Печать страницы - [Игры] Слово за слово

Давайте напишем небольшой рассказец?
Только будет это не просто рассказ. Каждый пишет 1-2 слова, продолжая рассказ.

Начинаю:
Одна дамочка,

Злостный оффтопик

А хороша идея, черт возьми. :)

Одна дамочка, чей возраст

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз...

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома...

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство...

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство, в иных условиях

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство, в иных условиях могло бы сказаться

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство, в иных условиях могло бы сказаться, расстреляла парочку соседей,

Стоп. Перестал улавливать смысл. Бессвязный текст, по-моему.
Текст порвался вот тут: Это обстоятельство, в иных условиях могло бы сказаться. Либо убрать запятую, либо вставить "которое" после запятой.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но

Убрана лишняя запятая.

Злостный оффтопик

Встретились как то зайчик и ежик в лесу.
- Привет ежик!
- Привет зайчик!
Так слово за слово, шутка за шуткой ежик и получил по морде.

Злостный оффтопик

Давайте так: если Вам кажется, что смысл теряется, то Вы не продолжаете, а предлагаете свой вариант, а следующий участник продолжает тот вариант, который ему нравится. Хотя тут тоже могут возникнуть проблемы... :-\ Вобщем надо как-то все регламентировать... ::)

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Потому что

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Потому что пистолет не спас бы ее от

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Потому что пистолет не спас бы ее от позора.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Потому что пистолет не спас бы ее от позора.А позора ей было не избежать

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Потому что пистолет не спас бы ее от позора.А позора ей было не избежать, т.к. была ночь

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Потому что пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, т.к. была ночь, и комендантский час уже наступил.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Потому что пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, т.к. была ночь, и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца,

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет...

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба, и зловеще пищали зелёные шрамберы

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом:

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка этого не знала, заслушавшись писком шрамберов она шла вдоль могил

Злостный оффтопик

Эээ... Мне больше по душе такой, не противоречащий сам себе, вариант:

   Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
   Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
   Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние.Заметив это

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконнопослушным гражданином, и тихо поздоровался

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконнопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконнопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но...

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила что забыла дома пистолет, а гражданин ведь был незаконопослушный

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила что забыла дома пистолет, а граждонин ведь был незаконопослушный, и стала рыться в сумочке в поисках

Злостный оффтопик

Эээ... Еще вариант. :D

   Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой револьвер. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже револьвер не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
   Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние.
   Заметив это, комиссар прикинулся незаконнопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и уже приготовилась пустить в ход свой 666-ти зарядный револьвер, но внезапно она поняла, что оружие осталось дома. В поисках выхода из сложившейся ситуации она принялась рыться в своей сумочке.

Злостный оффтопик

Давайте не будем править чужие сообщения, думаю данное правило установленное в треде "Ассоциации", распрастроняеться и сюда.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила что забыла дома пистолет, а граждонин ведь был незаконопослушный, и стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила что забыла дома пистолет, а граждонин ведь был незаконопослушный, и стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила что забыла дома пистолет, а граждонин ведь был незаконопослушный, и стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы фрау состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков", я состою там же.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила что забыла дома пистолет, а граждонин ведь был незаконопослушный, и стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы фрау состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков", я состою там же.
-Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила что забыла дома пистолет, а граждонин ведь был незаконопослушный, и стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы фрау состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков", я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из рядом стоящего склепа вылезла полузгнившая рука и схватиа его за горло, это был -

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила что забыла дома пистолет, а граждонин ведь был незаконопослушный, и стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы фрау состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков", я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из рядом стоящего склепа вылезла полузгнившая рука и схватиа его за горло, это был сынок дамочки,
умерший

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а граждонин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти.

Злостный оффтопик

Цитата из: Гэлтано on 19-02-2006, 21:11:44
Давайте не будем править чужие сообщения, думаю данное правило установленное в треде "Ассоциации", распрастроняеться и сюда.

Да я ж только лучше хотел. :-\ Чтоб не получалось монстров типа:

Цитата:
Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила что забыла дома пистолет, а граждонин ведь был незаконопослушный, и стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:

А то получается как-то не очень читаемо что ли... :-\ И по стилю к Мохнатому Дому ближе. ::)

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную".

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.

Заранее прошу прощения - я, как редактор, все же возьму на себя смелость править некоторые явные ошибки в тексте - по возможности аккуратно и ювелирно.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комисара, и тот провалился в небытие.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комисара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая его по плечу,

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности

Злостный оффтопик

*безуспешно пытается вспомнить Т.Рушное ограничение на размер поста*
>:D

Злостный оффтопик

Ну позволю себе продолжить, коль никто не пишет.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали...

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом, нанеся на лицо слишком много лиловой пудры в полосатую крапинку

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом, нанеся на лицо слишком много лиловой пудры в полосатую крапинку , отчего стал похож на перележалое....

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом, нанеся на лицо слишком много лиловой пудры в полосатую крапинку , отчего стал похож на перележалое кузюблако, обожаемую еду...

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом, нанеся на лицо слишком много лиловой пудры в полосатую крапинку , отчего стал похож на перележалое кузюблако, обожаемую еду шрамберов. Комиссар, кажется, и сам начал осознавать свою ошибку...

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом, нанеся на лицо слишком много лиловой пудры в полосатую крапинку , отчего стал похож на перележалое кузюблако, обожаемую еду шрамберов. Комиссар, кажется, и сам начал осознавать свою ошибку, поэтому в мгонвение ока надел противогаз.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом, нанеся на лицо слишком много лиловой пудры в полосатую крапинку , отчего стал похож на перележалое кузюблако, обожаемую еду шрамберов. Комиссар, кажется, и сам начал осознавать свою ошибку, поэтому в мгонвение ока надел противогаз.
Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг...

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом, нанеся на лицо слишком много лиловой пудры в полосатую крапинку , отчего стал похож на перележалое кузюблако, обожаемую еду шрамберов. Комиссар, кажется, и сам начал осознавать свою ошибку, поэтому в мгонвение ока надел противогаз.
Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый ....

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом, нанеся на лицо слишком много лиловой пудры в полосатую крапинку , отчего стал похож на перележалое кузюблако, обожаемую еду шрамберов. Комиссар, кажется, и сам начал осознавать свою ошибку, поэтому в мгонвение ока надел противогаз.
Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид .......

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом, нанеся на лицо слишком много лиловой пудры в полосатую крапинку , отчего стал похож на перележалое кузюблако, обожаемую еду шрамберов. Комиссар, кажется, и сам начал осознавать свою ошибку, поэтому в мгонвение ока надел противогаз.
Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом, нанеся на лицо слишком много лиловой пудры в полосатую крапинку , отчего стал похож на перележалое кузюблако, обожаемую еду шрамберов. Комиссар, кажется, и сам начал осознавать свою ошибку, поэтому в мгонвение ока надел противогаз.
Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом, нанеся на лицо слишком много лиловой пудры в полосатую крапинку , отчего стал похож на перележалое кузюблако, обожаемую еду шрамберов. Комиссар, кажется, и сам начал осознавать свою ошибку, поэтому в мгонвение ока надел противогаз.
Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.

Одна дамочка, чей возраст не оставлял сомнений, как-то раз забыла дома свой пистолет. Это обстоятельство в иных условиях могло бы сказаться на ее здоровье, но только не в тот день. Даже пистолет не спас бы ее от позора. А позора ей было не избежать, так как близилась ночь и комендантский час уже наступил. За окном смеркалось, но лабузеки продолжали нести яйца и нарушать спокойствие жителей города.
Итак, дамочка вышла из метро и пошла в сторону кладбища, откуда раздавался страшный скрежет открывающейся крышки гроба и зловещий писк зелёных шрамберов. Но причина ее беспокойства была в другом: за ней тихо крался комиссар Каробульбукского отделения жандормерии, подозревавший ее в содействии лабузекам. Но дамочка, гуляя вдоль могил, так заслушалась писком шрамберов, что подпустила комиссара на непозволительно близкое расстояние. Заметив это, комиссар прикинулся незаконопослушным гражданином, и тихо поздоровался. Дамочка что-то брякнула в ответ и хотела было пройти мимо, но тут она вспомнила, что забыла дома пистолет - а гражданин ведь был незаконопослушный. Она стала рыться в сумочке в поисках фальшивого удостоверения члена левой радикальной партии "защитников лабузеков", тем самым желая напугать скрывающего свою личность комиссара, но он не дал ей такой возможности и сказал:
- Мой Кайзер сказал, что вы, фрау, состоите в левой радикальной партии "защитников лабузеков". Я состою там же.
- Ихь ферштее нихт, - отвечала дама.
Но не успел комиссар ответить, как из близлежащего склепа вылезла полусгнившая рука и схватила его за горло. Конечность принадлежала сынку дамочки, умершему во младенчестве от смерти. На конечности красными чернилами было выведено: "Не забуду мать родную". Как и все мертвяки, её сын ненавидел членов левой радикальной партии "защитников лабузеков", да и самих лабузеков тоже.
Комиссар, хрипя и кашляя, применил было хитрый приём "Тень падает на плетень", однако сынок дамочки дыхнул на комиссара, и тот провалился в небытие. И ему привиделось, будто он - снова стажер, и инспектор, покровительственно похлопывая по плечу, хвалит его за безупречное выполнение задания по поимке сверхпреступника Бонифация Раздражительного, который прославился тем, что съедал по двадцать яиц за один присест. Узнавая об этом, лобузеки начинали истошно выть и плеваться серной кислотой, что достовляло жителям Каробульбукса некоторые неприятности.
Коммисара звали Боббр Михалыч, он происходил из древнего Сюмбирского рода - Дрыномпошеестукиных. Если бы это знала и наша дамочка, то ее совсем не удивил бы тот факт, что Боббр был комиссаром, ведь одно его появление оказывало на диких лобузеков успокаивающее действие. Но в этот раз он перестарался с гримом, нанеся на лицо слишком много лиловой пудры в полосатую крапинку , отчего стал похож на перележалое кузюблако, обожаемую еду шрамберов. Комиссар, кажется, и сам начал осознавать свою ошибку, поэтому в мгонвение ока надел противогаз.
Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки...

Злостный оффтопик

Я не с начала)))

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях..

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???
И слёзно рыдая она...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг..

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!"

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния,...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного....

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент..

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль:...

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".

Конечно это всё ему снилось, так как придушеный мертвечком, он продолжал падать в небытие, но вдруг резкий пинок вернул его в реальность, и он с ужасом увидел прямо перед своим носом заскорузлый и ужасающий на вид лица собственной сестры - Фёклы.
- Фекла! Тебя ли вижу, о прекрасная маркиза?
Фекла зарделась и закрыла череп полуистлевшим платком.
"Jolly Roger" - подумал Михалыч, глядя на платок и покрываясь испариной.
Михалычём - так же звали, в детстве, сынка дамочки, который тоже высунул свою безобразную голову из могилы и принялся завывать. Комиссар почувствовал, что седеет. Он поседел уже до подмышек, как вдруг наступила тишина... Но было в ней что-то зловещее. Комиссар посмотрел на Фёклу и обмер. Фекла самозабвенно почесала за полузгнившим ушком, пятой левой лапкой, и "мило" ему улыбнулась и проговорила замогильным голосом:"Милый братец, я так долго тебя ждала, что аж ваще забыла как ты меня в детстве укладывал спать, читая на ночь такие страшные сказочки , что мне снились только твои "прекрасные" глаза, и твои, любимый братец, "чуткие руки", крепко сжимающие в своих объятиях...ты помнишь это???"
И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого...

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла...

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал,...

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и ...

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал...

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди...

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками,....

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились...

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем,

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он...

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как...

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда...

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри. Как на беду, мимо проползал кучерявохвостый Неацингус, и судьба его была плачевной.

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри. Как на беду, мимо проползал кучерявохвостый Неацингус, и судьба его была плачевной. Врачи оказались бессильны..

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри. Как на беду, мимо проползал кучерявохвостый Неацингус, и судьба его была плачевной. Врачи оказались бессильны, спасти великолепный хост Неацингуса не удалось. Тогда разьяренное существо бросилось на Вургусклра, то того уже и след простыл. И вот теперь...

