Тема: Письмо Белинского Гоголю.

[John›]

Эпиграф:
"Я уже как-то рассказывал, что в шестьдесят восьмом году мне довелось жить в Дубне, работать там. Я заболел, попал в больницу и, естественно, ко всем своим друзьям приставал с просьбой приносить мне что-нибудь читать. Вот однажды пришел мой приятель-физик и с довольно таинственным видом сунул мне под одеяло книжку, завернутую в белую бумагу. Я был уверен, что это какой-нибудь очередной том самиздата, и спросил его, что это. Он сказал:
— Это Салтыков-Щедрин, «Современная история».
— Да ты что, с ума сошел, что ты мне принес?
Он говорит:
— Сейчас в Дубне все этим романом зачитываются. Ты только начни, открой на первой странице, и ты увидишь, что это действительно самая современная история, недаром она так названа автором.
Я открыл и с первой же реплики покатился со смеху, потому что там реплика была, если мне не изменяет память, такая: «На днях заходил ко мне Глумов, затворил дверь и с таинственным видом сказал: — Надо повременить». Я зашелся от смеха и с восхищением и восторгом прочел этот роман, в котором, действительно, такое количество догадок, такое количество прозрений, такое количество совершенно поразительных совпадений с тем, что происходило вокруг нас в то время в Советском Союзе, что я понял, почему этот роман пользуется таким сумасшедшим успехом среди физиков в Дубне и почему он ходит по рукам наравне с самиздатом."

Александр Галич «М. Е. САЛТЫКОВ-ЩЕДРИН — К 150-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ».

Весьма современным я нашёл и данный текст:
http://ru.wikisource.org/wiki/Письмо_Н._В._Гоголю_(Белинский)

Каюсь - ранее не читал ни самого письма, ни вызвавших его "Выбранных мест..." Гоголя.
Да и о петрашевцах слышал краем уха.
А вот пробило.

Ведь письмо-то Белинским в наш век писано, оттуда - сюда, прямо по Галичу.

"Что Вы подобное учение опираете на православную церковь - это я ещё понимаю: она всегда
была опорою кнута и угодницей деспотизма; но Христа-то зачем Вы примешали тут? Что Вы нашли общего между ним и какою-нибудь, а тем более православною, церковью? Он первый возвестил людям учение свободы, равенства и братства и мученичеством запечатлел, утвердил истину своего учения. И оно только до тех пор и было спасением людей, пока не организовалось в церковь и не приняло за основание принципа ортодоксии. Церковь же явилась иерархией, стало быть поборницею неравенства, льстецом власти, врагом и гонительницею братства между людьми, - чем и продолжает быть до сих пор."

"Что касается до меня лично, предоставляю Вашей совести упиваться созерцанием божественной красоты самодержавия (оно покойно, да, говорят, и выгодно для Вас); только продолжайте благоразумно созерцать её из Вашего прекрасного далёка: вблизи-то она не так красива и не так безопасна... Замечу только одно: когда европейцем, особенно католиком, овладевает религиозный дух, - он делается обличителем неправой власти, подобно еврейским пророкам, обличавшим в беззаконии сильных земли. У нас же наоборот, постигнет человека (даже порядочного) болезнь, известная у врачей-психиатров под именем religiosa mania, он тотчас же земному богу подкурит больше, чем небесному, да ещ` так хватит через край, что тот и хотел бы наградить его за рабское усердие, да видит, что этим скомпрометировал бы себя в глазах общества... Бестия наш брат, русский человек!"

"Некоторые остановились было на мысли, что Ваша книга есть плод умственного расстройства, близкого к положительному сумасшествию. Но они скоро отступились от такого заключения: ясно, что книга писалась не день, не неделю, не месяц, а может быть год, два или три; в ней есть связь; сквозь небрежное изложение проглядывает обдуманность, а гимны властям предержащим хорошо устраивают земное положение набожного автора. Вот почему распространился в Петербурге слух, будто Вы написали эту книгу с целию попасть в наставники к сыну наследника. Ещё прежде этого в Петербурге сделалось известным Ваше письмо к Уварову, где Вы говорите с огорчением, что Вашим сочинениям в России дают превратный толк, затем обнаруживаете недовольство своими прежними произведениями и объявляете,что только тогда останетесь довольны своими сочинениями, когда тот, кто и т. д. Теперь судите сами: можно ли удивляться тому, что Ваша книга уронила Вас в глазах публики и как писателя и, ещё больше, как человека?"

