Тема: [Архив] Любимые стихи

[Мёнин›]

Н.С. Гумилёв

Волшебная Скрипка

Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка,
не проси об этом счастье, отравляющем миры!
Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,
Что такое тёмный ужас начинателя игры!

Тот, кто взял её однажды в повелительные руки,
У того исчез навеки безмятежный свет очей.
Духи ада любят слушать эти царственные звуки,
Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.

Надо вечно петь и плакать этим струнам - звонким струнам!,
Будет вечно биться, виться, обезумевший смычок
и под солнцем, и под вьюгой, под белеющим буруном,
И когда пылает запад, и когда горит восток.

Ты устанешь, и замедлишь, и намиг прервётся пенье,
И уж ты не сможешь вскрикнуть, шевельнуться и вздохнуть.
Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленье
В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.

И поймёшь тогда, как злобно насмехалось всё, что пело,
В очи глянет запоздалый, но властительный испуг,
И тосливый смертный холод обовьёт, как тканью, тело,
И невеста зарыдает, и задумается друг.

- Мальчик, дальше! здесь не встретишь, ни веселья ни сокровищ...
Но я вижу, ты смеёшься. Эти взоры - два луча...
На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ,
И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!

               

               

[marfa›]

В ночи небесную стреху
Термиты тьмы проели,
И видно звездную труху,
Что сыплется сквозь щели.

Раджашекхара
(пеpевод В.Потаповой)
тысячелетие до РХ не помню

               

               

[Эльф Имрик›]

Самое последнее, что понравилось



ЛИСЕНОК (СПАРТАНСКАЯ ПЕСНЯ)

Терплю я изо всех силенок
Боюсь, в историю войду
Сидит за пазухой лисенок
Меня он любит, как еду
Уже догрыз до селезенок
Уже совсем невмоготу
А у вороны сыр во рту

Ворона черная на древе
Лисица рыжая внизу
А у вороны я во чреве
Лисенком яростным сижу
Я у вороны в черном чреве
Сижу и все вокруг грызу
Пережидая там грозу

Погладь меня по волосенкам
И мне не страшен дождь и град
Я в пропасть прыгаю с лисенком
Катапультируется, гад
Мой рыжий брат

...И так который раз подряд

                                Умка

               

               

[Destroyer›]

Знаю, что старое. Знаю, что пошлое. Но нравится. И люблю.

Если птице отрезать руки.
если ноги отрезать тоже,
эта птица умрет от скуки,
потому что сидеть не сможет!

               

               

[batspider›]

 Ладыженский О.С. (один из Олдей 

            * * *
Так и живём. То платим, то не платим
За всё, что получаем от судьбы,
И в рубище безмолвные рабы,
И короли, рабы в парчовом платье,
Так и живём, не слыша зов трубы.
Мы не хотим, не можем и не знаем,
Что дальше, что потом, что за углом,
Мы разучились рваться напролом,
А тот, кто мог, - он быстро забывает
И прячет взгляд за дымчатым стеклом.
Все как один – воспитаны, одеты
И даже (что греха таить?) умны,
Мы верим Фрейду и не верим в сны,
Какие-то в нас струны не задеты,
А в детях уже нет такой струны.


               

               

[Destroyer›]

Вот, недавно нашел, но порадовался страшно.

                               АЛЕКСАНДР ПОП

                              П А Р А Ф Р А З И С

                ПЕРВОЙ ПЕСНИ ЕВРЕЙСКОГО ПЕВЦА
                  В ПОЛЬЗУ МОЛОДОЙ ЖЕНЩИНЕ

                        (соч. г. Попия)

         Блаженна та в женах супруга,
что к светским глупостям нейдет,
не клонит к грешным песням уха,
не сетует, что цуга нет.
         Супруг ей тщится угождати,
Употребляя день и ночь,
Дабы любовь ей доказати,
Чужих прелестниц гонит прочь.
          В ней самый сладкий плод созреет;
Супруг же паче процветет;
Сия жена во всем успеет,
Что ни творит, пока живет.
          Не тако вероломки блудны,
Питающи желанья студны; -
В блаженстве сем им части нет;
Ртуть мозг и кости им пожрет.
          Но дщери чистыя и скромны
Супругов добрых обретут;
Растленныя же, дряхлы, томны,,
В больнице с срамом согниют.
                                              Перевод С.С. Боброва

Век сочинения и перевода не знаю, но думаю - 18.


               

               

[Mithrandir›]

THE INTERVIEW WITH GOD


I dreamed I had an interview with God.

“So you would like to interview me?” God asked.

“If you have the time” I said.

