Раньше как и многие писал стихи под влиянием Толкина и не только.
Не судите строго. Может есть несоответствия с Легендариумом но все же:
Старый Лес
Лес проник из темной старины,
Что забылась, стерлась, изменилась.
Сотни лет стоял под сенью луны,
Сотни лет луна ему светилась.
Но лучи не проникали в лес,
Темная стена их пожирала.
Днем и ночью ночь царила здесь
Корни гиблым ядом наполняла.
В чащах мрачных злоба завелась:
Злоба, чернь, притворство и коварство;
Усыпить и раздавить грозясь,
Загнивало все лесное царство.
Племя хоббитов в опасные года
Завела судьба до края Леса.
В поле пища есть, в Реке - вода
От врагов лесная есть завеса
И решили путники тогда
Навсегда остаться жить в том крае,
Стали норы рыть, садить поля,
Лес не трогая, деревья, не ломая.
Годы шли, селенья разрослись,
Хоббиты не ведали печали.
Мрачный Лес старались обходить,
Старым Лес тогда прозвали.
А однажды поняли они,
Почему в Лесу селяне пропадали;
По ночам сквозь сумрак зла и мглы
Мертвые живых не пропускали.
Проклинали хоббиты тот Лес
Что коварно погубил их братьев,
Чары злые мог разрушить только свет,
И на свет осталось уповать им.
Старый Лес обиды не простил,
В бой гнилые чащи рвались.
Утром набирались зла и сил,
А под ночь к селеньям пробирались.
В темноте раздался гул болот
И селяне тени увидали;
Войска черных сил стояли у ворот,
Что живых от мертвых отделяли.
Но надежда меркла для живых,
Миг прошел, и треснули ворота.
Стрелы и мечи не брали их,
Но должны деревья гибнуть от чего-то.
Небо вспыхнуло предвестником в грозу,
Молния слепая что есть мочи
Грянула и подожгла кору,
Древо пало и сгорело в темной ночи.
Сотни факелов пронизывали мрак
И деревья сотней полыхали,
Лишь начнут гореть и тут же в прах
Рассыпались. С злобой умирали.
Битва завершилася с зарей,
Утром осветило солнце поле:
Черной выжженной Горелою Грядой
Навсегда оно осталась после боя.
Старый Лес замолкнул с той поры,
Чужаков не трогал больше,
Не сводил он путников с тропы,
Не пугал их в темных мрачных рощах.
Но преданья говорят о том,
Что не все гнильё искоренилось
И что в крае темном леса и глухом
Зло на время только притаилось.
Чтоб от леса села защитить
Городьбу Опорную сложили
С той поры и стали говорить:
«Лес ожил, но корни леса сгнили».
