Многое изменилось с прежних времен. Я не был здесь тысячу лет. Или больше... Всё так же стоит высокий лес, могучие дубы и ароматные липы, мелькают березы. Я не чувствую и не ощущаю цвета и запахи - только регистрирую их параметры. Чтобы ощущать, надо переключиться в реальный режим, а тут везде растяжки. Волшебные невидимые мины, которые разрывают тела живых на куски. Поэтому я туманом плыву под кронами деревьев, над сочной травой и останками в ней. Много костей. Некоторые истлели, на некоторых заметны одежда и плоть под ней. Хорошо, что я не включил обоняние.
Этот лес - свидетель множества битв. Существа размножаются быстро, и их надо быстро убивать, чтобы они не заполонили собой Ойкумену. Ну, Арду. Как минимум, эту частичку Средиземского континента, под названием "Дор". Земля, просто "местность". И я тут вроде бы жил когда-то во плоти. Пока меня не призвали и не привязали к прозрачному горшку. Такая эльцинская шутка: играют на выигрыш, и выигравшего с помощью эльцинской магии (которой как бы не существует) помещают в прозрачный горшок. Горшок начинает испускать свет. Когда рядом зло, светится сильнее - эльц внутри боится потому что. Эльцам забава, ну, кроме того, кто заперт в горшке.
На самом деле я не помню. Мне кажется, что я тут жил. А может и нет. Но мне тут уютно, в этом лесу. Всё кажется знакомым: вот этот дубок, в десять охватов, по-моему, я узнаю его, хотя он сильно подрос. Очень сильно. Помню его еще желудем. Может это другой дуб. Но так похож.
В целом, я смутно помню, что просидел взаперти с тысячу лет. Примерно. Недавно меня освободил - нежданно-негаданно! - небольшой кроликообразный мужчина. У него нижние лапки как у кролика: все в изящной шерске, и ходит на пальчиках, осторожно. За это помог ему разобраться с пауками и вынужденно оставил его. Может и зря, хотя моё положение не лучше: энергия на исходе, надо срочно искать тело. Кроличьи лапы мне не идут, к тому же он ведь как бы мой спаситель, неэтично. Лучшим вариантом было оставить его в покое.
И вот теперь я в лесу, ищу подходящий труп. Такой, чтобы не сильно разложившийся. Чтобы хоть как-то протянуть в нём до следующего варианта. Туман, то есть я, вещь ненадёжная: ветер дунул, туман развеялся. Надо что-то более оформленное. Так, а вот - неплохой вариант. Лежит себе, никого не трогает. Это женщина, у нее даже сохранились половые признаки, есть нос и губы, и мышцы, и нервная система, судя по всему, заведется. Свеженькая. Хотя... Не похоже, мхом покрылась. Ну-ка, попробуем завести... Так,... вот здесь вот так, сюда добавим, перенесём мощность... Отлично! Ожила! Вставай, так, осторожно, стряхивай мох, расправим волосёнки. Жидкие они, конечно. Но мы косыночку наденем. Рот не открывай, пока не отращу тебе зубки. Пойдем-ка теперь вон туда, осторожно, шаг, еще. Отлично! Лучше чем я ожидал. Кажется, этому тельцу больше, чем сто лет. Может и все пятьсот она тут пролежала. Интересно. Потом присмотрюсь к ней внимательнее. Внутрь новой себя, так сказать. Пока что ощущение, словон домой вернулся. Сидит, как родное.
Мы уже на краю леса. Я говорю - мы - потому что, похоже, она всё еще внутри. Так не бывает, с людьми по крайней мере. Но ведь и человеческое тело не может пролежать под мхом полтыщи лет. Чудеса. Но это ведь чудесная местность, чудесный лес. Мой бывший лес.
Мы отрастили нам волосы и зубы. Щеки по-прежнему иссохшие и впалые, надо кого-то съесть. Вижу двух эльцов в пределах видимости. А, так это те ребята, которых я забавлял лет двести назад, сидя в горшке! Один из них ранен в ногу, хромает, вполне нам подходит. Эльцинские тела содержат всё что нужно для восстановления. Может и второго прихвачу... Нет, мы еле шевелимся, пусть один уйдет. Спугну его холодом. Еще холода... Отлично. На запчасти, на домолекулярном уровне: белковые молекулы не будем разбирать. Мы ничего не видим, ведь у нас нет глаз (но это пока), а нам и не надо. Эльц, ты наконец-то служишь добру. Убирайся, найдешь себе тело сам потом. Почему бы не переселиться в него целиком? А мне понравилось здесь, с ней вдвоем. Она спит, но скоро проснётся, и у меня появится подружка. Хм, вкусно. Давно не ел, не включал нейрорецепторы. Сидеть в горшке было невесело. Подметил: если кому-то снаружи весело, значит кому-то внутри - нет. И наоборот. В данный момент мне определённо веселее.
