Дикая авантюра, уговорили меня что-то написать. Талантом у меня и не пахнет, поэтому критику буду принимать адекватно)))
– Ты знаешь, что видения часто обманчивы.
– Знаю.
– Но по-прежнему хочешь последовать зову сердца…
– Я не могу остаться здесь, Владыка, – Аранфеар посмотрел в глаза Манве Сулимо. Вала стоял перед ним в привычном глазу обличье эльфа. И непосвящённому он не показался бы великим и почти всемогущим. Но молодой эльф видел эту силу, и иногда побаивался её. Конечно, он не раз слышал рассказы про Те времена, когда ещё был силён Мелькор, и понимал, что сила Манве тогда служила только добру. Но даже сейчас ему было не по себе, слишком большое впечатление производила на него встреча с Сулимо. Если бы не то видение…
Человеческая девушка… Чистая и прекрасная. Совсем непохожая на эльфов. С короткими волосами. В какой-то непривычной одежде. Он так и не понял, почему решил, что эта девушка будет его судьбой. Не понял, почему захотел променять бессмертие на короткую жизнь в далёком и незнакомом мире.
Манве молчал. Возможно, он был мыслями где-то далеко, за пределами мира, а может быть, просто чувствовал, что Аранфеар отвлёкся на размышления и не довёл свою мысль до конца.
– Разрешите мне уйти туда… – эльф умоляюще посмотрел на Вала.
Манве улыбнулся. Старшие дети Эру иногда действительно вели себя как дети. Дорога из Валинора была «закрыта» вскоре после уничтожения Кольца, но запрет этот был простой формальностью. Все народы Арды были свободны, и ни один из Валар не осмелился бы ограничить это дар Илуватара.
– Ты можешь уйти, только помни, что там мы не станем помогать тебе. Это мир людей, так было задумано ещё до появления эльфов на свет.
Аранфеар ушёл, почти убежал. Манве не трогаясь с места смотрел ему вслед.
– Ты ведь знаешь, что с ним случится, – услышал он тихую мысль Варды.
– Только Намо знает всё.
– Я не говорила, что ты знаешь всё. Но ты ведь знаешь, что его ждёт там?
– Его там ждёт другой мир. Это всё, что я знаю.
– Мы должны помочь ему, – Создательница Звёзд незримо приблизилась к нему. – Хотя бы немного.
– Нет. Если ему суждено испытать боль и смерть, то так и будет. Иногда я должен быть жестоким, хотя это и неприятно.
Тихий вздох был ему ответом. Варда и сама прекрасно знала, что Эру просил Манве не помогать более живущим в Средиземье. Даже Ульмо теперь намного реже дарил им свою благосклонность. Манве ещё некоторое время стоял, не двигаясь, а потом, всё так же в виде эльфа, медленно пошёл к Чертогам Мандоса. Намо встретил его на полпути, как это обычно и бывало.
– Ты знаешь, что я хочу спросить, – подумал Манве.
– Время для моего ответа ещё не настало, – вслух ответил Мандос. Странная привычка говорить редко, но вслух ещё больше выделяла этого Вала среди остальных. – Когда это будет необходимо, я сам тебе скажу.
-2-Аранфеар плыл. Море было спокойным, ветер тёплым и приятным. Ему хотелось видеть в этом деяния Валар, которым небезразлична судьба каждого живого существа. И его вера возрастала с каждым часом. Тем не менее, путешествие было тяжёлым и довольно долгим. Окрылённый нахлынувшими чувствами, эльф бросился в путь, совсем не подготовившись. Он плохо владел своим небольшим кораблём, почти не взял еды. Но эльф не жалел ни о чём. Да, он мог бы провести годы в подготовке, и ничего не потерять, но для той, кого он увидел в своём сне, время текло по-другому. Иногда правда появлялись мысли о том, что менять вечную жизнь в Благословенном крае на несколько десятилетий жизни в землях, которые некогда были домом его предков, потом стали для них полем битвы, а потом – домом Младшим детям Илуватара.
