Не разбирая дороги, Карина бросилась через это море к входным дверям. Но тяжелые створки не поддавались. Она тянула их на себя и толкала всем телом – ничего не помогало. Двери были заперты. Женщина развернулась, прижавшись к ним спиной, и безумным взглядом обвела тонущую в ожившей белой ткани гостиную.
Казалось, рассудок помутился. Этого не могло быть. Но это было. Прямо перед ней – ожившее море ткани, и затягивающий омут воспоминаний. Черная лестница вдали делала их еще реальнее.
И тогда она услышала голос. Тихий, заунывный, в котором нельзя было разобрать слова – только лишь звуки. Печальные, тоскливые нотки. Голос тонул в море белой ткани, тем не менее, становясь все громче, отчетливее и ближе.
И тогда Карина бросилась бежать. Не разбирая дороги и путаясь в трепещущей ткани. Она ударилась о какую-то из дверей, дернула ее и распахнула, оказавшись в расчерченном квадратами света коридоре. Голос стал тише, он остался позади, в ожившей гостиной. Карина бросила взгляд назад – сознание выхватило изображение статуи ангела. Бледного и… безликого. То ли лунный свет так падал на фигуру, то ли у ангела действительно не было лица – только гладкая, ужасающая ровная поверхность… Карина захлопнула дверь и побежала по коридору вдоль окон. Высокие прутья литых решеток исключали всякую возможность скрыться…
Коридор казался бесконечным, и ноги уже отказывались повиноваться, дыхание сбилось, руки дрожали, а мысли путались, расталкивая друг друга…
Дрожа, она схватилась за оконную раму.
И тут Карина увидела внутренний двор. Но не просто двор – а двор с КАЛИТКОЙ ЗА ОГРАДУ. И совсем недалеко – выход в этот двор из коридора, где стояла Карина. Женщина кинулась к двери.
Тяжелый засов преграждал путь к свободе. «Бежать, как можно скорее бежать из этого проклятого дома» – билось у нее в голове. Карина уперлась руками в засов и, приложив все силы, подняла его. Путь свободен. Карина распахнула дверь… И застыла. На нее пахнуло арктическим холодом.
Дворик был засыпан снегом. Огромные сугробы до пояса, заиндевевшие ветви голых деревьев и огромные снежные шапки на зеленых елках. Пурга кружилась и завывала, а серебристый снег искрился в лунном свете. Карина затряслась, но не от холода, а от ужаса.
И тут завывание метели смешался с заунывным волчьим воем. Из-под пушистой зеленой елки выбрался серый хищник. Карина сделала шаг назад, собираясь захлопнуть дверь, но внезапно застыла.
У волка были красные глаза. Абсолютно красные, с вертикальными черными зрачками. А пасть… Карине на секунду показалось, что зверь улыбается.
Женщина попятилась. Волк наклонил голову и посмотрел своими жуткими глазами прямо в расширенные от ужаса глаза Карины.
Одна секунда и женщина захлопнула дверь, тут же последовал удар – волк прыгнул на преграду. Карина не успела опустить тяжелый засов и теперь подпирала дверь спиной, боясь отойти. Так она стояла почти пять минут.
- Он ушел. – Прошептала сама себе Карина. – Он ушел и сейчас я закрою дверь!
Сбоку, слева от двери, было окошко. Надо выглянуть, и если волка нет – поскорее опустить засов.
Продолжая держать спиной дверь, Карина наклонилась к окну…
И тут прямо в стекло ударила чья-то лапа. Лапа монстра! Это была человеческая рука, но с полоской серых длинных волос от тыльной стороны ладони и длинными, животными, желтыми когтями.
