Тема: Сказание о Непожелавших

[Tinweros›]

На Запад

Глава 27

Тэльвег

часть 3

Где-то за толщей базальтовых сводов подземного мира разгорался новый день, а в подгорном городе было так же темно, как и вчерашним вечером. Улочки и площади по-прежнему освещались лишь светом факелов и масляных фонарей, а в окошках жилищ местных жителей мерцал неяркий свет домашних очагов. И хотя новый день уже вступил в свои права, улицы оставались безлюдными. Зато за рекой чувствовалось оживление. Там явно что-то происходило и было похоже, что все жители города собрались именно там. За рядами выстроенных в городские кварталы домов стояло зарево и оттуда, словно в ярмарочный день, доносился непрерывный гомон толпы. Когда путники оказались на мосту, под дальними сводами подземного зала внезапно засверкали десятки рассыпавшихся в воздухе разноцветных огней, раскрывшихся дивными огненными цветками. Вслед за этим раздался гулкий грохот, несколько раз прокатившийся от края до края подземного города. Внезапный оглушительный грохот порядком напугал малышей, но новая вспышка огненных брызг быстро заставила их забыть о своих страхах. Никогда ещё Пако Нобби и Лимпи не доводилось видеть огненных фейерверков. Они с открытыми ртами застыли посреди моста как вкопанные и лишь охали да ахали. Тэльвег кричал о необходимости продолжать движение, но за грохотом разрывавшихся шутих и петард никто его не расслышал.
Когда под городскими сводами стихло эхо последнего залпа, Нобби восторженно выдохнул:
– Что это было?!
– Как, вы никогда не видели фейерверков? – Искренне удивился Олли. – У нас всегда так бывает в дни праздников, а ещё по случаю прибытия в город важных гостей. Поэтому теперь можно с уверенностью сказать, что посольство из Гондора уже в городе.
Вспомнив о намеченной цели, Пако завертел головой в поисках Тельвега. Тот терпеливо поджидал всех уже на берегу и, несмотря на спешку, не выказывал видимого нетерпения или недовольства. Опомнившись, Пако вновь засеменил по мосту и, поравнявшись с Тэльвегом, взволнованно проговорил:
– Судя по всему, королевич Эльдарион уже в городе. Не опоздали ли мы со своим планом?
На что Тэльвег спокойно ответил:
– Если бы меня не было с вами, то, я бы сказал, что всё пропало. Если гондорские послы уже в зале Совета Подгорного Братства, то попасть туда будет трудновато, но я всё ещё с вами и уверен, что мне удастся что-нибудь придумать.
– Не слишком ли много ты на себя берёшь, приятель? – Недовольно проворчал подошедший Хорди. – Гномы хорошо знают свою службу и не пропустят внутрь даже своего соплеменника, если ему там не место, а уж тебе и подавно не стоит даже и думать, чтобы проскользнуть через парадные ворота гильдии, разве что ты способен превратиться в гнома.
– На это я отвечу тебе так, длиннобородый, – гневно сверкнул Тэльвег хищным взглядом, – если хорошо знать слабости своего врага, то можно обвести его вокруг пальца, даже если он окажется драконом.
Хорди покраснел от гнева и уже готов был взорваться словно вулкан, но Пако поспешил разрядить обстановку:
– Да что это с вами! Мы ведь сейчас одна команда! Или это не так? Мы все хотим одного и того же, или, по крайней мере, наши цели пока что совпадают. Как же мы можем чего-нибудь добиться, если даже между собой у нас нет никакого согласия!
К Пако прислушались, ведь он говорил так вдохновенно, будто слова, которые срывались с его уст, вкладывал в него кто-то намного более мудрый.
– С этого мгновения я больше не хочу слышать ни одной грубости, или оскорбления, – продолжал Пако, – и если один из вас это себе позволит, то я откажусь от любой помощи и сам сделаю то, что считаю нужным!
Пламенная тирада явно подействовала, и все сразу притихли.
– Тэльвег, так ведь тебя зовут? – Обратился Пако к бродяге. – Я хочу, чтобы отныне ты называл моих друзей по именам. И если ты ещё их не запомнил, то для тебя я повторю. Это мастер Хорди – Мифрильная Жила, а это Олли, Нобби и Лимпи. – Затем он повернулся к гномам и столь же решительно добавил: – От вас, судари, я потребую того же. Нашего проводника зовут Тэльвег и вы должны относиться к нему с уважением.
– Зачем нам проводник, если мы в своём городе? – Возмущённо выпалил Хорди.
– Затем, что у него есть план, – решительно отрезал Пако и, повернувшись к Тэльвегу, добавил: – Веди!
Нобби и Лимпи восхищённо глядели на товарища, и не могли поверить глазам и ушам, ведь такой решительности от Пако никто не ожидал.
Лишь окончив гневную тираду, Пако и сам удивился, как это у него вышло, но не подал виду, стараясь держаться уверенно, словно так и должно было быть. Как бы то ни было, маленький отряд продолжил свой путь по узким улочкам между теснящимися друг к другу домиками и вскоре вышел на обширную, мощёную крупным булыжником площадь, где творилось настоящее столпотворение.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 28

Ох уж эти сюрпризы!

часть 1

Толпа на площади гудела, как пчёлы в растревоженном улье. Гномы смешались с людьми из кортежа прибывшего посольства, и всюду стоял непрестанный гомон и шум. Вокруг было много воинов в стальных доспехах. Кто-то из гондорцев торговался с гномами, пытаясь выменять понравившийся нож или трубку, иные в шумной компании вместе пили пиво, которым их любезно угощали хозяева, а некоторые расположились под стенами примыкающих к площади зданий и отдыхали сидя прямо на мостовой, ожидая приказаний своих военачальников.
Пако семенил вслед за Тэльвегом, быстро пробиравшимся сквозь толпу, и с любопытством рассматривал облачение иноземных солдат. Начищенные островерхие шлемы воинов, увенчанные парой устремлённых вверх крыльев, отливали бликами горящих факелов и фонарей, а на их щитах и кирасах серебрилось изображение дивного дерева. Вскоре гномы, шедшие последними, изрядно поотстали, а потом и вовсе затерялись в толпе, потому как их со всех сторон постоянно окликали друзья, приятели и просто знакомые. В опасении упустить Пако из виду, Нобби ухватился за плащ друга. Этому примеру последовал и Лимпи, который, в свою очередь, вцепился в рукав куртки Нобби. Так они и пробирались сквозь толпу, как нитка за иголкой.
Внезапно Пако наткнулся на резко остановившегося Тэльвега, тут же развернувшегося и смерившего хоббита недовольным взглядом.
– Тебе следует быть более осторожным и осмотрительным, – холодно заметил Тэльвег, – Мы ведь сюда не на ярмарку пришли. Сейчас я оставлю вас ненадолго одних, потому как эти ребята, – кивнул он в сторону шеренги вооружённой охраны из нескольких десятков гномов, охранявших вход в приёмный зал Подгорного Братства, – явно не горят желанием пропускать нас внутрь. Ждите меня тут и никуда не отлучайтесь, а я постараюсь добыть нужный пропуск.
Сказав это, Тэльвег направился прямиком к охране.
Тем временем отыскались отставшие было гномы, и Хорди, увидев растерянных малышей, воскликнул:
– Куда же вы подевались, ребятки? Мы с Олли лишь на мгновение отвернулись, а вас уже и след простыл! Ну а где же наш хвалёный проводник?
– Он сейчас пытается договориться со стражниками, чтобы нас пропустили, – пояснил Пако, – и велел нам ждать его здесь.
– Ну это он явно погорячился, – скептически заметил Хорди. – Наши ребята его ни в жизнь не пропустят, если, конечно, в кармане у него не найдётся медальона Круга Совета Подгорного Братства.
Слова про медальон заставили Пако заволноваться за исход попытки Тэльвега и он спешно отыскал его взглядом, чтобы как можно скорей или развеять или подтвердить свои опасения. Тэльвег уже возвращался назад, и выражение его лица явно не предвещало хороших новостей.
– Ну вот, я же вам сказал, что у этого парня нет шансов, – буркнул Хорди с важным видом, но тут же поспешил приободрить компанию: – Да ладно, ребятки, не переживайте вы так, сейчас подумаем, как можно выкрутиться из этого непростого положения.
Но слова старого гнома никого не успокоили, а скорей даже наоборот – лишь раздосадовали. И без того непростая задача теперь казалась невыполнимой. 
Тем временем Тэльвег вернулся к поджидавшей его компании и, молчаливо сложив на груди руки, задумался. Затем он пытливо заглянул в глаза Хорди и спросил:
– Из караульного дворика дворцовой охраны существует какой-нибудь ход, ведущий во внутренние палаты дворца?
Хорди явно не понравилось, что незнакомец не назвал его по имени, но, тем не менее, неторопливо ответил:
– Если бы такого хода не было, то как, скажите на милость, можно было бы сменить караул в зале Круга Совета?
– Это всё, что я хотел знать, – вновь не слишком вежливо отрезал Тэльвег и тут же повернулся к Пако: – Мне срочно нужна какая-нибудь необычная вещица, но такая, чтобы каждый гном готов был сбрить свою бороду, лишь бы завладеть ею.
– Это ещё зачем? – Удивился Пако.
– Эта вещица нужна немедленно, и если вы всё ещё хотите попасть во дворец, то должны довериться мне. Рассказывать, зачем мне это надо, будет слишком долго, а для этого у нас просто нет времени.
Пако растерянно перевёл взгляд на Лимпи, затем вопросительно заглянул в глаза Нобби, ожидая, что скажут на это товарищи. Нобби и Лимпи молчали, и всё, что они могли, это лишь озадаченно пожимать плечами.
Пако задумался. Он хорошо понимал, что при себе у него было лишь две замечательные вещи. Одну из них он не отдал бы в руки Тэльвега даже под страхом смерти, но другая… Он внезапно вспомнил о светоносном кристалле, который когда-то давно подарила ему Тэльтинвэ. Камень был очень ему дорог, но ещё более дороги были друзья. Теперь, чтобы помочь им, он готов был пойти на многое. Ещё раз обведя молчаливым взглядом собравшихся в круг товарищей, он не спеша полез в карман куртки и в следующее мгновение все увидели на его раскрытой ладони сверкнувший в свете факелов дивным светом чудесный самоцвет.
– То, что надо, – произнёс Тэльвег и бесцеремонно выхватил кристалл из руки хоббита. Это произошло столь быстро, что Пако не успел и пикнуть. Сунув драгоценность в карман, Тэльвег бегло огляделся и, заметив неподалёку шумную кампанию, большими шагами направился прямиком к ней. Остальные тут же увязались следом.   
Едва поспевая за быстро шагавшим Тэльвегом, Пако ещё размышлял, а не стоит ли позвать на помощь и заявить о краже, ведь в том, что у Тэльвега благие намерения, оставались некоторые сомнения. Но прекрасно осознавая, что теперь только Тэльвег верил в успех дела и лишь благодаря ему всё ещё теплилась надежда, Пако усилием воли заставил себя успокоится, чтобы увидеть, что последует дальше.
В самом центре галдящей пёстрой компании, окружённые гномами, находились несколько гондорцев. Виновниками столпотворения оказались двое – человек и рыжебородый гном, борода которого была скорее похожа на видавшую виды метлу дворника, чем на бороду уважающего себя гнома. Эти двое сидели в центре собравшейся компании и, передавая друг другу игральные кости в деревянном стакане, поочерёдно выбрасывали их на мостовую под бурные возгласы окруживших их зевак. Очень скоро гондорец нахмурился, снял с пояса мастерски сработанный кинжал и отдал его просиявшему от радости гному.
– Кто следующий? – Выкрикнул гном торжествующим голосом.
Было похоже, что день для гнома выдался на редкость удачным и он обыгрывал одного за другим всех своих соперников, поэтому желающих попытать удачи в игре с ним никто больше не решался. Этим-то замешательством и воспользовался Тэльвег – он настырно пробрался через столпотворение, и Пако с друзьями удалось пробраться следом за ним только благодаря небольшим размерам и недюжинному проворству. Тем временем Тэльвег вызывающе присел перед гномом и, глядя в глаза непобедимому счастливчику, сказал:
– Предлагаю сыграть по моим правилам.
Гном удивлённо покосился на объявившегося нагловатого незнакомца и раздражённо ответил:
– Ты находишься в чертогах гномов и будешь играть по правилам, установленным нашей общиной. С чего это мне вдруг принимать правила чужеземца?
Не утруждая себя излишними объяснениями, Тэльвег достал из кармана кристалл Пако и, несколько раз стукнув им по плитам под ногами, выложил его на середину свободного пятачка. Разумеется, камень, как и всегда, тут же засветился струящимся изнутри чарующим светом, и по собравшейся толпе прокатился вздох изумления.
– Если хочешь его, тебе придётся играть по моим правилам.
Не в силах оторвать зачарованного взгляда от чудесного кристалла, рыжебородый начал нервно теребить свою косматую бороду.
– Да кто ты такой? – Возмущённо выпалил кто-то из стоявших рядом гномов, но Тэльвег невозмутимо пропустил возглас мимо ушей.
Вокруг все притихли и не могли оторвать взглядов от чудесного камня.
– Так что, ты будешь играть по моим правилам, или нет? – Ещё раз спросил Тэльвег рыжебородого.
– Каковы твои условия? – Неожиданно выдохнул гном после некоторой паузы.
Тэльвег молча достал из поясной сумки три небольших медных колпачка и едва заметным движением пальцев руки бросил на пол костяной шарик величиной с горошину.
– Для начала покажи, что у тебя есть, – Холодно отрезал Тэльвег.
– Ну-ка, ребята, подайте мою сумку с трофеями, – проговорил рыжебородый.
Ещё мгновение и гном уже выворачивал содержимое сумки на мостовую перед собой. Убедившись, что в сумке ничего более не осталось, он произнёс:
– Выбирай, что хочешь, за свой камень.
Тэльвег нарочито скептически покопался в кучке сваленных перед ним вещиц и выбрал украшенную изумрудами и рубинами табакерку.
– Согласен, – произнёс гном после длительной паузы, явно набивая своей вещице цену. – Теперь твои условия…
Тэльвег поднял с пола чудесный кристалл Пако и сунул его в карман, затем не спеша расставил три колпачка в ряд и одним из них накрыл горошину. Если с трёх раз угадаешь, где находится горошина, то камень твой, а если нет, тогда моей будет твоя табакерка.
Гном нервно потеребил бороду и, развернувшись, стал шушукаться с одним из своих товарищей.
– Что он собирается делать? – Перепугано выдохнул Нобби, но Пако словно онемел, не в силах поверить, что Тэльвег поставил на кон такой дорогой для него подарок Тэльтинвэ.
– Будем надеяться, что он знает, что делает, – робко произнёс Лимпи.
Тем временем рыжебородый набрался решимости и, взволнованно втянув грудью воздух, коротко произнёс:
– Давай!
Тэльвег закатал рукава куртки до локтей, и выкатив шарик, чтобы все могли его увидеть, вновь накрыл уже другим колпачком. Вслед за этим Тэльвег ловкими движениями рук начал стремительно передвигать колпачки с места на место. Шарик то появлялся, то вновь скрывался из виду. Иногда все были уверены, что он под одним из колпачков, в то время как в следующее мгновение он выкатывался уже из-под другого. И вот Тэльвег в последний раз коснулся колпачков, и они вновь застыли в ряд перед озадаченным гномом.
– Теперь ты должен выбрать один из них, – сказал Тэльвег, – и если угадаешь тот, под которым окажется шарик, ты выиграл.
Все вокруг замерли и рыжебородый не очень то решительно потянулся к выбранному колпачку. Ещё мгновение и по толпе зевак пронёсся вздох удивления – шарика под выбранным колпачком не оказалось.
Тэльвег саркастически улыбнулся и демонстративно поднял другой колпачок, из-под которого тут же выкатился заветный шарик.
– Давай ещё – выпалил вошедший в азарт гном, ведь у него по условиям Тэльвега ещё оставалось две попытки.
Тэльвег вновь потянулся к колпачкам и завертел на глазах у всех присутствующих настоящую карусель. От волнения Пако затаил дыхание и не мог даже шелохнуться – так он боялся, что Тэльвег вот-вот проиграет его камень. За объявшим всех азартом никто даже и не успел задуматься, зачем Тэльвегу табакерка, пусть даже она и великолепна на вид.
И вот колпачки замерли перед многочисленными зрителями во второй раз. Теперь уже рыжебородый явно не спешил, и начал перешёптываться со своими товарищами. И вот они пришли к общему мнению, и гном вновь потянулся к единодушно выбранному колпачку…
Вновь по толпе собравшихся прокатился вздох удивления – шарика под выбранным колпачком опять не оказалось.
На лбу рыжебородого проступили крупные капли пота, так как теперь у него оставалась последняя попытка. Гном явно не ожидал, что ему будет так трудно уследить за проворными руками соперника и теперь выглядел крайне озадаченным. Он лишь растерянно поглядывал на своих товарищей и, похоже, уже боялся приступить к третьей попытке. Теперь вместо того, чтобы сказать о своей готовности, он заглянул в глаза Тэльвегу и молча кивнул головой.
На этот раз движения Тэльвега странным образом не были столь ловкими, а всем вокруг показалось, что он начал переставлять колпачки слишком уж медленно. Перепуганный Пако без труда отслеживал перемещения шарика и вскоре поймал себя на том, что теперь рыжебородому уж точно не составит труда выбрать нужный колпачок. Бедный хоббит подался вперёд всем телом и затаил дыхание от волнения.
И вот руки Тэльвега вновь остановились, а сам он сделал шаг назад: – Не переживай, дружок, – похлопал он Пако по плечу, – всё будет хорошо.
Но как было Пако не переживать, если даже он хорошо видел, куда закатился шарик в последний раз, а уж гном и его друзья наверняка были в этом уверены.
И всё же, несмотря на кажущуюся на этот раз лёгкость задачи, рыжебородый не спешил. Лишь посовещавшись со своими товарищами он несколько раз вдохнул полной грудью и потянулся к тому самому колпачку, под которым, как был уверен Пако, и находился заветный шарик. У хоббита потемнело в глазах, и он с ужасом понял, что подарок Тэльтинвэ  теперь потерян для него навсегда.
И вновь гном дрожащей от волнения рукой приподнял колпачок и… по толпе прокатился возглас недоумения – там, где все ожидали увидеть шарик, было пусто!!!
Тэльвег лишь усмехнулся и теперь преспокойно рассматривал ошарашенного гнома.
На сердце у Пако отлегло и, казалось, теперь за свой драгоценный подарок он мог уже не переживать. Но, несмотря на удачный конец игры, толпа вокруг игроков гудела как растревоженный улей. Один из товарищей проигравшего что-то упорно нашёптывал ему на ухо и вскоре рыжебородый схватился на ноги и, ткнув пальцем в улыбавшегося Тэльвега, выкрикнул:
– Да он жульничал! Обманщик!
Казалось, Тэльвега отнюдь не беспокоил такой поворот событий, и он продолжал улыбаться, вызывающе скрестив на груди руки с закатанными до локтей рукавами.
Внезапно рассерженный гном бросился к колпачкам и один за другим поднял два оставшихся…
Вновь по толпе прокатился вздох удивления – шарика нигде не было!
Разумеется, такой поворот событий оказался неприятным сюрпризом для всех… кроме Тэльвега…
– Я видел, как он сунул шарик в карман этого коротышки! – Выкрикнул кто-то из толпы, указывая пальцем на Пако. – Проверьте его карманы!
Пако всё ещё не понимал, при чём тут он до тех пор, пока его не схватили под руки два гнома, а третий начал шарить по карманам его куртки и вскоре с торжествующим видом вынул и воздел над головой злополучную горошину!
– Обманщики! Шарлатаны! – Послышались гневные выкрики в толпе. – Хватайте их!

[Tinweros›]

На Запад

Глава 28

Ох уж эти сюрпризы!

часть 2

Вскоре поднявшийся шум привлёк внимание городской стражи, и бурлящую толпу окружили не менее трёх десятков суровых на вид бородатых стражников. Тэльвега одновременно схватили десятки рук, но он и не думал сопротивляться и вёл себя так, как будто ничего ужасного и не произошло, зато каково было внезапно оказаться соучастниками шарлатана ничего не подозревавшим малышам, трудно передать словами. Пако лишь беззвучно открывал рот, пытаясь объяснить, что он тут совсем не при чём, но его никто и не собирался слушать. Пытавшиеся помочь Хорди и Олли были быстро оттеснены от задержанных и теперь пытались безуспешно докричаться до стражей порядка. Лишь на Нобби и Лимпи ещё некоторое время никто не обращал внимания, но затем кто-то закричал:
– Эти двое тоже с ними! Хватайте их!
Перепуганных малышей тут же бесцеремонно схватили и взяли под стражу.
– Что здесь произошло? – Сурово спросил гном, казавшийся среди прибывших стражников старшим.
В ответ на его вопрос поднялся такой гвалт, что разобрать решительно ничего было нельзя.
– Так, ребята, ведите-ка всех их в караул, – сердито гаркнул начальник стражи, – там и разберёмся. А ты, – ткнул он пальцем в обманутого рыжебородого неудачника, – ты  и ты, – указал он на двух других гномов, – придёте, когда гондорцы покинут город и у нас, наконец, появится время, чтобы разобраться, в чём виновны эти чужестранцы.
– Но они пытались меня ограбить! – Возмутился было рыжебородый…
– Ты хорошо меня слышал? – Спросил начальник стражи, смерив обиженного гнома холодным взглядом с головы до ног и, не получив ответа, добавил: – Тогда сделай так, как я тебе сказал.
Нарушителей спокойствия взяли под конвой, и повели к караульному помещению.
Пытавшихся протиснуться к попавшим в беду друзьям Хорди и Олли бесцеремонно оттеснила вооружённая охрана, и они были вынуждены беспомощно наблюдать за всем происходящим со стороны.
Наконец скрипнули петли открывшейся массивной двери, и пленников не слишком вежливо затолкали в полутёмный коридор.
– Говорил я тебе, что нельзя верить этому негодяю, – прошептал Нобби впереди идущему Пако.
– Прекратить разговоры, – раздался бесцеремонный голос одного из конвоиров. – Говорить будете, когда вам станут задавать вопросы.
Когда коридор окончился, процессия оказалась в просторном караульном зале, у левой стены которого жарко пылал камин. Под потолком висели две большие люстры, на каждой из которых светились не менее двух десятков масляных ламп.
– Что натворили эти негодники? – Спросил недовольным тоном сидевший у камина и точивший секиру бородач.
– Подняли смуту у самых ворот, – буркнул гном, возглавлявший конвой.
– В клетку их, ребята, теперь пущай посидят там пару деньков и одумаются, а потом мы их, как следует, допросим.
– Как пару дней?! – Испугался Пако. – Но мы должны немедленно встретиться с Бундином Рукой-Молотом!!! Это он нас подставил, – в сердцах указал Пако на Тэльвега, – чтобы мы не смогли встретиться с Бундином и гондорскими послами!
Тут раздался громкий смех сразу нескольких конвоиров.
– Поостынь парень, – саркастически ухмыльнулся гном у камина, – полагаю, Бундин как-нибудь обойдётся и без того, что ты можешь ему сообщить. Тебе придётся смириться и ждать, пока над вами не свершится справедливый суд, а уж там, если конечно тебя признают невиновным, можешь хоть всю жизнь добиваться аудиенции у Бундина.
Пако поглядел на ухмылявшихся гномов и, поняв, что все его доводы бесполезны, обречённо замолчал.
Арестованных провели в дальний конец зала, где у стены было расположено несколько просторных железных клеток.
– Туллин! Открывай клетку! Нам что здесь, весь день этих ребят сторожить? – Возмутился старший конвоир, заметив, что гном у камина не торопится откладывать в сторону точильный камень и секиру.
– Да куда вы так торопитесь? Там, за воротами, наших – пруд пруди, как-нибудь и без вас порядок навести смогут,  – недовольно отозвался бородач, откладывая в сторону секиру и точильный камень. Он недовольно помотал головой, но, всё же, снял с пояса связку ржавых ключей и направился к клеткам. Открыв одну из решётчатых дверей, он недовольно буркнул:
– Давайте их всех сюда. Не большие они птицы, чтобы каждому из них по отдельной клетке отводить. К тому же, до окончания дня далеко, и остальные клетки могут ещё пригодиться.
Не слишком церемонясь, гномы отобрали у узников всё имеющееся оружие и затолкали их в клетку. Едва Пако упал на подстилку из разбросанной на каменному полу сухой соломы, как решётчатая дверь с лязгом затворилась. Ещё мгновение и за его спиной щёлкнул замок.
– Вот и всё, – подумал Пако в отчаянии. – Стоило ли ради этого красть Ромэнсильмэ, обманывать Мелхеора, бросаться на свой страх и риск в заснеженную пустыню?
Он повернулся к Тэльвегу и смерил обманщика презрительным взглядом, но тот не обращал на сокамерников никакого внимания. Внезапно Пако осознал, что лишь он сам виноват в том, что подвёл всех своих друзей. Может быть, если бы он послушал Нобби, то всего этого не случилось, но что толку было об этом вспоминать теперь, если крепкие железные прутья перечёркивали всякую надежду на успех дела? От этих горьких мыслей у хоббита разболелась голова и не в силах смотреть в глаза Нобби и Лимпи, он обхватил голову руками и отвернулся к стене.
Тем временем конвоиры покинули караульное помещение, и внутри остался единственный охранник.
– Ведите себя хорошо, и с вами будут обходиться соответствующим образом, – пробормотал гном, не глядя на заключённых. Подёргав запертую решётку, он убедился в надёжности закрытого замка, вернулся к камину и вновь принялся точить свою секиру.
Время тянулось медленно, и настроение у всех кроме Тэльвега было подавленным. Так прошло несколько часов, но расстроенный Пако за всё это время не проронил ни единого слова. Он забился в один из углов клетки и, уткнувшись лицом в обхваченные руками колени, тяжело вздыхал. Нобби и Лимпи тоже были расстроены, но, похоже, в данный момент их более всего беспокоило то, что в одной клетке с ними был заключён опасный враг. Оба малыша боялись даже смотреть в сторону Тэльвега, каждое мгновение опасаясь, что безжалостный убийца может сделать с ними всё, что угодно. Но Тэльвег не обращал никакого внимания на своих сокамерников – вместо этого он не спускал взгляда с сидевшего у камина гнома и не напрасно.
Наточив секиру и убедившись в остроте лезвия, гном поставил её у стены и, пригревшись в мягком кресле у пылавшего камина, затих. Вскоре в караульном помещении послышался его раскатистый храп.
Пако сидел в полузабытьи, не обращая внимания ни на что вокруг, и думы его возвращались далеко в прошлое, уносились на огромные расстояния, пытаясь дотянуться до милых сердцу воспоминаний и дорогих друзей. Нобби и Лимпи уже давно не было слышно – они тихонько устроились на соломе и заснули. Пако и рад бы был присоединиться к товарищам, но тревожные мысли не давали ему покоя. Он всё никак не мог простить себя за все безрассудные и опрометчивые поступки, которые совершил в намерении помочь друзьям. Несчастному хоббиту казалось, что теперь ему уже ничем не искупить своей вины и груз осознания многих ошибок не давал покоя его чуткому исстрадавшемуся сердцу. Пако совсем потерялся во времени, как вдруг кто-то потряс его за плечо. Хоббит обернулся и, увидев перед собой Тэльвега, инстинктивно отпрянул в сторону. Однако главным потрясением для Пако был тот невероятный факт, что Тэльвег стоял снаружи клетки!!! 
– Тихо, – чуть слышно прошептал Тэльвег. – Я открыл замок, но ключник может проснуться. Если ты всё ещё хочешь попасть к Бундину, то буди своих товарищей, и немедленно выбирайтесь из клетки. Твои друзья, гномы, сказали, что караул соединён с палатами Круга Совета Подгорного Братства, поэтому я уверен, что нам нужно в ту дверь, – указал Тэльвег рукой.
Пако не в силах был поверить ни своим ушам, ни глазам – такого от коварного обманщика ожидать не приходилось, поэтому ещё несколько мгновений малыш не мог прийти в себя от невероятности происходящего.
Видя растерянность в глазах хоббита, Тэльвег схватил его за плечи и легонько встряхнул: – Ты понял, что я тебе сказал, или мне повторить? – Мягко спросил он.
Пако молча кивнул головой и на четвереньках подполз к спящим товарищам. В опасении, что кто-нибудь из друзей вскрикнет спросонья, хоббит закрывал спящим рот, а уж затем начинал их будить. Спустя несколько мгновений Нобби и Лимпи переводили растерянные взгляды то на Пако, то на стоявшего снаружи Тэльвега. Наконец Тэльвег подошёл к решётчатой двери и аккуратно, чтобы не раздалось ни единого скрипа, распахнул её настежь.
– Ну же, чего вы ещё ждёте? Или вы хотите, чтобы я привёл Бундина прямо сюда? – Шепнул Тэльвег остолбеневшим малышам. – Только тихо и по одному.
Троица на цыпочках выбралась из заточения, а Лимпи, чтобы не наделать лишнего шума, даже снял с ног свои деревянные башмаки.
– Теперь вам туда, – указал Тэльвег на дверь в дальнем конце зала.
– Но почему не сюда? – Удивился Нобби, указав на дверь напротив.
– Потому, что здесь отдыхает караул, готовящийся заступить на службу вечером, – пояснил Тэльвег. – Там отдыхают не меньше полусотни гномов. Так что давайте, мальчуганы, бегом отсюда, или будет поздно.
– А ты что, с нами не пойдёшь? – Удивился Пако.
– Верно ты подметил, дружок, – кивнул головой Тэльвег. – Всем уходить нельзя, ибо они быстро вас хватятся. А я уж здесь постараюсь, чтобы они как можно дольше ничего не поняли.
– Но как?! – Удивился Пако.
– Об этом не беспокойся, – впервые улыбнулся Тэльвег, – я всё сделаю, как надо. Теперь бегом к дальней двери! Она не заперта и приведёт вас к цели.
Тянуть драгоценное время, было действительно небезопасно, поэтому, не дожидаясь повторной подсказки, друзья побежали в указанном направлении. Уже у самой цели Пако остановился и обернулся, чтобы ещё раз взглянуть на Тэльвега. Тот тихо отворил решётчатую дверь, уже изнутри сунул в замок какую-то хитрую отмычку и без труда вновь запер себя внутри клетки. Затем он сгрёб в кучу несколько охапок сена, накрыл их тряпьём из своей походной сумки и, как ни в чём не бывало, улёгся спать.
В это мгновение Нобби дёрнул друга за руку, настойчиво подтягивая его к уже раскрытой настежь двери, и троица малышей скрылась в длинном, тускло освещённом коридоре.   