И вот он увидел землю. И город на побережье. Огромные дома, по сравнению с которыми строения Тириона казались спичечными коробками. Но не было в них той души, которую Эльдар вкладывали в свои творения. Радовал только факт отсутствия стены вокруг города, видимо войн этот мир не знал давно, может быть с самого начала Четвёртой Эпохи. «Я покидаю тебя, пусть хотя бы одна звезда будет видна тебе в этом мире» – услышал он чей-то почти слышный шёпот. «Ульмо» – догадался эльф. И внезапно понял, что ему будет очень не хватать той незримой поддержки Айнур, которая пребывала с ним в Валиноре. Аранфеар появился на свет не так давно, намного позже победы над Сауроном, и до сих пор считал, что атмосфера Благословенного края царит везде. И сейчас, потеряв это ощущение, он почувствовал себя безмерно одиноким. Именно это заставило его забыть всё и войти в город.
А там он увидел людей. Все куда-то спешили, почти не слышно было разговоров, и ни одной улыбки на лицах. Аранфеар понимал, что жизнь человеческая быстротечна, что им нужно успеть очень много за тот короткий срок, что им отведён. Но создавалось такое чувство, что они все погнались не за тем, что потеряли всё то, что даровано им Творцом. Промелькнула страшная мысль: «Неужели Она тоже такая? Что если я её увижу, а она убежит от меня? Не потому что мы не сможем любить друг друга, а потому что нет времени на это чувство?». Эльф поёжился, несмотря на тёплую погоду. Нет, она не может быть такой же, просто не может…
Аранфеар медленно шёл по улице. Его толкали, не специально, просто не замечали. И некого было спросить, где же искать Её. Внезапно мрачные мысли рассеялись. Эльф сначала не понял, отчего. Только через несколько мгновений он понял, что услышал детский смех. И этот звук напомнил ему родные места, зелёные поля и тихие воды рек, светлое солнце Валинора. Стремясь продлить дорогие воспоминания, он пошёл на звук, доносящийся откуда-то из дворов между домами. Это были дети. Они ещё не знали, что нужно куда-то спешить, что-то делать. Они были больше свободны, нежели люди вокруг. Эльф невесело усмехнулся. В погоне за свободой люди совсем её потеряли. Неожиданно к ногам его подбежал какой-то мальчик.
– Ты эльф? – ещё не отдышавшись спросил он.
– А это заметно? – чуть удивившись спросил в свою очередь Аранфеар.
– Ты вроде молодой, а глаза такие… – паренёк задумался, подбирая подходящее слово. – Умные.
– Эльф, самый настоящий, – уверил его Аранфеар. – А ты мне не поможешь?
– Конечно, помогу, – аж подпрыгнул его новоявленный знакомый. – А чем?
– Скажи, ты Её не видел? – эльф протянул руку ладонью вверх и над ней появилось лицо Той, ради кого он пришёл сюда.
Помощник его потерял дар речи от этого несложного фокуса. Но потом справился с собой и всё-таки всмотрелся в изображение.
– Не, не видел, – сказал он. – Ты ещё кого-нибудь спроси.
– Да кого же я спрошу, им же до меня дела нет…
– Слушай, эльф, а ты ради неё сюда приехал?
Ответа так и не последовало. Аранфеар сам засмотрелся на образ, увиденный так недавно и одновременно так давно.
– Эльф, ты не грусти, найдётся она. Вот увидишь.
Откуда-то сверху, раздался женский голос, потом ещё один. Все они на разные манеры говорили одно: «Пора учиться». И сразу потухли огоньки в глазах парня, он посерьёзнел и совсем с другой интонацией сказал:
– Ты извини, мне идти надо.
Словно ледяной водопад накрыл эльфа. Разом исчезло и хорошее настроение, и ощущение теплоты, и вернулось чувство одиночества. В Валиноре он тоже обучался, но обучался тому, что было интересно. И обучался с большим удовольствием.
На город медленно накатывалась ночь. Аранфеар зашёл в какой-то тёмный закоулок, ища спасения от внезапно подувшего ветра. Мысли у него в голове были совсем не радостные. И сил не осталось. Физически он ещё чувствовал себя нормально, но в душе ему было очень плохо. И только поэтому он пропустил приближение опасности. Пропустил приближение каких-то бандитов, их переговоры. Да и не думал сын мирного Валинора, что где-то может быть опасность. Очнулся он только когда услышал сказанное почти в полный голос слово «митрил». Причём сказано это было с такой завистью и ненавистью, что сомнений относительно цели говорящего не осталось.
