Тема: помогите найти доскональный рисунок брони Саурона

[Сухов Олег›]

Ребята, хелпните плиз, нужна бронЯ САУРОНА СО ВСЕХ СТОРОН, полный ее обзор, а именно руки и предплечье, хочу сделать тату уже давно в виде его брони, но нигде в нэте нет досконального разбора, просто фото и все отдаленные, где толком из за плохого качества и ненужного мне ракурса ничего не видно

[Elvenstar›]

Саурон не ходит в броне, она ему не нужна, для него и само по себе тело - одежда, а так, он скорее всего просто ходячий тлеющий уголь, человеческой формы, раз на нём Кольцо было раскалено, а взгляд был невыносим и пылающим.

[Мёнин›]

она ему не нужна,

Вы ещё скажите, что Гэндальфу шляпа не нужна.

Даже назгул доспехи носят, чем телесный Саурон лучше?

[LittleAlex›]

Даже назгул доспехи носят, чем телесный Саурон лучше?

    Комендант врат, стоявший к двери лицом, пал ниц, словно ему внезапно подрубили ноги. Лицо его при этом исказила судорога просто животного ужаса. Рядом уже корчился на коленях порученец коменданта. Сам комендант резко обернулся назад, и на лицо его упал мертвенный, багровый отблеск. Полуприжатый створкой двери, выглядывая из-за неё в пол-глаза, я заморгал, как сова на солнце, на эти багровые сумерки внезапно хлынувшие в приёмный покой из рабочей комнаты коменданта.
      Преддверная приёмная и так всегда была погружена в багровый полумрак, ибо единственным освещением здесь, не считая двух бойниц, впрочем, практически всегда закрытых ставнями - в Чернограде не любили солнечного света, были лишь многочисленный факелы в железных кованных держателях по стенам. А тут вдруг словно внутрь ворвалась мерцающая багровая тьма, в зловещем мерцании которой факелы по стенам как бы выцвели и притухли. Я не успел ещё ничего сообразить, но ледяная рука предчувствия стальным ужасом сжала моё сердце. Члены мои задеревенели, и я так и застыл в своей стойке неподвижно, словно все мускулы тела моего свело в единой и необоримой судороге.
      Глаза коменданта начали постепенно стекленеть. Он с трудом, нехотя, словно бы ломая тело своё, согнулся в глубочайшем поклоне, но лицо его при этом всё равно было обращено вверх, взирая прямо к дверному проёму, из которого всё продолжала и продолжала струится багровая тьма. Наконец губы его шевельнулись, и он произнёс тихим, хрипящим шепотом:
      - Вся моя преданность - вашему Несокрушимому Величеству!
      Все в крепости знали, конечно же, что рабочая комната коменданта, расположенная на предпоследнем, шестом этаже главной Башни Чернограда сообщается непосредственно, скорее всего особой винтовой лестницей, ведущий наверх, с апартаментами Высочашего. Что Недрёманное Око, угнездившееся на седьмом этаже башни, непрестанно общается с Комендантом, который был его единственным рупором и глашатаем для всего остального мира. Возможно, из верхнего этажа башни были и какие-то другие тайные выходы. Возможно, Высочайший таким путём всё же покидал свою резиденцию время ото времени. Скажем, чтобы посетить пыточные и дознавательные в подвалах, когда туда привозили какого-либо важного пленника, или особо провинившегося перед Его Величеством военачальника. Всё это было вполне возможно. Но, думаю, узнавший что-либо конкретное про эти тайные ходы не прожил бы с таким знанием и единого лишнего мгновения.
      Но никогда, повторяю ещё раз, никогда не было ещё такого случая, чтобы Высочайший открыто спустился бы вниз, и открыто вышел бы наружу, тем более - через рабочую комнату коменданта Чернограда. Что-то должно было случится уж очень страшное, уж очень чрезвычайное, для такого события. И судя по ужасу на лице коменданта Врат, он решил, что причиною этому стало его бессмысленное, его паническое появление в Крепости. Что Повелитель, до предела возмущённый произошедшим, решил лично разобраться с таким неслыханным нарушением порядка.
      Признаюсь, я и сам в этот миг проклял тот час, когда меня назначили в караул к рабочей комнате Коменданта именно в эту злую годину. Кто знает - какая судьба может быть уготована нежелательному, пусть и невольному свидетелю явления Высочайшего? Мало кто, помимо коменданта Крепости, мог похвастать тем, что имел возможность лицезреть Повелителя хоть однажды. И никто, совершенно никто отнюдь не спешил с заполнением этого пробела в своей биографии.
      Багровая тьма вдруг заструилась из дверного проёма совершенно неудержимым, липким и душащим потоком, и в этом потоке оттуда выплыла совершенно чёрная, как угольный провал во тьме, фигура, не идущая, а плавно как бы плывущая над полом. Фигура эта была как бы облечена в чёрный балахон с остроконечным капюшоном, низко надвинутым на лицо, и совершенно скрадывавший любые очертания тела Высочайшего. Только две руки, сложенные крест-накрест на груди можно было ещё различить в этом облаке, да откуда-то из-под низко надвинутого капюшона словно бы светила одна, нестерпимо яркая багровая точка взгляда, в свете которой всякий, на кого падал её луч чувствовал себя уже практически мёртвым, навсегда обречённым, и лишённым даже самой малейшей преграды между своим сознанием и безжалостной волей Властелина, которая тут же всасывала в себя все его самостоятельные жизненные соки, как губка врача жадно всасывает кровь из разреза открытой раны. При том, что высокая - в полтора человеческих роста фигура Высочайшего была именно совершенно угольно-чёрной, такой, что глаз, при взгляде на него, просто парализовало от этого абсолютно невозможного чёрного провала, тем не менее вся эта фигура как бы тлела непрерывно и нескончаемо в каком-то тёмно-багровом пламени, как бы обволакивавшем её сплошным пылающим контуром непрестанными огненными вихрями и маленькими, вспыхивающими язычками пригашенного пламени. В образе этом багровое пламя как бы непрестанно сражалось с абсолютной тьмой, силясь преодолеть её в нескончаемом борении, и постоянно бессильно отступая.
      Впрочем, в том момент я видел Высочайшего лишь со спины, за которой стояли как бы два крыла ночной тени, тут же заполнившей всю комнату. В этой тени утонуло всё - и стены комнаты, и мерцающие бессильно пятна пламени факелов на стенах, и мебель у стен, с рабочей конторкой порученца у внешней двери, и три корчащихся в нескончаемой внутренней пытке жалкие человеческие фигурки.
      И тут раздался вдруг резкий, как внезапный крик какой-то зловещей ночной птицы в тёмной ночи зимнего леса, и при этом совершенно лишённый хоть малейшего окраса, абсолютно безжизненный голос, одновременно тонкий, и пронзительно режущий слух - как скрип лезвия ножа по краю фарфоровой тарелки:
      - Врата пали. Враг ворвался в Теснину Духов. Гарнизон ворот уничтожен или разбежался. Всё кончено. Крепости мы не удержим. Надо уходить. Времени почти нет.

"Падение Чернограда"

http://samlib.ru/w/wasilxew_aleksandr_walentinowich/f08.shtml