Увы, не могу пересечь барьер. Вдоль границы леса есть какая-то невидимая ограда для живых: дематериализовавшись, я пройду насквозь, но тогда придется оставить её. А мы,... она уже отъела щеки. Дырки на скулах снова заросли плотью, и, кажется, под веками стали нарастать глаза. Ну-ка, откроем. Оу, я снова вижу с помощью глаз! пока что только я. Она спит. Такая симпатичная. Я переодел нас в одежду съеденного эльца. Тело я потом поменяю на более могущественное - когда она проснётся. Поприветствую, скажу - "вот, я все восстановил, живи, пользуйся. И кстати - как ты смогла удержаться внутри? Что это вообще было?" - Это я репетирую.
Попробовал рыть подкоп. Барьер уходит в землю на неизвестную глубину. Кто же это мог быть, тот мастер, который создал такое в моём лесу, в моё отсутствие? Надо с ним познакомиться. Может у него и тело подходящее. В любом заборе обязательно есть дыра, надо только её аккуратно обнаружить. Да что ж такое, ограда не кончается. Похоже, это сфера: замыкается над лесом и под ним. Я в шарике. Что-то напоминает? Ну да, я уже был в таком, только сильно поменьше. Как же меня угораздило залететь в лес в бестелесной форме! Но здесь у меня есть тело. Стоп, а как вообще сюда заходят эльцы? И, главное, выходят? Раз они могут, и я смогу? Нет, не смогу. Защита создана против таких как я: детектирует духовную матрицу и тормозит тех, у кого она нестандартная. А у меня она ох, непростая - иначе за что меня в горшок посадили, как вы думаете? Вот за это. Я ведь и до горшка наверняка был непростым эльцом, да и не эльц я на самом деле. Не причисляю себя к ним.
Кажется, она приходит в себя. Просыпается, пытается перехватить контроль. Позволю ей, на сам деле незаметно проксирую - пусть думает, что она управляет своим телом напрямую. Ну, привет! Она не понимает. Привет, говорю! Слышишь меня? Я тут, рядом с тобой, в твоей голове, буквально. Не понимает. Ну ладно, тогда иди вот сюда. Прямо на барьер. Что-то поддаётся... так, еще, давай, поднажми,... отлично! Ты прошла. Теперь услышала меня? Знаешь кто я? Конечно нет, я ведь и сам не уверен, кто я. Сейчас, в смысле. А кем я был, надо разбираться.
Она поняла. Благодарит за восстановление, просит вернуть полный контроль. Погоди, сначала мы должны найти для меня подменное. Спрашивает, не помню ли я её Нет, я мало что помню, вернее, ничего. Прошло ведь с тысячу лет. Или две? или больше?
Мы давно покинули лес. Впереди несколько человеческих домов, есть постоялый двор. Теперь можно обойтись обычной едой, не разбирать на запчасти. Заплатить за еду и ночлег нам нечем. Нет, говорит она, у нас есть вот это. Какие-то бусинки в кармане. Это жемчуг с морского побережья, говорит она. Далеко отсюда. Точно, вспомнил, как сам нырял за ракушками в море. Давно это было.
С утра мы полностью восстановились. Я стесняю её, а она меня. Надо уже найти другое тело и занять его. Она просит выйти побыстрее, ей некомфортно. Не буду же я при ней вселяться в кого-то. Она всё почувствует, это болезненная процедура для того, кого выселяют, но мы всё еще связаны, и она почувствует тоже. Кое-кто называл это "некроманс", похоже на "романс", т.е. любовная связь тела и духа, но с применением некоторого насилия. Лично я за обезболивающие. Ах, я вспомнил! Точно, я ведь попал в кувшин, когда переселялся... А зачем я это делал? Очевидно, что-то пошло не так: я был излишне мягок к сосуду, и вместо живого телесного сосуда получил в итоге этот горшок. Воспоминания медленно возвращаются, иногда большими кусками. Кем всё-таки я был?
Мы познакомились. Её зовут, ни много ни мало, Ториль. Королева. Амбициозные родители были у девочки, так её назвать. Наверно, её дразнили в школе. Королева, ха. И чем ты правила, королева? Не чем, а кем. Подданными. Так и вправду королева была? Мне не терпелось расспросить: как она столько пробыла в не очень живом, прямо скажем, в мёртвом теле? Но это неудобно. Она не помнит, что умерла. А я не хочу расстраивать.
(to be cont.)
