Раздумья тяжкие… Недалека развязка, и всё страшнее ввечеру ложиться спать — дыханье смерти близко…
Мёртв Финалгон, мой враг; кого винить теперь? Как страшно ошибиться, и невиновного собрата иль сестру обречь на гибель…
Итак, нас девять (Девять!). Все ль под подозреньем?
Румил из пограничной Стражи? Последние три иль четыре дня он безошибочно винил Совращенцев; а значит, он не из них.
Авариан, сказительница наша, почти без промаха указывает на Совращённых ошибившись лишь раз. Её невозможно обвинить в измене.
Отважный Нафтизин. Четыре промаха, да за четыре дня. Винил Авариан, в ком вижу я лишь Свет. Потом кивал на Моррет, затем на Намэ, после — на меня... Хотя, конечно, обвинение Моррет и Намэ может быть случайностью; их винили многие, а на Намэ, во исполнение воли Таурина, кивал даже я. Но сердце чует что-то недоброе в Нафтизине.
Бутанэль. Не буду заострять вниманье на её обвинениях в адрес меня и покойной Намэ. Здесь стоит обратить внимание на два подряд обвинения в адрес покойного Миру Келебдиля, в чьей благонадёжности уже с самого начала было трудно усомниться.
Воинственная Шанда у меня не вызывает подозрений вовсе. Пусть сгоряча она пару раз и проголосовала за меня, но после опомнилась и переключилась на Финалгона.
Я сам... Как многие из вас, смущённый Таурином, повинен в смерти Намэ... Однако на моём счету Элидел, Ангвен и Финалгон, три из четырёх Совращённых.
Талион могучий промазал дважды, обвинив Моррет и Намэ. А может быть и трижды, если мои подозрения в адрес Бутанэль беспочвенны.
Премудрый Этаналь... опасный случай, три голоса подряд за Намэ; НО в критический момент свой голос отдал Финалгону. Пусть это не спасло Намэ, но может указывать на то, что Этаналь всё-таки может не быть причастым к Совращённым.
Алианорне упорно обвиняла Шанду, затем посодействовала смерти своей сестры, но после обвиняла Финалгона. Сомненья есть...
Нафтизин и Бутанэль подозрительны мне больше всех. Сердце моё говорит — зло гнездится в душе Нафтизина.