Эльф достал из-под плаща длинный кинжал (хорошо, хоть его не забыл в спешке после разговора с Манве). Трое нападавших явно не ожидали такого отпора от юного парня, каким им показался Перворождённый. Аранфеар хорошо владел мечом, несмотря на то, что в настоящих сражениях не участвовал. Две тусклых вспышки стали и два нападавших свалились у ног эльфа. Он не убил их, нет. Жалость, вот что он чувствовал по отношению к ним, больше ничего. Озлобленные на мир, забитые, они не могли вызвать другого чувства. И в последний момент рука, прошедшая годы тренировок, дрогнула и один удар пришёлся не в сердце, а в плечо, а тот, который должен быть отрубить голову второму нападавшему, всего лишь оглушил его ударом плашмя. Третий бандит предпочёл сбежать.
– Не меч, а дубинка, – усмехнулся эльф. Оба нападавших были живы, хотя раны и были не из приятных. Аранфеар оторвал кусок ткани от плаща и перевязал оба ранения. Целительство тоже было в почёте, как и воинское искусство, несмотря на то, что ни то, ни другое обычно не пригождалось. Но быть похожим на Владыку Эльронда хотелось многим молодым эльфам.
Аранфеар уже собрался уходить подальше от этого неприятного места, но неожиданно сам для себя вернулся, наклонился к тому, у кого болевой шок был меньше и взгляд осмысленнее. Снял с пальца митрильное кольцо с алмазом и положил рядом с человеком.
– Держи, раз уж оно тебе так надо…
Остаток ночи эльф простоял на берегу моря. Как Леголас стоял столетия назад, и мечтал про Благословенный край. С первыми лучами солнца он пошёл вдоль берега. И опять радостную весть принесло ему не эльфийское зрение, а слух. На этот раз он услышал музыку. Простая мелодия, перебор струн на незнакомом инструменте. Далеко не те прекрасные мелодии, которые играли менестрели из Ваниар. Но после шума города и вчерашних событий она казалась прекрасна. Аранфеар прошёл несколько шагов. И окаменел. Играла Она, то самое видение, сорвавшее его из Валинора. Несколько человек сидели рядом с ней возле костра и слушали. Никуда не торопясь, спокойно и с улыбкой. И лица у них были одухотворённые. И глядя на них, впервые поверил Аранфеар, что люди достойны жить после Дагор Дагоррата, после того, как, возможно не станет, эльфов или гномов.
– Эй, там, чего стоишь? – смеясь позвал его один из присутствующих. – Давай к нам.
Полдня пролетели как один миг. Ничего особенного не было сделано или сказано, но душевное спокойствие и равновесие вернулись в истерзанную феа эльфа.
И после того, как разошлись новые друзья его, и оставили Аранфеара наедине с Ней, это чувство не прошло. Они говорили обо всём на свете, потом гуляли по берегу моря, потом просто смотрели друг другу в глаза…
До тех пор, пока не наступил вечер. И снова жестокий мир догнал эльфа.
«Это он!» – услышал знакомый голос Аранфеар. Да, знакомый, тот самый, который вчера говорил «митрил». И та же ненависть была в нём, но теперь смешанная со страхом.
«Он – эльф!» – повторил голос. И тут же ослепила чувствительные глаза вспышка света, и побежали люди со странным оружием, и крик «Стоять!», и шум, и хаос.
Аранфеар выхватил меч, но он был бесполезен. Неведомое оружие вспыхнуло, и боль пронзила тело эльфа. Эльфы редко теряют сознание, но после всех тягот и невзгод прошлого дня, сил у Аранфеара совсем не осталось. И последнее, что он видел – то, как Она бросилась на одного из стражей, с криком «Оставьте, что он вам сделал…», но была легко оттолкнута закованной в броню рукой…
-3-– Мы должны помочь ему. Хотя бы немного.
– Нет. Если ему суждено испытать боль и смерть, то так и будет. Иногда я должен быть жестоким, хотя это и неприятно.– Дозволь мне сопровождать его?
– Тебе? Я ждал этой просьбы… Ты можешь идти с Аранфеаром, Олорин.
– Время для моего ответа ещё не настало. Когда это будет необходимо, я сам тебе скажу.– И тебе тоже, Майа. А до тех пор ты не имеешь права вмешиваться.