God smiled. “My time is eternity.”
“What questions do you have in mind for me?”

“What surprises you most about humankind?”

God answered...
“That they get bored with childhood,
they rush to grow up, and then
long to be children again.”

“That they lose their health to make money...
and then lose their money to restore their health.”

“That by thinking anxiously about the future,
they forget the present,
such that they live in neither
the present nor the future.”

"That they live as if they will never die,
and die as though they had never lived.”

God’s hand took mine
and we were silent for a while.

And then I asked...
“As a parent, what are some of life’s lessons
you want your children to learn?”

“To learn they cannot make anyone
love them. All they can do
is let themselves be loved.”

“To learn that it is not good
to compare themselves to others.”

“To learn to forgive
by practicing forgiveness.”

“To learn that it only takes a few seconds
to open profound wounds in those they love,
and it can take many years to heal them.”

“To learn that a rich person
is not one who has the most,
but is one who needs the least.”

“To learn that there are people
who love them dearly,
but simply have not yet learned
how to express or show their feelings.”

“To learn that two people can
look at the same thing
and see it differently.”

“To learn that it is not enough that they
forgive one another, but they must also forgive themselves.”

"Thank you for your time," I said humbly.

"Is there anything else
you would like your children to know?"

God smiled and said,
“Just know that I am here... always.”

-author unknown

               

               

[Рандир›]

To a Waterfow

Whither 'midst falling dew,
While glow the heavens with the last steps of day,
Far, through their rosy depths, dost though pursue
Thy solitary way?

Vainly the fowler's eye
Might mark the distant flight, to do thee wrong,
As, darkly seen against the crimson sky,
Thy figure floats along.

Seek'st thou the plashy brink
Of weedy lake, or marge of river wide,
Or where the rocking billows rise and sink
On the chafed ocean-side?

There is a Power, whose care
Teaches thy way along that pathless coast -
The desert and illimitable air,
Lone wandering, but none lost.

All day thy wings have fanned,
At that far height, the cold, thin atmosphere;
Yet stoop not, weary, to the welcome land,
Though the dark night is near.

And soon that toil shall end,
Soon shalt thou find a summer home, and rest,
And scream among thy fellows; reeds shall bend,
Soon, o'er thy sheltered nest.

Thou'rt gone, the abyss of heaven
Hath swallowed up thy form, yet, on my heart
Deeply has sunk the lesson thou hast given
And shall not soon depart.

He who, from zone to zone,
Guides though the boundless sky thy certain flight,
In the long way that I must tread alone,
Will lead my steps aright.

William Cullen Bryant

               

               

[Лерой›]

Анарис

Просто послушай

Город негромко гудит под мостом,
Месяц качнулся и замер над лужей.
- Хочешь все заново?
- Я не о том,
Просто послушай

Запахи в доме: горячий - ковра,
Пыльный - газет, незнакомый - ванили.
Летнее время приходит - пора.
Слушаю: кажется, в дверь позвонили.

Страшно на улице: воздух здоров,
Марсово Поле безлюдно и чисто.
Кончилось время ветров и дворов,
Поздних гостей и вечернего свиста.

Эта река, перейденная вброд,
Снова сомкнется за нами, и кто-то
В темный сияющий водоворот
Легкой походкой уйдет, как в ворота.


               

               

[Kэt›]

JRRT, LOTR

The Ent and the Ent-wife

ENT.

When Spring unfolds the beechen leaf, and sap is in the bough;
When light is on the wild-wood stream, and wind is on the brow;
When stride is long, and breath is deep, and keen the mountin-air,
Come back to me! Come back to me, and say my land is fair!

ENTWIFE.

When Spring is come to garth and field, and corn is in the blade;
When blossom like a shining snow is on the orchard laid;
When shower and Sun upon the Earth with fragrance fill the air,
I'll linger here, and will not come, because my land is fair.

ENT.

When Summer lies upon the world, and in a noon of gold
Beneath the roof of sleeping leaves the dreams of trees unfold;
When woodland halls are green and cool, and wind is in the West,
Come back to me! Come back to me, and say my land is best!

ENTWIFE.

When Summer warms the hanging fruits and burns the berry brown;
When straw is gold, and ear is white, and harvest comes to town;
When honey spills, and apple swells, though wind be in the West,
I'll linger here beneath the Sun, because my land is best!

ENT.

When Winter comes, the winter wild that hill and wood shall slay;
When trees shall fall and starless night devoured the sunless day;
When wind is in the deadly East, then in the bitter rain
I'll look for thee, and call to thee; I'll come to thee again!

ENTWIFE.

