В тумане замелькали факелы, послышался металлический лязг извлекаемого из ножен оружия вместе с властным скрипучим окриком, отдающим в темноте короткие неразборчивые приказы.
Орки тут же забыли о ссоре. Молча, не сговариваясь, сбились в подобие тупого двухрядного клина; лучники сзади, мечники в присядку спереди. Шаграт как за каменной стеной, с ятаганом под мышкой, лук в руке, стрела на древке, вторая крепко сжата в зубах. Время тянулось ужасно медленно. Пришлые тоже медлили, но капитан видел, как они по команде того же скрипучего голоса, пятились в стороны и на полусогнутых, прикрываясь щитами, заходили по флангам.
Орки заскрежетали зубами. Кто-то из лучников не совладав с нервами, выпустил в туман черноперую стрелу. Шаграт услышал, как она с глухим стоном впилась в дерево, а щиты противника при этом сомкнулись еще плотнее.
Капитан с бранью выплюнул стрелу изо рта:
- Не стрелять!
Неведомый враг выжидал, потихоньку окружая клин, с лева и справа. Прибывал в какой-то странной нерешительности, ведь пришельцев было много больше, нежели орков. Шаграт заключил так по количеству факелов, насчитав более двадцати огней, и это, не считая тех, кто окружали с боков!
К нему из строя на корточках подполз Сараб.
- Откуда эти клоуны? – спросил он в полголоса.
- А я знаю? – пожал плечами капитан. – Вроде бы наши, только чета молчат как идиоты.
- Слышь, братва! – крикнул он раскатисто. – Может, как ни будь, без драки договоримся?
Пришелицы почему-то не торопились с ответом. В темноте завязалась горячая перепалка и что-то вроде этого. Шаграт отчетливо услышал, как кто-то словил звонкого леща, по гроту раскатилось громкое «бац!», железо ударило в железо, а потом вдруг все стихло.
- Думают, – сказал Сараб со смехом.
Шаграт вышел из себя:
- Вы че! Сдохли все? Мир или война?!
- А вы кто такие?! – раздался скрипучий голос.
- Тьфу ты! Вы сами, кто будите?
- Кто такие? Отвечай, а то пожалеешь! – в голосе появились гневные нотки.
- Свои мы! – крикнул капитан. – От Базура идем!
- «Свои», это имя такое или звание?
- Свои, значит свои!
- Кидай «личную бляху» и пропуск! – велел голос.
- Стража, – выдохнул капитан с облегчением. Но оркам, жестом приказал быть на чеку. – Эй, начальник! Может, хватит только пропуска, а то бляху посеете, кто мне ее искать потом будет?
- Бляху и пропуск! – непреклонно вторил скрипучий голос. – И живее, мы шутить не любим!
Шаграт расстегнул пояс, снял с груди медную бляху с выбитым на ней порядковым номером, званием и именем, положил в месте с пропуском в кармашек пояса, и с тяжелым сердцем, что есть силы, запустил пояс в сторону чужаков.
- Лови!
Раздался далекий удар об пол. Огни забегали, возникла сопровождаемая отборными ругательствами суетливая возня, затем кто-то крикнул «Нашли!», факелы не надолго замерли, а потом все в месте стали быстро надвигаться из тумана.
- Капитан! Не стреляйте! – предупредил скрипучий голос. – Мы дозором, из Четвертого заслона.
Вывалили обезьяноподобные тени с большими прямоугольными щитами, и массивными копями наперевес. Кое у кого вместо копий имелись старые добрые ятаганы, длинные алебарды с широкими, как садовая лопата наконечниками, и короткие мечи гундобадских легионеров, с узкой рукоятью без гарды, но ужасным шире ладони, толщиной чуть ли не пол дюйма, прямым обоюдоострым жалом. Не особо эффективны супротив пехоты в войне на равнине, где верх берут легкие спахты и длинные фламберги, эти клинки считались незаменимыми в пещерах и рудниках, в тесных подземельях, в яростных сечах плечом к плечу.