[Tinweros›]

На Запад

Глава 29

Перст судьбы

часть 1

Коридор оказался вовсе не длинным, каким мнился сначала. После нескольких поворотов он резко повернул направо, и беглецы оказались перед закрытой дверью. Никто и представить себе не мог, что находится с другой стороны, но выбора не было – нужно было либо идти дальше, либо возвращаться назад. Вдохнув от волнения полной грудью, Пако трясущейся рукой взялся за медную ручку и попытался потянуть дверь на себя, но не тут-то было – дверь не поддалась. Тогда к Пако тут же присоединился Нобби, но и его усилия остались тщетными.
– А вы попробуйте толкнуть от себя, – подсказал Лимпи.
В этот раз на дверь навалились все вместе и она на диво легко подалась вперёд...
От неожиданности Пако и Нобби повалились на каменные плиты под ногами и оказались на четвереньках. Один Лимпи удержался на ногах и в ужасе от грохота созданного товарищами, зажмурился, так как был полностью уверен, что сейчас всех их вновь схватят. Этим внезапным падением друзья подняли такой шум, что если бы рядом оказалась охрана, то их, без сомнения, тут же вновь взяли бы под стражу, но, к счастью, вокруг никого не было. Широченный коридор, в котором они оказались, был пуст. По крайней мере, беглецы никого не увидели.
Лимпи помог подняться своим товарищам, и, оказавшись на ногах, хоббиты принялись растирать ушибленные коленки.
Наконец Пако спросил:
– Как вы считаете, в какую сторону нам теперь идти?
– Если пойдём направо, то наверняка вернёмся к выходу, – отозвался Лимпи. – Думаю, теперь нам туда, – указал лепрекон в левую от себя сторону.
– Я с ним согласен, – кивнул головой Нобби.
– Это хорошо, потому что я тоже так думаю, – согласился Пако.
Аккуратно прикрыв за собой распахнутую дверь, малыши зашагали под арочными сводами хорошо освещённого светильниками коридора. Стены вокруг были тщательно оштукатурены и расписаны величественными картинами, с которых на малышей отовсюду взирали легендарные герои и мастера давних времён. Кое-где вдоль коридора были расположены ниши, в которых возвышались высеченные из мрамора статуи бородатых гигантов. Эти изваяния были столь велики, что превышали рост гнома в несколько раз.
Вскоре за очередным поворотом показалась стрельчатая арка, по обеим сторонам от которой недвижно застыли по паре стражников. Едва завидев часовых, малыши на мгновение застыли в нерешительности, но Пако быстро опомнился и процедил товарищам сквозь зубы:
– Продолжаем идти вперёд так, будто нас сюда пригласили, а иначе они поймут, что мы оказались здесь случайно.
Разумеется, сказать это было легче, чем сделать и поступь храбрецов отнюдь не выглядела непринуждённой. Но, несмотря на дрожь в коленках, друзья удачно миновали выставленную охрану и продолжили путь к намеченной цели. Вскоре откуда-то впереди полилась музыка. Последовал ещё один поворот, и впереди показалась очередная арка. На этот раз арка была глухой, а под ней виднелась массивная, окованная серебром и золотом дверь. По сторонам от двери стояли два стражника, а перед ними, сложа руки за спиной, важно расхаживал взад-вперёд один из командиров охраны.
Тут малыши и вовсе растерялись, совершенно не представляя, что предпринять дальше. С того места, где они застыли будто вкопанные, до стражников оставалось всего несколько десятков шагов и гном, прохаживавшийся перед вытянувшимися в струнку часовыми, сразу вперился в нежданных визитёров пристальным строгим взором.
– И где вас только носило? – Недовольно проворчал гном после непродолжительной паузы, а затем уже более мягко добавил: – Что-то не похожи вы на важных гостей, малыши, впрочем, это не моё дело. Раз уж вы здесь, то проходите, не мешкайте. Хоть вы и пропустили торжественную часть, так хоть угоститесь на славу. Пир давно в разгаре, и очень даже может статься, что вам ещё что-нибудь перепадёт с праздничного стола.
Пако нервно сглотнул и недоумённо переглянулся с товарищами. Быстро сообразив, что их приняли за приглашённых, хоббит схватил за рукав стоявшего рядом Лимпи и потащил за собой, а Нобби уже ничего не оставалось, как последовать за товарищами.
– Ну-ка, ребята, отворите для наших гостей дверь, – повелел старший охранник. – Хоть они и опоздали, а всё же порядка гостеприимства ещё никто не отменял. Пусть проходят.
Едва массивная дверь приоткрылась, как из зала за ней хлынула развесёлая мелодия, сопровождаемая гулом разгулявшихся гостей. Музыка эхом прокатилась под сводами мрачноватого коридора, и от этого даже показалось, что вокруг стало заметно светлей.
Оказавшись в просторном зале, который покинули минувшей ночью, друзья с трудом узнавали это место. Всё вокруг преобразилось; всюду были развешены пёстрые гобелены, полы устланы мягкими коврами, а огромная люстра под потолком светилась бесчисленными огнями сотен мерцавших свечей. Столы были расставлены посреди зала широкой подковой, края которой были направлены к входной двери. В самом центре «подковы» разместились не менее двух десятков музыкантов, самозабвенно извлекающих чарующие звуки из своих, безукоризненно настроенных, инструментов. Громко играли арфы и скрипки, лютни и виолончели, и казалось, что герои развешенных на стенах бесчисленных гобеленов оживали под аккорды дивной мелодии. У столов суетилась неугомонная прислуга; одни подносили новые блюда, иные забирали опустевшие, а третьи подливали в порожние кувшины вино. Одним словом веселье было в полном разгаре, и на прибывших малышей никто из пировавших не обратил ни малейшего внимания. Опоздавших заметили лишь несколько гномов из прислуги, которые были призваны следить за порядком.
Стоять в дверях друзьям пришлось недолго. Откуда взялся ещё один стол, никто из них так и не понял, но им быстро указали на словно по волшебству появившиеся стулья и не прошло и минуты, как все они уже сидели на предложенных им местах. Стол перед ними в считанные мгновения был заставлен диковинными яствами, так что теперь, если кто и желал разглядеть «опоздавших», то за горой расставленных на столе блюд их было уже совсем не видать. Читатель должно быть понимает, что стол и стулья для малышей специально никто не подбирал, и потому они были едва заметны даже за пустым столом, не говоря уже о заставленном диковинными угощениями.
Само собой разумеется, что внимание не только давно успевших проголодаться хоббитов, но и Лимпи, было сразу поглощено соблазнительными яствами. На какое-то время малыши позволили себе забыть, зачем они прибыли на званый пир незваными гостями и над столом лишь мелькали их руки, когда они тянулись за очередными яствами. Лишь когда они уладили дела со своими взбунтовавшимися желудками, то начали потихоньку осматриваться по сторонам. Пако аккуратно пробрал небольшую брешь в расставленных на столе блюдах и сразу увидел напротив расположенный на возвышении стол, за которым он сразу узнал Бундина Руку-Молота. Рядом с предводителем Подгорного Братства величаво восседал стройный, молодых лет, черноволосый юноша. Рассматривая строго очерченное благородное лицо молодого человека, Пако поймал себя на мысли, что видит перед собой эльфа – настолько изящны были черты лица незнакомца. Юноша был одет в серый камзол, богато расшитый серебряными нитями, и на вид ему было никак не более восемнадцати лет. Чёрные, цвета воронова крыла, волосы незнакомца ровными прядями ниспадали на его плечи, а проникновенные карие глаза светились скрытой силой и благородством. Некоторое время Пако ещё пытался гадать, кто этот юноша – человек или эльф, когда почувствовал, что Лимпи настойчиво теребит его за рукав. Увидев ужас в глазах товарища, Пако повернулся в указанную сторону и тут же заметил неподалёку от Бундина самого Мельхеора с компанией! Разумеется, было трудно ожидать, что маг пропустит такое важное событие, как визит гондорского посла, и всё же Пако надеялся, что судьба избавит его от подобной встречи.
По стечению обстоятельств ни Мельхеор ни Тинур с Гилгаэром не обратили внимания на появление запоздавших гостей и непринуждённо беседовали друг с другом. Единственным, кто заметил прибывших, был Фамбур, но он не был знаком ни с одним из малышей и не счёл нужным прерывать беседу товарищей. Но Пако был сам не свой. Ему хотелось тихонько подняться с места и поскорей ретироваться из зала, чтобы не попасться на глаза Мельхеору, но тут он почувствовал, что ноги отказываются ему подчиняться. Тогда хоббит приник к столу и прикрылся остававшимися на столе блюдами. Нобби и Лимпи тоже явно не испытывали оптимизма по поводу предстоящей встречи с магом и начали беспокойно озираться на расположенную за спинами дверь.
– Что будем делать? – Не выдержав, тихо спросил Нобби.
На этот вопрос Пако ответить так и не смог, но что ещё хуже, ужас в его глазах лишь больше разволновал Нобби, который начал медленно сползать под стол.
– Дружище, что это с тобой? – Неожиданно обратился к Нобби сидевший рядом гном. – Ты ведь ещё почти ничего не пил. Крепись малец и, раз такое дело, держись подальше от кувшина с вином. Негоже выставлять себя в плохом свете перед важными гостями. Эй! Ребятки! – не останавливаясь, громко окликнул гном сновавшую неподалёку прислугу. – Принесите-ка хоббитам чего-нибудь попроще, хватит им уже вина на сегодня.
Гном говорил так громко, что от ужаса малыши чуть не попадали со стульев, но на их счастье, никто из знакомцев не расслышал голоса бородача за громко игравшей музыкой.
– Ну рассказывайте, ребятки, откуда вы тут такие взялись? – Никак не отставал гном. – В наших краях гости из Шира явление крайне редкое, вот мне и стало интересно, что вас к нам привело? Меня зовут Балли, а вас как величать?
– Мы не из Шира, – первым пришёл в себя Пако. – Живём мы на Отпорном Перевале, хотя наши деды прибыли туда из далёкого Бри, что в преддверии Хоббитании. Меня зовут Пако, а это мои друзья – Нобби и Лимпи.
Балли понимающе покачал головой и заговорил вновь:
– Бывал я в Бри и не раз, а вот на Отпорный Перевал захаживать ещё не доводилось, хотя почти все мои приятели наведываются туда чуть ли не каждый год. Говорят красивые там у вас места и торговля выгодная. А что, всё, что говорят про тамошних эльфов и Владыку Нимлонда, действительно правда?
Пако исподтишка ткнул Нобби в бок и тот с готовностью закивал головой.
– Чудные вы какие-то, ребятки, – вновь заговорил Балли. – Уж и не знаю, кто вам что про нас наговорил, да только не беспокойтесь, здесь вас никто и пальцем не тронет. Народ у нас мирный, живём в достатке, так что гостите себе на здоровье, сколько душе угодно. Вот, кстати, и напиток для вас принесли, раз уж вы к вину непривычны.
Подошедший к столу гном с большим кувшином в руках услужливо наполнил бокалы малышей, поставил напиток на середину стола и удалился. А разговорившийся Балли всё не утихал, поэтому друзьям приходилось делать вид, что они внимательно его слушают, в то время как на самом деле они ни на мгновение не упускали из виду Мельхеора и его компанию. Пако было трудней всего, ведь он ни на мгновение не забывал, что находится здесь не ради того, чтобы насладиться диковинными яствами, но обязан сделать всё, чтобы найти выход, как достучаться до сердец местных гномов и, возможно, привлечь к надвигавшейся буре внимание самого гондорского посла. Хоббит уже давно стащил со спины свой ранец и нервно теребил его на коленях, боязливо поглядывая то на Бундина, то на высокородного юношу, то вдруг, содрогаясь от ужаса, косился в сторону Мельхеора. И волнение хоббита было вполне обоснованным, ведь никто не мог предугадать, как отреагирует на неожиданный сюрприз могущественный маг.   
Так минул почти час, когда неожиданно черноволосый юноша рядом с Бундином поднялся из-за стола, и музыканты, словно по команде, стихли. Все взоры тут же устремились к молодому человеку.
– Прошу вас, друзья, – произнёс юноша, устало улыбаясь, – не обращайте на меня внимания, продолжайте своё веселье. С вашего всеобщего позволения я покину вас. Длительное путешествие истощило мои силы, а завтра всех нас ждёт очень важный и ответственный день, и сейчас я хотел бы удалиться на отдых.
Многие гномы одобрительно закивали головами, а молодой человек раскланялся и, сопровождаемый своей свитой, собрался покинуть зал.
В эти мгновения в висках у Пако застучало, а сердце колотилось так, что ему показалось, будто он отчётливо слышит его ритмичные гулкие удары.
– Теперь или никогда! – Настойчиво подсказывал хоббиту внутренний голос, но вся беда была в том, что Пако очень смутно себе представлял, как выполнить то, что он собирался прямо сейчас сделать. – Нужно начинать прямо сейчас, – не отставал упрямый голос. Стремительно проносились мгновения, и времени на принятие решения оставалось всё меньше и меньше. Наконец, почувствовав настойчивые толчки товарищей с обоих боков сразу, Пако машинально достал из ранца драгоценный свёрток и трясущимися руками начал разматывать тряпицу, скрывавшую под собой Ромэнсильмэ! Краем зрения хоббит видел, как юный гондорец развернулся и шагнул к ведущей во внутренние покои двери, и ему показалось, что в руках у него не завёрнутая в холстину диадема, а мудрёно завязанный, тугой узел.
Но вот наружу пробился первый серебристый луч, затем второй, третий… ещё мгновение и по залу прокатилась волна восторженных возгласов, а затем опустилась тишина. Но Пако на всё это уже не обращал ни малейшего внимания. Сейчас для него важно было лишь одно – надеть диадему и успеть привлечь всеобщее внимание до того, как гондорский посол покинет зал. Полностью высвободив древнюю реликвию, совсем забыв о проклятии и даже сидящем напротив Мельхеоре, Пако водрузил явно большое для него украшение на свою кучерявую шевелюру. Ромэнсильмэ тут же съехала ему на уши, едва не упав на плечи, но, сидевший рядом Нобби, успел её придержать, избавив товарища от конфуза.
В эти мгновения Пако уже не видел и не слышал, что делается по сторонам. Перед глазами у него расплывались круги, а в ушах непрестанно звенело. Его будто подчинила себе странная неведомая сила, заставлявшая действовать помимо своей воли. Неожиданно сквозь непрестанный звон в ушах ему почудился мягкий женский голос:
– Не бойся, малыш, ты знаешь, что говорить. Просто скажи так, чтобы тебя все услышали…
Едва голос умолк, как звон в ушах вернулся вновь, но, к счастью, на этот раз уже не надолго. Пако очнулся от наваждения, когда уже стоял посреди зала и как он туда попал, сам он даже не представлял, будто этот путь он проделал во сне.
Перед собой он увидел взбудораженного Бундина, за которым возвышалась стройная фигура принца Эльдариона. Все гномы вокруг вскочили со своих мест и теперь, словно загипнотизированные, не могли оторвать взглядов от блистающей на челе хоббита Ромэнсильмэ. Вначале Пако не мог понять, каким образом диадема удержалась на его маленькой голове, но в следующее мгновение заметил рядом с собой Нобби, который заботливо поддерживал её, стоя у друга за плечом.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 29

Перст судьбы

часть 2

Никто не решался нарушить охватившую зал тишину, а Пако ещё какое-то время мог лишь растерянно озираться по сторонам, разглядывая застывшие в замешательстве лица приглашённых гостей. Однако изумление гномов не шло ни в какое сравнение с тем выражением, которое Пако увидел на лице Мельхеора. Было трудно сказать, о чём думал в эти мгновения маг, но в его глазах застыли ужас и замешательство, смешанные с блеском искреннего восхищения, которое хоббит принял за крайнюю степень гнева. Похожие выражения царили и на лицах обоих, сопровождавших его, эльфов.   
– Ну же, милый, смелей! – Вновь донёсся до сознания хоббита приятный женский голос. – Все они ждут тебя.
Этот голос нельзя было не узнать. Казалось, Сериндэ нашептывает свои слова хоббиту прямо на ухо. Пако огляделся по сторонам, но хозяйки Изумрудного озера рядом не было. И всё же, окрылённый, пусть даже и невидимым, её присутствием, Пако вздохнул полной грудью и произнёс первое, что взбрело ему в голову:
– Мэ… ма… моё почтение, судари. Желаю всем приятного вечера.
В ответ хоббиту вновь была тишина. Первым пришёл в себя от изумления принц Эльдарион – заинтригованный странным происшествием, он вновь вполне спокойно занял своё место за столом, после чего его примеру последовали и все остальные. Бундин вернулся на своё место последним, но зато первым задал вопрос:
– Кто вас сюда пропустил, молодые люди?
Глядя на сурово сведённые над переносицей кустистые брови главы Подгорного Братства и, услышав металлические нотки в его голосе, Пако по всем правилам должен был испугаться, но вместо этого, неожиданно для себя самого, совершенно невозмутимо выдал:
– Мы здесь затем, чтобы замкнуть цепь времён, и никто не в силах препятствовать сужденному.
Такого поворота событий никто ожидать не мог. И вновь отовсюду послышались удивлённые вздохи и возбуждённое перешёптывание. Позволить себе столь смелую выходку перед самим главой Подгорного Братства, да ещё в присутствии высокого иноземного гостя, казалось делом неслыханной дерзости. Нобби от объявшего его ужаса даже зажмурился, однако, несмотря на то, что его коленки заметно тряслись, продолжал отчаянно поддерживать Ромэнсильмэ на голове друга.
Казалось, Бундин вот-вот даст волю объявшему его гневу, но этого не произошло. Он совладал с собой и заговорил вновь:
– Я помню вас. Это вы были у меня прошлой ночью, и я пообещал вам оказать всяческую поддержку. Так чего же вы ещё от меня хотите?
Пока Бундин говорил, его взгляд ни на мгновение не сходил с мерцавшей на голове хоббита Ромэнсильмэ. Впрочем, такое же магнетическое действие диадема производила и на остальных гномов.
– Мы прибыли сюда с тревожными вестями для того, чтобы вы могли приготовиться к грядущей войне и дать достойный отпор надвигающемуся с востока коварному врагу, – на удивление спокойно и уверенно ответил Пако, чем немало удивил всех присутствующих. Неведомые чары Ромэнсильмэ быстро сделали своё дело, и хоббит сразу ощутил, как им овладела долго спавшая древняя сила, лишь ждавшая мгновения, когда ей вновь дадут проявиться.   
– Кто дал право этому выскочке распускать столь нелепые слухи?! – Раздался гневный голос вскочившего из-за стола гнома.
– И пусть ответят, как они здесь оказались! – Поддержали разгневанного бородача несколько, уже не столь громких, голосов.
Вслед за этим послышался гулкий удар, эхо от которого заметалось под сводом величественного зала – это Мельхеор выпрямился во весь рост и сильно стукнул посохом о мозаичный пол. Все взоры тут же устремились в сторону мага.
– Если почтенный Бундин разрешит мне высказать своё мнение, – начал маг, немного прокашлявшись, – то осмелюсь высказать несколько слов в защиту этих храбрых хоббитов и… – тут волшебник осёкся, будто вовремя сообразил, что о некоторых вещах лучше будет промолчать. – Так вот, этих славных ребят я знаю уже давно и могу всех вас уверить, что они не злоумышленники.
– Не злоумышленники?! – Раздалось сразу несколько возмущённых голосов из-за столов. – Это ведь Ромэнсильмэ сияет сейчас на голове у одного из них – священная реликвия наших великих царей! Да как она вообще у них оказалась, если они её не украли?!
– Ти-ихо-о-о!!! – Вскричал Бундин громовым голосом. – Прошу не забывать о правилах гостеприимства, и пока не будет доказано, что эти ребята действительно украли Ромэнсильмэ, никто под этой горой не посмеет обвинить их в воровстве!
Шум в зале вновь стих и в это мгновение раздался мягкий голос Эльдариона:
– Если никто в этом зале не станет возражать, то я хотел бы услышать послание, которое эти ребята принесли всем нам.
Перечить столь высокому гостю никто не посмел, поэтому все успокоились и приготовились слушать.
Эльдарион сложил кисти рук в замок и, задумчиво облокотившись на стол, устремил свой, не по годам проницательный взгляд, на стоявших в центре зала возмутителей спокойствия.
– Прошу вас, сударь, продолжайте, – вновь произнёс Гондорский принц.
Находясь под влиянием неведомых и могущественных чар древности, Пако чувствовал себя бесстрашно и уверенно, но поддержка Эльдариона помогла успокоиться Нобби и трясущемуся за столом Лимпи. Однако то, что произошло дальше, было настолько необычно, что не оставило равнодушными никого из присутствующих.
Пако хотел ещё раз поприветствовать всех присутствующих и попросить прощения за то, что ему с друзьями пришлось пробраться в этот зал хитростью, но внезапно почувствовал, что его язык отказывается ему подчиняться. Его голосом завладел кто-то настолько властный и мудрый, что слова, вырвавшиеся из уст взамен тех, что он хотел сказать сам, заставили всех, кто их слышали, перемениться в лицах. Вместо открытого недоверия и плохо скрываемой враждебности очень скоро на лицах гномов проявилось глубокое почтение, граничившее с благоговением!       
– Благословен следующий стезёю добра, но трижды благословен тот, чьё сердце неподвластно мраку – начал Пако, и сам удивился тому, что с его уст сорвались совсем не те слова, которые он намеревался высказать. Но самым странным было то, что даже сам смысл срывавшихся с его уст фраз он понимал с трудом, а значения некоторых слов и вовсе не знал! – Вы, достойные потомки своих славных предков, живёте в эпоху, когда многие подвиги и свершения древних времён давно уже забыты, и лишь некоторые из них дошли до вас в виде легенд и преданий, которые ныне вы с гордостью рассказываете своим детям и внукам. Но сколь бы трепетным ни было ваше почитание предков, сияние их славы не прибавит вам весомости в глазах ваших потомков. Ныне настал час, когда каждый из вас может решить для себя, хочет ли он приобщиться к великой славе прадедов или же в безвестности кануть в лету времён. Много зла видел этот мир за время своего существования, но сколь бы ни была велика отвага павших героев, скверна и поныне находит благодатную почву в сердцах живущих и даёт новые побеги, грозящие уничтожить то светлое, что взращено ценой отчаянных усилий многих поколений. Ныне зло вновь стоит у порога и имя ему – Атармарт. Теперь всем вам предстоит либо отстоять свою свободу вместе, либо в одиночку, по очереди стать рабами мрака. И не много вам осталось времени для принятия решения, ведь на дно часов эпохи опадают последние песчинки. Взойдёт ли завтра солнце над свободными землями Средиземья или всё поглотит непроглядный мрак, ныне зависит от каждого из вас…
Едва Пако договорил, как в голове у него всё завертелось, и он без чувств упал у ног растерянного друга. Нобби в ужасе бросился помогать товарищу, а Ромэнсильмэ, соскочив с головы осевшего на пол хоббита, покатилась по мозаичному полу. Описав большой круг между расставленными столами, диадема застыла прямо напротив Бундина и Эльдариона.
Зал вновь охватила мертвенная тишина, а все взгляды устремились на Ромэнсильмэ. Лишь Мельхеор не растерялся и, воспользовавшись всеобщим замешательством, быстро обошёл сдвинутые столы, и поднял ослепительно сверкающее чудо. Ловким движением руки он прикрыл диадему полой плаща, затем вернулся к бесчувственному телу Пако и благоговейно вернул сокровище в ранец хоббита. Вслед за Мельхеором к Пако подоспели Гилгаэр и Тинур, которые бережно подняли малыша на руки.
– Несите его сюда! – Громко выкрикнул Эльдарион, освобождая своё удобное мягкое кресло.
Несколько гномов схватились с мест и быстро раздвинули столы, освобождая проход.
Вскоре Пако заботливо усадили в кресло высокого гостя, а Бундин накрыл его своей бархатной синей накидкой. Чтобы хоббиту было удобней, ранец с него сняли и положили на колени.
Едва открыв глаза, Пако увидел вокруг себя целое столпотворение. Рядом на табуретках сидели Нобби и Лимпи, а Мельхеор смачивал влажной тряпицей его, пылавший жаром, лоб. Чуть поодаль за хоббитом с беспокойством наблюдали Эльдарион и Бундин. По левую руку стоял Гилгаэр и, едва заметив, что Пако пришёл в себя, протянул ему флягу. Страдальчески улыбнувшись эльфу, Пако сделал несколько глотков и с удовлетворением отметил, что во фляге Гилгаэра по-прежнему плещется настоящий эльфийский здравур.
– А мы-то уже перепугались, что тебя забрало проклятие диадемы, – с облегчением вздохнул Нобби.
При этих словах Мельхеор лишь заглянул Пако в глаза и укоризненно покачал головой, на что тот, не в силах вынести жгучего стыда, отвёл взгляд в сторону.
– Что же будет, когда он узнает, что я украл диадему? – Промелькнула тревожная мысль в голове Пако.                                                                                   
На этот раз после целебного эльфийского напитка силы к Пако возвращаться не торопились. Воздействие заключённых в диадеме древних чар оказалось настолько мощным, что голова хоббита всё ещё кружилась, а в ушах не прекращался звон. Пако всё ждал, когда Мельхеор начнёт его отчитывать за неслыханное самоуправство, но тот молчал. Глаза мага были исполнены сострадания и, в это было очень трудно поверить, искреннего восторга.
Когда щёки хоббита вновь подёрнулись румянцем, Мельхеор повернулся к Эльдариону и молча кивнул головой.
– Я принц Эльдарион, – представился юноша хоббиту, – сын Элессара Эльфийского, известного в народе Объединенного Западного Королевства как король Арагорн. Твоя речь произвела на всех нас неизгладимое впечатление, и хотя мы мало что поняли из сказанных слов, но тревога вошедшая в наши сердца понуждает нас разобраться в причине столь грозных вестей. Мы хотели бы знать, насколько велика та угроза, о которой ты нам поведал, и будем признательны тебе и твоим друзьям, если вы посвятите нас в детали тревожных новостей.
– Но может быть нам следует дать отдохнуть прибывшему посланнику, – предложил Мельхеор, при виде того, как лицо Пако исказилось гримасой недомогания.
– Нет! – Почти вскричал Пако. – Я могу продолжить!
– Хорошо, молодой человек, мы все внимательно вас слушаем, – кивнул головой Бундин.
Пако сделал усилие, припоминая, что сорвалось с его уст до того, как он отключился и, так ничего и не вспомнив, после продолжительной паузы, заговорил:
– Я и мои два друга имеем честь быть  посланниками эсгалдорской принцессы Тэльтивэ, дочери Тинвэроса Мудрого, – соврал Пако. – Наша задача донести всем свободным народам тревожную весть о том, что в северных краях восстал некто, прозванный Атармартом. Сила его велика, а несметная армия уже разорила земли Эсгалдора. Когда мы расстались с нашей госпожой, а это случилось около двух недель назад, то полчища Атармарта стояли у восточной опушки Хаэрастского леса. Где это войско находится сейчас, мы можем лишь догадываться, но хорошо знаем, что к Атармарту примкнули жители южных равнин – вастаки. Степняки взяли в кольцо Хаэраст, где скрываются около двух тысяч беженцев из разорённого Эсгалдора и сейчас они находятся в серьёзной опасности. Вместе с ними лесные жители, которые не смогут ничем помочь пытающимся выйти из окружения эльфам. Теперь единственная надежда эсгалдорцев на помощь извне.
Тут Пако попытался подняться, но вновь в бессилии откинулся на спинку кресла.
– Сидите, сидите, молодой человек, – успокоил хоббита Бундин. – Должно быть, вы хотели сказать что-то важное, но ведь это вполне можно сделать и не вставая.
Ощущая сильное головокружение, Пако вновь закрыл глаза, но потом заговорил вновь:
– Мы от имени своей госпожи, принцессы Тэльтинвэ, посланы к вам с просьбой о помощи. Если вы не поможете эсгалдорцам, то им не спастись. Прошу вас, почтенный Бундин Рука-Молот, откликнитесь на зов о помощи. Те, кто скрываются сейчас в Хаэрастском лесу последние, кто остались от некогда великого народа Эсгалдора и единственная их надежда на вас.
Договорив, Пако вновь закрыл глаза, а Бундин задумчиво почесал бороду и сказал:
– Об этом Атармарте я слышал много лет назад, когда на север двинулись наши первые поисковые отряды. Но с тех пор прошло много времени и вот уже много лет он не беспокоит нас. Поступок ваш отчаян и смел, ребята, – обратился Бундин к малышам, – но как мы можем быть уверены, что всё, что вы нам поведали – правда? Кроме того, даже если в вашем послании и есть доля истины, то вступление в войну, это чрезвычайно серьёзный шаг, который может принести нашему народу много горя. Для того, чтобы пойти на такой рискованный шаг, должны быть веские причины.
– Я могу подтвердить, всё, что сказал этот хоббит, – решительно заявил Мельхер. – Я говорил вам об этом и раньше, но столкнулся лишь с равнодушием и недоверием.
– Я хочу видеть карту, – решительно произнёс Эльдарион. – Отец направил меня сюда для укрепления мира в восточных пределах, и если Атармарт, о котором я услышал, настолько силён, то может представлять серьёзную угрозу.
– Принесите сюда карту для нашего дорогого гостя! – Незамедлительно приказал Бундин. – И освободите один из столов!
Полдюжины гномов тут же принялись убирать блюда с одного из ближайших столов и, когда всё было сделано, передвинули его ближе к креслу, где сидел ослабевший Пако. Вскоре принесли и старую потрёпанную карту, которую тут же развернули посреди стола.
– Кто из вас, ребятки, разбирается в картах? – Cпросил Бундин, повернувшись к Нобби и Лимпи, робко наблюдавшим за всем происходящим со стороны.
– Нам поможет Лимпи, – подсказал Мельхеор. – Он прирождённый картограф. Мне даже учить его почти не пришлось. Подойди-ка к столу, дружище, и взгляни на эту карту, – обратился маг к лепрекону.
Застенчиво поглядывая на столпившихся гномов и людей, Лимпи не спеша приблизился к столу, но из-за маленького роста его глаза оказались едва ли выше уровня столешницы, на которой была развёрнута старинная карта. Неожиданно кто-то легко оторвал его от пола и усадил на край стола. Теперь вся карта была видна как на ладони и Лимпи начал внимательно вглядываться в очертания горных хребтов, и извивающихся нитей рек. Он долго рассматривал старинный, пожелтевший от времени, пергамент, пытаясь отыскать на нём озеро Рилнен, но водного пространства, хоть как-то сопоставимого с огромнейшими водными просторами нигде не было видно. Лимпи сподобился обнаружить только Изумрудное Озеро и обширное внутреннее море на юге. Вместо известного лепрекону Эсгалдора был нанесён огромный горный массив, в котором узнавались очертания Окружных Гор. Всё, что находилось за барьером горного хребта, оставалось огромным белым пятном.
– Вот это Хаэраст, – подсказал Мельхеор, заметив, что Лимпи совсем растерялся. – Как я понимаю, когда вы покинули лес, Атармарт находился на его восточной опушке. Но с тех пор прошло уже не менее двух недель и за это время наверняка многое изменилось.
– Две недели! – Ужаснулся Пако, схватившись за голову.
– Не переживай, мой друг, – поспешил успокоить маг хоббита. – Положение конечно не из простых, но не далее как вчера я видел старину Глинвинга и от него мне доподлинно известно, что Атармарт со своими полчищами обогнул Хаэраст окольным путём и остановился у западной оконечности леса. Вторгаться в пределы Хаэраста враг не спешит. Видимо ему нужно нечто иное, и мы с тобой оба знаем, что именно, не так ли?   
При этих словах Пако невольно опустил взгляд на покоившийся на его коленях ранец.
– Уверен, ты знаешь, на что я намекаю, – кивнул маг головой. – Похоже, что именно то, что Ромэнсильмэ оказалась у тебя, пока что отвлекает внимание Атармарта от жителей Хаэраста и беженцев из Нимлонда. Одна беда – мои сведения были верны три дня назад, именно тогда Глинвинг покинул западную опушку Хаэрастского леса. Кто знает, что могло произойти за это время…
– Вот уж спасибо, утешил, – сокрушённо вздохнул Пако. – Целых три дня! За это время могло произойти непоправимое!
– Прости, друг, я не должен был тебе этого говорить, – произнёс Мельхеор, увидев, как вновь побледнело лицо Пако. – И всё же я уверен, что с нашими друзьями будет всё хорошо, ведь Атармарт мечтает стать королём своих бывших, когда-то, собратьев. Сейчас он сделает всё, чтобы завладеть Ромэнсильмэ, а уж затем займётся всем остальным, так что в любом случае козырь в этой опасной игре сейчас находится в твоих руках, и я нахожу в этом стечении обстоятельств удивительную удачу.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 29

