Форум Tolkien.SU
Архив => Архив => Тема начата: Кьортааль от 12/02/2006, 06:05:33
-
Из тьмы, окутавшей замок, парящий в пустоте междумирья, вышла девушка. Невысокая, стройная фигура застыла перед воротами. Глаза цвета стали сощурились, превратившись в тонкие прорези. Рука машинально поправила темные волосы и потянулась за луком. Впрочем, движение так и осталось незавершенным. Девушка раздраженно отдернула ладонь от оружия и скользящей походкой направилась к створкам ворот.
Чуткие пальцы опустились на барельеф, пробежали по рисунку едва касаясь, и улыбка тронула плотно сжатые губы.
- Ты был здесь. - голос звучал тихо, но отчетливо - и скорее всего вернешся, ну что ж, я подожду тебя, Хиеро. А потом ты дождешся...
Шаг назад, руки взлетают вверх, низкий голос набирает силу.
- Цитадель Странников, услышь призыв своей дочери. Я по праву вхожу сюда. Странники возвращяются домой, принимай постояльцев!
Беззвучно и плавно ворота распахнулись. Лучница сорвалась с места. Замок долгое время застывший в тишине, наполнился звуками. В главный зал стрелой ворвалась гостья-хозяйка.
- ХИЕРО!!! Я знаю, что ты где-то здесь! Надо же было такой бардак развести! Ты слышишь меня, Брат?! Это я, Кьортааль! У меня хорошие новости. Странники снова возврашаются!
Оборвав тираду, лучница прислушалась, но только эхо её голоса замирало под сводом зала. Кьортааль поморщилась.
- Значит, всё-таки удрал куда-то... Ну, ладно, хоть замок в порядок приведу. Ещё не хватало, чтобы из-за забывчивости моего братца, дом продолжал оставатся грудой камня.
Девушка сняла лук и колчан и вытянула из ближайшей тени гитару. Пальцы пробежали по струнам и ноты рассыпались серебром по Цитадели.
Торопись, я здесь,
Но не перепутай!
Я приеду в шесть
Без одной минуты.
И спрыгну с коня на ступени крыльца,
И мокрые пряди отброшу с лица.
Вспоминай мой след,
Это все уже было:
Я семь долгих лет
По лесам колесила.
И на ярмарках шумных, и в праздничных залах
Я тебя то ждала, то сама искала.
Погоди, оглянись
В золотую осень:
Роз кусты разрослись,
Их, конечно, восемь.
Это знак вернее, чем сердца путы,
Торопись, вернись, но не перепутай...
Скади.
Песня ещё звучала отражаясь от стен, а в замке зажигались окна, одно за другим. Цитадель оживала. Кьортааль устало прислонилась спиной к стене. Она собиралась ждать. Если прийдётся ждать века. Впрочем, что такое века для Странника, прожившего тысячи жизней. Время вообще довольно быстро теряет всякий смысл. Лучница пожала плечами и погрузилась в ожидание...
-
- Не все так просто сестренка.
Из тени у стены сгустилась фигура. Эльф. Темный цвет кожи, обветренной и загорелой. Малахит любопытных и внимательных глаз. Темно каштановые волосы переплетенные травой.
- Этот замок не воспринимает чудес. Только чудо рук.
На поясе его висел меч, а за спиной лук. Плечи покрывала потрепанная кольчуга. Как быстро мы привыкаем к оружию. И как надолго. Настолько надолго что даже за безопасными стенами родного дома мы продолжаем носить его.
- Так что светит тебе идти за дровами и шваброй
-
- ХИЕРО!!!
Кьортааль стремительно подбежала к эльфу и повисла у него на шее. Расцеловав в обе шеки снова встала на пол и с размаху залепила Хиеро пощечину.
- До чего ты себя довел?!! До чего ты довёл Цитадель?!! Куда ты пропал?!!
Вопросы сыпались со скоростью полета стрел у хорошего лучника. Тирада прервалась только тогда, когда девушке стало не хватать воздуха. Кьортааль сделала несколько глубоких вдохов и закончила
- И самый главный вопрос. Какого черта ты вообще пропал?!! Да и пока не забыла, за швабру я тебе отдельный счёт выставлю. А свет я не наколдовывала. Сказала же Странники возвращаются. Вот они и...
-
За спинами странников раздалось шевеление, и тёмный угол материализовал некое существо. Существо затянулось из трубки, выплюнуло дымный кораблик и, скептически оглядывая бедлам, произнесло:
-Ххе... Ну здрасьте. Родственнички. Блин.
Существо вылезло из уголка, размахивая пушистым подростковым хаером и многоцветными фенечками.
-Утомила меня эта хрень,-подросток стряхнул с себя ремешки, на которых крепились две сабли жутковатого вида.- Всё, братцы. На сегодня хватит. unkraut домой пришёл.
-
Кьортааль резко обернулась, накладывая стрелу на тетиву. Прав ты, братец, слишком привыкли, и даже дома... Узнав пришедшую, девушка опустила лук.
- Ты бы аккуратней... а то... Дерганые мы стали. Я рада что ты вернулась. Рада, что я не ошиблась и Странники всё же приходят снова. Видишь, Хиеро, мы изменились. Цитадель изменилась и теперь всё как есть. Мы стали жестче и пожалуй куда более жестокими...
Лучница обернулась к появивщейся страннице.
- Поможешь с уборкой?
-
- Не вопрос, - вкусная затяжка из трубки. - Как ты думаешь, сестрица,
почему всякий, кто бы меня не увидел, непременно хватается за нож?
-
unkraut воздела очи горе и со страдальческим лицом начала забивать в стену гвоздь молотком, вытащеным из ближайшей тени. Стена была твердолобая и не поддавалась. Вдобавок, местная архитектура имела собственное чувство юмора, великое и ужасное. В итоге unkraut зашарашила молотком себе по пальцу, но гвоздь прибила. На гвоздь были немедленно водружены ремни с саблями. Существо жалобно пискнуло (скорей по привычке, чем от боли) и произнесло, в очередной раз затянувшись:
- Ххе... Теряешь форму, сестрица. Будь на моём месте кто другой, тебя б давно уже в Нирване искали. Разве ж можно потенциальному противнику позволять столько трепаться?.. А ты, братец, ваще бдительность потерял. Распустились тут без меня. Блин. С какой стороны эту дуру держать??? - это уже о швабре, заботливо сунутой в руки Кьортаалью.
Тому, кто привык держать сабли, сложно справляться с домашними хлопотами.
-И зачем я только ваще вернулся...
-
Картина сложилась умилительная. Кьортааль дисциплинированно, как впрочем и всегда, драила пол местным аналогом половой тряпки, а unkraut безалаберно скреблась в уголке шваброй. В том же уголке на гвоздике висели сабли. Смотрелись одиноко.
А Хиеро тихонько хихикал в кулачок от производимого процесса. Огонь в камине всё ещё не горел. То ли дрова отсырели, то ли ещё чего... Не зажигалось пламя, короче.
- Хреново, братцы, - произнесла unkraut, бросая швабру. - Я уже и со шваброй не справляюсь. Чаще дома бывать надо, что ли?..
-
- Ну вот. А то зачем вернулась, зачем вернулась... Соскучилась потому что! Да и сколько можно этому...
Кьортааль оторвалась от мытья пола, брови медленно поползли вверх. В зале они были одни. Во всяком случае, эльфа нигде не было видно.
- Опять.
Констатировала лучница.
- Ну сколько можно! Достал!
Она покачала головой и снова повернулась к пришедшей.
- Слушай, сестричка, черт с ним с этим мужланом. Давай приберёмся, приготовим поесть и отыщем самую важную комнату в этой Цитадели. Погреб!
-
- Ххе... - это был допустимый минимум, которого от unkraut можно было добиться в подобной ситуации. Через время сёстры со вкусом умяв хорошие порции чего-то в прошлом летающего, сидели на терассе и рассуждали о странностях жизни.
-
С высоты десятого этажа за всем этим наблюдал вышепомянутый эльф. Рядом с ним возвышалась каменная не-то химера , не-то горгулия с хмурым выражением на морде.
- Да ...совсем девушки разошлись...С такой семьей врагов не надо...Шваброй. Замок. Этот. Месяца через три конечно управятся.
Гаргулия была с этим полностью согласна. В каменную (!!!) стенку под ней был вбит гвоздь. По замку нарушая гармонию носилось двое взбаламошенных существ.
Прикрыв глаза эльф мысленно оббежал замок. Так темницы и схороны он сам запер и перепроверил на случай недоросля, который-же-сунеться. Правда теперь никуда он не пройдет. Глаза эльфа озорно блеснули.
По винтовой лестнице он спустился в главный зал. Зал был обширен, кругл.В центре его возвышался постамент. На его камне , словно палантир , лежал шар. Он был прозрачен и почуствовав приход странника послушно озарилась образом очередного мира. Рука эльфа легла на полированную поверхность и шар вспыхнул и погас.Теперьв нем отражалась каменная глыба плывущая в междумирье. Глубоко в недрах замка что то вздрогнуло.
Перед воротами начал клубиться туман.
- В этом замке слишком тихо. Он давно не видел гостей. Впрочем - врата открыты. Кто прийдет по ним. И с чем.
-
- Хиеро!!!
В дверях стояла unkraut, очень трезвая и очень злая. Сабли вились воронёным продолжением рук. Сквозь гриву её волос почти невозможно было разглядеть лица, но глаза Хиеро различил хорошо. Они были светло-лиловыми, почти белыми от ярости. Кристально чистой как медицинский спирт или водопады Шедана.
Эльф такого давно не видел.
- Что случилось?
Сквозь зубы unkraut протиснулось что-то ругательное. Она вдохнула.
- Клён вернулся.
- А в чём проблема?
- Мёртвый.
-
Проводив взглядом сорвавшуюся куда-то сестру, Кьортааль чуть улыбнулась и проглотила последний кусочек дичи. Девушка прислушалась и улыбка стала шире.
- Барикадируешся, братец. Правильно. Наша младшая на многое способна. Дай только волю.
Голос звучал тихо скорее себе, чем кому-то.
- Я устала бродить по мирам и вот я снова дома. Но ты почему-то бежишь... Хочешь я спою для тебя, Брат? Молчишь... Слишком давно ты молчишь. Может хватит? Тишина... Вечная моя спутница. Ты всегда считал меня младшей, хотя мы ровесники, странно да? Кем бы ты не рождался, у тебя всегда сохранялось это необяснимое желание защищать... Брат, я соскучилась. Прости за пощечину. Я волновалась. Брат...
