Форум Tolkien.SU
Архив => Архив => Тема начата: Manvеru от 13/10/2005, 00:47:02
-
Сегодня в Эйльбурге праздник. Сегодня третий день рождения наследника престола. И по этому случаю бургомистр устраивает бал. У бургомистра тоже праздник - его единственная дочь сегодня первый раз выходит в свет.
Залитый светом зал, льющаяся сверху, с хоров музыка, кружащиеся пары.
Эдмунд танцевал то с одной, то с другой. Чуть утомившись, он отошёл к стене зала, где стоял его друг, Вольдемар.
- Что не танцуешь?
Вольдемар не ответил.
В этот момент мимо них легко, едва касаясь пола, протанцевала девушка. Эдмунд посмотрел на неё и улыбка исчезла с его лица.
- Я приду попозже, хорошо?
Вольдемар кивнул. Ему для полного счастья было достаточно музыки.
Эдмунд начал буквально охотиться за этой девушкой. Он никогда не заводил серьёзных отношений с девушками, дальше танцев дело никогда не заходило - молодой человек хорошо помнил отцовское наставление, гласившее:" Самый большой вред карьере и чести молодого человека приносят женщины." Но этот ангел... Она перевернула его всего. Ему хотелось снова услышать её голос, её смех.
Он вернулся к Вольдемару, как и обещал.
- Ты не знаешь, кто она? - спросил юноша у своего друга.
- Разве ты не слышал? Дочь нашего славного бургомистра.
Эдмунд смертельно побледнел.
- Не может быть! Ты, верно, ошибся! Этого не может быть!
В этот момент хозяин вышел к гостям. Та, от кого гвардеец не мог оторвать глаз, подошла - нет, подплыла - к бургомистру и явственно сказала:
- Отец...
-
Вводная по миру.
Действие происходит в королевстве Нольхен(столица Эйльбург). В этом мире нет эльфов - ещё или уже или никогда не было - неизвестно. Но одно понятно совершенно точно - их не будет в нашем повествовании. Зато есть гномы.
У королевства Нольхен есть верный союзник - королевство Миллетон. Замечу сразу, что Нольхен - это не Германия, а Миллетон - это не Англия :). Все совпадения являются случайными.(Имеющий глаза да прочтёт между строк.)
В королевствах(не только в Нольхене) есть Орден Магов, которые изучают магию, применяют её в битвах, для улучшения плодородия, украшения городов и т.д.
Климат - умеренный, тёплый. Нольхен омывается морями с двух сторон. В стране развито земледелие, в частности, виноделие. В науке Нольхен - на переднем крае, поскольку в столице имеется Университет, который занимается обучением молодёжи и исследованиями. Недавно один из учёных изобрёл странный порошок серого цвета, который взрывается при поджигании. Никто не знает, как это можно применить.
Какому веку в нашем мире соответствует развитие? Пожалуй, не десятый и даже не двенадцатый. По нашим меркам - вторая половина XV в. Армия - просвещённое Средневековье. Т.е. танки-рыцари, ассиметричные длинные луки, арбалеты, баллисты - полный набор.
Зато в гуманитарной науке мне хочется допустить анахронизм. Уровень языка, манер - пожалуй, даже XVII-XVIII век. Литература на уровне.
Религия... Все читали Сильмариллион, все знают, что такое Нуменор. То есть достаточно примитивный и малораразботанный философски монотеизм. В столице существует Храм Единому, единственный на всё королевство. Жрецы храма отличаются добродетельной и воздержной жизнью, их совсем немного.
Пока всё. Позже информация будет дополнена. Следите за обновлениями. :)
-
- Как видишь, может... - сказал Вольдемар и подперел стенку каблуком.
Музыкант начал выводить почти соловьиные трели на флейте-пиколке.
Вольдемар остановился и даже поприкрыл веки. Если бы кто-то проследил за его, сложенными за спиной руками, то увидел бы, как тот дерижирует одним пальцем всему оркестру. Музыка изменилась и Вольдемар продолжил:
- Только не говори, что в очередной раз воспылал и умираешь. Не охота смотреть, как ты в очередную историю влезешь. - Сказал он и подумал "И участвовать в этом не охота".
-
Элизабет замерла на пороге пристально глядя на залитый светом и гремящий музыкой зал. Пары стремительно танцевали и кружились. Девушка нервно сжала тонкий шелковый платок в руке - это был ее первый бал. И было что-то фривольное и легкомысленное в том, как кружились пары. Вот в стремительном и легком танце пролетела мимо Сильвана. Глубоко вздохнув Элизабет быстро вбежала в зал. Девушка легкой танцующей походкой пошла по залу ища отца. Но он еще не появился. Кавалеры раскланивались с дочерью бургомистра, многие приглашали на танец. Но Элизабет решила танцевать первый танец, на первом в своей жизни балу с отцом. Вдруг в круговерти танца она почувствовала чей-то пристальный взгляд. Оглянувшись Элизабет показалось, что за ней как тень следует некий молодой человек. Пожав плечами Элизабет снова торопливо заскользила по залу. Сильвана подбежала стремительно и схватив Элизабет за руку закружила ее, весело смеясь. Элизабет тоже рассмеялась, смех подруги всегда действовал на нее ободряюще.
И в этот миг в зал вошел отец, окинув пристальным взглядом зал. Он задержал его на беззаботно кружащихся девушках.
Элизабет подошла к отцу – Отец…
-
- Что значит "опять"? Ты вообще о чём? - только что бледного Эдмунда бросило в краску. Встреча с девушкой очень сильно подействовала на него. Прежний полуфлегматичный, довольный собой молодой человек испарился бесследно. - Разве ты не понимаешь?.. Наверное, нет.
Эдмунд встал рядом с Вольдемаром у стены и повесил голову.
- Знаешь, мне что-то больше не хочется веселиться. Пойдём домой, а?
-
Смущенный, явно не знающий что ему делать с квадратиком визитной карты, Бертолд замялся в дверях зала. Яркий свет, громкая музыка, порхающие в танце пары -- все это так отличалось от привычного профессору аскетического порядка лабораторий. Его пригласили и он не мог отказаться. Ведь здесь, на балу, были и его кредиторы и те, кто, возможно, мог бы ему помочь... хотя страх перед этими людьми был едва не сильнее мучений бедности. Бертолд негромко кашлянул, пытаясь обратить на себя внимание.
-
Мимо профессора проскользнула Сильвана, несколько удивившись присутствию подобного человека на балу. Но сейчас ее занимало другое. Еще бы! Сегодня - первый бал у Элизабет. Она еще не совсем освоилась в свете, нужно как-то приободрить ее. Первый танец Лиза танцует с отцом, но какой-то молодой человек все время не сводит с нее глаз. Сильване, по ее привычке всюду совать свой нос, стало любопытно. "Нужно узнать, кто он, и поговорить об это с Элизабет!" Внезапно мысли Сильваны были прерваны - заиграла ее любимая музыка, и она закружилась в танце.
-
У графа Сильверто было прекрасное настроение, день прошел просто замечательно. Получил новый костюм, и не преминул надеть его на сегодняшний бал.
Прохаживаясь по залу, он кивками приветствовал многочисленных знакомых, к некоторым подходил и обменивался любезностями. Вскоре его внимание привлек молодой человек, который со странным выражением лица наблюдал за дочерью бургомистра.
--- Послушайте, любезный Кориолан, --- обратился он к стоявшему неподалеку Одобениусу. --- Что это за молодой человек?
-
Эсквайр Одобениус, помощник посла, разряженный заметно поскромнее своего начальника, только что бросил обмениваться дюбезностями с очередной дамой, чтобы поспеть за графом. Он присмотрелся к указанному Сильверто гостю.
- Не знаю, милорд. Кажется, какой-то нижний чин Нольхенской гвардии... Вы, верно, заметили, как он приглядывает за дочкой хозяина? Телохранитель? Злоумышленник? Воздыхатель? Могу, к сожалению, только предполагать.
-
--- Хм… --- Граф задумался, и отвернулся от Одобениуса. Недалеко от себя он заметил королеву и поспешил к ней. Обходя маленькие группы гостей, он поправил с вои ордена, и привел в порядок алмазные запонки. А когда приблизился к королеве, склонил голову и произнес:
--- Ваше величество…
-
- Э-эхх... - Вздохнул раздосадовано Вальдемар. Играли сегодня божественно.
-Я о том, что начнуться у тебя теперь безсонные ночи... Уровень у тебя далек от уровня этой мадемуазель, а сердцу не прикажешь. - Он стукнул сзади каблуком по кончику ножен, заставляя парадный палаш повиснуть правильно, и встряхнул плечами, поправляя кирасу. - Пойдем лучше и вправду. И тебе лучше проветриться и мне стоять надоело. - Вальдемар отошел на несколько шагов и обернулся.
- Пойдемте, сударь. Балы от нас никуда не убегут. - И улыбнулся, мол "не разочаровывайся".
-
Возможны дальнейшие поправки, но пока пляшем от того, что есть;) немножечко наскоро, но по-другому что-то никак...
Итак, имя королевы - Аллура. Вдова короля Мирона. О возрасте скромненько умолчим. ::) Ребёнок - трёхлетний сын-наследник, принц Виссарион. Характер - сильный, иначе бы не продержалась на троне и нескольких дней после смерти мужа. Правда, поговаривают, за её спиной стоит её отец Климент, но чего только не говорят в народе... Волосы - каштановые, глаза - каре-зелёные. У сына такие же. Голос "грудной", глубокий.
- Граф Сильверто, - вежливо улыбнулась, чуть склонив голову, женщина в чёрно-пурпурном пышном одеянии, но глаза остались холодными. Роскошные каштановые локоны почти полностью скрыты под вдовьим траурным убором, украшенным драгоценными камнями. На груди сверкнуло рубиновое ожерелье, на протянутой для поцелуя руке играли золотом кольца. Движение вышло медлительным и величавым. Именно по этим властным жестам и ознают окружающие коронованых особ в кругу приближённых...
Недалеко от королевы под присмотром двух нянек глазел по сторонам наследник Виссарион: маленький трёхлетний мальчишка. Костюмчик на нём был из атласа и шёлка, в руках наследник держал игрушечного коня, на поясе красовалась детская сабелька. Ему обещали подарить деревянного коня при условии хорошего поведения.
Королева время от времени оглядывала зал, ища глазами интересующие её лица. Только что она заметила одного из этих людей, уже сделала шаг в его сторону... Но как раз в этот момент её окликнул представитель дворянского рода, и ей пришлось оставить своё намерение. Ладно, означенное лицо никуда не денется, а связи необходимо поддерживать и укреплять...
-
Бертолд стоял в стороне, в тени колонны и внимательно наблюдал за теми, кто совсем недавно не выглядели такими веселыми и непринужденными. Когда Бертолд развернул перед ними картину будущей войны, страшной войны с невозможным доселе огненным оружием, королева Аллура побледнела и схватилась за медальон с портретом сына.
Сегодня профессор мог праздновать маленькую победу -- впервые медная труба gun cast'a не разорвалась и выбросила забитые в неё камни на расстояние в 30 шагов, разбив вдребезги попавшиеся на пути камней два кувшина с молоком. Так же легко gun cast может дробить и человеческие тела... Профессор задумался над тем, нравственно ли это его изобретение, но пришедшая в голову мысль о возможном усовершенствовании состава вытеснила сомнения.
-
Сегодня в Эйльбурге праздник.
Все более или менее знатные особы поспешили отметиться на балу у бургомистра. Говорят, там будет сама Королева. Баронесса Аглая фон Штидрих – Госпожа и покровительница Катаны – тоже повезла своих детей Оливию и Бирка на очередные «смотрины». Все надеется подобрать деткам удачную партию.
Но Катана-то хорошо знает, чем забиты головы ее «названных» сестрицы и братца. И один, и другой частенько прошмыгивают в тайную комнату Катаны, чтобы выяснить, что творится на сердце у Некоего благородного Короля и Одной прекрасной Дамы.
Комната, в которой Катана занимается гаданием, находится в самом дальнем крыле большого дома, рядом с потайной лестницей и дверью, ведущей через небольшой садик за ограду, на соседнюю улицу. Так распорядилась Госпожа, чтобы некоторые особо важные гости могли незамеченными приходить, и не компрометировать себя неприличным интересом.