Перст судьбы

часть 3

Мельхеор повернулся к собравшимся вокруг карты и сказал:
– Друзья, к счастью провидение к нам благосклонно, но нельзя оставаться в бездействии. Враг не станет долго ждать и вскоре нанесёт яростный удар, когда узнает о месте нахождения его главной цели.
– Я так понимаю, что речь идёт о вещице, которая покоится у хоббита в сумке, – заключил Бундин.
– Верно, мой друг, – согласился Мельхеор.
– Скажи мне, Мельхеор, – снова заговорил гном, – почему мы должны проливать свою кровь за сокровище, которое нам не принадлежит? То есть это наша священная реликвия, но мы не можем себе позволить просто так отобрать её у нашего гостя, и это пока единственное, что нас останавливает. Может быть, мы могли бы заключить сделку, что если мы разобьём войско Атармарта, то Ромэнсильмэ вернётся в наши руки?
Мельхеор нахмурился, но ничего не ответил Бундину, зато Пако не выдержал и выпалил:
– Эта диадема – собственность принцессы Тэльтинвэ и как хранитель сокровища я лучше буду защищать его сам, чем приму помощь на подобных условиях!
– Не беспокойся Пако, никто кроме нынешней хозяйки Ромэнсильмэ, принцессы Тэльтинвэ, не может дать согласия на подобную сделку, – поспешил произнести Мельхеор, но после его слов среди гномов послышался недовольный ропот.
– Но, Мельхеор, – недовольным тоном возразил Бундин, стукнув кулаком по столу, – это реликвия многих поколений наших дедов и прадедов и мы считаем, что диадема украдена!
– Она не украдена, – нахмурился маг. – Более того, я могу поведать всем вам про то, как она оказалась у принцессы Тэльтинвэ. Неужели ты мне не поверишь?
– Полно, мой друг, я верю тебе, но хочу, чтобы Пакмелоний Прыгинс тоже подтвердил твои слова.
Все взоры устремились на не ожидавшего такого оборота событий Пако.
Разумеется, памятуя о том, как диадема оказалась у него в руках, Пако испуганно потупил взгляд. В этот миг хоббиту всего то и стоило заверить Бундина, что Ромэнсильмэ не украдена, но Пако лучше всех знал, что это не так и прибавить к одному своему проступку ещё и ложь, уже не мог и не желал.
– Что-то господин Прыгинс не торопится подтверждать твои слова, старина Мельхеор, – произнёс Бундин, хитровато прищурившись. – А это значит, что наши требования имеют вполне законные основания.
– Пако, дружок, что же ты молчишь, ты же знаешь, что я говорю правду, – совсем растерялся Мельхеор. – Скажи всем им хоть что-нибудь!
Но Пако густо покраснел, не смея поднять глаз, в которых уже стояли слёзы.
– Неужели ты… – неуверенно пробормотал маг, но смолк, так и не закончив фразы.
– Считаю, что при сложившихся обстоятельствах нет никакой разницы, каким именно образом диадема попала в руки господина Прыгинса, – вдруг решительно произнёс юный Эльдарион. – Если речь идёт о серьёзной угрозе, а сомневаться в словах посланника, подтверждённых почтенным Мельхеором, нам не приходится, то нужно немедленно предпринять  всё необходимое для подготовки к войне. Нужно немедленно отправлять гонцов в Эребор и Лотлориэн с призывом о помощи.
– Мой господин, но это не наша война, – обеспокоенно возразил стоявший рядом с принцем тучный человек немолодых уже лет, с большой залысиной на голове.
– Отец направил меня в эти края укреплять мир, – решительно возразил Эльдарион, – и если понадобится, мы окажем любую посильную помощь, чтобы помочь нашим соседям отразить натиск врага. Поэтому, мастер Бундин, хотя со мной совсем немного воинов, но вы можете смело на них рассчитывать.
– Не торопитесь так, принц Эльдарион, – отозвался Бундин. – Даже если полученные сведения и верны, то на нас пока ещё никто не нападает. Я считаю, что сведения подобного рода обязательно должны быть проверены, прежде чем мы, гномы Железного Взгорья, решим, как поступать дальше. Пока что на наших восточных границах всё спокойно, и я не понимаю, почему мы должны ввязываться в войну с серьёзным противником, если он нас пока что не беспокоит.
– Бундин, – взволнованно заговорил Мельхеор, – мы знакомы с тобой уже очень давно и думаю, у тебя нет причин не доверять мне, ведь за те многие годы, что ты меня знаешь, у тебя не было ни одной  причины, чтобы не уважать моё мнение. Я со всей ответственностью заявляю, что не пройдёт и трёх дней, как ты получишь войну, которой для вас, гномов, ещё не существует, но тогда будет уже поздно посылать гонцов за подмогой. Верь мне, мой старый друг.
– Как твой друг я верю тебе, Мельхеор, – произнёс Бундин суровым голосом, – но как глава Круга Совета Подгорного Братства вынужден проявить всю необходимую осторожность, чтобы оградить свой народ от возможных жертв. Потому не проси меня об опрометчивых поступках, о которых мне, возможно, придётся сожалеть всю свою жизнь. Мы получили сообщение господина Прыгинса, который подтверждает всё сказанное тобой, и примем необходимые меры для уточнения сложившейся на восточных рубежах ситуации. А о большем говорить пока что рано.
– Сколько дней пути от Хаэраста до Железного взгорья? – взволнованно спросил Эльдарион.
– Не менее пяти дней, – коротко ответил Бундин.
– Стало быть, приблизительно столько, сколько и до Эребора, – задумчиво проговорил Эльдарион. – Это значит, что если Атармарт двинется на Железное Взгорье, то когда мы это узнаем, посылать за помощью будет уже поздно.
– Совершенно верно, – согласился Мельхеор. – И именно поэтому принимать решение нужно немедленно!
– Но я уже сказал, что для того, чтобы мы ввязались в войну, должна быть веская причина, – возвысил голос Бундин.
– Причина у тебя скоро появится, мой друг, но тогда что-либо предпринимать будет уже слишком поздно, – покачал головой Мельхеор. – Думаю, Атармарт уже знает, где находится Ромэнсильмэ и именно поэтому не замедлит со своим следующим шагом.
– Хоббиты принесли к нам Ромэнсильмэ, из-за которой нам теперь грозит война! – Закричал кто-то из гномов. – Почему, мы должны рисковать своими жизнями из-за чужого сокровища? – поддержал собрата уже другой возмущённый бородач. – Пусть отдадут нам наследие наших предков, и лишь тогда мы вступим в войну!
– Хорошо ли вы слышите, чего требуют гномы? – Спросил Бундин, поочерёдно заглянув в глаза Мельхеора и Пако. – Если Атармарт двинется к Железному Взгорью, и мы победим его, то диадема должна вернуться к нам. В том же случае, если победа достанется врагу, то Ромэнсильмэ достанется Атармарту. Учитывая, что реликвия наших предков оказалась у хоббита при странных обстоятельствах, которые не исключают в том числе и разграбление фамильного склепа одного из великих царей нашего рода, то в случае победы ничто не помешает нам оставить драгоценность себе. Ну а пока её хранит хоббит, к нему будет приставлена охрана, которая будет призвана проследить за тем, чтобы Ромэнсильмэ никуда не пропала.
Услышав слова гнома, Пако устремил испуганный взгляд на Мельхеора, словно надеялся, что маг в силах отменить решение Бундина. Но Мельхеор лишь раздосадовано покачал головой.
– Все ли слышали моё решение? – Прокричал Бундин, чтобы убедиться в ясности своего приказа для всех.
– Да!!! – Раздался в ответ дружный хор гномьих голосов.
– Все ли из присутствующих согласны с моим решением? – Снова спросил Бундин.
– Да!!! Мы согласны, – вторили гномы своему предводителю.
В зале поднялся неимоверный шум, и все гномы с любопытством поглядывали на троицу малышей. В глазах одних затаилось недоверие, другие не скрывали возмущения по поводу неслыханной дерзости пришельцев.
– Тихо-о-о!!! – Прокричал Бундин, и шум мгновенно стих. – Похоже, сегодня мы попировали на славу. Теперь я попрошу наших дорогих гостей, а так же старейшин Круга Совета, остаться, а всех остальных благодарю за внимание и прошу покинуть зал!
Тут же со всех сторон послышался топот и шум передвигаемых стульев. Кто-то ещё допивал на ходу последний бокал вина, другие благодарили Бундина за вечер, но народу в зале с каждой минутой становилось всё меньше и меньше. Когда вокруг остались лишь самые почтенные гномы из числа Круга Совета Подгорного Братства, Эльдарион с немногочисленной свитой, Мельхеор с компанией да отважные маленькие путешественники, Бундин вернулся к разложенной на столе карте и, задумчиво склонившись над ней, сказал:
– Сегодня, учитывая последние тревожные новости, нам ещё предстоит решить, как мы поступим с Атармартом. Разумеется, мы не можем легкомысленно объявить войну этому опасному противнику, но необходимо поразмыслить, что мы можем сделать, чтобы не потерять драгоценное время. Первое, что приходит мне в голову, так это то, что мы должны хорошенько обдумать, куда направлять гонцов с призывом о помощи. Ближайшие наши соседи – братья из Эребора и я распоряжусь отправить туда посыльного немедленно. Что же касается эльфов Лихолесья и Ривендела, то здесь нужно хорошенько подумать, прежде чем что-нибудь им сообщать. Похоже, на гродбарцев надежды нет, так как прямой переход по пустошам может оказаться слишком долгим, а обходной путь по Восточному Торговому Тракту скорей всего уже перекрыт отрядами вражеского войска.
– Чтобы выйти победителями в войне против сил тьмы, нужно чтобы все были вместе, – настойчиво произнёс Мельхеор.
– Я уважаю, твоё мнение, мой друг, – ответил Бундин, – но если эльфы узнают про Ромэнсильмэ, то сомневаюсь, что мы найдём с ними взаимопонимание. Ты хорошо знаешь, о чём я говорю – они, как и мы, никогда не откажутся от своих притязаний на диадему, поэтому не стоит усложнять ситуацию, с которой мы сможем справиться и без них. Эреборцы не откажут нам в помощи, а большего нам и не нужно. Что скажете, братья? – Повернулся Бундин к гномам.
Гномы с серьёзным видом закивали головами.
– Стало быть, мы немедленно направляем гонца в Эребор, – продолжил Бундин – и с рассветом приступаем к формированию ополчения, которое выдвинется навстречу врагу. Мы не станем ждать Атармарта, скрываясь от него в своих подземельях, но выступим ему навстречу. Наши щиты крепки, а секиры острее бритв. Возможно, наша решительность остудит пыл врага и он повернёт назад, а мы получим то, что должно принадлежать нам по праву.
– Эта диадема ещё не принесла блага ни одному из ваших царей, Бундин, – сурово произнёс Мельхеор, – и ты это хорошо знаешь, но всё равно продолжаешь упорствовать. Лишь один гном избежал проклятия Ромэнсильмэ, и так случилось потому, что мудрый Дирк, Неприкаянный Молот, добровольно отдал сокровище в мои руки, чтобы я вернул его законным хозяевам.
– Теперь настал черёд узнать, как собирается поступить наш почитаемый гость и союзник, принц Эльдарион, – произнёс Бундин, не обращая внимания на слова мага.
– Друзья, – начал юноша, обведя ясным взором всех присутствующих, – в эти тревожные мгновения мы не можем допускать раздоров и должны сохранять хладнокровие и ясность рассудка. Со мной всего несколько сотен воинов, но вы можете смело на нас рассчитывать. Если враг угрожает нашим союзникам, то мы, гондорцы, считаем это угрозой нашему королевству.
– Благодарю вас, принц, за дружескую поддержку, – почтительно поклонился Эльдариону Бундин, и его примеру последовали все члены Круга Совета Подгорного Братства. – Думаю, теперь мы можем разойтись, чтобы завтра с новыми силами начать подготовку к возможной войне, хотя я бы предпочёл не ссориться с этим Атармартом. Надеюсь, он не решится на нас напасть.
– Ты всё ещё не желаешь верить моим словам, – покачал Мельхеор головой, укоризненно глядя на гнома.
– Я всего лишь стараюсь править нашим народом мудро, – возразил Бундин. – Теперь, дорогие гости и собратья вы можете быть свободны. Некоторым из нас ещё предстоит сегодня сделать важные поручения, а остальным я хочу пожелать хорошего отдыха.
Поклонившись Бундину, все начали расходиться.
– Ну как ты, дружок? – Заботливо спросил Мельхеор Пако, – Сможешь идти?
Усилием воли Пако набросил ранец на спину и сполз с кресла, но едва его ноги коснулись пола, как голова у него закружилась, и если бы бедолагу не подхватил Гилгаэр, то он растянулся бы во весь рост на холодных каменных плитах.
– Друзья, – обратился Мельхеор к эльфам, – кому-то из вас придётся помочь нашему маленькому герою.
Без излишней суеты Пако усадили на закорки Тинуру, вызвавшемуся его нести, и направились к выходу из зала.
По дороге в «Поверженный Дракон» Пако устало поглядывал на разрисованные фресками и мозаикой стены длинного коридора и, когда миновали боковую дверь, через которую он с друзьями бежал из-под стражи, вспомнил о Тэльвеге. И хотя хоббит не испытывал к подозрительному, непредсказуемому страннику особенных симпатий, однако же поймал себя на мысли, что беспокоится о нём. И всё же, упоминать о Тэльвеге при Мельхеоре и эльфах, было неразумно.
По прибытии в трактир тётушки Молли оказалось, что Мельхеор с товарищами занимают две комнаты всего через дверь от номера, в котором разместилась троица малышей, и тот факт, что старым знакомым до сих пор удалось избежать встречи нос к носу, теперь казалось неимоверной удачей.
Пако заботливо уложили в постель, накормили, напоили эльфийским чаем, и хотя Мельхеору не давали покоя множество неясностей, маг решил не беспокоить этим вечером своего маленького друга. Все вопросы достались Нобби и Лимпи, которые опасались сболтнуть лишнего. Их ответы были столь сбивчивы и туманны, что маг решил оставить в покое и их тоже, списав странную несобранность на сильную усталость и нервное напряжение.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 30

Перед бурей

часть 1

Проснувшись на следующее утро, Пако увидел, что вся комната залита светом восходящего солнца. Прищурившись, в следующее мгновение он различил над собой чей-то силуэт а, привыкнув к утреннему свету, разглядел озабоченное лицо Мельхеора. Кустистые брови мага почти сошлись над переносицей, а из-под них хоббита пристально разглядывали проницательные серые глаза. Седая ухоженная борода волшебника ниспадала Пако на грудь и, словно занавеска, прикрывала очнувшегося хоббита от врывавшихся в комнату утренних лучей.
– Доброе утро, наш маленький герой, – улыбнулся Мельхеор.
Приподнявшись на локтях, Пако увидел рядом со своей кроватью всех собравшихся вокруг него друзей. Лишь один из присутствующих был Пако почти не знаком – опиравшийся на двуручную секиру рыжебородый гном. Его косматая непослушная борода скорее напоминала мочалку, а высокий, с залысиной, лоб придавал ему довольно свирепый вид.
– Это наш друг Фамбур, – подсказал Мельхеор, заметив, что Пако растерянно разглядывает гнома. – Ты мог его видеть с нами в башне Дарбизар.
Фамбур церемонно поклонился, на что Пако, сидя в постели, мог лишь кивнуть в знак почтения головой.
– Ну как ты, мой друг? – Поинтересовался Мельхеор. – Вчера ты всех нас порядком напугал. Я должен бы был тебя хорошенько отчитать за подобную выходку, да после того, что ты для всех нас сделал, просто язык не поворачивается. По правде сказать, лишь твоя отчаянная попытка помогла убедить Бундина в необходимости принятия срочных решений. Вот только все мы обеспокоены за тебя, как бы не оказались последствия твоего поступка слишком тяжёлыми для тебя. Очень хочется надеяться, что всё обойдётся…
– Но что если после всего случившегося Атармарт действительно не двинется к Железному Взгорью? – Взволнованно выдохнул Пако. – Мы ведь всю округу переполошили.
– На этот счёт не беспокойся, мой дорогой хоббит, – ответил маг, и его лицо посуровело, – сегодня утром прибыл гонец с восточных рубежей… Атармарт уже на пути к Железному Взгорью. Или ты думал, что этот демон сможет просто так оставить свои мечты о Ромэнсильмэ? Он не будет знать покоя, пока не овладеет диадемой, либо кто-нибудь не низвергнет его самого в бездну за гранью мира.
– А разве такое возможно? – С надеждой в глазах спросил Пако.
– Сложно сказать, – вздохнул Мельхеор, – но кто знает? А знаешь что – ты лучше выбрось пока из головы все тревожные мысли. Давайте-ка все вместе как следует позавтракаем.
Возражать никто из присутствующих не стал, а для того чтобы все могли разместиться вместе, из соседней комнаты принесли ещё один стол и придвинули к тому, который стоял в комнате малышей. Следом за столом принесли и несколько недостающих стульев.
Только теперь Пако заметил, что у двери, по обеим её сторонам, дежурят два стражника. При виде бородачей с суровыми лицами в памяти тут же всплыли события вчерашнего бурного вечера, когда Бундин велел бдительно охранять диадему до тех пор, пока она по праву окажется в руках гномов. Пако нервно сглотнул и поспешно отвернулся, чтобы не вспоминать о плохом. Вокруг были друзья, и даже Мельхеор, гнева которого Пако опасался чуть ли не более всего на свете, мило ему улыбался. О чём ещё можно было мечтать измотанному тяжёлыми испытаниями хоббиту?
Столы быстро накрыли под наблюдением самой тётушки Молли и, убедившись, что дорогие гости ни в чём не будут иметь недостатка, хозяйка трактира пожелала приятного завтрака и удалилась.
За столом много вспоминали о прошлых приключениях, об Отпорном Перевале и, конечно же, о знаменитом трактире «Привратник Эсгалдора». Только теперь Пако понял, что именно присутствие в комнате двух стражников не давало Мельхеору возможности задавать вопросы, которые интересовали мага более всего. Теперь можно было расслабиться и с удовольствием прочувствовать, как приятна тяжесть отменно приготовленной пищи в наполняющемся желудке.

 

А тем временем, с самого утра нового дня, в подземных залах не стихал звонкий перестук молотов. Мастера кузнечного дела работали не покладая рук, а опытные старшины формировали отряды, следя за тем, чтобы на каждого новичка приходился как минимум один бывалый боец, уже побывавший в серьёзных переделках. Сформированные отряды строем выводили за ворота подгорных чертогов, где выстраивали на площади у входа в город. Затем каждому из ополченцев подбирали кольчугу и шлем, а также вручали высокий прямоугольный щит. Лишь секира у каждого из гномов была своя, так как передавалась по наследству от отца к сыну через многие поколения, и потому на рукоятях многих из них красовались ровные ряды аккуратно вырезанных насечек, символизировавших десятки убитых врагов.
Весь день в сопровождении друзей, Пако с интересом наблюдал за приготовлениями к предстоящему военному походу. Лишь Мельхеор, сославшись на важные дела, удалился и не появлялся до самого вечера. Со всех сторон доносился лязг металла и гулкий топот сотен ног, время от времени прерывавшихся командными окриками старшин. В воздухе постоянно стояла пыль, поднимаемая сотнями маршировавших ополченцев. Чтобы среди всего этого гвалта сказать что-нибудь рядом стоявшему товарищу, приходилось кричать.
Над ущельем с самого утра поднялось солнце и казалось, что не найдётся силы, которая будет способна одолеть бравых воителей подгорного мира. Прилегавшая к Железному взгорью равнина была сплошь залита светом дня. Небо было на редкость чистым, каким бывало лишь ясными днями в разгар лета.
 Лишь одно немного угнетало Пако – приставленная к нему стража из четырёх, покрытых шрамами, вояк не спускала с него глаз. Время от времени охранники менялись, но Пако не мог сделать и шагу без следовавших за ним, свирепого вида, вооружённых с головы до ног бородачей.
К исходу дня гномье воинство, численность которого превысила пятнадцать тысяч, было полностью готово к походу. Командиры вывели ополченцев на равнину у подножия горного кряжа, где на ночь был разбит полевой лагерь. Когда над Железным Взгорьем опустилась ночь, равнина зажглась сотнями огней разбитых бивуаков. С рассветом сам Бундин Рука-Молот намеревался двинуть своё воинство к восточной оконечности Серых гор, где и намеревался встретить неприятеля.
В это же время в Эребор со всех ног спешили гонцы, чтобы в случае удачи воинство Железного взгорья могло получить необходимую подмогу.
Мельхеор объявился незадолго до сумерек, когда красный диск солнца коснулся вершин далёких гор на западе и сходу объявил, что ночевать придётся вместе со всеми, потому как с восходом войско Железного взгорья должно было выступить в поход.
Лишь тут малыши вспомнил об Угольке и своём обещании отправить его к хозяину, добряку Филби. Исполнить это почётное поручение выпало Нобби, которого вызвался сопроводить туда и обратно Фамбур. Пако отыскал в своём ранце кисет с трубочным зельем для хрюшки и вручил его товарищу со словами:
– Перед тем, как дать Угольку понюшку зелья, обязательно накорми его. Пусть съедает всю морковку, что осталась от наших запасов, ведь кто знает, как долго ему придётся добираться до башни Дарбизар…
Дав последние наставления другу, Пако проводил его грустным взглядом, а сам вернулся к костру, вокруг которого разместились друзья во главе с Мельхеором. Когда совсем стемнело, в небе зажглись звёзды, а вокруг запылали сотни огней.
Маг что-то тихо и долго рассказывал эльфам, но так как говорил он на эльфийском, понять его никто кроме Гилгаэра и Тинура не мог.
Пако молча смотрел, как гаснут в вышине вырывавшиеся из пламени искры, а потом заметил, что сидевшие напротив него гномы поднялись и почтительно расступились. В свете горевшего пламени из мрака ночи медленно очертилась фигура принца Эльдариона. Юноша поблагодарил воинов за внимание и подсел к огню, протянув к жару пламени озябшие руки.
– Похоже, что у нас совсем не остаётся времени на ожидание подкреплений из Эребора – начал он. ¬– По последним сведениям враг стремительно продвигается к Железному Взгорью и уже через пять – шесть дней окажется у его восточной оконечности. По правде сказать, я считаю, что нам стоило бы ждать помощи соседей здесь, но почтенный Бундин так одержим желанием овладеть Ромэнсильмэ, что готов идти на любой риск. 
Мельхеор пыхнул раскуренной трубкой и задумчиво произнёс:
– Тогда Вы поступили слишком опрометчиво, вызвавшись поддержать поход армии гномов.
– Никто не сможет обвинить гондорцев в трусости! – Неожиданно вспылил Эльдарион. – Я осознаю, сколь рискован этот поход, но, выполняя волю своего отца, сделаю всё от меня зависящее, чтобы здешние народы жили в мире и согласии друг с другом!   
– Ваша храбрость, принц Эльдарион, делает вам честь, – улыбнулся Мельхеор и продолжил: – Кто знает, что приготовила для нас судьба? У госпожи удачи капризный нрав и тот, кто бывает слишком самоуверен, часто остаётся ни с чем. Кто из предводителей противостоящих армий более самоуверен? На мой взгляд, им, всё же, является Атармарт, и я уверен, что беспечность Древнего Предателя ещё сыграет нам на руку.
Мельхеор замолчал и потянулся к огню. Подобрав из костра тлеющую головешку, маг прикурил от неё трубку, пыхнул в воздух несколько аккуратных колечек дымка и, повернувшись к молчаливо сидевшему Пако, спросил:
– Ну а ты что скажешь, мой юный друг? Похоже, что ты лучше всех остальных знаком с нашим врагом, и вполне мог бы пролить нам свет на его возможные слабости.
Оторванный от глубоких размышлений, Пако встрепенулся и, сообразив, что хочет от него маг, растерянно пожал плечами. 
– С каких это пор ты стал таким неразговорчивым, Пакмелоний? – Обеспокоено поинтересовался Мельхеор. – Ладно, не знаешь, что сказать, тогда будем молчать и смотреть на звёзды.
– Но, может быть, господин Прыгинс расскажет нам что-нибудь о своей семье и Отпорном Перевале? – Неожиданно спросил Эльдарион.
Пако взглянул на исполненное благородства лицо юноши и, не удержавшись, спросил:
– А что именно вы бы хотели знать?
– В нашем королевстве хоббиты в большом почёте, – улыбнулся Эльдарион, – и у моего отца есть очень хорошие друзья среди ваших родичей. Но я даже не подозревал о том, что хоббиты могут жить ещё где-либо кроме Шира, а тем более в северных краях. Вот мне и стало интересно, каким образом такие теплолюбивые существа попали в столь суровые северные края?
– Ну… это долгая история, – почесал Пако в затылке. – Сам я родился уже на Отпорном Перевале, и историю о том, как там оказался мой дед Пончо, знаю только понаслышке.
– Очень интересно было бы услышать вашу историю, – оживился Эльдарион и в его глазах заблестел огонёк искреннего любопытства.
Заглянув принцу в глаза, Пако внезапно поймал себя на мысли, что ему уже давненько не приходилось рассказывать свои истории, а тут его просил об этом сам гондорский принц, да ещё с таким искренним интересом! Сопротивляться соблазну блеснуть умением искусного рассказчика, не было никаких сил, и Пако подробно поведал всем сидевшим у костра историю, которую не раз слышал от своего деда. История эта уже известна читателю под названием «Кое-что о Пончероме Прыгинсе» и здесь мы не станем более на ней задерживаться. Можно добавить лишь то, что во время рассказа Мельхеор неоднократно останавливал нашего знаменитого рассказчика, дабы умерить его не в меру разыгравшуюся фантазию, ведь маг сам был свидетелем многих событий, о которых шла речь в повествовании Пако.
Когда рассказ Пако уже подходил к завершению, вернулись Нобби и Фамбур. Стараясь не мешать рассказчику, они тихонько примостились у костра и протянули к огню озябшие руки.
– Хорош кабанчик у вашего друга, – пробормотал Фамбур. – Как вы говорите его зовут?
– Филби, – со вздохом ответил Пако.
– Филби? – Почесал Фамбур в затылке. – Имя вроде бы и знакомое, да толком не припомню, где мы могли встретиться с этим парнем. А кабанчик у него не промах – как нюхнул понюшку табачку, так его словно ветром сдуло. Проворный, стервец. Как по мне, так он и с конём запросто смог бы в скорости потягаться.
Ещё какое-то время сидели в тишине и вглядывались в танцующие языки угасавшего пламени, но когда многих уже начало клонить ко сну, Эльдарион поднялся, и к всеобщей радости предложил всей компании разместиться у него в шатре. Гостеприимное предложение с радостью приняли и, оставив переливавшиеся багрянцем угли догоравшего костра, последовали за принцем.
Шатёр Эльдариона оказался настолько большим, что когда Пако увидел вдали его подсвечивавшееся изнутри брезентовое полотно, все сомнения о нехватке места сразу отпали сами собой. В шатре действительно оказалось просторно и уютно. Под ногами всё сплошь было устлано мягкими коврами, а напротив входа стоял стол, на котором была развёрнута большая карта. Справа от карты покоилась стопка бумаг, рядом с которой виднелась чернильница с писчими перьями.
– Конечно кроватей у меня нет, – произнёс извиняющимся тоном Эльдарион, – но зато ковры очень мягкие и я уверен, что здесь вам будет лучше, чем под открытым небом. Кроме того у меня найдутся тёплые пледы, чтобы ночью никто из вас не замёрз. А теперь не стесняйтесь и располагайтесь, как вам будет удобней.
Сказав это, принц вышел на улицу, а приглашённые стали готовиться ко сну. Разместились все в один ряд с левой стороны от входа, разложили на полу свои плащи, а под головы положили походные сумки. Когда все улеглись, в шатёр вошёл один из слуг Эльдариона и потушил развешенные по краям шатра светильники. Гореть остался лишь один – у письменного стола.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 30

Перед бурей

часть 2

Пако долго лежал с открытыми глазами и думал, как хорошо, что рядом находится Мельхеор, с которым даже Атармарт выглядел уже далеко не таким ужасным демоном, как это казалось раньше. Кроме того, у входа в шатёр помимо охраны Эльдариона осталась четвёрка бравых бородачей, приставленных к Пако Бундином. и хотя на самом деле гномы стерегли Ромэнсильмэ, любому из врагов пришлось бы очень туго, если бы кто-нибудь из них попытался ворваться в палатку. Потом Пако вспомнил о Тэльвеге. И хотя особых симпатий к опасному бродяге хоббит не испытывал, однако понимал, что во многом именно благодаря его находчивости ему с друзьями удалось пробраться на званый пир по случаю прибытия Эльдариона. И если бы малыши не оказались в нужном месте, то, скорей всего, им не помогла бы даже легендарная Ромэнсильмэ.
Пока все эти мысли роились в голове хоббита, разговоры снаружи постепенно стихли, и его глаза начали незаметно смыкаться. Пако незаметно погрузился в мир грёз и перед ним встал образ Тэльтинвэ. Принцесса улыбалась ему, и от этого на сердце стало покойно и тепло, как вдруг до сознания хоббита донёсся далёкий протяжный вой. Пако раскрыл глаза и почувствовал, как по спине пробежал неприятный озноб. На лбу тут же проступили капли холодного пота, а сам Пако испуганно приподнялся на локте и беспокойно осмотрел уже спавших рядом друзей.
Потревоженный ненарочным толчком, зашевелился и Нобби. Он повернулся на другой бок и, не открывая глаз, недовольно пробормотал:
– И чего ты вертишься? Не спится тебе, так хоть остальным дай отдохнуть.
Пако притих, весь превратившись в слух, но вой больше не повторился. Решив, что ему просто померещилось, он успокоился и заснул.

 

Побудка началась ни свет ни заря. Едва протяжный звук горна, отразившись от скалистого кряжа, прокатился над равниной, как тут же поднялся неимоверный шум. Отовсюду слышался лязг доспехов, шелест кольчуг, скрип повозок и гомон тысяч голосов. Кто-то бранился спросонья, поминая имя Атармарта отборными ругательствами, иные бесцеремонно будили особо разоспавшихся товарищей, хотя у Пако не укладывалось в голове, как можно было продолжать спать среди всего поднявшегося шума. Сотники неустанно сыпали во все стороны отрывистыми приказами, бесцеремонно подбадривая своих подчинённых, а кому не помогали слова, подгоняли не слишком дружескими пинками.
Мало-помалу все начали выстраиваться в растянувшуюся вдоль горного кряжа колонну. В том месте, где из-под гор, пробежав по тесному ущелью, на равнину вытекала река, собрались проводить в боевой поход своих мужей, сыновей и внуков, остававшиеся в подгорном городе жители. Народу собралось столько, что сквозь толпу было просто не протиснуться.
Когда все отряды заняли свои места, Бундин взобрался на скалу и окинул своё войско суровым молчаливым взглядом, а застывшие в строю воины притихли в ожидании слова своего предводителя.
– Мои дорогие соплеменники, друзья, братья и товарищи, – громогласно заговорил Бундин, и эхо гор подхватило его призывные слова. – Мы все собрались здесь для того, чтобы ответить на угрозу врага, вероломно потревожившего нашу спокойную и размеренную жизнь. Сейчас я не возьмусь судить, считать ли нам редкой удачей тот факт, что судьба сама отдаёт нам в руки древнюю реликвию прославленных королей, или же, как считают некоторые, Ромэнсильмэ нависла над нашим родом роковым проклятием, но мы не можем ожидать слепого жребия судьбы. И даже если в сказаниях о древнем проклятии есть доля истины, то наши сердца тверды, как горы, из которых они однажды были созданы. Сегодня, памятуя о подвигах наших прославленных предков, мы можем обратить древние слухи в победу, которая навсегда развеет тучи над нашим славным родом!
Мы идём на войну и я, как старый воин, которого вы все хорошо знаете, скажу, что глупо рассчитывать на то, что при столь очевидном численном превосходстве, враг убоится наших острых секир. Нам предстоит тяжёлый неравный бой и будет редкой удачей, если на подмогу нам подоспеют братья из Эребора. Возможно, многие из вас не вернутся домой из этого похода, но никто не посмеет обвинить гномов в трусости! Своей отвагой мы заставим бардов слагать о нас песни, и благодарные потомки не забудут нашего подвига. Крепче сожмите в руках щиты и топоры, и пусть ваших сердец не коснётся тень страха и обречённости. Мы превратим этот поход в великую победу, и жители всего Средиземья не забудут нашего ратного подвига! Теперь, братья мои, вперёд – на Восток, где всех нас ждёт нетленная слава!
Наконец Бундин дал отмашку рукой, и пятнадцатитысячное войско гномов двинулось в путь. По округе в один миг разнёсся шум грохочущих повозок и гул тяжёлой поступи тысяч маршировавших воинов. Пони звонко цокали копытами по мощёной булыжником дороге и возбуждённо пофыркивали, повинуясь настойчивым командам погонщиков. Вся колонна растянулась на добрую милю в длину.
Три с небольшим сотни гондорцев шествовали в центре колонны, а их повозки, в отличие от повозок гномов, были запряжены лошадьми. Эльдарион восседал на статном вороном жеребце и ехал во главе своих подданных.
Стояла середина зимы, и хотя ночи были холодные, снега у южных склонов Железного взгорья не было. Погода радовала, и за день солнце успевало прогревать каменистую почву настолько, что иногда казалось, что весна уже на пороге. И всё же, налетавшие с востока порывы холодного ветра напоминали, что до весны ещё далеко.
Первую половину дня продвигались вперёд по уложенной булыжником дороге, и разместившиеся было в повозке Пако Нобби и Лимпи поспешили соскочить на мостовую – тряска была столь невыносима, что малыши предпочли дать работу ногам. Во второй половине дня мощёная дорога сменилась обычной укатанной колеёй с жёсткой каменистой почвой, и подуставшие малыши вновь забрались в повозку. На протяжении всего пути картина вокруг не менялась – слева стеной стояли скалистые отроги Железного Взгорья, а по правую руку, до самого горизонта, расстилались необъятные степи, поросшие низкорослым кустарником и пожухлой травой.
Также безрадостно прошёл и второй день пути. Более того, на исходе дня небо затянуло тучами, и сверху посыпалась мелкая изморось. Стало промозгло и сыро. Даже походные плащи теперь не спасали от всюду проникавшей мороси. Изрядно продрогнув, Пако, Нобби и Лимпи закутались в предложенные им погонщиком пледы прямо поверх плащей и, прижавшись друг к другу, чтобы было теплей, спрятались от промозглого ветра за грудой поклажи.           
Лишь под занавес третьего дня походного марша достигли восточной окраины Железного взгорья, где и разбили лагерь. В эту ночь воины спали, не снимая доспехов и не расставаясь с оружием.
Следующее утро выдалось серым и безрадостным. Над головами висела равномерная серая пелена, из которой вскоре повалил снег. К счастью с Северных пустошей не было ветра, который в этих местах был делом обычным.
Едва проснувшись, друзья придвинулись поближе к тлевшим углям погасшего костра, от которых всё ещё шёл жар. Мельхеора и эльфов, ранее всегда державшихся рядом, в этот раз не было видно. Лишь Фамбур увидев, как продрогли малыши, куда-то удалился, и вскоре вернулся с большой вязанкой дров. Гном расшевелил угли и подбросил в них хвороста, а когда вновь занялся огонь, добавил дров. Удовлетворившись проделанной работой, он произнёс:
– Грейтесь, ребятки, пока есть такая возможность. Растительности в этих местах совсем немного и надолго дров не хватит. Но, похоже, что наши предводители решили подняться на склоны Железного Кряжа – там можно найти много расщелин и пещер, где, по крайней мере, можно спрятаться от холодного ветра. Потерпите немного, сейчас я заварю для вас добротного чаю.
К жару огня придвинулись и охранники, охранявшие Пако с его драгоценным грузом. За время трёхдневного похода они уже не менялись, и не отходили от Пако более чем на десять шагов. Спали они по очереди и все четверо ни на мгновение не выпускали из рук оружия. 
– Не стесняйтесь, друзья, подходите ближе, – подбодрил стражников Фамбур. – Места у огня и вам хватит.
Горячий чай заметно подбодрил всех собравшихся вокруг костра и когда появился Мельхеор, малыши уже с интересом слушали историю, которую увлечённо рассказывал один из охранников.
– Приятно видеть вас в хорошем настроении, друзья, – произнёс маг. – Мне жаль прерывать столь интересный рассказ, но нам нужно подняться вверх по склону, где всем нам будет уютней, да и значительно безопасней тоже. Дело в том, что по последним сведениям войско Атармарта сейчас очень близко от этих мест и противнику нельзя давать возможности атаковать нас сходу. Вряд ли Атармарт станет мешкать с нападением, если мы станем его искушать. Сейчас нам нужно занять максимально выгодную позицию и озадачить противника затруднительностью оценки численности наших сил, и именно на склонах гор нашим врагам будет не так-то просто это сделать. Так что собирайтесь, друзья. Разведчики уже подыскали несколько удобных пещер, где можно скрыться от непогоды.
Новость об убежище на горных склонах обрадовала не только троицу малышей, ведь это означало, что теперь можно было укрыться от начинавшегося снегопада и пронизывающего до костей ветра Северных пустошей.
Собрались быстро, затушили догоравший костёр и потянулись вслед за тронувшейся к горному склону повозкой. Мало-помалу к подножию Железного кряжа начало подтягиваться всё войско Бундина Молоторукого.
Забравшись на высоту, Пако оглянулся назад и увидел, как ниже по склону потянулись вереницы гружёных провиантом повозок. Гномы подталкивали их, взявшись за борта, чтобы помочь лошадкам, терпеливо выполнявшим команды настойчивых погонщиков.
Вскоре выше по склону над головами навис выдающийся вперёд уступ, на котором угадывалась просторная площадка. Там, на краю нависающего над склоном карниза, плечом к плечу стояли, вглядываясь вдаль, предводитель войска гномов Бундин и принц Эльдарион. На лицах обоих читалась нескрываемая тревога.
Пако поймал себя на мысли, что запыхался, взбираясь наверх с полупустым ранцем за спиной, и представил, сколь же непросто было лошадкам тащить по склону гружёные повозки.
Когда добрались до почти отвесного подножия выдающегося вперёд карниза, погонщик направил лошадку в объезд с левой стороны уступа, но и здесь справиться с непростой задачей было не так-то просто. В этом месте даже охранявшие Пако стражники присоединились к остальным гномам, чтобы помочь втащить наверх натужно скрипевшую повозку. Лишь троицу малышей отогнали в сторону, опасаясь, как бы их не придавило. Мельхеор настоял, чтобы они шли вперёд, но Лимпи схватил крепыша-пони под уздцы и стал помогать лошадке взбираться наверх. К лепрекону тут же присоединились Пако и Нобби. В ответ на это маг лишь недовольно покачал головой, однако же, промолчал. 
Когда дело было сделано, и повозка застыла на горизонтальной площадке, все, кто помогали ей взбираться, обессиленные осели на землю. Лишь теперь Пако почувствовал, как ноют от натуги ноги и руки. На Нобби и Лимпи было больно смотреть – оба они, пытаясь отдышаться, ловили ртами воздух, словно выброшенные на берег рыбы.
– Ну-ка бегом в пещеру! – Скомандовал Мельхеор, осмотрев разгорячённых малышей. – Располагайтесь поближе к огню и отдыхайте. Не хватало мне ещё лечить вас от простуды.
Пещера показалась малышам просто огромной, и в ней было тепло и сухо. Посреди подземного зала действительно горел огонь. Вокруг кострища были аккуратно сложены крупные камни, от которых во все стороны простирался сильный жар. Даже присев в трёх шагах от пламени, малыши тут же отодвинулись ещё на добрых два шага и заметили, что валявшиеся вокруг камни тоже тёплые, словно натопленная печь.
Сновавшие у костра двое гномов не обращали на нестерпимый жар никакого внимания, и Пако решил, что, должно быть, эти бородачи – привычные к пламени горнов кузнецы.
Отдохнув и обогревшись, Пако поднялся с камня, который приходился ему чем-то вроде стула и вышел под серое небо. Эльдарион и Бундин по-прежнему стояли на площадке перед входом в пещеру и вглядывались вдаль, будто усиливающийся снегопад вовсе и не был им помехой. Казалось, что оба они так и не сходили со своих мест с того самого времени, как Пако с товарищами оказались в пещере.
Воспользовавшись тем, что на него никто не обращает внимания, хоббит беззвучно подошёл ближе и стал прислушиваться, о чём говорят между собой собеседники.
– Шансов на помощь у нас становится всё меньше и меньше, – нахмуренно произнёс Бундин, не отрывая взгляда от едва угадывающегося за снежной пеленой горизонта. – Если враг появится здесь сегодня, то он без труда сможет отрезать нас от любой подмоги, даже если таковая и подоспеет. Нам надо постараться любой ценой навязать Атармарту переговоры и надеяться на то, что он окажется достаточно терпеливым, чтобы позволить нам выиграть время. Хорошо в нашем случае лишь одно – то, что за нашими плечами горы, а это значит, что в бою каждый гном будет стоить врагу троих.
– Мой отец всегда учил меня тому, – заговорил Эльдарион, – что всегда нужно стараться сделать всё возможное самому, и только тогда появятся основания рассчитывать на благосклонность судьбы. Раз уж у нас не хватает сил противостоять врагу в открытом поле, то мы должны прибегнуть к хитрости, которая поможет нам сделать преимущество Атармарта не таким явным. Полагаю, что сначала нам нужно дождаться отправившихся в разведку друзей мага. Эльфы остры взором и способны с лёгкостью определить не только численность, но и слабые места в рядах противника. Моя мать эльфийка, и может назвать по имени гонца, лишь только появившегося на горизонте. Жаль, что это качество не передалось мне по наследству. Я пошёл в отца.
– Но я слышал о вашем отце много хорошего, – возразил Бундин, – хоть и не был никогда с ним знаком лично.
– Благодарю вас, мастер Бундин, – почтительно кивнул головой Эльдарион. – Хотел бы я быть достойным своего отца хоть наполовину.
– Скоро у всех нас появится возможность проверить своё достоинство, – сурово добавил Бундин.
– Это верно, но, похоже, я вижу возвращающихся эльфов! – Возбуждённо отозвался Эльдарион, указывая в запорошенную снегом даль.
– Где? – Недоумённо выдохнул Бундин. – Я ничего не вижу, да и как можно видеть сквозь эту снежную пелену? Я с трудом различаю взбирающихся по склону воинов, не говоря уже о том, чтобы приметить хоть кого-то на расстилающейся у подножия горного кряжа равнине.
– Принц Эльдарион прав, – неожиданно послышался рядом голос Мельхеора, на посохе которого примостился уже давно знакомый читателю Глинвинг.
– Об остроте взора эльфов я уже слыхал, – обернувшись, пробормотал Бундин, – но не знал, что столь же остры глаза и у магов.
– Достаточно остры, если иметь рядом такого замечательного помощника, как Глинвинг, – улыбнулся Мельхеор и приласкал птицу. – Что же на счёт Тинура с Гилгаэром, то можете быть уверены – их сведения точны и после ночной вылазки никто не расскажет вам о враге больше, чем они. Эти ребята одни из лучших следопытов Эсгалдора и я вам за это ручаюсь. А вот, кстати, они уже почти здесь… видите вон там, между скалами?
– Верно, это они, – подтвердил Эльдарион.
– Ну что-ж, думаю нам нужно собраться у огня и внимательно выслушать эльфов, – произнёс Бундин и, развернувшись, направился к пещере, где полыхал поддерживаемый гномами огонь. По пути он подозвал к себе нескольких бородачей и что-то негромко сказал им скороговоркой, после чего те разбежались по сторонам.
– Ну что-ж, посмотрим, чем порадуют нас ваши друзья, – сказал Эльдарион и шагнул вслед за гномом.
– Пойдём, Пакмелоний, – позвал маг хоббита и тот послушно засеменил следом.
Под сводами пещеры было тепло, потому как камни вокруг горящего огня давно нагрелись и теперь тёплый воздух заполонил всё пространство подземного зала. Пещера была глухая, и потому тепло хорошо удерживалось внутри. Нобби и Лимпи пригрелись в укромном уголке и умиротворённо дремали.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 30