Карина отшатнулась от двери и бросилась бежать по коридору. Послышался удар двери о стену. Заворачивая за угол, Карина на секунду оглянулась – в дверном проеме был виден силуэт женщины на фоне луны. Ее лица видно не было, но видны были стальные когти на руках. Женщина выгнулась как кошка, обхватив края дверной лутки когтистыми лапами и выла, жутким, леденящим воем…
Карина неслась вперед, не разбирая дороги. Коридор, еще коридор, лестница, друга, третья… Карина бежала, хотя уже не могла бежать… И все время ей казалось, что оборотень рядом, прямо за спиной, готов разорвать ее на части…
Уходящая вниз полукруглая каменная спираль очередной лестницы нарисовалась совершенно внезапно за очередной распахнутой дверью. Карина застыла – там, внизу, в бездонном озере черной пустоты, не было слышно ни звука. Она прислушалась – ничего, кроме бешеного стука собственного сердца. А потом – далекий, заунывный вой.
И более не раздумывая, Карина устремилась в темноту.
Лесенка оказалась очень крутой и начисто лишенной перил. Кроме того, она шла не по-над стеной, а сама по себе. Сорваться с такой – проще простого, тем более с учетом того, что то и дело ступеньки резко уходили вбок. Полоска света вверху – очерчивающая дверь в подвал – становилась все меньше. Карина покрылась потом, стараясь не упасть со ступеней. О том, как она будет выбираться, женщина не думала.
Наконец, когда Карина уже отчалилась оказаться внизу, ступени кончились. Теперь она была в полностью темном подземном коридоре. Мелкими, осторожными шагами женщина пошла вбок и через пару минут уперлась в каменную стену. Большие, холодные кирпичи были сыроватые и влажные. Карина пошла на ощупь вдоль стены, прощупывая каждый новый шаг. В ушах гудело, а мысли совсем выветрились из сознания.
Волчий вой послышался неожиданно и ясно. Карина застыла, стараясь не шевелиться совсем. И вдруг где-то высоко вдали зажегся свет. Маленький огонек свечи. А за ним еще один, и еще один, и еще… Вдоль стен по ободу очень высокой, начинаемой у вершины лестницы комнаты, стали быстро вспыхивать толстые, тусклые свечи. Очень много свечей.
В развеивающемся полумраке Карина разглядела очертания комнаты. Огромного, глубокого подвального помещения, уставленного бочками и коробками. Не глядя на вершину лестницы, на которой различался силуэт человека, Карина бросилась за коробки и проскользила к основанию лестницы, прижимаясь щекой к камню в самом углу. Там она застыла, услышав гулкие шаги на лестнице и хриплое, громоподобное дыхание…
…Она сидела на холодном каменном полу и чувствовала, как на обнаженную спину падают капельки воска с висящей под потолком свечи. Но она боялась даже пошевелиться, чтобы прекратить это….
В ушах звенела тишина, пробиваема гулким стуком шагов. Карина, казалось, перестала даже дышать. Бежать было некуда – подвальный колодец огромной глубины был окружен каменными стенами без единого прохода. Тень от спускающейся по лестнице фигуры в огромной, втрое увеличенной проекции скользила по стене. Карина сжалась, казалось, ее собственное сердце стучит слишком громко – так, что его слышно за много миль вокруг…
…Но никто не слышал и никто не мог помочь…
И тут Карина заметила дверку. Небольшую дверку в каменной лестнице. Стараясь даже не дышать, женщина подошла к ней и потянула за ручку, ожидая самого худшего. Но дверка неожиданно легко и тихо распахнулась. Из отверстия пахнуло сыростью и прохладой. Не раздумывая, Карина нырнула в проход, старательно закрыв за собой дверку, и так быстро, как это только было возможно, поползла по узкому, земляному коридору.
Эта ночь превратилась в сплошную череду коридоров и комнат, калейдоскоп погонь и страха. Такое сложно было осознать и мозг Карины, наверное, понял это – потому что она больше не думала, а только слепо пыталась выжить…
Лаз вывел ее в темное помещение. Здесь стоял странный запах, было душно и пыльно. Карина попыталась осмотреться, но в помещении было слишком темно. Она пошла на ощупь и вскоре наткнулась на какой-то продолговатый высокий предмет. Женщина провела по нему рукой – местами гладкая, а местами шершавая и очень пыльная поверхность была холодной. Или каменной, или мраморной.
Глаза упорно не хотели привыкать к темноте.