Но сегодня гадалка одна. Все взоры прикованы к дому бургомистра и происходящему там действу. Прислуга на кухне и та занята обсуждением этого мероприятия.
Руки Катаны невольно потянулись к колоде. Вот ее единственные друзья. Никого нет ближе. И в пору раздумий и трудных решений всегда дадут добрый совет, помогут принять правильное решение. Вот и сегодня им предстоит скрасить ее одиночество.
-
Изольда ждала,когда же стражники проверят приглашение. Как будто специально так долго его рассматривают! Она и так опоздала на полчаса(нелегко было ускользнуть из-под присмотра старой няньки).
Стражники вернули приглашение и хором произнесли:"Можете проходить!" Изольда вбежала во дворец. Один из стражников недоверчиво покосился ей вслед,как будто знал,что она стащила приглашение из ящика стола в кабинете старшего брата. Он наверняка раздобыл себе еще одно и присутствует на этом приеме. Главное - не столкнуться с ним. Как только могли родители не пустить ее сюда! Официально посещать балы и приемы без сопровождения старших позволяется уже с 16 лет. Они же прекрасно знают о ее страсти к танцам!
Изольда бежала по направлению к Большому залу и не заметила двух высоких юношей,шедших навстречу.
"Ой!" - вскрикнула девушка,когда врезалась в одного из них.
-
Не успев повернуться после сказанного, Вальдемар ощутил внезапный толчок в грудь. По первой растеряности даже не понял наткнулся он на кого-то\что-то или наткнулись на него, поэтому инстинктивно охватил препятствие ладонями и уже потом повернул голову. На него растерянно смотрела юная леди, но Вальдемар был ошеломлен куда больше.
-Ой! - Воскликнула девушка.
- Простите, Бога ради, сударыня, с Вами все в порядке? - Он несколько отстранился и, окинув девушку взглядом, убедился, что падать ни она ни он не собираются, после чего поспешно убрал ладони с утонченных плеч.
-
Изольда ощутила у себя на плечах сильные руки и ошеломленно посмотрела на юношу. Он поспешно отстранился.
- Простите, Бога ради, сударыня, с Вами все в порядке?
Она покраснела и пролепетала:
- Н-нет,то есть д-да. П-простите. Вам не нужно было извиняться,это я виновата.
-
- И все же нелепая ситуация. - Улыбнулся он.
- Вальдемар фон Архен - "гусарский" поклон. - Надеюсь, обстоятельства нашей встречи не омрачат самого знакомства. - Сказав это, он еще раз убедился, что этикет - не самая лучшая деталь светской жизни. В такой ситуации можно было найти слова и получше, но полагались эти.
-
Эдмунд слегка тронул Вальдемара за рукав.
- Пойдём. - едва слышно прошептал он.
Они вышли на улицу. Стояла чудная сентябрьская ночь - из тех, что ни теплы, ни холодны.
- Знаешь, Вальдемар, то, что я испытал сегодня, ни на что не похоже. Ты можешь верить или не верить, но такого со мной не случалось никогда. - Эдмунд выглядел уже гораздо спокойнее.
- Если честно, я сам себе не верю. Мне страшно - а вдруг это всего лишь минутное чувство? Вдруг пройдёт месяц, а может, и меньше, и оно потухнет? Знаешь, что я придумал? Я не увижу её месяц. Да, это будет хорошей проверкой. Если... Хотя что это я? Она - дочь губернатора, я - рядовой гвардии. Пожалуй, мне нужно постараться забыть обо всём этом.
-
Цитата из: Авриэль on 19-10-2005, 21:05:08
И в этот миг в зал вошел отец, окинув пристальным взглядом зал. Он задержал его на беззаботно кружащихся девушках.
Элизабет подошла к отцу – Отец…
Артур с улыбкой повернулся к подбежавшей к нему девушке.
Всё таки первый бал! Но, кажеться, всё в порядке.
"Как выросла, подумал он, вот бы Илона порадовалась..."
- Да, дорогая?
-
-Отец. Я хотела бы первый танец танцевать с вами- Элизабет присела в изящном поклоне, глядя сияющими и восторженными глазами на отца.
При этом на нежных щеках девушки выступил румянец.
Музыка же изменилась стала более медленной и пары только начали свое кружение.
-
Поцеловав властно протянутую руку, Сильверто выпрямился. Взглянув на наряд королевы, он залюбовался.
-- Ваше Величество, сегодня Вы изумительно выглядите. Позвольте осведомиться о здоровье маленького принца.
-
Губы королевы тронула лёгкая улыбка, она бросила мимолётный взгляд в сторону сына. Голос стал чуточку нежнее:
- Благодарю Вас, он чувствует себя прекрасно... - тут она едва заметно сделала обегегающий жест. - А как Ваше здоровье, граф? Надеюсь, всё в порядке? И как продвигаются Ваши дела?
-
-- Великолепно, Ваше Величество, просто великолепно! – воскликнул граф, поправив кружевную манишку, вышитую золотом. – Но, Ваше Величество, давайте забудем о делах на этом столь веселом празднике. Позвольте мне удалится, и не мешать вашему время провождению.
Граф отступил на шаг и поклонился.
-
Несколько потерянно оглядев зал, профессор неловко развернулся и, столкнувшись с кем-то в дверях, вышел на ступени, бормоча бессвязные извинения. Трубка и табак -- вот что могло бы успокоить его, но... недостало денег. Оставалось лишь стоять и вдыхать городские запахи.
-
Льюк смотрел на Неё."Она - чудо, Она - прекрасна" - эти слова он шептал снова и снова. И смотрел, как Элизабет фон Зейдлер порхает в танце со своим отцом... Забыты волновавшие всего минуту назад заботы и тревоги. Забыт тяжелый разговор с отцом, забыта загадочная просьба профессора Хамбро, забыто даже желание дать хорошую взбучку сестре, столь неблагоразумно (в её юном возрасте) проникнувшей на бал... Льюк стоит, как изваяние, и ищет среди стихов давно ушедших поэтов хоть одну строку о Ней. Ищет - и не находит.
-Чудо! Ангел! Кто же она? - вот что действительно волнует его в этот момент.
Я прошу прощения у OF, но Вы сами виноваты. Фамилию дал я. Когда и если придумаете свою, поменяю и здесь.
-
Мейнард Кёльнс, молодой военный инженер, был одним из приглашённых на бал.
Однако, это было не самое удачное время для бала, как отмечал он про себя. Последнии дни Мейнард был с головой погружён в чертежи и рассчёты одного из своих проектов.
Забыв о часах, молодой человек опоздал на бал. Хотя он и был любимцем военного министра Нольхена, вряд ли его опоздание будет замечено.
Поднимаясь по лестнице, Мейнард проводил рассчёты в уме, когда наткнулся на кого-то прямо у входа в зал. Пройдя ещё пару шагов, инженер встряхнул головой, осмотрелся и по инерции обернулся назад. Фигура человека, стоявшего на ступенях, показалась ему знакомой. "Да это никак профессор Бертолд!" Мейнард помнил его по времени своего обучения в Университете.
Молодой человек (одетый в парадную капитанскую форму и при палаше) подошёл к учёному:
- Добрый вечер, профессор Бертолд. Разрешите представиться: Мейнард Кёльнс, военный инженер. Я имел честь обучаться у вас лет пять назад.
-
Элизабе в легком танце кружила с отцом. На щеках девушки выступил едва заметный румянец. На короткий миг скользнула взглядом по лицу отца и поняла, мысленно отец где-то далеко. Очевидно дела не давали ему полностью отвлечься и раслабится. Элизабет знала, ту любовь с которой относился к ней отец, особенно после смерти матери. Но музыка шла к завершению, как и танец. И вот финальный аккорд они с отцом делают последний поворот и Элизабет опускается в изящном поклоне, опустив голову и потупив глаза.
Потом легко выпрямляется и смотрит с сияющей улыбкой на отца- Спасибо, отец ... Это было чудесно... Я пойду еще потанцую...
И девушка поклонившись еще раз отцу, легко выпрямилась и подскочив легко поцеловала отца в щеку, после чего легко упорхнула.
Стремительно двигаясь среди пар здороваясь и безмятежно улыбаясь Элизабет незаметно выскользнула на балкон, духота в зале была невыносимая и девушка с наслаждением вдохнула свежий, ночной воздух.
-
Подслеповато щурясь, профессор оглядел стройного молодого офицера.
— Господин Кёльнс. Как же, как же, я Вас помню. — профессор улыбнулся. — Это ведь Вы за одну ночь перерисовали карту материка, убрав с нее мыс Империи, а бедный профессор Огивли едва не сошел с ума в поисках этого мыса. Вы подавали блестящие надежды. Над чем Вы сейчас работаете? — профессор казался утомленным, но в глазах его светился неподдельный живой интерес.
-
"Эх, молодость", Артур посмотрел в сторону убежавшей на балкон дочери...
Впрочем бал, балом, а о государственных делах забывать нельзя.
Отдышавщись бургомистр направился к короле, закончивщей свой разговор с послом.
"Надо поговорить сейчас, пока не влез очередной придворный вертопрах..."
Раскланиваясь по-дороге со знакомыми он подошёл к королеве.
-
Мейнард рассмеялся, вспомнив рачтерянное лицо профессора Огивли.
- М-да.. Было время, - лицо молодого офицера посерьёзнело, - сейчас я работаю над проектом некоторых военных машин. С позволения военного министра, конечно. Думаю, это будет новое слово в осадной тактике... а может, и не только осадной. Однако, не стану загадывать наперёд. У меня возникли некоторые трудности...
Кёльнс задумался на мгновение, потом задумчивость на его лице рассеялась. Он взглянул на внимательное лицо профессора и сказал:
- Что-то я всё о себе да о себе. Может и вы расскажете мне что-нибудь? Вы единственный из профессоров, приглашённых на бал?
-
- Изольда фон Айхельбергер.- ответила девушка и наклонила голову. Молодые люди направились к выходу из дворца, а Изольда уже чинно и медленно пошла в зал.
Но,войдя, она ощутила на запястье чью-то руку и услышала стальной голос:"Так,юная леди,и что вы тут делаете?!"
"О нет! Льюк поймал меня! Ну как я могла быть такой неосмотрительной!"
Брат отвел сестру в сторону и собрался сделать ей выговор,но, задержав взгляд на дочери губернатора, перестал замечать все вокруг.
Исправлено имя брата, потому что оно изменено. Прошу прощения.
-
— Похоже, что да. Да я, собственно и не очень знаю для чего... Время уходит. Столько несделанного. Между прочим, если не велик секрет, какого рода эти машины?
-
- Да нет, ничего сверхсекретного. Я довольно сильно модернизировал некоторые виды осадной техники. Особенно, катапульты и снаряды к ним. Но по-настоящему мне хотелось бы выйти на новый уровень дальнобойности.... Видите ли, чисто теоретически это не так уж сложно - придётся на порядок увеличить размер самого орудия, но вот на практике это снизит маневренность, скорость и прочие жизненно важные показатели. Слишком большие орудия просто не будут востребованы... Никак не могу решить эту дилему, - Мейнард слегка улыбнулся, - но кажется я переработал за последние несколько дней. Надеюсь, этот бал пойдёт мне на пользу. Как вы смотрите на то, чтобы пройтись по зале и отдать должное губернаторскому вину?
-
Слуга, стоявший в нескольких ярдах от Мейнарда и Бертолда, как только они отошли в глубь зала, повёл себя как-то странно. Вместо того, чтобы и дальше разносить гостям напитки, он незаметно выскользнул из зала и весьма быстро направился в заднее, служебное крыло дворца. Там он по узким лестницам спустился в обширный винный погреб бургомистра. Пройдя между рядами бочек, он открыл неприметную дверь в стене и зашёл в ещё один погреб, пустующий. Каменные стены здесь были лишь слегка обработаны. Подойдя к дальней стене, слуга несколько раз постучал в неё костяшками пальцев. Несколько секунд ничего не происходило.
Часть стены вдруг потемнела, словно увлажнившись. А затем прямо из-под поверхности камня выдвинулось лицо.
- Профессор прибыл, мелла. - сказал слуга.
- Это хорошо. - сказал гном. - С ним кто-то есть?
- Нет, он пришёл один, мелла. Сейчас разговаривает с Мейнардом Кёльнсом.