When Winter comes, and singing ends; when darkness falls at last;
When broken is the barren bough, and light and labour past;
I'll look for thee, and wait for thee, until we meet again:
Together we will take the road beneath the bitter rain!

BOTH.

Together we will take the road that leads into the West,
And far away will find a land where both our hearts may rest.

               

               

[Maja›]

Игорь Фарамазян  (http://zhurnal.lib.ru/l/lastcat)

Мой город, я прошу о помощи:
дай пережить мне эту ночь,
дай пережить мою беспомощность...
Мой город, я молю о помощи:
я не могу себе помочь.

Дай пережить проклятье полночи
в густом медлительном дыму
и ход часов в кругу безоблачном,
и каждую его звезду.
Дай разговор, пускай бредовая,
но льется, льется чья-то речь,
сними молчанье стопудовое
с моих уже усталых плеч.
Дай тишину, но в ней - дыхание
ста тысяч "да", ста тысяч "нет",
дай запоздалое признание
и мой немедленный ответ...

Но лучше - сон: прикосновение
ее руки. Мои глаза
закрыты. Я
прошу забвения...
на полчаса.

6.02.01.

               

               

[Lady Oriana›]

Это тоже из Белянина. Роман "Моя жена - ведьма".

***
Рыцарь Роланд, не труби в свой рог,
Карл не придёт, он забывчив в славе.
Горечь баллады трубит меж строк
В односторонней игре без правил.

Им это можно,  а нам нельзя,
Белое, черное, поле клетками.
В чьём-то сраженьи твои друзья
Падают сломанными марионетками.

Золото лат уплатило дань,
Каждому телу продлив дыханье,
Смерти костлявой сухая длань
Так не хотела просить подаянье.

Много спокойней - прийти и взять
Этих парней из породы львиной.
Как же теперь королевская рать
Без самых верных своих паладинов?

Музыка в Лету, а кровь - в песок,
Совестью жертвовать даже в моде,
Плавно и камерно, наискосок,
Меч палача над Луной восходит.

Бурые камни над головой.
Господи! Как же сегодня звёздно!
Бог им судья, а о нас с тобой
Многие вспомнят, но будет поздно.

Брызнуло красным в лицо планет,
Как это вечно и как знакомо...
Радуйтесь, рыцарей больше нет!
Мир и спокойствие вашему дому.

               

               

[Elendis›]

    Оригинал:
Elenya calima, sila nin oiale,
Fanyar unurtuvar alcalya telpina.
Tuilenya lótion ar surion rámarinen,
Ava ni hehta ve aiwi wilwala!
Menel ar tauri olorinen eldarin
Tuluvar i tirionna assinda
Yassen i ingole melmeo ortie,
Nítuvar mistenen asta rambaryaron.
Cenliye ehtel' acara ya oronten?
Hlarilye cord' acara lindale nyérenen?
Elveo marto ná aica helce.
Helce erumeo parce hendion.


          Перевод:
Моя яркая звезда, свети мне всегда,
Облака не скроют твой серебряный луч.
Моя весна цветов и крылатых ветров,
Не покидай меня, подобно порхающим птицам!
Небеса и леса с эльфийскими снами
Придут в самый серый город,
Где выросло волшебство любви,
Смоют дождями пыль с его стен.
Видишь, что делает ручей с горой?
Cлышишь как храм превращает горе в музыку?
Наш же удел - колючий лед,
Лед в пустыне высохших глаз.

А автора я не знаю.

               

               

[Васа›]

ольга Чикина

Я сижу на корточках
Посреди вокзала – я в печали.
Надо мной опасное
Маленькое облачко любви.
Дотянусь до облачка –
Будет всё как раньше, как вначале –
Я его не трогаю,
я его не трогаю – плыви.

Плыви – я трехлеткой держала на ниточке точно такое -
Плыви – я не знала от счастья, где право, где лево у лета -
Плыви – оно лопнуло прямо в руках, и мне дали другое -
Плыви – оно было таким же опасным, такого же цвета.

Я сижу на корточках
Посреди вокзала – я в печали.
На меня внимательно
Псина безобразная глядит.
Почешу по мордочке –
Будет мне дружочек на вокзале.
Я ее не трогаю,
я ее не трогаю – иди.

Иди – мы утонем с тобой в нашей общей собачьей печали,
Иди – ну какой я дружок? Погляди – я сижу на прицеле,
Иди – я не знаю, где право, где лево на этом вокзале,
Иди – я не знаю, какое число и какой день недели.