А ведь письмо сие, классиком классику написанное, в школах не преподают.
Равно как и Михаила Евграфовича ограничивают сказками, а о Гумилёве и Галиче и упоминаний нет.
Своих непременно заставлю прочитать.
Да и всем рекомендую.

Говорят, что нам нужны
Посмирнее Щедрины
И такие Гоголи,
Чтобы нас не трогали.

[Elentirmo›]

Вот, вот только позавчера обсуждали эту тему. Наша начальница - учительница русского и литературы в школе. Эх какая тетя! Пробивная, башку свернет, если кого обидят, борец за справедливость, бывшая комсомольская обкомовка. Так вот она как раз и говорила про Белинского, что она-то детям его преподает, несмотря на отсутствие его в программе. И делает упор на его антигоголевские и антиправославные позиции, считая их чрезвычайно современными. Особенно сейчас, когда дети, по ее словам, ну просто замордованы мракобесием, в том числе и разными концами света и прочей ххх-ней.

[Balin›]

"Равенство, брат, исключает братство.
В этом следует разобраться.
Рабство всегда порождает рабство.
Даже с помощью революций.
Капиталист развел коммунистов.
Коммунисты превратились в министров.
Последние плодят морфинистов.
Почитайте, что пишет Луций."

Это Бродский, это 1967 год, между прочим. Выделение мое.

Салтыков-Щедрин хорош и Салтыков-Щедрин в своих строках жив и поныне именно потому. Вице-губернатор двух губерний и ссыльный, кстати. =) С той поры утекло много воды, появилось много всего нового и невиданного, но то старое, о чем писал М.Е., никуда не делось. И не собирается.

Что же до "неистового Виссариона", то я признаю его значение как литературного критика. Однако уже как публицист он куда слабже - основным стержнем писаний его является прежде всего эмоциональный запал, желание перевернуть привычные реалии.

Несомненно, чрезвычайно горячий был человек. И в своей горячности, мягко говоря, неаккуратный. "ЛибертЭ-эгалитЭ-фратернитЭ" к тому времени было уже лозунгом, всячески себя зарекомендовавшим с самых разных сторон. В том числе и очень мрачных.

Неужто egalite французской революции (с ее Культами разума и прочим) имело много общего с равенством перед Богом ("Ему дороже нищий Лазарь Великолепного волхва")? И что за fraternite-братство должно было соответствовать словам "возлюби ближнего своего"?

Белинский вполне осознанно передергивает, как и все те, кто хотел использовать имя Иисуса Христа в целях своих. Да, "священная сущность власти", "помазанник Божий" и прочее - это тоже спекуляция. Но нет, Христос не имеет отношения ни к изложению коммунистических идей ("отцы-основатели" это очень хорошо понимали, отсюда в немалой мере и атеистическая направленность их трактатов), ни к революционному разгулу, запечатленному в блоковских "Двенадцати", ни к попыткам использования евангельской истории как одного из камней в башне чьих-то корыстных целей.

Дальше идет попытка на фоне противопоставления проиллюстрировать весьма умозрительный принцип вечного противостояния иерархии и ее отсутствия. В философском смысле отмечу, что способность распространять христианское учение и поддерживать знание о нем по всему миру без отсутствия какой-либо иерархии, организации могла бы быть названа действительно божественной; здесь больше спорить не о чем.

В историческом же смысле нестыковки довольно очевидны. Во-первых, безиерархическая система, пожалуй, органически неспособна хранить учение от ересей, искажений и подмен, от лжеоправданий. Тут даже механическое запоминание, как мы знаем, не поможет (да и нужно ли оно, механическое-то?)... Вот хотя бы один аргумент в пользу наличия некой иерархии. Иначе - сектантство, деформация и утрата того, зачем все было нужно.

Да, с этими целями не всегда справляются и иерархически построенные системы. Да, упадок, перенятие от каждой новой эпохи служителями церкви ее недостатков, забвение или так ярко проявляющийся кое-где ревизионизм, сектантство - все это существует и в этом случае. Но если б закончилась на апостолах весть, идущая к людям, если б никто не взваливал на свои плечи ответственности за хранение и возглашение ее, в результате остались бы лишь какие-то неясные сюжеты вроде историй из греческой мифологии в детских книжках. А христианству уже две тысячи лет.

