как по-вашему Радагаст ел животных
Если был где-нибудь в гостях — мог и есть, как хозяева приготовили.
Орлы же (чьё прибытие есть единственное известное полезное деяние Радагаста за все книги) сырого мяса совершенно не стеснялись.
Вот как по-вашему, седьмая книга "Нарнии" — это четвёртая или шестая?
«– Я… я выстрелила слишком поздно, – ответила Сьюзен смущенно. – Я побоялась, что это один из наших медведей, говорящий медведь. (Она ненавидела убивать кого бы то ни бьло.)
– Ужасно, – заметил Трам, – большинство зверей стали немыми созданиями и врагами, но ведь и другие остались. И никогда нет уверенности, но медлить нельзя.
– Бедный старый мишка, – воскликнула Сьюзен, – ты думаешь, что он был говорящий?
– Ну нет, – отозвался гном. – Я видел его морду и слышал рычание. Просто он хотел на завтрак маленькую девочку. Кстати о завтраке: я не хотел бы лишать ваших величеств надежды на хороший завтрак у короля Каспиана, но запасы в лагере очень скудны. А медвежатина – отличная еда. Стыдно оставить всю тушу, ничего не взяв. Это не займет много времени. Полагаю, что юноши – я хотел сказать короли – знают, как освежевать медведя.
– Отойдем подальше, – сказала Сьюзен Люси. – Я знаю, что это страшно противное дело. – Люси кивнула с содроганием. Когда они уселись, Люси вдруг произнесла: «Мне пришла в голову ужасная мысль, Сью».
– Какая?
– Что будет, если когда-нибудь в нашем мире люди станут дикими, как звери, а выглядеть будут как люди, и невозможно будет разобрать кто есть кто?
– У нас тут в Нарнии достаточно забот и без того, чтобы воображать такое, – ответила практичная Сьюзен.
Когда они вернулись к остальным, лучшие куски мяса, которые можно унести с собой, были уже срезаны. Не слишком приятно класть в карманы сырое мясо, но они завернули его в свежие листья. У них было достаточно опыта, чтобы понимать, как они отнесутся к этим мягким и противным сверткам, когда по-настоящему проголодаются.»
—"Принц Каспиан".
Любые же мучения неразумных лошадей, если вы не заметили, для нарнийцев менее важны, чем незаконная вырубка леса.
«Они шли через Этинсмур много дней, стараясь пореже есть ветчину и питаясь птицами (конечно, не говорящими), которых удавалось подстрелить (Джил завидовала Юстэсу, ведь он научился стрелять у самого короля Каспиана). Воды хватало, здесь текло много ручьев. Джил часто думала: когда читаешь, что люди питались только дичью, не знаешь, как трудно и неприятно ощипывать мертвую птицу и как от этого мерзнут пальцы.»
« Все ели холодную солонину, которой Джил до сей поры не пробовала, и вдруг Хмур так изменился в лице, что бледность проступила даже сквозь серовато-болотный цвет его кожи.
— Не ешьте больше, — сказал он.
— А что такое? — шепотом спросили дети.
— Вы не слыхали, что они говорят? «Отменный задок. Значит, тот олень просто врал». — «Почему?» — «Ну, когда его поймали, он сказал, не убивайте меня, я жесткотелый; я буду вам не по вкусу».
Джил не сразу поняла смысл этих слов и вздрогнула только тогда, когда Юстэс просто вытаращил глаза от ужаса.
— Значит, мы едим говорящего оленя, — сказал он. Открытие это подействовало на них по-разному. Джил, не привыкшая к этому миру, просто жалела бедняжку оленя. Юстэс, побывавший здесь раньше и друживший с говорящими зверями, пришел в ужас. А Хмур, урожденный нарниец, был почти в обмороке.
— Мы навлекли на себя гнев Аслана, — сказал он. — Вот что значит не следовать знакам. Вероятно, на нас падет проклятие. Нам бы зарезаться этими ножами, но нельзя »
— «Серебряное кресло».
Есть птицу и солонину сего умудрённого жизнью нарнийца само по себе не смущало ни капли, если что.
