*озадаченно припоминает, где же видел сходную тему*
Корни, конечно же, тянутся из тех книжных рядов, что стояли и стоят на собственной книжной полке и в дедовской библиотеке. Которые полки и библиотеки в общем и целом уже подробно изучены Эн лет тому назад... =)
Принцип протяжения сих раскидистых корней в пространство и в пространстве довольно простой, по авторам прежде всего, затем по тематике... и, наконец, по рекомендациям одних авторов, данных другим авторам. Так мною частями читан Брюсов, упоминаемый Н.С.Гумилевым в качестве своего наставника в ремесле стихотворца.
Я питаю страсть к разного рода СС, которые у меня откровенно не желают собираться. Не считая того классического, что стоит у меня на полках (Толстой, Чехов, Пушкин, Некрасов, Гончаров), я бы не отказался иметь на полке, например, СС Хайнлайна или Шекли. Как выглядит желаемое СС Хайнлайна, я даже знаю... но увы, оно издавалось в те славные 90-ые годы и сразу после того, когда у меня не было денег на книги. Это и теперь останавливает - все как-то не до того, да не до того... *окунается в мечты о переустройстве библиотеки*
Иногда книги читаются даже не по рекомендации, а по какому-то проникновенному императиву кого-то из больших любителей того или иного опуса. Так было у меня со Стругацкими. Кто бы знал, насколько у меня "не пошла" "Хромая судьба", читанная из любопытства лет где-то в 14... Много позже у меня состоялся долгий разговор о книгах братьев, кажется, под чтение "Трудно быть богом" по Эху. Ну и разговор, вестимо, в связи с тем... радиоспектаклем?.. и завязался. Тогда я начал их читать, дочитываю и перечитываю до сих пор. Не могу сказать, что я настолько уж любитель, поскольку то привлекательное, что ощущаю в "Пикнике" или уже упоминавшемся опусе, для меня очень проблемно изложить словами. Впрочем, я надеюсь, что когда-нибудь натолкнусь на очередной разговор "из поглубже", который формализует мои впечатления до письменного вида. =)
Аналогично, кстати, прочитались "Сердца трех" - с подачи дедушки. Причем прочитались с середины, что для меня вообще совершенно не характерно: от середины к концу, от конца к началу, от начала - вновь к середине. =)
Есть категория книг, которая меня заинтересовала упоминанием в эпиграфах к другим книгам. Скажем, была такая вещица - "Обитатели холмов" Ричарда Адамса. Книга милая, но незатейливая. А вот каждая из ее 50 глав снабжена эпиграфами, и я до сих пор льщу себя надеждой изучить первоисточники. Ибо эпиграфы хороши...
Ну, наконец, есть книги, о которые ты просто спотыкаешься, куда-то порхая или что-то читая. Начиная от ошибочно вшитых страниц в советских изданиях, эпизодов на последних страницах остатков советских же журналов ("Огонька", например), от подшивки "Нивы"... заканчивая видением падающего на тебя с верхней полки томика в книжном магазине. Последним упомянутым способом я, кажется, начал свое знакомство с Гаррисоном... а может, и еще с кем, сейчас уж не помню.
Голосование