Желающие могут припомнить, кто и когда в той же православной церкви возвышал голос против бед или властного произвола. Могу и напомнить, если будет нужно.

А вот во втором абзаце я с Белинским почти полностью согласен. Он обобщает и в обобщениях своих не вполне прав, ссылается на "национальный характер" как на какую-то вполне единую и однозначную категорию. Но слова об отношении к неправой власти (да хотя бы о попытке не сдвинуть саму власть, но изменить ее сущность) - справедливы. Для двадцатого века они просто убийственно справедливы. И здесь, замечу, церковь действительно бывает слабее в своих предстоятелях, чем это могло бы быть, действительно подвержена чинопочитаниям и угодничеству. При всей той разнице, какая есть между ней нынешней и ней века девятнадцатого (я не о лучше/хуже, я совсем о другом).

Третий абзац грешит ссылками на "публику" как на фактор, безусловно должный влиять на слова/поведение/соображения человека. При всем при том и он может быть сочтен злободневным - не только авторам, чье творчество заслужило признание и даже любовь, но и любому человеку не пристало низвергать свое достоинство до вовсе уж беспринцИпного раболепия. *это не говоря уж о той громадной разнице, что лежит между самодержцем всероссийским и вороватыми мелкотравчатыми бюрократами. =)

John, а обсуждение привычки к чтению, школьных программ, причин и необходимости присутствия в них русского языка и литературы, целей, преследуемых изучением этих предметов, содержательной частью о-зна-ком-ле-ни-я с литературными произведениями в рамках среднего учебного и обыкновенной квалификации педсостава, а также всех последствий, которые из того часто происходят, - такое обсуждение способно увести нас глубоко и далеко. Считать ли это оффтопом - смотрите сами, топик Ваш. =)

Для затравки могу подкинуть только один пример - как Вы представляете себе изучение Н.С.Гумилева и его творчества в школьных условиях?

*техническое* Elentirmo, это не модераториал, но я думаю, мы спокойно можем обойтись и без всяких эвфемизмов. Спасибо. =)

Elentirmo, я верю, что Ваша коллега человек хороший, но ни комсомольско-партийное происхождение (отрицательный пример (с): ВИМ - и тысячи их), ни антиправославный посыл, ни активное использование слов "современный" и "мракобесие" без расшифровки понимания их конкретным оратором еще не делают ее источником, который рождает лишь правильные суждения. Нам бы в этом смысле чего-нибудь поразвернутей для обсуждения, а? =)

[John›]

Честно говоря, провокационность моего поста была в ином - в невероятно остро стоящем для современности вопросе, который поднимается в письме, вопросе отношения к любой иерахической власти, светской ли, церковной ли.
Думается мне, что интеллигенция, если не впихивать в это понятие "достоевщину" всяческую, представляя собой "взрослую" прослойку в инфантильном обществе, является по определению анархической составляющей.
Ведь иерархия власти - отнюдь не антипод хаоса, как сама власть всегда пытается убедить общество.
Властная иерархия необходима _незрелому_ обществу, и чем менее зрелым общество является, тем структурнее и прочнее "вертикаль".
А вот взрослому и разумному человеку власть мешает, она ему вообще не нужна, так как он способен воспринимать мир и людей, и общаться с людьми, не прячась за форму, погоны, инструкции, не боясь мира, не сбиваясь в стаю.
Именно поэтому, интеллигенции важна идейная, духовная составляющая. Иерархическая же идея, не являясь истинно духовной, всегда воспринимается как инфантильная.
Я бы ещё эту тему пожевал, буде кто заинтересуется.

[John›]

Балин пишет:

Да, с этими целями не всегда справляются и иерархически построенные системы. Да, упадок, перенятие от каждой новой эпохи служителями церкви ее недостатков, забвение или так ярко проявляющийся кое-где ревизионизм, сектантство - все это существует и в этом случае. Но если б закончилась на апостолах весть, идущая к людям, если б никто не взваливал на свои плечи ответственности за хранение и возглашение ее, в результате остались бы лишь какие-то неясные сюжеты вроде историй из греческой мифологии в детских книжках. А христианству уже две тысячи лет.