Перед бурей

часть 3

Вскоре внутри пещеры начали собираться почтенные гномы, а затем явились и Гилгаэр с Тинуром. Собравшиеся присели у огня, образовав большой круг, после чего Бундин поднялся и предложил эльфам рассказать об увиденном. Исполненные тревог взоры устремились к вернувшимся разведчикам.
Тинур и Гилгаэр переглянулись, после чего последний, не поднимаясь, заговорил:
– К сожалению для всех присутствующих должен признать, что наши наихудшие опасения подтвердились. Войско Атармарта уже на подходе к Железному взгорью и может статься, что ещё до исхода дня мы все будем свидетелями его появления. Во вражеском войске никак не менее пятидесяти тысяч орков, к которым присоединились многочисленные отряды степняков. Люди передвигаются налегке и по большей части на лошадях. Всадники вооружены преимущественно луками. Орки закованы в броню и передвигаются значительно медленнее, но хорошо вооружены и представляют серьёзную силу. Общая численность противника наверняка превысит сто тысяч.
Услышав о численности противника, гномы заметно разволновались и начали встревожено шушукаться.
– Прошу тишины, друзья! – Настойчиво произнёс Бундин. – Мне понятно ваше беспокойство, но мы не должны терять самообладания. К тому же за нашими спинами горы, родной дом и отходить нам некуда. Давайте дослушаем до конца всё, что могут нам поведать эти почтенные следопыты, а уж потом станем решать, как поступить в этом непростом положении. Прошу вас продолжайте, уважаемый, – обратился Бундин к Гилгаэру.
– Как я уже сказал, – вновь заговорил Гилгаэр, – люди передвигаются быстрей и полчища гоблинов заметно отстают. Сам Атармарт едет во главе степняков верхом на огромном волколаке, который чернее самой ночи.
– Гаурход, – испуганно выдохнул Пако.
– Вы что-то сказали господин Прыгинс? – Спросил Бундин.
– Мы не раз видели этого зверя, – кивнул головой бледный как мел Пако. – Он привязался к нам в пустошах и долго преследовал до самого Железного взгорья. Наше счастье, что мы повстречали отряд старателей у перевала Обречённых, и больше зверь приближаться к нам не решался.
– Стало быть, эта тварь принадлежит Атармарту, – задумался Бундин. – А раз уж зверь преследовал вас, то он наверняка знал о том, что Ромэнсильмэ у вас, ребятки. Теперь это совершенно точно знает и Атармарт. Как знать, возможно у нас есть шанс выиграть время втянув этого демона в переговоры. Нам нужно всего четыре – пять дней, чтобы войско из Эребора успело присоединиться к нам до начала неизбежного сражения. Но, кажется, мы отвлеклись от доклада нашего друга. Прошу вас, продолжайте, – вновь повернулся Бундин к Гилгаэру.
– Похоже, что я уже рассказал всё, что мы видели, – ответил эльф.
– Мы все благодарим вас, друзья, – почтительно кивнул головой Бундин, – за те ценные сведения, которые вы добыли для нас. Теперь нужно решить, как мы будем действовать в случае, если нам не удастся втянуть Атармарта в переговоры и придётся принять неравный бой.
Если не возражаете, – прервал Бундина Мельхеор, – то я бы хотел выслушать принца Эльдариона.
Маг повернулся к молчаливо сидевшему юноше и продолжил:
– Возможно вы, мой друг, сможете нам что-то посоветовать? Уверен, что ваш почтенный отец научил вас многому.
– Благодарю вас, – учтиво поклонился Эльдарион. – Раз уж меня спросили, то должен сказать, что в сложившейся ситуации, чтобы хоть как-то уравнять силы, мы будем вынуждены использовать преимущество гор за нашими спинами, а для этого мы сразу должны занять наиболее выгодную для нас позицию. Мне видится, что идеальным местом является узкое ущелье между уходящими к востоку отрогами, расположенными под склоном, где мы сейчас расположились. Лучше места для боя не найти. Скалы с обеих сторон неприступны и не дадут врагу возможности зайти с флангов. Если не ошибаюсь, то расстояние между отрогами не более одного полёта стрелы. Если станем в ущелье, то противник не сможет бросить против нас сразу все свои силы. Мы должны вынудить Атармарта играть по нашим правилам.
Эльдарион замолчал и молчаливо обвёл взглядом собравшихся гномов.
Что скажете, друзья? – Спросил Мельхеор. – На мой взгляд принц Эльдарион прав.
Вокруг вновь поднялся оживлённый гомон. Гномы завертели головами, словно пытаясь отыскать меж собой того, кто сможет предложить лучший план, но такого так и не нашлось. Тогда Бундин поднялся и сказал:
– Я полностью согласен с нашим уважаемым гостем и союзником. По правде сказать, этот план вертелся в моей голове на протяжении последних двух дней.
Сказав это, Бундин повернулся к Эльдариону и добавил:
– Похоже, что ваш уважаемый батюшка не терял времени понапрасну и научил вас многому в искусстве ведения войны.
– Благодарю, вас, – учтиво поклонился Эльдарион, и Пако заметил, как щёки юноши зарделись румянцем лёгкого смущения.
– Теперь нам остаётся подумать о том, как не дать врагу обойти нас с тыла, – задумчиво пробормотал Бундин, садясь на место. – Похоже, что нам придётся отрядить несколько сотен воинов для патрулирования троп на прилегающих к нашему расположению склонах. К счастью таковых немного, да и все они довольно трудны для подъёма. Кроме того, можно устроить в таких местах обвалы, что научит врага быть не столь уверенным в своих действиях.
– Если почтенный Бундин позволит сказать, – заговорил Мельхеор, – то рискну предположить, что Атармарт настолько самоуверен в своих силах, что не станет терять время на обход. Численность его войск вместе с союзниками настолько велика, что он может не считаться с потерями, резонно рассчитывая на то, что наши силы не безграничны.
– Возможно, всё так и случится, мой друг, – отозвался Бундин, – и всё же мы обезопасим свои тылы. Предосторожность в столь серьёзном и важном сражении не помешает. Слишком многое в эти дни поставлено на карту, и любые предосторожности не будут лишними.
Пако пребывал не в лучшем расположении духа и речи говоривших не вселяли в него никакого оптимизма. Больше всего сейчас он хотел вернуть Ромэнсильмэ принцессе Тэльтинвэ и хорошо понимал, что каков бы ни был исход предстоящего противостояния, в обоих случаях он будет не властен решать судьбу древней реликвии. Если удача каким-то чудом повернётся к войску Бундина, то гномы ясно дали понять, что считают себя вправе вернуть святыню предков в подгорные чертоги. Ну а если верх одержит Атармарт, то последствия такого исхода окажутся поистине катастрофическими для всего Средиземья! В обоих случаях, в глазах эсгалдорцев Пако останется вором, и эта ужасная мысль разрывала его сердце на части. Он отчаянно пытался что-нибудь придумать, но что мог сделать маленький хоббит, с которого не спускали глаз четыре специально приставленных к нему охранника. Отчаявшись найти хоть какой-нибудь мало-мальски подходящий выход из создавшегося положения, Пако поднялся и направился к выходу из пещеры и, само собой разумеется, все четверо его неотступных охранников тут же последовали за ним.
С равнин дул холодный пронизывающий ветер, но Пако этого не чувствовал – он терзался осознанием того, что как ни крути, он вор, и с этим уже ничего не поделаешь. Где-то там, вдали, за раскинувшейся к востоку от Железного кряжа равниной, ожидали своей участи оказавшиеся в западне эсгалдорцы, и теперь и им и Пако оставалось уповать лишь на чудо.
Неожиданно откуда-то сверху скатился небольшой камень и упал неподалёку от задумавшегося хоббита. В горах каменные осыпи были делом обычным, но Пако обернулся и окинул потухшим взором серый безрадостный склон. Несмотря на полное безразличие ко всему окружающему, хоббиту показалось, что краем зрения он заметил вдали проворно скрывшуюся за скалой тень, но расстояние было таким большим, что оказалось решительно невозможно определить, человеку ли, или какому-то другому существу мог принадлежать промелькнувший в одно мгновение силуэт. Более того, Пако совершенно не был уверен, показалось ему это или нет, поэтому он выбросил из головы все мысли о случившемся и вновь отвернулся к безжизненной равнине.
– Что с тобой? – Послышался за спиной хоббита взволнованный голос Мельхеора. – С тобой всё хорошо?
Пако окинул безучастным взором подошедшего мага и не ответил ни слова.
– Ты что же это стоишь на пронизывающем ветру? – Снова заговорил Мельхеор, так и не дождавшись ответа. – Напрасно ты так терзаешь себя, мой юный друг, ведь никто из нас не знает, что нам уготовила судьба. Кроме того, ты не берёшь в расчёт того, что обычно у меня для врага всегда бывает припасена пара-тройка сюрпризов. А знаешь что, давай-ка вернёмся к огню и не нужно напрасно изводить себя бесполезными переживаниями. Вот увидишь, что всё ещё обернётся самым неожиданным образом.
– Раз уж ты знаешь что-то, что может всех нас ободрить, то почему бы тебе не рассказать об этом всем остальным? – Неожиданно спросил Пако, а про себя подумал: – Знал бы он сейчас, каким именно образом у меня оказалась Ромэнсильмэ…
– Дорогой мой Пако, – шепнул Мельхеор, наклонившись к самому уху хоббита, – пусть мои слова пока что останутся между нами, потому что иногда даже не вовремя раскрытые хорошие новости могут принести вред общему делу. Всему своё время. Важно чтобы наши друзья отнеслись к грядущему сражению с полной серьёзностью, а иначе мои сюрпризы могут остаться бесполезными. Запомни, что мудрый всегда рассчитывает на самый худший ход событий, а перемены к лучшему воспринимает как подарок судьбы.
Пако вновь обернулся и, взглянув на Мельхеора, понял, что тот и не думает шутить. Где-то там, в глубине серых глаз волшебника, светилось нечто, что каким-то неимоверным образом зажгло в сердце хоббита такую желанную надежду. Тяжело вздохнув, Пако сунул ладошку в протянутую руку волшебника и зашагал вместе с ним к теплу пылавшего в пещере огня. Увидев, как сладко и безмятежно спят Нобби и Лимпи, он пристроился рядом с ними, закутался в плед и проспал весь остаток дня.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 31

Выход из безвыходного положения

часть 1

Тревога в войске Бундина нарастала с каждым часом. Сотни гномов с беспокойством вглядывались с горного склона в расстилавшуюся перед ними равнину. Одни нервно покуривали трубки, а иные непрестанно правили свои топоры, чтобы хоть как-то отвлечься от тревожных дум. Ни Бундин, ни Эльдарион спать даже не думали. Мельхеор с эльфами тоже не покидали смотровой площадки перед пещерой, и лишь Фамбур прилёг отдохнуть рядом со спящими малышами, да так и уснул, измотанный безостановочным трёхдневным переходом.
Лишь когда над миром опустилась ночь, все начали подтягиваться ближе к кострам, которые поддерживали исключительно в расщелинах скал и пещерах, чтобы не дать возможности врагу обнаружить себя первым.
Когда в пещеру вбежал один из оставленных на посту дозорных, никто этому не удивился и каждый знал, какой будет принесённая новость. Гном с обеспокоенным видом наклонился к Бундину и что-то бегло прошептал ему на самое ухо, после чего предводитель гномьего войска поднялся, поправил ремень с перевязью, на которой висел короткий меч и решительно шагнул к выходу. Следом за ним устремились остальные старейшины Железного взгорья и сопровождаемый своей свитой Эльдарион. А вот Мельхеор остался сидеть у огня и на вопрос проснувшегося Фамбура – не стоит ли им выйти, чтобы поглядеть, что происходит снаружи, невозмутимо ответил:
– А что там может произойти такого, о чём мы не догадываемся? Я и так знаю, что вдали появились огни вражеского войска. Скорей всего пока это конные разведчики степняков, но раз уж они здесь, то до утра и остальные к ним подтянутся. Теперь в самый раз подумать о том, как вынудить Атармарта ждать, ведь во многом именно от этого теперь зависит исход будущей битвы.
– И что, по-твоему, может заставить его ждать? – С сомнением в голосе поинтересовался Фамбур.
– А вот именно об этом я сейчас и размышляю, – отозвался маг, выпустив в воздух аккуратное колечко дыма.
Уяснив, что Мельхеор не расположен к дальнейшему разговору, Фамбур вновь присел у костра и закурил.  Тем временем проснулся Пако, которого потревожил поднявшийся шум. Хоббит старательно потянулся и перебрался ближе к огню. Он присел рядом с магом и спросил:
– Куда это все собрались? Я что-то пропустил?
– Атармарт явился, – буднично ответил волшебник.
– Как Атармарт?! – Испуганно выдохнул Пако.
– А ты ожидал, что он о нас забудет? – Съязвил Мельхеор, уставившись на хоббита.
Поняв неуместность своего необдуманного вопроса, Пако покраснел, а маг замолчал и вновь углубился в свои размышления.
Хоббит тоже задумался и очнулся лишь когда почувствовал, что кто-то нетерпеливо теребит его за плечо. Обернувшись Пако увидел перед собой взволнованную мордашку Нобби, за которым нервно переминался с ноги на ногу Лимпи.
– Пако, пойдём поглядим, что там творится, – почему-то прошептал Нобби. – Говорят что их там тьма тьмущая.
– Кто бы в этом сомневался, – пробормотал Пако, но нехотя поднялся и побрёл за увлекающими его к выходу товарищами.
На смотровой площадке было не протолкнуться. Десятки, а может и сотни гномов стояли и смотрели вдаль, где один за другим загорались десятки костров. Огней становилось всё больше и больше, и уже спустя полчаса светом была залита вся бескрайняя равнина у подножия гор. Сложно было сказать, знает ли противник о близком расположении войска Бундина, но было похоже, что Атармарт настолько самоуверен, что отягощать голову подобной мелочью было для него излишеством. В то же время гномам необходимо было срочно принимать решение, чтобы успеть занять наивыгоднейшее для предстоящего боя место.
Умудрённый опытом прожитых лет, Бундин негромко отдавал распоряжения направо и налево. Получив приказы, посыльные тут же срывались с места и скрывались в темноте, чтобы донести приказы своего предводителя до остальных. Как гномы различали дорогу в ночи, оставалось лишь гадать, потому что даже света выглянувшей из-за облаков луны было явно недостаточно, чтобы не сломать себе шею любому, но только не гному. Вскоре со всех сторон послышался шум каменных осыпей, что красноречиво говорило о том, что войско Бундина под покровом ночи выдвигается в ущелье, где накануне было решено встретить врага.
– А вы что здесь делаете? – Неожиданно раздался строгий голос Бундина за спинами малышей. – Ну-ка возвращайтесь в пещеру и не показывайте оттуда носа, пока не настанет утро, а то не ровен час – зашибут вас здесь или сами себе шеи переломаете. Вот настанет утро, тогда и узнаете всё, что вам нужно знать… хотя нужно ли вам вообще это знать? А теперь бегом в укрытие! И куда только этот маг смотрит? А вы что уши развесили? – добавил гном приставленным к малышам охранникам. – Немедленно уводите их отсюда!
Помощи охраны не потребовалось, потому что напуганные суровым тоном Бундина, друзья тут же попятились к пещере.
– Что, досталось вам от Бундина? – Поинтересовался Мельхеор, увидев испуганные лица неразлучной троицы. – А что вы думали? Тут вам не шутки шутят – война надвигается, а в такие времена Бундин слова не очень-то выбирает.
Маг, как и Бундин, явно был не в настроении, поэтому друзья уединились в укромном уголке, где до этого проспали более половины дня, и вполголоса принялись обсуждать взбудоражившие их события.
– Как же их много, – испуганно пробормотал Лимпи. – Но может всё ещё и обойдётся?
– Это навряд ли, – буркнул Пако. – Мы ведь все знаем, из-за чего это происходит – Атармарт от своего не отступится.
– Хотелось бы верить, что хотя бы подмога из Эребора подоспеет вовремя, – неуверенно пробормотал Нобби.
– Нет, не подоспеет, – сокрушённо вздохнул Пако. – Мельхеор считает, что в лучшем случае Эреборцы только сегодня получили весть прибывших гонцов и ждать от них подмоги можно лишь через неделю, да и то в самом лучшем случае. Атармарт так долго ждать точно не станет.
Пако задумался. Больше всего на свете он хотел увидеть сейчас Тэльтинвэ и вернуть ей похищенную Ромэнсильмэ. Он упал бы перед принцессой на колени и раскаялся в содеянном – только это могло принести ему душевное облегчение… во всяком случае он искренне на это надеялся. И в то же время он ясно отдавал себе отчёт в том, в какой непростой ситуации он оказался, ведь Атармарт ни за что не откажется от своего плана, так же как и гномы ни за что не упустят шанса завладеть реликвией многих своих прославленных королей. Лишь одно утешало хоббита – эсгалдорцы на какое-то время были в безопасности, но долго ли это продлится? Едва Атармарт завладеет Ромэнсильмэ и всё кончено – те, кто не захотят существовать в рабстве, расстанутся с жизнью, а остальные будут вынуждены смириться с властью тирана. Нужно было срочно что-нибудь предпринять, но что мог сделать маленький хоббит, пусть даже и с преданными друзьями? Выход из пещеры неусыпно караулили охранники, следившие за каждым шагом Пако, а вокруг были лишь безжизненная пустыня и голые скалы, в то время как путь на восток теперь преграждали бесчисленные вражеские полчища. И всё же хоббит не желал сдаваться, напряжённо размышляя в поисках спасительного выхода.
– Но ведь Мельхеор неспроста с нами, – вдруг оживился Нобби, – он уж наверняка что-нибудь придумает!
– Если бы Мельхеор мог что-нибудь придумать, он бы уже наверняка это сделал, – проговорил Пако, понурив голову. – Но дело даже не в этом – кто бы завтра ни победил, мне никогда не оправдаться перед Тэльтинвэ и это жгучей болью терзает моё сердце. Даже если гномы каким-то чудом одержат верх, то они будут считать, что Ромэнсильмэ принадлежит им по праву победителей. Они ведь только из-за неё и выступили на Атармарта, и в случае победы даже Мельхеор не сможет нам помочь. Единственный шанс сохранить Ромэнсильмэ для эльфов – бежать, куда глаза глядят, но разве теперь это возможно? Мне от самого города не дают сделать и шагу без присмотра, – застонал Пако. В отчаянии он взялся за голову и, не в силах смириться со своим незавидным положением, застонал. Нобби как мог старался успокоить друга, но его попытки оставались тщетными.
В это время Лимпи, воспользовавшись тем, что на него никто не обращает внимания, тихонько поднялся и шагнул вглубь пещеры. Он намеревался обследовать самые дальние и тёмные закутки каменного убежища в надежде отыскать то, что укрылось от взглядов обнаруживших пещеру разведчиков. Если бы гномы знали, что Лимпи самый настоящий лепрекон, то они несомненно следили бы за ним ещё тщательней, чем за Пако, ведь среди Подгорного народа издавна ходили легенды о странном народце, умеющем разговаривать с камнями. Среди гномов из уст в уста передавались сказания о том, что некогда лепреконы подряжались им помогать и с лёгкостью отыскивали богатые залежи самоцветов и мифрильные жилы, но откуда приходили эти странные существа, гномы не знали. Теперь многие даже не верили в существование таинственного народца, а иные говорили, что лепреконы приходятся гномам дальними родственниками. И не смотря на то, что сегодня уже мало кто из гномов верил в само существование странного народца, самые старые и мудрые из них всё ещё хранили предания прадедов.
Но вернёмся к нашему маленькому герою Лимпи. Убедившись, что никто за ним не следит, он юркнул в самый дальний и тёмный закоулок пещеры и, едва оказавшись в темноте, почувствовал под ногами хлюпанье воды. Вокруг было темно, и малыш совсем ничего не видел, но лепрекону ни к чему глаза, когда вокруг есть камни. Он нащупал ладошками холодный базальт и, прислонившись ухом к сырой поверхности, стал что-то нашёптывать, будто пытался заговорить камень. Вода тихо журчала под ногами лепрекона, просачиваясь в пещеру через узкую расщелину, и если бы кто-то мог видеть в темноте, то заметил бы, как едва заметная трещина в камне стала расширяться на глазах, и вскоре скромная струйка воды превратилась в настоящий поток. Убедившись в том, что заговор начинает обретать силу, Лимпи ощупал расширившийся разлом, затем отошёл от каменного монолита несколько шагов и, подобрав под ногами увесистый камень, запустил его в темноту. Послышался глухой стук удара камня о базальтовую стену, за которым, судя по поднявшемуся в темноте шуму, последовал самый настоящий обвал. Такой грохот не мог остаться незамеченным, и вскоре за спиной Лимпи послышались встревоженные голоса гномов, которые с факелами в руках начали пристально осматривать свод и стены содрогнувшейся пещеры. Спохватившись, что его вот-вот обнаружат, Лимпи забился в первую попавшуюся на глаза расщелину и затаился, стараясь не привлекать к себе внимания. Вырывавшаяся из-под обвала вода шумела и пенилась, и вскоре начала затапливать схоронившегося в укрытии малыша. Теперь в том месте, где до обвала была всего лишь небольшая лужица, образовалось настоящее озерцо, а вода всё прибывала и прибывала. Благо, неподалёку были и другие расщелины, достигнув которых вода устремилась глубже в недра горы.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 31

Выход из безвыходного положения

часть 2

Между тем  переполошившиеся гномы приблизились к месту обвала, и в свете их факелов Лимпи заметил в стене небольшой, образовавшийся там ход. Разумеется, Лимпи неспроста устроил обвал – как всякий уважающий себя лепрекон он обладал некими знаниями, или если будет угодно читателю – магией, позволявшей ему интуитивно чувствовать всякий камень к которому он мог прикоснуться руками.
Обнаружение образовавшегося прохода гномами никак не входило в план Лимпи и, осознавая, что гномы вот-вот его заметят, громко застонал, чтобы отвлечь бородачей от нежелательного открытия. Услышав жалобные стоны, гномы переполошились и, приметив лепрекона, тут же бросились на помощь. Будучи убеждены, что малыша придавило, они аккуратно разгребли камни вокруг и аккуратно подняли его на руках.
– Ну как ты, приятель? – Спросил один из спасателей не перестававшего стонать Лимпи. – Где у тебя болит? Ты уж потерпи маленько, сейчас мы тебя отсюда вынесем, а маг тебя хорошенько осмотрит. Не сомневайся, он точно тебя на ноги поднимет.
Лимпи без промедлений принесли к огню и осторожно уложили на специально развёрнутых для этого пледах. Мельхеора рядом не оказалось и первыми, чьи взволнованные лица увидел над собой Лимпи, были Пако и Нобби. В глазах обоих был ужас, ведь хоббиты даже не знали, что и думать. Убедившись, что принесшие его гномы разбежались в поисках Мельхеора, а неподалёку остался лишь бородач, поддерживавший огонь, Лимпи поспешил подморгнуть товарищам глазом. Хоббиты не сразу поняли, чего хочет от них товарищ и ещё некоторое время пребывали в полной растерянности, но потом Лимпи осмелел и прошептал:
– Я в порядке, но нужно чтобы все думали, что это не так.
– Что это с ним? – Недоумённо спросил Нобби.
Пако лишь пожал плечами и вновь уставился на симулянта.
– Не волнуйтесь, со мной всё хорошо, – снова прошептал Лимпи.
– Что-то я совсем ничего не понимаю, – снова растерянно проговорил Нобби.
– Да помолчи ты, – оборвал Пако товарища, – давай лучше его послушаем.
Удостоверившись, что друзья внимательно его слушают, Лимпи заговорил. Он говорил шёпотом и очень быстро, чтобы успеть рассказать всё необходимое ещё до того, как появятся нежелательные свидетели:
– Вы вдвоём всё думали, как отсюда сбежать, а я об этом уже позаботился.
– О чём это ты, дружище? – Заинтересовался Пако.
– Теперь у нас есть выход, о котором не знают гномы, – прошептал Лимпи.
– Какой ещё выход? – Удивился Пако.
– Самый настоящий – в дальнем конце пещеры, – едва слышно шевельнул Лимпи губами, и чтобы разобрать его шёпот Пако пришлось наклониться.
– Так ты не ранен? – Обрадовался Пако, на что Лимпи ответил ему еле заметным кивком головы.
– Что-то я никак не пойму, что он от нас хочет? – Продолжал растерянно бормотать Нобби.
– Вы, наконец, выслушаете меня, или нет?! – В негодовании выпалил Лимпи.
– Тихо, тихо, дружище, мы тебя слушаем, – заботливо проговорил Пако, озираясь на суетящегося неподалёку гнома. – Совсем ослаб, бедняга, – добавил хоббит уже громче, чтобы бородач мог его услышать.
Гном сочувственно покачал головой и продолжил подтаскивать к огню ветки, которые тут же рубил на дрова.
Заметив гнома, Лимпи снова притих, мановением руки дал знак товарищам наклониться, чтобы его тихий шёпот был лучше слышен обоим и продолжил:
– Я знаю что вы, господин Прыгинс, хотите бежать для того, чтобы Ромэнсильмэ не досталась ни Атармарту, ни гномам.
– Лимпи, я хочу, чтобы ты больше никогда не называл меня господином Прыгинсом! – Искренне возмутился Пако. – Мы ведь вместе уже столько всего пережили, что на две, а то и три жизни хватит. Так что считай, что мы знакомы не менее, чем сто лет и называй меня по имени. Уяснил?
Лимпи с пониманием кивнул головой и продолжил:
– Так вот, я заметил, что в дальнем конце пещеры струится небольшой ручеёк, а где течёт вода, там камень не столь крепок, ведь вода всегда находит путь через образовавшиеся трещины. Не могу объяснить вам, как это у меня получается, да только тот обвал, шум которого  вы могли недавно слышать, сделал я. Я знал, что за кажущейся неприступностью базальта есть пустоты, и теперь проход хоть и невелик, но он существует. Осталось лишь проверить, куда он ведёт.
– А если этот проход заведёт нас в подземные лабиринты, откуда нам никогда не выбраться, – испугался Нобби.
– Но ведь я лепрекон, – улыбнулся Лимпи, – и смогу отыскать дорогу даже там, где её нет, но будет, когда камни немного расскажут о себе.
– Что-то я совсем ничего не понимаю, – почесал Нобби в затылке.
– А тебе пока и не надо ничего понимать, – недовольно буркнул Пако, – лучше замолчи и слушай, потому что вскоре здесь будет много посторонних ушей. Говори, Лимпи.
– Так вот я и говорю, что теперь мы можем улизнуть от надоедливой охраны, и тем самым сохраним Ромэнсильмэ, как бы ни закончился завтрашний бой. Теперь остаётся лишь подождать, пока всё успокоится, а после полуночи можем бежать.
Пако задумался. Он некоторое время молчал, а Нобби и Лимпи терпеливо ждали его решения. Наконец Пако тихо заговорил:
– Мы не можем оставить наших друзей в такой трудный момент. Нужно подождать Мельхеора и обсудить это дело с ним.
– Но что если Мельхеор будет против нашего побега? – Возразил Нобби.
– Если так случится, то мы повинуемся его решению, – вздохнул Пако. – Мельхеор мудр, и мы можем смело положиться на его решение. Я и так чувствую себя перед ним виноватым и больше не хочу обманывать своего старого доброго друга. Так что мы подождём его, а там вместе всё и решим. Думаю, Лимпи тоже со мной согласится.
В поддержку лепрекон лишь молча кивнул головой, и Пако продолжил:
– Но ни один гном о нашем секрете знать не должен, потому что наши намерения вряд ли придутся по вкусу подгорному народу. А вот и Мельхеор пожаловал, – добавил Пако уже громче.
Маг явно спешил и выглядел взволнованным. Его посох гулко постукивал по камням и несколько раз помог удержаться на ногах, когда волшебник оступался на камнях.
– Где он?! – Возбуждённо прокричал Мельхеор, подойдя ближе.
Хоббиты посторонились, дав магу дорогу, а тот сходу упал на колени перед лежащим у костра лепреконом со словами:
– Это как же тебя, дружок, угораздило?! Где это видано, чтобы сам знаешь кто пострадал от камня?!
При виде трогательной заботы мага о маленьком симулянте, Пако не смог сдержать улыбки. А Лимпи не терял времени понапрасну. Он лежал с закрытыми глазами и, дождавшись, когда маг склонился над ним, чтобы хорошенько ощупать руки и ноги, чуть слышно прошептал:
– Со мной всё в порядке. У нас есть план, но лучше будет, если вы, господин маг, поговорите об этом с Пако.
– Что?! – Не сразу понял Мельхеор. – Ах, ну да… хорошо хоть кости целы, – продолжал он ощупывать Лимпи, вовремя сообразив, о чём идёт речь. – Есть правда несколько болезненных ушибов, но это сущий пустяк… то есть я хотел сказать, что дело, конечно, серьёзное, – тут же добавил он, увидев обеспокоенные лица компании находившихся неподалёку гномов, – но после моих лечебных компрессов всё очень быстро заживёт. Ну-ка, ребятки, быстро принесите воды и мою сумку, – повернулся маг к хоббитам.
Подыгрывая магу и своему товарищу-симулянту, хоббиты бросились исполнять поручение. Нобби тут же припустил к повозке с походной поклажей, а Пако и несколько гномов подтащили внушительных размеров котелок с водой, приготовленной для варки супа на ужин.
Получив требуемое, Мельхеор расстегнул жилет и рубашку «пострадавшего» и, смочив чистую тряпицу, в которую завернул пучок сушёных душистых трав, положил её на плечо лепрекона. От холодного компресса Лимпи тут же вскрикнул, на что Мельхеор выдал целую тираду успокаивающих слов:
– Ну, ну, дружок, ты уж потерпи, потерпи. Если всё сделать верно, то через неделю ты будешь здоров, но для этого необходимо твоё терпение.
Благо хоть в пещере было не очень-то светло, и стоявшие чуть поодаль гномы, сочувственно переговаривавшиеся между собой, не могли разглядеть, что на плече Лимпи не было ни единой ссадины, ни намёка на синяк.
Убедившись, что всё сделано как надо, Мельхеор перевязал плечо постанывавшего лепрекона сухим лоскутом и, поднявшись, сказал:
– Ну вот, теперь с этим парнем будет всё в порядке. Через пару дней он и думать забудет о случившейся неприятности.
Затем маг повернулся к хоббитам и строго добавил:
– А теперь у меня к вам, ребятки, будет серьёзный разговор. Как же это получилось, что вы не углядели за другом?! Это что же будет, если мы все станем заботиться только лишь о себе?
Пако и Нобби тут же подыграли волшебнику, виновато склонив головы, будто им стало стыдно.
– Пойдёмте, расскажете мне, что тут у вас стряслось, – продолжил Мельхеор и, настойчиво схватив Пако за руку, потащил за собой. Нобби ничего не оставалось, как последовать за обоими.
Лишь отойдя от горящего костра дальше, в глубь пещеры, где полумрак скрыл удачливых актёров, Мельхеор тихо заговорил:
– Ну что тут у вас стряслось, о чём я ещё не знаю? В последнее время у меня что-то часто закрадывается сомнение в том, кто здесь маг – я, или, быть может, вы? Ну что молчите? Раз уж натворили делов, теперь рассказывайте всё как есть. Может быть ты, Нобби, начнёшь?
– Нет, пусть лучше он говорит, – кивнул Нобби на друга, – у него это всегда лучше получалось.
– Да уж, что лучше, то лучше, – не без доли иронии согласился волшебник. – Теперь я весь внимание.
– Но мы то и знаем всё лишь со слов Лимпи, – посетовал Пако. – Он сказал, что в дальнем конце пещеры произошёл обвал, в результате которого открылся ранее скрытый проход, и мы подумали, что это очень удобный случай для того, чтобы сбежать отсюда. Ты ведь сам не раз говорил, что гномам эту вещицу ни в коем случае отдавать нельзя, вот мы и решили, что лучшего случая не представится.
– Почему же вы тогда всё это мне рассказываете? Вы ведь уже не раз обводили меня вокруг пальца, так почему на этот раз решили поделиться, прежде чем что-либо сделать?
Пако виновато опустил голову и заговорил:
– Прости, Мельхеор. Остальные ни в чём не виноваты, это всё из-за меня.
– Да ладно тебе, – махнул маг рукой, – похоже, что твои шалости пришлись по нраву самому провидению, и теперь оно тебя пристально оберегает. Так что не трать нашего общего времени и рассказывай дальше.
– Мы добрались до этих мест, чтобы просить помощи для попавших в окружение эсгалдорцев. Мы не знали, как убедить гномов откликнуться на зов о помощи и поэтому… – тут Пако осёкся, густо покраснев. Ему по-прежнему было жутко стыдно за кражу Ромэнсильмэ и вспоминать об этом, а уж тем более рассказывать магу, не хотелось.
– Поэтому Ромэнсильмэ и находится у тебя в ранце, – закончил маг мысль своего юного друга и основательно задумался, поглаживая бороду рукой. Спустя минуту он встрепенулся и спросил:
– На пиру ты сказал, что тебя направила сюда сама принцесса, но сейчас ты ни разу о ней не упомянул. Значит ли это, что в первый раз ты сказал неправду?
В это мгновение Пако понял, что маг догадывается о том, что произошло на самом деле и, едва сдерживая слёзы раскаяния, заговорил:
– Я должен вернуть Ромэнсильмэ Тэльтинвэ, а если не получится, то я никогда не смогу себе этого простить.
– Ясно, – коротко ответил Мельхеор, с сочувствием глядя на отчаянного воришку. – Ну что-ж, хватит об этом. Теперь давайте осмотрим проход, который открылся в результате обвала, а там видно будет, что мне с вами делать.
К счастью гномы-охранники зачастую оставляли Пако без присмотра, когда он находился в пещере, и теперь тоже караулили у входа, ведь были уверены, что другого выхода из подземного зала нет. Друзья осторожно осмотрелись вокруг и, убедившись, что за ними никто не следит, направились к недавнему завалу. Из темноты отчётливо раздавался шум бьющей из-под камней воды, который выдавал направление, где произошёл недавний обвал. Сначала шагали медленно, используя лишь тусклые отсветы удаляющегося костра, но когда свернули за уступ свернувшего коридора, Мельхеор засветил наконечник своего посоха, а Пако достал из кармана некогда подаренный ему чудесный самосветящийся кристалл. Вскоре впереди показалось беспорядочное нагромождение камней, камешков и просто огромных глыб.