- Ясно. - сказал гном и, расплывшись, отступил в толщу гранита.
С Мейнардом, подумал Эшлалэ, погружаясь в камень. Любопытно... Королева была против опытов Бертолда. А вот военному министру, напротив, очень понравилась идея нового оружия... Так случайно ли его протеже встретился сегодня со старым учёным?
Наследный принц шагнул из гранита в небольшую пещеру на глубине в полсотни ярдов под Эйльбургом. Здесь было темно, но у Эшлале, как и у всех гномов, было отличное тепловое зрение. В пещере его ждали двое гномов, которым он всецело доверял и которые были преданны ему больше, чем Матери Рода. Он отдал короткий приказ.
Десять минут спустя, пока профессор и инженер обменивались различными сплетнями и байками, человек неопределённой, но явно незаконной профессии, нанятый неизвестным наводчиком, проник в дом профессора Бертолда Хамбро.
Через десять минут после этого, пока профессор и инженер выпивали за здоровье бургомистра,человек неопределённой профессии передал несколько тетрадей, заполненных химическими формулами, неизвестному наводчику, и исчез из города. Наводчик работал на род Гномов Бирюзы.
Ещё через десять минут тетради лежали на коленях у Эшлалэ. Агла-мелла быстро пролистал их. Содержимое оказалось ему по большей части уже известным, и это гнома не радовало. Оружие, которым люди вскоре будут убивать друг друга, его не интересовало. Всё равно его будут делать для них гномы, как они делали это уже сотни лет. Эшлалэ же хотел иного, и в химических опытах Бертолда он увидел отблеск, зацепку, которая могла бы привести к осуществлению его давней мечты. Но записей для этого было недостаточно. Эшлалэ был нужен сам профессор.
-
Когда Эдмунд и Вальдемар покидали зал, створки высоких дверей на несколько мгновений отворились, выпустив звуки людного вечера на улицу и снова закрылись, оставив коллонаду у спупени, освещенные мягким светом из окон, сверчкам, как всегда не понятно откуда наполняющимвечер своими звуками. Ночные мотылики мелькали между колонн и то и дело ударялись в окна, чтобы упасть и снова попытаться свету. Вальдемар глубоко вдохнул вечерний воздух. Утром садовник положительно равнял кусты. Запах можжевельника стоит до сих пор...
- Боюсь, судьба и так не даст тебе возможности увидеть эту юную леди... - Вальдемар обернулся к Эдмунду- как не давала увидеть и до того. Просто представь, что Фортуна решила скрасить твой вечер. А если на душе у тебя сейчас легко, нельзя это оставлять неотмеченным. Куда мы сейчас?
-
- Быть может, твой вечер и скрашен, мой друг. Мой же стал поистине проклятым. Куда мы пойдём? Если б я был слаб, я без колебаний сказал бы:"В кабак!" Но ты прекрасно знаешь, что я не люблю, когда разум теряет контроль над всем остальным. Так что в не в кабак. Караул завтра не наш взвод несёт, так что можно всю ночь шататься по улицам города. Ты составишь мне компанию? - к Эдмунду почти вернулось его обычное спокойствие. Только выражение лица было мрачным.
-
Элизабет стояла на балконе. Тонкая фигурка девушки была едва заметна в сумраке, поэтому несколько парочек вылетев на балкон, со смехом и гомоном сначала ее на заметили, а когда заметили раскланялись и удались. Постояв еще немного Элизабет вернулась в зал. Посмотрев по сторонам девушка заметила, что количество танцующих пар увеличилось. Гул, смех, музыка все было наполнено атмосферой праздника.
-
Льюк отошел к столам с угощениями. Девушка не шла у него из головы. Он налил себе фужер какого-то белого вина и с жадностью принялся его пить, удивляясь сам себе.
- Нет. Ну должен я хоть что-то сделать, - сказал он себе и поставил недопитый фужер на стол, - я же теперь спокойно не усну. Я должен узнать, хотя бы, кто она и почему я до сих пор её нигде не встречал. Решено - попробую пригласить её на танец. Нужно только подобрать подходящий момент.
Он обернулся в сторону танцующего зала и принялся искать её глазами. Не найдя её в толпе, он растерялся и решил выйти ненадолго на балкон: вдохнуть чистого воздуха и побыть немного в тишине.
Идя на балкон, он продолжал оглядываться и пару раз чуть было не наскочил на танцующих. Кто-то засмеялся над ним, но он этого как будто бы не заметил.
-
Мейнард выпил с профессором по бокалу превосходного белого. После нескольких нейтральных тем и презабавных анекдотов об университетской жизни, молодой инженер учтиво откланялся, выразив пожелание ещё побеседовать с учёным после нескольких танцевальных кругов. "В конце концов я пришёл сюда развеяться" - подумал Кёльнс, окинув ближайшее окружение мгновенным взглядом.
Не прошло и минуты, как перед Изольдой оказался молодой человек в капитанской форме. Черты его лица были точёными, даже резковатыми, а светлые волосы были откинуты назад, не доставая плеч. Изящно поклонившись, Мейнард пригласил девушку на танец.
-
- Ничего, друг мой, - Вальдемар похлопал Эдмунда по спинет. - Скрасим и тебе вечер. Ты посмотри только какой это ПРЕКРАСНЫЙ вечер! Пойдем-ка мимо аббатства? Оттуда выйдем в самый центр.
-
Элизабет легким шагом шла между пар, когда вдруг заметила молодого человека, который слегка облился вином. Мелодично рассмеявшись девушка подошла к нему.
-Вы где-то успели облить камзол сударь- произнесла Элизабет, глядя на Льюка смеющимися глазами. На губах девушки играла улыбка, она успела заметить, кто поспособствовал этому молодому человеку. Подруга весело смеялась глядя на него.
Сказав это Элизабет вдруг смутилась, вспомнив, что до этого танцевала лишь с отцом.
-
У Льюка от неожиданности даже челюсть отвисла, он её везде ищет, а она вдруг вырастает прямо перед ним.
- Где-где? - он пару раз отряхнулся небрежно, потом просто махнул рукой и начал краснеть, - ерунда, - и расплылся в улыбке.
В этот же момент заиграла приятная мелодичная музыка...
- Разрешите пригласить Вас на танец, - выпалил он невпопад, забыв даже представиться.
-
Проводжая взглядом удалившегося посла, королева почувствовала, как тревога в её сердце становится всё сильнее. Сын, владения мужа... родина, отец... и - это изобретение, наука не стоит на месте... она была умной женщиной и понимала - нельзя остановить развитие, нельзя повернуть всё вспять, не сегодня так завтра технология станет широко известна... как уберечь всё, как сохранить равновесие?
Сделав нянькам знак оставаться с наследником на балу, королева огляделась вновь. Беспокойство усилилось - профессор Хамбро, которого она только что увидела-было в толпе, вновь пропал. Но потом она догадалась, что он всего-лишь вышел обратно на улицу. Как некстати! Ей нужно было кое о чём с ним поговорить...
-
Сильвана была рада, что ей удалось рассмешить Элизабет. Да и вообще, тот молодой человек так забавно застыл, глядя на ее подругу, что с точки зрения Сильваны было бы непростительным никак не подшутить над ним. А вот Элизабет уже и разговаривает с ним... Сильвана довольно улыбнулась, и пошла на балкон - подышать ночным воздухам, да и просто взглянуть, не происходит ли чего интересного на улице.
-
Катана продолжала перебирать карты, не понимая источника смутной тревоги, которая вдруг охватила ее. Пустые хлопоты, разбитое сердце, жизненные перемены – по всем раскладам выпадало одно и тоже…
Она загадала по очереди всех кого знала и любила в этом доме и городе. И везде черным вестником падал разбойный туз мечей, да словно в насмешку над всем, что было дорого – паж той же, неверной масти…
Что же это? Карты перестали быть добрыми советчиками - скорее дурными вестниками…
Как душно в комнате.
Катана расстегнула ворот. Рука тут же наткнулась на кошачью ухмылку медальона. Серебро доверчиво скользнуло в ладонь.
Но почему так неспокойно на душе? Чья злая воля играет с ней?
Катана потянулась к шкатулке, где лежала другая ее ценность – обруч. Кошачий глаз с обруча ехидно подмигнул, на что медальон откликнулся теплой дрожью.
Но она не решилась ответить на вызов и не одела обруча. Однако ей послышалось разочарование в скрипе захлопнувшейся шкатулки.
Надо отвлечься.
Катана схватила шаль и почти бегом, пропуская ступеньки, спустилась в сад. Там среди шепчущихся деревьев она почувствовала себя бесконечно одинокой...
-
Щеки Элизабет вспыхнули и она слегка поклонилась Льюку. После этого она вложила свою руку ему в ладонь и они закружились в танце.
Элизабет вдруг стало невыносимо стыдно и заалев еще сильнее, девушка тихонько сказала- Простите меня, что потешалась над Вами...Я.. мне...
И Элизабет замолкла окончательно смутившись. Робко подняла голубые глаза и заглянула в глаза Льюку, не сердится ли?
-
-Да что Вы, право, не стоит беспокоиться, я не вижу причин обижаться.
Он посмотрел на неё внимательно.
- Вам нехорошо? - его лицо выражало непподдельную обеспокоенность, - давайте выйдем на балкон... если Вам нездоровиться... я принесу воды.
-
-Нет, благодарю все хорошо- Элизабет улыбнулась -Давайте еще немного потанцуем... И еще простите, я до этого не ходила на балы, не могли бы вы представится.
Элизабет потупила глаза невольно упираясь взглядом в винное пятно, на камзоле.
-
Цитата из: Анона on 08-11-2005, 17:21:58
Сделав нянькам знак оставаться с наследником на балу, королева огляделась вновь.
Артур подошел к короле и остановился так, что бы находясь в поле её зрения не показаться навязчивым (этикет не позволял ему заговорить первым).
-
...впрочем, не пристало Королеве искать профессора самой. Поманив к себе слугу, Аллура негромко изъявила желание увидеть профессора Хамбро, и чем скорее, тем лучше. Желание монарха - закон для подданных. Королева была уверена, что не далее, как через пять минут нужный ей человек будет найден и оповещён.
Аллура заметила приблизившегося и замершего неподалёку губернатора. Он тоже был нужен королеве. Кроме того, он должен был показать дом и познакомить с гостями. Знакомых следовало хотя бы просто приветствовать.
-
Получив переданный через слугу приказ королевы, профессор извинился перед Мейнардом и поспешил к колролеве, задев случайно лакея с подносом напитков. Таким образом профессор предстал перед королевой Аллурой с крайне смущенным лицом и очаровательным винным пятном на обшлаге.
-
- Ах, Артур! - улыбнулась корлева бургомистру. - Какая, право, у Вас прекрасная дочь! Когда-то и я была такой же юной... это её первый бал, не так ли? - вопрос был риторическим, Аллура, конечно же, знала ответ, но спросить следовало. Поэтому, выждав паузу, она заговорила совсем о другом: - Да и сам бал хорош. Наследник доволен. Хотя, знаете, пожалуй, уже стоит выслушать последние поздравления и отправить его спать. А завтра он будет целый день распечатывать подарки, уж это-то точно... - Аллура мелодично рассмеялась. Но при виде приближающегося профессора её лицо под чёрной сеткой снова стало строгим. Негромко: - Артур, после заключительной части Вы и профессор понадобитесь мне. Подумайте сейчас, где нам лучше встртиться, так чтобы никто не смог бы услышать нас... Профессор Хамбро!
Аллура протянула руку для поцелуя подошедшему профессору, сделав вид, что не заметила пятна на его одеянии. Трудно уберечь одежду чистой на балу, и немало усилий тратят служанки, готовя её к новому праздненству. - Как Ваши дела, профессор?
-
- Льюк, - только и сказал он. Они кружились в танце, а он не мог оторвать от нее глаз. Вблизи она казалось была еще прекрасней чем когда он увидел ее в первый раз. Сердце его наполнялось нежностью и он невольно улыбался.
- А Вас?
-
-Да, ваше величество, это её первый бал... Рад что все доволны... Бал уже заканчиваеться. Угодно ли вам будет воспользоваться моим кабинетом?
-
-Элизабет...-тихо отвелила девушка, робко улыбаясь.