Иерархия для этих целей как раз необязательна. Еврейский раввинат диаспоры (да и Шатт-аль-Ислам)тому подтверждением.

[tolen›]

способность распространять христианское учение и поддерживать знание о нем по всему миру без отсутствия какой-либо иерархии, организации могла бы быть названа действительно божественной

Если уж на то пошло, то епископат, как иерархический институт христианской церкви, организовался не ранее середины/конца второго века, когда христианство благополучно распространилось по всей Римской Империи. Так что к распространению Благой Вести иерархия отношения не имеет.

безиерархическая система, пожалуй, органически неспособна хранить учение от ересей, искажений и подмен, от лжеоправданий

Можно подумать, что христианская иерархия сильно способствовала единству догмата и препятствовала возникновению ересей. Пока св. равноап. Константин Великий не приложил руку, святые отцы церкви, кто во что горазд, суди и рядили. Вплоть до взаимных отлучений, между прочим. Эта самая жёсткая иерархическая структура как раз таки больше вредила целости церкви, чем способствовала сохранению чистоты вероучения.

[Balin›]

*обнаруживаю неграмотность*

John, а Вы не швырнете в меня какой-нибудь ссылкой про Шатт-аль-Ислам? Буквальный перевод мне ничего не сказал, а Яндекс согласился отозваться на это сочетание только Гаррисоном. =)

Я, кстати, чуть-чуть подозреваю, что, во-первых, упомянутые примеры базируются на книжном знании, а кроме того - кое-какая иерархия там присутствует. Беглое прочтение результатов из Гугла дало выяснить, в частности, что именно при расселениях и образовании диаспор постепенно появилась цепочка Верховный раввин - Верховный раввинат - раввины - йешибот. Почему последнее - да просто потому, что в тех же словарях написано, что раввином, может стать каждый, кто благочестив и имеет достаточные богословские знания.

tolen, думаю, что иерархия все же имеет отношение. =) Однако суть того, как и почему христианство достигло ушей и сердец жителей самых разных концов империи, конечно, не в ней, тут я с Вами согласен. Вопрос в том, насколько долговечным было бы общее понимание без нее. И да, это еще не иерархия времен Семи Соборов.

Что касается "судили и рядили", то не поспоришь с тем, что первые века христианства были временем жарких споров, а иногда и противостояний. Однако я как-то не согласен с тем тезисом, что единство церкви было достигнуто во времена Константина и его же усердием и связано было с обретением "государственного статуса". Константин всю свою жизнь провел некрещеным и крестился лишь перед самой смертью; соображения его изначально я склонен считать чисто политическими. Он сделал прошлым гонения на христиан, признал право на существование христианской церкви, а христианские общины в ответ сделали его властителем всей империи...

Единство догмата и нерушимость содержания учения все же были сохранены, хотя зачастую в некоторых общинах зарождались течения, которые приходили к заблуждениям или ересям. Можно легко видеть разницу между существованием епископальной и пресвитериальной (общинной, неиерархической) форм церкви. Это, например, католицизм и протестантизм на Западе или православие и староверы в России. При всем при том, что отдельные представители и общины "пресвитериальной" формы могут казаться (или быть) более достойными, более истовыми в своей вере, тщательней блюдущими жизнь в соответствии с заветами христианства, отсутствие возможности разрешения споров, отсутствие высшего авторитета неизбежно в течение нескольких поколений или даже быстрее приводит к сектантству (или ограждению от мира) либо к погружению в ереси и "размыванию" основ. Последнее особенно ярко проявляется в западном мире, где отдельные протестантские церкви принимают и вводят в обиход вещи, к которым у христианства не может быть терпимости, не то что внедрения в церковную жизнь, а также чужеродные и противоречащие самому духу христианства положения.

Я сейчас разражусь кошмарным полуоффтопным к теме цитированием с оверквотингом... я просто решил не разрывать текст.

Первоначально, в апостольское время, термин «епископ», как он употребляется в посланиях апостола Павла, обозначал старшего наставника отдельной общины последователей Иисуса Христа. Епископы надзирали христиан конкретного города или конкретной провинции, в отличие от апостолов (преимущественно странствующих проповедников). Впоследствии термин обретает более специфическое значение высшей степени священства — над диаконской и пресвитерской.

