Тут перед самым носом Ользаны с достоинством пропорхала огромная сине-переливчатая "бархатная" бабочка. Девочка восхищённо вспискнула и, не успела Глаша головы повернуть, оказалась на земле. С воплем "чудо!" и подлетающей при каждом прыжке русой косой "путешественница по мирам" кинулась вслед насекомому. Обогнала всех - и Алрика, и Эдейру, и её брата... Наконец - прыжок! И ладошки домиком прикрывают тёмно-синие крылья...
Торжествующая Ользана поднялась, радостно раскрыла рот... да так и застыла.
Лес впереди расступался. С холма тянулась вниз тропинка, по которой они шли. И - открывался глазам город. Город...
Маленькие домики крестьян почти вплотную лепились к каменной кладке стены, его опоясывающей. Правее места, где находились путники, ближе к пристани, на возвышении обосновался каменный замок. Аж в три этажа! За ним виднелась невысокая башня мага. Можно было, приглядевшись, различить и воинские бараки... Необитаемым замок не выглядел.
Двухэтажные дома теснились вокру, образовывая узкие улочки. Змеями они сбегали вниз - и вливались в широкую, при одном только взгляде на котороую у Ветки само собой всплыло слово "проспект". Чем дальше от крепости - тем ниже становились дома; среди них начинали попадаться деревянные - видно, дерево здесь было более дешёвым материалом, чем камень. У пристани толпился народ. Там и днём и ночью располагался и жил Базар.
...Ользана закрыла рот. Первый шок прошёл, теперь девочка видела, что этот город был примерно такой же, как и другие человеческие города, где ей доводилось бывать. На его улицах так же можно было заметить пьяных и попрошаек, и горожане избегали ходить поодиночке в переулках даже при свете дня. Большой храм недалеко от дворца явно был возведён нескольким богам (насколько Ользана успела насмотреться в своих походах - Богу-Воину, Богине-Целительнице и Богу-Покровителю-Путей). В общем, ничего интересного. Девочка поднесла к лицу ладошки, что-то прошептала, и посадила бабочку чуть ниже левой ключицы. Как ни странно, та замерла, раскинув огромные бархатистые крылья. Издали её можно было принять за изящно выточенную брошь...