Монолог прервался. Кьортааль вздрогнула, что-то творилось, что-то не то. Подхватившись с кресла она стремительно побежала на звук голоса.
- Что случилось?
Спросила девушка с порога.
- Клен вернулся.
Лучница выдохнула.
- Так в чём проблема?
Непоседливость сестры немного сердила девушку.
- Мертвый.
Холод пробежал по спине. Это ведь невозможно. Страники не умирают, просто уходят на время. Она бросила взгляд на Хиеро, но тот раньше не втречался с Кленом, и девушка это знала. Кьортааль встретилась глазами с сестрой. Сталь и летний луг. Печаль и ярость.
- Как это случилось?
- Как?
-
- Не знаю. Просто раз - и увидела его. Там, где любил сидеть. В уголке у камина. Глаза такие спокойные-спокойные. И кровь. Дёрнула туда - и правда. Мёртвый.
-
Кьортааль ещё больше помрачнела. Обернулась к брату.
- Прости, похоже не всё так гладко. Мы пойдем, ты занимайся делами, извини, что оторвали...
Девушка говорила ровно, без интонаций, только мысли проносились в голове, словно ветер.
"Ты ведь не знал его, брат, не береди душу... Незачем тебе... И так уже... Мы сами..."
- Идем, сестра. Посмотрим. Скорее всего ты ошиблась.
Всё тот же ровный голос, всё таже маска, всё таже сталь в глазах, только теперь где-то в этой зеркальной глубине появились отсветы багрового пламени и губы сомкнулись в нить.
-
unkraut немного поникла, но ни сабель, ни бледных глаз не опустила.
- Идём, Кьор.
Когда они покинули большой зал, unkraut неожиданно спросила:
- Ты часто видела меня в ужасе?
-
Лучница пожала плечами.
- Впервые.
Слово далось с трудом. Кьортааль действительно никогда не видела сестру такой. Неправильной что ли...
-
- Ага. - и кривая обтрёпанная по краям улыбка. Глаза unkraut почти приобрели нормальный фиолетовый оттенок. В глазах плавала боль.
Девушки зашли в комнату, где обычно обретался Клён. В камине не горело, посему было темно. Но даже при таком освещении было понятно, что в углу не куча тряпья, а человеческая фигура. unkraut сняла со стены в коридоре факел, отдала Кьортаали, а сама отвернулась.
То, что увидела лучница, напоминало картинку из страшной книги. Клён, когда его в последний раз видели, был жгучим смуглым брюнетом, стройным и гордым. Теперь же он был бледен (насколько может быть бледен цыган) и абсолютно сед. В уголке рта застыла змейка засохшей крови. Невидящие глаза удивлённо смотрели куда-то далеко.
- Ты ниже посвети, - сдавленно посоветовала unkraut. Кьортааль опустила факел. В темноте казалось, что Клён сидит. Но это казалось. Тело Странника было вывихнуто под неестесственным углом. Изломанный меч валялся рядом.
- Теперь веришь?
-
Верю ли я тебе сестра? Верю ли я глазам? Да и чему после этого можно верить? Никогда раньше Цитадель не принимала мертвых... Я плохо помню тебя, Клен, помню только что ты моложе меня. Кто же научился убивать души? И зачем?
Вслух, впрочем, лучница произнесла совсем другое.
- Верю, но... думаю это обратимо. Душу нельзя убить.
Зачем я ей лгу? Да потому что, не хочу что бы она поняла то же, что и я, что бы не стала боятся того, чего Странники не боялись никогда. Смерти.
- Нужно перенести его... и омыть. Нельзя так оставлять, он же домой вернулся.
Кьортааль сквозь силу попробовала улыбнутся.
- Не грусти, Звереныш. Вот перестанет Хиеро прятатся от нас по замку и может что-то решит.
Только не иди сюда, брат, прошу не надо. Ни к чему тебе это. Не смотри. Впервые прошу, сбеги куда-то, пока я решу что делать с телом и unkraut . НЕ НАДО! НЕ СМОТРИ!!!
-
- Как же я устала... - прошептала чуть слышно unkraut, - Почему кругом смерть? А не смерть - так ложь? - вскинула всклокоченную голову и, уже громче, - Давай унесём его отсюда.
-
- Давай
Голос всё ёще ровный, только немного с надломом.
- Давай унесем его к обрыву. Мы ведь всегда в дороге. Будет нечестно, если он остановится. Он не любил подолгу задерживатся на одном месте.
Ложь говоришь, а ты стала взрослее, сестра. Я ведь не тебе лгу, не только тебе, я себе наврать хочу. Потому что не желаю в это верить...
-
Неужели не понимаешь, что я не могу бояться Смерти?! Я над ней издеваюсь, а она надо мной... Всё по-честному. Я только с ложью ничего не сделаю... Ничего.
unkraut подошла почти ровным шагом, приподняла тело Клёна и тут же грохнулась на пол, опустив голову. Фиолетовые слёзы закапали на каменный пол.
Как бы я хотела быть на его месте...
-
Кьортааль дернулась. Слишком уж дико было всё происходящее. Слишком нереально, хотя Странники давно забыли это слово. Слишком. Она наклонилась к сестре и провела пальцами по щеке.
- Не надо. Он любил смех. Идём.
Великие Силы, как неудобно держать на руках... тело... Медленно лучница подняла Клена на руки и пошла к выходу.
Над обрывом было тихо. Совсем тихо, как и всегда. Вот только флейта Клена играла здесь иногда. Кьортааль остановилась почти на краю и обернулась назад.
- Ну что, малыш, пускай его странствие никогда не закончится.
Порыв нездешнего ветра поднял тело странника бережно опущенное девушкой на край обрыва. Голос Кьортааль зазвучал над пропастью.
Касыда о встрече.
Этой ночью в добрый час ли ты пришёл моё несчастье
Ты принес с собой ненастье и забытый спор
Отпусти свои сомненья в этом омуте забвенья
Ты лишь прах и только тень я, странный приговор
На заброшенной могиле, не твори стихов из пыли,
Всё что, было, позабыли, мёртвым всё равно
То ли воем то ли плачем, слышен отзвук этой скачки
Бред полуночной горячки растворит вино
Пей и смейся над судьбою, ковылём степной травою
Нас укрыли после боя, подоткнув края
Закатали и отпели, нету жизни, нету цели
Только травы заалели песней воронья
Мы забыли ну и ладно, помнить было бы накладно
Морщусь тихо, чуя ладан, уходи смеясь
Мы сплетали судьбы, звезды, поздно друг мой слишком поздно
Этим вечером морозным, нас умоет грязь
И на том мы будем рады, нам погосты им награды
Нам ограды им парады, так заведено
Не меняй основу мира, не кричи разбитой лирой
Не ищи во тьме кумира, допивай вино.
Ведь за ночью будет бездна, безызвестно, бесполезно,
Крик звучит. Останься бездарь! Только смех в глазах...
Она ещё раз посмотрела на сестру, ожидая её слова что бы отпустить ветер на волю, а Клена в последнее странствие.
-
unkraut молча смотрела, как бурлит тишина. На щеках высыхали слёзы. Подошла близко-близко к искалеченному Клёну, взяла его лицо ладонями, поцеловала.
Вот так, брат... Помни, я с тобой... Куда бы ты не отправился.
- Кьор, отпусти синицу.
-
Ветер плавно истаял под ладонями странницы, и тело медленно опускаясь, начало растворятся во тьме пропасти.
- Теперь он навсегда в пути, сестра, и нет ничего глупее слез. Разве ты забудешь о нем? Нет. А значит он навсегда жив.
От обрыва повеяло холодом.
Я найду эту тварь... И плевать, что оно умеет такое. Найду и уничтожу. Видишь, брат, я стала жестокой, я теперь умею мстить...
-
- Кьор, слёзы другого цвета, - unkraut немного помедлила, будто сомневаясь, стоит ли говорить, - Помоги мне убить Это.
-
Лучница только коротко кивнула. Слов уже не осталось. Она развернулась и пошла к Цитадели. В ближайших планах странницы было забится в угол подальше с двуми-тремя бутылками чего-то покрепче. Так чтобы забыть.
-
unkraut села на краешек обрыва, свесила ноги и вытерла щёки.
От щёк отковыривалась обычная тонкая корочка сиреневатого цвета. Простая и будничная.
Тишина спала над Цитаделью, будто огромный сытый кот, не спеша и позёвывая.
Всё было как обычно.
Только смерти хотелось меньше.
-
...Тихий стук привёл Кьортааль в себя, вернул обратно, в Цитадель. Подняв глаза, лучница обнаружила, что больше не одна в своём уголке - на подоконнике высокого стрельчатого окна сидит маленькая синица. Птаха, заметив взгляд, пискнула, словно спрашивая разрешения - и порхнула к девушке. Опустилась на подставленный палец, цепко обхватив его коготками.
Нелепо использовать синиц в роли почтальонов - но к лапке был примотан кусочек бумаги. Тетрадной, в клетку, наспех вырезанный ножницами. Распутать нитку было, наверное, тяжело - но удалось. Узенькие буквы:
"Я с тобой. Верь"
И на ладонь скользнула тоненькая серебряная цепочка-браслетик с полупрозрачным аквамарином-каплей...
-
Кьортааль втрепенулась. Странная птица, странное послание. Она не ждала писем, уже давно не ждала. Странники хи не пишут, просто встречаются, если пришло время.
- И кто бы это мог быть.
Незаметно сама для себя она начала говрить вслух.
- Я. С. Тобой. Такие простые слова... Кто?.. Зачем?..
Лучница ещё раз прочитала записку, повесила браслет на запястье, потом выудила из кармашка карандаш и на обратной стороне написала.
Кто ты?
Приладила к лапке птицы, которая похоже, намеренно не улетела. Ждала. Девушка немного подумала и добавила к клочку бумаги серебряный кулон в виде девятилучевой звезды.
- Лети, пичуга, отнеси это своему хозяину. Кем бы он или она не были.
Птица упорхнула, а Кьортааль уронила голову на колени. Какое-то время она не двигалась. Потом встала и отправилась на поиски бумаги.
- А что? Писать письма не такая плохая идея...
