… Майтимо
Майтимо возвращался из дома Нолофинвэ в подавленном настроении. С каждым разом визиты в дом, где жил Финдэкано становились все тягостнее. Нет, Нолофинвэ и его жена были отменно учтивы, как и всегда, сколько он себя помнил, но… он все чаще ловил на себе какие-то странные взгляды хозяев дома. Он бы назвал их… подозрительными и напряженными, как будто Нолофинвэ и Анайрэ постоянно ждали от него подвоха – или дурной вести. А Нолофинвэ по временам выглядел как-то вызывающе, как будто хотел померяться с Майтимо силой… или не с Майтимо? Сам же Финдэкано выглядел каким-то виноватым и подавленным, и глазами как будто просил у друга извинения. Теперь друзья предпочитали встречаться где-то за пределами домов своих семей… ибо и у Фэанаро в доме творилось то же самое. Но сегодня Майтимо решил забежать к другу за забытым после купания в реке поясом… может быть, лучше было бы потерять пояс… Что же происходит?
Возвращаться домой тоже не хотелось. Фэанаро только посмотрит на него, поймет, где он был… и отвернется, ни сказав ни слова. Нет, он никогда не запрещал Майтимо ходить в дом Нолофинвэ – но ясно показывал, что ему это не нравится. Но как будто назло вражде отцов, дети двух братьев дружили меж собой. И не только Финдэкано с Майтимо, но и Арэльдэ крепко сдружилась с Тьелкормо и Куруфинвэ и часто отправлялась с ними на охоту или в долгие верховые прогулки по лесу…
- Здравствуй, Нельяфинвэ Фэанарион! Дозволь поговорить с тобой.
Майтимо не сказал бы, что он рад видеть окликнувшего, особенно в нынешнем своем настроении. Это был Айну Мелькор. Бывший преступник, разрушитель творений других Айнур, ныне раскаявшийся и прощенный, старающийся всячески помогать любому из жителей Валинора… кто позволял помогать себе. Майтимо знал, что ваниар не привечали Мелькора. Да и из нолдор привечали не все… хотя и по разным причинам. Фэанаро, например, заявлял, что ему не нужна помощь любого из Валар. А вот Махтан-кузнец, избегал лишь Мелькора… Сам Майтимо почти не общался с ним – Мелькор был ему неприятен.
После своего освобождения Мелькор принял облик одного из нолдор, только выше ростом – даже Турукано доставал ему только до подбородка, а сам Майтимо – до плеча. Черные густые волосы, белая кожа, широкие плечи кузнеца и длинные, чуткие пальцы мастера… Лишь глаза были не такие. Не было в них ясного света, присущего эльдар или другим Айнур. Тускло-серые, с изрядной болотной прозеленью, они всегда излучали мертвенный холод, даже когда Мелькор смеялся или восхищался чем-нибудь. И взгляд их был так пронзителен, будто Мелькор стремился проникнуть в самые потаенные мысли собеседника… вероятно, он и правда пытался так делать. Хотя другие Айнур не делали этого без разрешения. И говоря с ним, эльдар невольно закрывали свой разум, хотя это и считалось невежливым при разговоре с Айнур. Но при разговоре с мрачным Мандосом, величественным Манвэ или могучим Тулкасом такой нужды не возникало, несмотря на благоговейное почтение и даже страх перед силой этих Валар. Лишь от Мелькора хотелось закрыться наглухо. Говорить с ним было неприятно, хотя, как знал Майтимо, многие нолдор, особенно мастера, не обращали на это внимания, завороженные тайными знаниями Мелькора.
Одевался Мелькор неброско, в одежды черного, серого или коричневого цвета, подчеркивая тем самым свое скромное положение. Впрочем, даже если бы он и захотел украсить себя драгоценностями, это бы ему не удалось. Как ни странно, мастерство создания самоцветов не давалось ему, хотя он был искушен в ремеслах, особенно в кузнечном. А приносить ему украшения в дар, как другим Валар, мастера-нолдор отчего-то не спешили. Может быть, оттого, что Мелькор слишком уж алчно смотрел на их самоцветы…
У Майтимо не было никаких причин отказывать Мелькору в беседе, поэтому он остановился, хотя и не слишком охотно.