В это время музыка смолкла, но увлекшись они еще несколько минут кружились в танце. Потом осознав, что танец кончен наконец остановились. Элизабет сделав шаг назад поклонилась, благодаря за танец.
-
Льюк, все такой же очарованный поклонился ей в ответ.
- Элизабет.. - он повторил ее имя полушепотом, губы едва шевельнулись при этом. В эту минут он был похож на человека перед которым внезапно возник ангел с небес и стоит ему хоть на мгновенье оторвать взгляд как прекрасное видение тут же навсегда исчезнет. Лишь спустя минуту он немного пришел в себя и сумел просто задать вопрос, - почему же я раньше никогда Вас не встречал Элизабет?
-
Элизабет слегка опустила глаза и пожала плечами- Я почти ни где не бываю. Это у меня первый бал.
Девушка огляделась отец беседовал с Королевой, а рядом стоял тот странный гость - профессор.
-Вы не знаете кто этот господин, который стоит недалеко от Королевы и моего отца? -спросила Элизабет с любопытством разглядывая профессора и замечая винное пятно, неужели и здесь Сильвана постаралась.
-Ох простите, но так как у меня первый бал, я никого здесь почти не знаю..-виновато сказала Элизабет, понимая, что ведет себя не совсем правильно.
-
С минуту Льюк смотрел в том направлении куда указывала Элизабет, потом сказал: - Нет, к сожалению он мне не знаком.
И только теперь его осенило...
- Вашего отца? - этого он предположить никак не мог, - тепрерь понимаю: Вы - дочь бургомистра и это Ваш первый бал :) И как я сразу не догадался :) А мое полное имя - Льюк фон Айхельбергер, - он быстро поклонился и добавил: - Всегда к Вашим услугам!
Краем глаз он заметил свою рыжеволосую сестренку прошедшую мимо с каким-то юношей.
- Изольда! Изольда! - но было уже поздно.
-
— Спасибо, Ваше Величество. — Профессор глубоко поклонился. — Дела идут замечательно, но они, к сожалению, такого свойства, что мне казалось бы небезопасным обсуждать их здесь, при всех, рискуя тем, что чей-нибудь не в меру острый слух приспособлен природой к не самому воздержанному языку. Прошу простить невольный каламбур.
-
Элизабет поклонилась Льюку-Очень приятно.
Потом посмотрела по сторонам- Похоже бал подходит к концу. Я была очень рада с Вами познакомится Льюк, но мне пора.
Поклонившись девушка подала тому руку.
-
- Прекрасно. Значит, через полчаса в кабинете хозяина этого великолепного дома.
Королева милостливо улыбнулась профессору и в сопровождении бургомистра вернулась к принцу - во главу зала (профессор остался стоять, ожидая окончания официальной части). Взяла Виссариона на руки (ребёнок сморщился, но выученно стерпел), и все взгляды обратились на неё.
- Уважаемые гости! - начала она звучным бархатным голосом. - Мой сын и я благодарим вас за оказанную нам честь видеть вас на этом балу.
Пауза заполнилась аплодисментами.
- Мы благодарим вас за ваши прекрасные дары, за ваши верноподданические клятвы и чувства, не расходящиеся с этими клятвами.
Ещё аплодисменты.
- Вечер становится ночью, и праздник подходит к концу. Музыканты продолжат играть для желающих (это было сказано для молодёжи); так же в вашем распоряжении парк (парк был разбит справа и слева от дороги, подходящей к дому бургомистра. Дом, естественно, имел несколько выходов в него.) Доброй вам ночи!
Выслушав очередные аплодисменты, Аллура передала Виссариона нянькам, и, простившись с губернатором (через полчаса в кабинете!), вместе со всей свитой и подарками отбыла в замок.
Там она уложила сына спать, поцеловала его на ночь, дала сторогие указания охране, прислуге и, не поднимая особого шума, но и не сильно таясь, отправилась обратно...
Замок от дома губернатора недалеко.
Тропинки, беседки, маленькие фонтаны и соловьи к парку прилагаются;)
-
После нескольких танцевальных кругов и бокалов вина Мейнард решил подышать воздухом летней ночи и спустился в парк.
-
Луна холодно и беспристрастно поглядывала со своего высокого пьедестала на столь делекую от нее землю. Налетевший вдру ниоткуда ветер взъерошил деревья в саду, и они поскрипывая сыпанули пригоршней листьев в одинокую фигурку, сиротливо кутавшуюся в большую шаль. Тени жадно потянули к ней свои корявые пальцы...
Катане вдруг стало нестерпимо страшно. Она выскочила за калитку и быстрыми шагами пошла вдоль переулка в ту сторону, где переливались праздничными огнями губернаторский дом и королевский замок. В руках она продолжала сжимать так и не сумевшую развеять ее смятения колоду карт...
-
Бертолд вымученно дождался окончания действа и, церемонно попрощавшись с королевой и гостями бала, вышел из дома. Его внимание привлек тенистый садик с фонтаном. На скамеечке возле него можно недурно провести полчаса, назначенные королевой к ожиданию. Поразмышлять, подумать. Профессору не давала покоя мысль об этической стороне его изобретения. Он присел на скамейку и погрузился в глубокую задумчивость.
-
Что ж, бал завершен. Сильване было жаль, что все так быстро закончилось. Но даже она успела устать от шума и танцев и поэтому решила пойти в парк прогуляться.
-
Изольда услышала,что Льюк зовет ее и обернулась.
Наконец-то появился повод отделаться от излишне назойливого кавалера!
"Прощайте!"-произнесла девушка и направилась к брату.
"Бал,как я вижу,подошел к концу,и мы можем ехать домой.Я так устала!"-сказала она Льюку.
-
Льюк тоже поклонился чтобы поцеловать руку девушки.
- Несомненно увидимся! Мне бы хотелось надеятся.
Тут к нему подошла сестра и взяла за руку. Льюк улыбнулся в ответ на ее слова понимая что Изольда уверенна в своей безнаказанности зная насколько брат ее любит. Он пригрозил ей пальцем.
- Поехали, недоразумение, - и они пошли в сторону выхода.
-
Проводив взглядом Льюка и девушку, как поняла Элизабет это была его сестра. Элизабет тихонько вздохнула и легким шагом направилась в свою комнату переодется и отдохнуть.
Прийдя к себе в комнату Элизабет с наслождением упала на кровать и стала вспоминать прошедший вечер. Вот она вошла в зал: музыка, свет, смех, счастливая Сильвана.
И вдруг станное щемящее чувство тревоги, беспокойства. Среди куговерти танцующих, смеющихся пар мелькнуло напряженное лицо и горящие огнем глаза, от которых побежали мурашки. Кто был этот мрачный молодой человек?
Встряхнув головой Элизабет вспомнила Льюка - какой милый молодой человек. И ведь совсем не обиделся на эту хулиганку Сильвану. Улыбнувшись девушка прикрыла глаза, вспоминая их танец.
-
Артур стоял в просторном холле. Бал заканчивался, гости разъезжались. Конечно отдельные хлыщи будут плясать ещё долго, благо по традиции бал продолжался до
двух-трех часов после полуночи. Но люди степенные уже засобирались по домам.
«Слава богу, всё-таки трудоёмкое это развлечение – балы, зато Элизабет, кажется, довольна». Подумав о дочери, он улыбнулся и поискал её глазами.
Разумеется, поблизости её не было. «Ничего, пусть развлекается, после смерти матери у неё так мало радостей в жизни".
Ноги удели, сказывалась усталость. Раскланиваясь с уходящими бургомистр подумал:
«А еще дела государственные остались, пора уже идти в кабинет…»
-
Когда губернатор уже собирался отправляться к себе, он увидел поднимающуюся по ступеням Аллуру.
- О, Артур, - улыбнулась она чуть вымученно. - Я уже подумала, что опоздаю... Идёмте скорее.
И поспешила в кабинет, благо, ей знакомо было его месторасположение.
-
Бургомистр хотел было проводить королеву в кабинет, но с ним начала раскланиваться самая старая, заслуженная и знатнейшая старуха города, и от мысли пришлось отказаться. Старая никак не хотела отпускать его от себя.
Аллура ситуацией прониклась...
Сильно сокращаю - время уже и так в минусе...
- Итак, профессор, - начала, волнуясь, королева, едва Бертолд перешагнул порог. - Сядьте. Долгое вступление - пустая трата времени. Слушайте же.
Идёт война. Это кажется, что её нет - но весь этот мир, договоры, соглашения... улыбки, балы, послы, заверения... вы не должны покупаться на эти маски, профессор. Война уже идёт. Здесь и сейчас.
Аллура прошлась из угла в угол, нервно теребя в пальцах рукав.
- Мой отец через верных людей передавал, что создаётся тайный союз. Там, на Большой Земле. Вы понимаете, чем это грозит. Моему сыну, государству... Терпение властителей на пределе. На меня уже сейчас смотрят не то как на узурпатора, не то как на куклу...
Голос Аллуры заледенел.
- Самый наш большой противник, самый яростный - Риарр. Он давно уже мутит воду... Есть подозрение, что мой муж... впрочем, ладно.
Профессор Бертолд, от имени моего сына и вверенного мне государства я хочу сделать вам предложение. Предложение сотрудничества.
Вы говорили нам в прошлый раз, что у Вас есть планы оружия... что вы можете сделать такое оружие, если только будут подходящие условия...
Мы готовы дать Вам эти условия. Лабораторию, обставленные по последнему слову техники. Помощников. Слуг. Деньги - миллионы на расходы... Необходимые вещества... Всё, что только в человеческих возможностях.
Но Вы, профессор, будете трудиться на благо нашей страны. Вы сделаете нас способными защитить себя.
-
Да свершится Произвол Мастера! Герр Бертольд и герр Зейдлер - мои персонажи, пока это не оспорят их хозяева или желающие их отыграть.
Профессор то обливался потом, то холодел. Его руки дрожали. Он несколько раз снимал и надевал свои очки, пока с ним говорила королева. О, эта проклятая застенчивость! Он чувствовал, что не может сказать ни слова. Во рту пересохло, горло будто свело судорогой.
В это время в потайную дверь неслышно вошёл бургомистр. Одного взгляда на происходящее ему было достаточно, чтобы принять нужную стратегию поведения. Фон Зейдлер подошёл к профессору сзади и тихонько сказал ему:
- Профессор, я знаю, что вы небогаты. И уже давно. А ведь опыты требуют денег - много денег, не так ли? И кафедра вашего Университета не финансирует ваши опыты. Разве не так? Что вам говорят ваши кредиторы? Во сколько они оценили ваш дом?
Профессор чувствовал, что слова, которые он хотел сказать, умерли у него на устах. Он не в силах был отказать королеве. Он слишком её боялся.
- Ваше Величество, Ваше Сиятельство, я... Я согласен. Я сделаю то, что вы просите.
- Вот и славно, мой друг. Только... Простите, это вынужденная мера... Но... В общем, я рад приветствовать вас у себя дома! Располагайтесь, чувствуйте себя свободно. Ваши комнаты - лучшие в доме. К себе вы вернётесь не скоро.
-
Неимоверно длинный день! Нельзя так. Выпускаю часов 12 в повествовании.
По дороге на службу приятели ломали голову, так и эдак прикидывая, зачем бургомистру понадобилась особая охрана, но ничего путного так и не придумали.
Профессору прошлым вечером пришлось написать список необходимых вещей, документов и реактивов, потому что граф фон Зейдлер запретил ему покидать стены своего дома. Всю ночь Бертольд копался в своей памяти - не забыл ли он ещё чего? Но нет, всё необходимое наутро оказалось в его кабинете.
Говоря по совести, Хамбро плохо спал прошлую ночь. Ему было очень неуютно. Мягкая кровать вместо жесткого ложа в его доме, потолки, которых не видно в темноте - так они высоки - всё это мешало ему. И - пространство. Бескрайнее пространство его спальни. Профессору казалось, что в этой спальне можно было играть в поло.
А кабинет?!.. Нет, положительно, разве можно работать за столом из слоновой кости? А серебряная подставка для перьев? А чернильница из кристалла? Пожалуй, легче было бы взять под охрану его собственный дом.