Карандаш тихо шуршал по белому листу.
Странно всё это. Шла к радости, а успела как всегда на похороны. Знаешь, братец, я ведь в отличии от сестры понимаю, что это не наш, а твой дом. Спасибо, что приютил, но... Пожалуй мне нельзя вот так куда-то приходить. Я пойду, пойду искать ту тварь, а там как повезёт. Прости, если что-то вышло не так. Я правда очень хотела увидеть тебя, но ты изменился, совсем. Ты словно разбитая мозаика. Весь замок твои лица. Хотя нет не весь, здесь есть и другие. Некоторые мне даже знакомы. Скажи, как поживает Стефан. Всё так же одинок? Впрочем, это лишнее, если услышу, если начну вспоминать, не смогу уйти, а уходить надо... До встречи, братец, Надеюсь до скорой. И да, закрой где-то наше недоразумение. Ей к этой твари нужно меньше всех.
Шаги девушки чуть слышным эхом прошелестели под сводами. Ворота остались за спиной, а впереди простирался обрыв. Она улыбнулась печальной улыбкой.
- Одного ты не учел, брат. Здесь моя магия уже работает.
Перед Кьортааль застветился разрыв портала. Девушка на мгновение замерла и оглянулась. Словно ждала чего-то. Но замок молчал, и она вновь развернулась к разлому в пространстве вглядываясь в него, ища место куда престоит отправится.
-
Ветер трепал кудри эльфа стоявшего на парапете крыши. Свистел рассекаемый острием широкого меча голубоватой стали на который он опирался. Распахивал словно крылья тяжелый серый плащ. Плащ был скреплен пряжкой в форме четерехлучевой звезды. Пряжки с Дорогой-К-Солнцу. Старый метал её потемнел.
Потемнел как и это замок. Огни на миг было зажегшиеся гасли. Сила вновь засыпала в кристаллах Основы. И лишь шар мерцал.
- Я давно его не видел сестра. Но он все еще одинок. Это его выбор.
Ступени казалось похрустывали ледышками под его сапогами. Замок Странников. Замок в Бездне. Замок в Междумирье. Таковы были когда-то его имена. Теперь же он стоял вновь мертвый и пустой. Стоял символом старой, уже почти погибшей, мечты. Мечты о которой помнил наверно только Хиеро. Точнее то что осталось в нем от того кто создал этот замок. Построил величавое гранитное здание на мертвой глыбе.
- Жаль. Я тоже хотел этого сестра. Но видимо не время. Мы не в силах сами растопить этот лед. Невидимый лед, который сковывает замок.
О спустился в зал. Коснулся ладонью Шара. В тот же миг фигура Ункраут начала таять. Её сущность покинула это место. Звездой сверкнула вновь в бесконечность миров.
Эльф остался один в пустом, холодном замке. Он спустился в подвал , в арсеналы. Меч взятый им лег обратно на свое место.
- Что же ты сделала, сестренка - прошептал он - Разве ты не понимаешь что сама принесла смерть? и наградила один из миров еще одним чудовищем? Будто мало их...
Он покачал головой. Затем повернувшись побрел прочь из Арсенала. За ним оставались залы полные мечей и копий, луков и стрел, топоров и глевий. Холодное, смертоносное или пламенное и живое оружие ждало своего часа. У него было время. Оставался ждать и Замок. Хиеро надеялся что он все же возродиться, и еще буден слышен под его сводами смех, песня, детские голоса. Впрочем такого в нем никто никогда не слышал. Ровно как и доселе никто не умирал в его стенах.
Эльф вышел из ворот через некоторое время. Под уздцы он вел коня. Его кольчуга, колчан со стрелами и плащ были потерты и стары на вид. Эльф положил ладонь на ворота замка.
- До встречи. До встречи Старая Обитель. Я верю что она будет.
И он вскочил на коня и поехал прочь. Ворота закрылись за ним...
-
Кьортааль проводила всадника взглядом.
Ты снова не заметил меня, брат, не заметил и не окликнул. Я тебя тоже... Сколько ещё мы будем вот так говорить в пустоту обращаясь к друг другу?.. Разминатся на дорогах ведуших в никуда... Кто знает?.. Пожалуй только вечность. Ты знаешь я наверное ещё вернусь сюда, потом когда это чудовище погибнет, только ты тоже вернись, Разбитый... И ещё раз прости. Почему мне так грустно, я ведь уже привыкла к одиночеству...
Девушка моргнула словно смахивая с ресниц слёзы. Но глаза остались сухими. Пустой жест, скорее привычка, чем необходимость. Ей действительно пора, только кем идти к этому неизвестному нечто? Кем из тех что она есть? Из тех кем она была... Странники всегда ограничивали себя Миром в который ступали, таков закон, одна жизнь и одна память, одна сила. Кем?
Убивать, я иду убивать, а значит... Да именно она! Скользящая тень, убийца, знающая своё дело, жаль, что только его, но...
Кьортааль шагнула в портал. Мир распался на мозаику и только тоненькая ниточка серого ничто уводила в мерцающее облако. Туда. Ошибки быть не может. Тварь там.
-
- Спасибо, блин. Родственничек... - Ункраут уносилась в очередную дыру, именуемую миром... Её выбросило в лес. Лес был очень тёмным и очень неживым. - О! Кто тут у нас? Ххе... Ну привет, привет... - ничего в девчёнке не выдало, как она испугана. Но вот кого-кого, а страшную асассина в этой дырище она увидеть не ожидала вовсе.
"Мать моя женщина... Хиеро, мля, встречу - на молекулы разложу." - подумала Ункраут, вынимая сабли из ножен. Быстро.
-
...В самый момент перехода, вынырнув из серого тумана, маленькая синица прижалась к наплечнику Кьортааль...
Но сообщений больше не было.
Только синица.
-
Убийца оглянулась. Черный шелк привычно обтекал фигуру, ничуть не сковывая смертоносной грации движений. Оружия у неё не было, во всяком случае видимого. Вокруг был лес, привычный и полный опасностей. Девушка сделала несколько неглубоких вдохов. Как вдруг...
Шелест стали выходящей из ножен сложно с чем-либо перепутать. Сальто, разворот, рука за спину. Тело выполнило движение на автомате, словно оно было сотни раз отработано.
Перед асассином стояла девчонка подросток с саблями в руках. Вряд ли опасность была серьёзной, но убийца никогда не недоценивала противника. Шея плохо прикрыта... Это зря... Вот сейчас один полушаг, потом выброс и укол. Точный и смертельный. Да именно так! Тело начало пируэт, но вдруг застыло, остановленное волей девушки. Эта юная воительница ей слишком кого-то напоминала. Кого-то родного... Убийца не могла понять причины, но всё же отступила от стандарта действий.
- Опусти оружие, девочка. Я здесь не за тобой.
Это она знала точно. Её цель не человек, или не совсем человек, но уж точно не эта случайная встречная.
-
Не долго думая, Ункраут выматерилась. Сначала на пяти живых, а потом на восьми вымерших наречиях. Причём трём из вымерших она этими вот саблями способствовала вымирать. Сабли начали медленно возвращаться в ножны. Девчёнка перехватила взгляд убийцы и, сглотнув, оттянула ворот рубахи. "Всё, нафик, Хиеро, только попадись..."
- Извините, уважаемая, не за мной - так за кем же?
-
Убийца удовлетворённо кивнула, увидев, что у девчонки присутствовал здравый смысл. И тут...
- Извините, уважаемая, не за мной - так за кем же?
Девушка удивлённо вскинула брови. С каких пор людям подобным ей задают такие вопросы.
- Это моя цель, девочка. Тебе она без надобности.
С этими словами убийца развернулась в полоброта к встречной и направилась сквозь лес. Чутьё подсказывало, что цель там и только там, а подобные ощущения никогда не подводили её.
-
Повторяя в уме боевую мантру "Всё, нафик, Хиеро, только попадись!", Ункраут развернулась лицом к асассину и довольно внятно произнесла:
- Давай поговорим. Мы, кажется, ищем одно и тоже.
-
Убийца остановилась. Её начинала раздражать навязчивость незнакомки, но желания покончить с этим раз и навсегда тоже как-то не возникало. Убивать без вдохновения было бы неправильно и если разговор может заствать девчонку отвязатся, что ж, пусть так.
- Я сама не знаю кого я ищу, но если найду узнаю. Не. Мешай. Мне. Пожалуйста.
Последнюю фразу девушка попыталась произнести максимально четко.
- Если ты так хочешь, можешь идти со мной, но учти, помешаешь мне - убью. Хотя и не хочется.
-
- Ххе... - Ункраут честно пять раз повторила новую боевую мантру и спросила - Я пойду с тобой. Но ты вот мне скажи одно: как ты появилась на этой тропинке? Из ниоткуда, а?
-
Убийца на миг задумалась. Действительно откуда? Впрочем, есть цель, она уже взяла след. Какая разница. Когда всё закончится, тогда и разберёмся.
- Это неважно. Для меня. Надо спешить.
После этого она замолчала. Вряд ли в ближайшее время из девушки можно будет вытянуть хоть слово. Она и так сказала больше чем обычно говорила за пару месяцев.
-
Становилось холодно. Ункраут поёжилась и успокоила сабли. Саблям было худо, они лезли из ножен вон и очень хотели на другой план мироздания. Ункраут заразило их волнение, но прочтение боевой мантры её успокоило.
- Мля, хотела б я знать, что за хрень нас тут поджидает...
-
Лес постепенно редел. Темные изломаные стволы деревьев расступились выпуская убийцу на поляну. На довольно неправильную поляну. Ровная, образовывающая почти идеальный круг, проплешина была чужда даже этому мрачной чаще. Создавалось ощущение, что этого места не было вовсе, словно кусок мира вырвали силком, а на его место не пришло ничего.
В самом центре стояла фигура в плаще. Капюшон скрывал лицо, и казалось что сиплый чуть шипящий голос звучал из ниоткуда.
- Ты... приш-ш-ла...доч-ч-ь...гармонии...
Убийца вздрогнула. Слова твари словно живые скользили по коже, оставляя после себя, ощущение грязи, которую нельзя оттереть.
- Ты... не... одна... это... с-с-казочно...она... похож-ж-а на нас-с-с...
Цель. Это и есть цель. Я заню это твердо, так же как моё тело понмнить вбитые годами движения. Почему он зовет меня так?.. Плевать. Это ЦЕЛЬ.