Я сижу на корточках –
Спит моя хорошая собака.
А над нами облачко,
А над ним – высокая звезда –
Светит нам из космоса
И зовет по камушкам и злакам
К домику открытому,
К домику, открытому туда –

Туда – где над нашим огнем будет греться осиновый ветер,
Туда – где мы будем кормить лебедей, лесников и шакалов,
Туда – где мы будем светло говорить, как мы жили на свете,
Туда – где мы будем светлее огней городского вокзала.




ГОРНАЯ ЛИРИЧЕСКАЯ    (В.Высоцкий)

   Ну вот, исчезла дрожь в руках,
            Теперь - наверх!
   Ну вот, сорвался в пропасть страх -
            Навек, навек.
   Для остановки нет причин -
            Иду, скользя,
   И в мире нет таких вершин,
            Что взять нельзя.

   Среди нехоженых путей
            Один - пусть мой.
   Среди невзятых рубежей
            Один - за мной.
   А имена тех, кто здесь лег,
            Снега таят.
   Среди непройденных дорог
            Одна - моя.

   Здесь голубым сияньем льдов
            Весь склон облит,
   И тайну чьих-нибудь следов
            Гранит хранит,
   И я гляжу в свою мечту
            Поверх голов
   И свято верю в чистоту
            Снегов и слов.

   И пусть пройдет немалый срок -
            Мне не забыть,
   Как здесь сомнения я смог
            В себе убить.
   В тот день шептала мне вода:
            "Удач всегда..."
   А день... какой был день тогда?
            Ах да - среда!..





               

               

[Evil_Grief›]

В. Маяковский

"Вам!"

Вам, проживающим за оргией оргию,
имеющим ванную и теплый клозет!
Как вам не стыдно о представленных к Георгию
вычитывать из столбцов газет?!

Знаете ли вы, бездарные, многие,
думающие, нажраться лучше как, -
может быть, сейчас бомбой ноги
выдрало у Петрова поручика?..

Если б он, приведенный на убой,
вдруг увидел, израненный,
как вы измазанной в котле губой
похотливо напеваете Северянина!

Вам ли, любящим баб да блюда,
жизнь отдавать в угоду?!
Я лучше в баре блядям буду
Подавать ананасную воду!

1915г.


               

               

[Lady Oriana›]

Л. Бочарова.
"Заключение"
Когда прищурит глаз Умберто Эко,
Веля костры пожаров затушить,
Когда сгорит моя библиотека,
И мне не быть.

Шелка гербов опасны для здоровья.
Я вижу на скрещении полей,
Великий Костолом Средневековья
Прошел по мне.

Тягучий аромат восточных специй,
Как благовест.
Я болен. Нет ответов, нет концепций -
Любовь и Крест.

               

               

[Aran›]

Night lies beside me
Chaste and cold as a sharp sword.
It and I alone.

           Amy Lowell, 1921

               

               

[Лерой›]

Еще одна "вийонщина" - для Аргха.

Баллада примет

Я знаю, кто по-щегольски одет,
Я знаю, весел кто и кто не в духе,
Я знаю тьму кромешную и свет,
Я знаю - у монаха крест на брюхе,
Я знаю, как трезвонят завирухи,
Я знаю, врут они, в трубу трубя,
Я знаю, свахи кто, кто повитухи,
Я знаю все, но только не себя.

Я знаю летопись далеких лет,
Я знаю, сколько крох в сухой краюхе,
Я знаю, что у принца на обед,
Я знаю - богачи в тепле и в сухе,
Я знаю, что они бывают глухи,
Я знаю - нет им дела до тебя,
Я знаю все затрещины, все плюхи,
Я знаю все, но только не себя.

Я знаю, кто работает, кто нет,
Я знаю, как румянятся старухи,
Я знаю много всяческих примет,
Я знаю, как смеются потаскухи,
Я знаю - проведут тебя простухи,
Я знаю - пропадешь с такой, любя,
Я знаю - пропадают с голодухи,
Я знаю все, но только не себя.

Я знаю, как на мед садятся мухи,
Я знаю смерть, что рыщет, все губя,
Я знаю книги, истины и слухи,
Я знаю все, но только не себя.


               

               

[Имеза›]

Ф.Г. Лорка

Процессия

Идут единороги.
Не лес ли колдовской за поворотом?
Приблизились. Но каждый по дороге
Внезапно обернулся звездочетом.
И в митрах из серебряной бумаги
Идут мерлины, сказочные маги.
И вслед волхвам, кудесникам и грандам -
Сын Человеческий с Неистовым Роландом.

               

               

[Васа›]

Радиогалактика Лебедь А

1.
Выключатель поверну:
Кончился свет, началась тьма.