Развитие внутренней организации христианских общин и христианской церкви следует в данный период той магистрали, которую мы наметили в соответственном отделе предыдущего §; созданные этим развитием перемены были очень значительны. Как было сказано раньше, христианские общины содержали двойной элемент, общеколлегиальный и специально-еврейский, причём оба могли быть сделаны элементами общинной иерархии: то были а) епископы, пресвитеры, диаконы, и б) апостолы, пророки, дидаскалы. Второй элемент был носителем духовного возбуждения и экстаза, первый — трезвой гражданской деятельности. Вначале преобладает второй элемент; при чтении посланий Нового Завета получается впечатление, что он-то и призван объединить церковь; вышло, однако, иначе, и к концу периода второй элемент (кроме дидаскалов) оказывается уже выделенным из церкви. Позднейшая традиция представляла это выделение мирным актом. По Феодору Мопсуетскому, апостолы с самого начала взяли на себя руководительство целыми областями, общины же предоставили епископам; апостолы же второго поколения, чувствуя себя недостойными имени и задачи своих предшественников, добровольно сошли с арены. Специально по римской традиции ап. Пётр, основатель римской общины, в виду близкой мученической кончины рукоположил римским епископом своего помощника и спутника Климента. Как бы то ни было, факт тот, что организация церкви развивается теперь в смысле первого, а не второго элемента. Но и тут были возможны не один, а два пути. Римские коллегии, как мы видели, управлялись не одним лицом, а коллегией «магистров»; еврейские синагоги, вообще усвоив тип коллегиальной организации, видоизменили её в смысле единовластия, имея во главе единого «архигерусиаста». Христианские общины вначале колебались между тем и другим принципом, имея во главе либо единого «епископа», либо нескольких «игуменов» (h ê gumenoi; это, однако, вряд ли было их техническим наименованием, и есть основание предполагать, что они назывались либо пресвитерами, либо епископами). К тому же при вольности первоначальной организации управляемых Св. Духом общин даже и наличность епископа не делала их монокефальными: сплошь и рядом епископ с пресвитерами, как primus inter pares, заведовал делами общины. Теперь, с ослаблением первоначального воодушевления, вопрос об организации назрел: какую форму надлежало ей дать, монокефальную или поликефальную — другими словами, епископальную или пресвитериальную? Вопрос решался различно: так, александрийская община в течение доброй половины периода управлялась пресвитериально; но вообще развитие церкви ведёт к упрочению епископального режима. «Повинуйтесь вашему епископу!» — таково ceterum censeo в пастырских посланиях к общинам «апостольского мужа» Игнатия, жившего ещё в начале рассматриваемой нами эпохи. Так-то христианская церковь уже тогда прошла через все три типа, которые вплоть до наших времён в ней повторялись в лице её различных исповеданий и сект — тип апостольски-пророческий, тип пресвитериальный, тип епископальный. Последнему принадлежала победа, по разным причинам, из коих главные — следующие: а) дальновидные мужи, имевшие в виду объединение церкви, не могли не замечать, что такое объединение гораздо легче осуществить при епископальной, чем при пресвитериальной организации отдельных общин; б) проникновение чиновной знати в христианские общины тоже на практике (хотя в теории это, разумеется, не допускалось) имело последствием руководящую роль знатнейшего из членов; в) с исчезновением апостолата забота о чистоте христианского учения перешла к епископам; это тоже благоприятствовало единоличности епископата, так как в противном случае разногласия, а с ними смута и соблазн, были неминуемы; именно борьба с ересями подчеркнула выгодность единоличного епископата. Как бы то ни было, уже в течение первого периода определяется иерархия христианских общин: низшую ступень занимают диаконы, среднюю — пресвитеры, высшую — епископ. Затем мы замечаем признаки выделения этих лиц в особое духовное сословие — клир; это выделение стоит в связи с вопросом о священстве, который тоже решается двояко, либо в смысле общинного представительства, либо в смысле преемственности. Первое решение исходит из принципа, что вся община одушевляется Св. Духом и что она, следовательно, способна избирать себе своих руководителей; второе решение — из принципа, что источник священства — сам Спаситель, через Него — Его апостолы, через них — рукоположённые ими лица. Весь период занят борьбой между обоими принципами, причём те же причины, которые содействовали развитию организации в смысле епископализма (главным образом — ослабление первоначального одушевления), содействовали также и решению вопроса о священстве в пользу преемственности. Это решение упрочило привилегированное положение тех общин, в которых апостольская преемственность никогда, по традиции, не прерывалась принципом общинного представительства, то есть, согласно сказанному выше, главным образом римской. Всем этим развитием было в значительной степени подготовлено объединение христианских общин, то есть образование христианской церкви, состоявшееся, как уже было сказано, около 180 г. по Р. Х. Поводом к нему послужила ересь монтанистов