С места где только что стояла девушка, сорвался вихрь черного шелка. Убийца сдернула со спину две коротких палки связанных вместе. Щелчок и в её руках оказался посох. Танец начался.
Выпад. Полшага в сторону. Удар. Прыжок. Снова удар.
Тварь оказалась на редкость ловкой. Она сдвинулась бувально на поллоктя и атака ушла в пустоту.
- Ты... мне... не... с-с-оперник...
Фигура в плаще втянулась в поляну, как камень брошенный в омут, только никаких кругов не возникло.
- Ну... ч-ч-то?.. как... ты... пораз-з-иш-ш-ь... то ч-ч-то... не видиш-ш-ь?..
Убийца замерла на месте. Она вслушивалась в себя, пытаясь понять откуда выскочит её Цель. Несколько секунд всё было тихо, но потом девушка уловила легкую вибрацию воздуха. Одно стремительное движение и снова отполированое руками до блеска дерево посоха закружилось в воздухе. Раздался ещё один щелчок и посох стал длиннее, длиннее на два лезвийно-острых наконечника. Глефа рассекла воздух в сантиметре от капюшона.
Отшаг. Выпад. Отшаг. Удар. Обманка. Ещё удар.
Глефа взрезала плащ на бедре. Ни крови, ни вскрика не последовало. Потому что под плащом ничего не было, ничего кроме Пустоты... Стальные глаза убийцы расширились. Так не бывает. Где-то внутри билась мысль. Чужая мысль.
Я ошиблась...Теперь уже поздно...Прощай, брат...
Наконечник потускнел и начал рассыпатся прахом. Убийца сделала шаг назад, а потом снова ринулась в атаку. Безнадёжную, но от того ещё более отчаяную.
- Умри... с-с-мертная...
Длинное серое щупальце метнулось из-под плаща к девушке. Она попыталась увернутся, но тщетно. Тварь была сильна и на своей територии. Щупальце опутало и сдавило убийцу. Послушался тихий хруст и тело девушки обмякло, как тряпичная кукла. Глефа выскользнув из разжавшихся пальцев упала на поляну.
Прощай...
Синица, наблюдавшая битву с одной из веток, сорвалась воздух и исчезла между деревьев.
-
Повторяя боевую мантру, Ункраут вынула клинки. Клинкам не нравилось происходящее. Очень не нравилось. Через полминуты Ункраут поняла, почему. Тварь, за которой они шли с Кьор (?!), стояла перед ней. Ункраут очень хотела проснуться. Она даже себя ущипнула. Не помогло.
Страха не было. Была только кристальная уверенность в том, что тварь надо уничтожить. Иначе то же самое случится с Кьор, с Хиеро, с другими, кого так же сложно любить... Кристально чистая ясность и ощущение полноты мира вокруг.
"Ладно, не проснусь, так хоть сеструху вытащу..."
С этими мыслями Ункраут подняла голову и отчётливо произнесла:
- А с того места, где мы похожи на тебя, можно поподробнее?
-
Тварь обернулась. Теперь из-под плаща клочьями выглядывал белёсо-серый туман, который понемногу начинал окутывать поляну.
- Ты... близ-з-ка... Пус-с-тоте... гармония... гнетёт... тебя... как... и... нас-с-с...
Фигура начала подплывать ближе к Ункраут.
- Тебя... даже... не... волнует... эта... с-с-мертная... как и нас-с-с...
Медленно, очень медленно расстояние сокращалось.
- Ты... вс-с-ё... равно... прийдёш-ш-ь... к... нам... как... и... многие... из... вас-с-с...
Убийца, чьё тело уже почти полностью укрыл туман закашлялась и попыталась встать, но изломаное тело отказалось повиноваться и она вновь осела на землю. От уголка рта вниз заструилась тонкая красная струйка.
-
Ункраут сделала изящный пируэт, руки её вытянулись саблями, и девчёнка остановилась между сестрой и пакостью в плаще.
- Ну это ты брось. Стой, где стоишь. Если тебе уж так не втерпёж приобщить меня к потусторонней мерзости, попытайся обрисовать эти радужные перспективы. Глядишь, сама сдамся... - голос у Ункраут был очень ровным и отстранённым. Она искала пространственный кармашек, куда можно отправить Кьор до выяснения обстоятельств с тварью.
-
Туман всколыхнулся. Тварь смеялась.
- Ты... з-з-абавна... с-с-мертная... обрис-с-овать... ч-ч-тож-ж-ж...
Фигура опала и вновь всколухнулась вверх, но уже изменившись. Перед Ункраут появилась крылатая тень со светящимися прорезями глаз.
- С-с-ила... с-с-мертная... мы... мож-ж-ем... дать... много... а миры... их... ты... и... так... руш-ш-иш-ш-ь...
-
Ункраут стало больно. Так, карман нашла... Взгляд на асассина... А это точно Кьор?.. А вдруг... Нет, неправда. О чём это мы? Ах да...
- На кой ляд, извини, конечно, мне такая сила? Мне и моей достаточно. Вот ты говоришь, что многие из нас стали вами. Ты сам-то Странником был? Или так, зубрёжку повторяешь?
-
Фигура вновь изменилась. Теперь на поляне стоял Клён. На его лице играла присущая лишь ему улыбка.
- Ты чего, Ункраут?! Почему был?! Я и есть странник.
-
Ункраут стало по-настоящему плохо. Но сабли не двинулись. Дёрнулись руки. Они всё так же были нацелены в тварь. Но ясность из вихрастой башки никуда не делась. Эта тварь убила Клёна. Убила и теперь пытается его изобразить. Неет, дорогуша, я тебя-таки уничтожу. Пусть для этого уничтожу себя.
- Да надо же? - Ункраут скептически сощурила фиолетовые глаза. - Ну здравствуй, Клён. - сабли чуть опустились. - Мне надо что-то тебе сказать...
Упс... Ункраут собиралась лишь отыграть, но тварь была талантищем в смысле маскировки, а посему подростку было плохо. С одной стороны - ОНО только что почти укокошило хорошего человека (в то, что асассины бывают плохими, Ункраут не верила с детства), а с другой - улыбалось ей таким знакомым лицом. Впрочем, ладно, если это и вправду Клён... Поймёт, наверное...
- Так вот, Клён, слушай, что я хотела тебе сказать последних двести лет. Я. Люблю. Тебя. - с этими словами Ункраут вновь вскинула сабли и уронила фиолетовую слезинку на пустую поляну, внимательно изучая клёново лицо.
-
Парень улыбнулся ещё шире.
- Я думал, ты никогда этого не скажешь! Послушай, малыш, у того чем я стал есть свои прелести и их достаточно много. Нам врали насчёт бессмертия, да ты и сама уже видела, а сейчас я действительно не умру. Никогда. Значит всегда смогу быть рядом, вот только я буду боятся за тебя. Ты ведь всегда находишь какие-то неприятности на свою пушистую голову.
Туман тем временем становился гуще и доходил уже до колен. Убийцу он почти скрыл, остались видны лишь голова и плечи. Она что-то неразборчиво простонала сквозь забытье.
-
- Ххе!.. Ты меня, конечно, извини, но моя пушистая голова ищет именно смерти. Уже много веков. Когда я увидела тебя немного... хм... убитым, я по-честному обрадовалась. Кроме того, я люблю Клёна. А не вот это, - сабля махнула на парня, - каким оно бывает и что делает. И уж тем более не хочу плодить такую дрянь дальше. У них, кстати, половые различия хоть имеются? - по щекам текли слёзы. Удовольствие сродни мазохизму - слабый раствор кислоты (а она ещё удивлялась, почему воины так мало плачут), кроме того - болело изнутри. Где-то под рёбрами. Смех сквозь боль. Почти привычка. - И ещё одно: не мог бы ты перестать превращать асассинов в гадость?
-
Лицо Клёна исказилось. Белёсая дымка всколыхнулась волной.
- Глупая... с-с-мертная... перес-с-тать... хорош-ш-о... с-с-ейчас-с-с... перес-с-тану... только... давай... мы... с-с-прос-с-им... у неё... с-с-амой...
Тварь сместилась к убийце. Сместилась, слово наиболее близкое, так как она просто перетекла по туману буквально за миг. Черты Клёна словно оплавлялись и сквозь них проступали другие, не менее знакомые Ункраут. Заостренные уши чуть выглядывали скрытые каштановыми волосами, зелёные глаза вглядывались в лицо девушки с тревогой и заботой. Она тоже менялась. Маска, закрывавшая лицо, исчезла и можно было ясно увидеть, как оно изменяется. Черты немного смягчились и теперь Кьортааль можно было узнать без труда. Изменившаяся тварь обратилась к ней тихим, усталым и до боли знакомым голосом.
- Сестра, если я мешаю, я уйду, ты только скажи...
Странница через силу открыла глаза и улыбнулась.
- Брат...
-
- *** (непечатно) - Ункраут развернула клинки за тварью и приставила к тварьей глотке так, чтобы взбунтовавшаяся сестра не смогла сотворить ничего противоестесственно доброго по отношению к гадости, - Кьортааль, рекомендую ЭТОМУ не верить, - дальнейшие слова адресовались твари, - Так что там насчёт половых различий? Ты меня почти убедил...
-
Тварь подняла голову. Зелёные глаза Хиеро встретились с глазами Ункраут.
- А кто тебе сказал, что я лгу? Мне не дано превращатся в тех, кто не есть я, а он очень многое мне отдал, подарил можно сказать...
Кьортааль попыталась приподнятся на локте.
- Брат... Ункраут... Что происходит?
Слова давались тяжело. Лицо девушки начало приобретать неестественно серый цвет. Тварь улыбнулась.
- Ты бессильна, смертная... Скоро она станет мной, но ты не волнуйся она тебя не бросит, она снова придёт и мы будем говорить. Она и Я. С тобой...
-
- Очень прошу, отпусти её... Разве это много? Отпусти её...- Ункраут судорожно сглотнула. "Всё, нафиг, Хиеро, только..."
Закусив губу девчёнка резанула левым клинком по тварьей шее.
-
"Почему же он не превращается в меня?!"
По лицу струились фиолетовые слёзы, струйки пота, да змейка крови извивалась на губе под клыком.
Очень длинные две секунды.