Чужаки действительно были орками, горбатыми, плосколицыми гундобадскими воинами-стражниками, облаченными в легкие кольчуги, как восточной, так и западной вязки. Шаграт даже разглядел, на некоторых мастерскую работу кузнецов старого Дарина. Естественно не без зависти. Эти редко когда подводили владельца, сплетенные из неведомой стали, они не боялись ни стрелы, ни ржавчины. Секрет изготовления, знали лишь гномы колена Дарина, да и то не многие. И не выжгли его у тех немногих за тысячи лет ни каким каленым железом, ни орки, ни люди, ни даже эльфы, сколько не пытались.
Капрал-предводитель, как раз в такой кольчуге, выступил вперед и сноровистым движением спрятал свой короткий меч в ножны. Орки, включая панцирников и капитана, последовали его примеру, ятаганы отправились за пояса, луки за спины, а наконечники копий и алебард вверх, в темноту сводов.
- Ох, и нагнал ты жути брат! – приветственно сказал ему Шаграт. – Впору штаны менять. Честное слово! Вы всегда такие гостеприимные, или только вечером по пятницам?
- Уже почти утро, и суббота капитан, – заметил обладатель скрипучего голоса.
- Ладно, ладно, – похлопал капитан по его плечу. – Я тебе не начальник, а ты мне не подчиненный, так что просто зови Шагратом. Кстати, тебя то, как звать?
- Арбаг, - представился капрал.
- Вот, что Арбаг, давай как ты мой поясок обратно, и все что в нем было - тоже давай, - потребовал Шаграт.
Арбаг послушно протянул капитану его пояс.
Между тем орки быстро нашли общий язык и уже вовсю чесали старые и новые армейские байки и каламбуры. Ржали при этом как табун диких лошадей, хотя каждый знал весе эти истории на зубок и в разных вариациях. Но надо же как-то было отвести душу, после того как они невольно пощипали друг другу далеко не мифриловые нервишки. Речь здесь шла и о кривом ключнике Снаге, и о том же Снаге, только стукаче, и о жадном работорговце Дори, которому конце концов за скупердяйство, выдрали бороду свои же собственные родственнички. Неуемный смех взорвался просто каким-то единым утробным завыванием, когда Мага пересказал на свой лад, знаменитую, до дыр затертую, сто раз пересказанную и переиначенную историю, о том, как собаки-эльфы вздумали как-то повоевать, да тут же поймали по зубам тяжелым сапогом Гундобадской братии. И бедные, бедные - ели ноги унесли.
- Ты им про себя расскажи! – посоветовал ему Шаграт, покатываясь со смеху. – Сам как ходячий анекдот.
Арбаг тоже не отставал, и заставил капитана долго скалить зубы, поведав по секрету парочку примечательных историй из жизни старого скряги, неисправимого баламута, знаменитого на всю марку коменданта и капитана - то бишь Базура. «Да, да, он так может!» повторял Шаграт сквозь дикий хохот. «А вот этого я за ним еще не знал!».
Однако начали за здравие, а кончили, как это часто у них бывает – за упокой. Слово за слово и вот уже из обсуждения задержки годового жалования, разговоры, резко, без какого либо видимого перехода снизошли в похабщину, в ожесточенную грызню, чуть ли не в драку, когда кто-то неудачно пошутил: «А что если нам снова выстроится боевым порядком? Мы бы вам задницы то надрали, косоглазые уроды!» Неизвестно чем закончился такой поворот событий, если бы Шаграт вдруг не вспомнил о Хеурут.
- А ну кончай возню костоглоты! – прикрикнул он на своих уже вполне серьезно. – Вас хлебом не корми, дай только поцапаться!
Орки чуть поутихли. Причем и те и другие. Замечание капитана подействовало вроде ведра студеной воды, неожиданно опрокинутого после хорошей бани прямо на разгоряченную голову. И все же от Арбаговой стражи так и сыпались наглые, подстрекающие к мордобою, «Крылатые выражения». Капрал пообещал горлодерам «Засунуть их поганые лизала глубоко в задницы, если еще раз, хотя бы из одного хайла, вырвется одно единственное слово!» Угроза оказалась волшебной. Арбаг видно не очень то любил шутить, и запросто мог от обещаний перейти непосредственно к делу. И уже в гробовом молчании Шаграт поведал ему о своем затруднительном положении, умолчав при этом из соображений безопасности и секретности о цели путешествия.
Арбаг долго сопел и чесал за ухом.