Граф фон Зейдлер, бургомистр Эйльбурга тоже провел ночь не из приятных. "Ваше Сиятельство, легче было бы взять под охрану мой дом, а не ваш!" - это сказал ему сегодня утром профессор. Легче, это правда. Только слухов это вызовет больше, а средств пустить эти слухи по ложному пути будет меньше. "Герр Хамбро, вы ученый, а я - политик. Давайте каждый из нас займется своим делом", - так ответил профессору бургомистр.
Всю ночь фон Зейдлер переживал, что разведка иностранных государств вовремя получит сведения о профессоре. Что его собственная охрана не справится. Что гонец до барона фон Клёйне не дойдёт до места. Что его посыльные, которые должны были доставить все необходимое, не вернутся. И, как потом выяснилось, не зря переживал...
Агент "Трикстер" шёл по направлению к дому профессору Бертольда Хамбро. Всё сходилось. Именно этот профессор нашёл рецепт странного вещества, которое разбивало камни на расстоянии. "Трикстер" сразу понял, как это можно использовать в военных целях. Его держава должна была знать секрет этого изобретения, и она его узнает. "Не будь я ..." - тут агент осёкся. Когда он был на задании, он не произносил своего имени даже шепотом - кто знает, как это повернется?
Вот и этот дом. Не горит ни одного огня - но это и понятно, профессор, скорее всего, лег спать, утомившись сегодняшним приёмом.
Замок на двери дома подался сразу - он был вовсе не хитрой конструкции. "Трикстер" вошёл в дом. Одна комната, другая, третья... Расположение комнат было стандартным, агент хорошо изучил его за время пребывания в Нольхене. Вот только...
Вот только - нигде ни бумажки, ни пробирки. Будто корова языком слизала. Ни одной щепотки порошка - никакого. И - никого во всем доме. Агент заметался по дому.
- Стоп! - сказал он сам себе. - Спокойно.
Он ещё раз прошелся по дому, прикидывая, где здесь может быть потайная дверь. Он нашёл вход в подвал. Потайной фонарь осветил печку, пустой ящик для угля. И больше ничего.
В первый раз в жизни кто-то утёр нос агенту.
Всё, ситуация дана, описываем, не стесняемся.
-
Отлично отдохнув за ночь. Умывшись и одевшись, пошла на завтрак. Что ее немного озадачило это увеличение охраны. И раньше их дом был хорошо охраняем, теперь он напоминал крепость на осадном положении. Куда ни шла девушка везде натыкалась на сурового вида молодых людей в форме. Перенервничав Элизабет кинулась на поиски отца.
Найдя его Элизабет чмокнула отца в щеку и тревожно спросила - Отец, что случилось? Откуда столько охраны?
-
- Доброе утро, Элизабет. - ответил граф.
Бургомистр напряжённо думал, что сказать дочери. Правду? Или не стоит? Женское любопытство - вещь страшная. С другой стороны, чем меньше людей знают о том, что в действительности происходит в доме фон Зейдлера, тем лучше.
Официально профессор сегодня утром уехал в научную командировку во второй по важности город королевства, Рейлен, о чём был извещён ректорат Университета и выданы соответствующие документы. Поэтому лучше не подвергать легенду герра Хамбро угрозе.
Бургомистр перешёл на шепот.
- Вчера поздно вечером к нам в столицу инкогнито прибыл наш посол в Меллитоне. Он не может остановиться в своём доме, не раскрывшись, поэтому по приказу королевы он остановился у меня. Отсюда и усиленная гвардейская охрана, и всё остальное.
Закончил он уже вслух.
- Как бы то ни было, все эти обстоятельства нисколько не должны стеснять тебя, Элизабет.
-
Элизабет облегченно перевела дыханье.
- Отец, вы выглядете усталым. Вы что всю ночь не спали? Вам нужно отдохнуть, я распорядилась чтобы накрыли завтрак. Пойдемте позавракаем и вы отдохнете - Эльзабет с тревогой всматривалась в побледневшие и усталое лицо отца. Ласково положив руку ему на плечо девушка, заглянула ему в глаза.
То что приехал какой-то посол ее мало интересовало. А вот что, отец так переживал из-за этого ей не понравилось.
-
Граф Сильверто пил свой утренний кофе,и примерял свой новый охотничий костюм, рядом суетился портной:
--- Поднимите левую руку милорд. Так... Так... Чудесно, великолепно.
--- Чудесно? Великолепно? Да это конская попона! Никакого блеска, нет изюминки.
--- Но... Милорд, Это охотничий костюм... он должен быть практичным и удобным...
--- Вон!!!
Портной ушел. Граф взял со столика кофе, выпил одним глотком и пробормотал.
--- Если бы я собирался поохотится, то отправился бы на Тортугу а не в местный лес с Губернатором. И мне бы не пришлось выпрашивать эти чертовы приглашения.
Он несколько раз прошелся по комнате, потом уселся за стол и принялся дописывать письмо:" ... довести до Вашего Величества, здесь определенно что то затевается. Губернатор..."
-
У графа защемило сердце. Как же всё-таки Элизабет напоминала мать! Бургомистр взял руку Элизабет в свои руки.
- Да, конечно. Пойдём завтракать.
Завтрак уже подходил к концу, когда в обеденную залу вошёл офицер королевской гвардии. Он приветствовал бургомистра и его дочь и передал пакет, запечатанный перстнем Королевы. На пакете рукой Её Величества было надписано: "Срочно. Лично в руки."
Фон Зейдлер вскрыл пакет. Там оказалось письмо следующего содержания:
" Ваше Сиятельство, граф фон Зейдлер!
Учитывая крайнюю важность принятого вчера решения, Мы хотели бы быть в курсе всех событий, ставших последствием этого решения. Принимая во внимание Вашу занятость, Мы не можем требовать от Вас ежедневного доклада об этом. Как результат всего этого, Мы повелеваем Нашему Особому Министерству выделить сотрудника для наблюдения за выполнением Нашего приказа достопочтенному профессору фон Хамбро, о чём считаем необходимым поставить Вас в известность. Рекомендуем Вам оказывать сотруднику Министерства необходимую ему помощь и содействие. Надеемся, что его присутствие не стеснит, а, напротив, даст Вам необходимые рычаги для управления ситуацией. Кроме того, Нам пришло на ум, что Ваш дом - место не очень подходящее для опасных изысканий, поэтому сотрудник сможет проводить необходимые опыты по поручению профессора, докладывая ему результаты.
Сотрудник не в силах носить с собой документы, поэтому его документом будет фраза:"Каменный цветок".
С уважением к Вам и пожеланием здоровья Вам и Вашей дочери,
Аллура, произволением Единого Королева Нольхена"
Граф в очередной раз подивился мудрости королевы. То, что ему доставалось потом и шишками, Её Величество будто чувствовало. В самом деле, завтра - охота, на которой будут первые лица государства и посольств. С другой стороны - не хотелось оставлять дом в такой момент. Зато теперь вопрос решён. Сотрудник будет тем вторым фон Зейдлером, который останется дома.
Сотрудник, вероятно, гном. Только им нельзя носить с собой бумагу - ходят они сквозь камень, бумага так не может.
- Велели ли Их Величество дожидаться ответа? - спросил бургомистр у гонца.
- Никак нет. - ответил тот.
- В таком случае Вы можете быть свободны.
Офицер откозырял, развернулся на каблуках и вышел.
Граф кликнул начальника караула.
- Откройте дверь в подвал и приставьте к ней часового. Да, одного будет достатночно. Как только в подвал придёт гном - немедленно проводите его ко мне. Это всё.
Фон Зейдлер торопливо окончил завтрак и, поцеловав дочь, отправился к себе в кабинет.
-
Сотрудник из Особого Министерства пришёл быстро. Граф только успел задёрнуть все шторы в своём кабинете, как в дверь постучали.
- Ваше Сиятельство, гном прибыл. - сказал из-за двери часовой.
- Впусти его.
Дверь открылась и гном вошёл. И фон Зейдлер был удивлён.
То, что гном был босой и имел на теле только чёрный шёлковый халат, выданный расторопным начальником караула, его не трогало - это была стандартная процедура для тех, кого выбивал из колеи деловой разговор с обнажённым собеседником. Вот только на этот раз у бургомистра промелькнула мысль, которую он поспешил изгнать - что в данном случае он был бы не против эту процедуру отменить. Потому что сотрудник-гном оказался девушкой ну просто ангельской красоты. Девушка подошла к столу графа, и положила на него небольшой цветок розы, сделанный из малахита.
- Каменный цветок. Это пароль, а также моё прозвище. - сказала она и очаровательно улыбнулась. - Авдирэ эсн Лидити из Бирюзы к вашим услугам, Ваше Сиятельство.
Идея внедрить в дом бургомистра свою племянницу пришла в голову Эшлалэ почти сразу. Во первых, она давно доставала его с просьбами о продвижении по линии Особого Министерства. Во вторых, обладала отличными театральными качествами. И в третьих - будучи слишком полной, чтобы быть идеалом красоты для гномов, она зато являлась таковым для людей. Так началась операция "Подземный Суккуб".
-
Бургомистр встал навстречу гостье.
- Я рад приветствовать вас, фройляйн эсн Лидити, в моем доме. Позвольте мне познакомить вас с профессором.
Граф вышел из-за стола и подошёл к часовому.
- Герр, проследите, пожалуйста, чтобы по пути отсюда до комнат профессора не было бы ни одной щёлочки, в которую мог бы проникнуть солнечный свет. Вернитесь и доложите выполнение.
Часовой поклонился и вышел.
- Я полагаю, вам известно всё о сложившейся ситуации. Но, как бы то ни было, я повторю всё ещё раз. Профессор фон Хамбро временно проживает у меня дома для обеспечения необходимой конспирации. Мне же иногда будет необходимо отлучаться из дому. В эти моменты общее руководство будет принадлежать исключительно вам. Кроме того, мой дом - неподходящее место для взрывов и прочих разрушений, поэтому вы, как лицо связанное с промышленностью, будете проводить опыты по поручению профессора и доставлять ему результаты этих опытов. Ну и ежедневный доклад Её Величеству также ложится на ваши плечи.
Как раз в этот момент гвардеец вновь вошёл.
- Всё готово? Ну что ж, пойдемте. Герр, будьте добры, посветите мне.
Бургомистр вышел из кабинета, ведя Авдирэ под руку. Часовой нёс перед ними подсвечник со свечой.
-
Весь следующий день Льюк фон Айхельбергер провёл в университете. Он любил его всей душой. Любил само место это, - огромное серого камня здание с высоченными острыми шпилями многчисленных башен внушало собой уважение к знаниям и мудрости хранящимися за этими древними стенами. Также он хранил множество тайн.
В округ университета лежал лес, в котором росли дубы настоль древние что никто даже точно не сказал бы их возраст, - этот лес ревниво оберегался лесничим университета и не одно дерево не могло быть ни в коем разе спилено для каких либо нужд, да и никому не пришла бы такая греховная идея, поскольку лес считался практически священным и все его очень любили. Льюк обожал прогулки среди этих исполинов от которых тоже веяло некоей мудростью.
Уже давным давно была введена должность лесничего и это давно никого не удивляло. Должность занимал старый Ромул Фандир. Он жил в небольшом бревенчатом домике, который построил неподалёку от пруда ещё его отец, прежний лесничий университета. Льюк хорошо дружился с этим спокойным, любящем природу человеком и частенько наведывался к нему в гости, а Ромул, надо сказать, был очень гостеприимчив и всегда рад приходу Льюка. Познакомились они когда Льюку ещё небыло и шестнадцати, а Ромул и тогда уже казался стар. Их объединяла любовь к природе и астрономии. Замечу что астрономия была любимым из изучаемых в универсетете наук для Льюка и он ей просто бредил. Зачастую они вместе с Ромулом отправлялись в обсерваторию, где их ждал профессор астрономии Гюнтер Шварц, - эдакий эксцентричный маленький смешной старикашка, с голосом как у скрипучей двери, но вместе с тем звонким и на слух приятным. Он был полностью сед и всегда взъерошен. Взъерошеным было и поведение его, особо когда он что-то рассказывал про космос.
Там, втроём, они могли часами наблюдать за движениями небесных светил, в том конечно случае, если позволяли погодные условия, и предавались мудрённым разговорам о возможной жизни вне ихней планеты и прочая и прочая. Короче говоря эти трое неплохо ладили между собой и даже слыли закадычными друзьями. Отец Льюка очень радовался такой дружбе и вложил немало денег в обсерваторию, когда узнал про интересы сына, хотя сперва они казались ему странными и не стоящими большого интереса, настолько он был практичный человек, но со временем понял как сын его любит эту науку и любовь к сыну как всегда сделала своё.