Карина на ощупь пошла вдоль предмета. Он немного расширялся к одному краю, а в самом конце женщина нащупала что-то еще. Палки, поднимающиеся вверх. Одна вертикальна и выше две горизонтальные… Крест!
Карина отпрыгнул от продолговатого предмета, больно стукнувшись локтем обо что-то, скорее всего статую, и часто задышала.
Гроб. Темный склеп.
…А склепы замуровывали…
Пытаясь побороть отчаяние, она на ощупь пошла вперед, наткнувшись, наконец, на стену. Вдоль камня женщина пошла на ощупь, надеясь найти выход, и с каждым шагом отчаяние все больше захлестывало ее. Где-то далеко, из самых, казалось, недр земли послышался приглушенный вой. А потом шуршание. Кажется, оборотень нашел лаз в стене!
Карина стала быстрее перебирать руками, ощупывая камни. Она была в отчаянии, но жажда жизни внезапно стала еще сильнее и безумнее. Она почти побежала вдоль стены, скользя рукой по острым камням. И вдруг споткнулась, с разбега упав на каменный пол. Резкая боль в колени пронзила все тело. Карина прижала к нему руки, и пальцы нащупали теплую кровь. Крина попыталась понять, обо что споткнулась. Ступеньки… Лестница!
Забыв о разбитом колене, она стала подниматься по крутым ступеням вверх. То и дело спотыкаясь, и чуть ли не падая вниз, в бездну безликого склепа. Вновь послышался вой, теперь уже не приглушенный, а близкий и отчетливый. И тут же Карина заметила тонкую полоску слабого света и уперлась в дверь.
Она была шершавая, поросшая, наверное, мхом. Тяжелая каменная дверь, в полоске между створками виднелся отблеск лунного света. Карина навалилась на дверь, но та не поддалась. Женщина стала слепо ощупывать поверхность и, наконец, наткнулась на засов. Она со всей силы уперлась в него руками, с трудом поднимая тяжелый металл. Дверь жалобно скрипнула, а внизу вновь послышался вой. Карина поднатужилась, и засов выскочил из створок, с грохотом ударившись о ступени лестницы. Отколовшиеся камешки со стуком покатились по лестнице вниз…
Карина всем весом навалилась на каменные створки, и они поддались, освобождая дорогу.
На женщину пахнуло зябким ночным воздухом. Она была на кладбище. Левее возвышались стены особняка, впереди, за неровными рядами могильных плит, виднелись очертания пик ограды, а дальше – лесная чаща. Карина стояла на вершине уходящей в глубокий склеп лестницы. В небе над деревьями ярко и зловеще светила полная луна.
Женщина бросилась по кладбищу в сторону ограды. Она неслась между надгробий: больших и маленьких, с памятниками и крестами – очень разных, но всех одинаково старых и забытых.
Карина безнадежно уперлась в ограду – высокие черные пики уходили высоко, намного выше человеческого роста. Женщина в отчаянии ударила по ним и бросилась вдоль забора, спотыкаясь о могильные камни. И тут она опять услышала вой и, не в силах сопротивляться, повернулась.
Из распахнутых дверей склепа вышла фигура.
Высокая, с очертаний лунным светом стройной фигурой. Это была женщина. В ярком свете полной луны Карина ясно видела вышедшее существо.
Женщина была одета в серое от грязи обтягивающее платье с глубоким декольте и высокими, от талии, разрезами. На ветру платье развивалось вместе с длинными и спутанными волосами пепельного цвета. Оборотень была очень высокой, с широкими плечами и большой грудью. Ее лицо, отсвечивающее лунный свет, тоже было ясно видно Карине. Большие глаза, цвет на таком расстоянии женщина разобрать не могла, бледная кожа и широкий, красивый рот. Сейчас оборотень оскалилась, обнажая большие, звериные клыки. Она опиралась одной рукой на створку каменных дверей склепа, и огромные когти тоже отсвечивались в холодных лучах луны.