-
Глаза Кьортааль расширились. Рука метнулась вверх навстречу клинку и сжалась на лезвии.
- Что ты делаешь, сестра, это же...
Кровь из пореза была неестественно яркой на серой коже. Тварь довольно ухмылялась.
- Интересно... ты меня просишь отпустить её? А что мне с этого? Зачем мне лишатся законной добычи? Разве что ты предложишь мне что-то равноценное взамен. Кого-то...
Тварь на миг задумалась и оценивающе посмотрела на Кьортааль.
- Кого ты можешь предложить вместо... Давай подумаем, ведь у тебя наверняка есть кто-то кого тебе не жаль... Ты вообще не умеешь жалеть...
-
- Не умею. И не хочу. Жалеть. - Ункраут отвела окровавленный клинок в сторону. - Ведь я не могу. Убить. Тебя. Хочешь кого-то. Взамен. - девочка посмотрела на тварь, не кивнёт ли утвердительно, - Давай меняться. Ты - отпускаешь. Её. А я остаюсь. С тобой. На разговор и поединок. - никаких мыслей в голове. Ничего. Предельно чистая ясность и ощущение силы Вселенной каждой клеточкой тела. Ункраут улыбнулась, в глазах висело отчаяние, - Уговор?..
-
Тварь покачала головой.
- Нет... с-с-мертная... это... не... равноценно... ты.. и так... не можеш-ш-ь... уйти... ж-ж-изнь... душ-ш-у... это... равноценно... а так... нет...
Она похоже решила перестань притворятся, и хотя лицо всё так же оставалось лицом Хиеро, из-под плаща начали проглядывать знакомые уже щупальца. Тварь протянула руку к Кьортааль. Тонкие пальцы сжались на горле, отрывая девушку от земли. Из горла странницы вырвался хрип.
- Реш-ш-ай... с-с-мертная... она... или... кто-то... другой...
-
Ункраут было больно. Изнутри и снаружи. Правда, изнутри сильней. Она почуствовала, как теряет что-то важное, наверное, эту самую Вселенную в каждой клетке тела. И, чтобы вернуть полноту, девочка стала говорить, сковыривая каждое слово с души, как корку с раны.
- Послушай, дрянь, поставь Кьортааль на землю! Я повторяю тебе в последний раз: оставь её в покое и забирай меня. У тебя сегодня будет жизнь.
И тут исчезнувшая было Вселенная вернулась на своё место, буквально сбив Ункраут с ног. Она рухнула на колени, но глаза, светло-фиолетовые, почти белые, всё так же буравили тварью маску.
-
Тварь отшвырнула Кьортааль. Черты лица Хиеро потекли снова принимая первоначальный вид. Плащ, капюшон... только... Только тварь похоже не собиралась бросатся на Ункраут и забирать то, что ей предлагали без борьбы. Тварь отступала и с каждым локтем расстояния тускнела всё больше и больше. Туман тоже пятился, как бы странно это не звучало применительно к белёсой дымке вокруг. От Ункраут она вообще шарахнулась в разные стороны.
Начали возвращатся звуки. Обычные лесные звуки. По ноге девушки прополз муравей.
Тварь с усилием подняла голову. Жутковатое зрелище. Черты лица эльфа так полностью и не стерлись, лишь оплавились, но сквозь них проглядывал грязно-белый туман. Существо посмотрело на Ункраут и истошно завопило.
- ПОЧ-Ч-ЕМУ!!!
Вспышка на миг ослепила девушку, а когда зрение вернулось, она уже стояла на обычной лесной поляне. Твари нигде не было видно, только рядом с поваленым деревом неподвижно лежала Кьортааль.
-
Ункраут с усилием поднялась с колен.
"Пять минут. Только пять минут. Просто подышать".
- Кьор, ты как? - над незадачливым асассином замаячило бледное лицо в лиловых разводах, с окровавленным подбородком и стремительно темнеющими глазами. Секунд через пять глаза приобрели очень правильный спокойно бархатный оттенок темени. - Подняться можешь?
"Дышать. Говорить. Плакать. Чувствовать..." - Ункраут улыбалась.
-
Странница не шевелилась, но судя по всему ещё дышала. Выглядела она приэтом, впрочем, неважно... Нижняя часть лица почти полностью залита кровью сочащейся из носа и рта. Рука которой она перехатила меч рассечена почти до кости. Ребра, похоже, были переломаны щупальцем и падение ситуации не улучшило. Но Ункраут больше поразило другое.
Кожа так и не лишилась сероватого оттенка, он просто стал мягче, и остекленевшие глаза смотрели сквозь девушку, явно видя что-то своё...
Спустя мгновение губы Кьортааль дрогнули и она очень тихо произнесла, буквально выдохнула.
- Братец, за что?.. Как ты...
Она не договорила, сознание покинуло избитое тело.
-
- Ух ты, ручеёк... - Ункраут обернулась на журчание. Вода была твёрдая и холодная, от такой быстрее растут кости и красивей цветёт папоротник. Странница напилась из сложенных лодочкой рук, отмыла меч, потом лицо. Налила воды во фляжку и отправилась отмывать сестру.
-
Ункраут ушла.
Тени вновь сгустились над поляной , и копыта коня ударили по земной тверди. Конь вышел из тени словно на галлопе , с ниско прижавшимся к нему всадником. Эльф осадил коня , подняв его на дыбы.
Эльф с грустью посмотрел на Кьортааль.
- что ж ты так , сестренка.
Ступни сапог мягко коснулись земли. Упало полотно зеленого , потертого плаща. Став на колени рядом с ней он снял с пояса флягу. Отер полой плаща её лицо. Изо рта сестры текла кровь. Поражение легких отметило сознание.
*Что-ж вы все такие , неосторожные...*
Он бережно взял её на руки. Так с девушкой на руках он и шагнул в тень, уходя все дальше по дороге между миров...
Когда Ункраут вернулось их след уже простыл.
Но на поляне стоял оседланный конь.
-
"...Я - единоличница...
Смятые листы.
Девочка-отличница,
Пастырь Пустоты..."
...песня-появление...
...Хворостина в руках, хмурое подростковское лицо, серые глаза и синица на плече. Похлопывая тоненьким концом длинного прута по земле, оглядывает поляну. Во второй руке - девятилучёвая звезда. Пальцы сжали металл так, что рисунок намертво впечатался в кожу.
Тихо насвистывает мотив, потом внезапно с яростью бьёт прутом по земле - с оттягом на себя. Отчаянно:
- Упустила! Как могла, как?!
Почва от удара встряхивается волной. Пастырь в расстройстве почти падает на траву у дерева, где только что была Кьортааль, проводит рукой по коре. В глазах - слёзы.
- Трудно быть и святой и беспечной... - шепчет она, смаргивая их. - Прости... Я же всегда - рядом... Камень, искра, знак, как же могло - быть так...
Тихо откладывает хворостину и становится совсем обычным подростком - только очень расстроеным. Садится рядом. Здесь ещё не всё прошло.
-
Ункраут поднялась с колен на шорох. Сестры нет. Зато есть конь. И ещё какое-то существо... Доброе, но очень расстроеное.
Первая мысль: "Сестрёнка, что это с тобой?"
Следы. Явно не людские. Вторая мысль: "Всё, к чёрту, Хиеро, только попадись".
Лошадь. "Занятно".
Третья мысль: "Чего это она тут делает? Такая расстроеная..."
- Здравствуй, дружище. Ты не Хиеро ищешь, часом? И звать тебя как?
-
- Издеваются над животинками, тоже мне, эльф...
Конь повернулся в её сторону. Зверюга была белая аж светящаяся. Длинная, похожая на водопад грива и хвост и черные, глубокие глаза. Очень выразительные как для животинки.С характерным выражением.
Конь иронично посмотрел на недоросля. В тот же миг длиннющий хвост твари небольно но обидно пронесся по её глазам. Раззув онные Ункраут поняла что во рту у коня железа нет, а поводья судя по всему там только для удобства пользователя. А седло служит в основном вешалкой для вещьмешка и оружия.
Гордо прошествовав мимо Ункраут тварюга ткнулась мордой ей в плече после чего отойдя повернулся ко всем задом и стал невозмутимо объедать какой то куст.
-
- Просто потрясающе. Может, на тебе ещё и ездить нельзя? - обратилась девчёнка к коню. Судя по всему, это был именно конь.
-
- Ххе... Весной, однако, пахнет...
Поскольку конструктивной беседы не завязывалось, Ункраут достала из ближайшей тени гитару и, подперев собою дерево, уселась петь песню.
Сегодня ты делаешь ставку на комплекс уродов,
А завтра твоя голова сыграет в их ящик.
Меж будущим и настоящим всего один продых,
Всего один отдых в конце этой сумрачной чащи.
Сегодня ты пишешь картины и крутишь рулетку,
А завтра - рыдаешь в жилетку о помощи свыше.
Меняешь свой флигель на крыше на прочную клетку
И метишь монетку удачи, и стрелами пишешь,
и пишешь, и пишешь…
И раз ты
Подобием в Бога не вышел,
Плевать на всеобщее счастье!
Но путь не прервать в одночасье,
Скользя по подсолнечным крышам!
Не трать понапрасну патроны,
Рыдая над участью лишних, -
Всевышний не ценит поклоны
Как жест миллионов
Свободных, но нищих
Душой…
Сегодня ты делаешь ход, не предвидя предела,
А завтра ты будешь жалеть о пределонезнаньи.
Всего одно дело, одно, так сказать, начинанье -
И жизнь потеряла сознанье, и смерть охладела.
Сегодня лежачих не бьют - завтра их добивают.
Такое бывает… бывает, бывает и хуже -
Бывает, о них забывают, оставив на ужин,
Бывает: красиво снаружи, а внутри нарывает -
Бывает, бывает.
И раз ты
Подобием в Бога не вышел,
Останься хотя бы собою!
Или шаг от толпы за судьбою -
Ничто без заборов и вышек?
Ходьбой не убить расстоянье -
Вот пунктик борзых и легавых.
Лукавый не терпит сиянья
Как суть наказанья
Кривых и корявых
Душой…
На комплекс уродов
Тебе выдаст патент
Любой импотент
Всех времен и народов.
И ты, получив от него документ,
Лепи монумент
Из твердой породы,
И будишь в нем жить, не зная причин,
Не ведая слов и не пробуя сна,
Как тысячи тысяч тщедушных мужчин,
Забывших священное слово Весна -
Всех тех, кто
Подобием в Бога не вышел
И в дьяволы лезет напрасно!
