приблизился к корням Хозяина Перевала и окинул гигантское дерево печальным взглядом. Затем он устремил взор на восток. Там, над восточной грядой Окружных Гор, небо непрестанно озарялось вспышками ослепительных молний, и до перевала то и дело доносились раскаты грома. Земля под ногами тоже всё ещё ощутимо подрагивала, хотя уже и не так сильно, как во время обрушения Эмон-Ку-Белег. Мельхеор немного постоял в одиночестве, а затем, забравшись на гигантские корни, подобрался к самому подножию дерева, снял шляпу и прислонился к могучему стволу. Закрыв глаза, он, будто прощаясь, что-то очень тихо прошептал. Ещё мгновение и он вновь надел свою островерхую шляпу, спустился с возвышавшегося над землёй корня и заторопился к западному склону перевала.
За то время, что Мельхеор провёл в одиночестве у корней Эр-Айналдар, беженцы уже догнали поджидавший их караван и, едва гномы заприметили на склоне мага, как раздался сигнал к выступлению. Головная повозка тут же стронулась с места, а вслед за ней, поскрипывая колёсами, потянулись и остальные. Пёстрая вереница беженцев пристроилась позади повозок из Харбада, а замыкал всеобщее шествие, помогая отстающим, отряд Фамбура.
Склон был каменистый, и на пути то и дело попадались большие и не очень валуны, а потому повозки продвигались вперёд очень медленно. Гномы шли рядом со своими фургонами, придерживая их на самых опасных участках спуска.
Гилгаэр и Тинур отправились вперёд, чтобы разведать дорогу до Нижних Бродов, а Мельхеор пристроился к повозке Прыгинсов и придерживаясь за борт, шагал рядом. Рози сидела в задней части фургона и, свесив вниз босые, покрытые нежной шёрсткой ножки, печально смотрела на медленно удалявшееся родное дерево. Правее дороги, серпантином спускающейся в заснеженную долину, звонко журчала речка Серебрянка, по правую сторону от которой выстроились высоченные ели и мачтовые сосны. На ветвях деревьев расселись стаи ворон, и с удивлением поглядывали на необычное шествие. Лишь когда день уже начал близиться к вечеру, вдали, за очередным поворотом вьющейся меж скалистых отрогов дороги, показались бревенчатые домики Нижних Бродов. В прозрачном безветренном воздухе из печных труб в небо поднимались ровные столбики дыма. Вечер выдался на редкость погожим. В небе не было заметно ни единого облачка, и красноватый солнечный диск медленно опускался к горизонту над бескрайней заснеженной равниной.
Лишь когда Солнце коснулось горизонта, вереница беженцев достигла деревеньки, раскинувшейся у подножия Отпорного Перевала. Издалека приметив необычайно длинный караван, многие жители Нижних Бродов выходили из домов и с тревогой в глазах разглядывали нежданных гостей. Витавшая в воздухе тревога быстро овладела сердцами местных поселенцев. Женщины заторопились к своим хозяйствам и начали загонять детишек по домам. Тут и там звякали щеколды захлопывающихся дверей, а некоторые из особо осторожных хозяек закрывали даже ставни на окнах.
Тому, кто никуда не плывёт, незачем ждать попутного ветра...