Форум Tolkien.SU
Толкинистика => Вопросы и Ответы => Тема начата: Saferon от 17/11/2016, 00:12:31
-
У кого-нибудь есть объяснения способности Беорна и его потомков к трансформации в медведя, а также способности Барда и его предка понимать язык птиц?
-
Вы бы ещё про друэдайн спросили.
А у Беорна — гейс.
-
Кстати, Друэдайн делали статуи, которые защищали их, чисто прям голлемы.
-
Кстати, Друэдайн делали статуи, которые защищали их, чисто прям голлемы.
Да ну? А можно цитату хотя бы на русском, если Вас не затруднит.
-
Текст - Неоконченные Сказания (Предания в другом переводе), - о Друэдайн.
Пер. А. Хромовой.
И когда у них появились более острые инструменты, они с удовольствием стали вырезать изображения людей и животных, как игрушки и орнаменты, так и большие скульптуры, и у самых искусных они выходили совсем как живые. Иногда их скульптуры бывали причудливыми и фантастическими, а иногда даже страшными: одной из мрачных шуток их искусства были изображения орков, удирающих, вопя от ужаса, - друаданы ставили их вдоль границ. Еще они ставили свои собственные изображения на перекрестках и поворотах лесных дорог. Эти статуи назывались "дозорные камни"; самые известные из них стояли у Перекрестий Тейглина: каждая из них изображала друадана, ростом больше настоящего, попирающего ногами убитого орка.
Эти изображения водружались не просто как вызов врагам: орки боялись их, и верили, что в них живет злобный дух Огхор-хай (так они называли друаданов), и что они как-то передают вести своих создателям. Поэтому орки редко осмеливались прикасаться к ним или пытались разбить их, и, если их было не слишком много, поворачивали назад у "дозорного камня".
Но удивительнее всего была способность этих людей к полному молчанию и полной неподвижности: иногда они просиживали по нескольку дней, скрестив ноги, положив руки на колени или сложив их на животе, закрыв глаза или глядя в землю и не шевелясь. Среди народа Халет ходила такая
история:
Однажды один из самых искусных драуданских каменотесов сделал статую своего покойного отца, и поставил ее у дороги неподалеку от своего дома. Потом он уселся рядом и предался воспоминаниям. Мимо проходил лесной житель, направлявшийся в дальнюю деревню; увидев двух друхов, он поклонился и поздоровался. Ответа он не получил. Он постоял немного, присматриваясь к ним, и пошел дальше, говоря себе: "эти друхи все искусные каменотесы, но эти две статуи совсем как живые". Через три дня он шел обратно и присел отдохнуть, прислонившись к одной из статуй.
Плащ он повесил на статую сушиться, потому что в дороге попал под дождь, а теперь припекало солнце. Так он и заснул; но вскоре его разбудил голос той статуи, к которой он прислонился:
- Я надеюсь, ты уже отдохнул, но если ты хочешь спать дальше, пересядь, пожалуйста, к другому. Ему уже не захочется поразмять ноги; а в твоем плаще на солнце слишком жарко.
Говорят, что друаданы часто садились и застывали так, когда оплакивали беды или утраты; но иногда они просто раздумывали или строили планы. Еще они пользовались своей неподвижностью, стоя на страже: они сидели или стояли, укрывшись в тени, и, хотя казалось, что их глаза закрыты или устремлены в пустоту, ничто, происходящее поблизости, не ускользало от них. Их незримое бдение было таким напряженным, что незваные гости ощущали его, как некую угрозу, и спешили отступить прежде, чем их окликнут; но если мимо проходил враг, друаданы подавали сигнал: пронзительный свист, невыносимый вблизи и слышный издалека.
Далее в тексте говорится и ещё один случай, где статуя ожила и спасла хозяина.
«На самом деле, хотя люди народа Халет любили друаданов и доверяли им, многие из них считали, что друаданы обладают некой сверхъестественной, магической силой; и среди их преданий о чудесах было несколько историй о подобных вещах. Вот одна их них: Преданный камень».
Краткий пересказ истории: один дурадан для защиты семьи друга оставляет статую-стража, ночью орки нападают на дом, хозяин видит как какой-то друадан отбивает нападение. Утром хозяин не обнаруживает статуи на месте, когда приезжает его друг, они находят статую в овраге – ноги статуи растрескались от пламени.
Друадан говорит: - Неплохо! Он сделал, что мог. И хорошо, что затаптывать орочье пламя пришлось ему, а не мне.
Он сел на землю, снял сандалии, и Барах увидел, что ноги у него перевязаны. Агхан снял повязки.
- Уже подживает, - сказал он. - Я две ночи сидел с братом, а прошлой ночью уснул. Под утро я проснулся от боли, и увидел, что ноги у меня покрылись волдырями. Тогда я догадался, что случилось. Что поделаешь! Когда передаешь часть своей силы вещи, которую ты сделал, приходится терпеть боль от ран, которые ей наносят».
-
Elvenstar, спасибо, очень интересно.
-
А ответ (в рамках этого подфорума) довольно печальный: у Толкина ясных объяснений этому нет. Он сам говорит в Письмах "слово магия я употреблял не слишком последовательно".
Он в целом уверяет, что люди, кроме рода Лутиэни, либо получившие магию от Саурона, магией не обладали. И вся магия, допустим, Арагорна, ограничивается целительским талантом, да и то не слишком сильным, требующим обучения у Эльронда, например. Хотя в эту категорию можно ещё отнести прорицателя Малбета, арнорца.
Однако о Беорне всё же говорится, что "никто его не заклинал, кроме него самого"; выглядит наиболее вероятным, что его отношения с животными сущностно едины с его вегетарианством. Потому я и называю это сокращённо "гейсом": согласно представлениям ирландцев, такие клятвы могли давать чудесную силу их носителю, пока они клятвы соблюдали.
Так же и Берен вполне взаимно дружил со зверьми.
О случае с Горлимом, проблемой клятвопреступников Исильдура и вообще особенностях людей можно построить общую спекулятивную теорию, включающую и гейс Беорна, но здесь на полях места мало. Не для этого подфорума.
-
Мёнин, спасибо за пояснения. Гипотеза "гейсов" интересная.
-
Толкин писал, что потомки Беорна еще долгое время сохраняли способность оборачиваться медведем. Может, потом кровь истощилась у них, как у гондорцев.