Их лица подходят как раз, но
Не в лицах тут дело, а выше!
Свободы, свободы, свободы
Им нужно для полного счастья,
А им - лишь прогнозы погоды,
Кресты да походы -
Как символ участия
К ним…
Зачем петь?
А что делать...
-
Из-за ближайших кустов на поляну выскочил лисёнок. Очень рыжий и очень пушистый. Посмотрев на двух девушке подростков сидевших на траве, он потешно фыркнул и повалившись на спину, начал кататся по земле, ловя свой собственный хвост. Хвост был рыжий и нахальный потому как постоянно куда-то девался вместо того, чтобы оказыватся в зубах.
-
Пастырь выдавила улыбку сквозь слёзы, наблюдая за рыжиком. Потом тихо:
- Нет... Он... "Золото тоже лечит..." Конечно, и я бы не отказалась его увидеть, но - нет...
А сюда я пришла... пришла к тебе.
Просто увидеть... Я почуяла... точнее, меня позвали, - взгляд на синицу. - И я примчалась...
Молчит несколько мгновений. Потом тихо, без перехода:
- Ты любишь петь?..
Гладит хворостину.
- Спой мне. Ещё. Если любишь. Что бы ни случалось - пой. Я могу исчезнуть, меня может выдернуть из этого мира - я всё-таки Пастырь, мне нужно следить за Пустотой... но ты пой. Я услышу...
Пой о боли - если больно. О том, что ты любишь и чего боишься. Пой о душе, если знаешь слова - и если не знаешь, тоже пой. Скажи всё, что рвётся наружу - не жди, пока это обернётся против тебя... Ладно?
-
- Ххе... С Пустотой?.. Здесь... Только что был... Пустотник... Грустно. - Ункраут тихонько вздохнула. Становилось холодно. - Весна пришла... Ты верхом ездить умеешь? Тада садись на конягу, поехали, Хиеро уволок куда-то Кьортааль, а ей немного... Хм... Плохо... Она... С пустотником переобщалась. И... Я серьёзно опасаюсь за её рассудок. Поехали, а? - Ункраут улыбнулась как-то растерянно, запихнула гитару обратно в тень и подошла ко второй девчёнке.
-
- Знаешь, я больше пешком... - растерянно проговорила Пастырь, проводя рукавом по щекам. Шмыгнула, подняла хворостину, встала. - Да и как он возвращаться будет?.. Вот, возьми! - стянула с плеч тоненькую-тоненькую пуховую белую шаль, обернула вокруг Ункраут. - А Пустотник... вот за ними-то мне и надо бы следить, только я... учусь ещё. :-[
Потыкала концом прута в землю. Земля послушно задрожала.
- Я, понимаешь, не застала в живых Наставницу. И в мёртвых тоже. Для неё быть Пастырем стало привычкой. А это опасно... нельзя быть холодным, нельзя быть равнодушным, если взаимодействуешь с Ничем... А теперь вот и Кьортааль... :'( Ничего, она выкарабкается, я верю. А мы поможем, если только будем в силах. Ведь так? - с надеждой поглядела на воительницу.
-
Ункраут опять как-то рассеяно улыбнулась, поглядела на шаль, потом на сабли, подняла глаза на девочку и сказала:
- Насчёт пешком - согласна. Но возвращаться Хиеро не будет. А конь - он нам дорогу покажет. Всё-таки беспокоюсь о Кьор. Мало ли что... - Ункраут подошла к коню, - Так, друг любезный, нам пора. Не откажешься ли ты показать нам дорогу?
Потом растеряно счастливый взгляд Ункраут сфокусировался на другой девочке:
- Меня вот Ункраут зовут. А тебя как?
-
Конь повернулся к Урнкраут, смерив её с головы до ног презрительно-ироничьным взглядом. Фыркнул и спокойно продолжил доедать куст, явно неамека на то что это вам пора, а он собственно никуда не торопится.
-
- Ой!.. - смутилась та - аж покраснела. Бросила хворостину, протянула руку: - А я... Пастырь. Всю жизнь была, как только начала понимать себя. И сёстры так зовут. Может, и было имя - раньше, ещё до того, как мне это дело досталось, только я не помню... Но ничего же? Мне очень приятно с тобой познакомиться! ;)
Подошла к коню, погладила по гриве. Задумчиво:
- Похоже, откажется. Голодный. Сейчас будет есть, потом будет пить, потом будет спать... Ункраут, оно нам надо? Ты сама, часом, есть не хочешь? Я, конечно, знаю, что конина невкусная, но голод не тётка, всё съешь, а тут и ходить далеко не надо... ;)
-
Лисенок помотрел на лошадь и девушек. Девушки ему нравились, а лошадь нет. Он подбежал к той что называла сеья пастырем и потерся об ногу. А вдруг погладят... Потом посмотрел в сторону другой. Вторая выглядела слишком грозно. Походит к ней не хотелось, но интерес от этого не ослабевал. Лисенку хотелось действия...
-
- Хи... Тебе лисёнок об ногу трётся... - сказала Ункраут подпрыгнула к животному и, присев, погладила по пушистой спинке. - Привет. ты откуда такой смелый? Ладно, Пастырь, коня кушать не станем, ибо Хиеро на нём ездит. Наверное, нравится. Так что пошли искать ножками, ага?
Сказав это, Ункраут перестала гладить лисёнка, поднялась с коленок и начала менять структуру тени вокруг. Изменился вет травы и густота подлеска.
- Идём?
-
- Рыжий... - улыбнулась Пастырь, тоже гладя лисёнка, почёсывая за ушами. - Ты как, не против, если возьмём его с собой? Насчёт коня я шучу, я мясо редко ем, ягодами питаюсь в основном, у меня любимая полянка есть, просто очень уж вредный у него взгляд... ::) Ладно, идём, я прутик свой возьму только...
Спрятав звезду, приведшую её сюда, девочка подхватила хворостину и позвала синицу. Птаха тихо свистнула, Пастырь нахмурилась.
- Ну как хочешь, - сказала негромко. Встала рядом с Ункраут, коснулась плеча. - Ты поведёшь? Или помочь?
-
- Я-то повести могу, только я не быстро пойму, куда. Давай ты будешь искать след Кьор, а я - вести? - Ункраут вытащила сабли из ножен и дала им мысленный приказ искать. - А лисёнок - пускай идёт, если сам захочет. ;) - Ункраут хитро улыбнулась и подмигнула пушистику, - Коли не боится.
-
Лисёнок не боялся. Он вообще ничего не боялся. Он был самый смелый из всех лисят, во всяком случае он так считал. Утром он услышал странные запахи и пришел сюда, а тут были двое интересных двуногих. Их было приятно смотреть и нюхать, а потом его погладили, нет, конечно, пришлось обратить на себя внимание, но ведь получилось. Рыжик припал к земле и смешно тявкнул. В нос попала травинка и вслед за тявком последовал чих.
-
- Ну что ж, Пастырь, придётся брать его с собой... - усмехнулась Ункраут, наклонившись к рыжиковому носу, - Будь здоров! Не болей. - Смешные бусинки лисёнка встретились с тёмно-фиолетовыми глазами подростка. - А мама не забеспокоится?
-
Лисёнок был конечно самый смелый, но смешного бухтения которое издавали эти существа ему ничего не говорили. Он просто любил когда его гладят, а потому влез обоими лапами влез на руку Ункраут и наклонил мордочку в сторону.
-
- Здаствуйте. Приехали. Пастырь, возьми Рыжика, а то у меня руки несколько... хм... заняты, ладно? - Ункраут озадаченно уставилась на пушистого, - Чувствую, скучать нам будет некогда, - и смешно фыркнула в мордочку лисёнка.
-
Пастырь хихикала в кулак, наблюдая за Ункраут и лисёнком. После просьбы подростка тряхнула головой:
- Ага... Сейчас я только...
Резко становясь серьёзной:
- Всё ж таки не доделала то, что нужно...
Отбегает на несколько шагов в сторону. Прут - обеими руками над головой - со свистом взрезает воздух.
- А ну-ка ко мне! Нашли место!..
Вырываясь из земли, кустов, деревьев, вспархивает рой белёсых точек. Маленькие клочья серого вереницей тянутся к тонкой, безобидной на вид хворостине. Облепляют её - и втягиваются внутрь.
- Будете мне такой чудесный мирок грызть... - ворчит Пастырь, покачивая прутом - выманивает стпрятавшихся или опоздавших. - Вот я возьму и слеплю из вас... что-нибудь! Нет, точно слеплю!!!..
Наконец дожидается последнего обрывка. Делает ещё несколько ударов в воздух, тыкает землю. Прут гнётся - земля как земля...
- Теперь и идти можно, - улыбается Пастырь. Подхватывает на руки Рыжика, щекочет, целует в морду. - Теперь этот мир ещё постоит. Знаешь, пошли туда. Вон туда, - кивает носом в сторону проглядывающих елей. - Там должны пойти предгорья, а дальше перевалочный посёлок. Всё-таки если мы собираемся за Кьортааль, к Хиеро, то надо бы и что-нибудь целебное, и подарок присмотреть, верно? В гости с пустыми руками не ходят... ;) А ещё где-то там должна быть тропинка...
-
- Знаешь, подарок и в соседней тени раздобыть можно. Но... если ты так хочешь... Просто в тенях время идёт по-разному. Можем и не успеть. - Ункраут шмыгнула носом. - В общем, решай, куда идём, а я обеспечу комфорт перехода.
-
Конь искоса хитро посмотрел на девушек. На миг в его глазах вспыхнул свет. Свет тысяч звезд и бесконечности. но тут же погас.
Преспокойно повернувшись конь пошел следом за девушками.
-
- А это рядом, рядом!!! - Пастырь тряхнула головой. - Сейчас покажу...
Подхватив лисёнка одной рукой, чуть помахивает прутиком. "Раз и, два и, три и..." На окружающее словно мазки кисти накладываются изменения. Елей становится больше, полянка уменьшается, теперь это всего-лишь разветвление тропинок. Причём явно троящееся. Пастырь виновато глядит на спутницу.