- Так это вы орали как недорезанные? - сказал он с усмешкой. – Ну и дела! А мы то грешным делом подумали, что эльфы побили заслоны и с боем рвутся к тракту! Мы как раз из северной ветки вышли, после облавы; вдруг крики, топот, грохот, аж стены ходуном. Мои с перепугу, как заголосят в одно горло: «Эльфы мол, эльфы пожаловали!» А я думаю: «Какие на хрен эльфы?» У нас, видишь ли, с недавнего времени плановая перекличка по заслонам. Ну да. Через каждые шесть часов от Базура с докладом летит нетопырь, летит до Углука, потом до Азуга, Ажгура, до нашего Шрека, Джарга, Зураба, а от Зураба прямиком в марку, к господину Урбозу. Так что думаю, если б эльфы только сунулись к Базуру, - у нас до самого тракта давно все на ушах бы стояли. А тут такое дело…. Стоим мы, репы чешим. Горбага вдруг осенило: «Зверь наверно кого ни будь сцапал, а мы будто бы слышали предсмертный крик….» И тут опять заголосил кто-то, вроде как уже поближе…
- Постой-ка! – перебил его Сараб вытянувшись от любопытства. – А не те ли это звери, что нас донимали? – сказал он, переглядываясь с Шагратом.
Настала очередь удивляться капралу:
- Вы Его видели? – спросил он шепотом. И Шаграт почувствовал, как орк весь напрягся, а все его воины встрепенулись, нервно сжимая оружие. – Где он?
- Видеть не видели, но слышали хорошо, - пояснил Сараб. – Увязались за нами какие-то, в том гроте, – орк махнул на зад. – Чуть ли не в ухо дышали, все сопели да фыркали, а трогать не трогали…
Солдаты Арбага загоготали.
- Вы видать ночью здесь еще не бывали? – спросил капрал, тщетно пытаясь унять в себе смех.
- Шаграт утвердительно кивнул.
- Теперь понятно, - сказал Арбаг. – Это не звери. То - ревуны.
- Ревуны? – недоуменно переспросили Сараб и Шаграт в один голос.
- Ну да, мы их так меж собой называем. Кто они такие знает наверно только Владыка, да и тот навряд ли. Живут здесь, сколько я себя помню…. Но появляются только ночью, вместе с туманом. А то, что вы их не видели, это неудивительно. Ревунов еще ни кто не видел, потому что, как я лично думаю, они чистой воды ДУХИ! Да, да, духи бесплодные. Пугать пугают, а вреда то, от них ни какого….
- А чего я смешного сказал? – обиделся Сараб. – Чего вы ржали как лошади?
Арбаг долго мялся, а потом сказал с улыбкой:
- Видите ли, эти гроты, у нас вроде полигона проверки на вшивость. Шрек посылает сюда по одиночке новичков, или временно расквартированных, про ревунов, конечно, не говорит ни слова. А посылает ночью в самое их время, когда они напускают этот туман и незримые бродят взад-вперед. Новобранец приходит сюда, а ревунам, только дай в руки игрушку…. Гоняют они беднягу до самого утра себе на радость, и что характерно, чем больше ты их боишься, тем они злее становятся. Главное не рыпаться, если испугаешься и побежишь, непременно свернешь себе шею, или они тебя в какую ни будь яму загонять. Ну а кто ночь выдержит, тот герой!
- Ты конечно и есть тот герой, – сказал Шаграт, скаля зубы.
- Мы все ими были, – Арбаг переглянулся со стражей, и те утвердительно закивали. – Шрек любит пошутить, он сидит в комендантах уже лет двести, а то и больше, и редко когда изменяет своим привычкам…. И развлечениям! А теперь, вот и вы проверку на вшивость прошли, – капрал хохотнул и умолк.
- Все равно я не пойму, хоть убейте, – развел Сараб руками. – А кто тогда Звери?
- Не звери. ЗВЕРЬ! – Арбаг уже без тени веселья перешел почти на шепот. – Зверь, – это не шутки ребята. Даже не знаю, с чего и начать…. Началось все месяц назад; Тогда еще объявили военные сборы, и марка потребовала по дюжине воинов с каждого гарнизона для пополнения Гундобадского ополчения. Наш комендант, господин Шрек, выбрал двенадцать головорезов и, следуя приказу, не медленно отправил их в марку. В месте с Мигой. Шрек назначил его в качестве сопровождающего, на случай, если бы парни наплевали на приказ и вздумали куда-нибудь улизнуть.