-Привет и тебе, Мелькор. О чем ты хотел поговорить со мной?
- Не думаю, что нам стоит вести беседу посреди улицы. Не лучше ли найти уединенное место, ибо то, что я намерен поведать тебе, не предназначено для посторонних ушей?
Майтимо нахмурился. Опять какие-то тайны! Он уже устал от них – то приходилось скрывать собственные мысли и намерения, то он подозревал, что от него что-то скрывают… Но вдруг это окажется чем-то важным – для него самого или для отца? Следовало все же выслушать Мелькора, а потом поступать с его «тайнами» по собственному разумению.
- Хорошо. Пойдем в Дубовые Рощи, там есть такие места, где редко кто бывает.
- Я согласен.
Майтимо, ничего не ответив, направился в условленное место. Он невольно ускорил шаг – ему хотелось побыстрее избавиться от разговора с неприятным собеседником. Всю дорогу он молчал. Мелькор тоже ничего не говорил – видно уловил настроение Майтимо. Добравшись до уединенной поляны посреди густой дубовой рощи, Майтимо остановился и посмотрел на спутника.
- Что же ты хотел сообщить мне, Мелькор?
Мелькор на мгновение впился взглядом в лицо Майтимо, так что тому почудилось дуновение ледяного ветра, к счастью, Мелькор тут же отвел взгляд. Майтимо
усмехнулся про себя – он вошел в состояние аванирэ еще в самом начале разговора.
Вместо ответа Мелькор тоже задал вопрос:
- Не замечал ли ты чего-нибудь странного в последнее время? Того, чего раньше не было?
- Ну-у-у… - протянул Майтимо, которому надоели все эти намеки и вопросы. – Мастер Хэлькарон вчера показывал новый способ наносить филигрань. А еще вчера на меня странно посмотрела супруга Макалаурэ. Оказалось, я надел рубашку наизнанку…
- Речь идет не о филиграни да рубахах! – глаза Мелькора зло блеснули. – Речь идет о судьбе вашего рода!
- Хорошо, - Майтимо снова стал серьезен. – Только говори яснее, мне надоели намеки и недомолвки.
- Я буду говорить яснее. Но только… не ставь мне тогда в вину, что я буду вынужден отзываться плохо о твоих родичах.
- Виноват не тот, кто говорит о зле, виноват тот, кто его делает, - Майтимо кольнуло дурное предчувствие. Он уже знал, о каких родичах пойдет речь… Поведение Нолофинвэ и впрямь было странным. Слушать плохое о родителях друга, а быть может, и о нем самом не хотелось… но и не слушать было нельзя. Финдэкано он верил как себе самому, но кто может знать о мыслях Нолофинвэ? Всем было известно, что он и Фэанаро не любят друг друга, а в последнее время между ними как будто разверзлась пропасть. Фэанаро не желал даже произносить имена младшего брата – его оскорбляло имя «Мудрый Финвэ», ибо он не считал братьев законными сыновьями своего отца. А имя «Аракано» казалось и вовсе насмешкой Индис – каким «высоким владыкой» может быть второй сын короля нолдор, когда даже если Финвэ и впрямь пожелает отказаться от власти и передать свою корону преемнику – то им будет Фэанаро?
Мелькор тем временем продолжал:
- Хорошо ли ты знаешь историю второй женитьбы Финвэ?
Майтимо рассмеялся:
- Ты бы еще спросил, знаю ли я, сколько часов светит Лаурэлин! Странно было бы, если бы я не знал историю своего рода…
- Тогда ты должен хорошо знать, что в споре, который возник среди братьев моих, Валар, высказывалось суждение, что рождение Фэанаро запятнано Тенью.
- Которую принес в Арду ты.