Университет был какбы отдельным государством в государстве, а его обитатели жили своей особой жизнью. Большую часть времени Льюк проводил здесь и именно поэтому сюда и было доставлено приглашение на охоту, которому Льюк очень обрадовался, - последний раз он был на охоте целых четыре месяца назад.
-
Вольдемар тихо ковырялся в зубах, коротая время на посту.
Тянуло в сон. От прохладной полутьмы коридора это чувство только росло.
Благо, некто по ту сторону двери уснуть не давал. С самого утра еще было сравнительно тихо, но потом в первый раз посыпались склянки. Сказать по совести, не случись этого, задремавший уже Вольдемар, сполз бы по стене и рухнул бы на пол, сморенный усталостью.
Не прошло и пяти минут как в комнате раздалось громкое шипение, переходящее в свист и щелчок. От этого глаза часового снова широко открылись.
Он уже было занес руку над засовом, но встретился взглядом с Эдмундом. Тот отрицательно покачал головой.
«Что ж», -подумал Вольдемар – «он прав. Меньше знаешь – крепче спишь… Дьявол! Не думать о сне… не думать…».
Он уставился на полыхающую напротив стенную масляную лампу. Влажный, видимо, недавно из кладовой, фитиль потрескивал, выстреливая в темноту искорки сгорающего масла.
Эдмунд сдвинулся с места… Потоптался. В тишине лязг его доспехов достигал другого конца коридора и отдавался обратно более низким эхом.
За поворотом мелькнул огонек.
Вольдемар выровнялся по струнке. Сон как рукой сняло. Эдмунд, заметив это, тоже принял прежнюю позицию.
Оба ждали кто появится из-за угла.
-
Одобениус стоял перед графом Сильверто и рассматривал только что полученный конверт:
--- Это очередной отчет для Его Величества, проследите за отправкой лично.
--- Хорошо милорд. --- ответил Одобениус, и повернулся чтобы удалится.
--- И еще. Вы не забыли что мы отправляемся на охоту?
--- Нет милорд, не забыл.
--- Отлично,можете идти.
-
Бургомистр, представив профессора Авдирэ, удалился. У него было много дел. Прежде всего он лично обошёл все гвардейские посты. Гвардия оправдывала своё высокое звание. Чтобы сейчас прорваться в дом к бургомистру, требовался полк.
Затем бургомистр вызвал к себе главного ловчего и подробно расросил его о готовности собственных псарен к завтрашней охоте. Потом поговорил с главным конюхом. Наконец, в кабинет был приглашен лейб-егерь, которого королева откомандировала к графу. Всё было в порядке, всё было готово.
Наутро за воротами Эйльбурга собралась пёстрая толпа знати. Здесь были как вельможи Нольхена, так и послы иностранных держав.
Бургомистр, несмотря на свои годы, был неплохим наездником, однако не любил рисковать. Поэтому под ним был спокойный и выносливый вороной конь. Одет граф был довольно сдержанно:чёрный упланд с шёлковым шитьем, по краю отороченный кружевами. Плащ-накидка, закрепленная на плечах. Узкие, остроносые башмаки. Простой алый берет с пером. Единственное, что выдавало в нём бургомистра - это золотая цепь с медальономгербом города на шее и шитый золотом широкий пояс.
За несколько часов до основной охоты егеря выехали в близлежащий лес, чтобы подготовить охоту. Погода была хорошая, зверя в лесу было достаточно. Но фортуна решила повернутся к охотникам лицом - егеря обнаружили огромного кабана.
Опытных охотников в партии было достаточно много, поэтому действовали чётко и слаженно. Буквально треть часа потребовалось на то, чтобы окружить зверя. Бургомистр взял себе тот участок, на который зверь пошёл бы в самую последнюю очередь. Раздались звуки рогов. Зверя подняли.
Граф спешился. В руке у него была пика, у пояса - палаш. Звуки рогов приближались медленно - кабана гнали именно так, как и намечалось.
Внезапно что-то изменилось. Рог запел по-другому - тревожно. Мелодия стала быстро приближаться к тому месту, где стоял бургомистр. Фон Зейдлер внутренне подобрался, перехватил поудобней пику.
Кабан выбежал прямо на бургомистра. Граф встретил его пикой, но его меткость изменила ему - сказался возраст. Ранить смертельно кабана не получилось. Зверь пролетел мимо графа. Остановился на другом конце поляны, ища того, кто причинил ему боль. "Неужели это всё?" - подумалось бургомистру.
-
Элизабет торопливо вышла из свой комнаты. В руках девушки был маленький сверток. Торопливо спустившись в по лестнице к кухням, Элизабет, не доходя до них, вошла в маленькую полутемную кладовую. Там висел видавший виды серый плащ и под ним такое же серое, скромное платье. Правда, материя из которой было пошито это платье стоила безумных денег, но вид имело более, чем скромный.
Переодевшись, Элизабет покинула кладовую и вышла через дверь для прислуги на улицу. Накинув капюшон, девушка быстро пошла и вскоре затерялась среди ходящих по улицам горожан.
Пройдя почти через весь город, Элизабет дошла до части где жили ремесленники. Дойдя до дома на дверях, которого висела вывеска "Вышивка госпожи Крюген" девушка спокойно зашла в дом. Госпожа Крюген как раз отчитывала, какую-то вышивальщицу.
Увидев Элизабет, эта грузная и суровая женщина расплылась в улыбке.
- Дитя мое, ты пришла. Но ты опоздала. Кстати, поступил новый заказ. Ты должна постараться выполнить его поскорее, - с другими вышивальщицами Крюген не церемонилась, но в Элизабет чувствовала, что-то что не давало ей помыкать этой странной маленькой златошвейкой. Может, то, что расцвет ее дела пришел лишь после появления Элизабет.
Девушка кивнула и прошла в маленькую комнатку на втором этаже. По ее требованию комната была отдельно от других вышивальщиц, имела стол, стул и была довольно уютна. В этой комнате Элизабет работала в течении нескольких часов. Потом сдавала продукцию, если та была готова или оставляла ее до следующего дня. Теперь ничего не изменилось: завершив сложную ажурную вышивку чьего-то бархатного камзола, Элизабет вышла из комнаты и отдала камзол Крюген, та в свою очередь отдала заработок, мешочек с монетами. Взяв деньги и закутавшись в плащ Элизабет пошла к дому, где воспитывались сироты. Все деньги девушка опустила в урну для пожертований, стоящую рядом с домом.
После чего Элизабет направилась к дому. Когда девушка почти подошла к дверям для прислуги. Ее за руку вдруг ухватил какой-то молодой человек. Откуда он вынырнул и как здесь очутился девушка не знала. Все объяснилось просто он просто шел за ней какое-то время.
- Надо же какая куколка работает у нашего бургомистра. Право слово у старого хрыча отменный вкус нагло заявил молодой человек, по одежде Элизабет поняла, что это дворянин, но из тех, что и на порог ее дома не пускают.
Элизабет резко вырвала руку и отступила в сторону свергнув гневно глазами.
- Ну малышка, а вот замашки дворян тебе не к чему. Или ты думаешь, если работаешь на бургомистра, так все позволено. Знай свое место...- дворянин снова потянул руки к Элизабет.
- Руки прочь мерзавец - выкрикнула девушка отступив в сторону и в панике оглядываясь. Элизабет не имела ни малейшего представления как избавиться от нахала.
-
-- Куда свернула эта бестия.
-- Левее на полянке.
Одобениус вырвался вперед. Кабан должен был выйти на них с графом Сильверто, но по какой то причине резко свернул. Охотники чтобы не упустить добычу последовали за ним. Погоня продолжалась уже минут пять, казалось что ничуть не уставший кабан издевается над преследователями.
-- Вот он!! Сюда граф!
-- Кто там еще на поляне? Быстрее, Одобениус, а то трофей достанется другому!
Одобениус пригляделся... На поляне стоял бургамистор Фон Зейдлер. Очевидно он промахнулся, его пика валялась на земле, кабан же сверлил бургамистора своими бешеными глазками, и готов был кинутся на обидчика. Медлить было нельзя, поэтому Одобениус не стал спешиваться, на полном ходу он вогнал свой кабаний мечь в бок животному. Лепесток лезвия легко вошел между ребрами, но но скорость сделала свое дело, в то время как мечь увяз в теле кабана , конь Одобениуса продолжал двигаться. Больно ударив по пальцам выскользнула из ладони рукоять, и Одобениус остался без оружия.
-
- Пшла вон, старая! - не связанный моральными предрассудками дворянин быстро и сильно ударил цыганку по шее. Видимо, этот трюк он проделывал не раз, потому что взор старухи затуманился, и она, пошатнувшись, упала на мостовую. Нахальный молодой человек, не долго думая, схватил Элизабет поперёк талии одной рукой, зажал рот другой и потащил её к углу дома. Там, между домами, оставался небольшой промежуток. Именно туда и направлялся насильник.
Сменившись вчера с караула, Эдмунд успел отдохнуть, и теперь снова была очередь его роты нести охрану.
Фон Клёйне был отличным начальником. Он знал, что Эдмунд и Вольдемар были позавчера на балу, поэтому вчера поставил их на самые незначительные позиции. Сегодня же, напротив, друзья охраняли чёрный вход, стратегический пункт.
Эдмунд стоял на часах слева от двери чёрного входа. Барон фон Клёйне, капитан полка Королевской квардии, обходил посты. Внезапно на улице раздался крик. Эдмунда прошибло холодным потом. Это был её голос. Она была в опасности.
Фон Клёйне, тем временем, как раз дошёл до поста Эдмунда и Вольдемара и поприветствовал их. Секунду постоял. Спросил:
- Всё ли в порядке, господа?
- Так точно, герр капитан! - ответил за обоих Эдмунд.
"Когда же ты исчезнешь, наконец!" - подумал он. Барон развернулся и неторопливо пошёл дальше.
Едва он скрылся за углом, как фон Кюн стрелой вылетел за дверь. Его взору открылась следующая картина: лежащая на мостовой старуха и неизвестный дворянин, волочащий за собой девушку, судя по одежде, служанку. Больше ни одной живой души на улице не было.
Размышлять, почему неизвестная служанка(лица девушки не было видно) обладает голосом Элизабет времени не было. В пару мгновений Эдмунд оказался рядом с нападавшим дворянином и приставил к его горлу кинжал.
- Я всё понял, я всё понял! Герр, не убивайте меня, пожалуйста, у меня старушка мать на попечении!
Почувствовав действительную угрозу своей жизни, молодой человек тут же изменил свои намерения и тут же отпустил девушку - своя шкура была ему весьма дорога. Едва он это сделал, как Эдмунд лишил его сознания тем же самым ударом, которым нахал избавился от цыганки.
-
От ужаса Элизабет замерла, она не заметила как мерзавец ударил, кинувшуюся ей на помощь старушку. Тот же больно выкрутив ей руку поволок за угол.
И вдруг пришла помощь, откуда взялся этот дворянин Элизабет не знала, очевидно из тех что стоял в охране дома.
Слезы брызнули у нее из глаз, а мерзавец забыв обо всем швырнул ее на мостовую. Упав Элизабет молча смотрела на спасителя, кутаясь в плащ. Но тут старая цыганка слабо застонала. Девушка быстро вскочив опустилась на колени рядом с ней. Обняв ее за плечи Элизабет бережно устроила старую женщину поудобней. Потом окинув улицу решилась.
- Благородный господин я Вам так признательна. Помогите мне занести в дом эту бедную женщину, она пострадала пытаясь помочь мне - Элизабет говорила тихим голосом.
-
- Ох... Ох... - заохала старая, внимательно разглядывая своих благодетелей. - Спасибо, дочка... Эх, когда-то и я была молода и проворна, а теперь, видишь, развалина...
Цыганку внесли в дом, усадив на стул, предложили чаю. Хитрая старуха сразу принялась разглядывать кухню, нде она была. Это было великолепное место для кухарки в богатом доме, но все-таки было видно, что прислуги не хватает.
