Тема: Что читаем: поэзия

[МАККУМ›]

 
    Heimnar, типичная дамская поделка. 

[Лëлька›]

МАККУМ, у меня говорят - главные.

[МАККУМ›]

    Лёлька, а это где? 

    Дело в том, что для ритмического рисунка песни (из "Айболита-66") слово "главные" коротковато, там должно стоять слово из 4-х слогов. А "нормальные" - как раз из 4-х. Еще проверяется по Гуглу. 
    Вот первый куплет:
             Ходы кривые роет
             Подземный умный крот.
             Нормальные герои
             Всегда идут в обход!
             Нормальные герои
             Всегда идут в обход!
   

[Лëлька›]

В моем славном городе.
Не, серьезно. Вот такое у нас выражение.

[hmnr›]

Heimnar, типичная дамская поделка. 

Мда... типичная  Но мну как-то зацепило. Сразу захотелось поработать над собой

[Еретик›]

Heimar, огромный респектище - сплющило  Тем более, если учесть то, что у меня хомячок живет 

[Hargam Morgilion›]

***
Ты заболела — пульс остановился, —
Лечил тебя какой-то коновал,
Я под твоими окнами молился,
Чтоб кризис поскорее миновал.

Зима блистала царственным нарядом,
Был город в эти дни похож на торт,
А я не мог побыть с тобою рядом —
Я был студент, я беден был и горд.

Мне не забыть, как вечером однажды
Ты подвела меня к своей maman:
«Вот юноша моей духовной жажды,
Все остальное - розовый туман!»

Мамаша отвела тебя в сторонку
И по-французски стала укорять.
Тут я ушел. Ты кинула вдогонку
Пленительное: «Милый, завтра в пять...»

Да, ты хотела легкого скандала,
Тебя, наверно, выпорол отец...
Но на катке ты вскоре вновь сияла,
И звездный над тобой сиял венец.

О, как ты в поцелуе трепетала!
Как нравилось тебе изнемогать!
Ты к тайне тайн меня не подпускала,
Но позволяла грудь поцеловать.

И нежные девические груди
Пред зеркалом ты гладила потом...
И вдруг слегла в стремительной простуде —
И разделил нас черный водоем.

Вот вышел доктор. Вот остановился.
Вот снял пенсне. Неужто плачет он?
«Что с Катей, доктор ?» — он перекрестился
И молча протянул мне медальон.

«Что это?» — «Если вас она любила,
Вам лучше знать... Молитесь за нее». —
«Вы врете, доктор!» — «Юноша! мой милый,
Мужайтесь! и — какое тут вранье...

Хотите слышать мненье человека,
Который знает суть добра и зла?
Пусть правда умерла в начале века,
Но Красота — сегодня умерла!» —

Сказал и растворился в полумраке...
Я выслушал с усмешкой этот вздор
И подмигнул случайному зеваке,
Который наш подслушал разговор.

Смутился и ушел ночной прохожий,
А я сверкнул железным коготком,
И в книжечке, обшитой черной кожей,
Поставил крест на имени твоем.

Довольный неожиданным успехом,
Нарисовал в цветах и лентах гроб,
И, прежде чем уйти, швырнул со смехом
Твой медальон в серебряный сугроб.

(с) К. Григорьев

[МАККУМ›]

                    Стакан вина и честный друг.
                    Чего ж еще нам, братцы?
                    Пускай забота и недуг
                    В грядущей тьме таятся,

                    Мы ловим радости в пути, —
                    Пугливо наше счастье.
                    Оно исчезнет — и найти
                    Его не в нашей власти.

                           Роберт Бернс в переводе С. Маршака

[Еретик›]

Франсуа Вийон, "Баллада противоположностей"

От жажды умираю над ручьем,
Смеюсь сквозь слезы и тружусь играя,
Куда бы ни пошел - везде мой дом,
Чужбина мне страна родная.
Я знаю все, я ничего не знаю.
Мне из людей всего понятней тот,
Кто лебедицу вороном зовет.
Я сомневаюсь в явном, верю чуду,
Нагой, как червь, пышнее всех господ.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.

Я скуп и расточителен во всем.
Я жду и ничего не ожидаю.
Я нищ, и я кичусь своим добром.
Трещит мороз - я вижу розы мая.
Долина слез мне радостнее рая.
Зажгут костер - и дрожь меня берет,
Мне сердце отогреет только лед.
Запомню шутку я и вдруг забуду,
Кому презренье, а кому почет.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.

Не вижу я, кто бродит под окном,
Но звезды в небе ясно различаю,
Я ночью бодр, а сплю я только днем,
Я по земле с опаскою ступаю,
Не вехам, а туманам доверяю.
Глухой меня услышит и поймет.
Я знаю, что полыни горше мед.
Но как понять, где правда, где причуда,
И сколько истин? Потерял им счет.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.