И слёзно рыдая она бросилась к своему брату и уже хотела прижаться к его груди, как вдруг раздались нежные звуки грома, и стеной хлынул дождь, сопровождаемый сильнейшими порывами ледяного ветра. раздался страшный скрип. Это лобузеки пошли в атаку!!! Комиссар выхватил складной огнемет и завопил: "Рррразвею, нечисть!" Но в этот момент сильный порыв ветра задул огонь.. И комиссар остался в полной темноте... Спустя несколько секунд он почувствовал, как что-то холодное и щупальцеобразное забирается ему под воротник. "Неужели это оно?" - с содроганием подумал он. Он вспомнил, как однажды 900 лет назад один мудрец рассказал одно пророчество:"В ночь полнолуния, когда все ежики лягут спать и отбросят свои колючки, тогда ты улицезреешь ушастого и покрытого чешуей прапрачебуращура. Вот он-то и знает секрет вечного бессмертия!!! Но тогда будет уже позно!!!" Мудрец захохотал и улетел в окно. Комиссар покрылся холодным потом. Он не мог думать в этот момент ни о чем , кроме прапрачебуращура.Он дернулся, отскочил в строну, и увидел колючки, которые отбросили ежики.В голове пронеслась мысль: "Я же не выключил утюг!".Тут темноту развеял резкий запах жженого... Это загорелся хвостик комиссара. Да-да!!! Это была его тайна. Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри. Как на беду, мимо проползал кучерявохвостый Неацингус, и судьба его была плачевной. Врачи оказались бессильны, спасти великолепный хост Неацингуса не удалось. Тогда разьяренное существо бросилось на Вургусклра, то того уже и след простыл. И вот теперь ОНО смотрело на комиссара..

Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри. Как на беду, мимо проползал кучерявохвостый Неацингус, и судьба его была плачевной. Врачи оказались бессильны, спасти великолепный хост Неацингуса не удалось. Тогда разьяренное существо бросилось на Вургусклра, то того уже и след простыл. И вот теперь ОНО смотрело на комиссара, размышляя, с какой стороны он аппетитнее. Комиссар уже мысленно попрощался с жизнью, как вдруг с синей тучки...

Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри. Как на беду, мимо проползал кучерявохвостый Неацингус, и судьба его была плачевной. Врачи оказались бессильны, спасти великолепный хост Неацингуса не удалось. Тогда разьяренное существо бросилось на Вургусклра, то того уже и след простыл. И вот теперь ОНО смотрело на комиссара, размышляя, с какой стороны он аппетитнее. Комиссар уже мысленно попрощался с жизнью, как вдруг с синей тучки вылетела прикурейка...

Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри. Как на беду, мимо проползал кучерявохвостый Неацингус, и судьба его была плачевной. Врачи оказались бессильны, спасти великолепный хост Неацингуса не удалось. Тогда разьяренное существо бросилось на Вургусклра, то того уже и след простыл. И вот теперь ОНО смотрело на комиссара, размышляя, с какой стороны он аппетитнее. Комиссар уже мысленно попрощался с жизнью, как вдруг с синей тучки вылетела прикурейка и с диким воплем бросилась к страшному существу и съела его. Комиссар впервые за много часов почувствовал свободу.
А что же наша дамочка?

Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри. Как на беду, мимо проползал кучерявохвостый Неацингус, и судьба его была плачевной. Врачи оказались бессильны, спасти великолепный хост Неацингуса не удалось. Тогда разьяренное существо бросилось на Вургусклра, то того уже и след простыл. И вот теперь ОНО смотрело на комиссара, размышляя, с какой стороны он аппетитнее. Комиссар уже мысленно попрощался с жизнью, как вдруг с синей тучки вылетела прикурейка и с диким воплем бросилась к страшному существу и съела его. Комиссар впервые за много часов почувствовал свободу.
А что же наша дамочка?
А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала...

Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри. Как на беду, мимо проползал кучерявохвостый Неацингус, и судьба его была плачевной. Врачи оказались бессильны, спасти великолепный хост Неацингуса не удалось. Тогда разьяренное существо бросилось на Вургусклра, то того уже и след простыл. И вот теперь ОНО смотрело на комиссара, размышляя, с какой стороны он аппетитнее. Комиссар уже мысленно попрощался с жизнью, как вдруг с синей тучки вылетела прикурейка и с диким воплем бросилась к страшному существу и съела его. Комиссар впервые за много часов почувствовал свободу.
А что же наша дамочка?
А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики...

Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри. Как на беду, мимо проползал кучерявохвостый Неацингус, и судьба его была плачевной. Врачи оказались бессильны, спасти великолепный хост Неацингуса не удалось. Тогда разьяренное существо бросилось на Вургусклра, то того уже и след простыл. И вот теперь ОНО смотрело на комиссара, размышляя, с какой стороны он аппетитнее. Комиссар уже мысленно попрощался с жизнью, как вдруг с синей тучки вылетела прикурейка и с диким воплем бросилась к страшному существу и съела его. Комиссар впервые за много часов почувствовал свободу.
А что же наша дамочка?
А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КОРТОШЕК!!!

Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри. Как на беду, мимо проползал кучерявохвостый Неацингус, и судьба его была плачевной. Врачи оказались бессильны, спасти великолепный хост Неацингуса не удалось. Тогда разьяренное существо бросилось на Вургусклра, то того уже и след простыл. И вот теперь ОНО смотрело на комиссара, размышляя, с какой стороны он аппетитнее. Комиссар уже мысленно попрощался с жизнью, как вдруг с синей тучки вылетела прикурейка и с диким воплем бросилась к страшному существу и съела его. Комиссар впервые за много часов почувствовал свободу.
А что же наша дамочка?
А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КОРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие...

Ведь когда-то в детстве проклятая Фёкла,пользуясь сном невинного младена, вживила ему самый настоящий собачий хвост.И что комиссар только не делал, и улицы им подметал и волосы пинцетиком из него выщипывал. А особенно комиссару нравилось навешивать на хвост бигуди и всякие бантики-цветочки. Но, так как рудимент хвоста был наглухо запрятан под брюками, локоны постоянно мялись, и лохматились,он предпочитал его никому не показывать. Особенно тем, кто любил лакомиться удивительными кудрявыми хвостиками. А таких было немало... Взять того же Вургусклра. Один раз он сгрыз все волосы с "кучерявых", так как однажды целый день простоял в переходе, приговаривая: "Messieur! Je ne mange pas troi jours..." но, увы! никто не подавал, и тогда в его глазах ожили серые рыбы и перекосился рот в хищном оскале. "Хочу крови и кудряшек!!!" - клокотало внутри. Как на беду, мимо проползал кучерявохвостый Неацингус, и судьба его была плачевной. Врачи оказались бессильны, спасти великолепный хост Неацингуса не удалось. Тогда разьяренное существо бросилось на Вургусклра, то того уже и след простыл. И вот теперь ОНО смотрело на комиссара, размышляя, с какой стороны он аппетитнее. Комиссар уже мысленно попрощался с жизнью, как вдруг с синей тучки вылетела прикурейка и с диким воплем бросилась к страшному существу и съела его. Комиссар впервые за много часов почувствовал свободу.
А что же наша дамочка?
А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын)...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что сломается он не виноват! И вообще если ошибка будет повторяться надо обратиться к разработчику!

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что сломается он не виноват! И вообще если ошибка будет повторяться надо обратиться к разработчику! Разработчик увлекается починкой примусов на скоростной тяге, помимо всего прочего.

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что сломается он не виноват! И вообще если ошибка будет повторяться надо обратиться к разработчику! Разработчик увлекается починкой примусов на скоростной тяге, помимо всего прочего.
Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что сломается он не виноват! И вообще если ошибка будет повторяться надо обратиться к разработчику! Разработчик увлекается починкой примусов на скоростной тяге, помимо всего прочего.
Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что сломается он не виноват! И вообще если ошибка будет повторяться надо обратиться к разработчику! Разработчик увлекается починкой примусов на скоростной тяге, помимо всего прочего.
Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что сломается он не виноват! И вообще если ошибка будет повторяться надо обратиться к разработчику! Разработчик увлекается починкой примусов на скоростной тяге, помимо всего прочего.
Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что сломается он не виноват! И вообще если ошибка будет повторяться надо обратиться к разработчику! Разработчик увлекается починкой примусов на скоростной тяге, помимо всего прочего.
Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что сломается он не виноват! И вообще если ошибка будет повторяться надо обратиться к разработчику! Разработчик увлекается починкой примусов на скоростной тяге, помимо всего прочего.
Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что сломается он не виноват! И вообще если ошибка будет повторяться надо обратиться к разработчику! Разработчик увлекается починкой примусов на скоростной тяге, помимо всего прочего.
Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что сломается он не виноват! И вообще если ошибка будет повторяться надо обратиться к разработчику! Разработчик увлекается починкой примусов на скоростной тяге, помимо всего прочего.
Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами...

А что дамочка? Починила примус и отправилась на кладбище домашних картошек. Там, в тайнике она держала... Нет, даже не держала! А тайно закапывала трупики... Вы не поверите, ТРУПИКИ ДОМАШНИХ КАРТОШЕК!!! Закапывала специально, с заговорами, а то в полнолуние они оживали, озверевали, откапывались и кусали одиноких прохожих за пятки... И после этого прохожие чувствовали себя плохо, приходили домой и умирали, а на девятый день после захоронения их трупы превращались в трупики озверевших домашних картошек, точно таких же вредных... Поэтому горожане ходили с осиновыми прутиками на кладбище, чтобы отмахиваться от всяких, понимаешь... ненормальных картошек. Но это ладно! Картошки картошками, а вот у Фёклы случилась беда. Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что сломается он не виноват! И вообще если ошибка будет повторяться надо обратиться к разработчику! Разработчик увлекается починкой примусов на скоростной тяге, помимо всего прочего.
Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок...

Она почувствовала, что от волнения у нее начинает рассыпаться третий стеклянный глаз, которым она раньше думала. И ела еще в него. Так как ее ротик был белому свету, и оральному сексу.. Но она знала, что у нее в комоде лежит еще один стеклянный глаз версии 3.1, который, правда требовал регистрации при установке и часто глючил. Зато это была самая последняя версия, которая стоила безумно дорого, но досталась ей за сущие копейки, потому что сам Билл Гейтс (ее единоутробный сын) отдал ее ей, чтобы проверила на досуге и сообщила ему если что сломается он не виноват! И вообще если ошибка будет повторяться надо обратиться к разработчику! Разработчик увлекается починкой примусов на скоростной тяге, помимо всего прочего.
Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок... и с ужасом обнаружила у себя длинные ушки с пыльными кисточками, резво вскочила на стройные копытца, но наваждение вмиг пропало и она опять была Фёклой... Но ей на давало покоя, что...

Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок... и с ужасом обнаружила у себя длинные ушки с пыльными кисточками, резво вскочила на стройные копытца, но наваждение вмиг пропало и она опять была Фёклой... Но ей на давало покоя то, что за ее спиной раздавались чьи-то гулкие шаги. Фекла побежала, Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был...

Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок... и с ужасом обнаружила у себя длинные ушки с пыльными кисточками, резво вскочила на стройные копытца, но наваждение вмиг пропало и она опять была Фёклой... Но ей на давало покоя то, что за ее спиной раздавались чьи-то гулкие шаги. Фекла побежала, Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь...

Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок... и с ужасом обнаружила у себя длинные ушки с пыльными кисточками, резво вскочила на стройные копытца, но наваждение вмиг пропало и она опять была Фёклой... Но ей на давало покоя то, что за ее спиной раздавались чьи-то гулкие шаги. Фекла побежала, Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого...

Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок... и с ужасом обнаружила у себя длинные ушки с пыльными кисточками, резво вскочила на стройные копытца, но наваждение вмиг пропало и она опять была Фёклой... Но ей на давало покоя то, что за ее спиной раздавались чьи-то гулкие шаги. Фекла побежала, Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь...

Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок... и с ужасом обнаружила у себя длинные ушки с пыльными кисточками, резво вскочила на стройные копытца, но наваждение вмиг пропало и она опять была Фёклой... Но ей на давало покоя то, что за ее спиной раздавались чьи-то гулкие шаги. Фекла побежала, Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила...

Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок... и с ужасом обнаружила у себя длинные ушки с пыльными кисточками, резво вскочила на стройные копытца, но наваждение вмиг пропало и она опять была Фёклой... Но ей на давало покоя то, что за ее спиной раздавались чьи-то гулкие шаги. Фекла побежала, Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник"

Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок... и с ужасом обнаружила у себя длинные ушки с пыльными кисточками, резво вскочила на стройные копытца, но наваждение вмиг пропало и она опять была Фёклой... Но ей на давало покоя то, что за ее спиной раздавались чьи-то гулкие шаги. Фекла побежала, Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки.

Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок... и с ужасом обнаружила у себя длинные ушки с пыльными кисточками, резво вскочила на стройные копытца, но наваждение вмиг пропало и она опять была Фёклой... Но ей на давало покоя то, что за ее спиной раздавались чьи-то гулкие шаги. Фекла побежала, Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома.

Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок... и с ужасом обнаружила у себя длинные ушки с пыльными кисточками, резво вскочила на стройные копытца, но наваждение вмиг пропало и она опять была Фёклой... Но ей на давало покоя то, что за ее спиной раздавались чьи-то гулкие шаги. Фекла побежала, Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо.

Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок... и с ужасом обнаружила у себя длинные ушки с пыльными кисточками, резво вскочила на стройные копытца, но наваждение вмиг пропало и она опять была Фёклой... Но ей на давало покоя то, что за ее спиной раздавались чьи-то гулкие шаги. Фекла побежала, Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе.

Вечерело. Уставшая Фёкла брела домой. Но день не прошёл зря. В ее котомке гремели чудесные и желанные стеклянные глаза, которые она за ночь наковыряла у свежезахороненных покойничков на кладбище. Их еще предстояло проверить и перепрошить, а потом связать в гроздья и пучки и отправить до востребования в деревню Простокефирино где жил ее давнишний хахаль по прозвищу Гаврюш, который был большим специалистом по переделыванию глаз в алмаз. Но сначала надо было хорошенько пораскинуть мозгами, что Фекла и сделала, не вспомнив правильное значение сего оборота. Потом ей пришлось в темноте собирать свои мозги, что было весьма утомительным занятием. И тут, как назло у нее выпали глаза прямо на мозги.. Из этой каши, овсяной, получился монстр способный видеть и думать... Он увидел останки Фёклы и подумал, гудя нижними жабрами, что неплохо было бы захватить застывшее в нерешительности тело, и, идиот, полез обратно. Фекла, очнувшись, быстренько привела мозг в порядок... и с ужасом обнаружила у себя длинные ушки с пыльными кисточками, резво вскочила на стройные копытца, но наваждение вмиг пропало и она опять была Фёклой... Но ей на давало покоя то, что за ее спиной раздавались чьи-то гулкие шаги. Фекла побежала, Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести.

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих сауронов...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы призвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого нужно где-нибудь раздобыть золотишка...да поболее, а так -как Сауроны не могли показать народу свое истинное личико, то забрались они на трубу заводскую и оттуда стали они созывать слуг своих верных, обладающих сокровищами нечестивыми...

Некто тоже ускорился. Под ноги Фекле попался камень, она упала, перевернувшись навзничь, застыла от ужаса при виде догонявшего. Это был страшный местный Звероножек. Слава о нем уже давно разнеслась по всей округе. Фёкла думала, что это так, досужие разговоры... И вот теперь сама попалась! От ужаса у Феклы кровь отановилась в жилах, если бы, конечно, она у нее была. Фекла завизжала так, что в близлежащих домах потрескались стекла. Бедный Звероножек, не ожидавший такого неадекватного поведения, как-то очумел и стал звать на помощь, но помощь не успела прийти вовремя. Из сумки Феклы покатились глаза!!! Звероножек сразу утих и медленно упал на землю. Фекла, не ожидавшая такой быстрой победы, решила: "славный будет подарочек, мужу на рукавицы, свекрови на воротник". И с этой мыслью она отправилась домой. Подойдя к дому, она увидела, что в комнате горел свет... Ей стало не по себе." Кто бы это мог быть?" - подумала бедная Фёкла и для храбрости отхлебнула из фляги мушиной настойки. Звероножек зашевелился у нее в сумке и запищал. Фекла стукнула по мохнатой голове фляжкой и храбро направилась к двери дома. На пороге остановилась, еще отхлебнула для храбрости и взялась за ручку двери. Дверь заскрипела и отворилась. Но не успела Фекла переступить порог родного дома, как под ноги ей бросилось какое-то липкое существо. Это был - хрюмазюлюк, существо противное, но доброе. Фекла зло пнула хрюмазюлюка, тот отлетел в сторону и приклеился к стене. Фекла вошла в комнату. Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого нужно где-нибудь раздобыть золотишка...да поболее, а так -как Сауроны не могли показать народу свое истинное личико, то забрались они на трубу заводскую и оттуда стали они созывать слуг своих верных, обладающих сокровищами нечестивыми, и слетелись на зов Сауроновский назгулы удалые, с посвистом молодецким, да принесли ему...

Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого нужно где-нибудь раздобыть золотишка...да поболее, а так -как Сауроны не могли показать народу свое истинное личико, то забрались они на трубу заводскую и оттуда стали они созывать слуг своих верных, обладающих сокровищами нечестивыми, и слетелись на зов Сауроновский назгулы удалые, с посвистом молодецким, да принесли ему кулечек с надписью "Только для Сауронов". Всяческие Сауроны обрадовались, загоготали и протянули свои волосатые лапы к кулечку...

Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого нужно где-нибудь раздобыть золотишка...да поболее, а так -как Сауроны не могли показать народу свое истинное личико, то забрались они на трубу заводскую и оттуда стали они созывать слуг своих верных, обладающих сокровищами нечестивыми, и слетелись на зов Сауроновский назгулы удалые, с посвистом молодецким, да принесли ему кулечек с надписью "Только для Сауронов". Всяческие Сауроны обрадовались, загоготали и протянули свои волосатые лапы к кулечку, да только напрасно они надеялись найти там золотишко. Там было китайская дешевая подделка под Кольцо Всевластия. А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили...

Что-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого нужно где-нибудь раздобыть золотишка...да поболее, а так -как Сауроны не могли показать народу свое истинное личико, то забрались они на трубу заводскую и оттуда стали они созывать слуг своих верных, обладающих сокровищами нечестивыми, и слетелись на зов Сауроновский назгулы удалые, с посвистом молодецким, да принесли ему кулечек с надписью "Только для Сауронов". Всяческие Сауроны обрадовались, загоготали и протянули свои волосатые лапы к кулечку, да только напрасно они надеялись найти там золотишко. Там было китайская дешевая подделка под Кольцо Всевластия. А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили поймать всех китайцев и отомстить им очень изощренным способом, а именно...

то-то капнуло ей на плечо. Что-то теплое... липкое... Естественно, это были слезы бедного хрюмазюлюка. Он просил и молил не выгонять его, а позволить жить в чашке, котрую Фекле вручили в качестве приза на Каннском фестивале(да-да, Фекла дублировала Шварценеггера в самых опасных трюках). Фекла задумалась и решила, что а не прибить ли его гвоздями к стене, чтобы закрыть пятно на обоях, и убрать обои в сортир... А то там как раз кончилась туалетная бумага. Да и следы преступления следовало бы замести. Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого нужно где-нибудь раздобыть золотишка...да поболее, а так -как Сауроны не могли показать народу свое истинное личико, то забрались они на трубу заводскую и оттуда стали они созывать слуг своих верных, обладающих сокровищами нечестивыми, и слетелись на зов Сауроновский назгулы удалые, с посвистом молодецким, да принесли ему кулечек с надписью "Только для Сауронов". Всяческие Сауроны обрадовались, загоготали и протянули свои волосатые лапы к кулечку, да только напрасно они надеялись найти там золотишко. Там было китайская дешевая подделка под Кольцо Всевластия. А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили поймать всех китайцев и отомстить им очень изощренным способом, а именно перекрасить их всех в черный цвет, так , чтобы они бегали по миру и пугали людей, которые станут принимать их за Орков. А так как китайцев много, то и народу много испугается...А Сауроны пока будут искать Верховного Назгула. Для этого и нужна сауронам Фекла с ееными сережками Всевластия...

Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого нужно где-нибудь раздобыть золотишка...да поболее, а так -как Сауроны не могли показать народу свое истинное личико, то забрались они на трубу заводскую и оттуда стали они созывать слуг своих верных, обладающих сокровищами нечестивыми, и слетелись на зов Сауроновский назгулы удалые, с посвистом молодецким, да принесли ему кулечек с надписью "Только для Сауронов". Всяческие Сауроны обрадовались, загоготали и протянули свои волосатые лапы к кулечку, да только напрасно они надеялись найти там золотишко. Там было китайская дешевая подделка под Кольцо Всевластия. А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили поймать всех китайцев и отомстить им очень изощренным способом, а именно перекрасить их всех в черный цвет, так , чтобы они бегали по миру и пугали людей, которые станут принимать их за Орков. А так как китайцев много, то и народу много испугается...А Сауроны пока будут искать Верховного Назгула. Для этого и нужна сауронам Фекла с ееными сережками Всевластия. Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную...

Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого нужно где-нибудь раздобыть золотишка...да поболее, а так -как Сауроны не могли показать народу свое истинное личико, то забрались они на трубу заводскую и оттуда стали они созывать слуг своих верных, обладающих сокровищами нечестивыми, и слетелись на зов Сауроновский назгулы удалые, с посвистом молодецким, да принесли ему кулечек с надписью "Только для Сауронов". Всяческие Сауроны обрадовались, загоготали и протянули свои волосатые лапы к кулечку, да только напрасно они надеялись найти там золотишко. Там было китайская дешевая подделка под Кольцо Всевластия. А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили поймать всех китайцев и отомстить им очень изощренным способом, а именно перекрасить их всех в черный цвет, так , чтобы они бегали по миру и пугали людей, которые станут принимать их за Орков. А так как китайцев много, то и народу много испугается...А Сауроны пока будут искать Верховного Назгула. Для этого и нужна сауронам Фекла с ееными сережками Всевластия. Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось...

Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого нужно где-нибудь раздобыть золотишка...да поболее, а так -как Сауроны не могли показать народу свое истинное личико, то забрались они на трубу заводскую и оттуда стали они созывать слуг своих верных, обладающих сокровищами нечестивыми, и слетелись на зов Сауроновский назгулы удалые, с посвистом молодецким, да принесли ему кулечек с надписью "Только для Сауронов". Всяческие Сауроны обрадовались, загоготали и протянули свои волосатые лапы к кулечку, да только напрасно они надеялись найти там золотишко. Там было китайская дешевая подделка под Кольцо Всевластия. А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили поймать всех китайцев и отомстить им очень изощренным способом, а именно перекрасить их всех в черный цвет, так , чтобы они бегали по миру и пугали людей, которые станут принимать их за Орков. А так как китайцев много, то и народу много испугается...А Сауроны пока будут искать Верховного Назгула. Для этого и нужна сауронам Фекла с ееными сережками Всевластия. Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось забирать у Феклы ее последнее украшение, но, как говорится, "А ты, Федор, не думай, за тебя партия думает", и именно поэтому скоро он уже звонил в дверь к Фекле. Она, ничего не подозревая...

Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого нужно где-нибудь раздобыть золотишка...да поболее, а так -как Сауроны не могли показать народу свое истинное личико, то забрались они на трубу заводскую и оттуда стали они созывать слуг своих верных, обладающих сокровищами нечестивыми, и слетелись на зов Сауроновский назгулы удалые, с посвистом молодецким, да принесли ему кулечек с надписью "Только для Сауронов". Всяческие Сауроны обрадовались, загоготали и протянули свои волосатые лапы к кулечку, да только напрасно они надеялись найти там золотишко. Там было китайская дешевая подделка под Кольцо Всевластия. А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили поймать всех китайцев и отомстить им очень изощренным способом, а именно перекрасить их всех в черный цвет, так , чтобы они бегали по миру и пугали людей, которые станут принимать их за Орков. А так как китайцев много, то и народу много испугается...А Сауроны пока будут искать Верховного Назгула. Для этого и нужна сауронам Фекла с ееными сережками Всевластия. Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось забирать у Феклы ее последнее украшение, но, как говорится, "А ты, Федор, не думай, за тебя партия думает", и именно поэтому скоро он уже звонил в дверь к Фекле. Она, ничего не подозревая, всё же взяла дробовик и, на всякий случай (по старой привычке), пальнула в дверь. От звука выстрела её мозги шевельнулись, что восстановило мыслительный процесс. Выбрав метлу, Фёкла села не неё и....

Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого нужно где-нибудь раздобыть золотишка...да поболее, а так -как Сауроны не могли показать народу свое истинное личико, то забрались они на трубу заводскую и оттуда стали они созывать слуг своих верных, обладающих сокровищами нечестивыми, и слетелись на зов Сауроновский назгулы удалые, с посвистом молодецким, да принесли ему кулечек с надписью "Только для Сауронов". Всяческие Сауроны обрадовались, загоготали и протянули свои волосатые лапы к кулечку, да только напрасно они надеялись найти там золотишко. Там было китайская дешевая подделка под Кольцо Всевластия. А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили поймать всех китайцев и отомстить им очень изощренным способом, а именно перекрасить их всех в черный цвет, так , чтобы они бегали по миру и пугали людей, которые станут принимать их за Орков. А так как китайцев много, то и народу много испугается...А Сауроны пока будут искать Верховного Назгула. Для этого и нужна сауронам Фекла с ееными сережками Всевластия. Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось забирать у Феклы ее последнее украшение, но, как говорится, "А ты, Федор, не думай, за тебя партия думает", и именно поэтому скоро он уже звонил в дверь к Фекле. Она, ничего не подозревая, всё же взяла дробовик и, на всякий случай (по старой привычке), пальнула в дверь. От звука выстрела её мозги шевельнулись, что восстановило мыслительный процесс. Выбрав метлу, Фёкла села не неё и не успела улететь! Ангмарец уже стоял около нее и грустно, но вместе с тем и ласково глядел на нее своими красивыми синими глазами. Хотя кто его знает, какого цвета у него глаза. Может, и не синие, а какие-нибудь серые. Да, так вот, стоял он, стоял, и тут протянул руку в железной перчатке к Феклиным сережкам...

Но Фёкла никак не могла выбрать между пылесосом и бабушкиной метлой. А бабушка у неё была техничкой при дворе всяческих Cауронов, за что те научили её летать на метле, и сделали десятым Назгулом. Однако лишнего кольца тогда не нашлось, а ковать новое было в лом, вот и подарили ей Сауроны волшебные серёжки всевластья, которые передавались в их семье по женской линии...Вот только уши они оттягивали здорово, до самых плеч. И как наденет кто-нибудь из женской линии те сережки - все кругом смеются и по земле катаются... Поэтому хранились они в золотом ларце и одевались в самом крайнем случае. И вот пришло время Фекле надеть эти самые сережки, чтобы кпризвать к себе на помощь великую силу развоплощенного Саурона. Но Саурон как раз сегодня поехал в Череповец. Там...нет, погодите, не Саурон, а Сауроны...итак всяческие Сауроны сегодня поехали в Череповец. Там как раз недавно пробудился вулкан, подозрительно напоминающий Ородруин. И всяческие Сауроны решили, преисполнившись своих черных замыслов, снова сковать что-нить этакое, помощнее. Браслет всевластия, например... Для этого нужно где-нибудь раздобыть золотишка...да поболее, а так -как Сауроны не могли показать народу свое истинное личико, то забрались они на трубу заводскую и оттуда стали они созывать слуг своих верных, обладающих сокровищами нечестивыми, и слетелись на зов Сауроновский назгулы удалые, с посвистом молодецким, да принесли ему кулечек с надписью "Только для Сауронов". Всяческие Сауроны обрадовались, загоготали и протянули свои волосатые лапы к кулечку, да только напрасно они надеялись найти там золотишко. Там было китайская дешевая подделка под Кольцо Всевластия. А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили поймать всех китайцев и отомстить им очень изощренным способом, а именно перекрасить их всех в черный цвет, так , чтобы они бегали по миру и пугали людей, которые станут принимать их за Орков. А так как китайцев много, то и народу много испугается...А Сауроны пока будут искать Верховного Назгула. Для этого и нужна сауронам Фекла с ееными сережками Всевластия. Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось забирать у Феклы ее последнее украшение, но, как говорится, "А ты, Федор, не думай, за тебя партия думает", и именно поэтому скоро он уже звонил в дверь к Фекле. Она, ничего не подозревая, всё же взяла дробовик и, на всякий случай (по старой привычке), пальнула в дверь. От звука выстрела её мозги шевельнулись, что восстановило мыслительный процесс. Выбрав метлу, Фёкла села не неё и не успела улететь! Ангмарец уже стоял около нее и грустно, но вместе с тем и ласково глядел на нее своими красивыми синими глазами. Хотя кто его знает, какого цвета у него глаза. Может, и не синие, а какие-нибудь серые. Да, так вот, стоял он, стоял, и тут протянул руку в железной перчатке к Феклиным сережкам. В тот момент высоко в небе со вспышкой появился горящий зеленый шар. Дикие лабузеки во всей округе издали душераздерающий клич и попрятались в свои....

А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили поймать всех китайцев и отомстить им очень изощренным способом, а именно перекрасить их всех в черный цвет, так , чтобы они бегали по миру и пугали людей, которые станут принимать их за Орков. А так как китайцев много, то и народу много испугается...А Сауроны пока будут искать Верховного Назгула. Для этого и нужна сауронам Фекла с ееными сережками Всевластия. Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось забирать у Феклы ее последнее украшение, но, как говорится, "А ты, Федор, не думай, за тебя партия думает", и именно поэтому скоро он уже звонил в дверь к Фекле. Она, ничего не подозревая, всё же взяла дробовик и, на всякий случай (по старой привычке), пальнула в дверь. От звука выстрела её мозги шевельнулись, что восстановило мыслительный процесс. Выбрав метлу, Фёкла села не неё и не успела улететь! Ангмарец уже стоял около нее и грустно, но вместе с тем и ласково глядел на нее своими красивыми синими глазами. Хотя кто его знает, какого цвета у него глаза. Может, и не синие, а какие-нибудь серые. Да, так вот, стоял он, стоял, и тут протянул руку в железной перчатке к Феклиным сережкам. В тот момент высоко в небе со вспышкой появился горящий зеленый шар. Дикие лабузеки во всей округе издали душераздерающий клич и попрятались в свои норки. Это всяческие Сауроны увидели, что творит их правая рука и ужаснулись... Фекла вскрикнула и упала в обморок на руки Короля-Призрака.

А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили поймать всех китайцев и отомстить им очень изощренным способом, а именно перекрасить их всех в черный цвет, так , чтобы они бегали по миру и пугали людей, которые станут принимать их за Орков. А так как китайцев много, то и народу много испугается...А Сауроны пока будут искать Верховного Назгула. Для этого и нужна сауронам Фекла с ееными сережками Всевластия. Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось забирать у Феклы ее последнее украшение, но, как говорится, "А ты, Федор, не думай, за тебя партия думает", и именно поэтому скоро он уже звонил в дверь к Фекле. Она, ничего не подозревая, всё же взяла дробовик и, на всякий случай (по старой привычке), пальнула в дверь. От звука выстрела её мозги шевельнулись, что восстановило мыслительный процесс. Выбрав метлу, Фёкла села не неё и не успела улететь! Ангмарец уже стоял около нее и грустно, но вместе с тем и ласково глядел на нее своими красивыми синими глазами. Хотя кто его знает, какого цвета у него глаза. Может, и не синие, а какие-нибудь серые. Да, так вот, стоял он, стоял, и тут протянул руку в железной перчатке к Феклиным сережкам. В тот момент высоко в небе со вспышкой появился горящий зеленый шар. Дикие лабузеки во всей округе издали душераздерающий клич и попрятались в свои норки. Это всяческие Сауроны увидели, что творит их правая рука и ужаснулись... Фекла вскрикнула и упала в обморок на руки Короля-Призрака. Округу оглушил нечеловеческий вопль Вождя назгулов. "Кес кю сэ, мадам?!" - можно было разобрать в нём слова чёрного наречия, изобретённого в семействе всяческих Сауронов, чтобы прислуга не понимала о чём спорят хозяева. Однако один из Сауронов, самый младшенький, полюбил совсем ещё юную служаночку и научил её этому мерзкому языку, годному только для семейных склок и злобных наговоров. Не трудно догататься, что этой служанкой была когда-то Фёкла. "Мадмуазель!.." - поправила она Короля-Призрака и снова потеряла сознание...

А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили поймать всех китайцев и отомстить им очень изощренным способом, а именно перекрасить их всех в черный цвет, так , чтобы они бегали по миру и пугали людей, которые станут принимать их за Орков. А так как китайцев много, то и народу много испугается...А Сауроны пока будут искать Верховного Назгула. Для этого и нужна сауронам Фекла с ееными сережками Всевластия. Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось забирать у Феклы ее последнее украшение, но, как говорится, "А ты, Федор, не думай, за тебя партия думает", и именно поэтому скоро он уже звонил в дверь к Фекле. Она, ничего не подозревая, всё же взяла дробовик и, на всякий случай (по старой привычке), пальнула в дверь. От звука выстрела её мозги шевельнулись, что восстановило мыслительный процесс. Выбрав метлу, Фёкла села не неё и не успела улететь! Ангмарец уже стоял около нее и грустно, но вместе с тем и ласково глядел на нее своими красивыми синими глазами. Хотя кто его знает, какого цвета у него глаза. Может, и не синие, а какие-нибудь серые. Да, так вот, стоял он, стоял, и тут протянул руку в железной перчатке к Феклиным сережкам. В тот момент высоко в небе со вспышкой появился горящий зеленый шар. Дикие лабузеки во всей округе издали душераздерающий клич и попрятались в свои норки. Это всяческие Сауроны увидели, что творит их правая рука и ужаснулись... Фекла вскрикнула и упала в обморок на руки Короля-Призрака. Округу оглушил нечеловеческий вопль Вождя назгулов. "Кес кю сэ, мадам?!" - можно было разобрать в нём слова чёрного наречия, изобретённого в семействе всяческих Сауронов, чтобы прислуга не понимала о чём спорят хозяева. Однако один из Сауронов, самый младшенький, полюбил совсем ещё юную служаночку и научил её этому мерзкому языку, годному только для семейных склок и злобных наговоров. Не трудно догататься, что этой служанкой была когда-то Фёкла. "Мадмуазель!.." - поправила она Короля-Призрака и снова потеряла сознание... Младшенький Саурон достал из кармана синие таблетки, пошептал над ними и всыпал в ухо бездыханной Фёкле...

А настоящее Кольцо себе Верховный Назгул забрал, только никто этого не знал. Сауроны очень расстроились и решили поймать всех китайцев и отомстить им очень изощренным способом, а именно перекрасить их всех в черный цвет, так , чтобы они бегали по миру и пугали людей, которые станут принимать их за Орков. А так как китайцев много, то и народу много испугается...А Сауроны пока будут искать Верховного Назгула. Для этого и нужна сауронам Фекла с ееными сережками Всевластия. Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось забирать у Феклы ее последнее украшение, но, как говорится, "А ты, Федор, не думай, за тебя партия думает", и именно поэтому скоро он уже звонил в дверь к Фекле. Она, ничего не подозревая, всё же взяла дробовик и, на всякий случай (по старой привычке), пальнула в дверь. От звука выстрела её мозги шевельнулись, что восстановило мыслительный процесс. Выбрав метлу, Фёкла села не неё и не успела улететь! Ангмарец уже стоял около нее и грустно, но вместе с тем и ласково глядел на нее своими красивыми синими глазами. Хотя кто его знает, какого цвета у него глаза. Может, и не синие, а какие-нибудь серые. Да, так вот, стоял он, стоял, и тут протянул руку в железной перчатке к Феклиным сережкам. В тот момент высоко в небе со вспышкой появился горящий зеленый шар. Дикие лабузеки во всей округе издали душераздерающий клич и попрятались в свои норки. Это всяческие Сауроны увидели, что творит их правая рука и ужаснулись... Фекла вскрикнула и упала в обморок на руки Короля-Призрака. Округу оглушил нечеловеческий вопль Вождя назгулов. "Кес кю сэ, мадам?!" - можно было разобрать в нём слова чёрного наречия, изобретённого в семействе всяческих Сауронов, чтобы прислуга не понимала о чём спорят хозяева. Однако один из Сауронов, самый младшенький, полюбил совсем ещё юную служаночку и научил её этому мерзкому языку, годному только для семейных склок и злобных наговоров. Не трудно догататься, что этой служанкой была когда-то Фёкла. "Мадмуазель!.." - поправила она Короля-Призрака и снова потеряла сознание... Младшенький Саурон достал из кармана синие таблетки, пошептал над ними и всыпал в ухо бездыханной Фёкле... От такого обращения Фекла вскочила, издала душераздирающий вопль и забегала по залу, хватая себя за волосы...
-Где я?! Кто я?! - вопила бедная женщина, т.к. в голове у неё окончательно помутилось...

Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось забирать у Феклы ее последнее украшение, но, как говорится, "А ты, Федор, не думай, за тебя партия думает", и именно поэтому скоро он уже звонил в дверь к Фекле. Она, ничего не подозревая, всё же взяла дробовик и, на всякий случай (по старой привычке), пальнула в дверь. От звука выстрела её мозги шевельнулись, что восстановило мыслительный процесс. Выбрав метлу, Фёкла села не неё и не успела улететь! Ангмарец уже стоял около нее и грустно, но вместе с тем и ласково глядел на нее своими красивыми синими глазами. Хотя кто его знает, какого цвета у него глаза. Может, и не синие, а какие-нибудь серые. Да, так вот, стоял он, стоял, и тут протянул руку в железной перчатке к Феклиным сережкам. В тот момент высоко в небе со вспышкой появился горящий зеленый шар. Дикие лабузеки во всей округе издали душераздерающий клич и попрятались в свои норки. Это всяческие Сауроны увидели, что творит их правая рука и ужаснулись... Фекла вскрикнула и упала в обморок на руки Короля-Призрака. Округу оглушил нечеловеческий вопль Вождя назгулов. "Кес кю сэ, мадам?!" - можно было разобрать в нём слова чёрного наречия, изобретённого в семействе всяческих Сауронов, чтобы прислуга не понимала о чём спорят хозяева. Однако один из Сауронов, самый младшенький, полюбил совсем ещё юную служаночку и научил её этому мерзкому языку, годному только для семейных склок и злобных наговоров. Не трудно догататься, что этой служанкой была когда-то Фёкла. "Мадмуазель!.." - поправила она Короля-Призрака и снова потеряла сознание... Младшенький Саурон достал из кармана синие таблетки, пошептал над ними и всыпал в ухо бездыханной Фёкле... От такого обращения Фекла вскочила, издала душераздирающий вопль и забегала по залу, хватая себя за волосы...
-Где я?! Кто я?! - вопила бедная женщина, т.к. в голове у неё окончательно помутилось, споткнувшись, она упала на пылесос (на гусенечном ходу), который вместе с ней, со страшным тарахтением, поехал на незванных гостей. Сережки выпали из её кармана и, звякнув, ....

Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось забирать у Феклы ее последнее украшение, но, как говорится, "А ты, Федор, не думай, за тебя партия думает", и именно поэтому скоро он уже звонил в дверь к Фекле. Она, ничего не подозревая, всё же взяла дробовик и, на всякий случай (по старой привычке), пальнула в дверь. От звука выстрела её мозги шевельнулись, что восстановило мыслительный процесс. Выбрав метлу, Фёкла села не неё и не успела улететь! Ангмарец уже стоял около нее и грустно, но вместе с тем и ласково глядел на нее своими красивыми синими глазами. Хотя кто его знает, какого цвета у него глаза. Может, и не синие, а какие-нибудь серые. Да, так вот, стоял он, стоял, и тут протянул руку в железной перчатке к Феклиным сережкам. В тот момент высоко в небе со вспышкой появился горящий зеленый шар. Дикие лабузеки во всей округе издали душераздерающий клич и попрятались в свои норки. Это всяческие Сауроны увидели, что творит их правая рука и ужаснулись... Фекла вскрикнула и упала в обморок на руки Короля-Призрака. Округу оглушил нечеловеческий вопль Вождя назгулов. "Кес кю сэ, мадам?!" - можно было разобрать в нём слова чёрного наречия, изобретённого в семействе всяческих Сауронов, чтобы прислуга не понимала о чём спорят хозяева. Однако один из Сауронов, самый младшенький, полюбил совсем ещё юную служаночку и научил её этому мерзкому языку, годному только для семейных склок и злобных наговоров. Не трудно догататься, что этой служанкой была когда-то Фёкла. "Мадмуазель!.." - поправила она Короля-Призрака и снова потеряла сознание... Младшенький Саурон достал из кармана синие таблетки, пошептал над ними и всыпал в ухо бездыханной Фёкле... От такого обращения Фекла вскочила, издала душераздирающий вопль и забегала по залу, хватая себя за волосы...
-Где я?! Кто я?! - вопила бедная женщина, т.к. в голове у неё окончательно помутилось, споткнувшись, она упала на пылесос (на гусенечном ходу), который вместе с ней, со страшным тарахтением, поехал на незванных гостей. Сережки выпали из её кармана и, звякнув, опустились в бездонные недра черного-черного кармана черного-черного плаща Ангмарца. Тот ухмыльнулся, отвесил Фекле галантный поклон и удалился через дверь. Всяческие Сауроны забегали по крыше своей черной-черной башни в Череповце, ожидая неминуемого суда за военные преступления.

Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось забирать у Феклы ее последнее украшение, но, как говорится, "А ты, Федор, не думай, за тебя партия думает", и именно поэтому скоро он уже звонил в дверь к Фекле. Она, ничего не подозревая, всё же взяла дробовик и, на всякий случай (по старой привычке), пальнула в дверь. От звука выстрела её мозги шевельнулись, что восстановило мыслительный процесс. Выбрав метлу, Фёкла села не неё и не успела улететь! Ангмарец уже стоял около нее и грустно, но вместе с тем и ласково глядел на нее своими красивыми синими глазами. Хотя кто его знает, какого цвета у него глаза. Может, и не синие, а какие-нибудь серые. Да, так вот, стоял он, стоял, и тут протянул руку в железной перчатке к Феклиным сережкам. В тот момент высоко в небе со вспышкой появился горящий зеленый шар. Дикие лабузеки во всей округе издали душераздерающий клич и попрятались в свои норки. Это всяческие Сауроны увидели, что творит их правая рука и ужаснулись... Фекла вскрикнула и упала в обморок на руки Короля-Призрака. Округу оглушил нечеловеческий вопль Вождя назгулов. "Кес кю сэ, мадам?!" - можно было разобрать в нём слова чёрного наречия, изобретённого в семействе всяческих Сауронов, чтобы прислуга не понимала о чём спорят хозяева. Однако один из Сауронов, самый младшенький, полюбил совсем ещё юную служаночку и научил её этому мерзкому языку, годному только для семейных склок и злобных наговоров. Не трудно догататься, что этой служанкой была когда-то Фёкла. "Мадмуазель!.." - поправила она Короля-Призрака и снова потеряла сознание... Младшенький Саурон достал из кармана синие таблетки, пошептал над ними и всыпал в ухо бездыханной Фёкле... От такого обращения Фекла вскочила, издала душераздирающий вопль и забегала по залу, хватая себя за волосы...
-Где я?! Кто я?! - вопила бедная женщина, т.к. в голове у неё окончательно помутилось, споткнувшись, она упала на пылесос (на гусенечном ходу), который вместе с ней, со страшным тарахтением, поехал на незванных гостей. Сережки выпали из её кармана и, звякнув, опустились в бездонные недра черного-черного кармана черного-черного плаща Ангмарца. Тот ухмыльнулся, отвесил Фекле галантный поклон и удалился через дверь. Всяческие Сауроны забегали по крыше своей черной-черной башни в Череповце, ожидая неминуемого суда за военные преступления. Один из них начал было в панике принимать яд (выращенный на специальном Сауронном могильничке), но другие Сауроны заметили это и поспешили...

Фекла же так и стояла, как та ослица, не в силах решить, что же выбрать: чудо советской техники - пылесос на гусеничном ходу без глушителя или же фэндомовскую позолоченую бабкину метлу - раритет, но еще на ходу. Сережки же позвякивали в кармане в такт ее мыслей. Дзень-брень, дзень-брень. Соседи от этого гвалта уже полчаса сосредоточенно стучали по батареям. Верховный Назгул показал ошалелому дворнику III категории Пупкову-Азамат-Аглы В. У. удостоверение врача-нарколога и вошел в парадную. В глазах его, как ни странно, светилась грусть. Ему так не хотелось забирать у Феклы ее последнее украшение, но, как говорится, "А ты, Федор, не думай, за тебя партия думает", и именно поэтому скоро он уже звонил в дверь к Фекле. Она, ничего не подозревая, всё же взяла дробовик и, на всякий случай (по старой привычке), пальнула в дверь. От звука выстрела её мозги шевельнулись, что восстановило мыслительный процесс. Выбрав метлу, Фёкла села не неё и не успела улететь! Ангмарец уже стоял около нее и грустно, но вместе с тем и ласково глядел на нее своими красивыми синими глазами. Хотя кто его знает, какого цвета у него глаза. Может, и не синие, а какие-нибудь серые. Да, так вот, стоял он, стоял, и тут протянул руку в железной перчатке к Феклиным сережкам. В тот момент высоко в небе со вспышкой появился горящий зеленый шар. Дикие лабузеки во всей округе издали душераздерающий клич и попрятались в свои норки. Это всяческие Сауроны увидели, что творит их правая рука и ужаснулись... Фекла вскрикнула и упала в обморок на руки Короля-Призрака. Округу оглушил нечеловеческий вопль Вождя назгулов. "Кес кю сэ, мадам?!" - можно было разобрать в нём слова чёрного наречия, изобретённого в семействе всяческих Сауронов, чтобы прислуга не понимала о чём спорят хозяева. Однако один из Сауронов, самый младшенький, полюбил совсем ещё юную служаночку и научил её этому мерзкому языку, годному только для семейных склок и злобных наговоров. Не трудно догататься, что этой служанкой была когда-то Фёкла. "Мадмуазель!.." - поправила она Короля-Призрака и снова потеряла сознание... Младшенький Саурон достал из кармана синие таблетки, пошептал над ними и всыпал в ухо бездыханной Фёкле... От такого обращения Фекла вскочила, издала душераздирающий вопль и забегала по залу, хватая себя за волосы...
-Где я?! Кто я?! - вопила бедная женщина, т.к. в голове у неё окончательно помутилось, споткнувшись, она упала на пылесос (на гусенечном ходу), который вместе с ней, со страшным тарахтением, поехал на незванных гостей. Сережки выпали из её кармана и, звякнув, опустились в бездонные недра черного-черного кармана черного-черного плаща Ангмарца. Тот ухмыльнулся, отвесил Фекле галантный поклон и удалился через дверь. Всяческие Сауроны забегали по крыше своей черной-черной башни в Череповце, ожидая неминуемого суда за военные преступления. Один из них начал было в панике принимать яд (выращенный на специальном Сауронном могильничке), но другие Сауроны заметили это и поспешили промыть ему желудок. Таким образом, избежать кары не удалось. Вскоре послышался дикий свист и на черных крыльях своей летающей крепости прилетел Ангмарец. Он завис в воздухе над Сауронами, но спускаться пока не спешил...

Ангмарец уже стоял около нее и грустно, но вместе с тем и ласково глядел на нее своими красивыми синими глазами. Хотя кто его знает, какого цвета у него глаза. Может, и не синие, а какие-нибудь серые. Да, так вот, стоял он, стоял, и тут протянул руку в железной перчатке к Феклиным сережкам. В тот момент высоко в небе со вспышкой появился горящий зеленый шар. Дикие лабузеки во всей округе издали душераздерающий клич и попрятались в свои норки. Это всяческие Сауроны увидели, что творит их правая рука и ужаснулись... Фекла вскрикнула и упала в обморок на руки Короля-Призрака. Округу оглушил нечеловеческий вопль Вождя назгулов. "Кес кю сэ, мадам?!" - можно было разобрать в нём слова чёрного наречия, изобретённого в семействе всяческих Сауронов, чтобы прислуга не понимала о чём спорят хозяева. Однако один из Сауронов, самый младшенький, полюбил совсем ещё юную служаночку и научил её этому мерзкому языку, годному только для семейных склок и злобных наговоров. Не трудно догататься, что этой служанкой была когда-то Фёкла. "Мадмуазель!.." - поправила она Короля-Призрака и снова потеряла сознание... Младшенький Саурон достал из кармана синие таблетки, пошептал над ними и всыпал в ухо бездыханной Фёкле... От такого обращения Фекла вскочила, издала душераздирающий вопль и забегала по залу, хватая себя за волосы...
-Где я?! Кто я?! - вопила бедная женщина, т.к. в голове у неё окончательно помутилось, споткнувшись, она упала на пылесос (на гусенечном ходу), который вместе с ней, со страшным тарахтением, поехал на незванных гостей. Сережки выпали из её кармана и, звякнув, опустились в бездонные недра черного-черного кармана черного-черного плаща Ангмарца. Тот ухмыльнулся, отвесил Фекле галантный поклон и удалился через дверь. Всяческие Сауроны забегали по крыше своей черной-черной башни в Череповце, ожидая неминуемого суда за военные преступления. Один из них начал было в панике принимать яд (выращенный на специальном Сауронном могильничке), но другие Сауроны заметили это и поспешили промыть ему желудок. Таким образом, избежать кары не удалось. Вскоре послышался дикий свист и на черных крыльях своей летающей крепости прилетел Ангмарец. Он завис в воздухе над Сауронами, но спускаться пока не спешил. Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща.