- Где-то здесь, в этой полуреальности, точнее, выбрать только один из путей и прийти к посёлку... Я очень редко задумываюсь, как я иду, извини, я просто чую объекты, что лежат поблизости, и мне трудно развести, где переход, где соседняя тень, где мир... :-\ Веди! :)
-
Сабли уже несколько минут настойчиво требовали движения. Ункраут со стороны выглядела как проедмет совершенно неодушевлённый: ни дыхания, ни сердцебиения. Глядя куда-то вдаль, она уверенно двинулась по правой тропке.
-
Пастырь направилась за ней.
-
Местность начала неуловимо, но очень быстро меняться. Сначала исчез подлесок, потом и лес, осталась только добрая степь-бездорожье да городок на горизонте, который стремительно приближался.
-
- Ага, - сказала Пастырь, покрутив головой и перехватив лисёнка поудобней. - Как думаешь, нас в него пустят?
-
- Думаю... - рассеянно ответила Ункраут, - Да.
Они стояли посреди главной площади. Девушка вложила мечи в ножны и внимательно оглядывалась по сторонам.
-
- Слазь, Рыжик, - Пастырь осторожно опустила лисёнка на мостовую. - Только держись рядом, а то вдруг потеряешься! Погоди секунду, я почитаю... - это уже относилось к Ункраут.
Девочка подошла к центру площади, небольшой стелле, покрытой письменами. Потрогала ладошками камень.
- Теплый, - сообщила с улыбкой, возвращаясь. Тихо погладила оглядывающую площадь Ункраут по волосам, и та внезапно почуяла это состояние - надёжности и силы. - Она где-то здесь живёт. Аласочка. Пошли за подарком?
-
Будь Ункраут не после Перехода, она бы непременно отшатнулась, если бы её пытались погладить. Но она была слишком рассеяна, чтобы как-то отреагировать. Или просто не хотела брыкаться?.. Как бы там ни было, она наклонилась к лисёнку и, улыбнувшись, погладила его по спине.
- Аласочка? Кто это? И что у неё за подарок?
-
Девушкам в принципе повезло на площади небыло никого, кто мог бы заметить их появление из ниоткуда.
Лисёнок какое-то время изучал новый мир, а потом подлез под ладонь с абсолютно довольной мордочой.
-
- Ххе... Рыжик, Рыжик... - Ункраут взяла зверька на руки и уткнулась носом в пушистую шерсть.
-
Пастырь улыбалась.
С видом полного счастья.
- Аласа... она держит это место в Гармонии. Мне как Пастырю нечего здесь делать, но я люблю бывать в местах, где она живёт. Их несколько на тропах... И тут хорошо. Кто бы мог подумать, что взрослые могут быть настолько искренни...
Пастырь зажмурилась, даже потянулась.
- Она нас уже позвала. Ты почувствовала? Я не знаю, что за подарок она приготовила:) На то он и подарок, верно? Она знает, что нужно пришедшему...
-
Ункраут с точно таким же выражением на лице подмигнула проходящему мимо господину, фыркнула в мордочку лисёнку и сказала:
- Ну что, пойдём?
-
Дорога привела странниц на окраину города. Узкая улочка закончилась, впереди раскинулись холмы. Стен у города не было, видимо это был очень мирный мир. Чуть поодаль стоял дом. Хотя нет. Не дом, а Дом. От него веяло уютом, аккуратный палисадник подходил к самому крыльцу. В нём не было роз или гвоздик, нет. Там цвели совершенно обычные полевые цветы. Ромашки, васильки и даже репейник. Дверь с легким скрипом открылась. на пороге показалась женщина, лет тридцати, в фартуке и с полотенцем в руках.
- Добрались всё-таки.
На её лице появилась улыбка.
- А я уж думала так и не зайдёте. Да чтоя вас на пороге то держу, вы заходите, у меня как раз пироги поспели.
Она лукаво посмотрела на девушек.
- С яблоками.
-
Ункраут наклонилась понюхать ромашку. "Ххи... Родственник..." Сорвать рука не поднялась.
- А для Рыжика что-то найдётся? Я думаю, он проголодался. - произнесла девушка, смущённо глядя на хозяйку.
-
- Аласочка!!! - Пастырь повисла на женщине, ткнулась лбом в плечо. - Здравствуй, Хозяйка!.. как давно мы с тобой не виделись!.. Это Ункраут, знакомься, она хорошая и знает Пути, а Рыжик сам пришёл к нам, ему стало интересно... С яблоками, говоришь, пироги? ;)
-
- Здравствуйте... - всё ещё смущаясь произнесла Ункраут, каким-то невообразимым методом пытаясь замаскировать сабли под кустарник. - А Рыжик - да, он нас не боится. Он вообще храбрый-прехрабрый! Самый храбрый лисёнок на свете! - с этими словами она чмокнула лисёнка в холодный нос и опустила наземлю.
-
- Здравствуй, малыш. Я тоже скучала по тебе, здесь иногда слишком тихо...
Аласа погладила Пастыря по голове.
- а то что твои друзья хорошие, я знаю, другие сюда дорогу не находят.
Она обернулась к Ункраут.
- Где-то я слышала это имя... Да, да. Перекати-поле. Здравствуй странница.
Лисёнок гордо вскинул мордочку и прошествовал к порогу. Пушитстый хвост чуть подрагивал и всем своим видом зверёныш старался показать, что всё что сказали о нем девушки правда и даже преуменьшение.
Хозяйка звонко рассмеялась.
- Конечно, у меня найдётся миска молока и мяска для вашего спасителя. Вы проходите, дети.
Странно, но в устах Аласы слово "дети" звучало не свысока, а скорее просто ласково. Перешагнув порог, девушки оказались в просторной прихожей. вдоль стены стояла длинная лавка покрытая вышитыми подушечками. В стену были вбиты несколько крючков. На одном из них висел длинный дорожный плащ.
- Разбувайтесь, я вам сейчас что-то домашнее дам. Саблю можно на стену повесить.
Хозяйка поправила выбившиеся волосы.
- Ну вот, раскомандовалась я вами, а у меня стол не накрыт ещё. Вы умойтесь и приходите, а мы с Рыжиком пока на хозяйстве. Пастырь, знает где у меня вода и мыло.
-
Ункраут улыбнулась. Растерянно. Давным давно с ней ТАК никто не разговаривал...
Она стащила сапоги и поставила их в уголок. Сабли сняла вместе с ремнём и повесила на крючок, как раз над сапогами.
- Ну, Пастырь, веди, что ли...
-
Пастырь уже бросила под лавку свою хворостину, распутала завязочки на сапогах, и теперь чуть подпрыгивала на месте, разминая ступни. На лице улыбка, в глазах озорные огоньки.
- Идём, :) - схватив Ункраут за руку, бросилась в коридор. Обнаружилось, что в хорошем настроении привычка перемещаться у Пастыря совершенно ребячья - вприпрыжку. Поворот по коридору налево, дверь - открылась светлая веранда. На одной из стен - зеркало, на лавке - таз, рядом - ведро с водой. Сбоку - на тряпице кусок мыла. По стенам на крючках - узорчатые полотенца. Вдоль стелы - сток.
Пастырь плеснула ковшичком воды в таз, протянула Ункраут на вытянутых руках.
- Умывайся, я потом! :) - дождалась, пока спутница приведёт себя в порядок, с удовольствием окунула и сама руки и лицо в прохладную ключевую водицу. Огляделась лукаво, шёпотом:
- А хочешь, покажу кое-что? Только чшшшшш!!!...
На цыпочках подкралась к перилам, поманила Ункраут к себе. Когда та подошла, - одной ладонью коснулась её рукава, другой - толкнула ограду, словно открывая калитку...
...дверь открылась бесшумно. Справа и слева по-прежнему была веранда, сад за резными досками - но в овеянном синевой проёме стояла и тысячью созвездий искрилась, манила чёрная глубь...
- Только никому не говори. Это ещё одно из мест, где Аласа - Держательница Основ, - едва слышно выдохнула Пастырь, против воли отвлекая от созерцания неизмеримого; потянула руку на себя - и глубина отступила, медленно стягиваясь в точку. - Пошли на кухню, она, должно быть, уже заждалась нас...
-
Ункраут почесала нос. Озадаченно. Ничего из сказанного Пастырем она не поняла. Почти. Но чувства были невероятно захватывающие и просто приятные. Девушка взяла себя в руки.
- Ну идём.
-
Аласа хлопотала у стола. Почувствав как приоткрылась завеса, она распрямилась и улыбнулась. Хозяйка давно привыкла к маленьким шалостям Пастыря и делала вид что не замечает их. Зачем ломать игру. Вреда-то от этого никакого, а польза глядишь и будет.
Рыжик довольно ворча уплетал булку с молоком и уже присматривался к мелко порезаному мясу. Над его спиной почти незаменые поблескивали два крыла, похожие на лебединые, только рыжие как и его шерсть. Аласа склонилась над зверьком.
- Вот хитрюга! Ну что сказать мне им или нет?
Лисенок посмотрел на женщину черными глазками, всем видом выражая недоумение. Хозяйка пожала плечами.
- Ну да, ты ведь ещё маленький... Ладно пусть сами разбираются, так интереснее.
Она ещё раз глянула на стол. На добротной дубовой поверхности (обстановка в принципе дерево изредка что-то каменное) было море вкусностей. Печёное мясо и дымящаяся картошка с маслом, жареная дичь и тушеные овощи, кроме тушеных были и свежие, домашний творог со сметаной, холодный чай, молоко, легкое золотистое вино в хрустальной кувшине и окнечно пироги. Ими Аласа не без повода гордилась. Ещё бы когда тратишь несколько веков на то чтобы разыскать ещё хоть один рецептик и научится его готовить. Она снова улыбнулась.
- Всё готово, девочки, идите к столу.
-
Ункраут всё ещё не верилось. Но девушка была не робкого десятка, к тому ж, пока привечивают - отчего бы не погостить?
Она пожевала чего-то, потом не могла вспомнить, что именно - так было вкусно - решила сделать паузу и посмотреть, как там лисёнок.
-
- Аласа, я же объемся!!! - простонала Пастырь, падая на лавку. Впрочем, печали в её голосе почему-то не было...
Где-то в районе приконченной тарелки картошки девочка подняла голову и поинтересовалась:
- Кстати, как-чем живёшь, Хозяйка? :) Никто не тревожит? Ничего новенького не слышно? :)
Проводила взглядом Ункраут, с улыбкой пожала плечами, отпила молока. Облизнулась и потянулась к пирогу:
- Ну-ка, ну-ка, где тут яблоки?... ::)
-
- Не волнуйся, не лопнешь.