После этого, Мига должен был сразу же вернуться обратно. Но он не вернулся. Не вернулся он и спустя два дня, хотя до марки всего то день с хвостиком - туда и обратно. Мы забеспокоились, но не так, чтобы бросить все и немедленно кинутся в поиски…. Сперва послали в марку депешку, мало ли что, может там его, придержали малость. С марки шлют ответ: «Был мол такой, два дня назад. Солдат передал и теме же ногами обратно отправился».
Мы насторожились. Есть конечно и у нас любители погулять недельку другую в корчме. По долгу службы так сказать. А после как нив чем небывало явится с синей рожей, уверяя Шрека, что это было в шестой и последний раз. – Арбаг искоса взглянул на стражников. Мол, про вас речь бездельники. – Но только не старина Мига. Не мог он на кабакское поило позарится, не солдатня ведь, капрал. Первым считай офицером в гарнизоне был. После Шрека разумеется. Тут еще с пятого и шестого заслона вести подоспели. Оказывается он прошел через них тем же вечером, как полагается, а на пути к нам как в землю провалился. Устроили поиски. Искали три дня. Попросили даже помощи у соседей. На третьи сутки нашли его личную бляху и обрывки кольчуги. Самое интересное, что бляху обнаружили у пятого заслона, а кольчугу здесь – в Северной ветке. Как она оказалась в Северной ветке не минуя наши ворота, неизвестно вообще. Все лазейки давно завалены и пройти от туда сюда, кроме как через заслон невозможно, если конечно ты не ревун и не можешь ходить сквозь стены.
Поискали еще сутки, да так больше ни чего не нашли. А потом и Шрек рукой махнул – пропал Мига ну и хрен с ним.
Прошла неделя. Про Мигу все уже забыли. Но вдруг спохватились долговязого Абрука. Шрек вспомнил, что посылал его зачем-то к Джаргу еще в первую ночь поисков. Опять таки одного. Абрук пропадал где-то уже пятые сутки, а у Шрека за делами и заботами из головы все по вылетало. Послали к Джаргу гонца. Точнее целых трех, по одиночке уже ни кто идти не хотел ни за какие пряники. Гонцы вскоре возвратились неся Шреку, как вы наверно уже догадались далеко не радужные новости. Впрочем, и без того было ясно и понятно – Абрук пропал. Пропал при тех же странных обстоятельствах – будучи один, в ночное время, на отрезке между нами и пятым заслоном. Мы не знали что и думать. Складывалось такое впечатление, что в тоннелях завелся какой-то эльфийский мститель-недоносок, возможно даже не один, наверняка с заколдованным мечем, коли смог разодрать на Миге его гномью броню. Но куда он девал трупы и где скрывался между делом? Эти вопросы, как не ломали мы головы, оставались без ответов. Кто-то припомнил, что вот уже месяц как пропали ходоки одиночки. Обычно за день проходило пять шесть харь, кто к тракту кто от тракта, наемники там всякие, штучные рубаки, короче сброд. А тут за неделю редко, редко когда пяток объявится. Хорошо вооруженные отряды и караваны к примеру проходили как всегда, раз, два в неделю, а одиночки словно бы повывелись. Шрек тогда поинтересовался у Базура, в чем тут дело. Но Базур уверял в письме, что пропускает к тракту аккурат пять семь харь за день, бывает и больше. А вот от вас, кто ближе к тракту, тоже почему-то одиночек поубавилось. Пошутить еще изволил: «Жрете вы их, что ли сволочи?»
Но нам было не до его глупого остроумия. Пока думали и гадали что предпринять – часовые ударили в набат. Парни сидели в караульне и как водится, от скуки баловались в очко... В карты естественно, а не в то, что вы подумали. Вдруг что-то вломилось прямо через бойницу, и не успели они глазом моргнуть, а это нечто уже исчезло также внезапно как и появилось, махнув им на прощанье мохнатым хвостом, а на месте бедняги Уназа остались лишь его бубновый туз, валет крестей, да опрокинутая на пол кружка.
Арбаг перевел дух и качнул головой.
- Какой тогда поднялся тарарам ребята! – продолжил он.
***