[Balin›]

John, а по существу Вашей "провокации" могу сказать, что согласен с тем, что думающей части общества соотнесение с иерархией и "выстраивание в колонну по два" не нужно. Дело не в том, плоха или хороша конкретная иерархическая система; дело в том, что человек может ее поддерживать или бороться с ее деятельностью, соглашаться или отрицать не потому, что "там есть главный", а потому, что он видит в явлении смысл, пользу, логику или не видит их. Собственно, "изнутри" это может выглядеть как "взгляды, укорененные в такой-то системе совпали с моими Эн раз, в такой-то - Эм раз, в такой-то - ни разу".

Может быть и возведенная в принцип иерархия, но не формальная иерархия, а иерархия аксиом, иерархия авторитетов. Почему бы нет.

Такова та отчетливая идея, которая мне тут видится по "теоретической части".

А вот практическая часть у нас является проблемной. Лично я начинаю спотыкаться уже на определениях...

1) Что есть "взрослость" и "инфантильность" для конкретного человека или групп людей, для общин и обществ? По какому критерию мы будем здесь раскладывать примеры?

2) Каковы проявления "анархизма" и до каких пределов осмысленно следование ему?

3) Что есть "зрелость" общества?

4) Под "структурностью" вертикали имеется в виду количество властных институтов, размер бюрократического аппарата? А под прочностью?

5) Как будем определять "разумность"?

Здесь есть сразу несколько любопытных иллюстраций: что именно позволяет нам делать утверждения о "разумности" великого  физика Ампера, который был способен сварить часы вместо яйца? Или, скажем, уже большого математика Перельмана, который склонен не открывать двери при потопе из-за протечки?

Представим себе, что проявления "разумности", "духовности", "одаренности", "харизматичности", "социальности", "цельности мировоззрения", "способности всегда мыслить логически" куда как неодномерны. Скажем, прекрасный артист может быть в иных отношениях туп как пробка. Или большой ученый может быть безнадежным и беспредметным идеалистом в вопросах организационных, сиюминутных, не касаясь уж всякой политики. Или способный администратор может, как говорится, "обладать моралью таракана".

Так что рассуждение наше вроде бы отчасти клонится к долгим разговорам на тему принципиальной возможности существования меритократии (власти достойных), однако по пути мы начинаем больно втыкаться лбом в формальные критерии... Потому что дела человеческие по принципу "это всем и так понятно" решаются плохо...

6) Всегда ли "думающий человек" действительно способен взаимодействовать с окружающим миром лишь от своего собственного лица, не будучи ничем прикрытым (или защищенным)?

7) Ну и что есть "истинно духовная идея" и кем такое свойство ее, безусловно, должно быть определено? =)

John, так что в целом я с Вашим посылом вроде как согласен. И в конкретных примерах у нас вряд ли очень сильно будут расходиться оценки. Но вот в том промежутке, который лежит от принципиальных убеждений до мелкой, низменной, рутинной, закоординаченной практики в вопросе "а как бы оно должно действительно быть", я пока не вижу реального механизма или хотя бы реальной закономерности...

[tolen›]

Balin

Единство догмата и нерушимость содержания учения все же были сохранены, хотя зачастую в некоторых общинах зарождались течения, которые приходили к заблуждениям или ересям.

Были ли сохранены? Что мы сейчас можем сказать определенного об Александрийском патриархате? У всех на слуху коптская церковь - а ведь это отсеченная от ортодоксального христианства ветвь. А Великий Раскол, последствия которого едва ли преодолены до сих пор. И уж этот-то последний точно следствие епископальной иерархии, всё начиналось с банальнейшей и весьма некрасивой попытки выяснить кто главнее и кому принадлежат богатейшие епархии Эллады.
Как альтернатива жёстко структурированной иерархической системе может быть взят не менее успешный, чем христианство, ислам.