Не знаю, что длиннее - час иль год,
Ручей им море переходят вброд.
Из рая я уйду, в аду побуду.
Отчаянье мне веру придает.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.

[МАККУМ›]

                            Сергей Есенин 
 
                  По-осеннему кычет сова
                  Над раздольем дорожной рани.
                  Облетает моя голова,
                  Куст волос золотистый вянет.

                  Полевое, степное "ку-гу",
                  Здравствуй, мать голубая осина!
                  Скоро месяц, купаясь в снегу,
                  Сядет в редкие кудри сына.

                  Скоро мне без листвы холодеть,
                  Звоном звезд насыпая уши.
                  Без меня будут юноши петь,
                  Не меня будут старцы слушать.

                  Новый с поля придет поэт,
                  В новом лес огласится свисте.
                  По-осеннему сыплет ветр,
                  По-осеннему шепчут листья.
                                                          1920

[Elemmacil›]

небо и звезды.

Чисто вечернее небо,
Ясны далекие звезды,
Ясны,как счастье ребенка;
О!для чего мне нельзя и подумать:
Звезды ,вы ясны как счастье мое.

Чем ты несчастлив,
Скажут мне люди?
Тем я несчастлив,
Добрые люди,что звезды и небо -
Звезды и небо! -а  я человек.

Люди друк к другу
Зависть питают;
Я же,напротив,
Только завидую звездам прекрасным,
Только их место занять бы желал.

М.Ю.Лермонтов.

[МАККУМ›]

 
               Николай Некрасов 
 
                    .......одинокий, потерянный,
                Я как в пустыне стою,
                Гордо не кличет мой голос уверенный
                Душу родную мою.

                Нет ее в мире. Те дни миновалися,
                Как на призывы мои
                Чуткие сердцем друзья отзывалися,
                Слышалось слово любви.

                Кто виноват — у судьбы не доспросишься,
                Да и не все ли равно?
                У моря бродишь: «Не верю, не бросишься!—
                Вкрадчиво шепчет оно.—

                Где тебе? Дружбы, любви и участия
                Ты еще жаждешь и ждешь.
                Где тебе, где тебе!— ты не без счастия,
                Ты не без ласки живешь...

                Видишь, рассеялась туча туманная,
                Звездочки вышли, горят?
                Все на тебя, голова бесталанная,
                Ласковым взором глядят».
                                                       1861

[Lomiel›]

Пушкин, Цветаева, Пастернак, Мандельштам, Арсений Тарковский, Макс Волошин, Бродский. Его и выберу, пожалуй...

     Как жаль, что тем, чем стало для меня
     твое существование, не стало
     мое существованье для тебя.
     ...В который раз на старом пустыре
     я запускаю в проволочный космос
     свой медный грош, увенчанный гербом,
     в отчаянной попытке возвеличить
     момент соединения... Увы,
     тому, кто не способен заменить
     собой весь мир, обычно остается
     крутить щербатый телефонный диск,
     как стол на спиритическом сеансе,
     покуда призрак не ответит эхом
     последним воплям зуммера в ночи.


     * * *
     Время года -- зима. На границах спокойствие. Сны
     переполнены чем-то замужним, как вязким вареньем.
     И глаза праотца наблюдают за дрожью блесны,
     торжествующей втуне победу над щучьим веленьем.

     Хлопни оземь хвостом, и в морозной декабрьской мгле
     ты увидишь, опричь своего неприкрытого срама --
     полумесяц плывет в запыл нном оконном стекле
     над крестами Москвы, как лихая победа Ислама.

     Куполов, что голов, да и шпилей -- что задранных ног.
     Как за смертным порогом, где встречу друг другу назначим,
     где от пуза кумирен, градирен, кремлей, синагог,
     где и сам ты хорош со своим минаретом стоячим.

     Не купись на басах, не сорвись на глухой фистуле.
     Коль не подлую власть, то самих мы себя переборем.
     Застегни же зубчатую пасть. Ибо если лежать на столе,
     то не все ли равно -- ошибиться крюком или морем.

[МАККУМ›]

                              Лермонтов Михаил

                   Как часто, пестрою толпою окружен...

                                         * * *
                   Как часто, пестрою толпою окружен,
                   Когда передо мной, как будто бы сквозь сон,
                   При шуме музыки и пляски,
                   При диком шепоте затверженных речей,
                   Мелькают образы бездушные людей,
                   Приличьем стянутые маски,

           Когда касаются холодных рук моих
           С небрежной смелостью красавиц городских
           Давно бестрепетные руки, -
           Наружно погружась в их блеск и суету,
           Ласкаю я в душе старинную мечту,
           Погибших лет святые звуки.

                   И если как-нибудь на миг удастся мне
                   Забыться, — памятью к недавней старине
                   Лечу я вольной, вольной птицей;
                   И вижу я себя ребенком, и кругом
                   Родные всё места: высокий барский дом
                   И сад с разрушенной теплицей;

           Зеленой сетью трав подернут спящий пруд,
           А за прудом село дымится — и встают
           Вдали туманы над полями.
           В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
           Глядит вечерний луч, и желтые листы
           Шумят под робкими шагами.