Откуда-то из-под завала, разбрызгивая по сторонам мириады брызг, шумел поток воды, создав вокруг настоящее озеро с глубиной до колен. И если бы не довольно широкая расщелина у левой стены, через которую вода уходила дальше к основанию гор, то вся пещера очень скоро была бы затоплена.
Подойдя к образовавшемуся водоёму и подобрав полы плаща, чтобы его не намочить, Мельхеор шагнул в воду. Хоббиты остались на берегу, не желая ступать в ледяную воду. У дальней стены маг взобрался на образовавшуюся гору каменных глыб и увидел за одним из валунов небольшой лаз, в который он вполне мог протиснуться на четвереньках.
– Что ж, похоже здесь не обошлось без вмешательства нашего друга Лимпи, – громко произнёс Мельхеор, чтобы его слышали хоббиты. – Надеюсь, вы не проговорились никому из гномов, что наш Лимпи лепрекон? – спросил он и смерил малышей пристальным взглядом. – Ах, что это я глупости говорю… если бы это было так, то неизвестно, кого бы сейчас гномы стерегли более тщательно, тебя, Пакмелоний, или нашего талантливого симулянта.
Мельхеор подобрался к провалу ближе и наклонился, словно пытаясь что-то унюхать. – Веет свежим воздухом, – сказал он. – Могу с уверенностью сказать, что рано или поздно этот проход выведет на поверхность. Ну что ж, думаю теперь нам пора возвращаться. Как бы наши друзья нас не хватились.
Маг с лёгкостью спустился с завала и, преодолев образовавшуюся заводь, направился к оставленному под присмотром гномов Лимпи. Хоббиты послушно последовали за ним, и Пако уже на ходу спросил:
– Мельхеор, стоит ли нам бежать этой ночью?
Внезапно маг остановился и Пако от неожиданности наскочил на него. Повернувшись к хоббиту Мельхеор проговорил:
– Я попрошу вас, ребятки, не делать никаких необдуманных действий. Хорошо?
Угнетаемые чувством вины хоббиты дружно закивали головами.
– Вот и хорошо. Поймите одно, что если сейчас вы сбежите, то предстоящего сражения не произойдёт и вряд ли скоро подвернётся другая сила, способная противостать Атармарту. Вы ведь понимаете, что гномы ввязались в это дело только лишь из желания вернуть в свои руки Ромэнсильмэ. И хотя диадема никогда по-настоящему не принадлежала им, у них своё понятие чести и права, и они не преминут завладеть ей снова.
– Но, Мельхеор, ведь гномов слишком мало чтобы сдержать натиск врага, – возразил Пако – и мы все это хорошо знаем.
Мельхеор присел и по очереди заглянул хоббитам в глаза, а затем улыбнулся и сказал:
– Мои маленькие друзья, всё дело в том, что ни вы, ни кто-либо из гномов, ни эльфы не знают того, что ведомо мне. Я не могу открыть вам своих секретов, а потому вам придётся просто на меня положиться. Ещё могу сообщить, что минувшим утром я повидался с одним нашим общим другом, Глинвингом, и кое-что от него узнал. Больше я пока ничего вам сказать не могу, но если завтра воины Бундина продержатся до полудня, а у меня есть все основания на это надеяться, то всё будет хорошо, и вы всё увидите сами. А теперь нам пора возвращаться.
Мельхеор поднялся и его посох вновь мерно застучал по камням.
Вернувшись к Лимпи, хоббиты осторожно, чтобы никто не услышал, поведали ему о просьбе мага, а так же и о том, что открывшийся в дальней стене проход, по словам Мельхеора, выводит на поверхность. Лимпи был явно обрадован услышанным, однако невозмутимо продолжал играть роль пострадавшего.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 32

День ратной доблести

часть 1

Ночь была тревожной и быстротечной, и едва небо на востоке посветлело, гномы начали спускаться по склону в облюбованное ими накануне ущелье, зажатое с обеих сторон скалистыми отрогами Железного взгорья. Всё делалось предельно тихо, чтобы с рассветом явить противнику стройные ряды крепких щитов. Небольшой отряд Эльдариона разместился на левом фланге и застыл в тревожном ожидании. Чтобы предупредить попытки противника обойти строй гномьего войска с флангов, несколько сотен гномов ещё накануне были распределены по окрестным тропам и теперь были вынуждены прислушиваться к доносившимся из ущелья звукам – видеть, что происходит на поле предстоящего боя, они не могли.
Для защиты от конницы были припасены длинные отточенные колья. Гномы не пользовались копьями, и теперь колья должны были их заменить. В случае стремительной атаки противника это нехитрое оружие превращало строй в сплошное смертоносное заграждение.
Всю ночь Пако ворочался с боку на бок, и заснуть ему так и не удалось. Едва к нему подбирался сон, как  он тут же превращался в жуткий кошмар. Вторую половину ночи Пако пролежал с открытыми глазами в страхе, что кошмар повторится вновь, поэтому утреннюю побудку воспринял с облегчением. Поднявшись, он с завистью поглядел на безмятежно спавших товарищей и, раздосадовано вздохнув, вышел из пещеры наружу под мерцание догоравших звёзд. Вокруг царила сплошная суматоха, и хотя гномы старались всё делать как можно тише, для хоббита их возня напоминала топот пробегавшего мимо стада животных. Гномы облачались в боевую амуницию и, подгоняемые негромкими окриками командиров, спешно спускались в ещё объятое мраком ущелье. Вскоре площадка у входа в и пещеру опустела, и на ней вместе с Пако остались лишь, Мельхеор, Тинур и Гилгаэр да неотступная четвёрка гномов-охранников. Все молча вглядывались в занимавшуюся на горизонте зарю и, казалось, никто не замечает присутствие хоббита. Лишь когда за спинами послышались осторожные шаги Нобби, Мельхеор обернулся. К этому времени небо на востоке уже заметно посветлело, а вокруг развиднелось.
– Ну что, друзья, – заговорил маг, окинув хоббитов серьёзным взглядом – сегодня всем нам предстоит нелёгкий день. Никто не может быть уверенным, что ждёт нас на закате, а потому я хочу, чтобы вы знали, что я искренне рад тому, что судьба свела нас на жизненном пути и ни секунды не жалею обо всём, что довелось нам вместе с вами пережить. Время пришло, и теперь нам с Гилгаэром и Тинуром тоже пора занять свои места на поле грядущих событий.
Маг пожал руку каждому из малышей и отошёл в сторону, давая проститься с друзьями эльфам. Гилгаэр и Тинур выглядели невозмутимыми и лишь их глаза выдавали тёплые чувства к маленьким смельчакам и непревзойдённым искателям приключений. Пако едва не расплакался, да и Нобби тоже не выглядел весёлым. Напоследок Мельхеор ещё раз подошёл к Пако, присел перед ним так, что его губы оказались прямо напротив уха хоббита и едва слышно прошептал:
– Если что пойдёт не так, сразу бегите к тайному проходу в пещере, – а затем уже громче добавил: – Передай Лимпи, что он хороший друг и замечательный компаньон в пути. Надеюсь, мы все ещё свидимся.
Затем он решительно поднялся и в сопровождении эльфов направился к тропе, круто сбегавшей по склону в лоно зажатого горными отрогами ущелья.
Лишь провожая взглядом удаляющегося мага, Пако осознал, что возможно видит этого добродушного, в меру строгого, старика в последний раз. Внезапно хоббиту захотелось побежать за волшебником и обнять его так крепко, как он ни разу не обнимал никого из своих близких, но вспомнив, что на него смотрят четыре гнома, сдержался.
В лицо хоббитам дул резкий порывистый ветер, но возвращаться в пещеру они не спешили, ведь хорошо знали, что не найдут там себе покоя, не представляя, что происходит в ущелье. Лишь почувствовав, что начинают замерзать, они вернулись за пледами. Лимпи уже не спал, но в присутствии сопровождавших хоббитов гномов, вынужден был продолжать играть роль пострадавшего.
– Не беспокойся, дружище, время от времени мы будем возвращаться к тебе, чтобы рассказать, что там происходит, – с сочувствием сказал Пако и зашагал вслед за торопящимся к выходу товарищем.
Хоббиты приблизились к самому краю нависавшей над склоном площадки и, невзирая на разверзшуюся пропасть у самых своих ног, устремили взоры в ущелье, на выстроившиеся ровными прямоугольниками ряды войска Бундина. Стояла полная тишина, и лишь ветер бесновался и стонал в расщелинах скал, сокрушая свои резкие порывы на горный склон.
Противник находился далеко, и в свете разгоравшегося утра, когда погасли огни многочисленных костров, был едва виден на далёком горизонте. Но зато хоббитам хорошо была видна клубившаяся над станом врага огромная свинцовая туча. Стоявшие рядом с малышами четверо гномов о чём-то негромко между собой переговаривались, и в их взглядах читалась тревога. Можно было не сомневаться, что если бы не приказ Бундина, то они стремглав бросились бы в строй к своим товарищам, но ослушание верховному старейшине в дружной общине гномов было делом неслыханным, вот и оставалось бородачам беспокойно вздыхать, браться в отчаянии за головы и нервно трепать свои косматые бороды.       
Внезапно ветер донёс издалека звуки перекликающихся труб – это лишь теперь началась побудка во вражеском стане. Численность вражеского войска была столь велика, что позволяла не заботиться о внезапном нападении. Вряд ли во всём Средиземье сегодня нашлась бы сила, способная сокрушить огромную армию, собравшуюся под знамёнами Атармарта.
Но вот к устремившимся на восток отрогам Железного взгорья один за другим начали подходить вражеские отряды. Уже через полчаса войско Бундина и Эльдариона оказалось наглухо заперто в узком ущелье меж почти отвесных скал. В первых рядах Атармартовой рати шагали орки. Их подгоняли более крупные собратья с огромными плетьми в руках. Следом шагали гворхи с наездниками орками. На каждом из этих ужасающих чудищ, покрытых густой белой шерстью, восседали два ездока – один был вооружён длинным копьём, а другой, сидевший за спиной у первого, держал в руках короткий лук. В здешние края гворхи не забредали и их явление в этих широтах считалось делом невиданным. Когда такое случалось, между местными жителями множились зловещие слухи о грядущих бедствиях. Рованионцы считали гворхов призраками убитых волколаков и, как могли, сторонились их. За наездниками гворхов выстроились степняки, и вперёд они явно не торопились. Было очевидно, что Атармарт привлёк их на свою сторону какими-то заманчивыми посулами, и усердствовать в предстоящей битве люди не собирались. Однако и Атармартовых орков было столько, что они в четыре, а может статься и в пять раз превосходили численностью объединённое войско Бундина и Эльдариона.
И вот передние ряды вражеского войска приблизились на расстояние чуть большее дальности полёта стрелы и застыли на месте. Топот и лязг доспехов марширующего вражеского войска стихли, и на несколько мгновений вокруг воцарилась тишина. Даже ветер ослаб, а из-за огромной тучи, что неуклонно двигалась вслед за войском Атармарта, на ущелье надвинулись сумерки.
Воины Бундина и Эльдариона в ужасе взирали на тучу, зависшую у них над головами. И было в этой туче что-то странное, что-то особенное, от чего холодели сердца всех, видевших это жуткое зрелище. В том месте, где тьма была особенно вязкой, непрестанно блестели извивающиеся зазубренные молнии, только грома от них совсем не было слышно!
Хоббиты тоже были не в силах оторвать взоров от ужасающего зрелища, но вот в рядах вражеского войска наметилось странное движение, и Пако посмотрел вниз. Там, у дальнего края ущелья, все расступались в стороны, пропуская вперёд нечто, что более всего походило на чёрную дыру в покрывале мира. Огромное чудище пробиралось вперёд между расступавшимися в стороны орками, а на спине у него восседал сам Атармарт. Облачённый во всё чёрное, Атармарт властно смотрел по сторонам, и Пако издали казалось, что орки даже приседали от страха, когда по ним скользил мертвенный взгляд их чёрного властелина. И вот Гаурход, а это был именно он, вывез Атармарта перед выстроившимися армиями, и тишину ущелья разорвал его оглушительный рык. Блеснули смертоносные клыки в пасти зверя и воины, стоявшие в первых рядах войска Бундина, невольно отпрянули назад, а в рядах орков послышались гиканье и злорадный смех.
Даже издали было заметно, что Атармарт ведёт себя слишком надменно и самоуверенно. Он явно торжествовал в предвкушении близкой победы и ничуть не сомневался, что теперь считанные часы отделяют его от осуществления давней мечты. Зловещий оскал ни на мгновение не сходил с жуткой пасти Гаурхода, и его вязкая слюна, вытягиваясь длинными тягучими нитями, капала на землю. Атармарт не спешил начинать сражение, но явно не потому, что опасался какого-нибудь подвоха, а просто желал насладиться страхом в рядах противостоящего ему войска.
Когда оглушительный рёв тысяч орков стих, Древний Предатель выехал на середину поля, разделявшего застывшие друг напротив друга армии, и остановился, ожидая появления того, кто посчитает себя достойным с ним говорить.
С высоты склона хоббиты разглядели, как от строя гномов отделилась небольшая фигурка и решительным шагом направилась к тёмному повелителю. Это был Бундин. Но спустя несколько мгновений смелого гнома догнал и остановил Мельхеор – мага нельзя было не узнать даже с большого расстояния. Хоббиты не могли слышать, что говорил волшебник, а между ним и  Бундином состоялся следующий разговор:
– Бундин! – Закричал Мельхеор, догоняя отважного гнома. – Постой, друг! Ты не должен этого делать!
– Вернись назад, старина! – Прокричал Бундин, в ответ. – Если я этого не сделаю, то враг решит, что у нас от страха затряслись поджилки, но никто не должен так думать о гномах!
– Но этот демон убьёт тебя, ведь сам он бессмертен, а ты – нет! – Возразил Мельхеор на ходу. – Если твоё войско лишится своего предводителя, – заговорил маг уже тише, догнав, наконец, расхрабрившегося гнома, – то вряд ли это поднимет дух твоих воинов. Ты не знаешь, насколько коварен этот древний враг, а ведь в нём совсем не осталось чести и он пойдёт на всё, чтобы поскорей добиться вожделённой цели.
– Как бы там ни было, я должен сойтись с ним лицом к лицу, – продолжал настаивать упрямый гном.
– Но всё дело в том, что у него нет лица! – Вновь отрезал Мельхеор. – Ты не сможешь изрубить его своим топором, ведь он – тень былых времён, и лишь тёмная страсть даёт ему силы всё ещё удерживаться в этом мире. Поверь мне, друг мой, тебе лучше вернуться и ободрить своих воинов, а его лучше предоставь мне, ведь он тоже бессилен против меня, как и ты против него. Прошу тебя, послушай моего совета и вернись в строй.
Бундин запустил мозолистые пальцы в бороду и спустя мгновение кивнул головой.
– Но знай, – вновь заговорил гном, – вслед за тобой пойду я, и если он что-то с тобой сделает… – Бундин не договорил, но похлопал мага по плечу и тихо добавил: – Удачи тебе, друг, и будь осторожен.
Улыбка скользнула по лицу Мельхеора, но более ни слова не сорвалось с его уст. Маг проводил гнома глазами и повернулся к поджидавшему его Атармарту. Перехватив поудобней посох, он облегчённо вздохнул и зашагал навстречу тёмному повелителю. Когда между противниками оставалось не более двадцати шагов, Гаурход внезапно встревожился и, оскалившись, на полусогнутых лапах попятился назад. Разгневанный, Атармарт тут же вонзил в бока волколака острые шпоры и тот подскочил на месте, едва не сбросив со спины своего хозяина. Над ущельем эхом пронёсся ужасающий рык, от которого с Мельхеора даже слетела шляпа.
Маг сделал несколько шагов назад, поднял шляпу с земли и, невозмутимо отряхнув её, будто происшедшее было лишь проказой свежего весеннего ветерка, вновь предстал перед Атармартом.
– Кто ты такой? – Спросил Атармарт сиплым голосом.
– Я тот, кто будет с тобой говорить, желаешь ты этого, или нет, – произнёс Мельхеор суровым голосом.
– Старик, ты не гном, и не один из рода людей, хоть и выглядишь, как они, – едва ли не простонал Атармарт, едва перенося боль, явно причиняемую ему волшебником. – Возвращайся назад и скажи, что я хочу говорить с Бундином Рукой-Молотом.
– Ты будешь говорить со мной или ни с кем, – спокойно ответил Мельхеор.
– Да знаешь ли ты, с кем говоришь?! – Угрожающе прошипел Атармарт и откинул за плечи капюшон плаща, скрывавший его облик.
Взгляду мага открылась отполированная до блеска чёрная маска, на месте глаз которой зияли лишь прорези дыр, ведущих в непостижимую пустоту. Искусно сделанная, она явно передавала своими изящными обводами образ эльфа, но жуткий сверлящий взгляд, порождённый самой тьмой, мог заставить трепетать кого угодно… кого угодно, но не Мельхеора, вызывающе сделавшего ещё три шага вперёд.
И вновь Гаурход попятился назад, невзирая на впившиеся в бока шпоры хозяина.
– Я догадываюсь, кто ты, – вновь прошипел Атармарт. – Ты один из тех пятерых чародеев, прибывших сюда из-за моря.
– Раз уж ты знаешь об этом, то наверняка тебе известно, зачем я здесь, – сурово проговорил Мельхеор. – И я знаю кто ты и что тебе нужно. И я хочу сказать тебе вот что: уходи туда, откуда явился по добру по здорову, а иначе падение твоё будет ужасным.
– Уж не ты ли, чародей, собираешься наказать меня? – Надменно бросил в ответ Атармарт.
– Нет, не я, – ответил волшебник, – твоё наказание отмерено тобой самим, когда ты впервые впустил в своё сердце тьму и предал весь свой род. Ты ведь знаешь, что всякое зерно, брошенное в землю, прорастает, и когда приходит время собирать урожай, то всякий пожинает то, что посеял. Радость тебе, если посеял добро, но если твоё семя от тьмы, то пожнёшь зло во сто крат большее.
– Довольно, старик, нести весь этот вздор! – Гневно вскричал Атармарт. – Хоть и не в моих силах уничтожить тебя, но я властен разметать по всему ущелью кости всех тех, кто стоят за твоей спиной. И все будут знать, что ты один повинен в том, что никому не было пощады, потому что я не собирался устраивать эту резню. Всё, что мне нужно, так это та вещица, которая находится у одного из твоих друзей полуросликов. Отдай её мне, и мы разойдёмся с миром, продолжай упорствовать и я покажу тебе, кто и что пожнёт ещё до заката!
– Ты не властен над временем, Атармарт, а твоё время прошло, – спокойно отвечал маг. – Братья, которых ты некогда предал, уходят из этих мест, потому что ныне по землям победоносно шагает эпоха владычества людей. Ты не в силах нарушить того, что однажды зародилось в Великой Песни Сотворения, потому что и сам являешься лишь частью этой Песни.
– Но оглянись, чародей, – возразил Атармарт, – и погляди на войско за твоей спиной и ту орду степняков, которая будет противостоять тебе и твоим союзникам. Люди, об эпохе которых ты сказал, ныне стоят под моим началом. С тобой же пришли жалкие кроты, которые могут годами не видеть солнца из-за любви к богатствам горных недр. И раз уж ты сказал о том, что ныне наступила эпоха людей, то как считаешь, чья победа предсказана Песнью Сотворения?
– О том, что пелось в Песни Творения, неведомо никому, – спокойно ответил Мельхеор, – а что на счёт тех запуганных, кого ты лестью и лживыми посулами привлёк на свою сторону, то скажу тебе, что не велика цена подобной сделки, ведь ты не можешь знать, на чьей стороне окажутся все эти люди, когда увидят, что не так уж ты и страшен, как они опасались. Стоит тебе натолкнуться на отчаянное сопротивление гномов и дать степнякам усомниться в твоей силе, и они задумаются, а способен ли ты сдержать данное им обещание?
– Ну всё, старик! – Вскричал разъярённый Атармарт. – Сейчас я покажу тебе твою Песнь Сотворения!
Он поднял свой зловещий меч и по орочьим рядам вновь прокатился шум топота тысяч ног, сопровождаемый устрашающим бряцаньем оружия. Но Атармарт не спешил. Он выдержал продолжительную паузу, чтобы почувствовать, как напряглись нервы в рядах противника, и лишь тогда опустил меч, давая сигнал к атаке. Повинуясь воле тёмного владыки, гоблины двинулись вперёд, мерно отбивая шаги гулкими ударами тысяч мечей по щитам.
Но Мельхеор не двинулся с места. Он опустил голову и закрыл глаза, будто готовился принять смерть. Со стороны можно было заметить, как он беззвучно шевелит губами, будто разговаривает с кем-то, кого видит лишь в своём воображении. Внезапно маг открыл глаза, взглянул на Атармарта, уже предвкушавшего скорую победу, и воздел над головой свой старый, покрытый пылью многих пройденных дорог, посох. В следующее мгновение из свинцовой, клубящейся над ущельем, тучи сверкнула молния, которая прочертила полнеба и метнулась к посоху Мельхеора. В стороны брызнули снопы искр, а затем раздался ужасающий раскат грома. Все кто были в ущелье даже присели от неожиданного оглушительного хлопка, и каждому казалось, что следующая молния вот-вот ударит в него. Но повторного раската не последовало. Зато небо над головами сближающихся воинств будто разорвалось надвое и в образовавшийся разрыв, происшедший на том самом месте, где мгновение назад блеснула молния, прорвались солнечные лучи. Свет осветил землю прямо перед наступавшими гоблинами и те в ужасе отпрянули назад. Началось поспешное отступление, которое очень быстро превратилось в беспорядочную давку. Возможно, всё бы на этом и закончилось, но вскоре просвет над ущельем вновь затянуло тучами, и солнечный свет померк.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 32

День ратной доблести

часть 2

Воспользовавшись временной паникой в рядах вражеского войска, Мельхеор поспешно отступил к выстроенным ровными рядами воинам Бундина. Щиты перед магом раздвинулись в стороны, и едва он прошёл, вновь со звоном сомкнулись за его спиной.
На сердце у хоббитов отлегло, когда они увидели, что Мельхеор вновь находится под защитой тысяч готовых к бою гномов. Волшебник ретировался как раз вовремя, потому что едва небо потемнело вновь, орки ринулись в атаку. Земля загудела под ногами несметных вражеских полчищ, и даже находившиеся вдали от поля боя хоббиты почувствовали, как под ногами у них задрожала скала.
Тем временем гномы хладнокровно выждали, когда враг окажется совсем близко, а затем слаженно отступили на несколько шагов назад, открыв врагу заранее вкопанные в землю колья.  Гоблины, бежавшие в передних рядах, тут же замедлили шаг, пытаясь избежать столкновения с частоколом, но бегущие следом подталкивали их в спины, делая невозможной любую попытку бегства. И вот передняя волна Атармартова войска накатилась на защитное укрепление гномов. Повсюду тут же раздался визг и вопли тех, кому не удалось избежать столкновения со смертоносными кольями, но численность орков была столь велика, а их натиск таким неистовым, что колья ломались, не выдерживая напора, выворачивались из каменистой земли, вздымая над головами насаженные на них трепещущие в агонии тела.
В следующее мгновение до ушей хоббитов донёсся ужасающий грохот сталкивающихся щитов и лязг доспехов, а звон орочьих мечей и чеканные удары гномьих секир превратили гул боя в невообразимую какофонию. Из-за того, что ширина ущелья была совсем небольшой, лишь малая часть находившихся в передних рядах воинов противоборствующих сторон могли вступить в бой. Сражение больше всего напоминало гигантский пресс, в котором каждому попавшему в центр противоборствующих сил оставалось лишь махать топором или мечом, а когда становилось невозможно сделать взмах оружием, кусать и душить противника голыми руками. Но давление напиравших сзади орочьих полчищ было столь велико, а воины Бундина столь неуступчивы, что вскоре звон стали стал затихать, уступив место стенаниям придушенных и предсмертным воплям агонизирующих в смертельных тисках воинов. Но, даже не смотря на это, натиск орков не ослабевал, из-за чего Бундин был вынужден отвести своих воинов немного назад.
Отступив на несколько десятков ярдов, гномы вновь сомкнули щиты и, уперев их в землю, намертво застыли на месте, а там, где впервые столкнулись противоборствующие стороны, образовалась целая насыпь из мёртвых тел, затрудняющая дальнейшее продвижение орков вперёд. Но это препятствие продержалось недолго. Не прошло и минуты, как живая волна атармартовых полчищ захлестнула вал мёртвых тел и двинулась дальше. И хотя создавшееся препятствие выглядело неубедительно, но многие орки, проходя по мёртвым телам, оступались и падали, создавая беспорядок в своих рядах, в результате чего натиск нападавших заметно ослаб. Битва переросла в затяжное побоище, сопровождаемое монотонным гулом непрекращающейся сечи, время от времени прерываемой яростными криками сражавшихся.
С места, откуда за боем наблюдали хоббиты, было мало что понятно, тем более что вскоре над местом боя поднялось большое пыльное облако. Теперь взорам остались доступны лишь несметные полчища кочевых племён, которым просто не оставалось места, чтобы вклиниться в продолжавшееся сражение.
Когда поле боя скрылось за тучей пыли, Пако стал поглядывать на своих охранников. На гномов было просто больно смотреть: они охали и ахали, нервно теребили косматые бороды, в отчаянии хватались за головы, но ни один не посмел ослушаться поставленного приказа.
Между тем время незаметно перевалило за полдень, а сражение всё не утихало. Воины Бундина продолжали упорно удерживать занятую позицию и терпение Атармарта начало подходить к концу. Понимая, что ему необходима лишь быстрая и убедительная победа, тёмный владыка решил самолично вмешаться в ход боя. Сообразив, что строй гномов протаранить будет совсем непросто, он ринулся направо, избрав целью правый фланг, где стояли насмерть несколько сотен гондорцев. И вновь над ущельем разнёсся устрашающий рык Гаурхода. Понуждаемый Атармартом, волколак ринулся вперёд, не дожидаясь, пока ему освободят путь. С лёгкостью подминая под себя и своих и чужих, он врезался в строй людей, образовав в нём серьёзную брешь, в которую тут же устремились орки.
Положение становилось очень серьёзным, и, прекрасно осознавая это, навстречу тёмному повелителю бесстрашно бросился сам Эльдарион. Белый султан на шлеме витязя развевался на ветру, а грозный меч со свистом рассекал воздух, молниеносно обрушиваясь на вражеские головы. Расстояние между ним и Атармартом быстро сокращалось, потому что и тёмный повелитель, заметив отважного юношу, ринулся ему навстречу. Гаурход разбросал в стороны всех тех, кто оказались на его пути, и набросился на храброго царевича. И в прыжке волколак так широко разверз пасть свою, что щит, выставленный вперёд Эльдарионом, застрял в ней, не давая чудищу сомкнуть сплошь усаженные зубами ужасные челюсти. Гаурход взревел в ярости, отчаянно пытаясь выбить застрявший щит, и это дало Бундину несколько спасительных мгновений, чтобы подоспеть на выручку неискушённому рукопашными схватками юноше. Ещё перед сражением предводитель гномов велел царевичу без надобности не ввязываться в самую гущу боя, чувствуя огромную ответственность за своего высокого гостя. Теперь же сын гондорского короля оказался в неимоверной опасности.
Пытаясь защитить принца, гондорцы пиками кололи волколака со всех сторон, но это лишь прибавляло чудищу ярости. Атармарт непрестанно размахивал мечом по сторонам, а Гаурход, как будто, и не замечал полученных ран, тщетно пытаясь выковырять лапой застрявший в пасти щит. Наконец щит не выдержал, и согнулся пополам. Освободив челюсти, чудище взревело, и в мгновение разметало в стороны всех тех, кто по неосторожности оказались слишком близко подле него. Лишившись щита, Эльдарион остался совершенно один перед разъярённым зверем, смрадное дыхание которого показалось ему невыносимым. Всякий на месте царевича не постыдился бы отступить под прикрытие своих товарищей… всякий, но не Эльдарион. Перед Гаурходом стоял истинный наследник гондорских королей, ясно осознающий, что теперь лишь от него зависит, выдержат ли его воины неистовый натиск врага. В правой руке юноша сжимал длинный меч, а вместо потерянного щита теперь блестел кинжал. И хотя кинжал Эльдариона был для Гаурхода не страшнее зубочистки, царевич был полон решимости стоять насмерть. Скорей всего так бы оно и случилось, если бы внезапно сзади юношу не подхватили под руки полдесятка крепких гномов и не оттащили его помимо воли под прикрытие выстроившихся в шеренгу воинов Бундина, быстро превративших сформированный строй в неприступную стену. В это же время дорогу Гаурходу преградил сам Бундин Рука-Молот и, перехватив секиру поудобней, яростно набросился на Гаурхода, вынужденного отступить назад. Один из ударов отважного гнома зацепил нос чудища, оставив глубокий порез. Тут-то Гаурход и взъярился по-настоящему. Зверь взвыл от боли, затем сжался словно пружина и в желании поскорей покончить с неуступчивым противником, прыгнул, поймав Бундина на замахе. Одной из лап волколак сбил предводителя гномов с ног и прижал его к каменистой земле. Шлем храбреца соскочил с головы, а секира оказалась безнадёжно прижатой к земле его собственным телом. Шум сражения заметно поутих, и все взоры устремились на разъярённого Гаурхода, готового расправиться с поверженным наземь предводителем гномов. Время словно остановило свой бег, и каждый мог видеть, как тягучая слюна из разверстой пасти зверя медленно капает на грудь приготовившегося встретить свою смерть Бундина. Но даже находясь в смертельной опасности бородач не отводил глаз от врага, в упор сверля его суровым взглядом испытанного в боях воина. Казалось, что жизнь Бундина подошла к концу и уже ничто не сможет повлиять на её исход, когда издалека донёсся протяжный звук горна. Едва это случилось, как бой будто по мановению неких неведомых чар замер. Казалось, что какое-то невидимое божество, нажало кнопку «стоп», вдоволь насладившись кровопролитием. Не успел стихнуть первый горн, как вслед за ним затишье над полем боя потревожили второй и третий.
В сутолоке на поле боя трудно было разглядеть, что творится на востоке, и потому все завертели головами, ища глазами своих командиров, чтобы получить от тех указания, как быть дальше. Но даже сотники были растеряны не меньше своих подчинённых, ведь тот, от кого получали приказы они, был придавлен к земле тяжёлой лапой Гаурхода.
Нечто подобное творилось и в стане врага, так как никто не был уверен, что происходило в данный момент за спинами. Единственное, что все знали наверняка, так это то, что разнёсшиеся над полем боя звуки не принадлежали вастакам, которые в данных целях использовали инструмент, более всего напоминавший своим звуком свисток.
Пако и Нобби изо всех сил напрягали глаза, но, даже находясь над полем боя, не могли разглядеть, что творится на горизонте.
– Это передовой отряд войска Хемдрика Твердолоба, – неожиданно прозвучал за спинами хоббитов голос невесть откуда взявшегося Мельхеора. – Друзья не подвели нас и вскоре мы увидим, на что способны десять тысяч гродбарских топоров.
Хоббиты в недоумении разглядывали невозмутимое лицо мага и никак не могли понять, как ему удалось оказаться здесь незамеченным? Охранники, стерёгшие Пако, тоже были удивлены не менее хоббитов, но то, что творилось на востоке, заставило быстро забыть о странном происшествии. А у входа в ущелье вастаки, ожидавшие сигнала к атаке, начали отходить назад, оголяя тем самым тылы войска Атармарта. Было похоже, что степняки не очень-то желают бросать к ногам тёмного владыки сотни жизней своих воинов. Но с полной уверенностью этого сказать было ещё нельзя. Затаив дыхание, все следили за тем, что последует дальше. И вновь издалека до ущелья донеслись призывные звуки сигнальных горнов неведомой силы. Некоторое время над полем боя ещё царило замешательство, но мало-помалу схватка разгорелась вновь. К счастью Бундин уцелел, ведь захваченный врасплох появлением неведомого противника, Атармарт тут же развернул своего волколака, чтобы разобраться, что творится в тылу его войска. Измена степняков привела тёмного повелителя в ярость, но, находясь в самой гуще сражения, он никак не мог повлиять на вождей кочевых племён. И всё же, даже после этого у Атармарта оставалось как минимум троекратное преимущество перед войском Бундина, а потому он решил во что бы то ни стало расправиться с гномами Железного взгорья ещё до того, как перед ним предстанет иная сила. И вновь заухали боевые барабаны, и орки набросились на тесные ряды гномов с удвоенной яростью. Но верно говорят, что гномы тверды духом как камни, из которых, согласно преданиям, все они созданы, и атармартовым ратям никак не удавалось пробить хоть небольшую брешь в стройных рядах неуступчивых бородачей. Места павших воинов тут же занимали стоявшие в задних рядах, и казалось, что все усилия врага не приносят ему никаких видимых успехов. Вскоре в попытках орков пробить строй противника стало заметно отчаяние, а небольшой отряд в тылу атармартовых ратей на глазах начал превращаться в разворачивающееся в боевой порядок многочисленное войско. Положение Атармарта с каждой минутой становилось всё более угрожающим, и всё же он продолжал атаковать гномов Железного взгорья. Казалось, тёмный повелитель даже не рассматривает всерьёз возможности собственного поражения.
Когда оборонявшиеся поняли, что с востока на помощь им прибыли братья из Харбада, ликованию не было предела и с этого момента, воодушевлённые подмогой гномы Бундина начали оттеснять противника. В то же время объединённое войско, над которым теперь были отчётливо видны развевавшиеся на ветру знамёна Гродбара, Хелегонда и Харбада, двигалось навстречу неутихавшей сече.
Тем временем хоббиты с Мельхеором продолжали следить за событиями с площадки у входа в пещеру. Пако всё ещё не мог поверить в слова Мельхеора, но когда стоявшие рядом гномы начали обниматься, то из его глаз покатились слёзы радости. Это означало, что рискованный переход через заснеженные пустоши увенчался успехом, надежд на который почти не было! Кто бы мог подумать, что дерзкий поступок Пако был единственно-верным решением в создавшемся положении, ведь именно это обстоятельство вынудило Атармарта поспешить к Железному взгорью. Теперь, прямо на глазах у хоббитов, две дружественные армии медленно, но неотвратимо окружали противника, всё ещё оказывавшего отчаянное сопротивление.
Завидев, насколько разительно изменилось соотношение сил на поле битвы, вастаки окончательно разуверились в успехе и начали покидать поле боя. Обогнув южный отрог ущелья, они стали поспешно отступать в расстилавшуюся до самого горизонта холмистую степь земель Рун. Вскоре уже ничто не могло изменить хода сражения, ведь ещё до того, как прибывшая подмога зажала войска Атармарта в смертельные тиски, часть орков начала спасаться бегством в Северные Пустоши. Будучи уверенными, что суровая зима северных краёв сделает своё дело, беглецов преследовать не стали, сосредоточившись на уничтожении основных сил Атармарта. К вечеру на поле боя оставались лишь несколько разрозненных очагов, где орки всё ещё продолжали оказывать яростное сопротивление, но всем было ясно, что их отчаянные усилия теперь уже обречены на провал. В одном из таких очагов оказался и сам Атармарт. В эти последние минуты завершавшегося сражения Пако от радости вдруг нестерпимо захотелось обнять не только всех своих товарищей, но и гномов, которые несколько последних дней не отходили от него ни на шаг. Хоббит развернулся, ища взглядом Мельхеора и тут увидел стоявшего неподалёку Лимпи. Услышав радостные возгласы лепрекон забыл о всякой предосторожности и выбежал поглядеть, что творится снаружи пещеры. Пако это должно бы было рассердить, но он подбежал к товарищу и горячо обнял его, на что Лимпи ответил не менее радостными эмоциями. В следующее мгновение к друзьям присоединился и Нобби. Заметивший эту умилительную картину Мельхеор тоже не стал долго сердиться, но подошёл к обрадованным малышам и заключил всех троих в своих объятиях.
Казалось, что всё уже окончено, но внезапно до ушей ликовавших друзей донеслись возбуждённые возгласы находившихся поблизости гномов. Мельхеор тут же оставил малышей и вновь сосредоточил внимание на поле боя. Там, далеко внизу, происходило нечто, что тут же сделало лицо мага суровым, будто исход боя оставался для него всё ещё не ясным. А внизу происходило вот что: уяснив, что сражение полностью проиграно, Атармарт был настолько разъярён, что казалось, в нём сосредоточилась сила и ярость всей его армии. В боках Гаурхода уже торчали десятки стрел и даже несколько копий, но он продолжал сбивать с ног десятки воинов, разбрасывая их по сторонам как пучки соломы. Казалось, некая неведомая сила оберегает тёмного повелителя и его разъярённого зверя. Вскоре, озадаченные неуязвимостью могучего противника, воины отступили, образовав большой круг и никто не рисковал приближаться к порождениям тьмы.
Атармарт был окружён, а те из его приспешников, кто всё ещё оставались в живых, пытались спастись бегством. Казалось, что всё потеряно, но тёмный повелитель не выглядел обречённым. Казалось, что его совсем не волнует поражение и потеря армии – он всматривался в горные склоны и острия зубчатых скал, будто что-то хотел там отыскать.
В это время Пако словно зачарованный смотрел на круг, образовавшийся в самом центре угасающего сражения. Он ясно видел Древнего Предателя верхом на преданном ему Гаурходе и где-то в груди хоббита появилось навязчивое чувство, что вот-вот произойдёт нечто ужасное. Затянувшаяся пауза начинала пугать, и в надежде получить ответ на немой вопрос, Пако повернулся к обеспокоенному магу и спросил:
– Чего они ждут?
– Не знаю, – коротко ответил Мельхеор и тут же добавил: – Тебе, Пакмелоний лучше на Атармарта не смотреть, и вообще, было бы хорошо, если бы вы трое спрятались в пещере.
Пако и самому уже становилось не по себе, а потому он с готовностью кивнул магу головой и уже собирался последовать его совету, как почувствовал непреодолимое желание ещё раз взглянуть на поле боя. Едва он обернулся, как его взгляд тут же оказался притянут к чёрной фигуре Атармарта. Странное чувство овладело хоббитом. Ему вдруг показалось, что Атармарт смотрит прямо на него, и что ещё более ужасное – в голове у него раздались отчётливые шипящие слова: – Тебе не уйти от меня…
Сердце в груди Пако на мгновение замерло, а затем заколотилось с такой силой, что его отчётливые удары в ушах больше напоминали барабанный бой. И предчувствие не обмануло хоббита – в следующее мгновение он с ужасом увидел, как Гаурход сжался, словно пружина, и… прыгнул. Пролетев над изумлёнными гномами, волколак опустился прямо на головы их товарищей в задних рядах и, не сбавляя ходу, с лёгкостью разбрасывая попадавшихся на пути противников по сторонам, начал стремительно приближаться к скале, откуда наблюдали за полем боя друзья.
– Немедленно уходите отсюда! – Закричал Мельхеор, заметив, что малыши будто завороженные не могут сойти с места, с ужасом наблюдая, как Гаурход стремительно покрывает оставшееся расстояние. Лишь только когда маг подтолкнул Пако, тот немного опомнился и попятился назад, но был не в силах отвернуться от места, где в любое последующее мгновение на площадке должен был показаться Атармарт верхом на Гаурходе.   
Гномы охранники спешно надевали шлемы и расчехляли топоры, готовясь встретить врага, а Мельхеор, заметив, что малыши всё ещё плохо осознают, что вот-вот должно было произойти, бросился к ним, крича на ходу:
– Бегите через проход в пещере! Мы не сможем его остановить!
Буквально загнав малышей в пещеру, маг стал в проходе намереваясь преградить путь врагу. Он перехватил поудобней свой посох, намереваясь использовать его как оружие, и приготовился к бою.
Пако не очень-то спешил за своими, бегущими впереди товарищами, всё ещё не веря в реальность происходящего. Постоянно оглядываясь через плечо, он надеялся, что всё обойдётся, ведь вход в пещеру охранял самый настоящий маг.
И вот перед входом метнулась угольно-чёрная тень. Раздался устрашающий рык, а вслед за ним послышался звон стали и боевые кличи отважных гномов. Переживая за Мельхеора, Пако вновь остановился, не желая терять мага из виду, но в следующее мгновение почувствовал, как чьи-то руки подхватили его и потащили к спасительному проходу. Конечно же, это были Нобби и Лимпи, вовремя заметившие, что их товарищ отстал. Сперва Пако ещё пытался вырваться из цепких рук друзей, намереваясь остаться с Мельхеором до конца, а когда ему напомнили про Ромэнсильмэ, неожиданно стянул со спины ранец с диадемой и протянул его Нобби.
– Нет! – Испугался хоббит. – Я не могу её взять!
Недолго думая, Пако попытался вручить ранец Лимпи, но тот тоже наотрез отказался принимать на себя столь ответственное решение. Теперь Пако ничего другого не оставалось, как последовать за товарищами. Слёзы катились по его щекам, но Ромэнсильмэ не оставляла выбора – даже в столь трудную минуту хоббит не забывал о Тэльтинвэ и всех тех, кто ей доверились, отправившись в опаснейший переход на запад.
Звуки отчаянной смертельной схватки за спиной спасавшихся бегством малышей не стихали. Под сводами пещеры эхом прокатывалось яростное рычание Гаурхода, прерываемое звуками его щёлкающих челюстей. Время от времени раздавался сухой треск, сопровождаемый похожим на раскат грома оглушительным хлопком.
От непрекращавшегося оглушительного шума в ушах у Пако звенело, а голова раскалывалась на части. Лишь только когда малыши протиснулись в спасительный проход и отползли подальше от входа, звуки стали приглушенными, а затем и вовсе стихли. Чем закончилась яростная схватка, оставалось для друзей полной загадкой. Теперь, все трое дали волю своим чувствам, и никто не мог сдержать слёз.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 33