- Милая, - проговорила цыганка, обращаясь к Элизабет, - я знаю, сердце у тебя доброе, и, хотя платьице на тебе потрепанное, выглядишь ты просто королевой... Я-то знаю, - прервала она возражения девушки и погрозила ей пальцем, - не тебе обмануть старую Роксану... Так вот, не замолвишь ли ты словечко за мою племянницу, Кассандру, чтобы устроить ее в этот дом... Девчонка в хлеба на воду перебивается, такая худенькая стала, того и гляди, что-нибудь натворит... А пристрой я ее к месту - и образумится, глядишь... Нет, ты не думай, она у меня работящая да скромная, ей много не надо... Я тебе за это буду по гроб жизни обязана... - цыганка заглянула в глаза Элизабет, ища ответа.
-
Эдмунд стоял и едва сознавал, что происходит. Она говорит с ним. Она ему признательна.
Но он не мог сказать ни слова о том, что думал. Было не время и не место, да и разум уже проснулся и жёстко диктовал порядок действий.
Будто во сне, фон Кюн поднял цыганку на руки и внёс в дом. Дальше своего поста он пойти не посмел - он вообще не имел права выходить за дверь - он просто передал пострадавшую с рук на руки следующему постовому.
Вернувшись на свой пост он стал перебирать в памяти каждое Её слово, каждую интонацию. О нахальном дворянине все благополучно забыли.
Бургомистр наконец вышел из оцепенения и, обнажив свой палаш, прекратил мучения животного. Потом вынул из тела кабана клинок Одобениуса и церемонно вернул его хозяину.
- Я благодарю вас, господа. Вы спасли мою жизнь и стабильность нашего государства.
Тем временем подъехала остальная охота. Целая толпа окружила графа и буквально засыпала его вопросами.
- О, право же, господа, мне не к лицу рассказывать эту историю - отвечал фон Зейдлер. - пусть её лучше расскажет наш уважаемый гость, посол Меллитона в Нольхене.
-
Элизабет благодарно посмотрела вслед Эдмунду. Надо будет как-нибудь отблагодарить его.
Потом все внимание девушки переключилось на цыганку. Эта женщина поглядывала на нее хитрым взыглядом, как бы говоря- "А я знаю, кто ты и что ты..."
Смутившись Элизабет попробовала начать протестовать, но Роксана, так звали цыганку остановила ее.
- Я попробую помочь Вашей племяннице. Только слуг, сейчас много и нам никто не нужен. Разве только Ваша племянница попробует потупить в дуэньи к Элизабет, дочери бургомистра. Пусть она подойдет завтра с утра. В это время Элизабет бывает дома. - девушка опустила глаза, на нежных щеках ее выступил едва заметный румянец.
-
- Ох, спасибо тебе, милая... Дай тебе Боже долгих лет жизни да счастливого замужества... Ну что же, спасибо, люди добрые, пойду до дому... - цыганка поклонилась девушке и, выйдя из дому, скрылась в переулке.
_________________________
На следующее утро молодая симпатичная женщина лет тридцати уже стучалась в ту же дверь.
-
Открыла ей дверь мрачная, заспанная служанка - Чего тебе, бродяга? Хлеба или молока. Хотя подожди....
Служанка начала что-то усиленно вспоминать.
- Ага, ты наверно к Госпоже Элизабет! Проходи, она уже встала - недовольный тон пропал на лице у служанки мелькнула улыбка. Слуги в доме очень любили Элизабет.
- Идем - служанка направилась через кухню и пошла к лестнице - Комната Элизабет на втором этаже.
Проведя молодую женщину до комнаты, служанка постучала в дверь - Госпожа, к Вам пришли.
- Войдите -раздался из-за двери тихий голос.
В комнате у окна стояла одетая в скромное зеленое платье девушка и разглядывала вышивку.
- Спасибо, Кэтлен. Принеси пожалуйста нам чай и булочки - попросила Элизабет и повернувшись к незнакомке улыбнулась- Меня зовут Элизабет. Присаживайтесь, сейчас принесут чай.
Элизабет встала рано, как и привыкла. Одевшись девушка задумалась в голове по-прежнему была мысль как отблагодарить спасшего ее молодого дворянина. Но единственное, что пришло в голову - подарить ему вышитый ею шарф. После чего Элизабет выбрала один из шарфов и задумавшись встала у окна разглядывая вышивку.
Когда раздался стук в дверь девушка вздрогнула и слегка нахмурилась, правда потом вспомнила об своем обещании данном цыганке.
Увидев молодую женщину Элизабет улыбнулась невольно, похоже что она поступила правильно предложив ей стать своей спутницей. Незнакомка произвела на нее приятное впечатление.
-
Товарищи участники! Торжественно объявляю о пропуске в игровом времени 3(трёх) недель. Я уважительно прошу КАЖДОГО из Вас отписаться в теме по поводу этих самых трёх недель. Некоторые даже знают, о чём писать. Те, кому я не определил чёткую сюжетную линию - свободны в полёте своей фантазии. Сюжет будет резко закручен сразу после вышеуказанного временного скачка.
-
- Благодарю Вас, Элизабет, - ответила молодая женщина, - за проявленное ко мне участие. Вы, уже, вероятно, знаете все обо мне: меня зовут Кассандра, правда, я не цыганка. В детстве меня украли, и я до сих пор даже не знаю, кто были мои родители. Я давно хотела уйти от них, но, к сожалению, не могла нигде устроиться. И тут такая счастливая случайность!
Кассандра внимательно посмотрела на Элизабет.
- Простите, пожалуйста, конечно, обстоятельства, при которых произошла Ваша встреча с Роксаной, не слишком приятны... Но, я уверена, Вы не думаете, что я хочу Вас обидеть.
Кассандра улыбнулась.
- Правильно ли я поняла, что буду состоять при Вас в качестве компаньонки? Надеюсь, Вы не разочаруетесь.
И они приступили к чаепитию.
За три недели отпишусь обязательно, но чуть попозже.
-
Из мемуаров Клары фон Брауншвейгцен
Да. Прошло уже столько лет, и я все больше и больше убеждаюсь, что резидент - идиот. Так затянуть с отправкой шпиона - недопустимо. Когда они сначала ждали до последнего момента, все надеясь, сразу скажу, непонятно на что, а после схватились за голову, что последняя прачка уже знает то, что им неизвестно - сказать прямо, забавно было наблюдать. Дело уже было почти проиграно, когда вдруг начальник вспомнил про мою кандидатуру. Я уже, честно говоря, забыла про свое поспешно высказанное желание защитить интересы государства, и потому была неприятно изумлена. Теперь я понимаю, что начальник, видимо, решил погубить мою карьеру неудачной миссией. В принципе, мне в тот момент было все равно, согласилась бы я или отказалась, ситуация была заведомо проигрышной. Но тогда я решила, что в случае, если я соглашусь, у меня хотя бы будет шанс выполнить задание и утереть всем нос.
И вот, приехав в город, найдя там резидента, который должен был, по обещанию начальника, дать мне документы, прикрытие, деньги - я не нашла ничего. Резидент смотрел на меня своими невинными глазами, тоскливо разводя руки. Надо было бы плюнуть на это все и уехать обратно, накатав рапорт. Моя совесть и карьера были бы чисты. Но я вспомнила, что на меня надеется Родина, и осталась на свой страх и риск.
Где-то около двух недель я зарабатывала себе на жизнь на рынке, маскируясь под старую цыганку-гадалку. Мда, по маскировке мне в свое время не было равных. Никто даже не подозревал, кто скрывается под обликом цыганки Роксаны.
Так вот, спустя некоторое время я прослышала, что в доме бургомистра будет даваться бал. Я встретилась со своим резидентом, просив представить меня, или хотя бы обеспечить мне легенду. Но опять никакого содействия от начальства. Я упустила по их вине замечательный шанс разведать, что именно представляет из себя разрабатываемое оружие.
Мне оставалось только выжидать. Однажды я увидела, как к бургомистровой дочери, одетой как служанке, приставал какой-то молодой дворянин. У меня сразу появился план по проникновению в дом бургомистра. Для этого всего-то надо было спасти его дочь. Разумеется, мне пришлось вести себя как старой больной женщине. Правда, я не рассчитывала, что он потащит девушку в подворотню, и уже была готова метнуть в него кинжал, как меня спас от этого внезапно появившийся молодой офицер. Так что в применении оружия не стало надобности и я и дальше могла продолжать играть роль беспомощной старухи.
Короче говоря, мне удалось устроиться в услужение к дочери бургомистра. Правда, не совсем так, как я рассчитывала. Я хотела, конечно, попасть в прислуги, поскольку прислуге открыто больше возможностей узнать, чем занимаются ее хозяева, но мне тогда важно было попасть в дом, а там я бы нашла, что делать.
Бургомистр не прявил к моей персоне никакого влияния, казалось, был даже рад, что у дочери появилась компаньонка. Причем он даже не поинтересовался моими документами или рекомендациями, которых у меня, кстати, и не было. По этому видно было, что всеми домашними делами ведает его дочь.
Мы по-настоящему сошлись с Элизабет характерами за эти три недели, что я провела в их доме. Она была не капризной воспитанницей, а я не строгой воспитательницей, так что мы оставались довольны друг другом. Под конец я даже испытывала угрызения совести по поводу своего злоупотребления доверчивостью девушки, но интересы моего народа стояли выше моих собственных.
Я не перестаю удивляться, сколько же у этого народа праздников. Буквально через полторы недели после того, как состоялся тот знаменательный бал, бугромистр с дочерью снова собрались идти куда-то отмечать очередную дату. Я, разумеется, отговорилась болезнью и осталась дома. Видимо, это быо общенациональный праздник, поскольку вся прислуга куда-то исчезла. Я давно заприметила небольшую дверь в труднодоступной части дома, и, поскольку ничего более подозрительного не было, решила проверить ее. Открыв ее заблаговременно приготовленным ключом, я вступила в темный коридор, оканчивавшийся лестницей. Неоднократно мысленно поблагодарив себя за то, что не взяла с собой фонаря, я добралась, наконец, до небольшой комнаты, пыльной, заваленной книгами и чертежами. Я подскочила к письменному столу, принявшись рыться в схемах и описаниях, отыскивая нужное мне. К сожалению, мои розыски прервал скрип двери. Я успела бросить бумаги на стол и отпрыгнуть подальше, так что с поличным, конечно, поймана не была. Вошедшая молодая гномская женщина оглядела меня с головы до ног. Я принципиально не хотела начинать разговор, несколько минут прошли в молчании.
Затем она спросила меня:
- Что вы делаете здесь?
- Извините, - соврала я, - я просто заблудилась в этом крыле и случайно попала в эту комнату.
Гнома еще раз посмотрела на меня, и заметно было, что она совершенно мне не поверила, поскольку как я могла попасть случайно в комнату через запертую дверь? Но доказать ничего не могла. Нам ничего не оставалась, как взаимно раскланяться, и я отправилась восвояси.
Да, побольше бы нам таких разведчиц.
Я притаилась и стала выжидать. Поспешность могла погубить все. Но, к сожалению, меня погубила не поспешность, а совсем наоборот.
Замок на двери сменили, и мне пришлось подбирать возможность, чтобы сделать новые ключи. К сожалению, мне не удалось довести до конца свой замысел. Меня вызвал для разговора бургомистр.
Он предложил мне сесть, и заявил:
- Я знаю, что вы шпионка. В ваших же интересах рассказать мне все.
Разумеется, я уставилась на него так, как будто он несправедливо обвинял меня. Он усмехнулся и бросил мне через стол вскрытый пакет со словами:
- Читайте.
Взглянув на первую же бумагу, я обомлела. Они нашли резидента, и тот сдал всю свою агентурную сеть. В том числе и меня. Стало очень обидно, тем не менее я пролистала все документы, находившиеся в пакете. Начальство открещивалось от меня, и, хотя этого и следовало ожидать, сильно хотелось сдать их всех в отместку. Но я сдержалась, взяв себя в руки.
- Я знаю, - продолжал бургомистр, - что вы мне ничего не скажете. Мне и не надо вашего признания, тем более что я знаю, что вы не успели ничего разведать. Поэтому я просто уволю вас. Придумайте подходящую причину, чтобы объяснить все Элизабет. Я не скажу ей, что вы - шпионка, дочь привязалась к вам.
- Благодарю вас, господин бургомистр, - ответила я, - позвольте, я пойду собираться.