Меня бросили одны
посреди планет...за окном зима.

Утварь медная грязна,
Ругань с улицы слышна,
Неужели я жива?

Но сквозь эту копоть, грязь,
на меня идет смеясь
Радиогалактика Лебедь А.

2.Через вопль убиенных во рву,
Через выкрики ярмарок бравых,
И газетного шрифта канву,
Из трагедии ткущую славу,
Через воблу у пьяных ларьков,
Через грязные церкви, где свечи
Освещают загривки волков,
На степное собравшихся вече,
Через бритые головы тех,
кто поет свои песни о мире
И дешевый скандальный успех
Пропивает в богатом трактире,
Кто два пальца в распяленный рот
От грядущего ополоумев,
Оттого, что великий народ
Толи жив еще, то ли умер,
Через живопись, что на кострах,
Через книги, что мыши проели,
Через старый, испытанный страх,
Что поднимет нагого с постели -
В закопченное стекло кухонного окна -
Радиогалактика Лебедь А.

3.
Пускай я умру.
Я знаю, за этой гранью
На черном ветру
Вздымается грудь мирозданья.

И в круглых огнях,
Колесах, шарах, чечевицах
Летит древний страх -
По смерти - еще раз родиться.

И в черном окне,
Ладонями сложена вдвое
Вся в белом огне,
Висит над моей головою -
Сама Чистота -
Над грязью, забившею лазы,
Сама Красота -
Над нашей паршой и проказой.

4.
Они похожи на веретена,
На тяжелые серебряные блюда,
Вышли они из иного лона,
Где не было люмпена, сброда и люда.
Но мы не знаем, какое страданье
они излученьем души одолели,
Какое хриплое у них дыханье,
Какие одинокие у них постели.

Я знаю то, что они живые...
Поймите это!
Смеяться поздно.
И режут тьму они ножевые
И Новым Заветом слезятся звезды.

5.
Я на площади. Ветер бьет огнем.
По щеке моей течет звезда.
Вы думаете, мы их поймем?
Никогда
Мы же их боимся, пугливые мы!
Олдрин же кричал на беззвучной Луне:
"Вижу круги! Выступают из тьмы!
Что это? Страшно! Страшно мне!"
А если ребенок увидит Ее,
летящую по траэктории вниз,
Бормочем: "Не бойся, просто - белье
Стучится белое о карниз..."

Но наши мысли ловят они...
...Рынок. Масло. Дубленку чинить.
Поминки. Водка. Крики родни.
Хотя бы вломбарде - кольцо сохранить...

Не тлько мысли они сохранят!
А всю - от Адама - дорогу веков.
И елочный Рай. И военный Ад.
И холод рентгеновских сквозняков.
И синий хитон, в котором христос
Динарий кесаря отвергал,
И все ожоги последних слез,
Когда вступаем в черный прогал.

6.
Что там, в ее суммарном излучении,
таком горячем, что я пальцы обожгу?..
...Иль это свечки очень маленькой свечение
В тесовой церкви
на байкальском берегу...

Ты клетка мира.
Ты живая.
Ты пульсируешь.
А мы - лишь гены твоих звездных хромосом.
Так больно надвое ты делишься, красивая,
Крича на тысячи звериных голосов!
Так вот зачем горишь спектральным наваждением,
Тугим сиянием
Магнитного столба!
Да, мы присутствуем при подвиге рождения.
Кричи, Галактика.
То женская судьба.

Ори и тужься!
выгибайся в ярком бешенстве!
Един для космоса крещенный болью хлеб!..
Когда-нибудь останешься ты бедною,
забытой матерью,
В избе, где черный креп.

7.
На черном стекле - железная трава.
Там Радиогалактика Лебедь А.
Она излучает бешеный яд
Радости и горя на много лет назад.
Она источает огонь и лед
Счастья и скорби на много лет вперед.
В ее утробе - сто Хиросим,
Черные сугробы лагерных зим.
пещерны храмы, где ни одной свечи,
В живот по рукоять вонзенные мечи,
на кухне моей дует в температурный шов...
Над всеми обидами сорока веков,
Над нищей колыбелью, где человек орет,
Над баржею, вмерзшей в реликтовый лед,
Над прачкою, чьи руки в экземе аллергий,
над мальчиком, что перед шлюхою - нагим,
Над стеклом иконы, обцелованной стократ,
Над НЛО, что куполами луковиц горят,
Над миром, где любовь пока еще жива -
Радиогалактика Лебедь А.


автора маленько попозже напишу, книжки под рукой нет