                   И странная тоска теснит уж грудь мою;
                   Я думаю об ней, я плачу и люблю,
                   Люблю мечты моей созданье
                   С глазами, полными лазурного огня,
                   С улыбкой розовой, как молодого дня
                   За рощей первое сиянье.

           Так царства дивного всесильный господин -
           Я долгие часы просиживал один,
           И память их жива поныне
           Под бурей тягостных сомнений и страстей,
           Как свежий островок безвредно средь морей
           Цветет на влажной их пустыне.

                    Когда ж, опомнившись, обман я узнаю
                    И шум толпы людской спугнет мечту мою,
                    На праздник незванную гостью,
                    О, как мне хочется смутить веселость их
                    И дерзко бросить им в глаза железный стих,
                    Облитый горечью и злостью!..

                                                               1840

[Eliria›]

Анна Ахматова. Сейчас, пожалуй, моя любимая поэтесса.
 
   
ВЕЧЕРОМ

Звенела музыка в саду
Таким невыразимым горем.
Свежо и остро пахли морем
На блюде устрицы во льду.

Он мне сказал: "Я верный друг!"
И моего коснулся платья.
Так не похожи на объятья
Прикосновенья этих рук.

Так гладят кошек или птиц,
Так на наездниц смотрят стройных...
Лишь смех в глазах его спокойных
Под легким золотом ресниц.

А скорбных скрипок голоса
Поют за стелющимся дымом:
"Благослови же небеса -
Ты в первый раз одна с любимым".


И вот это.

                ***
Сжала руки под тёмной вуалью...
"Отчего ты сегодня бледна?"
- Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: "Шутка
Всё, что было. Уйдешь, я умру."
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: "Не стой на ветру".
 
 

 
 

[Лëлька›]

Eliria, братья по разуму.)

Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле.

И от лености или от скуки
Все поверили. Так и живут:
Ждут свиданий, боятся разлуки
И любовные песни поют.

Но иным открывается тайна.
И почиет на них тишина.
Я на это наткнулась случайно,
И с тех пор все как будто больна.

Очень люблю Филатова.

ПАМЯТЬ
Давай поглядим друг на друга в упор,
Довольно вранья.
Я - твой соглядатай, я -  твой прокурор,
Я - память твоя.

Ты долго петлял в привокзальной толпе,
Запутывал след,
Но вот мы с тобою в отдельном купе,
Свидетелей нет.

Судьба мне послала бродить за тобой
До самых седин.
Ну, вот мы и встретились, мой дорогой,
Один на один.

Мы оба стареем: ты желт, как лимон,
Я лыс, как Сократ.
Забудь про милицию и телефон,
Забудь про стоп-кран.

Не вздумай с подножки на полном ходу
Нырнуть в темноту.
Мы едем с тобою не в Караганду
И не в Воркуту.

Чужие плывут за окном города,
Чужие огни.
Наш поезд отныне идет в Никуда,
И мы в нем одни.

...Как жутко встречать за бутылкой винца
Синюшный рассвет
И знать, что дороге не будет конца
Три тысячи лет...

[Eliria›]

Eliria, братья по разуму.)

Тогда уж сестры

[МАККУМ›]

       Ирина ТОКМАКОВА

   В ЧУДНОЙ СТРАНЕ

   В одной стране,
   В чудной стране,
   Где не бывать
   Тебе и мне,
   Ботинок чёрным язычком
   С утра лакает молочко
   И целый день в окошко
   Глазком глядит картошка.
   Бутылка горлышком поёт,
   Концерты вечером даёт,
   А стул на гнутых ножках
   Танцует под гармошку.
   В одной стране,
   В чудной стране …
   Ты почему не веришь мне? 

[МАККУМ›]

           Иван Андреевич КРЫЛОВ
         
         СЛОН И МОСЬКА

   По улицам Слона водили,
   Как видно, напоказ.
   Известно, что Слоны в диковинку у нас,
   Так за Слоном толпы зевак ходили.
   Отколе ни возьмись, навстречу Моська им.
   Увидевши Слона, ну на него метаться,
   И лаять, и визжать, и рваться;
   Ну так и лезет в драку с ним.
   "Соседка, перестань срамиться, -
   Ей Шавка говорит, - тебе ль с Слоном возиться?
   Смотри, уж ты хрипишь, а он себе идет
   Вперед
   И лаю твоего совсем не примечает. -
   "Эх, эх! - ей Моська отвечает, -
   Вот то-то мне и духу придает,
   Что я, совсем без драки,
   Могу попасть в большие забияки.
   Пускай же говорят собаки:
   "Ай, Моська! знать, она сильна,
   Что лает на Слона!"

[Ар-Паразон Золотоликий›]

МАККУМ, может хватит только о себе думать?!!!