Фекла вскрикнула и упала в обморок на руки Короля-Призрака. Округу оглушил нечеловеческий вопль Вождя назгулов. "Кес кю сэ, мадам?!" - можно было разобрать в нём слова чёрного наречия, изобретённого в семействе всяческих Сауронов, чтобы прислуга не понимала о чём спорят хозяева. Однако один из Сауронов, самый младшенький, полюбил совсем ещё юную служаночку и научил её этому мерзкому языку, годному только для семейных склок и злобных наговоров. Не трудно догататься, что этой служанкой была когда-то Фёкла. "Мадмуазель!.." - поправила она Короля-Призрака и снова потеряла сознание... Младшенький Саурон достал из кармана синие таблетки, пошептал над ними и всыпал в ухо бездыханной Фёкле... От такого обращения Фекла вскочила, издала душераздирающий вопль и забегала по залу, хватая себя за волосы...
-Где я?! Кто я?! - вопила бедная женщина, т.к. в голове у неё окончательно помутилось, споткнувшись, она упала на пылесос (на гусенечном ходу), который вместе с ней, со страшным тарахтением, поехал на незванных гостей. Сережки выпали из её кармана и, звякнув, опустились в бездонные недра черного-черного кармана черного-черного плаща Ангмарца. Тот ухмыльнулся, отвесил Фекле галантный поклон и удалился через дверь. Всяческие Сауроны забегали по крыше своей черной-черной башни в Череповце, ожидая неминуемого суда за военные преступления. Один из них начал было в панике принимать яд (выращенный на специальном Сауронном могильничке), но другие Сауроны заметили это и поспешили промыть ему желудок. Таким образом, избежать кары не удалось. Вскоре послышался дикий свист и на черных крыльях своей летающей крепости прилетел Ангмарец. Он завис в воздухе над Сауронами, но спускаться пока не спешил. Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща. "Ма-Ха-Ха" - лишь рассмеялись всяческие Сауроны. Они то знали, что если бросить серёжки в костёр, на котором сжигают ведьму в Духов день, то проступят на них зловещие руны: R и L. Лишь зная их можно одеть серёжки верно - каждую на своё ухо (R - на правое, а L - на левое). Вождь назгулов этого явно не знал. Теперь не только серёжки были бесполезны, но они ещё и нейтрализовали кольцо. Ведь женщины из семейства Сауронов одевали серёжки чтобы мужья во время ссор не имели магического преимущества, тогда милые дамы, обезопасив себя от действия кольца, пускали в ход мощное оружие - супер-пупер сковородку, перекованную из кувалды дядюшки Мелькора. Именно эта сковорода и стояла на плите в череповецкой кухне Сауронов, шкварча чудесной глазуньей с охотничьими колбасками...

Фекла вскрикнула и упала в обморок на руки Короля-Призрака. Округу оглушил нечеловеческий вопль Вождя назгулов. "Кес кю сэ, мадам?!" - можно было разобрать в нём слова чёрного наречия, изобретённого в семействе всяческих Сауронов, чтобы прислуга не понимала о чём спорят хозяева. Однако один из Сауронов, самый младшенький, полюбил совсем ещё юную служаночку и научил её этому мерзкому языку, годному только для семейных склок и злобных наговоров. Не трудно догататься, что этой служанкой была когда-то Фёкла. "Мадмуазель!.." - поправила она Короля-Призрака и снова потеряла сознание... Младшенький Саурон достал из кармана синие таблетки, пошептал над ними и всыпал в ухо бездыханной Фёкле... От такого обращения Фекла вскочила, издала душераздирающий вопль и забегала по залу, хватая себя за волосы...
-Где я?! Кто я?! - вопила бедная женщина, т.к. в голове у неё окончательно помутилось, споткнувшись, она упала на пылесос (на гусенечном ходу), который вместе с ней, со страшным тарахтением, поехал на незванных гостей. Сережки выпали из её кармана и, звякнув, опустились в бездонные недра черного-черного кармана черного-черного плаща Ангмарца. Тот ухмыльнулся, отвесил Фекле галантный поклон и удалился через дверь. Всяческие Сауроны забегали по крыше своей черной-черной башни в Череповце, ожидая неминуемого суда за военные преступления. Один из них начал было в панике принимать яд (выращенный на специальном Сауронном могильничке), но другие Сауроны заметили это и поспешили промыть ему желудок. Таким образом, избежать кары не удалось. Вскоре послышался дикий свист и на черных крыльях своей летающей крепости прилетел Ангмарец. Он завис в воздухе над Сауронами, но спускаться пока не спешил. Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща. "Ма-Ха-Ха" - лишь рассмеялись всяческие Сауроны. Они то знали, что если бросить серёжки в костёр, на котором сжигают ведьму в Духов день, то проступят на них зловещие руны: R и L. Лишь зная их можно одеть серёжки верно - каждую на своё ухо (R - на правое, а L - на левое). Вождь назгулов этого явно не знал. Теперь не только серёжки были бесполезны, но они ещё и нейтрализовали кольцо. Ведь женщины из семейства Сауронов одевали серёжки чтобы мужья во время ссор не имели магического преимущества, тогда милые дамы, обезопасив себя от действия кольца, пускали в ход мощное оружие - супер-пупер сковородку, перекованную из кувалды дядюшки Мелькора. Именно эта сковорода и стояла на плите в череповецкой кухне Сауронов, шкварча чудесной глазуньей с охотничьими колбасками. По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план...

Сережки выпали из её кармана и, звякнув, опустились в бездонные недра черного-черного кармана черного-черного плаща Ангмарца. Тот ухмыльнулся, отвесил Фекле галантный поклон и удалился через дверь. Всяческие Сауроны забегали по крыше своей черной-черной башни в Череповце, ожидая неминуемого суда за военные преступления. Один из них начал было в панике принимать яд (выращенный на специальном Сауронном могильничке), но другие Сауроны заметили это и поспешили промыть ему желудок. Таким образом, избежать кары не удалось. Вскоре послышался дикий свист и на черных крыльях своей летающей крепости прилетел Ангмарец. Он завис в воздухе над Сауронами, но спускаться пока не спешил. Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща. "Ма-Ха-Ха" - лишь рассмеялись всяческие Сауроны. Они то знали, что если бросить серёжки в костёр, на котором сжигают ведьму в Духов день, то проступят на них зловещие руны: R и L. Лишь зная их можно одеть серёжки верно - каждую на своё ухо (R - на правое, а L - на левое). Вождь назгулов этого явно не знал. Теперь не только серёжки были бесполезны, но они ещё и нейтрализовали кольцо. Ведь женщины из семейства Сауронов одевали серёжки чтобы мужья во время ссор не имели магического преимущества, тогда милые дамы, обезопасив себя от действия кольца, пускали в ход мощное оружие - супер-пупер сковородку, перекованную из кувалды дядюшки Мелькора. Именно эта сковорода и стояла на плите в череповецкой кухне Сауронов, шкварча чудесной глазуньей с охотничьими колбасками. По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу...

Злостный оффтопик

Во понаписали то, и всё про нас, про нас...

Сережки выпали из её кармана и, звякнув, опустились в бездонные недра черного-черного кармана черного-черного плаща Ангмарца. Тот ухмыльнулся, отвесил Фекле галантный поклон и удалился через дверь. Всяческие Сауроны забегали по крыше своей черной-черной башни в Череповце, ожидая неминуемого суда за военные преступления. Один из них начал было в панике принимать яд (выращенный на специальном Сауронном могильничке), но другие Сауроны заметили это и поспешили промыть ему желудок. Таким образом, избежать кары не удалось. Вскоре послышался дикий свист и на черных крыльях своей летающей крепости прилетел Ангмарец. Он завис в воздухе над Сауронами, но спускаться пока не спешил. Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща. "Ма-Ха-Ха" - лишь рассмеялись всяческие Сауроны. Они то знали, что если бросить серёжки в костёр, на котором сжигают ведьму в Духов день, то проступят на них зловещие руны: R и L. Лишь зная их можно одеть серёжки верно - каждую на своё ухо (R - на правое, а L - на левое). Вождь назгулов этого явно не знал. Теперь не только серёжки были бесполезны, но они ещё и нейтрализовали кольцо. Ведь женщины из семейства Сауронов одевали серёжки чтобы мужья во время ссор не имели магического преимущества, тогда милые дамы, обезопасив себя от действия кольца, пускали в ход мощное оружие - супер-пупер сковородку, перекованную из кувалды дядюшки Мелькора. Именно эта сковорода и стояла на плите в череповецкой кухне Сауронов, шкварча чудесной глазуньей с охотничьими колбасками. По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу.
А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.

Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща. "Ма-Ха-Ха" - лишь рассмеялись всяческие Сауроны. Они то знали, что если бросить серёжки в костёр, на котором сжигают ведьму в Духов день, то проступят на них зловещие руны: R и L. Лишь зная их можно одеть серёжки верно - каждую на своё ухо (R - на правое, а L - на левое). Вождь назгулов этого явно не знал. Теперь не только серёжки были бесполезны, но они ещё и нейтрализовали кольцо. Ведь женщины из семейства Сауронов одевали серёжки чтобы мужья во время ссор не имели магического преимущества, тогда милые дамы, обезопасив себя от действия кольца, пускали в ход мощное оружие - супер-пупер сковородку, перекованную из кувалды дядюшки Мелькора. Именно эта сковорода и стояла на плите в череповецкой кухне Сауронов, шкварча чудесной глазуньей с охотничьими колбасками. По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу.
А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же завидев Фёклу тоже как-то нехорошо повеселели...

Злостный оффтопик

Привет, Гэлтано. Сейчас мы из первых рук и узнаем чем там дело в Череповце закончилось ;D

Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща. "Ма-Ха-Ха" - лишь рассмеялись всяческие Сауроны. Они то знали, что если бросить серёжки в костёр, на котором сжигают ведьму в Духов день, то проступят на них зловещие руны: R и L. Лишь зная их можно одеть серёжки верно - каждую на своё ухо (R - на правое, а L - на левое). Вождь назгулов этого явно не знал. Теперь не только серёжки были бесполезны, но они ещё и нейтрализовали кольцо. Ведь женщины из семейства Сауронов одевали серёжки чтобы мужья во время ссор не имели магического преимущества, тогда милые дамы, обезопасив себя от действия кольца, пускали в ход мощное оружие - супер-пупер сковородку, перекованную из кувалды дядюшки Мелькора. Именно эта сковорода и стояла на плите в череповецкой кухне Сауронов, шкварча чудесной глазуньей с охотничьими колбасками. По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу.
А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же завидев Фёклу тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль...

Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща. "Ма-Ха-Ха" - лишь рассмеялись всяческие Сауроны. Они то знали, что если бросить серёжки в костёр, на котором сжигают ведьму в Духов день, то проступят на них зловещие руны: R и L. Лишь зная их можно одеть серёжки верно - каждую на своё ухо (R - на правое, а L - на левое). Вождь назгулов этого явно не знал. Теперь не только серёжки были бесполезны, но они ещё и нейтрализовали кольцо. Ведь женщины из семейства Сауронов одевали серёжки чтобы мужья во время ссор не имели магического преимущества, тогда милые дамы, обезопасив себя от действия кольца, пускали в ход мощное оружие - супер-пупер сковородку, перекованную из кувалды дядюшки Мелькора. Именно эта сковорода и стояла на плите в череповецкой кухне Сауронов, шкварча чудесной глазуньей с охотничьими колбасками. По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу.
А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же завидев Фёклу тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла...

Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща. "Ма-Ха-Ха" - лишь рассмеялись всяческие Сауроны. Они то знали, что если бросить серёжки в костёр, на котором сжигают ведьму в Духов день, то проступят на них зловещие руны: R и L. Лишь зная их можно одеть серёжки верно - каждую на своё ухо (R - на правое, а L - на левое). Вождь назгулов этого явно не знал. Теперь не только серёжки были бесполезны, но они ещё и нейтрализовали кольцо. Ведь женщины из семейства Сауронов одевали серёжки чтобы мужья во время ссор не имели магического преимущества, тогда милые дамы, обезопасив себя от действия кольца, пускали в ход мощное оружие - супер-пупер сковородку, перекованную из кувалды дядюшки Мелькора. Именно эта сковорода и стояла на плите в череповецкой кухне Сауронов, шкварча чудесной глазуньей с охотничьими колбасками. По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу.
А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же завидев Фёклу тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду...

Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща. "Ма-Ха-Ха" - лишь рассмеялись всяческие Сауроны. Они то знали, что если бросить серёжки в костёр, на котором сжигают ведьму в Духов день, то проступят на них зловещие руны: R и L. Лишь зная их можно одеть серёжки верно - каждую на своё ухо (R - на правое, а L - на левое). Вождь назгулов этого явно не знал. Теперь не только серёжки были бесполезны, но они ещё и нейтрализовали кольцо. Ведь женщины из семейства Сауронов одевали серёжки чтобы мужья во время ссор не имели магического преимущества, тогда милые дамы, обезопасив себя от действия кольца, пускали в ход мощное оружие - супер-пупер сковородку, перекованную из кувалды дядюшки Мелькора. Именно эта сковорода и стояла на плите в череповецкой кухне Сауронов, шкварча чудесной глазуньей с охотничьими колбасками. По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу.
А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же завидев Фёклу тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них...

Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща. "Ма-Ха-Ха" - лишь рассмеялись всяческие Сауроны. Они то знали, что если бросить серёжки в костёр, на котором сжигают ведьму в Духов день, то проступят на них зловещие руны: R и L. Лишь зная их можно одеть серёжки верно - каждую на своё ухо (R - на правое, а L - на левое). Вождь назгулов этого явно не знал. Теперь не только серёжки были бесполезны, но они ещё и нейтрализовали кольцо. Ведь женщины из семейства Сауронов одевали серёжки чтобы мужья во время ссор не имели магического преимущества, тогда милые дамы, обезопасив себя от действия кольца, пускали в ход мощное оружие - супер-пупер сковородку, перекованную из кувалды дядюшки Мелькора. Именно эта сковорода и стояла на плите в череповецкой кухне Сауронов, шкварча чудесной глазуньей с охотничьими колбасками. По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу.
А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же завидев Фёклу тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в...

Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща. "Ма-Ха-Ха" - лишь рассмеялись всяческие Сауроны. Они то знали, что если бросить серёжки в костёр, на котором сжигают ведьму в Духов день, то проступят на них зловещие руны: R и L. Лишь зная их можно одеть серёжки верно - каждую на своё ухо (R - на правое, а L - на левое). Вождь назгулов этого явно не знал. Теперь не только серёжки были бесполезны, но они ещё и нейтрализовали кольцо. Ведь женщины из семейства Сауронов одевали серёжки чтобы мужья во время ссор не имели магического преимущества, тогда милые дамы, обезопасив себя от действия кольца, пускали в ход мощное оружие - супер-пупер сковородку, перекованную из кувалды дядюшки Мелькора. Именно эта сковорода и стояла на плите в череповецкой кухне Сауронов, шкварча чудесной глазуньей с охотничьими колбасками. По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу.
А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же завидев Фёклу тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала...

Призрак взгянул сверху на всяческих Сауронов, и со зловещим цинизмом произнес: "Теперь я - Черный Властелин. А вы, Сарики, будете у меня шестерить, по старой дружбе". Он стоял неподвжно и гордо, и только сережки на призрачных ушах (жаль не было видно, как уши оттянуты) весело поблескивали, да кольцо светилось из под плаща. "Ма-Ха-Ха" - лишь рассмеялись всяческие Сауроны. Они то знали, что если бросить серёжки в костёр, на котором сжигают ведьму в Духов день, то проступят на них зловещие руны: R и L. Лишь зная их можно одеть серёжки верно - каждую на своё ухо (R - на правое, а L - на левое). Вождь назгулов этого явно не знал. Теперь не только серёжки были бесполезны, но они ещё и нейтрализовали кольцо. Ведь женщины из семейства Сауронов одевали серёжки чтобы мужья во время ссор не имели магического преимущества, тогда милые дамы, обезопасив себя от действия кольца, пускали в ход мощное оружие - супер-пупер сковородку, перекованную из кувалды дядюшки Мелькора. Именно эта сковорода и стояла на плите в череповецкой кухне Сауронов, шкварча чудесной глазуньей с охотничьими колбасками. По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу.
А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же завидев Фёклу тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала, на самом деле это были наручи всевластия, которые незамедлительно одели всяческие Сауроны.

По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу.
А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же завидев Фёклу тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала, на самом деле это были наручи всевластия, которые незамедлительно одели всяческие Сауроны.
В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья.

По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу.
А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же завидев Фёклу тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала, на самом деле это были наручи всевластия, которые незамедлительно одели всяческие Сауроны.
В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет...

По этому хохоту Ангмарец понял: что-то пошло не так. Раздумывая над тем, что могло бы привести Сауронов в такое веселое расположение духа, он наконец, сообразил, что дело в сережках. "Да, сережки тебе явно не идут, мой дорогой", - хохотали Сауроны, пиная главного назгула ногами. Но Король-Призрак был не так-то прост. На всякий случай у него был заготовлен беспроигрышный план.
"Вот ведь зря я уши прокалывал!" подумал назгул, "так и знал, что их нужно вешать в нос и пупок". Увертываясь от пинков, он снял сережки, но не зная, как закрепить их на носу и пупке, со злостью зашвырнул на сковородку. Один из Сауронов, в очередной раз смачно пнул Ангмарца, но тут же жутко заорал, схватившись за сломанную ногу.
А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же завидев Фёклу тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала, на самом деле это были наручи всевластия, которые незамедлительно одели всяческие Сауроны.
В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет, а имеются только злобные Сауроны и Ангмарец с Феклой. Беднягу гнома, уже выхватившего осиновые колья из-за спины совершенно смутил громовой хохот Сауронов и Назгула, а также серебристый смех прекрасной Феклы. Гном уронил колья, и стоял в нерешительности, но...

А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же завидев Фёклу тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала, на самом деле это были наручи всевластия, которые незамедлительно одели всяческие Сауроны.
В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет, а имеются только злобные Сауроны и Ангмарец с Феклой. Беднягу гнома, уже выхватившего осиновые колья из-за спины совершенно смутил громовой хохот Сауронов и Назгула, а также серебристый смех прекрасной Феклы. Гном уронил колья, и стоял в нерешительности, но подумал: "Что бы это значило - "серебристый смех"?"

А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же, завидев Фёклу, тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала, на самом деле это были наручи всевластия, которые незамедлительно одели всяческие Сауроны.
В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет, а имеются только злобные Сауроны и Ангмарец с Феклой. Беднягу гнома, уже выхватившего осиновые колья из-за спины совершенно смутил громовой хохот Сауронов и Назгула, а также серебристый смех прекрасной Феклы. Гном уронил колья, и стоял в нерешительности, но подумал: "Что бы это значило - "серебристый смех"?" Больше подумать он ничего не успел. Всяческие Сауроны, всей толпой и примкнувший к ним Верховный Назгул, увидев общего врага с криками "En avant!" (на тёмном наречии) и "С нами Нээрэ!" (на принятом в Череповце воляпюке) бросились к сидящему на своей пороховой бочке дварфу

А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же, завидев Фёклу, тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала, на самом деле это были наручи всевластия, которые незамедлительно одели всяческие Сауроны.
В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет, а имеются только злобные Сауроны и Ангмарец с Феклой. Беднягу гнома, уже выхватившего осиновые колья из-за спины совершенно смутил громовой хохот Сауронов и Назгула, а также серебристый смех прекрасной Феклы. Гном уронил колья, и стоял в нерешительности, но подумал: "Что бы это значило - "серебристый смех"?" Больше подумать он ничего не успел. Всяческие Сауроны, всей толпой и примкнувший к ним Верховный Назгул, увидев общего врага с криками "En avant!" (на тёмном наречии) и "С нами Нээрэ!" (на принятом в Череповце воляпюке) бросились к сидящему на своей пороховой бочке дварфу и запинали его насмерть. Затем уставились на труп гнома и задумчиво проговорили: - Ребят, а че мы, собссно, его пинали-то?
Но было уже поздно.

А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же, завидев Фёклу, тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала, на самом деле это были наручи всевластия, которые незамедлительно одели всяческие Сауроны.
В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет, а имеются только злобные Сауроны и Ангмарец с Феклой. Беднягу гнома, уже выхватившего осиновые колья из-за спины совершенно смутил громовой хохот Сауронов и Назгула, а также серебристый смех прекрасной Феклы. Гном уронил колья, и стоял в нерешительности, но подумал: "Что бы это значило - "серебристый смех"?" Больше подумать он ничего не успел. Всяческие Сауроны, всей толпой и примкнувший к ним Верховный Назгул, увидев общего врага с криками "En avant!" (на тёмном наречии) и "С нами Нээрэ!" (на принятом в Череповце воляпюке) бросились к сидящему на своей пороховой бочке дварфу и запинали его насмерть. Затем уставились на труп гнома и задумчиво проговорили: - Ребят, а че мы, собссно, его пинали-то?
Но было уже поздно. Гном был смертельно поколечен, но вдруг, на удивление злодеев, собрав последние силы, он проскрипев "Валлар акбар!, проклятые готы!", зажег короткий фитиль на бочке.

А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же, завидев Фёклу, тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала, на самом деле это были наручи всевластия, которые незамедлительно одели всяческие Сауроны.
В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет, а имеются только злобные Сауроны и Ангмарец с Феклой. Беднягу гнома, уже выхватившего осиновые колья из-за спины совершенно смутил громовой хохот Сауронов и Назгула, а также серебристый смех прекрасной Феклы. Гном уронил колья, и стоял в нерешительности, но подумал: "Что бы это значило - "серебристый смех"?" Больше подумать он ничего не успел. Всяческие Сауроны, всей толпой и примкнувший к ним Верховный Назгул, увидев общего врага с криками "En avant!" (на тёмном наречии) и "С нами Нээрэ!" (на принятом в Череповце воляпюке) бросились к сидящему на своей пороховой бочке дварфу и запинали его насмерть. Затем уставились на труп гнома и задумчиво проговорили: - Ребят, а че мы, собссно, его пинали-то?
Но было уже поздно. Гном был смертельно поколечен, но вдруг, на удивление злодеев, собрав последние силы, он проскрипев "Валлар акбар!, проклятые готы!", зажег короткий фитиль на бочке. Враги застыли в оцепенении, глядя на этот подвиг, тем более, что им все равно иерять было нечего, т.к. они были бесплотные. Другое дело Фекла! Вот ей пришлось бы несладко, посему...

А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же, завидев Фёклу, тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала, на самом деле это были наручи всевластия, которые незамедлительно одели всяческие Сауроны.
В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет, а имеются только злобные Сауроны и Ангмарец с Феклой. Беднягу гнома, уже выхватившего осиновые колья из-за спины совершенно смутил громовой хохот Сауронов и Назгула, а также серебристый смех прекрасной Феклы. Гном уронил колья, и стоял в нерешительности, но подумал: "Что бы это значило - "серебристый смех"?" Больше подумать он ничего не успел. Всяческие Сауроны, всей толпой и примкнувший к ним Верховный Назгул, увидев общего врага с криками "En avant!" (на тёмном наречии) и "С нами Нээрэ!" (на принятом в Череповце воляпюке) бросились к сидящему на своей пороховой бочке дварфу и запинали его насмерть. Затем уставились на труп гнома и задумчиво проговорили: - Ребят, а че мы, собссно, его пинали-то?
Но было уже поздно. Гном был смертельно поколечен, но вдруг, на удивление злодеев, собрав последние силы, он проскрипев "Валлар акбар!, проклятые готы!", зажег короткий фитиль на бочке. Враги застыли в оцепенении, глядя на этот подвиг, тем более, что им все равно иерять было нечего, т.к. они были бесплотные. Другое дело Фекла! Вот ей пришлось бы несладко, посему она вытащила из кармана...

