Просмотр сообщений
1
Другой Взгляд / "Повесть о Короле-Лисе"
« : 30/10/2020, 19:35:45 »
В мае я закончила "Повесть о Короле-Лисе" - очередную историю из цикла "Пути людей". Время действия цикла - Вторая эпоха. Вторая, повторяю, эпоха. Хотя место действия этой повести - то самое, где потом, в Третью эпоху, было королевство Ангмар - версию происхождения названия которого я здесь предлагаю.
1. Кабан в папоротниках
Когда Альвион выбрался из шатра, уже рассвело, но солнце еще медлило за Мглистыми горами и ясное, как хрусталь, небо дышало холодом предзимья, посеребрившим изморозью алые листья кленов, рыжину рябин и золото ясеней. Альвион зябко обхватил себя за плечи, его дыхание повисло в воздухе сизым облачком, сплетаясь с последними клочьями тумана и дымом костров. Пахло едой, собаками и лошадями.
Альвион зевнул и протер глаза — и увидел, что между кострами и полосатыми полотняными шатрами к нему во всем своем великолепии торопится дед: длинные, до пояса, седые космы переплетены и перевязаны разноцветными шнурками и ремешками в широкую косу, напоминающую лоскутный половичок, шерстяной плащ в зелено-коричневую клетку заколот на плече золотой лисьей головой, хитро подмигивающей огненными топазами, а сухие, но крепкие запястья схвачены десятком витых и плетеных обручьев, украшенных чеканкой, костяными бляшками и россыпью самоцветных камней.
— Ты что, в своем пойдешь? — спросил дед, не дав внуку поздороваться.
Альвион оглядел зеленую шерстяную рубаху и надетую поверх нее кожаную, в которых проделал весь долгий путь от Виньялондэ до земель народа холмов на северо-западе Эриадора.
— Да, в чем же еще?
Дед покачал головой.
— Ты пропах человечьим жильем и дымом, как копченая конина. На глаз кабаны подслеповаты, а вот нюх у них чуткий.
Дед хлопнул в ладоши, и из-за его спины возник Конра, дедов оруженосец, веселый лопоухий парень несколькими годами старше Альвиона. Конра подал своему господину большой мешок и подмигнул Альвиону. Встряхнув мешок за уши, дед вывалил прямо на подмороженную землю ворох разноцветной одежды.
— Вот, — сказал он, — приличное охотничье платье. Я нарочно велел держать его подальше от дыма и переложить травами.
Альвион поднял синий сверток, который у него в руках развернулся в рубаху. От нее и впрямь пахло еловой хвоей, можжевельником и лесными травами, из которых Альвион распознал только таволгу и зверобой. Рубаха была из отличного льна и по вороту, низу и рукавам расшита замысловатым разноцветным узором, который так любили в народе холмов.
— На верхнее платье не хочешь глянуть? — намекнул дед.
И Альвион ахнул, увидев, что у него под ногами лежит роскошное ярко-алое — брусвяное, как говорили в народе холмов,— одеяние. Альвион поднял его и развернул — и снова ахнул: на груди алой туники извивались два искусно вышитых причудливых зверя с глазами из темно-красных камушков, а ворот скреплялся золотой застежкой — крючок должен был цепляться за ушко на другой стороне.
— Вот еще пояс, — дед сунул Альвиону ремень, и внук едва не уронил его: таким тяжелым тот оказался.
Оказалось, что весь ремень усажен золотыми бляшками, а пряжка, тоже золотая, усыпана самоцветами. На ремне висел рог для питья, украшенный резьбой и тоже оправленный в золото.
— Это мне? — прошептал Альвион: он никогда в жизни не видел столько золота за один раз и уж точно не видел столько золота на одном человеке.
— Кому еще, — отвечал дед. — Давай одевайся.
Альвион, ошеломленный, смотрел на убранство, подобное которому государь Тар-Атанамир если и надевал, то никак не на охоту.
— Это… это не в лес, не на лов… — выговорил он наконец. — Я порву или испачкаю…
И Альвион провел пальцем по вышитым зверям: вид у них был грозный, но притом оторопелый, словно из-за того, что они запутались в собственных лапах и хвостах, которых явно было больше положенного.
— Глупости, — отрезал дед. — Ты королевский внук или кто? Одевайся, и поедем.