Затруднительное положение

часть 1

Вокруг был лишь беспросветный мрак, так как Пако всё ещё опасался использовать свой световой кристалл. Долго сидели, боясь даже шелохнуться, и прислушивались к каждому доносившемуся снаружи шороху. В расщелине было сыро, а непрекращающийся сквозняк делал пребывание здесь совсем неуютным. После многочасового сидения всем хотелось выпрямиться в полный рост и хорошенько потянуться, но проход был настолько тесным, что здесь даже голову нельзя было держать прямо. Единственным способом выпрямиться было растянуться вдоль туннеля и лечь на сырой каменный пол, но даже этого сделать было нельзя – под ногами бежал хоть и небольшой, но довольно холодный ручеёк. Успокаивало лишь то, что ни Гаурход, ни его зловещий хозяин наверняка не смогли бы протиснуться в тесный проход, более походивший на кроличью нору. Прошло немало времени прежде чем Нобби не выдержал гробового молчания и жалостливо простонал:
– Мы что, будем теперь здесь сидеть целую вечность?
– А что ты предлагаешь, – всё ещё опасаясь быть услышанным, шёпотом спросил Пако.
– Я есть хочу, – снова захныкал Нобби.
– А что, разве у тебя больше не осталось обманных лепёшек Меретина? – Поинтересовался Пако.
– Они закончились ещё до того, как мы оказались на Железном Взгорье, – тяжело вздохнул Нобби. – А у тебя хоть что-нибудь есть?
– Нет, – хмуро буркнул Пако.
– Ну вот, – снова захныкал Нобби, – я готов умереть как угодно, но только не от голода.
– Вот и хорошо, – сердито отозвался Пако, – значит теперь ты точно не умрёшь.
– Успокойтесь вы, – раздался в темноте шёпот Лимпи. – У меня ещё осталось несколько штук этих лепёшек.
– Несколько штук?! – Едва не закричал Нобби в отчаянии. – А что мы будем есть когда и твои обманные лепёшки закончатся?
– Ты что, отказываешься? – Не менее сердито, чем до этого переспросил Пако.
– Тихо!!! Настороженно шепнул Лимпи. – Кажется я что-то слышал.
Друзья вновь притихли и навострили уши, пытаясь понять, что же услышал их товарищ. Вскоре со стороны входа действительно послышалась отчётливая речь. Говорили явно несколько гномов, и Пако даже показалось, что он узнал голос Бундина.
– Это гномы! – Обрадовался Нобби. – Мы спасены!
– Тихо ты! – Прицыкнул Пако на товарища, дёрнув его за рукав.
– Отстань от меня! Я замёрз и хочу есть! – Почти прокричал Нобби и сердито отдёрнул руку.
– Они там! – Раздался крик со стороны входа в туннель. – Я говорил вам, ребята, что тот, который из них поменьше – лепрекон, а вы мне не верили. Мы эту пещеру трижды тщательно осмотрели, и я уверен, что этого прохода раньше здесь не было.
– Ладно, хватит болтать, – послышался другой голос. – Теперь полезайте следом и верните их назад!
– Зачем меня возвращать, я и сам с удовольствием отсюда выберусь, – прокричал Нобби, чтобы его услышали собравшиеся у входа.
– Нобби! – Предостерегающе произнёс Пако.
– Ну что тебе? – Отозвался хоббит. – Ты как хочешь, а я выбираюсь. И вообще, я не могу понять, что плохого тебе сделали гномы?
– Ты хорошо знаешь, что гномы мне друзья, – ответил Пако, – но если мы сейчас вернёмся к ним, то они заберут Ромэнсильмэ себе. Но я должен вернуть её Тэльтинвэ! Помнишь?
– Но ведь если Атармарт побеждён, то какая теперь разница, кому достанется эта диадема? – Спросил Нобби.
– Но ты ведь знаешь, как важно для меня восстановить своё честное имя, а, кроме того, если Ромэнсильмэ вернётся к гномам, то не принесёт им добра, ведь тогда заключённое в ней проклятие проснётся вновь.
– Ну и что? – Снова огрызнулся Нобби. – Нам-то какое до этого дело? Хотят воскресить проклятие – это их решение, а я хочу есть! Думаю, Лимпи меня тоже поддержит, – добавил он и замолчал в ожидании, каким будет решение лепрекона, но Лимпи молчал.
– Лимпи, ты что, тоже заодно с ним? Ребята, да вы что? – Растерялся Нобби, так и не получив ожидаемой поддержки. – Опомнитесь, Атармарт повержен и теперь войне конец.
– Не думаю, что Атармарт уничтожен, – с сомнением заметил Пако. – Ты ведь помнишь, что под стенами Нимлонда его не взял даже кинжал Тинвэроса.
– Это верно, – поддержал Пако Лимпи. – мастер Мельхеор тоже говорил, что Атармарт покинет этот мир только лишь когда рассеются вернувшие его к жизни чары. Но что это за чары даже сам Мельхеор не ведает.
– Но если снаружи сейчас гномы, то Атармарта они точно прогнали, – не желал сдаваться Нобби.
– Ой-ёй-ёй-ёй!!! – внезапно раздался перепуганный голос одного из гномов у входа в туннель. – Кажется я застрял!
– Тащите его назад, ребята. Похоже, ничего у нас не выйдет, – раздосадовано заметил кто-то другой.
Пако вздохнул с облегчением, ведь теперь наверняка знал, что достать их в туннеле гномы точно не смогут, после чего заговорил вновь:
– Нобби, друг, я не вернусь к гномам, потому что тогда потеряю Ромэнсильмэ, но для меня дело чести возвратить диадему её законной хозяйке. Я не хочу всю жизнь оставаться вором.
Нобби сник, и некоторое время друзья сидели в тишине, слушая, как возятся у входа в туннель гномы да журчит под ногами бегущая вода.
– Может, ты хоть теперь достанешь свой чудо-камень? – Жалобно спросил Нобби. – Они ведь всё равно знают, что мы здесь.
Пако молча достал камень и постучал им по стене туннеля. Вокруг тут же разлился серебристый свет.
– Ну и что нам делать теперь? – Тяжело вздохнул Нобби.
– Будем искать другой выход, – отозвался Пако, – и, похоже, что лучше Лимпи с этой задачей никто из нас не справится.
Пако повернулся к лепрекону и добавил:
– Что скажешь, приятель?
Лимпи лишь молча кивнул и пробрался вперёд, а затем повернулся к Пако и спросил:
– Раз уж я буду вас вести, может быть тогда дашь мне свой кристалл?
– Конечно, дружище, возьми, – охотно согласился Пако и протянул камешек товарищу.
Лимпи бережно принял кристалл из рук хоббита, и мгновение повертев его в руках, сказал:
– Теперь следуйте за мной и постарайтесь не отставать. Нам нужно поторапливаться, потому что в горах такие туннели могут быть затоплены в одно мгновение.
– И как же такое может случиться? – Недоверчиво поинтересовался Нобби.
– Очень даже просто, – отозвался Лимпи – например пойдёт дождь или начнёт таять снег на вершинах.
Больше вопросов Нобби уже не задавал, а быстренько прополз мимо Пако и пристроился вслед за Лимпи, явно не желая проверять сказанное лепреконом.
Пробираться вперёд приходилось на четвереньках, потому что свод туннеля был слишком низок, чтобы идти даже в согнутом положении. Через полчаса такого путешествия коленки у всех были изранены и кровоточили. К счастью вскоре туннель немного расширился, и малыши смогли встать на ноги. Наконец добрались до места, где проход раздваивался. Один рукав вел дальше, не изменяя направления, а другой уходил вертикально вверх и из него на усталых путников дуло свежим воздухом. Когда малыши задрали головы, то с радостью увидели над собой небольшой пятачок звёздного неба – на поверхности уже была ночь, а сами они находились будто на дне колодца.
– Наконец-то, – с облегчением вздохнул Пако.
И хотя колодец оказался довольно глубоким, уже один вид звёзд над головами успокаивал. Но радоваться было явно преждевременно – стены подъёма были настолько гладкими и скользкими, что выбраться наверх без посторонней помощи не было никакой возможности, а потому сокрушённо вздохнув, продолжили путь по коридору, уводившему в недра гор. Вскоре туннель окончился громадным подземным залом, дальних стен которого даже не было видно в тусклом свете кристалла, зато путники хорошо разглядели обрыв, который преградил им путь. Дальше идти было некуда…
– Что теперь? – Хныкнул Нобби.
– Теперь вернёмся к колодцу, – спокойно сказал Пако. – Выход у нас есть, нужно только немного подумать, как выбраться на поверхность.
Спорить было не о чём, и потому поступили так, как сказал Пако. И хотя положение казалось безвыходным, Пако старался выглядеть спокойным и уверенным. Забрав кристалл у Лимпи, он долго осматривал стены колодца, пытаясь разглядеть уступы, за которые можно было зацепиться, но таковых было явно недостаточно, да и расположены они были слишком высоко. К тому же с поверхности по стенам сбегали многочисленные струйки воды, делая стены колодца необыкновенно скользкими. 
– Похоже, придётся дождаться утра, – заметил Лимпи. – Дневной свет поможет нам осмотреть стены.
– Верно, – согласился Пако. – Думаю, сейчас будет лучше, если мы уйдём со сквозняка и поспим до рассвета.
С этим решением трудно было не согласиться, а потому, чтобы подобрать место посуше, вернулись в туннель и, закутавшись в плащи, забылись тревожным сном.
Проснулся Пако от холода, а когда пришёл в себя, то понял, что находится в воде. Прямо по проходу бежал бурлящий поток, с каждым мгновением становившийся всё более полноводным и неистовым. Поспешно растолкав друзей, Пако засветил свой кристалл и закричал:
– Быстрей к колодцу!
А вода прибывала прямо на глазах и спустя несколько мгновений перепуганные малыши уже бежали по туннелю по колено в воде. Поток был таким неистовым, что вскоре Лимпи был сбит с ног и пронёсся вместе с усиливающимся течением мимо с трудом удерживавшихся на ногах перепуганных хоббитов.
– Лимпи! – В ужасе закричал Пако, видя испуганные глаза товарища, пытавшегося ухватиться хоть за какой-то выступ в стене. Ещё мгновение и бедняга скрылся за поворотом в беспросветной тьме. А течение всё усиливалось. Вскоре в воде оказался и Нобби. Пако успел схватить друга за шиворот, но вместо того, чтобы удержать его, упал в воду и тоже был подхвачен неистовым потоком. В страхе выронить кристалл, Пако изо всех сил зажал его в кулаке, отчего вокруг стало совсем темно. Уровень воды быстро поднимался, и когда уже казалось, что гибель неминуема, хоббитов вынесло в колодец, где хватаясь за какую-то упавшую сверху корягу, боролся за свою жизнь Лимпи. Здесь к неистовому шуму бурлящего водоворота добавился раскатистый грохот, доносившийся сверху. Снаружи разразилась настоящая буря с громом и молниями. Единственное, что радовало, так это то, что стало значительно светлей. Наверху наступил день, и хотя в эту бурю всё вокруг потемнело, словно перед наступлением ночи, для долго пребывавших в темноте малышей свет больно резал глаза.
– Хватайтесь за корягу! – Закричал Лимпи, ухватив барахтавшегося в воде Пако за руку. Он подтянул товарища к себе и не отпускал, пока тот не вцепился в древесный обломок.
А бревно продолжало танцевать в стволе колодца неистовую джигу, и в этой круговерти никто не заметил, как пропал Нобби. Сообразив, что друга нигде не видно, Пако чуть не впал в истерику, но внезапно бедолага вынырнул неподалёку, словно пробка, и ухватился за корягу мёртвой хваткой.
Сверху непрестанно мигали молнии и раздавались громовые раскаты. Ливень падал с небес стеной, а вода в колодце бурлила как в кастрюле с варящимся супом. Малыши напоминали в водовороте плавающие фрикадельки и из последних сил хватались за чудом оказавшуюся под руками спасительную корягу. И всё же, во всём происходящем вокруг была одна неоспоримая польза – с каждым мгновением в наполнявшемся водой колодце друзья становились всё ближе и ближе к выходу на поверхность.
Наконец настал момент, когда уровень воды поднялся настолько, что она стала переливаться через край. Первым удалось выбраться из воды Нобби, который тут же помог распрощаться со спасительной корягой и своим друзьям. Но даже теперь, когда малыши оказались на поверхности, в их плачевном положении мало что изменилось – дождь лил как из ведра, и никому из продрогших бедолаг суше так и не стало. И всё же теперь под ногами была твёрдая почва, вернее скалы, а вместе с этим добавилось и некоторое разнообразие для принятия решений, что не могло не радовать.
– Нужно поискать место, где можно укрыться от непогоды! – Прокричал Пако, перекрикивая не прекращавшиеся раскаты грома.
– Туда! – Тут же подсказал Лимпи, указывая на небольшой грот в скале неподалёку.
Но сказать „туда” оказалось легче, чем сделать сказанное – с гор по склонам сбегали неистовые потоки воды каждое мгновение норовя смыть кого либо из друзей. Каждый, кто не перепрыгнул бы бурлящий поток, неминуемо был бы захвачен течением и сброшен на зазубренные скалы. Но и стоять на месте тоже было нельзя – вместе с водой со склонов катились камни и даже огромные обломки скал. Казалось, что это лишь вопрос времени, когда бедолаг словно кегли собьёт вниз одна из пролетающих мимо каменных глыб, а, стало быть, нужно было поторапливаться. С немалым трудом и риском для жизни они добрались до заветного навеса, но и здесь оказались по щиколотки в луже. Но здесь бедолагам хотя бы не угрожали катившиеся по склонам камни, да и ливень теперь уже не мог достать их в обретённом убежище.
Если бы буря продолжалась и дальше, то простуды храбрым путешественникам было бы не избежать, но вскоре буря ослабла, а свинцовые тучи ушли куда-то на юг и громовые раскаты стали докатываться лишь издалека, и уже не так часто. Дождь словно по команде прекратился в одно мгновение, а из-за ушедших туч выглянуло солнце. Измученные и продрогшие, друзья выбрались из укрытия, сняли с себя всю верхнюю одежду и разложили на камнях сушиться. И хотя было довольно холодно, однако в насквозь промокшей одежде было ещё хуже.
По ложбинам и расщелинам с гор всё ещё сбегали бесчисленные ручьи. Они уже не были бурными, мутными потоками, смывавшими всё на своём пути во время бури и из них даже можно было смело пить воду. Лишь теперь малыши вспомнили о том, что их могут искать и стали опасливо осматриваться по сторонам. К своему удивлению они обнаружили, что находятся за перевалом отрога, который отделял их от соседнего ущелья, где недавно произошло кровопролитное сражение. Они понимали, что в любое мгновение их могут обнаружить, но настолько замёрзли во время ливня, что уже не могли заставить себя вновь забраться в холодное и сырое укрытие. С того момента, когда друзья заснули в туннеле, миновал целый день, и теперь солнце в третий раз осветило поле боя, на котором гномы и гондорцы всё ещё подбирали раненных и павших в сражении товарищей по оружию. Но об этом друзья не знали и были рады, что вокруг, сколько видел глаз, никого не было видно. Но вскоре солнце скрылось за вершинами Железного взгорья на западе и день начал клониться к вечеру. К счастью одежда путешественников почти высохла, а приближавшаяся ночь вовсе не обещала быть тёплой. Посовещавшись, единодушно решили искать место, где можно было бы развести огонь. Дело осложнялось тем, что на горных склонах после проливного дождя найти подходящие дрова было не так то и просто. Друзья огляделись вокруг и вскоре поняли, что пусть даже и о самом маленьком костерке придётся забыть. И всё же, в результате тщательного осмотра склонов, Лимпи заметил с северной стороны поднимавшийся из-за соседнего отрога едва заметный дымок. После непродолжительных споров, решили попытать счастья и разведать обстановку в соседнем ущелье. Когда добрались до места, откуда стал виден заветный огонёк, выяснилось, что подле него суетится сгорбленный орк. Друзья уже хотели поворачивать назад, когда порыв ветра донёс до них изумительный запах жареной крольчатины. Ввиду этого, столь значительного для каждого уважающего себя хоббита обстоятельства, Пако и Нобби призадумались. Прекрасно понимая, к чему идёт дело, Лимпи пытался отговорить товарищей от авантюрной затеи, но не тут-то было – хоббиты были полны решимости заснуть этой ночью на сытый желудок, и никакие предостережения были не в силах заставить их отказаться от принятого решения. Решающим доводом в пользу рискованной затеи было то, что орк у костра был всего один и по соображению осмелевших от голода хоббитов, втроём его будет не так уж и сложно одолеть.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 33

Затруднительное положение

часть 1

После настойчивых уговоров хоббиты таки сломили сопротивление сомневавшегося Лимпи и приступили к обдумыванию хитроумного плана. Для большей убедительности решили обойти орка с разных сторон, чтобы он скорей понял, что окружён и всякое сопротивление бесполезно. По правде сказать, всем хотелось думать, что противник убежит со всех ног, оставив уже почти приготовленного кролика на милость победителей, но уверенности в том, что противник легко расстанется со своим законным ужином, ни у кого не было.
Наконец все заняли свои места, и, как и было условлено, стали ждать сигнала Пако, который должен был первым выйти из укрытия и как можно суровей прокричать орку нечто вроде устрашающего ультиматума.
И вот Пако выбрался из-за камня и, сжав в руке подаренный ему эльфийский охотничий нож, бесстрашно направился к возившемуся у костра орку. Орк не замечал визитёра до самого последнего мгновения, пока за его спиной не раздался звонкий и отнюдь не устрашающий голос:
– Подними руки и не вздумай чудить! Нас здесь целый отряд!
Что значит чудить, орк не знал, а потому подскочил как ошпаренный. Оглядевшись, он схватил свой изогнутый зазубренный меч и направил его в сторону Пако, решительность которого тут же куда-то запропастилась. И кто знает, во что бы это вылилось дальше, если бы не Лимпи, который, скорее от испугу, чем от храбрости, закричал:
– Мы тоже с ним! Так что не дури и бросай свой меч!
– И я! – Невпопад прокричал Нобби первое, что пришло ему в голову. И хотя вырвавшаяся из груди хоббита реплика была довольно странной, но это был уже третий окрик, и теперь уже совсем с иной стороны.
После третьего окрика орк растерялся и выронил меч, но вместо того, чтобы бежать, он внезапно упал на четвереньки, сорвал вертел с огня и стал с жадностью обгладывать тушку кролика.
– Я же сказал не чудить!!! – Загорланил Пако, придя на этот раз в настоящую ярость при виде таявшей прямо на глазах тушки кролика.
К невероятному изумлению Лимпи и Нобби, на этот раз орк выронил вертел на землю и в ужасе пал ниц к ногам совсем растерявшегося Пако, ведь на такой исход никто из друзей даже не рассчитывал. Несчастный весь трясся от страха и скороговоркой непрерывно бормотал себе под нос:
– Тугай хочет кушать, никого не трогать… забирай всё… меч бери, сумка бери, всё бери. Тугай делать что пожелаешь, только дай кушать ушастый. Меч бери, сумка бери…   
Орк всё бормотал и бормотал, а расстроенные друзья разочарованно глядели на полуобглоданную тушку, которую тот не успел поглотить. Ввиду того, что орк не собирался ни на кого нападать, да, к тому же, и сам был порядком напуган, Нобби расхрабрился, подобрал недоеденного кролика и на всякий случай прихватил гоблиновский меч.
– Что теперь будем делать? – Спросил Нобби в расстроенных чувствах, осмотрев скудные остатки всё ещё источавшего обворожительные запахи кролика.
– Там хоть что-то ещё осталось? – С надеждой в голосе поинтересовался Пако.
– Всего-то на три укуса и осталось, – разочарованно вздохнул Нобби.
– Думаю, могло быть и хуже, – пробормотал Лимпи. – Я так голоден, что даже от одного укуса не откажусь.
– Но этот гад всё обслюнявил! – В сердцах топнул ногой Нобби и метнул гневный взгляд в распластавшегося у ног Пако и продолжавшего бормотать какую-то околесицу орка.
– Ладно, – произнёс Пако отступив от жалкого противника, – если ты есть не станешь, тогда мы поделим остатки кролика с Лимпи. Я так хочу есть, что ел бы и мох, если бы он тут рос.
При этих словах Нобби вновь уставился на вертел с останками такого вожделенного ужина. Осмотрев потрёпанную тушку не менее скептически, нежели в первый раз, он как-то странно замялся и проговорил:
– Но у нас ведь всё равно ничего больше нет.
– Верно, – согласился Пако.
– Ну тогда я, пожалуй, доем то, что останется после вас, – вздохнул Нобби. – А что будем делать с этим? – Кивнул он в сторону орка.
– Отпустим его, да и дело с концами, – отозвался Пако.
– А вдруг он своих на нас наведёт? – Встревожился Нобби. – Что если их тут много?
– Не думаю, – покачал головой Пако. – Этот, скорей всего, один из немногих, кому удалось удрать с поля боя.
– Шлёпнуть бы его, – буркнул Нобби.
– Тогда ты это и сделаешь, – сходу предложил Пако.
– Не… я не могу, – испугался Нобби.
– Вот поэтому и пусть уходит, – заключил Пако и присел перед перепуганным орком. – Слышишь? – Громко повторил он орку. – Мы отпускаем тебя, и перестань так труситься, никто не собирается тебя убивать.
Тугай, как назвал себя орк, ошарашено заглянул в глаза Пако, а затем по очереди перевёл взгляд на Нобби и Лимпи, всё ещё не веря, что ему ничего плохого не сделают.
– Ты свободен, – ещё раз повторил Пако. – Только твой меч мы заберём, и не вздумай идти за нами следом, потому что тогда… – тут, чтобы быть более убедительным, Пако сурово свёл брови.
– Тугай уходить! – Обрадовался орк – Совсем уходить и не возвращайся! Не делай плохо, делай хорошо!
На радостях орк вскочил на ноги и побежал вниз по склону. Через несколько минут его удаляющаяся фигурка скрылась за уступом скалы и больше не появлялась.
– Нужно затушить огонь, – предложил Пако, – потому что по дыму нас могут найти те, встреча с кем нам совсем не желательна.
– Но мы можем сначала погреться, а затем потушим, – предложил Нобби.
– Ладно, – согласился Пако. – Все, кто могли этот дым заметить, уже его заметили, и если уж мы до сих пор здесь одни, то в ближайшее время волноваться незачем. Но в любом случае, как только доедим этого несчастного кролика, нужно отсюда убираться. Думаю, против этого никто возражать не станет.
Нобби и Лимпи дружно кивнули в знак согласия и подсели к больше дымящему из-за сырых дров, чем горящему огню, а Пако ещё раз внимательно осмотрел покрытые садящимся солнцем склоны гор и лишь после этого присоединился к товарищам. Немного обогревшись и прожевав свою часть скудного ужина, Пако заговорил:
– Теперь нам нужно решить, куда мы направимся дальше.
– Как куда? – Искренне удивился Нобби. – Ты ведь хотел вернуть Ромэнсильмэ эльфам, вот и давай отправимся на восток, где они сейчас находятся.
– Нельзя этого делать, – коротко ответил Лимпи.
– Это почему же? – Поинтересовался Нобби.
– Да потому, – пояснил Лимпи, – что нас наверняка разыскивают гномы, которые не захотят так просто расстаться с мыслью о потере Ромэнсильмэ, а на равнине нас будет далеко видно.
– Это верно, – согласился Пако, – но меня больше беспокоит то, что мы не знаем, куда делся Атармарт, а я уверен, что гномам не по силам его уничтожить. Думаю, Атармарт знает, куда нам надо попасть и станет поджидать в степи. Со временем он, конечно, поймёт, что мы решили действовать хитрей, но к тому времени мы выиграем несколько дней. Я считаю, что единственный выход для нас сберечь Ромэнсильмэ, это продвигаться на запад вдоль северных склонов Железного взгорья. Лишь среди расщелин и скал найдётся, где укрыться от взоров возможных преследователей.
– Но ведь так мы отправимся в противоположную сторону от цели, – заметил Нобби.
– Ну и что с того? – Отозвался Пако. – Сейчас для нас главное сохранить Ромэнсильмэ. Она не должна попасть в чужие руки. А что на счёт эльфов, то они ведь идут на запад и теперь дорога для них открыта. Атармартово войско разбито, да и степняки теперь вряд ли станут препятствовать эльфам – они-то старались из-за обещанных Древним Предателем благ, которыми теперь он вряд ли сможет их одарить. Думаю, что если мы отправимся на запад, то там сможем подождать наших эсгалдорских друзей.
– Верно! – Оживился Лимпи. – Если мы не можем прийти к ним, тогда они придут к нам!
– Похоже, что Вы уже решили, что делать, – скептически пробормотал Нобби, – и мне остаётся только следовать за вами. Но, сдаётся мне, что там, куда мы направимся, жарко нам точно не будет – даже отсюда видно, что северные склоны взгорья укрыты снегом. Жаль, что мы поторопились отпустить Уголька. Сейчас он бы нам пригодился.
– Ладно, немного погрелись и будет, – сказал Пако вставая. – Нам пора уходить.
Друзья разбросали недогоревшие ветки, засыпали золу мелкой каменной крошкой и стали пробираться по склону в северном направлении.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 34