Мелькор вздохнул:
- Я давно осознал свои ошибки и теперь прилагаю все усилия, чтобы исцелить нанесенное мною зло. Но даже я не способен исцелить его полностью… ибо Диссонанс продолжает свой труд. Творец не всегда властен над своим творением. Ныне Тень отделилась от меня и нет у меня власти над Искажением.
- Вернемся к тем вестям, что ты хотел сообщить мне, Мелькор.
- Вернемся, Нэльяфинвэ Фэанарион. Итак, недавно узнал я, что Владыки Валинора недовольны поведением Фэанаро, ибо не прислушивается он к их советам и отвергает помощь. И вновь вспомнили они разговоры о Тени, что запятнала его рождение… Теперь они думают, что Тень вошла в Фэанаро, ибо противление Владыкам считают они проявлением зла и желают… изгнать его из Тириона и лишить первенства рождения, объявив незаконным сыном – ибо мать его мертва, а отец женат на другой. А наследником будет объявлен Нолофинвэ. Вместе с Фэанаро будете изгнаны и все вы – как род, в котором явлено Искажение. Более того, Валар недовольны тем, что Сильмарили хранятся в Тирионе, у твоего отца. Они решили забрать их себе, ибо прекраснейшие творения в мире должны принадлежать Владыкам Мира.
- Что? Но… король Финвэ… он никогда не согласится…
- Если король Финвэ не согласится – изгонят и его. Тогда трон узурпирует Нолофинвэ – а он давно желает этого.
Майтимо потрясенно молчал. Он не то чтобы сразу поверил… но поведение Нолофинвэ и в самом деле было странным, а слова Мелькора все объясняли. Если брат отца замышлял занять его место и строил козни, то он мог испугаться, что Майтимо все узнает раньше времени и помешает ему… Понятны теперь стали и его странные взгляды и нежелание видеть старшего сына Фэанаро гостем в своем доме… Хотя у Нолофинвэ и была поддержка Валар, но конечно же он не хочет лишнего шума, пока все не будет готово…
- Но … Валар никогда не делали нам зла…
- Да? Мать твоего отца навсегда заперли в Мандосе – а это не то место, где хочется остаться… поверь мне.
- Но она ведь сама захотела этого?
- Откуда ты знаешь? Только со слов Владыки Мандоса?
- Зачем ему лгать?
- Чтобы женить Финвэ на сестре короля Ингвэ – это был выгодный союз. Может быть, сам Ингвэ это и подстроил, подав мысль избавиться навсегда от «искаженной» Мириэли – он жалел сестру… А теперь потомку этого брака уготован трон нолдор.
- Ты уверен?
- Я знаю это достоверно. Ты ведь говоришь с самым могучим из жителей Эа. Не думай, что Мандос ослабил меня.
- Я не верю… Я спрошу…
- У Финдэкано? Он будет все отрицать. Или ты думаешь, что он пойдет против отца?
- Н-не знаю…
- Не сомневайся в моих словах. Лучше слушай мои советы – я помогу вашему роду. Хотя Фэанаро и не любит меня… незаслуженно, никто более меня не восхищается его мастерством! – глаза Мелькора при этих словах блеснули, но тут же вновь приобрели прежнее, холодное выражение, - я не могу спокойно смотреть, как творится несправедливость! И я знаю, что твой отец не захочет отдать Сильмарили добровольно, и тогда…
Тень дурного предчувствия легла на сердце Майтимо при этих словах. Он знал о великой любви отца к творениям своих рук. С трудом он выдавил:
- Что тогда?
- Ты ведь любишь охоту?
- Причем здесь охота? Какое это имеет отношение…
- Самое прямое, - казалось в глазах Мелькора мелькнуло торжествующее выражение, но тут же пропало. Он продолжал:
- Стрелы, копья, ножи… Ты понимаешь, что их можно обратить не только против животных… но и против эльдар?