С улыбкой ответила Аласа. После пожала плечами
- Как живу... Ну в принципе у меня мало что меняется и это пожалуй к лучшему. Вы вот зашли, сразу стало веселей. Может погостите немного?
Хозяйка лукаво поглядела на девушек. Лисёнок в это время начал гонятся за своим хвостом, совершенно не заботясь неизвестно откуда выросшими крыльями.
-
- Ой, - сказала Пастырь недоумённо, уставившись Рыжика. - Не поняла... Ала-аса-а-а, - подозрительно, - это мы были слепыми или ты что-то сделала? :P Если сделала - то с ним или с нами?..
Откусила пирог, в восхищении помотала головой.
- М-м-м, обалдеть! Аласа, я как-нибудь вообще к тебе переселюсь!.. Но не в этот раз.
В голосе проскользнули нотки сожаления.
- У нас сейчас... дело. Я ведь почему спрашиваю - тут поблизости "ничегошники" шарились. Я, блин, снова опоздала, ну за что такое... :-\ И пострадало одно существо, очень-очень доброе, ласковое и сильное. Очень хочется ей помочь. Вот и ищем Дороги и пути...
-
- Да, и если можно, то поскорей, госпожа Аласа. И... Что это с Рыжиком? Он не заболел?
-
- Переселюсь, переселюсь... всё обещаешь и обещаешь.
Нарочисто проворчала Аласа.
- Ну да ладно, надо значит надо. А с лисёнком всё в порядке, он всегда такой был, просто раньше крылья ещё не выросли, вот и всё. Или вы думали, что лисята в любом мире одинаковы? :)
Женщина улыбнулась.
- Он ещё и летать научится. А вот то что здесь "эти" появились, плохо, и ещё хуже, что кто-то пострадал. Тогда вам и впрямь пора, вы и так провели здесь куда больше времени, чем возможно хотели.
Аласа поднялась
- Я сейчас, девочки. Гостинцев соберу.
Минут через десять хозяйка вернулась и положила перед путешественицами четыре свертка.
- Так смотрите, эти два,
Она показала на почти одинаковые упаковки.
- тем к кому вы идете, а это вам. Ну и пироги взять не забудте.
Аласа подвинула оставшиеся два свертка к девушкам.
-
- Ох ты хитрёнок! - Пастырь дотянулась и попрепала зверька по загривку. - Всё с тобой ясно... ;D Ещё и говорить, поди-ка, научишься? ;)
Девочка вылезла из-за стола и потянулась. Проводила взглядом Аласу. Потом порылась в одном из кармашков одежды и вытащила простенький камушек-гальку: серый в крапинку. Положила на полочку, среди перевёрнутых кружек. На взгляд Ункраут пояснила:
- Ну нужно же и нам ей что-нибудь оставить. А знаешь, какие симпатичные амулеты получаются из материалов Поляны-у-Прорыва? ::)
Вернулась Аласа, принесла свёртки. Пастырь с любопытством погладила ткань своего и прислушалась.
- Спасибо, Хозяйка, :) - сказала задумчиво. - Только... я чуть позже разверну, ага? Чую, что не время...
Взяла два почти одинаковых свёртка, задумалась. Посмотрела внимательно на Аласу, улыбнулась, сообразив, что не говорила что-либо о втором "существе", но промолчала. Протянула гостинцы Ункраут.
- Слушай, у тебя же есть вещмешок, положи, пожа-а-алуйста! ::) И пироги:) А то мне в карман не влезет, а в руках неудобно...:)
И - пойдёмте, наверное...
---
У самой двери, уже успев поцеловать Хозяйку в щёку на прощание и подхватить прут, Пастырь внезапно подпрыгнула и обернулась:
- Аласа, Аласочка, милая, запиши мне рецепт пирога, пожалуйста!!! Если Злата узнает, что я была у тебя и не взяла его, она же меня саму живьём съест, и кто тогда будет опаздывать на прорывы пустоты?!?!?!?! ;D ;D ;D
-
- Давай сюда свои пироги. Но Рыжика ты волочь будешь, понятно? - Ункраут сыто ворчала, опоясываясь саблями. Внезапно движения её стали рваными, быстрыми и очень профессиональными. Прощание с Аласой, видимо, было ей в тягость. Как только девочки отошли от двери на приличное расстояние, Ункраут резким движением выдернула сабли.
- Идём. Скорей. Не потеряй из виду тропу.
Мир начал стремительно меняться.
-
Аласа со светлой грустью смотрела как девочки собираются. Ей не хотелось чтобы они уходили так быстро, но то что им пора она прекрасно знала. Время течет по разному в разных мирах, но "пора" всегда едино.
- Конечно, ты можешь развернуть тогда когда постичаешь нужным. А ты Перекати-Поле, посмотри свой подарок, до того как встретишь тех кого ищешь. Это не правило, на тебя они не работают. Это совет. А рецепт... сейчас минутку.
Несколько росчерков на бумаге и Аласа протянула Пастырю сложенный вчетверо лист.
- Только ни в коем случае не остужайте на холоде. Пусть сам. Так вкуснее. Ну, давайте вперед. Терпеть не могу прощатся, а потому просто ветра вам и ярких звёзд в небе.
Когда девушки ушли Аласа посмотрела на полку и улыбнувшись взяла в руки камешек, отставленный Пастырем.
- Вот уж угодила!
Хозяйка поднесла ладонь к губам и резко выдохнула. Камень засветился зеленоватым светом и через миг от пальцев к плечу шмыгнула пестрая серо-зелёная ящерка.
- Вырастешь будешь тараканов ловить, а то спасу от них нету.
Тропинка упрямо вырывалась из под ног, не желая выводить куда-либо. Что-то творилось в Междумирье, нет не плохое просто что-то. И оно не позволяло сейчас выйти в миры, впрочем, у всего есть свои хорошие стороны. Подобный "штиль" прекрасное время для бесед.
-
- Чёрт... Вот чёрт... Нет, ну как назло... - Ункраут чуть не плача, обиженно села в придорожную пыль. Ладно, клади Рыжика, пущай его побегает, а я пока погляжу, что там такое мне подарили.
-
Серая ткань легко развернулась и в руках у Ункраут оказалось небольшое зеркало в простой серебристой оправе. на первый взгляд ничего особенного, но девушка заметила, что её отражение там, немного расплывчато, хотя весь откружающее отражалось четко. А ещё оно улыбалось очень странной и доброй улыбкой.
-
Ункраут потрясла вначале головой, потом зеркалом. Посмотрела, не изменилось ли чего...
-
Ни то ни другое действие ни к чему не привели. Разве что отражение стало улыбатся немного с укором, или показалось?...
-
- Ой, прелесть! :) - Пастырь отпустила лисёнка и с любопытством заглянула Ункраут через плечо. - Душа!..
Тихонечко рассмеялась, захлопала в ладоши. - Это то, что нужно! Точно! То, что тебе нужно! :)))
Рухнула на травку, что мигом вылезла от одного желания сесть на землю. Маленький такой зелёненький клочочек среди жёлтой пыли. Подвинулась, похлопала рядом с собой, приглашая Ункраут присоединиться. А то потом одежду стирать же!
- Знаешь, как хорошо, когда есть куда заскочить, - мечтательно поизнесла девочка, поглаживая неизменный прут. - На моей полянке много всего , но Прорыв слишком близко, я не могу держать её в равновесии, нельзя, там сами миры искажаются и теряют основу... А ещё, знаешь, у меня есть Дом. Совсем недавно появился. Только мне там нет места пока - сёстры мечутся из крайности в крайность, ничто волнуется... Всё равно я люблю всё. И сестёр, и Дом, и поляну, и Аласу... А скажи, что ты любишь? :)
-
- Не знаю... - Ункраут завернула зеркальце в ткань и спрятала в сумку. Почесала Рыжика за ухом, - Красоту, наверное, и любовь.Кьортааль люблю, и Хиеро, хотя он и ведёт себя как придурок... Клёна вот... любила. - девушка у ставилась в землю.
-
Рыжик извернулся и лизнул руку Ункраут, потом посмотрел немного виновато и сжал на пальце острые зубки. Из небольшого укуса выступила капля крови и упав на дорогу Междумирья вдруг засияла и вытянулась в четкую тонкую линию.
-
- И тебя, Рыжик, люблю. - Ункраут обалдело глядела на линию, - Как думаешь, Прастырь, куда она нас приведёт, эта ниточка? - спросила девушка наконец, обнажая клинки.
-
- Ну не грусти, не надо... - Пастырь погладила Ункраут по плечу. - Ну зачем вы так друг с другом и с собой, мне это всегда так интересно было - зачем, ведь больно... - И тут малыш укусил Ункраут за руку.
Пастырь изумлённо посмотрела на лисёнка. Потом выпалила: - Рыжик, я тебя больше не понесу! Сам бежать будешь!
Поднялась, отряхнула колени.
- А знаешь, Ункраут, какая разница! Главное, что она куда-то ведёт! ;)
И тихо:
- Хотя... мне кажется, она ведёт к тебе.
-
Лисёнок посмотрел на Пастыря обиженно фыркнул и гордо вскинув голову пошел вперед вдоль линии. Потом развернулся к девушкам и коротко тявкнул. "Мол чего ж вы ждете?"
-
Ункраут спохватилась, подскочила, и сделала снесколько шагов за лисёнком. Потом словно опять что-то вспомнила:
- Пастырь, Рыжик, кажется, сам дорогу знает! Побежали, а?
-
- Уже бежим! :) - улыбнулась Пастырь.
-
И они побежали. Миры, эпохи, целые вселенные проносились мимо... Так бывает, если едешь в поезде по городу на огромной скорости. Тогда дома, люди, вагоны других поездов несутся назад совсем как здесь. Только отнимите качку, тряску, усталость, а заодно и поезд - вот вам и получится утренняя пробежка по Междумирью.
-
http://tolkien.ru/forum/index.php?topic=25473.15
Только я вас умоляю вы не на порог вываливаетесь, вам ещё поискать нас с Таэрллином придётся. :) Думаю найдёте. Описание мира Таэрллин давал. Магия там не работает. Вроде всё. Дерзайте. :)
-
Путь открылся...