Тема: Призраки огня

[argghh›]

Преступник, ведомый призраками, не боится аутодафе.
От огня его закрывает холод призрачных хороводов.
Через слой наносного лоска вдруг под его руками
Проступает или угадывается чистота исходного кода.

Кто б ни был за плечом советником,
кто б ни шел по корявому следу,
Кто б в глаза не заглядывал исподволь,
Предлагая полцарства за малость, -
Он не верит в знаки и символы,
Даже пусть обещают победу,
Только смажет жиром отметины,
что на память на сердце остались.

А волшебник, ставший преступником, он от призраков застрахован,
Тени дня и ночные тени убегают с его дороги.
Отливается заново в форму, выходя из горнила геенны,
Пустотелый разум заполнен, сердце отлито пустотелым.

И кого б ни держал за горло он,
И кого б ни толкал в кусты -
Он всегда на мосту над пропастью
И давно уже жжет мосты.

[argghh›]

Сижу, перечитываю и думаю: может, убить последнее четверостишие совсем?

[гхкость›]

Отталкиваюсь от первой строчки. Преступник или НеГерой, мир НеГероя и аутодафе как реакция мира вообще. Я понимаю, что он ведом своей судьбой и ее сам строит. А вот лоск и код - откуда. Код Да Винчи - не читали, сэр мы его. Ни первая моя голова ни вторая. Откуда код? Версия читателя - с жертвы слетает наносной лоск, появляется чистота кода? Заумно, однако.

Жиром отметины - тоже не ясно, почему. И откуда появился волшебник.
И оноситель последнего.

И кого б ни держал за горло он,
И кого б ни толкал в кусты -
Он всегда на мосту над пропастью
И давно уже жжет мосты.

Двусмысленно на первый взгляд. Очевидно на второй. Наверное, оно правда только для красоты.

[Kamili›]

Какое-то оно невнятное и запутанное.
Последняя строфа более менее выдержанная. Но она словно из другого текста.

[argghh›]

Да, вы правы. Решил все-таки последнюю строфу удалить:

Преступник, ведомый призраками, не боится аутодафе.
От огня его закрывает холод призрачных хороводов.
Через слой наносного лоска вдруг под его руками
Проступает или угадывается чистота исходного кода.

Кто б ни был за плечом советником,
кто б ни шел по корявому следу,
Кто б в глаза не заглядывал исподволь,
Предлагая полцарства за малость, -
Он не верит в знаки и символы,
Даже пусть обещают победу,
Только смажет жиром отметины,
чтоб на память на сердце остались.

А волшебник, ставший преступником, он от призраков застрахован,
Тени дня и ночные тени убегают с его дороги.
Отливается заново в форму, выходя из горнила геенны,
Пустотелый разум заполнен, сердце отлито пустотелым.

А вот лоск и код - откуда

От жертвы, вестимо

Жиром отметины - тоже не ясно, почему.

Смазывает, чтобы остались. На память.

[Йеннифэр›]

Читала, что модер всегда прав, и все же...
В общем, основная проблема здесь - рифмы. Поработайте, и будет неплохо (мне больно уж понравилось название... )
А вот размер при таком количестве слов и слогов выдержан. Это хорошо. Большой плюс.

[argghh›]

модер всегда прав, но к разбору его стихов это не относится
Спасибо, буду думать

[Lemminkainen›]

Ощущение душевного распада передано неплохо, однако в этом распаде герой находит нечто созидательное(поэзия хаоса и пустоты), а это попахивает буддизмом. Но грань между буддизмом и нигилизмом очень тонка, а нигилизм в содержании превращается в "пофигизм" в форме. Автор - носитель солипсического сознания - уже не заботится о понятности читателю, путь волшебника уже не понятен(куда идёт, зачем), так же, как и индивидуальные образы-символы. Так солипсизм закономерно переходит в аутизм, самодостаточность внутреннего мира без попытки раскрыть его для внешнего мира

[argghh›]

"ничего не понял" можно было написать и короче

[John›]

гееННы

[argghh›]

Да, точно. Спасибо.

[posadnik›]

интермедии в конце не хватает, имхо. Первый вариант просто кончался сырятиной на три строки (ухудшение качества образов в строфе от первой строки к последней; первая читается, вторая уже не так, дальше совсем сыро и вода)

[argghh›]

Кажется, докрутил, и дальше крутить не буду:

Преступник, ведомый призраками, не боится аутодафе.
От огня его закрывает холод призрачных хороводов.
Через слой наносного лоска вдруг под его руками
Проступает или угадывается чистота исходного кода.

А волшебник, ставший преступником, он от призраков застрахован,
Тени дня и ночные тени убегают с его дороги.
Он отлился заново в форму, выходя из горнила геенны,
Пустотелый разум заполнен, сердце отлито пустотелым.

И кто б ни ныл за плечом советником,
кто б ни шел по корявому следу,
Кто б в глаза не заглядывал исподволь,
Предлагая полцарства за малость,  -
Он не верит в знаки и символы,
Даже пусть обещают победу,
Только смажет жиром отметины,
Что на память на сердце остались.