И вновь в объятиях зимы

часть 1

Начинало смеркаться, когда дорогу друзьям преградила рослая фигура в развевавшемся за спиной плаще. В сгущавшихся сумерках силуэт незнакомца казался чёрным, и перепуганные малыши уже были готовы броситься врассыпную, решив, что перед ними сам ужасный Атармарт!
Вечер добрый, ребятки! – Раздался не очень-то приветливый голос, сразу показавшийся всем знакомым.
– Кто это? – Настороженно спросил Пако, пытаясь унять колотившееся в груди сердце.
– Да, ребятки, коротка у вас память, – проговорил незнакомец и шагнул навстречу.
Всё ещё растревоженные, друзья не могли понять, кто с ними говорит, но одно они уже знали наверняка – то, что это совершенно точно не Атармарт, шипяще-свистящий голос которого невозможно было забыть, услышав его лишь однажды. И всё же Нобби выставил перед собой отобранный у гоблина меч, а Пако достал из ножен свой кинжал и держал его наготове.
– Напрасно вы так переполошились, – вновь произнёс незнакомец и откинул за спину капюшон.
Лишь теперь друзья поняли, что перед ними стоит Тэльвег, с которым они расстались несколько дней назад в караульной у входа в зал Совета Подгорного Братства.
– Ты? – Удивлённо воскликнул Пако.
– А вы ждали кого-нибудь другого? – Ответил Тэльвег вопросом на вопрос.
– Значит тебя отпустили? – Снова спросил Пако.
– Нет, мой друг, я сбежал, на следующий день после окончания пира, на котором вы наделали столько шума.
– Как же ты нас отыскал? – Снова спросил Пако.
– Очень просто, – ответил Тэльвег, – я шёл за войском Бундина и смею вас уверить, что было не так уж и сложно приметить облако пыли, которое поднимали за собой тысячи шагающих гномов. Ну а сегодня я пришёл на дым, который приметил на склоне. 
– Но что тебе снова от нас нужно? – Не унимался Пако.
– Боитесь, что я отберу у вас диадему? – Улыбнулся Тэльвег.
Никто из друзей не ответил, и в их молчании явственно читалась боязнь того, что такое действительно может случиться.
– Если бы эта вещица была мне нужна, – продолжил Тэльвег, – то я отобрал бы её у вас ещё при первой встрече в трактире, но я пришёл не за этим. Думаю, вы уже догадались, что Атармарта и его волколака убить нельзя, а значит он не оставит своей затеи и будет искать вас, пока не добьётся своего. Я лишь хочу воспрепятствовать его планам и этим отомстить за смерть моего брата. Я знаю, как велика его жажда обладать диадемой и хочу, чтобы однажды он услышал имя того, из-за кого рухнули все его планы. Теперь я намерен избавить вас от встречи с ним. Без меня у вас нет шансов, поэтому советую вам следовать за мной.
– А что, если мы не согласимся? – Опасливо выпалил Нобби.
– Думаю, что вы согласитесь, – ответил Тэльвег, хитровато прищурившись, – потому что посреди зимы на северных склонах Железного взгорья вам без меня не выжить.
– А с чего вдруг ты решил, что мы выберем именно этот путь? – Поинтересовался Пако.
– А потому, что с южной стороны вас будут разыскивать гномы, а они не меньше чем Атармарт одержимы жаждой завладеть Ромэнсильмэ. Но вы ведь хотите вернуть её эсгалдорской принцессе? – Заглянул Тэльвег в глаза Пако и тот кивнул головой в ответ. – Вот и хорошо. Будет так, как вы хотите, и я вам в этом помогу.
– Но что ты потребуешь взамен за свою помощь? – Насторожился Пако.
– Мне от вас ничего не нужно, – отозвался Тэльвег, – потому что, как я уже сказал, для меня это дело чести. Я сделаю это в память о моём несчастном брате.
– Ладно, – кивнул Пако, – но если ты не возражаешь, мы с друзьями сначала посоветуемся.
Тэльвег лишь развёл руками и сам отошёл в сторону.
– Что скажете? – Спросил Пако растерянных товарищей.
– По правде сказать, у меня от этого Тэльвега мурашки по коже, – настороженно шепнул Нобби.
– Мне он тоже не очень-то нравится, – согласился Пако, – но надо признать, что в подгорном городе он нам действительно помог, и если бы не его вмешательство, мы бы в тот день не встретились на пиру с Бундином и Эльдарионом. К тому же мы совсем не знаем этих краёв, а он, похоже, бывал здесь не раз и будет лучше, если мы ему доверимся. А ты, Лимпи, что скажешь? – Спросил Пако лепрекона.
– Сдаётся мне, что у нас просто нет выбора, если мы всё ещё хотим добиться успеха, – пожал Лимпи плечами.
– Стало быть, снова два против одного, – произнёс Пако, положив руку на плечо Нобби. – Тогда я сообщу ему о нашем согласии и нужно поскорей убираться отсюда.
Теперь, когда решение было принято, Пако подошёл к Тэльвегу и сказал:
– Мы согласны и думаю, будет лучше, если ты поскорей уведёшь нас отсюда.
– Это верно, – согласился Тэльвег. – Теперь, раз уж вы согласились с моим предложением, до сумерек нам нужно успеть отойти отсюда как можно дальше, потому что на дым, который ещё и теперь не совсем развеялся над склоном, наверняка явятся и другие визитёры.
– Тогда веди, – кивнул Пако и, повернувшись к товарищам, подал им знак подойти.
– Теперь постарайтесь не отставать, – произнёс Тэльвег, ещё раз окинув взглядом растерянных малышей. – Здесь недалеко есть подходящее место для ночлега, и нам нужно успеть добраться до него до наступления ночи.
Едва окончив говорить, Тэльвег зашагал по склону. Шел он быстро, и было ясно, что в этих краях он бывал и раньше. Казалось, что он пользуется одному ему видимыми тропами, ведь не единый камушек не сорвался вниз под его расчетливой, кошачьей поступью. В то же время изрядно уставшие за день его маленькие компаньоны то и дело оступались, порождая тем самым уносящиеся вниз каменные осыпи. Однажды из-под ноги Лимпи сорвался и полетел вниз огромный валун, сотворивший такой шум, что, казалось, его могли услышать даже за десятки лиг на расстилавшейся у подножия гор равнине.
С замиранием сердца путники сопровождали взглядами катившийся по склону камень, который, долетев до разверзшегося перед ним обрыва, скрылся из виду. Спустя несколько мгновений раздался гулкий грохот, после чего откуда-то с равнины до ушей путников донёсся до ужаса знакомый протяжный вой. Несколько мгновений никто не мог произнести ни слова, чувствуя, как сердцем овладевает липкий страх.
Тэльвег окинул Лимпи гневным взглядом, но промолчал. Лепрекон выглядел таким несчастным, что, казалось, от чувства вины готов броситься вслед за ухнувшим в пропасть валуном.
– Похоже, что теперь без осложнений не обойдётся, – сердито буркнул проводник, ускорив и без того далеко не вялую поступь.
Уже стало совсем темно, но Тэльвег продолжал вести измученных малышей вперёд. Чтобы никто не потерялся или не сорвался с обрыва, он достал из заплечной сумки верёвку и одного за другим привязал к ней своих подопечных.
Пако уже начал опасаться, что кошмарная спешка не окончится до самого утра, когда послышался тихий голос Тэльвега:
– Всё, пришли.
Темноту разрезал сноп брызнувших в глаза искр, и вскоре в руках Тэльвега загорелась небольшая самодельная лампада, осветившая укромную ложбинку, на дне которой плескалась лужица, наполняемая сбегавшим с гор ручейком.
Поставив светильник в наиболее защищённое укрытие, Тэльвег стал разбирать сложенную неподалёку горку камней, под которой обнаружился тайник с заранее припасённым продовольствием. И хотя в припрятанном тайнике было лишь нарезанное ломтиками вяленое мясо, да давно высохший и заплесневевший хлеб, но даже такое угощение малыши восприняли как дар судьбы.
Разводить костёр Тэльвег запретил, напомнив своим маленьким спутникам о том, кто их разыскивает. К счастью ложбина хорошо защищала от студёного ветра Северных Пустошей и под занавес позднего ужина малыши даже кое-как согрелись, когда их урчащие желудки вовсю занялись привычной работой. После ужина Тэльвег велел всем спать, но Пако это показалось подозрительным – он всё ещё продолжал опасаться за Ромэнсильмэ.
Когда все разместились поудобней, закутавшись в чудесные плащи, подаренные Хозяйкой Изумрудного Озера, Тэльвег потушил светильник и вокруг сомкнулась кромешная тьма.
Пако ещё долго бодрствовал, прислушиваясь к мерному сопению уснувших товарищей, но ближе к полуночи и его сморил сон.
Ночь выдалась на удивление спокойной, и утром следующего дня далёкое завывание Гаурхода казалось всем частью кошмарного сна.
Умывшись бодрящей водой из лужицы на дне ложбины, вновь собрались в дорогу. Когда Нобби решил набрать вяленного мяса в ранец, Тэльвег остановил его, пояснив, что у него в этих горах много таких тайников. Оставшуюся еду пришлось вновь завалить камнями, так как Тэльвег настаивал, что идти нужно налегке. Из разговора стало ясно, что Тэльвег частенько захаживал в эти края, и у него даже была здесь своеобразная, неприметная для глаз заплутавших путников тропа. 
Так, в постоянных переходах от одной стоянки к другой, прошло несколько дней. Тэльвег всё время поторапливал отстающих, но когда за спинами вновь послышалось зловещее завывание, малыши тут же подтянулись самостоятельно и даже обогнали быстро шагавшего проводника. В такие мгновения Пако всё чаще стал замечать на лице Тэльвега проблески улыбки, и это показалось ему довольно странным, ведь в местах, где оказались путники, помощи ждать было совершенно неоткуда.  Становилось по-настоящему жутко, а этот странный угрюмый человек позволял себе улыбаться. В сердце Пако начали закрадываться тревожные опасения. А что если Тэльвег приведёт всех прямо в руки к Атармарту? Эта мысль пугала хоббита всё больше, но поделиться ею с друзьями он не мог, так как Тэльвег всё время находился поблизости. К счастью хоть снег в этих местах лежал не повсеместно, а отдельными областями, что помогало Тэльвегу провести своих подопечных таким путём, чтобы не оставлять следов. И всё же на третий день пути по горным склонам начался настоящий снегопад. В считанные мгновения всё вокруг было укрыто белым покрывалом зимы, и за путниками протянулась неизбежная вереница хорошо заметных на снегу следов.
– Это очень плохо, – произнёс Тэльвег останавливаясь и окидывая взглядом отчётливо выделявшуюся на снегу протоптанную тропинку.
Отпечатки ног быстро припадали свежим снегом, но углубления на снежном покрове всё равно оставались заметными.
– Нам срочно нужно что-нибудь придумать, а иначе Атармарт очень скоро отыщет нас, – забеспокоился Лимпи.
– А что тут поделаешь, полететь по воздуху мы ведь всё равно не можем, – заметил Нобби.
Пако молчал, с надеждой вглядываясь в непроницаемое лицо проводника. Он хорошо понимал, что если уж кто и  сможет придумать что-нибудь стоящее, то этим кем-то может быть лишь Тэльвег – только ему были хорошо знакомы здешние места.
Тем временем Тэльвег напряжённо думал. Он хорошо понимал, что теперь уйти от опасного преследователя поможет лишь хитрость. Даже быстрые ноги теперь были бесполезны, потому что по отчётливо видным на снегу следам Гаурход мог нагнать беглецов очень быстро.
– Ждите меня здесь, – внезапно произнёс проводник и почти бегом стал спускаться в небольшое ущелье, на дне которого рос какой-то кустарник с жёсткими и колючими ветвями. Нарезав ножом веток, он связал их в пучок, сделав некое подобие веника, и вернулся.
– Мы что, будем заметать свои следы? – Недоумённо спросил Нобби.
– Верно, приятель, – отозвался Тэльвег.
– Не думаю, что Атармарт с Гаурходом настолько глупы, что не смогут сообразить, что нас можно найти и по следам веника, – озадаченно почесал в затылке Лимпи.
– Это нам ещё предстоит проверить, – ухмыльнулся Тэльвег.
– Как это – проверить? – Испуганно выдохнул Нобби. – Я не желаю ничего проверять! Давайте просто поскорей убираться отсюда!
– Мы так и сделаем, мой маленький друг, – хитровато улыбнулся проводник. Он подошёл к перепуганному Нобби и вручил ему только что сделанный веник. – Так как я вас веду, то не могу идти последним, а, стало быть, работу по уничтожению следов должен сделать кто-то другой, тот, кто будет замыкать шествие.
– Но я не хочу идти последним, – возразил Нобби.
– Я это сделаю, – тут же решительно заявил Лимпи.
– Ладно, – согласился Тэльвег, забрал веник у Нобби и вручил его лепрекону. – Всё что тебе нужно делать, это тащить его следом за собой, чтобы он хоть немного разравнивал протоптанную нами тропинку. Вы все, – повернулся он к остальным, – будете делать в точности то, что я скажу.
Хоббиты кивнули головами и не в силах скрыть нараставшего волнения, придвинулись ближе друг к другу.
– Идти всем вам нужно будет строго по моим следам, – заговорил Тэльвег, – а идущий последним будет эти следы заметать, чтобы преследователь не заметил, когда их станет меньше, чем было вначале.
– Как это – меньше? – Ещё больше насторожился Нобби.
– Не перебивай меня, дружок, – осадил проводник не в меру любопытного хоббита, – потому что мы не знаем, сколько у нас осталось времени, чтобы выкрутиться из этого непростого положения.
Нобби тут же замолк, а Тэльвег продолжил:
– Теперь следуйте строго по моим следам, и всё будет хорошо. Лимпи! Готов?
Малыш кивнул головой, и проводник продолжил путь. Теперь направление движения значительно изменилось – Тэльвег стал подниматься выше по склону, держа путь к огромному, нависавшему над склоном утёсу. Странный это был утёс, потому что нависавшая над путниками его базальтовая стена была сплошь усеяна пещерами и впадинами с округлыми входными отверстиями, чем напоминала оставленный великаном ломоть сыра. Проводник несомненно направлялся к подножию скалы, но в чём заключался его хитроумный план, никто из малышей даже представить себе не мог. Наконец, оказавшись у самого основания стены, Тэльвег остановился и подождал своих поотставших и порядком запыхавшихся компаньонов.
– Стойте друг за другом, там, где сейчас стоите, – строго сказал он. – Это нужно чтобы враг не заметил, что мы здесь останавливались.
Предупредив своих подопечных, Тэльвег продолжил путь вдоль основания скалы, но вскоре остановился снова. Он внимательно осмотрел одну из расположенных чуть выше дыр в скале и, убедившись, что сможет до неё дотянуться, повернулся к выстроившимся за спиной малышам со словами:
– Сейчас я по очереди стану подсаживать вас кверху. Вы должны будете забраться в эту пещеру как можно глубже и сидеть там очень тихо. Когда Атармарт пройдёт мимо, то уходить отсюда не спешите, а подождите ещё два дня и потом выступайте в западном направлении. Только не вздумайте возвращаться назад, потому что без меня в этих краях пропадёте. Отсюда до западной оконечности Железного взгорья осталось не более двух дней пути, и я уверен, что даже при сильном старании заблудиться здесь вы никак не сможете. Просто держите горы по левую руку и окажетесь там, где я догоню вас через несколько дней. А я постараюсь увести Атармарта подальше от этого места и как следует его запутать.
Тэльвег подсадил к пещерке в скале всех троих малышей, забрал у Лимпи веник, и быстрым шагом продолжил путь. Вскоре его силуэт скрылся за пеленой не стихающего снегопада.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 34

И вновь в объятиях зимы

часть 2

Проводив Тэльвега тревожными взглядами, малыши стали осматриваться. Пещера, где они оказались, была не слишком просторной, но и не то, чтобы совсем маленькой. Для того, чтобы дотянуться до её свода, Пако, Нобби и Лимпи пришлось бы стать друг другу на плечи. Дальний конец пещеры терялся в кромешной тьме, и Пако решил воспользоваться своим чудесным кристаллом чтобы исследовать, куда ведёт этот проход в скале. Проход оказался почти прямым и совсем неглубоким, ведь уже через два, самое большее три десятка шагов друзья упёрлись в тупик.
– И что теперь? Будем сидеть в этой дыре целых два дня? – Жалобно простонал Нобби.
– Будем делать то, что сказал Тэльвег, если у тебя нет плана получше, – вздохнул Пако снимая ранец. – Хорошо хоть ты ещё успел бросить в сумку несколько ломтей вяленого мяса.
– И мы теперь целых два дня будем жевать эти несколько жалких ломтиков? – Наконец в ужасе сообразил Нобби. – Но я сам съедаю за завтраком в два раза больше!
– Прекрати ныть, Нобби, – одёрнул Пако друга. – Как я уже устал от твоих жалоб. Иногда я начинаю жалеть, что ты попал вместе со мной в эту переделку.
– А уж как я об этом жалею! – Обиделся Нобби и, понимая, что хочешь не хочешь, а таки придётся смириться с положением дел, отвернулся от Пако и стал располагаться на подходящем для сидения уступе.
После происшедшей ссоры хоббиты ещё долго не разговаривали, а Лимпи вернулся к входу и стал осматривать прилегавшие к скале склоны.
Было холодно, и именно в такие минуты малыши начинали понимать настоящую цену плащей, подаренных им Меретином в Озёрной Обители. А уж о чудесных флягах и говорить нечего – с ними у путников всегда была свежая бодрящая вода, подобная той, которую они с таким наслаждением пили из ручьёв Эсгалдора.
Остаток дня тянулся медленно и уныло. Не разглядев ничего, стоящего внимания, Лимпи вернулся к товарищам и расположился возле Пако. Начинало быстро темнеть и путникам ничего не оставалось, как только лишь укладываться спать в надежде на то, что многое прояснится следующим утром.
Устав дуться на друга, Нобби собрал свои вещи и перебрался ближе к товарищам. Расстелив походный плед, он достал из ранца мясо, которое таки успел умыкнуть из запасов Тэльвега и сказал:
– Ну вот и всё, что у меня осталось. Если съедим это сегодня, значит завтра целый день будем голодными.
– Стало быть, нужно растянуть это на два дня, – подсказал Пако и разделил жалкую кучку вяленого мяса на две, приблизительно равные части. – Половину съедим сегодня, а другую половину оставим на завтра.
Возражений не последовало. Ели при свете чудо-кристалла, не спеша, тщательно пережевывая каждый кусочек. Уже начали готовиться спать, когда издалека донёсся протяжный вой, который более всего боялись услышать нынешним вечером.
– Это он! – Побледнел Нобби, – и, похоже, он направляется сюда! Да ведь этот бандит Тэльвег просто оставил нас на съедение Гаурходу! Надо немедленно бежать!
– Тихо ты! – Оборвал Пако друга. – Если побежим, то шансов у нас нет, но если затаимся здесь, и Атармарт нас не найдёт, то завтра не будет знать, где нас искать. Тэльвег велел нам сидеть тут два дня, и мы поступим так, как он сказал.
– Я тоже так думаю, – согласился Лимпи. – Да и куда мы побежим?
В это мгновение над горными склонами вновь разнеслось жуткое завывание, и всем показалось, что теперь оно послышалось значительно ближе, чем в прошлый раз. Пако быстро спрятал кристалл в ранец, и пещеру заполнила непроглядная темень. Это немного успокоило друзей, вселяя в их колотящиеся сердца надежду на то, что Атармарт ни за что не сможет разглядеть их в этой смоляной черноте. Но радость малышей была преждевременна, ведь просидев остаток дня в пещере, они не заметили, что тучи разошлись, и в небе взошла полная Луна. Но и это было ещё не всё – значительно хуже стало, когда серебристый диск небесного светила показался в проёме пещеры! Луна медленно выплыла из-за кромки скалы, залив спасительное убежище бледным призрачным светом! Пако уже хотел выбираться из пещеры, чтобы поискать место получше, когда до его ушей донесся хруст снега под чьими-то неспешными шагами!!!
Малыши попадали наземь, пытаясь слиться с малейшими неровностями пещеры, но среди валявшихся камней как назло не было таких, за которыми можно было бы спрятаться, не опасаясь быть обнаруженными. В ужасе они набросили на головы капюшоны, боясь даже взглянуть на озарённый луной входной проём. Все трое отчаянно пытались совладать с бешено колотившимися сердцами, но с нараставшим ужасом пульс, отдававшийся в ушах и висках затаившихся малышей, становился всё оглушительней. И всё же Пако бы не был сам собой, если бы непреодолимое чувство любопытства не подтолкнуло его к соблазну взглянуть на озарённый лунным светом проём… А хруст снега слышался всё ближе и ближе. Время от времени неспешные шаги затихали, и до ушей схоронившихся малышей доносились свистящие звуки, будто некто принюхивался, с силой втягивая в огромные лёгкие морозный воздух. Внезапно совсем рядом раздался вой зверя, и стало ясно, что кто бы это ни был, он находился в нескольких шагах от входа в пещеру. И вот до ушей Пако вновь донёсся хруст снега под вкрадчивыми шагами и в озарённом луной проёме показался на фоне сиявшей Луны чёрный силуэт Атармарта – его Пако не спутал бы ни с кем. Было ясно, что Древний Предатель верхом на Гаурходе, а иначе даже с его немалым ростом он не смог бы оказаться на уровне высоко  расположенного входного проёма пещеры.
Пако глядел на Атармарта не в силах оторвать от него глаз, словно загипнотизированный удавом кролик. Тем временем Атармарт на мгновение застыл на месте, повернул голову, и его взгляд скользнул по озарённой лунным светом пещере…
– Вот и всё, – промелькнула мысль в голове Пако…
К счастью хоббит ошибался – уже в следующее мгновение Атармарт скользнул пустым взглядом по чреву пещеры и, ничего так и не заметив, скрылся за кромкой скалы. Древний Предатель находился напротив пещеры всего несколько быстротечных мгновений, но Пако показалось, что прошла целая вечность, прежде чем жуткая фигура врага исчезла из виду. Друзья ещё долго не могли поверить невероятной удаче, но, тем не менее, звуки шагов Гаурхода постепенно стихли.
С облегчением выдохнув, Пако обернулся, чтобы поглядеть на товарищей, но с изумлением понял, что ни одного из них не видит! В недоумении он протёр глаза, но в залитой лунным светом пещере никого не было!!! Встревоженный, он поднялся на ноги, чтобы обыскать всё вокруг в надежде, что где-то есть подходящая впадина, которую они с друзьями в панике не заметили, но не успел сделать и шагу, как обо что-то споткнулся и в падении больно ударился плечом о выступ скалы.
– Ты что, совсем от страха очумел, что ли? – Послышалось недовольное ворчание Нобби.
– Нобби!!! – Обрадовался Пако, не обращая внимания на боль в плече. – Ты здесь?
– Да что с тобой? – Ещё больше удивился Нобби, откидывая за плечи капюшон плаща.
Лишь теперь Пако увидел растревоженную мордашку друга, хотя остальное его тело, всё ещё скрытое плащом, больше походило на сгусток тумана.
– Ну дела!!! – Восторженно выдохнул Пако. – Да ты только погляди на себя!
– Да что я, себя что ли не видел? – Успел выговорить Нобби, опуская голову и тут же ахнул: – Вот чёрт!!! Что это со мной?!
– Да не дрефь ты, – поспешил успокоить друга Пако, уже смекнувший, в чём суть дела. – Это ведь эльфийские плащи… верно?
Нобби лишь промычал в ответ что-то неразборчивое, а Пако продолжил:
– А теперь гляди… – тут Пако заслонил товарища от лунного света, и тот стал отчётливо виден в его тени.
– Ну дела!!! – Раздался восхищённый возглас Нобби. – Получается, что эти плащи в лунном свете становятся невидимыми!
– Похоже что так, – согласился Пако, почёсывая в затылке, – и это их свойство только что спасло всем нам жизни.
– Да иди-ж ты!!! – Не мог успокоится Нобби. – Плащи то эти самые что ни есть волшебные!!! То-то ребята дома удивятся, когда мы им покажем. А я и в самых смелых своих мечтах не мог мечтать о подобном! Я-то думал, что вся магия этих плащей в их тепле, а тут ещё и такое!!!
– Порадовались, и будет, – строго оборвал Пако друга. – Атармарт всё ещё где-то рядом, и давайте об этом не забывать.
– Верно, – снова перешёл Нобби на шёпот.
– Сидим тихо до самого утра, – тихо проговорил Пако, – а там дальше поглядим, куда ведут следы чудища. Хорошо бы поспать, но, похоже, после таких ужасов мне уже не заснуть.
– Я тоже не смогу спать, – согласился Лимпи.
– Ладно, тогда давайте просто полежим и помечтаем, – снова прошептал Нобби, – а там может, кому из нас и удастся забыться и хоть чуток поспать.
Тем временем Луна скрылась из виду в проёме пещеры и вокруг вновь стало темно. Нобби и Лимпи примостились поудобней в укромном уголке и, прижавшись друг к другу, чтобы было теплей, не смотря на пережитый ужас, довольно быстро уснули. Пако тоже расположился рядом с друзьями, но не смыкал глаз до самого утра, настороженно прислушиваясь к каждому доносившемуся из ночи шороху. Уснул он лишь когда видимый клочок неба в проёме пещеры окрасился серым светом забрезжившего рассвета.
Как и велел Тэльвег, путники провели в пещере два следующих голодных дня. Съестные припасы Нобби подошли к концу быстрей, чем хотелось бы, и все с нетерпением ждали наступления третьего дня, когда было решено продолжить путь.
Осмотревшись вокруг, и не заметив ничего подозрительного, друзья покинули временное пристанище и взяли путь на запад. Все следы на снегу давно замело, и теперь можно было лишь гадать, какой дорогой Тэльвег повёл Атармарта и его ужасного зверя. Но путники голодали второй день, и страх по поводу возможной близости опаснейшего врага незаметно отодвинулся на второй план. Малышам срочно нужно было добыть еду, потому как их силы были на исходе, а пройти предстояло ещё явно немало.
 Далеко за полдень набрели на сбегавшую с горных вершин речушку, и в надежде набрести на запруду, где могла водиться рыба, Нобби предложил спуститься ниже по течению. К великой радости изголодавшихся путников запруда таки нашлась и в небольшом озерце, куда водопадом низвергалась река, хоббиты таки обнаружили рыбу. Здесь самое время напомнить читателю, что Пако и Нобби были заядлыми рыбаками и многое знали о том, как подманивать и прикармливать рыбу как раз в горных речках. Стоит ли уже говорить о том, что они были настоящими знатоками того, как эту рыбу потом поймать? Но так замечательно дело с рыбной ловлей обстояло у хоббитов дома, когда у них под рукой всегда были всевозможные хитрые приспособления и снасти. Здесь же к услугам обоих были лишь замёрзшие руки и урчащие от голода желудки. Хотя нет – когда речь идёт о хоббитах, никогда нельзя упускать из виду их врождённую сметливость по поводу добычи еды. И в тяжёлые минуты эта сметливость, усиленная настойчивостью, порой достигает невиданной силы, обостряя чувства и инстинкты этого удивительного народца.
Едва заприметив поблёскивание чешуйчатых боков в глубине, хоббиты принялись осматривать берега озерца, выискивая более подходящие места, чтобы заманив туда косяк рыбы с большей вероятностью её выловить. Они готовы были ловить рыбу руками, но вода в озерце была настолько холодной, что сводило ноги.  Продержаться в воде хотя бы минуту было решительно невозможно, и после получаса безуспешных попыток друзья поняли, что так у них ничего не выйдет. В отчаянии Пако начал бросать в воду камни, в надежде оглушить хотя бы одну зазевавшуюся рыбёшку, но из этого тоже ничего не вышло. 
– Эх-хе-хех, – грустно вздохнул Нобби. – Сюда бы мою удочку, уж я бы тогда не сплоховал. А так, без снастей, разве эту рыбёшку поймаешь? Можно было бы попытаться с острогами, которые не так уж и трудно сделать из вон того кустарника, что растёт ниже по склону, но здесь совсем нет мелководья, а на глубине в рыбину уж точно не попасть. 
– Да уж… – согласился Пако. – Но нам всё равно нужно что-то придумать, чтобы выжить в этой мерзлоте. Было бы здорово столкнуть сверху огромный камень, – мечтательно произнёс хоббит, задрав голову и рассматривая нависавшую над озерцом скалу. – А что, Лимпи, ты ведь неплохо разбираешься в камнях. Смог бы ты обрушить на эту лужицу кусок скалы?
– Это ещё зачем? – Удивился лепрекон.
– А ты сам подумай, – отозвался Пако, – когда бросаешь камень в воду, то во все стороны от него расходятся волны. Если камень большой, то и волны от него значительно больше. А что если этот камень окажется настолько большим, что выплеснет из этого озерца половину всей его воды вместе с рыбой? Смекаешь? Что скажешь, дружище, сможешь ты обрушить в это озерцо достаточно большую глыбу? Ты ведь лепрекон, а мы помним тот обвал, который ты совсем недавно устроил в пещере.
– Надо подумать, что тут можно сделать, – произнёс Лимпи, задумчиво почёсывая в затылке.
– Подумай, друг, это очень поможет нам в нынешнем положении, – добавил Пако, не очень-то надеясь на конечный успех дела.
– Не можем поесть, так давайте хоть разведём костёр и погреемся, – предложил Нобби в расстроенных чувствах. – Я пойду, наломаю хвороста – может хоть немного отвлекусь от голода.
– Пожалуй, я с тобой, – согласился Пако.
Друзья спустились по склону к зарослям выглядевшего засохшим кустарника и занялись сбором топлива для костра. Набрав по большой охапке веток и хвороста, они лишь теперь обратили внимание, что Лимпи нигде не видно.
– Куда это он делся? – Спросил Нобби. – Неужели воспринял твои слова всерьёз?
– Похоже, что так, – несколько скептически ответил Пако. – Ладно, пусть хоть отвлечётся, если уж ничего не получится. Думаю, беспокоиться не стоит – когда он поймёт, что ничего не выйдет, угомонится и вернётся назад.
Хоббиты вернулись к озерцу и довольно быстро разожгли небольшой костерок. Подставляя к огню озябшие руки, они всё ещё продолжали вожделённо поглядывать на видневшуюся в холодной, прозрачной воде рыбу. Сглатывая слюну, Пако подумал о том, что напрасно они с Нобби развели костерок так близко к воде, потому что теперь обоих не покидал мучивший их мираж жарившейся на огне рыбёшки. К счастью истязание разыгравшимся воображением длилось недолго, потому что вскоре откуда-то сверху до хоббитов донёсся рокот каменной осыпи, к которой почти сразу добавился низкий гул чего-то явно большого. Задрав головы вверх, друзья увидели, как сначала с края нависавшего над озерцом обрыва посыпалась каменная крошка, а затем показался настоящий кусок скалы величиной с половину дома. Громадина неторопливо и даже грациозно перевалила через край обрыва и полетела вниз, ввергнув хоббитов в неописуемый ужас. Глыба явно летела прямёхонько в озеро. Пако, стоявший от воды дальше, чем Нобби, не растерялся и, схватив того за рукав, с силой отдёрнул в сторону. Ещё мгновение и глыба с шумом ударилась о воду, подняв тучи брызг. Во все стороны тут же хлынула волна, с головы до ног окатившая упавших наземь хоббитов. И тут обнаружилось ещё одно удивительное свойство чудесных плащей, подаренных Меретином – они ничуть не намокли. Мокрыми оказались лишь кучерявые шевелюры перепуганных неожиданным происшествием хоббитов.
Пако с трудом поднялся с каменистой земли и, растирая ушибленное колено, с грустью поглядел в сторону, где только что горел разожжённый костерок. Но его разочарование длилось лишь мгновение, потому что в следующий миг он увидел, что весь берег сильно обмелевшего озерца теперь сплошь усыпан трепыхающейся рыбой!
– Нобби! – Возбуждённо закричал Пако. – Рыба!!!
Хоббиты тут же упали на четвереньки и стали хватать выскальзывающие из рук рыбёшки.
– Скорей бросай их в ту лужицу, – подсказал Пако, впопыхах указывая на заполненную водой ямку.
– Вот-те на! – Выдохнул Нобби, задыхаясь от свалившейся на голову радости. – А я уж было расстроился, что костёр погас. Ну его то мы быстро разожжём снова, зато теперь у нас есть рыба!
Вскоре друзья набросали в лужицу столько рыбёшек, что они уже начали толкаться от тесноты боками.
Ползая на четвереньках Пако заметил спускавшегося по склону Лимпи и закричал:
– Давай скорей сюда! И где только тебя носит? Тут такое было, такое!
Казалось Лимпи вовсе не удивлён и без излишних распросов деловито принялся помогать товарищам.
Насобирав рыбы достаточно, чтобы не беспокоиться о еде целую неделю, друзья принялись бросать остальную обратно в озерцо. Хоббиты были так обрадованы нежданной удаче, что даже забыли поблагодарить Лимпи, стараниями которого удалось добыть такой невероятный улов, а ведь ни Пако ни Нобби не сомневались, что обрушившаяся каменная глыба была делом рук маленького щупленького лепрекона. 
Закончив со сбором улова, возбуждённые невиданной удачей хоббиты отправили Лимпи за хворостом, а сами принялись чистить рыбу. Новый костёр развели без особых трудностей, и после двух дней, проведённых впроголодь, всем показалось, что ничего более вкусного в жизни им пробовать не доводилось. Оставшуюся после сытной трапезы рыбу разложили по сумкам и думали отправляться в путь, но туго наполненные животы сделали пеший переход в этот день не очень-то желанным. Посему решили подыскать место для ночлега, и выступить в дорогу с рассветом.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 35