[Balin›]

О, я хорошо помню (из источников, конечно  )обстоятельства появления ариан и монофизитов, несториан, маркионитов, монтанистов и других христианских течений, родившихся в первые века. Или вышедших из христианства, если угодно.

Что поделать, религиозные представления сталкивались с проблемой трактовки догматов. И разные богословы могли говорить о разных трактовках.

Однако это ведь не тот вопрос, где возможен в широком смысле искренний экуменизм или даже, точнее, примиренчество. Можно ли верить в то, что триединство есть и в то же время его нет? Можно ли молиться Богородице и при этом разделять убеждения несториан? Нет.

Да, это в некотором роде поражение церкви, поражение тех, кто не смог убедить мыслящих по-другому, а также и тех, кто стал непримирим к своим оппонентам. Это обусловило расколы. Были и факторы, обусловленные борьбой за власть светскую, что иерархов, конечно, не красит. Тем не менее, я думаю, что раскол в действительности был бы невозможен, если б за ним лежали единственно какие-то имущественные или политические споры. Каждый из больших расколов отражал невозможность сохранения двоемыслия в единой церкви, за исключением, возможно, именно 1054 года.

Тем не менее, все-таки по истечении времени представляется ясным, какие церкви оставались верны духу христианства при своих разногласиях или заблуждениях, а что за течения выродились в откровенные ереси или секты, ушедшие совсем далеко или вовсе себя противопоставившие. Так что единство, пожалуй, все же было сохранено. История вражды между христианами относится скорее как раз к светскому, чем к самой вере...

Успешность ислама... по количеству верующих-мусульман? Я, кстати, не вижу единства в исламе. Мне даже кажется, что единство ислама больше относится к обрядам и признанию священной сущности самой истории возникновения ислама. Я уж не говорю о всяких ваххабитах-салафитах, которые выглядят мусульманами не больше, чем манихеи или Блаватская (с ее "махатмами") - христианами.

Резюмируя: религия, мне кажется, существенно отличается от философских течений, не может существовать в виде "каждый верит во что горазд" и нуждается в авторитете там, где ее основание не дает однозначного (явно прописанного) ответа. Если вспомнить цитату чуть выше, окончательное объединение церкви в иерархическую организацию и произошло в ответ на такие вызовы, которые требовали и обстоятельного богословского ответа, и закрепления его таким авторитетом.

Но если я правильно понял Джона, все это уже глубокий оффтоп. =)

[tolen›]

Ну да, это такой капитальный заплыв в сторону получился. А всё началось с единственной фразы о ценности иерархии, к ней-то я и хочу вернуться.

Ислам был приведен, как доказательство несостоятельности утверждения, будь-то иерархическая структура как-то может способствовать распространению вероучения, или обеспечивать его чистоту. С распространением понятно - время не сходится, известная нам епископальная структура развивалась постепенно из более простых форм, одновременно с распространением христианства по Римской империи или даже несколько позже. Но и с чистотой веры ничего не получается. Иерархия сама по себе, разумеется, не могла генерировать еретические учения, но и бороться с ними она всегда предоставляла государству. Единственно можно сказать, что иерархия обеспечивала выявление ересей (но руководствовались святые отцы обычно инстинктом самосохранения в отношении течений, отрицавших иерархию, или меркантильными интересами в отношении конкурентов из таких же епископальных, по организации, церквей). Настоящей, единственной и превосходно выполняемой задачей иерархии было (и остаётся) обеспечение управления. Епископы апостольских времен - старосты и административные руководители, постепенно присвоившие себе и духовную власть, в этом смысле ни чуть не изменились - они по-прежнему выполняют функции надзора и "пасут словесное стадо Господне". Это не означает, что иерархия плоха или хороша, она выполняет свои функции, но они ни как не связаны с распространением вероучения, или обеспечением чистоты веры (если только под этим понимать не внутриконфессионального цербера на страже интересов самой иерархии, а межконфессиональные дрязги).

[John›]

Писал-писал ответ и всё слетело. :-(
Коротко - Шатт (shutt) это путь, stroke, race, проверьте по Гуглу. С английского на арабский.