Нет, все-таки я уверена, что гнома ничего не сказала. Подлецы! Ничего, они еще получат по засугам.
На другое утро мы прощались с Элизабет.
- Элизабет, у меня большая радость, - сказала я, - я нашла свою семью. Хотя я всей душой привязалась к вам, я должна уехать. Но не плачьте, Элизабет, - поспешно сказала я, - я буду вам писать, а, может быть, мы еще встретимся.
Бургомистр с дочерью провожали меня с балкона. Я улыбнулась, помахала платком и скрылась в тумане. Ни о каком "крайнем средстве", как говорил мне мой начальник, не могло быть и речи. Я направлялась домой, чтобы разоблачить негодяев, подставивших меня и дело Родины. Но я и не догадывалась, что ждет меня дальше...
-
Бургомистр находился в соборе, у органа. Он немного владел этим музыкальным инструментом, который, пожалуй, больше всего подходит под определение инструмент.
Извлекая из него неторопливые, торжественные звуки граф фон Зейдлер выражал в них(во всяком случае так ему казалось)свои ощущения. Низкий раскатистый звук - он сам. Средний, повыше, нежнее - воспоминания о Айзель фон Зейдлер, урожденной фон Файербург, ставшей его женой. Самый высокий, но все еще сохраняющий торжественнось, на границе перехода - Элизабет.
Элизабет...
Прошло три недели с той злополучной охоты. Граф стал желанным гостем в доме бургомитстра - двухэтажным зданием, расположенным на противоположной от собора стороне площади. Нищих последнее время на площади стало видно меньше, но догадывался, что здесь не обошлось без стражи. Поступил проект закона о запрете на попрошайничество..Как надоели эти все дела!
На миг дав волю чувствам, бургомистр сбился с ритма, но успел взял себя в руки - вновь зазвучала тональность, которую он для себя назвал тональностью Элизабет. Может, вскоре она покинет его дом, пойдет за мужем, - как его, Льюк - последнее время она на приемах сблизились с ним, не сегодня-завтра попросят от нее руки... хорошо бы, если б он увидел внуков...С каким удовольствием он бы уделял ей больше времени, а не этой новой беде!
Звуки органа еще расходились по Собору, но орган уже перестал звучать.Задумавшись о возможной войне, бургомистр бессильно опустил руки на клавиши, не находя в себе сил вплести войну в мелодию. И желания не было вплетать ее в него - в войне могла сгореть Элизабет, если в мире уже сгорела его любовь... Нет, он этого не допустит.
Воспоминание о цыганке заставило графа нервно поежиться. Нужно найти кого-нибудь для охраны Элизабет, но так, чтобы она не узнала об этом, незачем ее беспокоить зря...
Мысленно оглядывая последние несколько приемов - были праздники в честь спасения династии королевы, отмахнуться нельзя - граф вспомнил свои слова, сказаные в присутствии нескольких гостей, что тайны ему надоели,и он счастлив, через неделю-другую сможет спать спокойно, не думая больше о них. Разговор шел о каких то тайнах, кажется, женских, он тогда немного расслабился, кажется никто не обратил внимания.. Элизабет выглядела такой счастливой рядом с Льюком....
Сегодня особый день - день свадьбы его и Айзель . Каждый год в этот день он играл тут свою простенькую органную мелодию, сочиненную им специально для любимой еще в самом начале их знакомства, изменившуюся немного с появлением их дочери.
Орган снова зазвучал, оживленный мечтами о будущем Элизабет.
-
Элизабет задумчиво сидела в комнате и грустно смотрела в окно. Ей очень не хватало Кассандры. В то, что та нашла свою семью, девушка не поверила, и от этого было еще грустнее. За те дни, что они были вместе, Элизабет искренне полюбила женщину и привязалась к ней. Возможно, это произошло потому, что мать Элизабет помнила плохо. Слишком маленькой она была, когда та погибла.
Элизабет вздохнула и прошла по комнате. Когда она спросила отца об увольнении Кассандры, тот ответил что-то невразумительное и посоветовал спросить ее саму. Единственное, что сделала Элизабет - это вложила в немногочисленные вещи Кассандры бархатный кошелек с уникальной вышивкой и медальоном. На самом деле, это был комплект: серьги, медальон, браслет. Девушка без сожаления разделила его, отдав драгоценность с уникальным камнем Кассандре: если той понадобятся деньги, она сможет продать медальон. А если деньги не понадобятся, это будет память об Элизабет. Камень - это был редчайший дымчато-синий топаз, знак дома бургомистра и знак Элизабет - был найден гномами, обработан ими и подарен в комплекте с прочими украшениями при рождении Элизабет.
- Надеюсь, у тебя все будет хорошо, Кассандра – тихо прошептала Элизабет и вытерла глаза. Для окружающих Элизабет осталась прежней нежной, доброй и доверчивой девушкой, беззаветно любящей отца. Правда, теперь в ее внешности внимательный сторонний наблюдатель заметил бы легкую бледность, которая, кстати, очень шла Элизабет придавая её облику еще большую хрупкость и нежность. Многие думали, что эта бледность - результат того, что Элизабет влюбилась в молодого графа фон Айхельбергера. В действительности, причина была глубже. Элизабет нравился Льюк, она с удовольствием общалась с ним. Но был еще один молодой человек, который который не давал дочери бургомистра спать спокойно – Эдмунд. Элизабет не могла забыть его горящие глаза. Кассандра по её просьбе передала гвардейцу в благодарность за спасение шарф. К её радости - и одновременно удивлению - Эдмунд стал носить этот шарф постоянно.
Элизабет не знала, что с ней происходит. Кто достоин быть её избранником? Льюк, который был всегда рядом и, несомненно, был по душе отцу или Эдмунд? Как ей быть? Оба юноши ей нравятся, но кого из них она любит - Элизабет не знала, и из-за этого находилась в сильном замешательстве.
Выйдя из комнаты, Элизабет направилась в собор. Сегодня там должен был быть отец. Девушка легким шагом вошла в собор и замерла, прислушиваясь к величественным звукам органа. Это играл граф. Элизабет прошла поближе и стала слушать.
появляться постараюсь чаще, но сейчас так складывается, что мне это сложно....
-
Агент Трикстер сидел в своём кабинете и думал, что похож на тигра, затаившегося перед броском. Всё было готово, сомнений в целесообразности готовящейся операции не было никаких. Особенно после того, как бургомистр обмолвился о том, что тайны, скрывающиеся в его доме скоро перестанут быть его головной болью. Не иначе, профессора собираются перевести куда-нибудь в более подходящее место. А тогда - всё сначала.
За те три с половиной недели, что прошли с неудачной операции в доме профессора, случилось многое. Клара многое узнала, но сама была на грани раскрытия. Трикстер считал, что цель вполне оправдывает средства - и выдал половину агентуры вместе с Кларой и подставным резидентом. Теперь контрразведка Нольхена не ожидает крупных операций со стороны Меллитона.
Много времени и сил шпион потратил на то, чтобы раздобыть ценную информацию. Он ходил по светским приёмам и воровским притонам, собирая сплетни и слухи в надежде узнать больше о бургомистре и его доме.
Таверна "Эйльбургский бык" была заведением среднего уровня - здесь не случалось убийств, воровские
авторитеты обычно предпочитали заведения, более удалённые от центра города. Впрочем, один головорез сюда всё же наведывался - он прикрывал это заведение от других, подобных себе. В тот день посетителей было достаточно много. В таверне было шумно, людно и светло.
Агент, обходя подобные заведения с плановой проверкой, услышал, как надравшийся вдрызг дворянчик хвастался своими похождениями. Опытный слух Трикстера зацепился за словечко "бургомистров дом", промелькнувшее в рассказе. Разведчик стал слушать внимательнее. По словам пьяного выходило, будто он очаровал собой дочь бургомистра, и та уже готова была отдаться ему, но в самый ответственный момент появился гвардеец - тут рассказчик отпустил пару пошлых шуточек про гвардейцев - и всё испортил. Естественно, говорил дворянин, при гвардейце дочка градоначальника смутилась и стала упрямиться.
- Замолчите! - Трикстер подлетел к дворянину и отвесил ему пощечину. - Как вы смеете говорить так о даме!
- Что хочу, то и... говорю, - язык пьяного заплетался. - А ты, собственно, кто такой будешь?
- Нет уж, я заставлю вас ответить за ваши слова! - роль благородного защитника справедливости давалась Трикстеру необычайно легко.
Народ в таверне притих, общее внимание приковали Трикстер и языкастый пьяница. Странно, что он до сих пор жив. Похоже, бургомистр стянул все силы для охраны своего дома.
Дворянин, между тем, приходил в себя от пощечины и начинал осозновать происходящее с ним. Хозяин таверны метнулся было, чтобы позвать стражу, но агент взглядом остановил его.
Он отстегнул кошелёк и бросил его на стойку со словами "Хозяин, красного на все!". Едва услышав эти слова, один из неприметных посетителей, до этого сидевший в самом тёмном углу, бросил пивную кружку в голову "крыши" заведения. Ещё двое с криками "Бей сапожников!" накинулись на сидящих рядом ремесленников. Кружка разбилась о голову громилы с глухим стуком, и он осел на пол, закатив глаза. Его подельники бросились на обидчика с ножами. Ремесленники ввязались в драку. Всё смешалось. Схватив за руку дворянина, Трикстер бросился вон из таверны. "Качественно работают ребята", - подумал он.
Отбежав достаточно далеко, он остановился и повернулся к своему невольному спутнику.
- К... Кто вы такой? - только и мог вымолвить тот.
- Это неважно сейчас. Ты расскажешь мне правду о том, что случилось возле дома бургомистра. В этом случае ты получишь деньги. Или будешь задавать глупые вопросы и звать на помощь. В этом случае ты получишь смерть.
И дворянин рассказал ему всё. Сомнений больше не оставалось. Операцию надо проводить как можно скорее. Железо надо ковать, пока оно не застыло.
-
Последнее время Льюк всё чаще стал пропадать ночами в обсерватории, - старик Шварц три недели назад обнаружил на небе новый объект, - сверкающую звёздочку, неизвестно откуда явившуюся, о чём поспешил сообщить Ромулу, а тот в свою очередь рассказал об увиденном Льюку, - с тех пор объект изменился в размерах, стал больше...
Каждую ночь они видели эту звезду, и проделав ряд исследований пришли к ужасающему выводу, - она растёт по той причине, как приближаеться, - летит к Земле с бешенной скоростью, в этом не оставалось сомнений.
Что же это могло значить??! Может случиться так, что всё сущее на этой планете закончит своё существование в результате столкновения с этой звездой? Но как же так? Не укладывалось в голове... Льюка терзала мысль о том, что всё может закончиться в один миг, так толком и не начавшись...
- Я должен рассказать обо всём Элизабет, - решил Льюк, - и самое важное, я должен рассказать о своих чувствах к ней, - какой я дурак что не сделал этого раньше?! Не сказал ни единного слова из тех, что кипят во мне от одного тоолько взгляда в её глаза..
- Необходимо увидеть её как можно скорей, - разве может быть ещё что-то более важное сейчас, когда всё возможно, находиться на пороге вечности, так чего теперь ждать - кто знает, сколько у всех нас теперь времени?
-
Граф окончил игру и задумался. Легшая на плечо рука дочери вернула его к реальности.
Улыбнувшись, фон Зейдлер поцеловал ладнь дочери , встал и предложил ей руку - пройтись по городу. Прогулявшись по паркам и посетив театр, они пришли домой.Хорошо, что в этот день никто не смел его беспокоить.Ни по какому поводу. Кроме начавшейся войны.
На следующий день фон Зейдлер, обходя посты, увидел на одном из них Эдмонда. Вспомнив о своем намерении поговорить с ним - у Эдмонда были прекрасные рекомендации от отца, да и отец его был замечательным человеком - граф остановился.
- Добрый день, Эдмонд. Только не надо официальностей сейчас. - остновил он жестом собравшегося вытянуться в струнку гвардейца. - Я знал вашего отца и думаю, вы достойный сын своей семьи.У меня к вам деликатная просьба. Неофициальная. Она касается моей дочери...Я прошу вас защитить Элизабет от всяких неприятностей вроде невоспитанных молодых людей и прочая. Есть и еще одна причина, но о ней вам знать не положено. Вы согласны?