И снова Рованион

часть 1

На следующий день в путь отправились спозаранку. В этот день настроение у путешественников было значительно лучше, чем утром прошлого дня, ведь ранцы всех троих трещали по швам от битком набитой в них рыбы. Правда теперь заплечные сумки стали довольно тяжёлыми, но это беспокоило не так сильно, как отсутствие провианта вчера, и путники были готовы тащить свои припасы столько, сколько нужно, но только быть сытыми.
Округа, сколько видел глаз, выглядела монотонно и уныло. Кое-где на голых скалах лежал снег, в других местах его не было, но пустоши севернее взгорья были укрыты белым покрывалом зимы до самого горизонта. Пако и Нобби давно сбились со счёта дней, которые прошли от начала путешествия, и им казалось, что с тех пор, как они покинули Отпорный перевал, прошла целая вечность. Создавалось впечатление, что уже давно пора бы наступить весне, но теплом на северных склонах Железного взгорья даже не веяло. Зато всех очень радовало то, что вот уже третий день как не было слышно жуткого завывания Гаурхода, и в душе каждый из путников был искренне благодарен Тэльвегу за его смелость и находчивость. Оставалось только гадать, куда этот, без сомнения опытный, путешественник и проводник увёл своих опасных преследователей. Теперь все втайне даже начали беспокоиться о том, сможет ли этот странный, хмурый и язвительный человек вновь отыскать их на северных склонах казавшегося бесконечным Железного взгорья. Иногда путники останавливались, чтобы окинуть взглядом снежную пустыню и тогда всем хотелось отыскать среди снегов крошечную фигурку Тэльвега, но на многие лиги вокруг не было видно ни единой души. Так минули ещё несколько дней пути, и когда на западе перед путниками открылись холмистые равнины, стало ясно, что впереди расстилается Рованион.
Со времени прибытия на Железное взгорье с отрядом горных старателей почти три недели назад в этом крае многое изменилось – серо-бурая равнина подёрнулась отчётливо проступившей зеленью, и это не могло не радовать уставших от постоянного холода путников. Всё шло к тому, что весна вот-вот вступит в свои права. Вскоре с запада и в самом деле пахнуло запахом трав, и радость оттого, что тепло не за горами, согревала, заставляя верить в успешный исход предпринятого путешествия.
С горных склонов друзья спускались в хорошем расположении духа, ведь теперь жёсткую каменистую почву под ногами сменил мох и первые, робкие пучки пробивавшейся сквозь него травы. На радостях хоббиты стащили с ног свои меховые чуни, в которых преодолевали частенько попадавшиеся на пути заснеженные участки горных склонов и с наслаждением зашагали по мягкому мшистому ковру. Лимпи не мог понять буйной радости товарищей, ведь не знал, что заставить хоббита воспользоваться обувью может лишь самая лютая стужа.
Оставив взгорье позади, решили остановиться в сплошь замшелой ложбинке и подождать несколько дней в надежде на то, что объявится пропавший проводник, но тот так и не появился. Посовещавшись, решили продолжить путь на запад. Надеялись, что возможно Тэльвег поджидает где-то впереди, но и этим чаяньям не суждено было сбыться.
Отклоняясь всё дальше к югу, добрались до тракта, по которому однажды уже проезжали в компании гномов, и продолжили путь в западном направлении. И хотя малыши старались придерживаться наезженной дороги, но идти прямо по ней, всё же, не рисковали из-за опасений, что первые же встретившиеся на пути гномы препроводят их в подземные чертоги гномьего города под Железным взгорьем. И опасения оказались не напрасными. Однажды, обернувшись назад, Лимпи увидел позади клубящуюся над дорогой пыль. Встревоженные путники залегли в придорожном овраге и стали наблюдать за тем, кто появится на тракте. Вскоре они отчётливо услышали топот лошадок и поскрипывание переваливающихся на ухабах повозок. Повозок оказалось три, и во всех сидели по полдесятка гномов. Куда так торопились бородачи, оставалось только гадать, но Пако почему-то сразу понял, что это погоня. Бундин действительно никак не мог смириться с пропажей Ромэнсильмэ и разослал патрули по всей прилегавшей к взгорью округе. После победы над Атармартом предводитель Подгорного братства считал, что Ромэнсильмэ принадлежит гномам по праву и стремился вернуть её любой ценой.
После встречи с гномами повернули на север, туда, где в дымке высились вершины восточной оконечности Серых гор. Горы то появлялись, то скрывались из виду, когда путники опускались на дно ложбин между простирающимися во все стороны холмами. Запасы рыбы в ранцах путешественников быстро подходили к концу, и они вынуждены были вновь перейти на строжайшую экономию. Благо была зима. И хотя вокруг не было снега, холод не давал испортиться хранившейся в сумках рыбе.
Мало-помалу горы приближались и, взойдя на вершину холма в очередной раз, путники увидели впереди темневшую громаду Межевого Камня, о котором рассказывал им Олли. В прошлый раз друзья видели эту скалу издали, но теперь она стояла у них на пути. Возвышавшаяся на склонах башня с чернеющими бойницами манила разыгравшееся воображение малышей, а усталость долгого пути делала эту тягу непреодолимой.
– Давайте остановимся в этой башне и подождём несколько дней, – предложил Нобби. – Мы всё равно не знаем, куда и зачем идём, а с высоты хорошо видно округу.
– Верно, – поддержал товарища Лимпи. – Если Тэльвег уже бывал в этих краях, то ему наверняка случалось останавливаться на ночлег в этой заброшенной крепости. Если мы побудем тут несколько дней, то наберёмся сил и, возможно, Тэльвег явится сюда. Сами посудите – вокруг нет более удобного места для ночёвки. В башне мы будем защищены от ветра и возможно там найдётся где развести костерок, чтобы его не было заметно со стороны.
– Так-то оно так, – устало вздохнул Пако, – но что если сюда явится не Тэльвег, а наш враг?
– Но мы ведь уже давно не слышали воя Гаурхода, – заметил Нобби, – а, стало быть, поблизости его нет.
– Похоже, нам таки придётся туда взобраться, – сдался уговорам товарищей Пако, – так как всё равно нужно проверить, нет ли там следов пребывания Тэльвега – без него мы действительно не знаем, что делать дальше.
Услышав слова Пако, Нобби вздохнул с облегчением, ведь уже много дней путники ночевали под небом, опасаясь зажечь костёр, чтобы ненароком не привлечь внимания разыскивающих их гномов или даже самого Атармарта.
Когда путники достигли подножия Межевого Камня, уже начало вечереть. Небо вновь затянуло низко плывущими облаками, а вскоре пошёл и снег, что неимоверно всех расстроило.
– Только запахло весной, и тут на тебе! – Раздосадовано вздохнул Нобби.
– Но мы ведь сейчас находимся на самой границе Северных Пустошей и Рованиона, – заметил Лимпи, – помнишь, что рассказывал Олли?
– И что мы только забыли в этих диких краях, – недовольно пробормотал Нобби. – Хоть бы знать, что делать дальше, а то ведь и это тоже не понятно.
– Для начала мы в этой башне просто переночуем, – вновь заговорил Пако, а с рассветом будет видно, что делать дальше.
– Но что будем делать, когда у нас закончится рыба? – Снова забеспокоился Нобби, но ответа от товарищей так и не дождался.
К взгромоздившейся на скале крепости вела узкая, высеченная в камне лесенка, а так как склон был довольно крут, то прежде чем взбежать к покосившимся воротам из наполовину прогнившего дерева ступеньки делали полный виток вокруг Межевого Камня. В некоторых местах лесенка так заросла кустарником, что путникам приходилось останавливаться и срезать жёсткие ветви ножом. Когда ступеньки кончились, над малышами нависла громада древней полуразрушенной крепости. Издали это сооружение не казалось таким ветхим, но вблизи стало очевидно, что оно покинуто уже сотни лет назад.
Друзья миновали готовые рассыпаться от единого прикосновения, распахнутые настежь створки ворот, и оказались в заросшем кустарником внутреннем дворике с несколькими полуразрушенными зданиями. В центре дворика располагался колодец, а в дальнем конце высилась, будто сросшаяся со скалой, высокая башня. Сложенная из массивных гранитных глыб, она менее всего пострадала от разрушительного влияния времени и показалась путникам вполне пригодной для ночёвки.
Заглянув во входной проём, дверь от которого догнивала под ногами, друзья осторожно шагнули через порог и оказались в полумраке. Свет проникал внутрь через узкие бойницы в стенах башни, а так же и откуда-то сверху. Когда глаза путников привыкли к темноте, стало ясно, что деревянные перекрытия башни хоть и сохранились, но сильно пострадали от времени. Некоторые балки рухнули вниз, открывая над головами просветы через которые быстро тускнело закатное небо. На первом этаже под ногами было холодное скальное основание, и друзья решили подняться выше. Забравшись по скрипящей, протянувшейся вдоль закругляющейся стены витой лестнице, путники оказались на втором этаже, где можно было устроиться спать на деревянном настиле. Лестница уходила выше, на третий этаж, но на середине подъёма между этажами она была так разрушена, что подниматься дальше было явно небезопасно. Друзья осмотрелись и выбрали для ночлега наиболее безопасное место. Деревянный настил под ногами сильно прогнил, и в нём со всех сторон зияли провалы, но уголок, который выбрали путники, показался им вполне надёжным. Места хватало, чтобы провести ночь, не опасаясь во сне свалиться вниз. Доски под ногами поскрипывали, но все согласились, что здесь ночевать будет значительно уютней и теплей, чем внизу. К тому же было ещё неизвестно, что лучше – или свалиться с высоты самому, или быть раздавленным упавшей на голову балкой.
Сложив вещи, друзья спустились вниз, чтобы, пока ещё не стемнело, развести костёр и приготовить рыбу для ужина, ведь ночью даже слабый отсвет в бойницах башни мог привлечь незваных гостей. Поужинали в тишине, ведь все до того устали, что даже говорить совсем не хотелось. Потушив небольшой костерок, стали укладываться спать. Расстелили на полу немного соломы, которую обнаружили в полуразрушенном амбаре, завернулись в плащи и, прижавшись друг к другу чтобы было теплей, стали засыпать.
Вскоре Пако услышал мерное посапывание, и понял, что товарищи спят, но самому ему не спалось. Он и рад бы был заснуть, но тревожные мысли никак не уходили из головы. Он поднялся и, стараясь не разбудить друзей, тихонько подошёл к бойнице, откуда открывался вид на залитую лунным светом равнину. Стояла мёртвая тишина, и лишь сквозняк время от времени насвистывал мелодию незапертых дверей.
Пако уже собирался отойти от бойницы, как вдруг приметил вдали одинокий огонёк. Вслед за первым огоньком появился второй, третий и стало ясно, что кем бы ни были полуночные путники, они направлялись прямо к Межевому Камню.
– Кто это может быть? – Забеспокоился Пако. – Почему они путешествуют ночью?
Понимая, что это может быть опасно, он подбежал к спящим товарищам и стал настойчиво их будить.
– Ну что ещё? – Сердито пробормотал Нобби, не открывая глаз.
– Тихо! – Шепнул Пако. – Сюда кто-то идёт!
Услыхав тревожную весть, Нобби тут же сел и начал протирать заспанные глаза, в то время как Лимпи уже стоял у бойницы и вглядывался вдаль, где по равнине медленно скользили огоньки. Теперь этих огоньков было не меньше десятка и за прошедшее время они придвинулись заметно ближе.
– Как думаешь, кто это? – Взволнованно спросил Пако.
– Я знаю только, кто это не может быть, – пробормотал Лимпи. – Вряд ли это Атармарт.
– Значит гномы, – вздохнул Пако. – Куда же нам теперь деваться?
– Уйти отсюда мы теперь вряд ли сможем, – задумчиво произнёс Лимпи, – значит, лучше будет затаиться здесь.
– Но, может, стоит затаиться где-нибудь на склоне горы? – Неуверенно предложил Пако.
– Да где здесь спрячешься? – Вздохнул Лимпи. – Склоны такие крутые, что мы и по тропинке с трудом сюда пробрались. Слева скала, справа – обрыв.
– Верно, – согласился Пако. – Но как же быть с остатками потушенного костра внизу?! Они ведь сразу догадаются, что мы здесь!
– Значит нам стоит рискнуть и забраться повыше, – предложил Лимпи. – Если они поднимутся сюда, то вряд ли решатся идти выше.
– Но так мы и сами можем провалиться до самого первого этажа! – Ужаснулся Нобби. – Выше все балки давно прогнили!
– Но если мы не рискнём, тогда нас наверняка найдут и схватят! – Обеспокоенно возразил Пако.
– Верно, – согласился Лимпи. – Так что придётся рискнуть.
– Ладно, хочешь рисковать, тогда сам первым и иди, – буркнул Нобби в сторону лепрекона.
– Нет! Первым пойду я, а вы ступайте за мной след в след, – шепнул Пако, доставая из кармана свой кристалл.
 Когда кристалл загорелся ровным серебристым свечением, малыши с ужасом осмотрели полуразрушенную витую лестницу, по которой им предстояло забраться этажом выше.
– Ладно, нельзя терять времени, ведь они вскоре будут здесь, – Взволнованно вздохнул Пако и осторожно шагнул вперёд.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 35

И снова Рованион

часть 2

Прогнившие доски угрожающе скрипели и, ставя ногу на следующую ступеньку, Пако в ужасе зажмуривался. Но удача оказалась на стороне храбрецов, и они добрались таки до третьего уровня, где было значительно холодней – перекрытие четвёртого этажа полностью обрушилось и здесь над головами малышей открылось звёздное небо. Опасаясь сделать даже один лишний шаг, они распластались на скрипящих под ногами досках и замерли.
Ждать пришлось долго. Наконец неподалёку раздался шум каменной осыпи под неосторожным шагом неизвестного визитёра, а вслед за ним разразилась бранная тирада:
– Проклятие! Держите меня ребята! Если я долечу отсюда до самого низа, то с меня больше не будет никакого толку! Укуси меня орк за печенку! И что за бред жить в таком странном месте? Эти люди совсем с ума посходили. Даже трудно себе представить, что они прожили здесь не одну сотню лет.
– Ты бы постриг свою бороду, Дилли, а то когда наступишь на неё в следующий раз, Долли может остаться вдовой, – отозвался кто-то другой. 
– Типун тебе на язык, приятель, а вообще спасибо, что избавил мою старушку от преждевременных похорон. Я этого не забуду. Внимательно смотрите под ноги, ребята, и зажгите ещё факелов, здесь ни зги не видать. Под землёй и то больше света бывает.
– Гномы!!! – Испуганно шепнул Лимпи товарищам. – Идут сюда!!!
– Тссс, – приложил палец к губам Пако. Он увидел, как через щель между досками проник свет и стал наблюдать.
Судя по разговорам, гномов было не больше десяти. Зайдя в башню, они внимательно всё осмотрели и, обнаружив остатки недавно потушенного костра, очень обрадовались.
– Они не могли далеко уйти, – крикнул кто-то.
– Верно, ребята. Этот костёр горел ещё несколько часов назад. Давайте по одному наверх.
Раздался скрип досок под ногами поднимавшихся гномов и вскоре через щель в полу Пако увидел трёх бородачей с факелами в руках. Пол под ногами гномов угрожающе скрипел, и здесь гномы уже вели себя не так уверенно, как на первом этаже башни.
– Фарни, а ну-ка погляди, что там, за кучей хлама. Втроём туда лучше не соваться, а то эта развалина может рассыпаться прямо под нашими ногами.
Затаив дыхание, малыши настороженно слушали, как поскрипывают доски под осторожными шагами обыскивающего второй этаж гнома и, обуреваемые тревогой, боялись шелохнуться.
– Ну что там, приятель? – Послышался голос старшего из гномов.
– Здесь никого нет, но они совсем недавно тут были.
– Ладно, Фарни, теперь возвращайся назад, нужно проверить следующий этаж.
– Но почему я? – Возмутился гном. – Я ведь уже обыскал второй этаж, пускай теперь Ронни третий этаж проверяет.
– Верно. Как это я сразу не подумал? Ладно, Ронни, ты слышал, что он сказал? Он прав, и третий этаж придётся проверять тебе. Только ступай осторожней, а то здесь всё может рухнуть в одно мгновение.
Послышалось ворчание недовольного гнома, но спора так и не последовало. По надрывному скрипу ступеней притаившиеся малыши поняли, что их вот-вот обнаружат. Отсвет горящего в руке Ронни факела приближался, и оставалось лишь несколько мгновений до того как гном увидит разыскиваемых беглецов. Положение было критическим, но везение было на стороне прятавшихся. Внезапно раздался громкий треск и тот, кого звали Ронни, с криком полетел вниз. Вслед за неудачником летели сломанные балки и доски, и грохот стоял такой, что казалось, вслед за лестницей разрушится и вся башня. Поджидавшие приятеля гномы побледнели от страха и боялись даже шелохнуться, но им повезло – перекрытие второго этажа выдержало падение невезучего товарища. Распластавшись на полу во весь рост, Ронни жалобно застонал.
– Ну как ты там, дружище? – Послышался обеспокоенный голос старшего гнома. – Ничего себе не сломал?
– Ох-хо-хох, – простонал несчастный, потирая ушибленные бока.
– Держись, приятель, сейчас мы тебе поможем!
Внизу послышалась возня и шум разбираемого завала, а бедолага Ронни всё продолжал стонать.
– Да не скули ты, приятель, – проворчал один из товарищей пострадавшего, – руки, ноги на месте, а ушибы через пару дней пройдут.
– А что на счёт третьего этажа? – Спросил кто-то другой.
– Ну мы ведь теперь всё равно никак не сможем туда забраться, да и оказаться на месте Ронни, сказать по правде, я бы не хотел, – проворчал старший из гномов. – Думаю, что вряд ли мальцы рискнули бы туда забираться. Похоже, что мы немного опоздали и они уже далеко. Надо бы возвращаться. Бигли скажем, что обыскали всю башню до самого верха, а Ронни свалился, когда спускался вниз.
– А если они всё ещё там? – Спросил тот, кого звали Фарни.
– Да брось ты, – рассмеялся старший из троицы гномов. – Давайте отсюда поскорей убираться, потому что если кто-нибудь из нас чихнёт, то всё рухнет нам на головы. Всё, ребята, уходим.
Вновь послышалось угрожающее поскрипывание досок, и осторожные шаги гномов начали удаляться. Мало-помалу все звуки внутри полуразрушенной башни прекратились, а затем стихли и разговоры переговаривавшихся снаружи гномов.
– Ушли, – всё ещё осторожничая шепнул Лимпи.
– Фуууух, – с облегчением вздохнул Пако, отерев со лба проступившие капли пота. – Я уж думал, что нам конец.
– Я тоже, – согласился Нобби.
– Что теперь? – Спросил Лимпи. – Так и останемся здесь на ночь, или будем уходить?
– Думаю, что в ближайшие два дня они сюда точно больше не заявятся, – проговорил Пако. – Но если они не найдут наших следов дальше, то вполне могут и вернуться. Поэтому до утра останемся здесь, а там будем уходить.
– Но куда? – Снова спросил Нобби.
– Почём я знаю? – Отозвался Пако. – Если бы знать, где они собираются нас искать, но ведь как тут угадаешь? Но то, что они вновь вернутся, когда не обнаружат нас в прилегающих окрестностях, несомненно. Так что уходить, так или иначе, придётся.
– Ладно, если так, то давайте хоть поспим до рассвета, – широко зевнул Нобби.
– Я тоже думаю, что выбираться отсюда нам нужно при свете утра, а не то все ноги переломаем, – согласился Пако. – Похоже, что этот неуклюжий увалень всю лестницу развалил.
– Хорошо ещё, если сможем спуститься вниз, – забеспокоился Лимпи.
– Ладно, ребята, – попытался отвлечь товарищей от тревожных мыслей Пако, – отдыхаем до утра, а там будет видно, насколько пострадала лестница. Спокойной вам ночи.
– И тебе тоже, – в один голос отозвались Нобби и Лимпи.

[Tinweros›]

На Запад

Глава 35

И снова Рованион

часть 3

Пако спал плохо. Терзаемый опасениями, он всю ночь ворочался с боку на бок, а когда над землёй взошло Солнце, проснулся и, протерев заспанные глаза, осторожно подполз к ведущим на нижний этаж ступеням. Увидев чуть ниже огромный провал, через который теперь было невозможно ни переступить, ни перепрыгнуть, он сокрушённо вздохнул и, в опасении даже подняться на ноги на угрожающе поскрипывавшем полу, на четвереньках пополз к смотрящей на восток бойнице. Лишь у самой стены он поднялся на ноги и, подтянувшись на руках, выглянул на казавшиеся безжизненными пустоши. Там до самого горизонта не было видно ни души – лишь бескрайняя, большей частью покрытая снегами, холмистая степь.
– Стало быть, ушли на запад, – решил Пако, размышляя о полуночных визитёрах. – Но как теперь выбраться из башни?! – С ужасом подумал он в следующее мгновение. Он вскарабкался повыше и выглянул из бойницы вниз. Восточная стена башни возвышалась над обрывом, и расстояние до основания скалы равнялось высоте, никак не меньше четырёх, а то и пяти таких башен. И, всё же у самого основания башни оставался неширокий, в ширину одного шага, уступ. Спуститься по лестнице было уже невозможно, но из башни нужно было каким-то образом выбираться. В надежде, что в каменной кладке могут оказаться подходящие выступы, за которые можно бы было зацепиться руками, Пако посмотрел на внешнюю сторону стены, но от высоты у него закружилась голова, и он осторожно вполз назад.
– Ну что, ушли? – Раздался сонный голос уже проснувшегося Лимпи.
– Похоже, что да, – кивнул головой Пако, – но надолго ли?
– Надо будить Нобби и уходить отсюда, – сообразил Лимпи.
– Верно, – вздохнул Пако – но как нам теперь выбраться из башни? Лестница разрушена, а для того чтобы рисковать спуститься по наружной стене, слишком большая высота… – даже просто глянуть вниз жутко.
Пако подошёл к всё ещё безмятежно спавшему Нобби и осторожно растолкал товарища.
– А! Что? – Схватился перепуганный хоббит.
– Поднимайся, нужно решать, что делать дальше, – проговорил Пако, – и этот вопрос, прямо скажем, не из простых.
Пока Нобби приходил в себя, Пако обратил внимание на ступени, уводившие на верхний этаж башни. Лестница была в плачевном состоянии, но в отличие от ведущей вниз, всё ещё оставалась цела. И всё же перекрытие верхнего этажа было столь повреждено разрушительным действием непогоды и времени, что от сознания, что туда предстоит забраться, Пако стало дурно. Пытаясь отогнать дурные мысли, он встряхнул головой и произнёс:
– Нужно попробовать подняться выше.
– Ты в своём уме?! – Встревожился Нобби. – Вниз и так лететь, не долететь, а ты ещё хочешь забраться выше?!
– Если можешь предложить что-нибудь лучше, мы с Лимпи тебя внимательно выслушаем, – расстроено вздохнул Пако.
Нобби опасливо подошёл к лестнице на нижний уровень, и по его виду стало понятно, что спускаться вниз ему явно не хочется.
– Надо же! – В отчаянии всплеснул хоббит руками, – да сюда словно камень из осадной машины угодил! Не иначе они толстяка вперёд пустили… Ладно. Дайте подумать… Но что нам даст то, что мы поднимемся наверх? Мы что полетим оттуда как птицы?!
– Вниз идти невозможно, – произнёс Пако, пытаясь сохранять спокойствие, – пробовать спуститься по внешней стороне стены, выглядит настоящим самоубийством. Остаётся лишь путь наверх. Мы можем сидеть тут до возвращения разыскивающего нас отряда гномов или же попробовать подняться. Если это ничего нам не даст, наше положение не изменится, но думать, что у нас всё ещё остаётся последняя надежда лучше, чем отчаяться и просто ждать своей участи.
– Верно, – почесал Нобби в затылке. – Ладно, попробуем подняться выше. Лимпи, ты с нами?
Лепрекон охотно кивнул головой и несколько растерянно улыбнулся.
– Ладно, ребята, – вздохнул Пако – на случай, если кто-то из нас провалится, предлагаю обвязаться верёвкой.
Возражений не последовало, и вскоре троица отчаянных путешественников была готова совершить восхождение на самую верхотуру древней башни. Пако лично проверил крепость завязанных узлов и, удовлетворившись их кажущейся надёжностью, шагнул к лестнице.
Ступени предательски поскрипывали под ногами, но, стараясь не думать о плохом, Пако продолжал осторожно продвигаться вперёд. Напряжение было столь велико, что хоббит даже не заметил, как лестница окончилась, и он оказался на парапете, обдуваемом холодным ветром раскинувшихся к северу пустошей. Перекрытие верхнего этажа было в столь ужасном состоянии, что, казалось, довольно топнуть ногой, чтобы то, что ещё держалось на полусгнивших балках, разом рухнуло вниз. Верхняя площадка башни имела форму полукруга, дугой направленного к востоку, а с западной стороны башня будто вросла в нависавшую над ней отвесную скалу. В том месте, где площадка соединялась со скалой, буйно разросся густой кустарник. Растения жадно впивались корнями в растрескавшееся тело скалы, и им каким-то чудесным образом удавалось добыть влагу для продления своей жизни.
Подойти к парапету было невозможно, потому что настил у внешней стены башни был уже давно разрушен, а с другой стороны высилась неприступная базальтовая стена. Делать было нечего и, переглянувшись, друзья решили спуститься этажом ниже. Всем было ясно, что они оказались в самой настоящей западне, и настроение было – хуже некуда. Положение казалось столь безвыходным, что малыши сложили у стены свои вещи и, выбрав место поудобней, повалились на пол. Говорить совсем не хотелось, а Нобби вскоре заснул.
– Хорошо ему, – вздохнул Пако, – что бы не случилось, всегда спит как убитый. Эх-хе-хех, мне бы так.
Лимпи сочувственно покачал головой и, повернувшись на другой бок, вскоре присоединился к похрапывавшему Нобби. А Пако лежал на спине и разглядывал в просветах верхнего перекрытия плывущие в небе серые тучи. Положение казалось настолько безысходным, что от отчаяния на глаза хоббита наворачивались слёзы.
– Неужели я больше никогда не увижу Тэльтинвэ и не смогу доказать ей свою преданность? – размышлял Пако. В отчаянии он прокручивал в памяти все им содеянное и понимал, что в каждом из случаев не мог поступить иначе. От этого становилось немного легче, но осознание того, что в глазах эсгалдорцев он навсегда останется воришкой, не давало ему покоя. Незаметно ровное дыхание спящих товарищей навеяло на хоббита сонливость, его веки постепенно отяжелели, а глаза начали закрываться. В голове в который раз прокручивались события минувших дней, но вскоре нечто в этих видениях смутило Пако. Перед мысленным взором хоббита предстал образ жалкого, сгорбленного орка, который сразу показался Пако каким-то чужеродным – его определённо не должно было быть в голове переживавшего за друзей хоббита. Внезапно Пако осознал, что в калейдоскопе быстро сменявших друг друга видений могли быть лишь те, кто оставались в его памяти, но омерзительного орка он совершенно точно никогда не видел. Догадка молнией поразила сознание хоббита, и он резко открыл уже почти закрывшиеся глаза.
Догадка оказалась верна – орк никуда не исчез и продолжал своё чёрное дело. Проныра бесцеремонно рылся в сложенных под стеной вещах, опасливо оглядываясь на спавших малышей. Обернувшись в очередной раз, он поймал на себе растерянный взгляд Пако и застыл, как вкопанный. Несколько мгновений хоббит и орк смотрели друг на друга, до того мгновения, когда Пако внезапно понял, что в руках наглеца Ромэнсильмэ!
Пако вскочил на ноги словно распрямившаяся пружина, и, невзирая на опасность провалиться, бросился на вора. Сообразив, что его вот-вот схватят, орк отбросил завёрнутую в тряпицу диадему в сторону, впопыхах схватил несколько валявшихся под ногами рыбин и пустился наутёк вверх по лестнице.
– Ага! Попался, голубчик! – Обрадовался Пако. – Ну теперь тебе деваться некуда! Скоро получишь по заслугам. – Он поднял брошенную вором диадему и вновь спрятал её в ранец.
Тем временем проснулись Нобби и Лимпи, и ошарашено смотрели на размахивавшего кулаком разъярённого Пако. Разумеется, тот грозил вдогонку орку, но Лимпи и Нобби никого кроме своего друга не видели и решили, что Пако спятил.
– Нобби, Лимпи! Немедленно поднимайтесь! – Закричал Пако. – Я поймал вора!
– Какого ещё вора? – Удивился Нобби.
– Этот мерзкий орк стащил всю нашу рыбу, но удрал наверх! Теперь мы его проучим! – никак не мог успокоиться Пако.
– Что ты такое говоришь, дружище? – Заволновался Нобби. – Мы ведь осмотрели всю башню и так и не смогли найти выхода.
– Верно – внезапно запнулся Пако.
– Но как тогда здесь оказался орк? – Спросил Нобби.
– А действительно, как? – Всерьёз задумался Пако. – Думаю, сейчас мы это у него узнаем сами, ведь теперь он от нас точно никуда не денется.
Нобби и Лимпи взволнованно переглянулись, решив, что Пако во сне что-то привиделось. Они без особого энтузиазма поднялись и, увидев разбросанные по полу вещи, растерянно остановились.
– Ты зачем перевернул тут всё вверх дном? – Спросил Нобби, нервно сглотнув.
– Ты что, совсем меня не слушаешь?! – Закричал Пако, не в силах сдержаться. – Я же сказал, что поймал вора, и сейчас он там, наверху! – Возбуждённо указал он трясущимся пальцем в сторону ведущей на верхний уровень лестницы.
– Ладно, успокойся, дружище, – решил более не нервировать товарища Нобби. Он подмигнул Лимпи и добавил – Мы тебе верим. Надо только собрать вещи, и тогда поглядим, кого ты там поймал.
– Верно, – немного успокоился Пако. – Теперь этот гад попался, бежать-то ему всё равно некуда.
Обуреваемые беспокойством за состояние товарища, Нобби и Лимпи стали собирать разбросанные по полу вещи.
– Теперь пойдём наверх, и разберёмся с этим негодяем, – предложил Пако, увидев, что друзья привели в порядок свои ранцы.
– Ладно, как скажешь, – кивнул головой Нобби.
И вновь под ногами опасно заскрипели ступени убегавшей наверх лестницы. Пако шёл впереди, угрожающе выставив перед собой нож. Нобби и Лимпи не очень-то верили словам товарища, а потому особо не беспокоились, во всяком случае, на счёт существования орка.
И вот лестница закончилась, и нога Пако ступила на кровлю верхней площадки башни. Он опасался, что загнанный в глухой угол, орк в любое мгновение может наброситься на него, но не тут-то было – наверху никого не оказалось.
– Ну и где же твой воришка? – С иронией спросил Нобби.
Пако лишь растерянно пожал плечами, а потом вдруг выпалил:
– Но он на самом деле побежал сюда! Кроме того, он стащил нашу последнюю рыбу!
– Ладно, дружище, мы тебе верим, только не нервничай так сильно, всё уладится, – с сочувствием сказал Нобби, похлопывая друга по плечу.
Пока хоббиты говорили, Лимпи приметил на дощатом настиле следы, ведущие к монолиту скалы, к которой и лепилась башня. Там, цепляясь за малейшие трещины в скале, рос кустарник, возле которого следы обрывались. Осторожно ступая по скрипучему настилу, Лимпи подошёл к месту обрыва следа и раздвинул в стороны жёсткие колючие ветви кустарника...
– Похоже, я нашёл вашего пропавшего орка, – спокойно и даже почти равнодушно сказал лепрекон.
– Что? И ты туда же?! – Рассержено буркнул Нобби, но тут же замолчал.
– Вот, поглядите, – проговорил Лимпи, указывая на следы, а затем раздвинул в стороны жёсткие ветви кустарника, за которой обнаружилась небольшая пещерка. Похоже, он скрылся в этой дыре.
– Ишь ты!!! – Возбуждённо воскликнул Нобби.
– За ним, в погоню! – Закричал Пако.
– Стой! – Возразил Нобби. – Если там оказался один орк, то могут оказаться и другие!
– Но он стащил всю нашу еду! – Не мог успокоиться Пако.
– Верно, нам всё равно придётся проверить, куда ведёт этот проход, – поддержал Пако Лимпи, – потому что если даже там сотни гоблинов, то здесь нам всё равно ждать нечего. Рано или поздно они вспомнят про нас, а нам остаётся лишь ждать, когда за нами придут.
Услышав весьма убедительные доводы лепрекона, Нобби промолчал – ему тоже не хотелось ожидать, когда о нём вспомнят как о забытой заначке и придут на ужин, где ужином будет он сам! При этих мыслях ему вдруг нестерпимо захотелось бежать отсюда, пусть даже и в тёмную, неведомо куда ведущую дыру.
– Ну что, готовы? – Взволнованно спросил Пако и, не встретив возражений, шагнул в черневшее темнотой жерло прохода. Он на ходу достал свой чудесный кристалл и спустя мгновение ровный серебристый свет залил убегавший во тьму туннель.
Проход был явно кем-то высечен, но кем именно, оставалось загадкой. По рассказам гномов здесь раньше жили люди и хорошо, если секретный туннель был делом их рук, но что если это сделали орки и именно в них причина того, почему крепость опустела! От таких мыслей становилось жутко, и путники очень обрадовались, когда петлявший во тьме проход вывел их к свету. Дальше совсем неширокая дорожка потянулась по северной стороне скалы. Она то сбегала ступенями вниз, то вновь поднималась чуть ли не к самой вершине Межевой Скалы, но потом вдруг вновь нырнула во мрак. Теперь ступени потянулись вниз и вниз. Друзья так долго бежали, что совсем запыхались и от усталости даже забыли обо всех опасениях, но когда направо и налево от сбегавших вниз ступеней на пути начали встречаться боковые проходы, страхи вернулись. Единодушно решили не испытывать судьбу и никуда не сворачивать. Иногда останавливались, чтобы немного передохнуть и прислушаться, не слышны ли позади звуки погони, но вокруг была лишь мертвенная тишина. Когда впереди вновь показался свет, все вздохнули с облегчением и прибавили шагу.
Вскоре головой вновь показалось затянутое тучами пасмурное небо, но на этот раз даже оно обрадовало путников. Друзья оказались у западного основания скалы и теперь были вольны идти в любом направлении. К сожалению вернуть украденные съестные припасы им было не суждено – обглоданные косточки съеденной всухомятку рыбёшки валялись у самого выхода из туннеля.
– Вон он! – Внезапно закричал Нобби, указывая на фигурку улепётывавшего со всех ног орка. Воришка бежал в сторону Серых гор и, услышав крик за спиной, прибавил шагу.
Пако не сдвинулся с места, да и Лимпи тоже явно не горел желанием догонять вороватого беглеца.
– Но разве нам не стоит догнать и проучить этого гада? – Возмутился Нобби.
– Пусть уходит, – произнёс Пако после мгновения раздумий. – Рыбу всё равно уже не вернуть, но если пустимся в погоню за ним, то рискуем угодить прямо в орочье логово.
– Эх, жаль, что я тебе сразу не поверил! – В отчаянии махнул рукой Нобби. – Так бы мы его точно догнали.
– Что толку теперь сожалеть, – вздохнул Пако. – Если бы кто-нибудь сказал мне, что делать дальше, я отдал бы за это всё, что у меня есть, кроме Ромэнсильмэ, потому что она не моя.
– Да уж, – согласился Лимпи, – похоже на Тэльвега нам рассчитывать не приходится. Ещё хорошо хоть Атармарта поблизости не видать, потому что тогда наше дело совсем бы пропащим было.
– Зато гномы как заведённые нас разыскивают, – нахмурился Пако. – Думаю нам нужно взять южнее – там они нас уже искали и не нашли, значит на то, что сунутся туда вновь, шансы невелики. К тому же ночной отряд гномов скорей всего ушёл отсюда на запад, а значит, если пойдём в том же направлении можем попасться к ним в руки. Как ни крути, надо возвращаться к тракту между Железным взгорьем и Эребором. Затем пойдём на восток и попробуем отыскать эсгалдорцев. Авось и повезёт не попасться в руки к гномам. Думаю, сейчас нам не стоит терять времени, нужно немедленно отправляться в путь.
Возражать никто не стал, да и причин для возражений не было. И вновь холм за холмом вставали на пути путешественников, а их дорога лежала на юг. Шагая по замшелой земле впереди своих товарищей, Пако подумал о том, что сейчас похож с ними на осенние листья, которые ветер носит из стороны в сторону, как ему вздумается, а ещё вспомнил о том, что уже давненько не видел Гиль. И всё же, после неоднократных затяжных исчезновений крошечной подружки хоббит уже начал привыкать к этой странной её особенности. В том, что Гиль его не бросит, он уже не сомневался, а уж поймать её тоже ни у кого шансов не было. Он знал, что рано или поздно она вновь объявится и скорей всего это случится в миг, когда её меньше всего ожидаешь увидеть.