Вопросы Балина - тоже коротко -
Математический критерий.
Отношение количества законодательных ограничений к количеству правил поведения, опирающихся на априорную добрую волю индивидуума - показатель взрослости и разумности общества.
Идеально - 0, реально 1000 и больше, желаемо - 1-10.
(Примерно).

Ещё одна цитата, вполне соответствующая, простите за огромный объём.
Энтони Бёрджесс "Вожделеющее семя".
"– Первым делом давайте вспомним, на чем стоит пелагианство. Правительство, находящееся у власти в Пелагийской фазе, придерживается веры в то, что человек способен к совершенствованию, что совершенство может быть достигнуто его собственными силами и что путь к совершенству представляет из себя прямую дорогу. Человек хочет быть совершенным. Он хочет быть хорошим. Граждане общества хотят сотрудничать со своими правителями, а раз так, то нет реальной необходимости иметь механизмы подавления, применять санкции для принуждения их к сотрудничеству. Законы, конечно, необходимы, потому что ни один индивидуум, как бы он ни был лоялен и готов к сотрудничеству, не может точно знать о всех нуждах общества. Законы указывают путь к крайне необходимой модели социального совершенствования, они являются путеводителями. Кроме того, исходя из основополагающего тезиса о том, что гражданин испытывает сильное желание вести себя как воспитанное общественное животное, а не как эгоистичный зверь в диком лесу, предполагается, что законы должны соблюдаться. Поэтому пелагийское государство не считает необходимым громоздить сложный карательный аппарат. Нарушьте закон – и вас попросят не делать этого снова или оштрафуют на пару крон. Ваш неуспех с подчинением закону отнюдь не проистекает из первородного греха, он не является неотъемлемой частью человеческого устройства. Это просто небольшое упущение, что-то такое, о чем можно будет забыть где-нибудь на пути к окончательному человеческому совершенству. ...
...Напомню, однако, – продолжал Тристрам трагическим полушепотом, – напомню, что желание всегда несколько обгоняет реальность. Что разрушает мечту? Что ее разрушает, а! – Вдруг он забарабанил по столу, крича все громче и громче: – Разочарование! Разочарование!! РАЗОЧАРОВАНИЕ!!!
Тристрам широко улыбнулся.
– Правители, – заговорил он уже более спокойно, – разочаровываются, когда обнаруживают, что люди совсем не так хороши, как они о них думали. Упоенные своей мечтой о совершенстве, правители приходят в ужас, когда печать сломана и они видят людей такими, какие они есть. Возникает необходимость попытаться силой заставить людей быть добропорядочными. Законы переутверждаются, грубо и поспешно, на скорую руку сколачивается система проведения в жизнь этих законов. Разочарование открывает перспективу хаоса. Возникает бестолковщина, паника. Когда разум уходит, просыпаются животные инстинкты. Жестокость! – закричал Тристрам.
Класс, казалось, стал проявлять интерес к его словам.
– Избиения. Секретная полиция. Пытки в залитых светом подвалах. Приговоры без суда. Вырывание ногтей клещами. Дыба. Пытка водой. Выдавливание глаз. Команда палачей для расстрела промозглым утром… И все это из-за разочарования. Интерфаза....
– Но, – продолжал урок Тристрам, – Интерфаза, конечно, не может длиться вечно.
Вдруг его лицо исказила маска боли.
– Шок, – проговорил Тристрам. – Правители шокированы собственными крайностями. Они обнаруживают, что мыслят еретическими категориями, думая о греховности человека чаще, чем о «го врожденной добродетели. Они ослабляют меры принуждения, а результатом является полный хаос. Но к этому времени разочарование достигает крайней степени. Оно не может больше подталкивать государство к репрессивным действиям, в результате чего развивается некий философский пессимизм. Другими словами, мы втягиваемся в Августинскую фазу, в Гусфазу, где ортодоксальной является точка зрения, представляющая человека греховным созданием, от которого нельзя ждать ничего хорошего. Еще одна фантазия, джентльмены, которая затмевает реальность. Со временем становится ясно, что в социальном смысле человек ведет себя гораздо лучше, чем вправе был ожидать любой пессимист– августинец, и поэтому начинает появляться что-то вроде оптимизма. И снова восстанавливается пелагианство. Мы опять в Пелфазе. Колесо совершило полный оборот… "