С этими словами он развернулся и пошел прочь, не обращая внимания на растерянное «спасибо…».
(...)
Дальше желающие, как обычно, благоволят гуглить по названию и имени автора.
1. Кабан в папоротниках
Когда Альвион выбрался из шатра, уже рассвело, но солнце еще медлило за Мглистыми горами и ясное, как хрусталь, небо дышало холодом предзимья, посеребрившим изморозью алые листья кленов, рыжину рябин и золото ясеней. Альвион зябко обхватил себя за плечи, его дыхание повисло в воздухе сизым облачком, сплетаясь с последними клочьями тумана и дымом костров. Пахло едой, собаками и лошадями.
Альвион зевнул и протер глаза — и увидел, что между кострами и полосатыми полотняными шатрами к нему во всем своем великолепии торопится дед: длинные, до пояса, седые космы переплетены и перевязаны разноцветными шнурками и ремешками в широкую косу, напоминающую лоскутный половичок, шерстяной плащ в зелено-коричневую клетку заколот на плече золотой лисьей головой, хитро подмигивающей огненными топазами, а сухие, но крепкие запястья схвачены десятком витых и плетеных обручьев, украшенных чеканкой, костяными бляшками и россыпью самоцветных камней.
— Ты что, в своем пойдешь? — спросил дед, не дав внуку поздороваться.
Альвион оглядел зеленую шерстяную рубаху и надетую поверх нее кожаную, в которых проделал весь долгий путь от Виньялондэ до земель народа холмов на северо-западе Эриадора.
— Да, в чем же еще?
Дед покачал головой.
— Ты пропах человечьим жильем и дымом, как копченая конина. На глаз кабаны подслеповаты, а вот нюх у них чуткий.
Дед хлопнул в ладоши, и из-за его спины возник Конра, дедов оруженосец, веселый лопоухий парень несколькими годами старше Альвиона. Конра подал своему господину большой мешок и подмигнул Альвиону. Встряхнув мешок за уши, дед вывалил прямо на подмороженную землю ворох разноцветной одежды.
— Вот, — сказал он, — приличное охотничье платье. Я нарочно велел держать его подальше от дыма и переложить травами.
Альвион поднял синий сверток, который у него в руках развернулся в рубаху. От нее и впрямь пахло еловой хвоей, можжевельником и лесными травами, из которых Альвион распознал только таволгу и зверобой. Рубаха была из отличного льна и по вороту, низу и рукавам расшита замысловатым разноцветным узором, который так любили в народе холмов.
— На верхнее платье не хочешь глянуть? — намекнул дед.
И Альвион ахнул, увидев, что у него под ногами лежит роскошное ярко-алое — брусвяное, как говорили в народе холмов,— одеяние. Альвион поднял его и развернул — и снова ахнул: на груди алой туники извивались два искусно вышитых причудливых зверя с глазами из темно-красных камушков, а ворот скреплялся золотой застежкой — крючок должен был цепляться за ушко на другой стороне.
— Вот еще пояс, — дед сунул Альвиону ремень, и внук едва не уронил его: таким тяжелым тот оказался.
Оказалось, что весь ремень усажен золотыми бляшками, а пряжка, тоже золотая, усыпана самоцветами. На ремне висел рог для питья, украшенный резьбой и тоже оправленный в золото.
— Это мне? — прошептал Альвион: он никогда в жизни не видел столько золота за один раз и уж точно не видел столько золота на одном человеке.
— Кому еще, — отвечал дед. — Давай одевайся.
Альвион, ошеломленный, смотрел на убранство, подобное которому государь Тар-Атанамир если и надевал, то никак не на охоту.
— Это… это не в лес, не на лов… — выговорил он наконец. — Я порву или испачкаю…
И Альвион провел пальцем по вышитым зверям: вид у них был грозный, но притом оторопелый, словно из-за того, что они запутались в собственных лапах и хвостах, которых явно было больше положенного.
— Глупости, — отрезал дед. — Ты королевский внук или кто? Одевайся, и поедем.
С этими словами он развернулся и пошел прочь, не обращая внимания на растерянное «спасибо…».
(...)
Дальше желающие, как обычно, благоволят гуглить по названию и имени автора.
. 
