Ларнеаллииос не отвечал. Сжав зубы, он пытался справиться с болью. Ведь могут же маги творить нетворимое силою собственного разума? Ларнеаллииос твердо верил в то, что это могут все. Просто не все относятся к магии серьезно и хотят овладеть ею. К тому же его брат... Ларне застонал, вспомнив проклятого брата. Вспомнил и как лежал, бездыханный, в его Башне. Нет, они родственники только по крови... Пускай они родные братья, но у них нет ничего общего. Кроме того, что оба - темные эльфы, изгнанники своего народа. Но даже в этом у них нет полной общности: Даламар стал изгоем по собственному решению, Ларнеаллииос же по несчастливому стечению обостоятельств. Ларне подозревал, что, будь такая возможность, его брат не променял свое существование на жизнь обычного эльфа Сильванести... Сам же он сделал бы это, не колеблясь ни секунды. Но обратной дороги не было. Он убил свою мать, убил многих достойных эльфов, которых любил. И, несмотря на то, что сделал он это не по своей воли, его народ никогда не простит убийцу. Потому что нет более великого греха, чем отнять жизнь у эльфа.
Сомнения раздирали Ларнеаллииоса. Магия... несомненно, у него получится. Если только он действительно захочет. Должен захотеть, потому что сердце с каждым приступом болит все сильнее и сильнее. Иногда даже становится трудно дышать. Какое-то лихорадочное состояние овладело темным эльфом, он желал одного - покоя... После того раза он слабел с каждым днем... Только магия сможет вернуть его к нормальной жизни. Но не уподобится ли он тогда своему брату?
Кам обернулся к Флор.
- Я думаю, что мой план остается в силе. Конечно, вы уже не мои пленники, но думаю, что в тех сокровищах, о которых я говорил, найдется кое-что не только для того, чтобы обеспечить мне счастливую старость, ведь я уже немолод, но и кое-что для вашей бессмертной сущности.
