Здесь больше нет рекламы. Но могла бы быть, могла.

Автор Тема: Эксперимент с отсылками к героям Толкина  (Прочитано 2808 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн П_Пашкевич

  • Постоялец
  • ***
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Пишу очередную проду к Танькиному путешествию в средневековый Карфаген. Попробовал поиграть с отсылками к миру Арды, точнее -- к персонажам "Хоббита" и ВК.

Итак, напоминаю, Танька -- домашнее имя девушки по имени Этайн, живущей на альтернативной Земле VII века через лет 30 после "развилки". Этайн-Танька в результате переделки генома ее матери выглядит как лунная эльфийка из DnD -- с подвижными заостренными ушами, с необычными большими глазами и т.п. Поскольку ее мать несет в своей памяти "вплавленные" в нее осколки личности (и память) попаданца, Танька с детства знакома с пересказами хорошей литературы нашего мира, в том числе знает большие фрагменты литературного наследия Профессора. Более того, она ассоциирует себя с эльфами Средиземья и мечтает оказаться в мире Арды. Но не окажется.

Еще некоторые упоминаемые персонажи.
Олаф -- молодой житель альтернативной кельтской Британии, сын осевшего среди бриттов викинга.
Гундульф -- знатный, но небогатый житель Вестготского королевства, гот по происхождению.
Аквилина (Акилина) - юная жительница Вестготского королевства, римского происхождения.
Лиах и Торин -- два матроса-ирландца.

Зато время от времени она получает "приветы из Средиземья" -- то в совпадениях имен и реалий, то даже в отзуках первоисточников.

Что я хотел бы спросить - а вот задать два вопроса.
1. Насколько прозрачными получились эти отсылки?
2. Как вы полагаете, мешают ли эти отсылки восприятию текста в целом? Рискну спросить также, будут ли они мешать читателю, незнакомому с творчеством Профессора, хотя понимаю, что такие здесь вряд ли найдутся.
Итак, свежие черновые фрагменты.

1.
Цитировать
– Кстати, реку на самом деле тоже называют иначе: не Дуриус, а Дору, – словно бы пропустив Танькины слова мимо ушей, продолжил Олаф.
– Мне «Дору» больше нравится, – неожиданно откликнулась Танька.
– Да? А мне вот милее «Дуриус», – рассмеялся Олаф. – Похоже на «Дурин» – так звали одного из первых подземных карликов в преданиях нашего народа...
И осекся. Танька смотрела на него изумленными, широко раскрытыми глазами.
2.
Цитировать
А потом Танькины размышления ни с того ни с сего прервал Торин. Медленно поднявшись на ноги, он неторопливо осмотрелся вокруг, затем зевнул и наконец с недоумением пробормотал:
– А Лиах-то где? Неужто еще не пришел?
Олаф молча покачал головой.
– В таверне застрял, что ли? – буркнул Торин и почесал бороду.
Борода у Торина была короткая, а сам он – высоким. И все-таки именно сейчас Танька наконец сообразила, почему его имя всё время казалось таким знакомым. Конечно, моряк-ирландец совершенно не походил на короля подземных карликов, и даже имя его было не совсем тем же: вообще-то у Торина из маминой сказки оно начиналось с зубного звука, обычного в камбрийском языке, но отсутствующего в гаэльском. И все равно совпадение было забавным. «Дурина уже вспоминали, а теперь и Торин отыскался», – подумала Танька и невольно улыбнулась.

3. Тут сначала фокал Акилины, а потом (после звездочек) - фокал Таньки.
Цитировать
А вскоре вернулся белокурый красавец Олаф. Чуть приотстав, за ним подтянулся и Гундульф. Вид у гота был не просто удивленный – обескураженный.
Первым же делом Гундульф учтиво опустился на одно колено перед Этайн.
– Прости, великолепная, – пробормотал он со смущением. – Я совсем не так представлял себе светлых альбов...
– А я не так представляла себе Гэндальфа, – внезапно улыбнулась Этайн в ответ. – Тебя ведь так зовут, да?
Тут лицо Олафа вдруг расплылось в озорной ухмылке. А Гундульф, похоже, еще больше растерялся и так забавно захлопал глазами, что Акилина на мгновение даже позабыла про свой ушиб и едва сдержала смешок.
Явно растерялась и Этайн: та вдруг охнула и зажмурилась, а ее иссиня-бледные щеки слегка полиловели. Акилина переводила взгляд то на одного, то на другого, то на третью и недоумевала всё больше и больше. Неужели неверно произнесенное имя – это так смешно и так ужасно?
А потом Этайн вдруг насторожилась, широко распахнула глаза. Затем она резко дернула своим диковинным ухом и замерла.
Олаф внимательно посмотрел на Этайн и что-то быстро проговорил. Та в ответ бросила короткую непонятную фразу.
– Лиах? – спросил Олаф.
Этайн мотнула головой.
– Торин.
И тогда Олаф весело расхохотался. А и без того разрумянившиеся щеки Этайн сделались густо-лиловыми, словно цветущий чертополох.

* * *

В обществе Аквилины и Гундульфа Танька и Олаф не сговариваясь постарались полностью перейти на латынь. Чем руководствовался при этом Олаф, Танька, понятное дело, не знала, сама же она надеялась таким способом предотвратить всевозможные недоразумения.
Однако избежать неловкой ситуации все-таки не удалось, и винила в этом Танька во многом себя. Давно уже пора было ей раз и навсегда отделить свои детские мечтания от реальности! Танька и без того испытывала неловкость каждый раз, когда кто-нибудь невзначай принимался при ней рассказывать про белого коня на зеленом штандарте принца Кердика или напевать ее детскую балладу о Берене и Лютиэн. Но, видимо, те уроки так и не пошли ей впрок, и она опять наступила на те же самые грабли!
Конечно, не обошлось и без цепочки досадных случайностей. Сначала Олаф ни с того ни с сего вспомнил карлика Дурина из легенд своего народа. Потом один из Танькиных спутников-моряков вдруг оказался почти тезкой уже другого карлика – из сказки про дракона и Одинокую гору. А теперь откуда-то взялся еще и этот Гундульф-Гэндальф, на свою беду, причисливший Таньку к «светлым альбам». Но никто ведь не заставлял ее вспоминать мамины истории про Срединную Землю и уж тем более не тянул за язык!
« Последнее редактирование: 24/12/2022, 23:53:32 от П_Пашкевич »