– Скажи, ты Её не видел? – эльф протянул руку ладонью вверх и над ней появилось лицо Той, ради кого он пришёл сюда.–Я её видел…
– Ещё не время, Майа… Молчи…
– Держи, раз уж оно тебе так надо…«Ты мудр не по годам, мой друг. Жалость может спасти мир. Жалость, любовь. Верность и дружба. Ненависть – нет. Жаль, что я вряд ли увижу тебя в числе своих учеников."
И утром, когда Олорин знал, что эльфа уже разыскивают, Мандос разрешил направить Аранфеара туда, где находились не совсем потерянные люди. А потом последовал приказ удалиться. И бесплотный дух Майа послушно удалился. Но неспокойно было ему, очень неспокойно. И он слышал крики, и видел людей в броне, идущих к берегу, но вынужден был ждать. И только когда яркая вспышка выстрела донеслась до его взора, Олорин решил действовать.
– Прости меня, Манве… И прости, Намо. Но я не могу больше ждать…
– Ты можешь делать, что захочешь, потому что твоё действие должно быть, – раздалась в ответ мысль Мандоса.
– Тебе не за что просить прощения, Олорин, – повторил ему в тон голос Сулимо.
Олорин принял ставший привычным за тысячелетия образ старца и появился на поле битвы. А точнее, на поле избиения. Люди не оставили это без внимания и явно поняли, кто пришёл на помощь эльфу. Вперёд выехал какой-то механизм, вышли люди в огнезащитных костюмах.
Когда-то, давным-давно достаточно было простого воспламенения сухой палки, чтобы все противники разбегались в страхе… После приходилось устраивать заклинания посерьёзнее, приходилось даже браться за меч. Но ни один человек не погиб от руки Гэндальфа. Но теперь это могло прерваться.
«Огнеупорно» гласила надпись на механизме. Олорин невесело усмехнулся. Его помнили и узнали, даже спустя столько времени. Но по-прежнему не знали про него ничего. «Наур ан…» начал говорить он. Дальнейшие слова были заглушены топотом ног и шумом готовящегося оружия. Но они были произнесены – комок плазмы расплавил огнеупорную машину и раскидал стражей. На небе протянулась длинная и широкая молния, осветившая закатный пейзаж.
– Уходите, глупцы, пока не совершено непоправимое…
Стражи послушно ушли, унося с собой неудачливых товарищей с первых рядов. И в этот раз никто не был убит, но это было чистой случайностью. Олорин боялся представить, что придётся делать в следующий раз…
Наконец, он смог подойти к тому, ради кого впервые за века спустился на землю. Аранфеар умирал. Девушка, ради которой он пришёл сидела рядом и молча плакала. Откуда-то прибежал человек с забинтованным плечом, тот самый, который чуть не погиб от руки эльфа.
– Не успел… – сказал он, – Я хотел его предупредить…
«Воистину эльфы учителя людей» подумал Олорин. И, повернувшись к человеку, сказал:
– Я надеюсь, ты запомнишь его, и запомнишь этот момент в своей жизни.
Майа поднял тело эльфа и отправился к появившейся неизвестно откуда лодке.
– Позаботься о нём, Ульмо…
Лодка неторопливо отплыла, унося тело единственного эльфа ступившего в поздние Срединные земли.
-4-Ради большой и светлой любви отправился в путь молодой эльф Аранфеар. И нашёл её. Но мир людей жесток. Зря ли погиб сын Валинора? Нет. Улыбка ребёнка, шаг к раскаянию преступника, милость к падшим, за один день он совершил очень много. Больше, чем некоторые совершают за годы. И великий и мудрый Майа Олорин не дал его тело на поругание врагам. Вот и вся история. Или нет? А как же Она? Ответ есть. Она умерла от тоски по Аранфеару вскоре после этих событий…
– Я слишком поздно пришёл… Не могу себе это простить…
– Вспомни свои слова – «Маг никогда не приходит рано, и никогда не приходит поздно. Маг всегда приходит вовремя».
– Я не смог спасти их. Теперь Аранфеар вряд ли вернётся из твоих чертогов, слишком большая травма нанесена ему.
– Он не вернётся, но по другой причине. Ему был дарован выбор человеческой доли, и теперь там он и она вместе и счастливы.
– Ты мудр, Намо. Мудр, милосерден и жесток…
Просмотр сообщений