А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же, завидев Фёклу, тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала, на самом деле это были наручи всевластия, которые незамедлительно одели всяческие Сауроны.
В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет, а имеются только злобные Сауроны и Ангмарец с Феклой. Беднягу гнома, уже выхватившего осиновые колья из-за спины совершенно смутил громовой хохот Сауронов и Назгула, а также серебристый смех прекрасной Феклы. Гном уронил колья, и стоял в нерешительности, но подумал: "Что бы это значило - "серебристый смех"?" Больше подумать он ничего не успел. Всяческие Сауроны, всей толпой и примкнувший к ним Верховный Назгул, увидев общего врага с криками "En avant!" (на тёмном наречии) и "С нами Нээрэ!" (на принятом в Череповце воляпюке) бросились к сидящему на своей пороховой бочке дварфу и запинали его насмерть. Затем уставились на труп гнома и задумчиво проговорили: - Ребят, а че мы, собссно, его пинали-то?
Но было уже поздно. Гном был смертельно поколечен, но вдруг, на удивление злодеев, собрав последние силы, он проскрипев "Валлар акбар!, проклятые готы!", зажег короткий фитиль на бочке. Враги застыли в оцепенении, глядя на этот подвиг, тем более, что им все равно иерять было нечего, т.к. они были бесплотные. Другое дело Фекла! Вот ей пришлось бы несладко, посему она вытащила из кармана светящийся пузырёк, подаренный ей ещё на совершеннолетие другом семьи всяческих Сауронов и пристарелым трансвеститом Галадриилом Нольдер: "Вот тебе на добрую памать о нашей встрече "лампочка Ильича", детка. Схудится - посвети" - приговаривал г-н Г.Ф. Нольдер целуя юную Фёклу в рахитичный затылок. Фёкла вынула пузырёк и здавленным нечеловеческим басом возопила: "А ну, всем выйти из сумрака!!"...

А в это время Фёкла схватила совочек для кошачьих туалетов, и стала поткрадываться к Назгулу. - "если уж не больно, то хотя бы противно" - подумала она.
Уловив весьма оригинальное амбрэ своим призрачным кривым носом Вождь Кольценосцев язвительно воскликнул: "Вот уже кто-то и обделался!". Он понял, что сняв сережки активировал силу кольца. Сауроны же, завидев Фёклу, тоже как-то нехорошо повеселели, ведь это был волшебный совок королевы Берутиэль. Тем временем сережки на сковороде начали плавиться, медленно окрывая сосиски слоем золота. Фекла почувствовала, что ее Сережки Всевластья уничтожаются, слишком поздно. Она уже сама начала развоплощаться. С криком: "Помогите, люди добрые!", Фекла собрала всю свою могучую слюну, и плюнула в сковороду. Все зашипело, зашкворчало, и из сковороды посыпались муравьиные львы. Их было очень много. Один из них нёс в жвалах расплавленые серьги всевлатия, переплавленые в орала, на самом деле это были наручи всевластия, которые незамедлительно одели всяческие Сауроны.
В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет, а имеются только злобные Сауроны и Ангмарец с Феклой. Беднягу гнома, уже выхватившего осиновые колья из-за спины совершенно смутил громовой хохот Сауронов и Назгула, а также серебристый смех прекрасной Феклы. Гном уронил колья, и стоял в нерешительности, но подумал: "Что бы это значило - "серебристый смех"?" Больше подумать он ничего не успел. Всяческие Сауроны, всей толпой и примкнувший к ним Верховный Назгул, увидев общего врага с криками "En avant!" (на тёмном наречии) и "С нами Нээрэ!" (на принятом в Череповце воляпюке) бросились к сидящему на своей пороховой бочке дварфу и запинали его насмерть. Затем уставились на труп гнома и задумчиво проговорили: - Ребят, а че мы, собссно, его пинали-то?
Но было уже поздно. Гном был смертельно поколечен, но вдруг, на удивление злодеев, собрав последние силы, он проскрипев "Валлар акбар!, проклятые готы!", зажег короткий фитиль на бочке. Враги застыли в оцепенении, глядя на этот подвиг, тем более, что им все равно иерять было нечего, т.к. они были бесплотные. Другое дело Фекла! Вот ей пришлось бы несладко, посему она вытащила из кармана светящийся пузырёк, подаренный ей ещё на совершеннолетие другом семьи всяческих Сауронов и пристарелым трансвеститом Галадриилом Нольдер: "Вот тебе на добрую памать о нашей встрече "лампочка Ильича", детка. Схудится - посвети" - приговаривал г-н Г.Ф. Нольдер целуя юную Фёклу в рахитичный затылок. Фёкла вынула пузырёк и здавленным нечеловеческим басом возопила: "А ну, всем выйти из сумрака!!", однако же вампир-парикмахер был начеку, и, не медля ни секунды, ранил Феклу ножницами в живот.

В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет, а имеются только злобные Сауроны и Ангмарец с Феклой. Беднягу гнома, уже выхватившего осиновые колья из-за спины совершенно смутил громовой хохот Сауронов и Назгула, а также серебристый смех прекрасной Феклы. Гном уронил колья, и стоял в нерешительности, но подумал: "Что бы это значило - "серебристый смех"?" Больше подумать он ничего не успел. Всяческие Сауроны, всей толпой и примкнувший к ним Верховный Назгул, увидев общего врага с криками "En avant!" (на тёмном наречии) и "С нами Нээрэ!" (на принятом в Череповце воляпюке) бросились к сидящему на своей пороховой бочке дварфу и запинали его насмерть. Затем уставились на труп гнома и задумчиво проговорили: - Ребят, а че мы, собссно, его пинали-то?
Но было уже поздно. Гном был смертельно поколечен, но вдруг, на удивление злодеев, собрав последние силы, он проскрипев "Валлар акбар!, проклятые готы!", зажег короткий фитиль на бочке. Враги застыли в оцепенении, глядя на этот подвиг, тем более, что им все равно иерять было нечего, т.к. они были бесплотные. Другое дело Фекла! Вот ей пришлось бы несладко, посему она вытащила из кармана светящийся пузырёк, подаренный ей ещё на совершеннолетие другом семьи всяческих Сауронов и пристарелым трансвеститом Галадриилом Нольдер: "Вот тебе на добрую памать о нашей встрече "лампочка Ильича", детка. Схудится - посвети" - приговаривал г-н Г.Ф. Нольдер целуя юную Фёклу в рахитичный затылок. Фёкла вынула пузырёк и здавленным нечеловеческим басом возопила: "А ну, всем выйти из сумрака!!", однако же вампир-парикмахер был начеку, и, не медля ни секунды, ранил Феклу ножницами в живот. "Рано мы бородатого порешили!..." - вздохнули всяческие Сауроны и Вождь Назгулов глядя на развоплощающуюся, покалеченную Фёклу. Вампир, лизнув Фёклу в щёку, снова утёк в сумрак. Сама же Фёкла таяла на глазах. Растрогавшиеся Сауроны взахлёб рыдали на костлявом плече Ангмарца...

В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет, а имеются только злобные Сауроны и Ангмарец с Феклой. Беднягу гнома, уже выхватившего осиновые колья из-за спины совершенно смутил громовой хохот Сауронов и Назгула, а также серебристый смех прекрасной Феклы. Гном уронил колья, и стоял в нерешительности, но подумал: "Что бы это значило - "серебристый смех"?" Больше подумать он ничего не успел. Всяческие Сауроны, всей толпой и примкнувший к ним Верховный Назгул, увидев общего врага с криками "En avant!" (на тёмном наречии) и "С нами Нээрэ!" (на принятом в Череповце воляпюке) бросились к сидящему на своей пороховой бочке дварфу и запинали его насмерть. Затем уставились на труп гнома и задумчиво проговорили: - Ребят, а че мы, собссно, его пинали-то?
Но было уже поздно. Гном был смертельно поколечен, но вдруг, на удивление злодеев, собрав последние силы, он проскрипев "Валлар акбар!, проклятые готы!", зажег короткий фитиль на бочке. Враги застыли в оцепенении, глядя на этот подвиг, тем более, что им все равно иерять было нечего, т.к. они были бесплотные. Другое дело Фекла! Вот ей пришлось бы несладко, посему она вытащила из кармана светящийся пузырёк, подаренный ей ещё на совершеннолетие другом семьи всяческих Сауронов и пристарелым трансвеститом Галадриилом Нольдер: "Вот тебе на добрую памать о нашей встрече "лампочка Ильича", детка. Схудится - посвети" - приговаривал г-н Г.Ф. Нольдер целуя юную Фёклу в рахитичный затылок. Фёкла вынула пузырёк и здавленным нечеловеческим басом возопила: "А ну, всем выйти из сумрака!!", однако же вампир-парикмахер был начеку, и, не медля ни секунды, ранил Феклу ножницами в живот. "Рано мы бородатого порешили!..." - вздохнули всяческие Сауроны и Вождь Назгулов глядя на развоплощающуюся, покалеченную Фёклу. Вампир, лизнув Фёклу в щёку, снова утёк в сумрак. Сама же Фёкла таяла на глазах. Растрогавшиеся Сауроны взахлёб рыдали на костлявом плече Ангмарца... Фёкла постепенно истлела, но ее второе я, анчутка, был начеку. Именно ему теперь предстояло...

В тот момент сверху послышался свист пролетающего реактивного дракона, и через пару секунд, с грохотом пробив потолок, свалился гном-камикадзе, с бочкой пороха за спиной, на которой были закреплены осиновые колья. Бедный гном, он ведь не знал что вампиров тут нет, а имеются только злобные Сауроны и Ангмарец с Феклой. Беднягу гнома, уже выхватившего осиновые колья из-за спины совершенно смутил громовой хохот Сауронов и Назгула, а также серебристый смех прекрасной Феклы. Гном уронил колья, и стоял в нерешительности, но подумал: "Что бы это значило - "серебристый смех"?" Больше подумать он ничего не успел. Всяческие Сауроны, всей толпой и примкнувший к ним Верховный Назгул, увидев общего врага с криками "En avant!" (на тёмном наречии) и "С нами Нээрэ!" (на принятом в Череповце воляпюке) бросились к сидящему на своей пороховой бочке дварфу и запинали его насмерть. Затем уставились на труп гнома и задумчиво проговорили: - Ребят, а че мы, собссно, его пинали-то?
Но было уже поздно. Гном был смертельно поколечен, но вдруг, на удивление злодеев, собрав последние силы, он проскрипев "Валлар акбар!, проклятые готы!", зажег короткий фитиль на бочке. Враги застыли в оцепенении, глядя на этот подвиг, тем более, что им все равно иерять было нечего, т.к. они были бесплотные. Другое дело Фекла! Вот ей пришлось бы несладко, посему она вытащила из кармана светящийся пузырёк, подаренный ей ещё на совершеннолетие другом семьи всяческих Сауронов и пристарелым трансвеститом Галадриилом Нольдер: "Вот тебе на добрую памать о нашей встрече "лампочка Ильича", детка. Схудится - посвети" - приговаривал г-н Г.Ф. Нольдер целуя юную Фёклу в рахитичный затылок. Фёкла вынула пузырёк и здавленным нечеловеческим басом возопила: "А ну, всем выйти из сумрака!!", однако же вампир-парикмахер был начеку, и, не медля ни секунды, ранил Феклу ножницами в живот. "Рано мы бородатого порешили!..." - вздохнули всяческие Сауроны и Вождь Назгулов глядя на развоплощающуюся, покалеченную Фёклу. Вампир, лизнув Фёклу в щёку, снова утёк в сумрак. Сама же Фёкла таяла на глазах. Растрогавшиеся Сауроны взахлёб рыдали на костлявом плече Ангмарца... Фёкла постепенно истлела, но ее второе я, анчутка, был начеку. Именно ему теперь предстояло отомстить за безвременную кончину прекрасной Дамы. Сауроны и Назгул наконец успокоились, по-братски разделив платок, утерли слезы и также поклялись изловить злодея и предать его медленной и мучительной смерти.

Форум Tolkien.SU

Архив => Архив => Тема начата: Ланиэль Вилварин от 19/02/2006, 17:39:10