- К-как это? П-против говорящих? – мысль была настолько дикой, что не вмещалась в разум. Но тут промелькнули воспоминания – нет, не собственные, воспоминания старших – Финвэ, Махтана, которые они показывали иногда внукам – о Великом Походе, о каких-то полуразумных двуногих демонах, против которых им иногда приходилось сражаться… И правда, луки и копья, делать которые их научил Владыка Оромэ, очень пригодились в те времена.
- Валар не погнушаются сделать и это… если Фэанаро будет сопротивляться. А ты знаешь, что будет…
Майтимо только кивнул. От страшного видения – копья и стрелы вонзаются в плоть говорящего, разумного существа и не просто незнакомого, а его отца, хотя и мысль о незнакомце была ужасной – сдавило горло.
- Но я научу вас, как защитить себя. Копья и луки хороши против зверя, а против разумных лучше сражаться вот этим. Открой свой разум и смотри!
Майтимо подчинился без раздумий, забыв о своей неприязни к осанвэ Мелькора. Он с готовностью распахнул свой разум…
Сначала он увидел некий предмет – длинная полоса железа, нет, даже стали, длиной в пол-ярда… с одной стороны сверкало острие… с другой находилась небольшая короткая поперечина, недалеко от конца стальной полосы – но этот конец был обмотан мягкой кожей… Предмет был красив, но какой-то хищной, злой красотой… И тем не менее, он завораживал Майтимо благородством своих линий.
- Что это? – потрясенно выдохнул он.
- Это называется «меч». О, не я придумал это! Валар хранят множество таких вещей со времени наших сражений … взаперти, не давая вам о них знать. Зачем? Чтобы пустить их в ход, если вы будете сопротивляться их велениям. Но пока вы покорно выполняете все их приказы…
- И… что с ним делать?
Майтимо, завороженный зрелищем, не заметил, что в глазах Мелькора блеснул огонек радости. Блеснул и сразу же погас. Рыбка попалась на крючок.
- Я покажу тебе. Это удобнее кинжала…
Меч в видении уменьшился в размерах. Вот к нему подступил некто… кажется, сам Мелькор. Он взял меч за обмотанный полосой конец, поднял его острием вверх - теперь меч стал продолжением его руки. Напротив него появилась фигура без лица … как будто ожившая кукла. В руке у нее тоже был меч. Фигура сделала выпад в сторону Мелькора – Майтимо на миг показалось, что хищное стальное острие коснется груди Айну – но нет, тот быстро отступил в сторону, отбив чужое лезвие. То, что началось потом, было похоже на танец – движения обоих были быстрыми и отточенными, но фигура без лица медлила и опаздывала, пока наконец, не упала, пронзенная мечом Мелькора… Крови не было.
- Вот так, Нэльяфинвэ Фэанарион. Я научу вас. Научу ковать мечи, научу сражаться…
Видение растаяло. Майтимо стряхнул наваждение и посмотрел в глаза Мелькору.
- Я не хочу, - твердо сказал он.
- Предпочитаешь изгнание?
- Да. Не хочу … убивать. Не хочу сражаться, - он тяжело сглотнул, - с родичами.
- Я понимаю, о ком ты говоришь. Но ты забыл, Фэанарион. Забыл, что твой отец не уступит. А твои братья? – Мелькор говорил все горячее. – Они все предпочтут изгнание? Ты можешь решать за себя, можешь уступить, можешь стоять в стороне – но если они не уступят? Ты сможешь их бросить? Спокойно смотреть, как их убивают? Пойми же, Нэльяфинвэ! Речь идет не только о тебе! И … я не требую от тебя немедленного решения. Прошу только об одном – расскажи об этом отцу, ибо меня он не слушает. Больше ничего! А потом обдумай мои слова… и решай сам.
***
Майтимо смотрел на свой новый меч, откованный отцом в тайной кузнице. Фэанаро быстро освоил новое ремесло оружейника и недавно отковал восемь мечей – для себя и сыновей. На лезвии Майтимо сам выгравировал слова «Защищаю».
- Я подниму тебя только для защиты.