Карина застыла, глядя на волчицу. Та не шевелилась, по тигриному выгнув спину, и улыбалась клыкастой улыбкой. Они стояли так более пяти минут. Потом Карина попятилась назад, но тут же уперлась спиной в частые прутья ограды. Волчица дернулась и медленно пошла между могильных плит.
Карина хотела убежать, но внезапно что-то схватило ее за лодыжки – из сырой земли вырвались две руки. Одна полностью состоящая из костей, а другая мягкая и теплая, полусгнившая. Карина закричала, пытаясь подтянуться руками на ограде и вырваться, но кто-то с другой стороны забора обхватил ее, вжимая спиной в прутья, и не давая повернуться. Обоняния коснулся приторный, сладко-дурманящий запах. Карина не могла пошевелиться, только и следя за тем, как волчица-оборотень медленно и уверено скользит к ней между надгробных плит.
Она даже не пыталась вырваться – просто застыла, не в силах отвести взгляд от приближающейся фигуры.
Волчица застыла в метре от нее. Теперь Карина хорошо видела ее глаза – огромные, изумрудно-зеленые, с черными вертикальными зрачками. И длинные, нереальные ресницы. Оборотень оскалила клыки и медленно, с наслаждением облизнулась.
- Пусти. – Безнадежно прошептала Карина. – Пожалуйста…
Женщина запрокинула голову и засмеялась леденящим, диким, лающим, каким-то животным смехом. Ее хохот перешел в волчий вой, а потом она умолкла, резко опустив голову и вновь уставилась на Карину. Плотоядная улыбка стала шире.
Карина увидела, как в изумрудных глазах быстро лопаются сосуды и белки наливаются кровью, становясь из зеленых кроваво-красными. Улыбка становилась нереально огромной, переходила в волчий оскал. На руках оборотня проступила шерсть. Женщина неестественно выгнулась, опускаясь на четвереньки, и опять завыла, устремив взор на беспощадную луну…
…Перед Кариной стоял здоровенный волк с вертикальными зрачками в кроваво-красных глазах. Стоял и улыбался дикой, звериной улыбкой. Руки, державшие Карину, ослабели и отступили. Она стояла и смотрела прямо в глаза волчицы.
- Бе-ги! – отчетливо и хрипло пролаяла волчица отрывистые слова. – Да-вай, бе-ги! Ну! – ее оскал стал шири. – Бе-ги, я жду!
Карина попятилась, волчица не двинулась с места.
- Да-вай! – резко, оскалившись, пролаяла она.
И Карина понеслась, не разбирая дороги между черных могильных плит. Она услышала, как сорвалась с места голодная волчица. Она слышала шорох листвы под ногами зверя…
Волчица настигла ее в прыжке, повалив на землю и придавив своим весом. Карина пыталась ползти, загребая руками землю и сухие, гниловатые листья. Тяжелые лапы топтали ее, вдавливая в землю, громоподобное дыхание обдавало жаром.
- Па-па-лась! – пролаяла волчица где-то над ее головой.
Что-то тошнотворно хрустнуло и Карина почувствовала вместе с жгучей болью ржавый вкус крови, наполнивший рот. Полная луна в небе тоже заливалась красным, а в проблесках между надгробий закружились черные тени. Кладбище наполнил дикий визг и смех, женщина почувствовала холод. Окутанная им, она проваливалась в черную, бесконечную пустоту…
* * *
Карина медленно вышла на мощеный порог старого дома и посмотрела вдаль, где над лесными кронами по небу разливался розово-фиолетовыми волнами рассвет. Она молча смотрела в небо, когда сзади послышался глухой стук когтей соприкасаемых с деревянными досками, и тяжелое, хрипловатое дыхание. Карина, не оборачиваясь, опустила руку на голову подошедшей волчицы. Под ее пальцами шерсть стала длиннее и мягче, унося руку женщины вверх. Карина скользнула ладонью по мягким волосам, опуская руку на плече вставшей рядом с ней женщины.
- Рассвет. – Тихо сказала Карина.
- Ничего. – Ответила хрипловатым голосом подошедшая женщина. – Скоро снова настанет ночь…
