Молиться я от роду не умела, а о том, кто и чего достоин – и вовсе не нам судить, о том в нас самих Воля Родова говорит, надо уметь услышать…
От покорности, унижения,
Да от рабского всепрощения
Я ушла одна в чисто полюшко
Мерить песнями вольну волюшку.
Богов Родных – чтить,
Земле Русской – славу творить
О просторе да воле петь,
Не под ноги – в Небо глядеть…
а еще, коль позволите, я вам сказку расскажу… а и не позволите – все одно…
Шел как-то волхв по Родной Земле, шел-шел, на посох опирался, через реки полноводные, будто по полю шел,- перешагивал, сквозь горы твердые гранитные шутя проходил, расступались пред тем волхвом глыбы каменные… И была благодать великая Земле, на которую нога вещего ступала… А вот с людьми он вовсе не заговаривал, суров был нравом, да молчалив… Только бывало изредка – встанет волхв, повернется ветру навстречь, да заговорит с ним, будто с братом родным… Бывало и так, что слышали люди их беседу, да вроде как и не слышали вовсе: только воет ветер в кронах деревьев… А еще а еще ходила молва, будто обручен тот волхв с навкою… Но это уж, вестимо, и вовсе вранье.
На одежде нет оберегов,
Вместо дома – осколок Неба…
Я плету жидким светом твою судьбу
Осторожно касаясь… Не оборву?...
